***
Следующее утро не могло быть спокойным априори. Каждый день кто-то норовил нарушить мой покой. Я подсознательно ждал чьего-то визита, но пока не знал, кто в этот раз окажется на пороге моей квартиры. После вчерашнего разговора я надеялся на появление Энди или же визит Адама с новостями. Более некому было приходить, ибо я снисходительно послал их к чёрту. Но не до всех доходил смысл моих слов. Тучи сгущались над городом, собираясь в непроглядную и мрачную пелену. За окнами раздавались раскаты грома, и в дали можно было узреть мельком молнии, ловко сверкающие в небе. Неспокойное море яростно билось о скалы. Ветер приносил с собой запах морской соли и влаги. Я наслаждался недолгим своим одиночеством. Люди были готовы к сезону ливней, и город погрузился в мягкое спокойствие. Кто стремился спрятаться по домам, кто спешил дойти до работы как можно скорее. Машины разъехались прочь, а патрули поубавили пыл перед непогодой. Я остался в пижаме, сидел на полу и играл в старую приставку. Казалось, ничего не могло меня потревожить. Но в дверь тихонько постучали. Едва слышно. На миг показалось, что это прозвучало где-то в игре или на фоне. А может и вовсе где-то за окном. Я не угадал - звук исходил снаружи, и понял я это далеко не сразу. Прошло ещё несколько минут игнорирования гостя, прежде чем я ринулся ко входу. В распахнутых дверях очерчивалась фигура Куклы. Того, кого я желал видеть меньше всего у порога своего дома. Когда он находился так близко, то казался особенно беспомощным. Юноша был ниже меня почти на голову, фигура казалась тощей и нездоровой, волосы спадали вниз почти до пояса. Лица не видно. Руки всегда спрятаны, говорил он тихо, в полголоса. Я хотел закрыть дверь. Так и норовил дёрнуть на себя ручку и демонстративно хлопнуть, а после запереться на три замка. Тут он незваный гость, и званым никогда не станет. Однако интерес во мне победил. - Зачем ты сюда пришёл? - спросил недовольно я, опираясь плечом в дверной косяк. Не давал ему даже внутрь заглянуть. О том, чтобы пустить его внутрь, речи не шло, и он это осознавал. - Поговорить. - коротко и чётко произнёс он. Без лишних слов, вот так просто. - Нет. - так же коротко ответил и я. Кукла замолк. Оба прекрасно понимали, что он пришёл упрашивать меня снова, но в этот раз на моей территории. - Я хочу ещё раз поговорить. - повторился он. - Нет. - ответил так же коротко я. Паузы между нашими фразами становились длинней. Следом я решил добавить. - Дэниэл уже приходил ко мне и рассказал достаточно. - Нет. - сразу же ответил он мне. Этот бессмысленный разговор начал утомлять, а короткие ответы казались издёвкой. Неужели предо мной стоял хвалённый лидер революционного движения, который с трудом связывал слова в смысловые конструкции? - Мне не о чём с тобой говорить. - прервал тишину я. - Уходи. Ты меня не переубедишь. - Нет. - снова отрицал он, помотав головой. - Ты согласишься. Я знаю. - добавил Кукла. Голос его звучал монотонно и тихо, но в то же время уверенно. Юноша говорил так, словно знал всё наперед, как оно будет на самом деле. И это раздражало не на шутку. Такой уверенный настрой с его стороны вызывал антипатию, мне назло всё меньше и меньше нравилась идея присоединяться к ним. - Уходи. - снова повторил я, сдерживая в голосе раздражение. - Хорошо. - согласился он, и действительно ушёл прочь. Он не стал пытаться переубедить меня и просить уделить ему минутку внимания, ползать в ногах или угрожать в попытке привлечь моё внимание. Кукла просто развернулся и ушёл. Медленно плёлся, неохотно переставлял ноги, но уходил. Не оборачиваясь. Его мрачная тень быстро покинула моё поле зрение, и я поспешил закрыть дверь. Визит выбил меня из колеи, и теперь не особо-то и хотелось наслаждаться играми. Атмосфера долгожданного покоя ушла, хотя источник раздражения успешно устранён. Стоило мне вновь усесться на подушку и взять в руки геймпад, как тут же грянул ливень. Из приоткрытых форточек доносился шум, сквозь который не удавалось услышать собственные мысли. Ветер заносил запах влаги и капли дождя, едва достававшие до сюда. На минуту я завис, наблюдая за происходящим в окне. Выходит, я выгнал Куклу в самый разгар ливня. Было не по себе. Идти отсюда до их дома далеко, даже если он сократит путь на метро. Стало быть, он насквозь промокнет, и его ждёт как минимум сезонная простуда. Но кто он мне такой, чтобы я помогал ему? Кукла сам прекрасно знал, что сегодня будет непогода. То, что у него под рукой не оказалось даже простого зонтика, целиком его вина, не моя. Значит получит по заслугам, набьёт шишки. Совесть всё равно мучила меня. Я смотрел на меню паузы и размышлял, что же мне делать. Здравый смысл твердил оставаться на месте и не терять времени драгоценного отдыха. Но совесть требовала обратного. Может он и сумасшедший, но не заслужил такой немилости. Оставив дверь открытой, я спешил как можно скорее спуститься вниз. Боялся воспользоваться лифтом: вдруг он где-то ещё на лестничной площадке, медленно спускается вниз и вот-вот выйдет под этот жестокий ливень. И в то же время я торопился, ускоряясь по мере приближения к первому этажу. Наконец, я выбежал на крыльцо, и меня обдало холодным ветром. В этом ливне размывалась фигура Куклы, который продолжал упрямо идти вперёд. Его упорству можно было лишь завидовать. Я попытался его позвать, едва не надорвав голосовые связки. Но никакого эффекта это не возымело. До него не доносились мои слова. Тогда я осознал, что другого выбора просто не было. Я мог бы развернуться и уйти, чего мне и хотелось, но в то же время я не мог допустить, чтобы тень Куклы окончательно растаяла. И я побежал за ним. Дождь стремился поглотить меня, холодное касание капель обжигало кожу. Одежда мгновенно обмокла, оттого ветер казалс ещё безжалостней. Ткань неприятно липла к телу. От каждого моего шага в сторону разлетались брызги, ударяя по ногам. Но я успел. Я успел и был этому бесконечно рад. Своим неспешным темпом Кукла успел отойти на приличное, как мне тогда показалось, расстояние. Моя рука крепко вцепилась в его плечо, как в спасательный круг. Юноша удивлённо обернулся, но ничего не произнёс. Его уста были сомкнуты. - Куда ты в такую погоду?! - громко спросил я, возмущаясь. - Идём обратно! - и, ухватив его за кисть руки, потащил в сторону дома. Он так ничего и не ответил, лишь покорно плёлся следом. Рукава его кофты измокли насквозь, но даже так, через них я по-прежнему ощущал его холодную костлявую руку. Кукла шёл медленно, но после набрал темп, и я отпустил его. На полу повсюду были мокрые следы ног и маленькие лужицы, оставшиеся после нас: в коридоре, на кухонном паркете и в ванной на кафеле. Я осторожно вытирал свои волосы и тело, что успело измокнуть от проливного дождя. Ливень всё никак не успокаивался. Пока я переодевался, Кукла даже не шелохнулся. Он покорно сел на диван в кухне и стал ждать, слившись с интерьером. - Слушай, может хотя бы переоденешься в сухое? - спросил я, оставшись стоять в проёме. Кукла молча кивнул, и я протянул ему стопку своих вещей. Они, несомненно, будут ему велики, но других тут никогда и не было. Я закрыл за собой дверь на кухню, оставляя его переодеваться. Поначалу царила подозрительная тишина. И я затих, прислушиваясь. Всё ли в порядке? Последовали тихие шорохи и звук капающей на пол воды. Как резко они начались, так и заново стихли. Снова что-то произошло? Раздался тихий стук в дверь. - Можно мне ещё одно полотенце? - спросил он. - Если есть. - уточнил. От неловкости я растерялся. Я стоял под дверью, как истукан, и он заметил это, отчего мне сделалось неловко. Я осторожно приоткрыл дверь и протянул полотенце Кукле. Сухая одежда на нём висела, как на вешалке, кое-где стала мокрой от прикосновения к коже. Волосы он забрал назад и придерживал в руках, чтобы те не намочили одежду ещё больше. - Я закончил. Не нужно стоять там. - добавил он и учтиво отошёл, дав мне проход. Мокрая одежда валялась на сидении, и я аккуратно взял её к себе на руки. Только сейчас я заметил, что размер его вещей почти не отличался от моего, но раньше это не бросалось так сильно в глаза. Серая потёртая толстовка, почти как у меня, чёрная полинявшая футболка, джинсы оказались укорочены. Вид у одежды старый, поношенный. Казалось, будто он вообще эти вещи не менял. Я бросил всю стопку его одежды в стирку. В ванной тихо гудела стиральная машинка, бельё висело на батареях. Я стоял и думал: может, отдать ему что-то из своего? Во мне просыпалась какая-то жалость к нему. Сколько бы я ни пытался бороться с ней, совесть напоминала о себе. Но не эта ли жалость вогнала меня в безвыходную ситуацию? На кухне Кукла тихонько вытирал волосы, выжимая их полотенцем. Делал это медленно и тягуче, никуда не торопясь. Каждое движение плавное, ленное, и я на его фоне представал нервным и торопливым. Я поставил кипятиться чайник, продолжая неловко подглядывать на него. Это был первый раз, когда я увидел его лицо. Любопытство, несомненно, одолевало меня, однако я бы мог жить и дальше без этих знаний. Но увидел совсем не то, что себе представлял изначально.