***
Дело близилось к обеду, когда телефон Адама зазвонил. Впервые за долгое время желанный номер высветился на дисплее телефона, и юноша поспешил взять его. Сейчас для него не было важней ничего этого звонка. - Прошу прощения, я отойду на пару минут. - любезно улыбнулся он клиентке, сидящей на кресле у зеркала. - Срочный звонок. - объяснился он. Его прелестная улыбка заставила девушку растаять, и она без колебаний была согласна отпустить его куда угодно и насколько угодно, а потому лишь закивала, причудливо улыбаясь в ответ. Адам выхватил телефон и поспешил покинуть комнату, выйдя на крыльцо как можно скорее. Если он не возьмёт трубку сейчас, то едва ли сможет перезвонить потом. На улице было спокойно. Ничего не изменилось за две недели. Разразился жуткий скандал на фоне множества убитых, но дело быстро замяли. Зато теперь у НИЦ появилось куда больше оснований вышвырнуть их отсюда и прикончить неугодных. Территория порта была ограждена и долгое время изучалась тщательно. Адам беспокоился, как бы эта маленькая война не переросла в нечто большее. На это имелись все основания. Адам поднял трубку, едва очутился на крыльце, и поспешил закурить сигарету. - Наконец-то. Я боялся, что ты нарочно игнорируешь меня. - сознался Адам, едва звонивший успел открыть рот. Но голос по ту сторону трубки только спокойно ответил: - Нет, я никогда не игнорирую никого. - голос его звучал привычно. - Извини, что так долго не мог связаться с тобой. У меня отобрали телефон. Сирена передал мне то, что ты писал. Адам кивнул. Значит, его собеседник уже был в курсе всего произошедшего. Сирена был хорошим малым, говорить с ним было приятно, ибо он всегда держал себя вежливо со взрослыми, говорил мало и никогда не лез не в своё дело. Когда Адам писал ему, то мальчик обязательно отвечал и исполнял любые поручения. Да, именно мальчик, для Адама это был ещё ребёнок. Сколько ему? Не то 15, не то 16. Бета, объект С-0891. - Что делать теперь? - нервно спрашивал Адам, понимая, что вот-вот впадёт в панику. Он всегда начинал тревожиться, стоило ему только вспомнить, как Фантом преспокойно соглашается на предложение Куклы. Хотя ещё недавно проклинал его последними словами. Но мог ли он допустить такое?! - Это странно...- сознался голос на том конце. - Это вообще не похоже на него. - Ну он же память потерял...- улыбнулся Адам. - Я сам его едва узнаю иногда. - он упёрся спиной в стену, облокачиваясь на холодную бетонную поверхность здания. - Этого не должно было произойти. - сознался парень. - Но раз уж так...Не забивай себе голову. Ты не виноват. Фантом сам принял такое решение. - успокаивал его голос. - Продолжай наблюдать, и если Кукла будет чудить, то постарайся уводить Фантома подальше. Адама такое немного настораживало. Его так же интересовал ещё один вопрос. - Когда ты уже вернёшься сюда? - спросил Адам. - Тут всё только хуже и хуже становится. - сознался он. - Пора бы и тебе вмешаться. - добавил напоследок юноша. Голос в трубке притих, подбирая ответ на заданный вопрос. Надо было облегчить задачу, слишком много он свалил на бедного Адама, ставя его под удар за них всех. Возможно, стоило подговорить Мэган? Но та даже не догадывается, что он жив, это большая морока. К тому же вряд ли она захочет поставить под удар своих друзей. Кукла с радостью обозлится на них, и только Бог знает, что последует за этим гневом. - До конца месяца, думаю, успею. - ответил голос. Адам взглянул на дату. Только 9 октября. Он издевается? Ещё было ждать и ждать, за это время многое могло измениться. Адам уже не был уверен, что сумеет продержаться так долго. Ему осталось жить не так долго, время серьёзно поджимало. Если они так и будут затягивать драму, он просто рисковал не дожить до её конца. - Что ж, постарайся. - недовольно ответил Адам. Он устал ждать, пока этот парень наконец явится и сам займётся всем этим. Выполнять чужую работу было невыносимо тяжело. Голос по ту сторону трубки не отреагировал на грубость Адама, только улыбнулся и добавил: - Это уже точный срок. Без задержек. Если не успею восстановиться, то приползу. - пообещал он. Адам кивнул, потушив сигарету о стену. - Очень надеюсь на это. - после чего положил трубку и поспешил спрятать телефон в карман джинсовых штанов. Адам тяжело вздохнул, думая скурить ещё сигарету, однако вспомнил за клиентку. Недовольно спрятав пачку обратно в карман, он был вынужден вернуться в салон и продолжить работу. Администраторша и так не была довольна его работой в последнее время, заметив перемены в поведении. Повышенная раздражительность, недовольное выражение лица - это не то, чем должен обладать работник её салона.***