Я представлял себе грубое лицо со шрамами, искажённое не то от вечных передряг, не то от врождённого уродства, которое бы хотелось спрятать от посторонних глаз. Фантазия вырисовывала маленького, но грозного человека с суровым взглядом. Кукла же был полной противоположностью моих фантазий о нём. Лицо утончённое и худое, без уродств или кривизны, а девичьи черты придавали ему мягкости и обманчивой безобидности. Однако не разглядеть никакой эмоции, лишь полное безразличие ко всему, и безразличие это болезненное, словно у человека, уставшего от мира вокруг. Кожа бледная, с лёгким сероватым оттенком. Но на контрасте я видел яркие синие глаза. Настолько насыщенные, неестественные, что мало походили на человеческие . Словно драгоценные камни, вставленные в тряпичную куклу. Они подобны яркому ночному небу, усеянному морем звёзд. Разглядывая его, я успел забыть про свою неприязнь к этому человеку. Он казался хрупким и беспомощным, его бледная фигура сутулилась, словно пряталась от чужих недобрых взглядов. Неудивительно, что к этому человеку пристала такая странная кличка - Кукла. Юноша действительно был похож на игрушечное создание в своей красоте, и красота эта была не живой. - Спасибо. - он протянул мокрое полотенце мне. Я не сразу отреагировал, засмотревшись на него. Взгляд у него осознанный, но лишённый какой-либо живости, словно вместо глаз стекляшки. И взгляд этот прожигал насквозь. Я ощущал, как он вторгается в мои мысли, видит всё самое сокровенное. И это дало мне ответ на все вопросы. Вот почему выбрали его как лидера, вот почему люди следовали за ним. У них как будто не оставалось другого выбора. От взгляда стало неуютно, и я поспешил забрать полотенце. Сделать хоть что-то, лишь бы не дать ему окончательно влезть в мою голову. - Если ты пришёл меня упрашивать, то не трать своё время. - сразу предупредил я. Это не возымело эффекта. Он продолжал молчать, и я понимал - это был своего рода отказ. Он не сдастся, чего бы это ему ни стоило. Упорство остальных и рядом не стояло. Снова повисла тишина, прерываемая только шумом дождя. Кукла ничего не говорил, только бесконечно молчал. - Ты пьёшь чай с сахаром? Или без? - как только чайник оглушающе засвистел, я достал с верхней полки сахарницу. Мой голос звучал раздражённо, я не мог выносить этой тишины. Рядом с ним мне было неуютно. - Немного. - ответил он. Руки его лежали на коленях, а голова клонилась вниз, к столу. Я кинул на глаз сахара в его кружку и аккуратно подвинул к нему. Его руки осторожно легли на кружку, мягко обхватили её чтобы согреться. Черная кофта с белыми рисунками была ему велика в рукавах, и он постоянно поправлял их. Футболка свисала вниз, слегка оголяя тонкие ключицы. Их изящество портили только странные пятна, похожие на следы ожогов. Руки и пальцы укутаны шрамами от мелких порезов и веретеном синих вен. И это малая часть того уродства, что могло скрываться под одеждой. - Спасибо. - тихо раздалось с его стороны. - Зачем я вообще вам нужен? - я сел напротив него, готовясь к тяжёлой беседе. Знал, что доставать из него информацию придётся тисками. - Ты обещал. Это была твоя идея. - объяснил коротко он. Каждый его ответ запутывал пуще прежнего, порождая новые вопросы. - С чего ты вообще это взял? Я даже не заражённый! - Ты - альфа. - Нет, хватит врать. Даже так, ты меня с кем-то путаешь. - твердил я обратное, стараясь говорить так же невозмутимо, как и он. Но как бы я ни говорил с ним, на ход беседы это не имело влияния. - Я не вру. - ответил он. - Тогда почему не хочешь ничего рассказывать? О моём прошлом, для начала. Чтобы я поверил? - давил на него я. - Нельзя повторить ошибок. - сказал он. - Мы должны сосредоточиться на главном. Потом ты всё узнаешь. - Таким методом ты никого никуда не заманишь. - ответил я ему, усмехнувшись. Мне стоило больших усилий не сорваться на него. Однако мои колкости не действовали. Казалось, он попросту их не слышит. - Ты принимаешь решение. Я не заставляю. Я жду. - отвечал неторопливо он. - Чего ждёшь? - Я уверен, ты примешь правильное решение. - утверждал Кукла. Уверенно, спокойно, будто так и должно произойти. Хотелось пойти ему наперекор, однако я устал бессмысленного спора. Где-то теплилась мысль, что они ошиблись. Все и разом. Однако у них таких же мыслей не возникало. - Ты правда ничего не помнишь? Совсем? - снова спросил он, надеясь однажды услышать другой ответ. - Нет. Никого и ничего не вспоминал. - снова повторил я, глядя в окно. Ливень постепенно стихал. И вполне возможно, что через час или два он окончательно прекратится. Выгонять Куклу было ещё рано. Но и говорить с ним больше не о чём. Он будто нарочно отвечал как можно короче, подбирал размытые выражения, иной раз игнорируя неудобные вопросы. Эти подачки были мне не нужны. К полудню ливень поутих, превратившись в мягкую холодную морось. Кукла тотчас поспешил покинуть дом, напоследок скудно поблагодарив. Не смотря на то, что, оторвав от сердца, я отдал ему свои запасы одежды, юноша попросил вскоре вернуть старые. Покидая квартиру, он спрятал лицо. Прежде чем развернуться и уйти, Кукла на полминуты запнулся в дверном проходе. Наверняка что-то хотел сказать, но в последний момент передумал. В итоге медленным темпом заковылял прочь, не изменяя собственным же привычкам.***
Мэган попрощалась с остальными ещё днём, волнуясь теперь за них больше прежнего. Она отвыкла обходиться без их компании, девушка с трудом представляла каково это - жить в квартире тет-а-тет с незнакомцем. Это напрягало её. Новые знакомства для Мэган были пыткой, а теперь же предстояло прожить тут некоторое время. День, два? Она сама и не знала. Желала лишь, чтобы это скорее кончилось. Скромные пожитки, вынесенные удачно в злополучный день, Мэган держала в спортивной сумке. Впрочем, та была почти пуста. Стоя на пороге гостиной комнаты, девушка крепко вцепилась рукой в лямку сумки, внимательно осматриваясь. По-прежнему царил кое-какой бардак, пыль да грязь, но следы чужого присутствия уже ощущались чётче. К примеру застеленная постель со слегка измятой простынёй. Но обратно сложить это в диван гости или хозяин не захотели. - Ты можешь располагаться тут. - Энди прошёл в комнату вперёд её будущей хозяйки. На его лице сияла какая-то странная, как казалось Мэган, улыбка. Чему он вообще радуется? Разве есть на то весомый повод? Или она чего-то не понимала? - Ты тут ночуешь? - спросила она, аккуратно положив сумку на кровать. Взгляд зацепился за окна, которые ей очень сильно хотелось открыть. Но они казались такими странными, что девушка сомневалась, удастся ли ей управиться с ними. - Да, я сплю в соседней комнате. Если что-то понадобится, можешь громко постучать в стену. Это если будет лень идти к двери. - уточнил он. Юноша был любезным, но Мэган никогда не любила любезных парней. Все они были подозрительны и хотели одного. Значит, кто-то побывал тут до неё? - Тут ещё кто-то живёт, что ли? - поинтересовалась она. Энди замешкался. - Нет, просто друзья ночевали. - сказал он, отойдя от кровати как можно дальше, стоило только Мэган приблизиться снова к постели. Он её боялся? Так даже лучше. Девушка ощущала лёгкий мускусный запах духов, исходящих от постели. Совсем свежий, новый. Она хорошо запоминала ароматы, так что могла предположить, кто оставался тут ночевать ранее. - Надеюсь, они сюда не вернуться. - выдвинула она свой вердикт. Мэган повернулась к хозяину квартиры, грозно глянув на него. - Значит так. - привлекла она его внимание. - В эту комнату входить запрещено. Даже посторонним. Води кого хочешь, лишь бы сюда не заходили. - Да, но... - Во-вторых, - загнула она второй палец, - приберись наконец в доме. Я, так уж и быть, уберусь тут, но на тебе остальные комнаты. Завтра. - уточнила она. - Хорошо... - неловко отвечал Энди, собираясь ещё что-то сказать, но девушка продолжала. - В-третьих, я ложусь спать ровно в десять часов вечера. После этого времени никакого шума! - она продолжала диктовать свои условия, и Энди растерялся. Не то что бы он собирался делать нечто подобное в её присутствии, но от правил в доме становилось некомфортно. Юноша уже размышлял над тем, к кому пойти в первую очередь ночевать. - Ничего, если иногда меня тут не будет? - спросил Энди. - Может быть... - Так даже лучше. - перебила она его, распаковывая жалкие остатки вещей. - Я присмотрю за домом гораздо лучше. - добавила она. Это окончательно повергло Энди в шок и немое негодование. Но что он мог сделать? Ему было неудобно ей перечить. Он пообещал остальным, что даст Мэган приют. Кто бы мог подумать, что девушка попытается выжить его из собственного дома? Энди смертельно обиделся на новую соседку, но не знал, как ей продемонстрировать свою немилость. Ей до этого не было никакого дела. Для неё Энди был чужаком, притом дружком Фантома. Все друзья Фантома были подозрительными типами. Так что и Энди попадал под роль недруга, которому не стоило так просто доверять. Иначе укусит. Подставит. Предаст. Обидит. Энди не оставалось ничего, кроме как молча покинуть комнату, осторожно прикрыв дверь за собой. Мэган учтиво заперла дверь, защёлкнув хлипкий замок на двери. Это сбило с толку юношу. Разве он стал бы наносить вред кому-то из друзей Фантома? Недоверие оскорбляло его, а потому Энди уныло отправился на кухню, так и оставшись один на целый вечер.***
() Может, Адам и договорился с остальными, но меня в известность не поставил. А потому незваных гостей на сегодняшний день прибавилось вдвое больше обычного. Я знал, что рано или поздно они явятся, вот только не знал когда. И был слегка не готов к чужому визиту. Дождь поутих, оставив после себя хаос. Балкон усеян грязными лужами, на окнах остались следы от капель. Запах влаги пропитал стены. Прохлада перетекла в холод, от которого спасаться было нечем. - Прости, если внезапно. - произнёс Алан. - У нас не было возможности предупредить. - Это мы ещё поздно. - продолжил говорить Пирс, уверенно проходя внутрь квартиры. За плечами у него висел рюкзак, украшенный брелоками и значками. - Мы по дороге сюда умудрились несколько раз заблудиться и пойти не туда. И никто, чёрт возьми, дорогу сюда не знает, либо водит нас кругами. - возмутился он. Но юноше это казалось забавным. На его лице была улыбка, а не злость или раздражение. Оба были слегка промокшими после дождя, ведь маленький зонт едва вмещал их двоих. От Алана пахло масляными красками, пятна которых виднелись на растянутой и поношенной одежде. - Меня никто не предупредил, поэтому если тут бардак, то это не моя вина. - сразу же произнёс я, ставя всех в известность. Мне тяжело было представить, куда можно было всунуть сразу двух людей в этой тесной квартирке. Но раз уже жребий пал на меня, то выбора не оставалось. - Да это не важно. - махнул Пирс рукой. - Алан и больший бардак устраивал. - усмехнулся он. На что его напарник отреагировал смущением. - Я не буду сорить, обещаю! - стеснительно произнёс он. На его бледной коже появился лёгкий румянец. Парень сутулился, из-за чего казался ниже своего реального роста. При первом взгляде неухоженность портила его внешность: неаккуратные патлы, грязная одежда, и руки, измазанные мелом, тушью и красками. На пальцах виднелись пластыри, скрывавшие мозоли. Но, если присмотреться, он казался куда привлекательней своего спутника. Внешность его была обаятельна, приятные черты лица, и не девичьи, как у Пирса. Он мог быть красивым парнем, мечтой любой девушки, но характер не красил его, а потому уродовал. Фигура по мужским меркам была обворожительна, но не бросалась в глаза из-за тёмной одежды. Пирс напротив же, был невысок, тонковат, и лицо совсем ещё ребяческое. Волосы заплетены в простой неопрятный хвост, мягко ложившийся на плечи. Одет он был со вкусом: под бордовой спортивной кофтой пряталась футболка светлого зелёного цвета с непонятными надписями, а на руке красовался плетёный браслет, от которого на кисти остался след. В одном ухе была серьга, пока второй был даже не проколот. На локте другой руки всё ещё просвечивался бинт. Он вёл себя где-то гораздо взрослее Алана, но вид вводил в ступор. Сколько ему было лет? - Я не уверен, что...- начинал говорить я, как Пирс меня перебил. - Всё хорошо. Думаю, мы тут поместимся, если ты позволишь. - он оглядел мою спальню, взглядом выискивая место своего приземления. - Адам купил нам надувной большой матрас. И насос. Ручной. - уточнил он. - Если у тебя есть запасное постельное бельё, то будет ещё лучше. - глянул юноша на меня, и я был вынужден кивнуть. Тогда он вынул из рюкзака сдутый матрас и кинул его на пол, примеряя расположение в комнате. Тот мог влезть только при условии, что находился в притык к моей кровати. Это удручало, но другого выхода не оставалось. В кухне не было места даже для такого. - Мне немного неловко перед Адамом. - сознался Алан, неловко улыбаясь. - Он очень многое для нас делает. У нас оставались кое-какие деньги, но он всё равно согласился оплатить наши спальные места. - Это разве странно? - поинтересовался я. Мне становилось интересно, каким же был Адам в глазах тех, кто знал его ранее. Добрый и чуткий, он стал мне почти как старший брат, и для меня не было удивительным то, что он бескорыстно помогал Мэган и её друзьям. - Хм...- Алан положил руку на щеку и отвёл взгляд куда-то в потолок, размышляя над моим вопросом. - Я не помню, чтобы у него были друзья. Он встречался с Крейгом, об этом все знали. Но я не припомню, чтобы он был дружен с кем-то ещё. - Хорош трепаться, пора надувать эту штуковину! - отвлёк нас от разговора Пирс. - Ну так надувай. - ответил ему я. - Так я устану. - добавил он, начав упорно и быстрым темпом пытаться надуть будущее спальное место. Матрас был один на двоих. Похоже, все они привыкли быть в тесноте, и воспринимали сон вместе как нечто обыденное. Мне же вспомнился притон Куклы, где каждый жил в отдельных друг от друга квартирах и не знал, что происходит у товарища. Каждый из них только поверхностно знал друг друга, сотрудничая как бы из нужды. Маленькая и дружная община Мэган привлекала своей теплотой и своим уютом. Каждый был друг другу крепкой опорой, каждый был готов встать на защиту другого без колебаний. До вечера мы с Пирсом надували матрас, пока Алан готовил ужин. Я был не готов встретить сегодня кого бы то ни было. Холодильник был пуст и не собирался пополняться ближайшие пару дней. Но на выручку пришли Алан с Пирсом, что наперёд принесли с собой небольшие запасы на те деньги, что остались у них после пожара. Впервые за несколько лет в квартире горел свет, впервые здесь было по настоящему уютно и тепло. - Откуда у вас деньги? - спросил я. - Вроде Мэган прекратила ходить на работу. - А что, только она работает? - спросил он, в шутку обидевшись. - Я тоже работаю. И в отличие от остальных работу не бросал. - добавил он уже полушепотом, да так, чтобы Алан не услышал. - Но ведь вы недавно разговаривали об этом. И ты неохотно согласился бросить работу. - напомнил ему я, усевшись на кровать. Пирс замешкался, будучи пойман на невыполненном обещании. - Так-то так, но деньги с неба не падают. - намекнул он. - Все уволились и остались без работы, так что сейчас вся надежда на меня. - Пирс говорил это с некоторой гордостью за то, что на его плечи возложена такая ответственность. - К тому же у меня меньше всего проблем с НИЦ и браконьерами. Меня они почти не знают и не помнят, никаких заслуг перед ними не имел. Да и для НИЦ я всего-то рядовой заражённый. Таких полно. К тому же закон не нарушаю. - юноша пожал плечами, продолжив усердно работать. Постель почти была готова. Пока мы были наедине, я решился задать следом ещё один вопрос, уже на другую тему. Мне, в обход остальным, хотелось знать о своём прошлом нечто большое, чем обрывочные фразы, брошенные кем-то невзначай. Не давали мне покоя и слова Куклы о том, что это была моя идея - уничтожить НИЦ. Не его. Он лишь исполнитель. - А ты, может, помнишь, каким я был раньше? - спросил я. - Ну, восемь лет назад. - уточнил я. Пирс замешкался. - Нет, прости уж. Мне восемь лет назад 12 было, я ещё человеком был. С мамой и папой жил, ну и сестрёнкой младшенькой, конечно. - добавил он, ловко соскочив на другую тему. - Сейчас ей уже исполнилось 6 лет. - гордо произнёс он. - Я не видел родню уже целых два года, вот как мы сюда приехали. Если раньше ещё хоть навещал семью, то уже пропал окончательно. Только списываемся иногда. О, - внезапно оживился он, - хочешь, фото сестры покажу? Она такая милашка. - он тут же полез в телефон, забыв обо всём на свете. Мне было неловко отказываться, хотя это последнее на сегодняшний день, что интересовало меня. Значит, не один Энди был человеком, привязанным страстно к семье. Я был вынужден выслушивать от Пирса истории о его сестре. О родителях он тоже рассказывал, но мельком, будто это что-то неважное. Всё посвящалось сестре. Когда бывали деньги, он без колебаний покупал самый лучший и помпезный подарок для сестры и присылал по почте. Юноша всегда был в курсе того, чем сейчас увлекается сестра, что ей нравится сегодня, а что будет нравится завтра. И всегда оказывался прав. Совместных же фото, на удивление, у него не оказалось. Он скитался почти всю её жизнь где не попадя, и лишь иногда мог навещать вживую. Был вынужден покинуть дом из-за эллипса. Бесконечный рассказ о младшей сестре прервал Алан, позвав нас к ужину. За несколько часов он успел наготовить простенькой еды, которой хватит на несколько дней. Мне с трудом удавалось поверить, что в этом доме впервые за долгое время будет еда. Запасы того, что принёс когда-то Энди, уже давно иссякли. Ужин проходил в лёгкой и непринуждённой беседе на отвлечённую тему. Не было никаких бед, только глупые шутки и обсуждение чего-то абсолютно неважного. - А чем ты займёшься эти дни? - спросил я у Алана. Он, сидя дальше всех от меня, поразмыслил, сам ещё не зная ответа на свой вопрос. Парень ел неторопливо, его тарелка была почти полная вот уже четверть часа. - Я не задумывался над этим. - сознался он. - Но мне лучше не покидать дом. Я не уверен, что они не знают меня...