Пирс впервые рискнул глянуть в зеркало после долгого времени. Сколько бы до этого его не уговаривали, он отказывался напрочь. Теперь же он набрался храбрости для такого. Мэган настаивала, чтобы он взглянул на себя, видел своё новое лицо и мирился с ним. Он не боялся уродства, ведь знал, что друзья будут любить его и таким. Скорее просто не желал видеть этого, хотя бы в своём представлении о самом себе остаться прежним. - Всё хорошо. - утешал Алан. - Мы не заставляем. - уточнял он, ласково улыбаясь. Иногда он закрывал глаза во время улыбки, и эта странная привычка казалась Пирсу забавной. На удивление юноша быстро пришёл в себя после того, как побывал в руках браконьеров. Ему было страшно и некомфортно, но восстановлению способствовал тот факт, что угрозы браконьеров более не существовало. Лицо всё ещё было покрыто ушибами, но повезло парню куда больше, чем Энди. Того вообще никто уже давно не видел. Даже Мэган постепенно заживала, но раненная рука всё ещё не восстановилась. Ей тяжело было подымать высоко руку, таскать тяжести и сжимать ладонь в кулак. Глухая боль отзывалась в области раны. В больничной палате помимо них были и другие больные. Им не нравилось такое количество посетителей Пирса. Для них это была группка маргиналов, которая только и делает, что встревает во все возможные драки. Посему и на Пирса нередко смотрели презрительно. Ясно же, что шрам появился не сам собой. - Нет-нет, я сам согласился на это. - улыбался Пирс. Рядом, ближе всех, сидел Ронни и грустно смотрел на него, словно брошенный щенок. Он всегда смотрел так, когда Пирсу было плохо. Юноша укрывал голову капюшоном, чтобы родной цвет волосы не выделялся. Как бы они не пытались перекрасить его волосы, это было бесполезно, и в итоге краска просто не цеплялась к волосам. Как будто выделяться среди людей - проклятие юноши. Беты все немного странные, даже внешне. Алан сидел подальше, накинув на плечи халат, но руки не продевал. Мэган же надела нормально. Девушка стояла у самого окна и чаще смотрела в окно, чем на Пирса, хотя пришла к нему. Взгляд её был задумчив, это немного беспокоило юношу. Но она не смотрела на него, и это огорчало. Он любил, когда она смотрела на него, даже просто так, даже если злилась и готова была дать пощёчину. Потому что это все знаки внимания, которые она могла ему оказать. Никакие парни её не интересовали, с чего вдруг Пирс счёл, что она обратит на него внимание? Где-то теплилась надежда, однако каждый раз она разбивалась о суровую реальность, чтобы снова заново зацвести. Этот цикл продолжался давно. Пирс взял зеркальце и посмотрел на себя. Огромный уродливый шрам рассекал лицо на части. Глаз не пострадал, но имел на то большие шансы. Юноша вспоминал, как тот браконьер его бил, и оттого было страшно. Невольно ныло тело от одного воспоминания о том, как тот без какой-либо жалости бил его ногами, ударял головой о стену. Шрам хотя бы не болел. Больше всего Пирс жалел о том, что не смог помочь друзьям уничтожить браконьеров. Но, как оказалось, обошлось и без его вмешательства, что сильней расстроило его. Выходило, не так уж он и нужен был на самом деле. И его помощь не сыграла большой роли. А вот подмога со стороны Куклы стала для него неожиданностью. Мэган не раз нелестно отзывалась о нём, а потому перед глазами Пирса представал наглухо отбитый, жестокий и коварный человек, жуткий психопат и беспощадный убийца. Но стоило только Фантому попросить, как тот соглашался без колебаний. Но какая же кошка пробежала между Мэган и этим парнем, если они напрочь отказывались ладить друг с другом? - Ну как? - спросил с интересом Алан. Пирс пожал плечами и отложил зеркальце в сторону, тяжко вздохнув. Было неприятно смотреть на это, но что поделать. Юноша ожидал худшего. Со шрамом можно было смириться. - Ничего, жить буду. - вынес он свой вердикт и улыбнулся. Алан улыбнулся в ответ, а вот остальные рады не были. Было и без того много проблем. Браконьеры уничтожены, больше никакой охоты по их душу, особенно из-за С-0898. Но ведь оставались НИЦ. Их влияние было большим, их методы куда замысловатей, и угроза куда серьёзней. Может, всех они не убьют, но С-0898 отберут запросто, даже не напрягаясь. Сейчас они особенно были под угрозой, ведь пожар, учинённый Ронни, не мог не привлечь их внимания. Они как ищейки, были всегда и всюду одновременно. Может, военных у них было и не много, зато теней и прочего мусора хватало сполна. Вот уж кто не откажется за лишнюю копейку даже родную мать продать. - Надо будет сматываться отсюда поскорее. - ответила Мэган, начав неудобный разговор. Никто ничего сказать о том, что же будет делаться дальше, не мог. Решение же оставалось