- грустно улыбнулся Алан. - Да он уже альбом купил на последние деньги, и простой карандаш. - произнёс за него Пирс с набитым ртом. - Вот тебе и человек искусства. На последние деньги купит всё, кроме самого важного. - от этих слов Алану сделалось неловко. Пирс то и дело ставил его в неловкое положение. - Не надоест? - поинтересовался учтиво я. - Нет, что ты. Я найду, чем занять себя. Извините, если это обеспокоило вас. - любезно ответил он. Мы вновь продолжили ужин, но уже в тишине. Пирс, отужинав самый первый, продолжал сидеть на прежнем месте, дожидаясь остальных. За окном давно царила вечерняя тьма, и сырость после долгого дождя подпитывала холод, что проникал через открытые окна с лёгким ветром. В окнах соседних домов поочерёдно загорался свет. Гул неспящего города постепенно нарастал. - Я видел в ванной развешенные вещи. - произнёс Алан. - Может, стоит их вывесить наружу, если кончился дождь? - Пожалуй. - ответил я. - Совсем уже забыл за них. - Просто я переживаю, как бы они не попортились от влаги. - добавил он. - Не думаю, что у тебя так много вещей для носки. Я затих. Слова Алана поставили меня в неловкое положение. А ведь из головы совсем вылетел утренний визит. В чужой компании и под неспешные разговоры я успел забыть о таком важном событии. Стоило ли сознаваться Алану, что вещи были не мои? Ведь присутствующие здесь могли не так меня понять, надумать чего лишнего. - Их не жалко, - махнул я рукой, - они уже старые. - И вправду, ты эту толстовку уже почти 10 лет как таскаешь. - улыбнулся он, локтями упёршись в стол. Стало жутко. Я ощутил странный ком в горле, мешающий мне что-либо ответить. Какие к чёрту 10 лет? Это вообще не моя вещь. - С чего ты взял, что это именно она? - поинтересовался я как бы невзначай. - На ней есть маленькое пятнышко крови под воротником. Ты разве не замечал? - спросил Алан с удивлением. - Оно осталось после того, как ты с Крейгом подрался. Я помню, потому что ты отдал мне её на стирку, и у меня не вышло отстирать именно это пятнышко крови. Вилка, которую я прежде держа в руке, упала на тарелку, издав дребезг. Я поспешил её подобрать. Моя реакция не обрадовала Алана, и если ранее он вёл рассказ с простодушной улыбкой на лице, то теперь был явно обеспокоен. Он волновался, что мог наговорить лишнего, что мне было неприятно слушать о прошлом. - Нет, ты путаешь. - снова помотал головой я. - Это не могут быть мои вещи. - но всё сходилось. Пятна я не заметил, но так и норовило пойти и проверить. Однако сходился и размер одежды. На Куклу эти вещи были велики, на его тощем теле они свисали, как на огородном пугале. Но на меня оно было один в один. Эта мелочь была такая нелепая, но говорила о многом. - Я не знаю...- грустно глянул на меня Алан и тяжко вздохнул. - Не знаю, что могло послужить причиной для такой амнезии. Мне кажется, ты всё забыл из-за стресса. Бедняга. - жалел он меня. Слова его звучали исцеляюще, спокойно и ласково. Казалось, что он вот-вот погладит меня по голове и успокоит, как малое дитя. - А многое ты вообще знаешь обо мне? - сразу же, не медля, спросил я. Алан был сговорчивым, нельзя было упускать такую возможность. Но ответ меня разочаровал. Парень только таинственно пожал плечами. - Нет, мы не были близки. Были знакомы, иногда общались. Но я держался отдельно от остальных, и у тебя было с кем проводить время. Так что извини, я не смогу тебе поведать достаточно много. - искренне извинился он. Я хотел поговорить ещё. Этого мне было безумно мало. Расспросить обо всём, до мельчайших подробностей. С кем я был в те дни? Кто помнит обо мне хоть что-то? Мог ли он знать, что произошло? Мог ли подтвердить слова Куклы? Где была правда, а где была ложь? Но беседу прервал Пирс, и прервал не без причины. Он потянулся, сидя на месте, после чего прокашлялся и громко произнёс: - Хватит уже! - отвлёк он нас. - Завтра нужно рано вставать. Мне на работу пора, кафе открывать. А отсюда далеко. - юноша встал с насиженного места и поплёлся к выходу из кухни. Алан улыбнулся. - Он прав. Мы очень устали за последние дни. Нужно выспаться как следует. - спокойно произнёс он и последовал примеру друга. Я остался один на один со своим уже давно остывшим ужином, доедать который мне более не хотелось совсем.***
Адам тяжело вздохнул. Ссоры всегда давались ему с большим трудом. Каждый раз он переживал, сильно нервничал. У него болела голова, дрожали руки, иногда он даже потел или впадал в истерику. Особенно когда не добивался желаемого результата. Хотелось курить. Вот о чём он сейчас думал, пока долго и упорно ругался с Ронни. Он не курил вчера ночью, не курил сегодня почти весь день. Это же ребенок, при нём курить нельзя. А он бы с удовольствием это сделал. Лёг бы на диван, включил на фон мыльную оперу, открыл последнюю бутылку из своего запаса вин, и медленно курил, наслаждаясь каждой сигаретой, а кисловатое вино заедал тёплым салатом из морепродуктов, который заказал пару дней назад. Или сделал бы лёгкую пасту. Но не вынужден был бы есть только то, что приказала Мэган. Бедному мальчику становилось плохо от любого рода рыбы, красного мяса, не ел некоторые фрукты и овощи. Не жаренное, не слишком солёное, без специй и без сахара. Поддерживать в комнате строго комфортную температуру для тела Ронни, иначе он вспыхнет, как спичка в неосторожных руках. Так много рамок и так мало свободы. - Нет, я не пущу тебя ни к Пирсу, ни к Мэган. Это ради твоей безопасности, сколько раз я буду это объяснять? - спросил Адам, отчаянно глядя на мальчика, чьи синие глаза смотрели на него с холодным презрением и гневом. Мальчик явно затеял обиду на него. - Я смогу за себя постоять. Мне не нужна чужая помощь. - он громко плюхнулся на диван и скрестил руки на груди, обиженно надув губки. Его чёрная одежда подчёркивала белизну кожи, не присущую людям. Становилось очевидно, что Ронни - бета, выращенная в искусственных условиях создание, так напоминающего человека. У Адама это вызывало некий трепет и страх. Разумом он понимал, что это существо, выращенное в пробирке, едва отличалось от него самого: имело свои желания, мировоззрение , самосознание, могло мыслить и чувствовать так же, как и все вокруг. Но что-то внутри юноши отторгало эту мысль. Рядом с ним сидело опасное оружие, бомба замедленного действия. - Я не выпущу тебя никуда! - выдвинул свои требования Адам. - Нельзя и точка! - повысил он голос. В мыслях крутилось одно: как Мэган удавалось спорить с этим упрямым подростком? Чем дольше он глядел на мальчика, тем больше осознавал, что детей ему не хотелось. Он их не любил, ненавидел. Эти недоразвитые существа отнимали уйму времени и сил, деньги и покой. Взамен же не давали ничего: ни любви, ни покорности, ни уважения. Любого ребёнка можно подкупить. Как подкупить Ронни? Адам думал об этом. - Я выпрыгну в окно! - громко произнёс он. - Не глупи, тут шестой этаж. В лучшем случае приземлиться в больничную койку. А ты знаешь, что тебе туда нельзя. - Вот увидишь, со мной будет всё в порядке! - твердил он. Адам был на пределе. Объяснения не работали - он просто их игнорировал. Ронни видел происходящее по своему наивному виденью мира. Надеялся что он, никого не слушая, разом одолеет все беды. У него был на то потенциал, что подпитывало уверенность в своих силах. Но потенциал был неконтролируемый, непредсказуемый. И Аиша этим бессовестно пользовалась, каждый раз давая возможность Ронни бесконтрольно уничтожать всё, подвергая риску близких. - Ты понимаешь, что этим подставишь в первую очередь твоих друзей? - спросил Адам. Он находил всё новые точки, куда можно было надавить, но каждый раз терпел