за Мэган. - И каким образом? - поинтересовался Пирс. - Мы уже говорили об этом. - Да, но сейчас именно, что надо. - уточнила она. - Иначе точно пропадём. Все притихли. Никаких идей не было. Говорить откровенные глупости не хотелось никому. Мэган понимала, что время поджимало. В окне горел яркий закат, небо окрасилось в яркий оранжевый цвет. Последние лучи солнца неохотно проникали в окно, падая и на кожу девушки в том числе. Их пути с Куклой разошлись, да и не следовало слишком рассчитывать на него. Нужно было запастись оружием, и на это она была готова потратить последние сбережения, как только рассчитается за больницу. Залечь на дно было рискованно. Девушка вспомнила о Винсенте. Мужчина нередко звонил ей, но увидеться им не удавалось. Пирс лишь упоминал, как однажды он вечером зашёл его проведать, но встреча длилась недолго. Он же полицейский, наверняка имел возможность беспрепятственно покидать город. Что, если мужчина сможет вывезти их отсюда? Ему не нравятся НИЦ, она сможет убедить его в своей правоте и помочь убраться отсюда подальше. Хотя бы до ближайшего города, дальше Мэган справится сама. Им бы спрятаться куда-то, или по отдельности покидать город...В голове роилось много планов, и все они были ненадёжны. Всё казалось ей недостаточно безопасным. Ютиться приходилось в тесной однокомнатной квартирке. Больше никаких личных комнат и уголков. Раньше они помещались по двое в комнате, а сейчас - все и сразу. Жутко неудобно. Мэган даже домой не шибко хотелось возвращаться. Они лягут спать на одну большую кровать и будут толкаться во сне, ворочаться, шуметь и шептаться. От Ронни постоянно исходило тепло, и лежать рядом с ним было пыткой. Становилось жарко, но выбраться было нельзя, тебя окружали другие спящие. Но это временно, они обязательно выберутся отсюда. Другого и быть не могло. Так ей хотелось думать. - Я поговорю с Винсентом. - заявила она. - Но он освободится только вечером. - Это не лучшая идея. - сказал Ронни. - Он же из полиции. - эта идея ему не нравилась, он протестовал. Ему вообще не нравились люди, а тем более из НИЦ или полиции. - Я не уверен...- вмешался Алан. - Но он много нам помогал. Вдруг ему всё-таки можно доверять? - спрашивал он. Мэган нахмурилась. Она плохо знала этого человека, но то, как он помогал им, тревожило её. Что им двигало? Мужчина пару раз упоминал старшую сестру, да вот только при чём тут она? А Мэган? У девушки никогда никого не было, она была единственным ребёнком в семье. Папа умер, когда ей было 15, и остаток лет она прожила с мамой, пока не заразилась. А потом... Николас. Как же она скучала по этому человеку. Столько лет прошло, целых 8, и в это число ей не верилось. А помнит она его, будто видела вчера. Надежды на то, что Ник обратит на неё внимание она не питала. Ей этого и не нужно было. Парень погряз в многочисленных проблемах: сложная родня, вечная забота о "семье" и Фантоме, их постоянные замыслы и планы, что касались НИЦ. И ей было страшно в кого-то влюбляться, снова довериться парню. Но Николас был не таким, как все остальные. Будь он жив, он бы ей непременно помог. А пока она могла лишь мечтать о том, как принц явится к ней и спасёт от проблем, крепко обнимет и останется с ней навсегда. Даже так, слабости она себе позволить не могла. Мэган не принцесса, и никогда ею уже не станет. Помощь Винсента не казалась ей плохим вариантом. Но надо было проверить, что это вообще за человек. - Я встречусь с ним сегодня вечером и попробую разузнать, что да как. Что узнаю, то поведаю вам, а мы потом всё решим. Годится? - спросила она у сидящих вокруг. Ронни ничего не ответил, а значит был против. Жаль, но его мнение её не волновало. Пирс неохотно закивал, не понимая, чего она добивается. Зато лицо Алана расплылось в улыбке. - Ты идёшь на свидание? - спросил он. Этим он невольно всполошил всех. - Какого чёрта?! О чём ты думаешь вообще?!- злилась Мэган и ощущала, как лицо покрывалось краснотой. Она и с этим мужчиной?! Ни за что. Он же человек, не то, что она. Им не по пути, уже однозначно. - Он слишком взрослый. - надулся Пирс. - Лучше не стоит идти никуда. Он может оказаться извращенцем и пытаться затащить в постель. - надумывал юноша, но его никто не слушал. Мэган подумала, что вряд ли Винсент такое сделает. Больно он был галантен. - Нет, он как раз одного возраста с Мэган. - сознался Алан. Мэган колебалась. Она вообще ничего о Винсенте не знала. - Ну, на года два старше. - выдала неуверенно она. - Маленькая разница. - произнесла она сама себе. С этим нельзя было не согласиться. Мэган-то уже было 28, а ему? В такие годы разница сокращалась до минимума, и 6 лет не звучало грозно. Оба уже были взрослыми, оба многое повидали, потому разница не играла роли. Но зачем Мэган вообще об этом думает? Она же не собирается быть с ним. Время для девушки застыло навсегда ровно на отметке 18 лет. Такой она останется и в свои 40, 50 и 60, если ей удастся дожить. Алану же было 40 лет, а со стороны не сказать! Выглядел, как вчерашний выпускник. - И всё равно не гоже идти в таком. - добавил Алан. - Надо что-то более красивое. - на этих словах Мэган осмотрела себя. Разве что она была плохо одета? Спортивная кофта фиолетового цвета уже истрепалась, а пятна не отстирывались. В чёрной майке расходились швы от износа. Широкие джинсы кое-где протёрлись, а обувь грозилась вот-вот развалиться. Но другого не было, большая часть вещей сгорела. Денег на себя ей было жалко. - Нет у меня ничего. - буркнула девушка. - Тебе не мешало бы прикупить чего на замену. - ответил Пирс. - Просто чтобы было, что носить. То, что на тебе, никуда не годится. - сознался он и был прав. Мэган сама это понимала, но ей было жалко потратить деньги на себя. Они были нужнее другим, не ей. Но раз уж она идёт на встречу с чужим человеком, не мешало бы и приодеться. Хотя бы что-то такое же простое и удобное. - Идём, мы успеем до закрытия. - поторопил Алан. - Я останусь тут. -скромно заявил Ронни. Никто возражать не стал. Мэган быстро собралась и ушла, следуя за Аланом. Она неожиданно стала ощущать какое-то странное волнение, будто встреча с Винсентом была и впрямь важным событием в её жизни. Но ведь это не так. Тогда почему она переживала? На звонок Винсент и вправду ответил, даже согласился увидеться. Сегодня был выходной, так что вечером он мог себе позволить увидеться с ней. Мужчина и сам задавался вопросом о том, почему она первая позвонила ему. Мэган было это не свойственно, и всё же. Он немного волновался за неё, ведь с ней пересечься не удавалось никак. Да и под каким предлогом? Ей не давал покоя работник НИЦ, что слишком уж большой интерес проявлял к личности Мэган. Она заражённая? Или успела чем-то отметиться? Винсент имел смутное представление о заражённых. Его эта тема мало интересовала, он старался держаться от всего этого подальше, принимая позицию нейтралитета. Заражённые были нежеланными гостями в городе, даже не смотря на то, что совершали мало плохого. Сколько они поймали за всё время? Не больше десятка. Тогда почему НИЦ никак не успокоится? Полиция превратилась благодаря им в посмешище, невозможно всерьёз наблюдать за этим. НИЦ всё время стремится указывать им, как работать и что делать, а куда не вмешиваться вообще. Это раздражало Винсента. Не для того он шёл работать в полицию, чтобы бездействовать. НИЦ были слишком мутными. Доверия они не заслуживали. Время близилось к 7 вечера, когда девушка только появилась у станции метро. Ровно в назначенное время и ровно в назначенное место. Привычный старый костюм, который она заносила до дыр, и в которой он постоянно видел Мэган, девушка сменила на совсем новенькие вещи. То была простая, но вместе с тем непривычно строгая для девушки белая рубашка, свободная и с подкатанными до локтей рукавами. Чёрные узкие штаны неплохо сочетались с ней в паре. Октябрь задался холодным, однако сегодня вечер был тёплым, не было даже ветра. Девушка на ходу то и дело поправляла волосы, от чего-то волнуясь. Она заметила Винсента не сразу, отчего ей стало неловко. Едва не прошла мимо него, но вовремя вернулась. - Добрый вечер...- тихо проговорила она. От чего она так нервничает? Девушка и сама не знала. В этой одежде она выглядела старше своих лет, как ей казалось. Алан помог ей подобрать что-то качественное и простое, после выздоровления Мэган могла бы пойти на работу в этом. Но пока раненная рука была ещё не до конца в порядке. - Давно не виделись. Почти две недели. - сообщил ей любезно Винсент. Мужчина улыбался, и эта улыбка всё никак не исчезала с его лица. Она постоянно думала об этом. Это не притворство? Или простой акт любезности? - Были дела. - коротко отвечала она. Они медленно двинулись в неизвестном направлении. Винсент просто шёл вперёд неспешным шагом, и Мэган, словно зачарованная, шла следом. Даже не задавалась вопросом, куда они шли. Машину Винсент оставил у места встречи. Мэган не имела понятия, о чём говорить. Она не рисковала пока выдавать всё, в том числе и то, с какими намереньями она явилась на эту встречу. - С другом всё хорошо? - поинтересовался мужчина. Шёл он уверенно, держал осанку. Мэган невольно поправила спину следом. Рядом с ним она смотрелась непрезентабельно, от чего становилось стыдно. Если бы Алан не приказал ей купить новую одежду, девушка явилась ещё в более неприглядном виде. - С