поражение. Мальчик привязался к своим друзьям, заменивших ему семью. Он недолюбливал посторонних, ожидая от них предательства. Эти люди такие же, как и работники лаборатории. Такие же, как и те, кто держал его в камере, измывался над ним, называя это экспериментами. И Адам такой же. Он и сам не прочь сдать его в руки НИЦ, но не говорил об этом. Ронни же всё понимал - его никто не любил, только Пирсу удавалось найти с ним общий язык. А этот Адам ни черта не знал, ничего не понимал. Ронни ему доверять не мог. Он-то всех браконьеров мог убить за один раз, но Мэган не разрешала. Ронни же не впервые убивал. Уже знал, какова на вкус человеческая кровь, и этот вкус вертелся у него на языке с малых лет. Девушка боялась именно этого. Все беты по природе своей были склонны к жестокости и насилию. Её не пугала бесконтрольная сила Ронни, её пугало то, что юноша имел все шансы стать убийцей. Не тем, кто убивает для самозащиты, а тем, кто злоупотребляет своей силой. Марать руки в крови - против правил. Мэган запрещает это делать без необходимости, и каждый раз ругает, когда Ронни поступает жестоко со своими мучителями. И мальчик не понимал почему. Они же заслужили! Да и никто, кроме него, не способен позаботиться о них. Все безоговорочно придерживались этого правила в их маленькой семье. Хотелось вернуться в мирную тихую жизнь, забыть об этих кошмарах, не брать на себя грех больший, чем есть сейчас. Но Ронни не понимал этого. Грех? Что это? Его никогда не брала совесть при убийстве человека. Ему было не было жалко людей, которых он убивал, которых сжигал заживо. Глядя на их мучения, юноша ничего не испытывал. Не отворачивался, не плакал, не жалел беднягу. И он бы ещё убивал, если бы только Мэган разрешила. Но она всё время сравнивала его с Куклой. Говорила о нём ужасные вещи, называла его самым ужасным человеком на свете. Всё сводилось всегда к одной мысли - он убил много невинных людей, и убивал он жестоко, словно наслаждался этим. Мальчику это казалось странным. Для него Кукла был плохим только потому, что так говорила Мэган. Остальное было ему непонятно. - Я не могу им навредить. - ответил Ронни, слегка поразмыслив над словами Адама. Для себя он взвесил все возможные варианты и решил, что разберётся с ними один на один. Тогда-то уж точно получится. Ох, как же раздражал Адама этот ребёнок. Ронни было целых 15 лет, разве он не понимал глупости собственных же слов? Абсурдности собственных же поступков? Почему юноша должен нянчиться с ним, потакать его прихотям и спорить часами напролёт? Ронни капризничал почти с самого момента появления в этой квартире. Адам создал все удобства для будущего сожителя - в гостиной находились все удобства, мягкий диван служил хорошей постелью, хорошая и качественная еда, также был доступ к интернету и телевизору в любое время суток. Лишь бы Ронни не доставлял ему проблем. Однако ничего из этого ему нужно не было. Белокурый мальчишка даже не пытался потерпеть всего пару дней, пока ситуация не улучшится. - Мальчик, ты сильно зазнался. - осуждающе произнёс Адам. Голос звучал уже несколько тише, он постепенно сдавал позиции в этом утомляющем противостоянии. Юноша буквально чувствовал, как его голова раскалывалась на части, словно расколотый орех. Шум телевизора накладывался на недовольные возгласы Ронни, создавая невыносимый гул. Становилось тошно, Адам ощущал неприятный привкус метала во рту, словно его сейчас вот-вот вырвет. В глазах неясно мутнело, а голова кружилась, и он был вынужден сесть на кресло, лишь бы не свалиться с ног. Сердце колотилось, нарастала неясная тревога. - Я не мальчик. - недовольно произнёс Ронни. Он поглядывал на Адама, что стал выглядеть теперь как-то странно. Вид Адама сделался резко нездоровым, и это заставило Ронни понервничать. Очередная уловка? Или Ронни действительно виноват в плохом самочувствии парня? Мэган будет ругаться, если он не поможет. - А по твоему поведению не скажешь. - язвительно усмехнулся Адам. Стук в дверь прервал спор. Адам облегчённо вздохнул. Это было его маленьким спасением, и не важно, кто сейчас стоял за дверями. У него была минутка передохнуть от спора, что вымотал его до тошноты. - Я сейчас, подожди минутку. - попросил Адам, и Ронни даже покорно кивнул, с интересом посматривая в сторону коридора. Он наделся, что визитёры явились именно к нему, но ошибся. Адам поспешил открыть двери, даже не глядя в глазок и не спрашивая незваного гостя, кто он такой. Как и ожидалось, за дверью стоял Крейг. Сюда он являлся всё чаще, как к себе домой. Одно его присутствие для Адама становилось всё назойливее, но сейчас он был несказанно рад. Хоть кто-то сумеет занять его место в этом споре. Возможно даже, они надавят на Ронни количеством, и он сдастся. Или Крейг примет воспитательные меры. В любом случае тот наверняка что-то придумает. Парень всегда что-то выгадывал. Крейг с тревогой глянул на побледневшего Адама. Его лицо сделалось как будто сероватым, а глаза словно загорелись ярче, превратившись из алых в яркий красный. Тот едва стоял на своих двух, опираясь плечом в дверной проём. - Ты как раз вовремя. - произнёс он с большим трудом, ощущая отдышку. - Поговори с Ронни вместо меня. - попросил юноша и последовал в комнату. Крейг ещё не успел зайти, как его нагрузили работой с этим существом. Говорить с бетой? О чём? Они же безмозглые болванки, созданные НИЦ для их собственных экспериментов, чтобы не использовать живых людей в качестве сырья. Что он может-то? Крейг бы с радостью двинул ему разок-другой, если тот не слушается, но понимал, что Мэган ему такой выпад не простит. Однако сейчас его тревожило вовсе не упрямство мальчика, что пялился в телевизор, глядя очередное бессмысленное ток-шоу с огромнейшим интересом. Состояние Адама выглядело не утешительным. Он вспоминал те самые таблетки, которые всё никак не смог отыскать. Что же делать теперь? Надежда оставалась на происки Фантома в этом деле и на его продвижение. - Эй, у тебя всё хорошо? - спросил Крейг. Он схватил Адама за плечо, остановив на месте. Тело юноши поддалось, ведь сил вырваться из хватки уже не хватало. Тело знобило, лёгкая дрожь пробегала по коже. Адам едва не упал, но Крейг успел его подхватить, крепко обняв за талию. Ноги почти не держали своего носителя, но юноша упорно старался стоять самостоятельно. В глазах начинало плыть, ему уже было тяжело сказать, как далеко он находился от пола, куда вот-вот рухнет. - Так, даже не вздумай падать. - приказал ему Крейг, и только его голос заставлял Адама всё ещё держаться. К горлу поступала тошнота. Стало безумно жарко и одновременно холодно. Крейг не растерялся и преспокойно дотащил юношу до дивана, откуда Ронни, при виде гостя, поспешил вскочить. Он с интересом наблюдал за происходящим, но в его глазах не было ни тревоги, ни страха. Он не собирался даже помогать. - Давай, не падай в обморок тут. - Крейг усадил Адама и сел рядом, служа ему опорой. Юноша невольно прислонился на него, и Крейг осторожно прижал его к себе. Где-то он всё ещё побаивался касаться его, боялся вызывать его гнев и немилость, однако разум понимал, что сейчас это особенно необходимо. Будет лучше, если Адаму будет на кого положить в любом из смыслов. Адама стошнило. Неприятный металлический привкус усилился ещё больше. Вместе с сегодняшними приёмами пищи вышла и кровь, смешавшись в единую массу. Несколько густых капель крови так и осталось на его губах. - Чего стоишь? Убери хоть! - злостно приказал Крейг мальчику, и тот неохотно поковылял на кухню. Ещё чего - убирать этот бардак за другими. Но Крейг тесно общался с Мэган, и если Ронни не будет помогать, то девушка снова будет злиться. Она всегда злилась на Ронни, когда он не помогал другим. - Тебе уже легче? - спросил Крейг, наклоняясь и заглядывая Адаму в глаза. Того более не тошнило. Тыльной стороной ладони юноша вытер рот, размазав остатки крови по лицу. Глаза полуоткрыты, вот-вот и он просто свалиться в обморок. Но более они не горели, что повергло Крейга в замешательство. Что происходит? Это связано с эллипсом Адама? Адам кивнул. Он всё слышал, но едва осознавал происходящее. Энергия была на нуле, тело покрылось потом, перестав знобить. Ему стало несколько лучше, но он хотел невыносимо спать. Только звон в голове всё не прекращался. - Да что с тобой такое...- задал Крейг вопрос, понимая, что ответа не дождётся. Положение дел было несладким. Грозилось обернуться серьёзной проблемой. Может, стоило спросить у Куклы? Он многое знает о заражённых и заражении. Если это связанно с эллипсом, он наверняка сумеет подсказать чего. Но было ли это на самом деле связано с эллипсом? Адам тихонько уснул, и Крейг, осторожно убрав месте с Ронни дом, оставил юношу спать на диване. Ему было лучше отдохнуть, набраться сил и прийти в себя. Он остался сидеть рядом с его спящим телом до полуночи, надеясь, что Адам вскоре придёт в себя и всё объяснит. Уже и мальчик пошёл спать самостоятельно, заняв место в спальне. Ронни покорно взял данные ему вещи, принял душ, поужинал под шум телевизора и отправился спать, потушив предварительно свет. Крейг внимательно наблюдал за мальчиком. Это существо казалось вполне разумным, но вместе с тем абсолютно бестолковым. Вёл себя как человек, один в один. Но как будто делал это всё по чужой указке, как робот, неосознанно. Кто-то научил его так, и он делал. Многих простых вещей он не понимал. Крейг слышал про практически полное отсутствие эмпатии у бет - им чужды нормы морали, понимание ценности жизни, они не умеют строить отношения с людьми. Но глядя на Ронни он только убеждался в этом. Кто только посмел дать ему человеческое имя? С-0898 - вот его имя, и никакое другое у него не должно быть. Около полуночи Крейг был вынужден уйти. Не выключая свет, он осторожно выскользнул в коридор и прикрыл за собой двери. Замок защёлкнулся, и убедившись, что дверь заперта, парень ушёл.***