Пирсом? Да, всё обошлось. Но шрам останется. - добавила она. Ей всё время приходилось отдёргивать, она слишком мало говорила. Так ей не удастся завести никакую беседу, ничего узнать не выйдет. Всего несколько встреч, ровно столько ей надо было вытерпеть, чтобы убедиться, стоило ли доверять Винсенту такую важную просьбу. - Мы не выяснили, кто это, так что прости. - он слегка расстроился. - Дело тормозят, может быть, что не без стороннего вмешательства обошлось. - уточнил он. Мэган кивала. Ей и самой было интересно, кому понадобилось тормозить это дело, если браконьерам НИЦ спину не прикрывает. Но ей было всё равно. Тот парень уже мёртв, она убила его собственными руками и спала спокойно. Уоррэну дорога только в Ад, к его мамаше. - Не важно. - махнула девушка рукой. - Он, наверное, уже мёртв. - созналась она. - Он же был из группировки, которая сгорела в пожаре две недели назад. Винсент призадумался. - Это ужасный случай, но нас не подпускают к работе, хотя общественность требует нашего вмешательства. В итоге расследованием занимаются они, хотя как мне кажется, они просто тормозят его. - Мэган притихла. Она была там, она убила несколько человек, и ей стоило бы помалкивать. - Эти люди убивали заражённых. Так что поделом им. - добавила она. Винсент неодобрительно помотал головой. - С преступниками должен разбираться закон, никакого самосуда. - настаивал он. Мэган вздохнула. Да что он понимает? Сам не был на их стороне, ничего не знал, а строил из себя умника. Как же ей хотелось вмешаться и выдать всё, но тогда в его глазах она станет убийцей. Пусть лучше не знает. Пока что. Разговор вновь пришёл в тупик. Хотелось что-то спросить, узнать чуть больше о том, что делает НИЦ с местом пожара, подробности о браконьерах. Но боялась, что так только больше раскроет себя. У Винсента самого вертелись вопросы на языке, и их было так много, что он не успевал их произносить до конца даже в собственных мыслях. Слишком часто она попадала в передряги, где фигурировали НИЦ. Не уж-то он связался с преступницей? Или был кто-то ещё, и Мэган была только звеном в этой цепи? Разговор не ладился. Девушка молча шла рядом, задумчиво глядя в небо. Тучи рассеялись к вечеру, небо окрашивалось в лиловый цвет, переходящий в синий. Скоро зажгутся первые звёзды, слабыми искорками сияя на небе. Винсент продолжил разговор на постороннюю тему, стараясь поближе узнать девушку. Мэган облегчённо вздохнула, ей не приходилось идти в напряжённой тишине и начинать разговор самой. Мужчина интересовался всем, довольно осторожно и непринуждённо при этом. Ему удалось выудить при этом мало что, Мэган увиливала от неудобных вопросов, отвечая нейтрально или переводя внезапно тему. Мэган жилось не сладко, из дома она сбежала, жила не одна, однако с кем упорно не уточняла, образования не имела, увлекалась практически ничем. В свободное от работы дел она либо занималась домом, либо шла на вторую работу. Деньги-то нужны. - Тогда почему не вернёшься домой? - спросил Винсент. Такое любопытство Мэган не нравилось. Она не соврала, и действительно бежала из дома, но не из-за мамы, с которой жила. Хотя и эта женщина сыграла немалую роль в решении Мэган. Девушка бежала около 9 лет назад, и ровно столько не видела ни родную мать, ни кого-то ещё из родни или бывших друзей. Нельзя было возвращаться - она заражена. Да и не было гарантий, что мама живёт там же, где и раньше. - Не хочу и всё. Нужна причина? - спросила она. Винсент пожал плечами. Он старался относится к ней как к равной, но получалось не всегда. - А стоят ли эти трудности такого? - спросил в ответ мужчина. - Она всё равно далеко. - сразу ответил она. - Даже слишком. Я не скучаю по прошлой жизни. - отвечала спокойно девушка. Сейчас было не сладко, но с той жизнью она распрощалась. Там для неё не было ничего ценного, не было причин и возвращаться. Мысли такой не возникало. Да и куда она бросит своих друзей? Им, кроме неё, уже никто не поможет. - Не хочешь зайти в кафе? - поинтересовался он и остановился возле привлекательного заведения. Мэган почесала затылок. В кошельке шаром покати, возможно даже не хватит на билет в метро. Нужно было как-то выкрутиться. Сказать, что уже ужинала? Не пьёт кофе? Аллергия на всё меню? Ничего не приходило в голову. Мэган созналась честно, ничуть не стыдясь. - Денег у меня нет. - недовольно ответила она. - Я пас. - но на её слова последовал только смешок Винсента. Как он мог позволить девушке платить за себя? Мужчина почувствовал себя неловко, словно его оскорбили, пусть и не нарочно. Мэган не привыкла к широким жестам, в последний раз у неё было свидание около 9 лет назад, ещё до того, как