Энди листал список контактов, в телефоне, сидя на холодном песке. Дома находиться было невозможно. Мэган выстроила прочную стену между ними, напрочь не желая общаться с ним. Атмосфера дома была невыносимой. Девушка не выходила из комнаты даже поесть за весь день, и в итоге ровно в 10, как и обещала, легла спать. Энди надеялся, что с новым жильцом ему будет не так скучно жить, как было ранее, но девушка упорно его игнорировала. В итоге он ушёл из дома, снова шляясь по улицам. Адам упорно не брал трубку, что было удивительным для него. Юноша не ложился спать до самой середины ночи, а потому почти всегда был на связи. Но, видимо из-за нового жильца, так же был занят. Злоупотреблять гостеприимностью Фантома было уже слишком. Едва ли для него найдётся место в этих тесных комнатушках. К вечеру ветер поутих, а небо распогодилось. Звёзды тускло подсвечивали на тёмном покрывале неба. Открывался вид на полумесяц, сверкающий ярко над землёй. Море успокоилось, и лишь спокойные волны бились о песчаный берег. Повсюду горели огни пляжных кафе и клубов. Яркие гирлянды сияли ничуть не меньше звёзд, по деревянным тропинкам прогуливались домой отдыхающие, громко хохоча и нарушая ночной покой жителей. Песок был влажноватым, а оттого холодным. Энди крепче прижал колени к себе, обнимая их одной рукой. Другой он листал список контактов в телефоне. За столиками кафе, находящимся за его спиной, до сих пор сидели люди, попивая алкогольные коктейли. Запах ликёра и фруктов перебивал солоноватый запах моря. Ветер был холодным и колючим. Голые ноги погрузились в песок, а обувь неопрятно валялась рядом, будучи уже вся в песке. Все друзья были, как назло, заняты. Многие уже спали, готовясь к завтрашнему рабочему дню. Никому не было дело до Энди и его одиночества. Он даже подумывал пойти в Убежище, но оно находилось в другом конце города. До него было слишком далеко, и он добрался бы туда лишь к утру. Автобусы ходили уже реже. Мысли о мести не покидали его. НИЦ отобрали у него счастливую семью, они убили его родителей таким жестоким образом. Энди понимал, что все они врали - у родителей были документы. Он лично видел некоторые бумаги дома, но их упорно отказывались принимать. Говорили, что они ничего не значат, что они просто не нужны. Уже поздно было что-то менять. Кто-то даже утверждал, что они сами уехали, во что Энди верилось слабо. Но почему Кукла не захотел бы брать его? Энди считал себя неплохим кандидатом, он был готов подчиняться и выполнять требования, лишь бы уничтожить самую главную угрозу для его жизни. Он мог бы подключить ещё людей из своего окружения, что также были заражёнными, и также были против нынешнего порядка вещей. Они бы согласились, Энди уверен. Чем больше - тем лучше. Тем громче станет дело. Тем ярче вспыхнет пламя их революции. Юноша снял капюшон и заплёл свои волосы в небольшой хвостик, забавно торчащий сзади. Волосы то и дело лезли в глаза, пока он лишь бесконечно взирал на море. В водной глади отражались огоньки кафе и луна. Ему не хотелось просидеть тут всю ночь, но идти было некуда. Даже позвонить было некому. В конце концов он встал с насиженного места и отправился дальше. Его раздражали проходившие рядом компании, что изредка могли начать донимать его, ведь по пьяни это казалось особенно забавным занятием. Он был вынужден уйти чуть подальше от ночных заведений, чтобы привлекать меньше внимания. Пляж постепенно сужался, скалы и крутой каменный берег становились всё больше и выше. В какой-то момент он оказался у конца пляжа, где дальше начинались лишь скользкие камни. Ноги утопали в песке при ходьбе. Но и тут он не нашёл покоя. На камнях сидела подозрительная тень, и в темноте едва можно было что-то разглядеть. Становилось не по себе. Он нарушал как свой, так и чужой покой. Стало неловко. тень на мгновение глянула на него, заметив чужое присутствие неподалёку. Вокруг практически не было источников света, тяжело было рассмотреть, кто именно находился перед тобой. Энди остановился, а после решил уйти отсюда обратно. Место уже заняли, потому оставалось только вернуться. Но голос его остановил. - Постой, Энди. - голос юноша узнал сразу. Уоррэн. И что он тут только делал? Впрочем, это было неважно. Энди не на шутку удивился. - Прости, я тебя не узнал. - настроение поднялось, он даже заулыбался, но в сумерках никто этого увидеть не мог. Как и всегда, Уоррэн был одет во всё чёрное и выглядел несколько чудаковато. Длинный чёрный плащ, под низ которого Уоррэн надевал один и тот же чёрный свитер. На дворе была ранняя осень, а потому ходить в таком было жарко. Но вместе с тем именно сейчас, ночью, это было в самый раз. Энди мёрз в своей сиреневой толстовке, но боялся в этом признаться даже себе. - Ничего. Я и сам не сразу тебя заметил. - ответил он, вскочив на ноги и спрыгнув ловко на песок, осторожно минуя камни. Энди зачаровано наблюдал за ним. Ловкие и быстрые движения, очень точные, словно продуманные наперёд. - Как тебя вообще сюда занесло? - спросил юноша, на что услышал встречный вопрос. - А тебя? - это был скорее упрёк, нежели любопытство. Энди намёк понял. - Давай я помогу тебе забраться. - он протянул руку, одетую в тонкие чёрные перчатки. Зачем? Но Энди не думал об этом. Юноша думал отказаться от этого предложения и вскарабкаться по камням самому. Однако Уоррэн так естественно и легко предложил свою помощь, что Энди уже тяжело было отказываться. Он ухватился за неё и медленно следовал по пятам своего спутника. Рука его держала крепко, Энди даже не приходилось бояться, что он мог упасть в воду или разбиться. - Присаживайся. - предложил он, снимая с себя плащ и укладывая его на большой камень под сидение. Энди неохотно присел, чувствуя себя несколько неловко. Ему казалось, что перед ним был вовсе не тот Уоррэн, каким он помнил его раньше. Словно он говорил с совершенно другим человеком, хотя его поведение оставалось прежним. К тому же прошлая их встреча не задалась. Он не был уверен, что встретил Уоррэна ещё раз. - Что делаешь тут? - поинтересовался Энди, надеясь как-то завязать разговор. - Отдыхаю от людей на работе. - ответил Уоррэн, поджав одной колено к себе, а второе свесив вниз. Волны слабо ударяли о камни, создавая гул, а брызги холодной воды изредка доставали до их ног. - Очень шумно? - поинтересовался Энди. - Ну да, ты же в технической поддержке работаешь... - Не только. - добавил Уоррэн. - Я живу в общежитии. - уточнил он, потянувшись к карманам штанов, откуда выудил пачку сигарет. - Ты куришь? Говорил же, что не собираешься никогда. - упрекнул его юноша. - Это было давно. - пожал он плечами. - За это время многое изменилось. Я не так часто позволяю себе покурить. - Почему же? - поинтересовался Энди, наблюдая за тем, как Уоррэн неторопливо зажигает сигарету, прикрыв её от ветра рукой. - Чтобы никто не узнал. Мои соседи на дух не переносят и не поймут меня, если я начну курить при них. - объяснился он, протягивая пачку Энди. Тот малость удивился. Мама всегда говорила ему о вреде курения с малых лет, показывая наглядно к чему это приводит. Для такого случая у неё всегда находились учебники с анатомическими подробностями такого рода случаев. Но на душе было неспокойно и плохо, было уже не до нравоучений пропавшей без вести мамы. - Или ты не куришь? - спросил Уоррэн, внезапно очнувшись от мыслей. - Я попробую. - отозвался Энди, вытянув сигарету из пачки. - Потянуло на вредные привычки? - усмехнулся Уоррэн с сигаретой в зубах. Он затянулся, после чего