она сбежала из дома. Нет у неё времени на это, как и доверия. Пока лишь один человек заслуживал её сердца, но оно ему было ненужно. С этим девушка уже смирилась давно. - Не волнуйся, - предупредил он, - я оплачу счёт. - Но я не знаю, когда смогу отдать. - возмутилась девушка. - С прошлой работы я уволилась, а новую пока не нашла. - созналась она в своих проблемах. Винсент снова помотал головой. Слишком уж часто Мэган торопила события и перебивала его. - Ты можешь мне их не возвращать. Совсем. - уточнил он, открывая двери заведения, откуда шёл лёгкий тёплый воздух. Мэган поколебалась. - Совсем-совсем? - уточнила она, чувствуя себя неуверенно. Винсент кивнул. - Совсем-совсем. - повторил он. Мэган цокнула, закатила глаза, а после уверенно ступила внутрь. Раз ему так хочется, то ладно. - Даже не смей мне потом напоминать об этом. - сказала она, стоило ему только зайти с ней следом. Мужчина улыбнулся и кивнул, подыгрывая ответив: - И не подумаю. По окончанию рабочего дня большинство людей сбегалось в кафе и рестораны. Множество столиков было занято, и у Мэган оставался не богатый выбор. Помещение с тёмными кофейными стенами поглощало свет, создавая едва уловимую и приятную полутьму. Музыка смешалась с гомоном посетителей, многие из которых вели беседы не то вживую, не то по видеосвязи, не то с обслуживающим персоналом. Бурлила жизнь, и девушке было непривычно находится в самом её центре. Мэган не светилась негде, и работу искала соответствующую. Пока её не было в базе данных НИЦ она могла спать спокойно, но осторожничать было не лишним. Мэган выбрала незанятый маленький столик под лестницей, что вела на второй этаж. Фонари горели там особенно тускло, едва удавалось рассмотреть какие-то силуэты и контуры. Музыку было почти не слышно, иногда мешал топот тех, кто подымался или спускался по лестнице. Выбирать такое место было странным, от освещения у Винсента кружилась голова. Он не понимал, почему Мэган не выбрала барную стойку у окна или столик поближе к выходу, который как раз освобождала женатая парочка, но возражать не стал. Может, у неё социофобия? Мужчина бы вряд ли удивился такой новости. Со всем пониманием отнесшись к такому, он сел напротив Мэган. - Так из какого ты города? - Винсент взял меню, раскрыв его на уже знакомой страничке. Мэган неохотно последовала его примеру, перебирая взглядом малознакомые позиции. Некоторые ей удавалось узнать лишь потому, что Пирс работал часто официантом в кафе. - А это обязательно? - поинтересовалась она в ответ. - Собираетесь искать мою семью? - шутливо спросила девушка. Винсент улыбнулся. - Ты уже взрослая, мне нет смысла вмешиваться. Уверен, тому была причина. Просто так ни один ребёнок из дома не сбегает, уж мне-то не знать. - ответил любезно он. Мэган нахмурилась. - Тоже сбежали? - спросила она. - Не поверю. - и усмехнулась. - Нет, что ты. - засмеялся он. - Я бы ни за что так не поступил. Моя старшая сестра сбежала из дома. - ответил Винсент, и улыбка помрачнела. Она всё ещё оставалась, будто он с теплотой вспоминал этого человека, вот только было в этой улыбке что-то неладное. Мэган этого же не заметила. Она не стала проявлять интереса к этой истории, понимая, что ступает на поле, обставленное всюду минами. Мэган неохотно остановила свой выбор на недорогом чае, пока Винсент во всю был готов распивать кофе. Разговор продолжился на совершенно постороннюю тему, такую незначительную и мелку, что Мэган даже вспомнил не могла, о чём они проболтали ещё полчаса, пока окончательно не стемнело на улице. Девушка только бесконечно сравнивала Винсента с собой, его жизнь и свою. Ей казалось забавным то, как мужчина снисходительно говорил с ней, хоть разница в их возрасте была не самой высокой. - А сколько Вам лет? - спросила нечаянно она. Стало любопытно, и этот интерес ей сдержать не удалось. Вопрос не был для него неудобным, он тотчас ответил: - 35. - и улыбнулся. Мэган удивилась. Для своих лет мужчина выглядел даже чересчур молодо. За годы скитаний девушке не удавалось столь хорошо выглядящих мужчин в таком возрасте. Многие просто не удосуживались следить за собой. Её отец, которому было 41 когда он умер, выглядел по сравнению с Винсентом лет на 20 старше. Мэган не скрывала своего удивления. - Правда? - спросила она. Этот вопрос мужчине польстил, он нежно улыбнулся ей и снова кивнул. - Если не веришь, могу показать паспорт или удостоверение. - он было действительно собирался лезть в карман пиджака за ним, но Мэган остановила его. Почему же ей было не верить в его слова? Она охотно верила в это. - Но как? - спросила изумлённо девушка. Винсент снова улыбнулся. Он часто улыбался и относился ко