выдохнул неприятный белый дым, тут же растворившийся в воздухе. Запах перебили морские брызги. Энди не ответил на вопрос и всунул сигарету тут же в зубы. Уоррэн, придвинувшись ближе, любезно подкурил юноше. От него веяло запахом сигарет, недорогого одеколона и морской воды. В его воспоминаниях Уоррэн пах дешёвыми папиными духами и запахом пота с кровью. Те времена уже были позади, и оба они были свободны от их гнёта. Но оказалось, что кроме трудностей их ничего и не объединяло. Энди даже не мог ответить на вопрос, чем интересовался Уоррэн. Юноша затянулся, вдохнул глубоко в лёгкие сигаретный дым. С непривычки он громко закашлял, да так, что Уоррэн заметно взволновался. Даже он так в свой первый раз не раскашлялся, как это сделал его друг. - Всё хорошо? - спросил Уоррэн. - Ну и мерзость. - ответил Энди, отмахивая от себя дым. - Они слишком крепкие для первого раза. - ответил Уоррэн. - Извини, других я не курю. Если не хочешь, то не нужно себя заставлять. - Но Энди всё равно продолжил курить. Ему не хотелось показаться слабаком, который не может даже выкурить одну сигарету так, чтобы его не стошнило. Все думали о нём, как о слабом мальчишке, и он всеми правдами и неправдами хотел доказать обратное. Хотелось о чём-то поговорить с Уоррэном, и Энди перебирал темы для разговора. Дружба с Фантомом научила его быть несколько настороженным и не болтать попусту, хотя он всё ещё грешил этим. Можно было завести разговор о вечном и посплетничать, да вот только Энди не знал, как отреагирует нынешний Уоррэн. - Как у тебя на личном фронте? - спросил Энди, потушив закончившуюся сигарету и выбросив в море. Уоррэн поник. Он и без того был мрачным, но тут ему сделалось как-то совсем нехорошо. Энди даже заволновался. Что-то не то спросил? Но тема девушек была актуальна всегда. - Никак. - ответил Уоррэн. - Вообще за столько лет? - удивлённо спросил он. - Не поверю. Колись давай. - он слегка подтолкнул локтем его в бок, разбавляя атмосферу уныния. - Не до такой степени. - усмехнулся он. Но всё равно был недоволен. - Была одна, почему же. - Всего-то одна? - поддразнивал Энди его. Наконец, ему стало легче, стоило только завести разговор. - Да, всего-лишь. - согласился он. В это Энди верил с трудом. Характер Уоррэна с его необычной внешностью, придававшей ему неповторимого шарма, давал ему возможность выбирать любую на свой вкус. Он не всегда был чуток и не всегда внимательно относился к окружающим, часто невольно игнорируя ту или иную девушку, зато имел постоянных поклонниц в лице одноклассниц. Только те боялись заговорить с ним - Уоррэн вечно пропадал в передрягах, ходил в синяках и был жертвой травли. Девочки не решались вставать на его сторону, ведь задеть их было проще, чем уверенного в своих силах Уоррэна. Но школьные годы были позади. Больше никакой травли не было. К тому же, не доучившись до конца, Уоррэн покинул школу и сменил коллектив. Неужели он за всё это время смог завести роман только с одной? А как же юность, потраченная на свидания и вечеринки? Бесконечные ночёвки у друзей, собрания в барах, где наливают несовершеннолетним и попытки склеить незнакомую девушку, заранее зная, что всё обломается? - И как? Удачно всё? - спросил Энди. - Уверен, что ты выбрал красавицу. Вы вместе живёте? Или уже расстались? - расспрашивал он. Юноша желал узнать, кем была та самая таинственная незнакомка, которой удалось стать первой и единственной девушкой в жизни Уоррэна. Она должна быть обворожительной красоткой и тихой милой девушкой с мягкой улыбкой на лице, чтобы дополнять угрюмый и мрачный характер парня. Энди представлял почему-то, что у неё были длинные волосы. - Она умерла около года назад. - ответил ему разом на все вопросы Уоррэн. От такого ответа похолодело в душе. Энди поник, понимая, что зря он вообще начал эту тему. Никто его за язык не тянул. Такие дела были слишком личными. Голос Уоррэна при этом звучал очень спокойно. - Прости, я не хотел. - поспешил ответить Энди. - Нет, ничего. Ты же не знал. - пожал плечами Уоррэн. Для него это было большой душевной раной, что так никогда не заживала. А потому заводить кого-то нового он был не готов. Ему казалось, что так он предаст свою погибшую девушку. - Я соболезную. Это правда ужасно. - продолжил Энди, положив руку себе на грудь, словно клялся в своих словах. От сигарет болела голова. - Спасибо. - скудно ответил он. Для него не играло значения, соболезнует ли ему Энди, или проявляет равнодушие. Мальчишке эта девушка была никем, а потому горечь утраты ему не прочувствовать на себе даже самую малость. Эти слова были ложью, но он его не винил. Пусть он лучше сам никогда не ощутит каково это. Снова повисла неловкая тишина. Новую тему Энди боялся подымать - вдруг ещё чего всплывёт наружу. Но теперь многое встало на свои места. Уоррэн стал мрачен и угрюм из-за собственного горя, что круто изменило его жизнь. Как же многого он на самом деле не знал об этом человеке. От этой мысли Энди становилось страшно. Остаток ночи оба провели спокойно. Иногда перебрасывались какими-то случайными фразами, однако завести другой разговор никто так и не решился. Оба распрощались лишь под раннее утро, когда стало светать, но солнце ещё не появилось в небе. Погода сегодня обещала быть ясной. Уоррэн так и остался сидеть на камнях, а юношу клонило в сон, и он отправился домой.***
Утром Убежище всё ещё работало, но зал пустовал. Рид уже убрался, а потому мусора от ночных посетителей не осталось. Меня всё так же встречала картина Алана, второпях законченная им в преддверии страшного происшествия. Я уже давно тут не бывал, и даже успел заскучать по этому бару. - О, я уже разволновался было, что вы там все пропали. Мало ли, сейчас эти браконьеры снуют туда-сюда. - встретил меня Рид, сразу же поспешив встать за барную стойку. - Проходи, налью тебе хоть что-то в знак встречи. - предложил он, и я, недолго думая, сел за стойку. Было непривычно тихо, даже музыка более в помещении не играла. Стало не по себе. Никого вокруг, кроме нас, не было. - Куда вы все пропали? Давно уже ни Адама не видел, ни Энди. Этот засранец вообще с концами пропал, а мне перед его родителями отвечать. - недовольно покачал головой мужчина, доставая стаканы и протирая их от возможной пыли. - Разбираемся с проблемой. До сих пор. - ответил я, после чего зевнул. Всё ещё сонный после недосыпа, я почти сразу вскочил с постели. Мне была непривычна обстановка в доме, постоянно кто-то присутствовал. Мы болтали о пустяках почти половину ночи, а потом, когда Пирс всё же уснул, пришлось лечь спать и нам. Ранним утром Пирс отправился на работу, и я был вынужден проснуться вместе с остальными. Они привыкли к такому распорядку дня и ночи, но я - нет. - И как успехи? Все живы, здоровы? - поинтересовался он, и утвердительно кивнул. - А что? - поспешил спросить я. Тот замешкался. - Парочка постояльцев уже на тот свет отправилась. И нет, не от рук НИЦ. Похоже браконьеры опять бесятся. - тяжело вздохнул Рид. - В бар уже не охотно ходят, боятся даже лишний раз из дома выйти, чтобы не прирезали. - Как бы до нас не добрались... - вздохнул тяжело я. - До сих пор никого не нашли для помощи. Рид понимающе кивнул и подал мне странный коктейль кроваво-красного цвета с долькой лайма. Ничего подобного я ранее не пробовал, но решил испить, подбирая трубочку. Разговор о новостях минувших дней прервался стуком в дверь. Нет, не во входную, как мне показалось изначально, а небольшую дверцу за спиной Рида. Их было две: выход в дом, где и проживал Рид, и ещё одна. Я ошибочно считал её за склад, но как оказалась это была просто позабытая комнатушка с разным хламом. Дверь приоткрылась. Оттуда следом выглянула голова, разведывая обстановку. А после появился человек во всей его красе. Высокий и молодой, он был одет в строгий костюм без пиджака. Чёрная глаженая рубашка с полосатым галстуком, рукава были закатаны до локтя. Чёрные штаны с кожаной обувью, явно не новой и не раз ношенной, но вычищенной до блеска. Волосы средней длинны опускались ровными прядями почти до подбородка. Взгляд ясных зелёных глаз осматривал вокруг помещение свозь линзы очков. В руках у него был докторский халат. На лице сияла вежливая улыбка. Лицо казалось обычным, совершенно не примечательным, только глаза казались небольшими, узковатыми. - Я закончил, Рид. Благодарю за помощь. - кивнул он, и Рид кивнул ему в ответ. - Конечно, рад помочь. Тем более, если это пойдёт на благо. - улыбнулся он. - Вот, держи. - мужчина достал коробочку с гвоздями и молоток, которые припрятал от посетителей. В руках у незнакомца я заметил табличку. - Познакомься, Фантом, - Рид представил меня прибывшему незнакомцу, - постоялец здешний. - Очень приятно. - рассматривал он меня, вежливо улыбаясь и кивая. - Фантом, это - Роберт. Местный врач. - знакомил он меня с ним. - Обращайся к нему, если что. Человек он хороший, мастер своего дела. - Вы преувеличиваете. - спокойно ответил Роберт, а после протянул руку мне в честь знакомства. Я пожал руку. Роберт показался мне интересным человеком, совершенно не причастным к таким, как мы. Что он тут забыл? -В общем, Фантом, - Рид снова обратился ко мне, - если тебе понадобится помощь врача, минуя бюрократию, то можешь навестить Роберта. Залатает, как новенького, и из мёртвых воскресит. - нахваливал он нового коллегу. - Его кабинет будет тут. - указал он на дверь. Роберт, словно прибивший в этой время свою табличку с расписанием смен, сел неподалёку от меня за барную стойку, накинув поверх одежды свой халат. - Если что-то понадобится срочное, - добавил Роберт, - то внизу мой номер телефона, - и указал на табличку, - советую запомнить. - и улыбнулся. Он казался мне немного чудаковатым, было в нём что-то странное. - Слушай, а не хочешь спросить то, что у меня утром спрашивал? Может, Фантом в курсе. - предложил Рид, налив гостю простую газировку. На более доктору тут не приходилось рассчитывать. Роберт на предложение несколько замешкался, осматривая меня. Может не верил, что я могу ему чем-то помочь. Я тоже в это не верил. Но стало любопытно, в чём же было дело. - Я разыскиваю одного человека, - произнёс Роберт, доставая по старомодному напечатанную фотографию, - не видел его где-нибудь? Оливер зовут. Пригодится любая информация. - сразу уточнил он, и протянул мне фото. Оно было измятым, поношенным и обляпанным от чужих пальцев. Я раскрыл его. На нём был молодой человек, по внешности ещё совсем юный. Короткие чёрные волосы с длинной чёлкой, что свисала набок. Зелёные глаза пристально смотрели в камеру сквозь очки. Я поднял взгляд на Роберта. Лицом оба не были похожи, но по очевидным сходствам во внешности становилось ясно, что оба были братьями. Внешность Оливера была куда изящней и привлекательней, чем у Роберта. Но если доктору придавало обаяние его любезность и доброжелательность, то вот человек на фото хмурился и выглядел хронически недовольным парнем. Это убавляло всякую красоту в нём. Парень сидел в инвалидной коляске. Картинка была обрезком одной большой фотографии, где были когда-то и другие люди. Но Роберт нарочно обрезал их, чтобы они не мешали. По окружению можно было сказать, что это какие-то друзья, и все они находятся в месте, напоминающий фудкорт внутри торгового центра. Ни место, ни человек не были мне знакомы. Впервые видел и слышал о таком. - Нет, прости. - отдал я фотографию. Но тут же меня осенила мысль, и я снова отдёрнул руку, не отдав Роберту фото. - Но я знаю, у кого можно спросить ещё. Роберта это ввело в сомнение. - Ладно...- неохотно согласился он. - А что произошло-то? Есть какие-то зацепки? - поинтересовался я, пряча фото в карман. В карманах я так же нащупал старые таблетки, отнятые у Адама. Стоило ли мне сразу поинтересоваться у Роберта, что это такое? - Брата своего ищу. - произнёс очевидное он. - Он у меня, прошу прощения, дурак. Связался на свою голову с НИЦ и пропал. Два месяца с ним связаться не мог, не знал, где он и с кем. Тут пришла информация, что его, прежде чем он пропал, в город занесло. - В город просто так никого не заносит. - ответил я. - Ни пройти, ни проехать, ни вплавь добраться. Всё в солдатах. - сразу отрезал я. - К тому же отсюда всех заражённых либо вывозят в неизвестном направлении, либо убивают. Даже обычных нелегалов в лес выкидывают, как животных. - выпалил я. Но моего собеседника сказанное огорчило и несколько разозлило. Я понял, что сморозил глупость, не смотря на то, что говорил известное мне на сегодняшний день. Тому было несколько показательных историй. Роберт прокашлялся, и я ощутил, как сгораю со стыда. Вот-вот начнётся разоблачение. - Во-первых, молодой человек, лазейки находятся всегда и везде. Если бы в город нельзя было попасть, то мы бы с вами не увиделись. - он так же глянул на Рида. - А во-вторых вы строите из НИЦ монстров. Никого они не вывозят в лес, так поступают только дикари. Если вы все не знали, то просвещу вас - в соседнем городе есть большой центр помощи, где нелегалов откармливают, дают ночлег, греют и отправляют домой, чтобы те не мешались под ногами в розысках заражённых и преступников. С заражёнными ситуация несколько сложнее и неоднозначней, так что это единственное, в чём вы хоть сколько-то правы. - Откуда вам знать-то? - поинтересовался я, наезжая на него в ответ. Роберт меня, признаться честно, задел. Но без злого умысла, это было видно. Может быть, он даже знал гораздо больше чем мы все и стремился нас просветить. - Я работал на них. Когда-то. - уточнил он, чтобы не навлечь на себя гнев с нашей стороны. Диалог долго не продлился. Роберт лишь намекнул, что неплохо вознаградит за любую информацию о брате и о том, куда он мог деться. Даже если это будут неутешительные вести. Парень отказывался говорить, как сюда попал - мол, так лучше для нас. Если все узнают об этом методе, то непременно ломанутся, и брешь в стене защиты города быстро залатают. Искать новые пути отступления станет тяжелее. Но намекнул, что за ценную информацию о брате с радостью поделится знаниями, которые были гораздо ценнее любых денег. Выбраться на свободу. Это показалось мне чем-то нереальным. За два года я забыл, что такое возможно. Все мы смирились с мыслью, что отсюда живьём никак не выбраться. Покинуть город невозможно, или возможно с большим трудом. Не каждый мог позволить себе этот труд. А вот желающих покинуть город было немало. Без причины не выпускали, без причины не впускали. Наверняка были бюрократические лазейки чтобы проникнуть и покинуть город. Но для нелегалов это было нереально. Услышав эту новость, я ощутил, как меня обдало чем-то холодным. На миг я забыл как дышать. Хотел ли я этого? Первая мысль была очевидной - конечно хотелось. Зажить в другом городе, купить поддельные документы и жить хорошо. Не будет никакой угрозы со стороны НИЦ, что висит надо мной. Вставал поперёк иной вопрос: что делать с остальными? Выходит, я бросаю их на произвол судьбы. Не похоже, чтобы они нуждались во мне, но это тоже неверно. Энди так уж точно следовало вывести из города, чтобы он повидался с роднёй. Я радовался этой новости, как ребёнок, и спешил обрадовать Энди, вот только телефона под рукой не было, а номера я так и не запомнил. Выходит, есть какая-то надежда? - Слушай, а что это за препараты, не знаешь? - спросил я у Роберта, протянув ему пару капсул. Я не надеялся на ответ с его стороны. Без упаковки едва можно было сказать, что это такое. Даже самый опытный фармацевт не смог бы ответить на такой вопрос, но таилась надежда, что по цвету таблеток, их виду и форме Роберт сумеет вспомнить нечто подобное. И он смог. - Откуда у тебя такое? - спросил удивлённо он, перебирая их в ладони пальцем. - Опять молодые люди стремятся потравить себя аптечной химией ради кайфа. - сказал он Риду, и тот утвердительно кивнул, полностью соглашаясь с доктором. - Украл. - сознался я. - Так что это? - Скажем так, - он спрятал их к себе в карман халата, явно не собираясь такое возвращать мне, - если твой организм не сможет функционировать сам, или ещё хуже, начнёт сам себя уничтожать, то можешь ими воспользоваться. Но в умеренном количестве. От них сильнейшее привыкание и множество побочных эффектов. Неприятные пилюли. Не пил, но видел, как употребляли. - Так а в чём смысл? - поинтересовался Рид. - Они как сильнодействующие антидепрессанты. Выпил - и наслаждаешься покоем, всё до лампочки. Поэтому дети до них и дорвались. Но сейчас их уже даже с указкой врача могут не продать, так что перекупщики толкают его так же активно, как продавцы наркотиков. - Спасибо...- сказал неловко я, погрузившись в свои мысли. - Всегда пожалуйста. - ответил он. - Но обратно не верну. Мало ли, где и откуда они у тебя, и что ты с ними сделаешь. - уточнил он. Я не возражал, меня не волновала судьба этих препаратов. Больше меня волновало то, как именно они были связаны с Адамом. У него зависимость, и увиденное мной было только ломкой? Или же у него действительно серьёзные проблемы со здоровьем? Тогда не было смысла их так упорно скрывать, все мы слабы в разной степени. Все бы поняли его, скажи он, что хронически болен и вынужден сидеть на таблетках до конца своих дней. Ситуация становилась всё туманней. Роберт вскоре ушёл к себе в кабинет, продолжая убираться, и Рид вежливо выпроводил меня из заведения. Ещё немного я посидел на ступеньках у входа, обдумывая свои дальнейшие действия, прежде чем вернулся домой.