всему с неким позитивом, что не могло не ускользнуть от внимания Мэган, хоть девушка едва могла себя таковой назвать. Ей это чем-то напоминало Николаса, который точно так же радостно улыбался всегда и всем. И хоть между ними было мало общего, любая схожесть только сильней располагала девушку к Винсенту. Но помимо схожего, было много и различий, некоторые из которых казались Мэган так же достойными. - Не пью, курить бросил, слежу за собой. - загибал он пальцы, но трёх хватило. Более он припомнить не сумел. Девушка хихикнула, прикрыв рот рукой. К этому моменту подали новый напиток, и Мэган обхватила ладонями кружку, греясь. В помещении было чересчур прохладно. - А сколько же тебе? - поинтересовался он в ответ, и Мэган, не раздумывая, лишь коротко ответила: -28.***
Когда стало темнеть, в комнату к Уоррэну неожиданно постучали. Парень проигнорировал шум, лёжа на кровати прямо в одежде. Плащ помялся, одежда была подарена ему Майлзом, ведь все вещи юноши попросту сгорели. Во тьме, в маленькой одинокой комнатке, юноша разглядывал свою руку, сняв перчатки. Яркий штрихкод красовался на тыльной стороне ладони, напоминая о том, что больше он никогда не станет человеком. Когда-то на месте этого штрихкода был шрам, который он получил в драке, однако Уоррэн и сам не заметил, как вскоре тот исчез. Шрамы и рубцы заросли, кожа стала светлее, глаза ярче, а раны начали быстрей заживляться. Как только юноша заметил странные изменения, он поспешил сдать кровь в обычной больнице, ведь знал - результаты НИЦ всё равно узнает. Так с ним и связались. Осмотрели, изучили его эллипс, а после Брайан попросил его немного пожертвовать своего эллипса. Сила эллипса была так сильна, что Уоррэна не могли записать в протокол идентификации как гамму, и перевели в разряд объектов типа Дзета - неизученных заражённых, имевших особые вариации мутации эллипса. Чёрные волосы покрылись белыми прядями сами, и юноше приходилось врать, что он сам их окрасил. Но правда была проще, но не очевидней. Радовало одно - никого заразить он не мог, таков был результат бесчисленных анализов. НИЦ завербовали его, вцепились в него ногами и руками. Он был особенным. За сотрудничество Уоррэн потребовал плату - раз ему не удаётся умереть, пусть это сделают они. Взамен он даст изучить себя, как объект типа Дзета, а так же пойдёт на сотрудничество. Брайан был согласен, и так Уоррэн стал одни из немногих заражённых типа Дзета уже официально, а курировал этот "объект" лично Брайан. G-8801 - этот штрихкод ему нанесли на тыльную сторону ладони вместо того самого шрама, который зажил на нём первую очередь. В комнате было прохладно и тихо. Обставлена она была только самым необходимым, и помимо небольшой постели имелось подобие кухни с небольшим холодильником, обеденный стол со стулом и прикроватная тумба. Для вещей была стойка, но Уоррэну вешать было туда почти нечего, кроме формы. Он больше не браконьер, остался на улице, но НИЦ вытащили его и теперь. Юношу приютили, выходили, кормили, дали отпуск на две недели и место для работы. Теперь он - часть отряда Сокол, куда входил и его старый друг Майлз. Он был благодарен за проявленную заботу, однако не знал, чья именно это была заслуга: Брайана, что желал распорядиться особенностью Уоррэна на своё усмотрение, или же Майлза, чья воля так повлияла на его начальника. Уоррэн не мог не заметить, что у Брайана особая благосклонность к его старому знакомому. И юноша не понимал причины этого. Майлз, по его скромному мнению, был ничем не выдающимся человеком - ни в чём не плох, ни в чём не хорош. Слишком строптив, вспыльчив, суёт нос куда не просят, точно так же не имел школьного образования, зато успел поиметь кучу проблем на своём веку. Куда менее трагичных, чем у Уоррэна, однако Майлз умудрялся влипать в такие проблемы, откуда его мало кто был способен вытащить. Характер не способствовал налаживанию связей, и в итоге Уоррэн остался его единственным другом. Остальных уже не было в живых. Дверь отворилась, и внутрь зашёл Майлз. - Не спишь? - спросил он. Уоррэн одарил его равнодушным взглядом. Конечно он не спал. Майлз так громко стучал в дверь, что даже если бы юноша спал, то давно проснулся бы. - Нет ещё. - ответил Уоррэн, бегло глянув на будильник. Цифры электронного будильника было единственным источником света в комнате, кроме естественного ночного освещения. Звёзды с восьмого этажа казались сегодня особенно яркими, однако луна уже скрылась. На часах было почти десять вечера. - Я с работы возвращался. - сознался Майлз, проходя в комнату. Вёл он себя свободно, словно сам тут жил: включил свет, чем едва не ослепил Уоррэна, кинул на стул рюкзак, говорил слишком громко. - И что? - спросил Уоррэн. Майлз снял рюкзак с плечей. - Еды принёс. - ответил он. Говорил он спокойно, игнорируя недовольный голос Уоррэна, его протест и язвительность. Уоррэн знал - будь на его месте кто-то другой, Майлз был мог даже ввязаться в драку. Такое отношение к своей персоне Уоррэну льстило. - Я не умру с голоду. - ответил он, и из его уст эта фраза звучала двояко. Майлз усмехнулся, но проигнорировал это, вытаскивая всевозможные продукты из рюкзака и набивая ими холодильник. Конечно он покупал еду только на свой вкус, ему было всё равно на то, что Уоррэн не любил печенья и консервы, готовил себе сам и не нуждался в полуфабрикатах, а так же не переносил на дух нездоровую пищу. - У тебя самого хоть есть еда дома? - недовольно спросил Уоррэн. - Ты всё сюда таскаешь. Какой уже раз за неделю? Третий? - спросил он. Майлз осмотрел, что помимо того, что регулярно приносил он, в холодильнике были и другие продукты. - А что такого? - спросил он. - Мне персонал тоже постоянно приносит еду. Я уже просто выбрасываю то, что не успеваю есть. - злился он. Уоррэн не любил излишества, а они то и дело сыпались на него. И это злило. - А, ну так ничего страшного. - ответил равнодушно Майлз. - Мне пока хватает. Главное, чтобы всегда были деньги на корм Снежку, а там уже хоть с помойки есть могу. - сознался он, от чего у Уоррэна возникли не лучшие ассоциации. Но его это не удивило. Майлз бывал на таком дне, что иногда действительно был вынужден воровать еду с кухни, где работал, или поджидать, пока ресторан выбросит не совсем годные продукты. Уоррэн бы до такого никогда не опустился, чему его научил пример друга. Зато кота своего безумно любил, как никого другого в мире. Вот она - настоящая любовь, самая искренняя и самая невзаимная в мире. Если уж Майлз и любил, то искренне, как в первый раз, и предан, как бездомная собака, которую стоило покормить всего один разок. И к Уоррэну он был слишком добр, и кота своего обожал, и ещё наверняка кого. - Ну что, выходит, ты уже завтра с нами будешь? - спросил Майлз, усаживаясь поудобней за стол с банкой газировки. Уоррэн заметил, что тот более не пил алкоголь вообще, и наверняка всё из-за нового места работы. Скажи Уоррэну годами ранее, что Майлз бросит пить, тот в жизни бы не поверил. - Выходит, что так. - ответил Уоррэн. Майлз кивнул. Он ему искренне сочувствовал, ведь юноша был настолько невезучим, насколько это в принципе было возможным. Уоррэн потерял свою родную и приёмную мать, отец бросил ещё в младенчестве, а год назад умерла и возлюбленная. Вереница неудач преследовала его всю жизнь. - Я знаю, что тебе не особо и хотелось работать в нашем отряде...- сознался Майлз, и был прав. - Но ничего сложного быть не должно. Скучная работа, это да. - добавил он. Уоррэн хмыкнул. Скучной работы он не боялся, но и вправду не горел желанием работать на НИЦ. - Меня не просто так поставили к вам? Я прав? - спросил он. Майлз поколебался. Он догадывался, что это так и было, но замыслов Брайана и сам не понимал. Их отряд был сильным, считался едва ли не лучшим, однако лишь потому, что других отрядов было мало. Никакой конкуренции. Уоррэн создавал ещё больший отрыв между ними и другими бойцами: он был прекрасным бойцом, с хорошей реакцией, ловкостью и бессмертием. Майлз подумывал, что Брайан поставил Уоррэна именно в пару с Майлзом, а не в отряд. Благодаря эллипсу Майлза Уоррэн сможет восстанавливаться быстрей, и несколько часов сокращается в пару минут. На выходе получался один боец, что мог заменять как минимум нескольких других. Но эллипс Майлза был куда менее совершенен. Он расходовал много энергии самого носителя эллипса, да ещё и требовал прямого прикосновения к телу того, чей эллипс тот желал усилить. Это усложняло задачу и заставляло Майлза ползать в тылу, оказывая поддержку. Однако эллипс мог мутировать, и он надеялся, что однажды его способность станет бесконтактной. Ему не придётся бегать между своими коллегами постоянно, так ни разу и не воспользовавшись оружием в бою. - Чёрт его знает. Брайан слишком скрытный, но думаю, что так. - Вы же вроде общаетесь, нет? - спросил юноша. Майлз помотал головой, задумчиво глядя в окно. Хотелось бы, но тот более на контакт не шёл. За две недели они даже не пересеклись, у обоих график сильно разнился. - С чего ты взял? - спросил он в ответ. - Мы соседи, конечно, но он может днями домой не приходить, вечно чем-то занят. - Мне так показалось. - сознался Уоррэн. - Не бери в голову. - отверг он эти слова, и оба поспешили сменить тему разговора. Эта мысль не выходила из головы Майлза. Даже немного льстила, но не радовала. Было приятно осознавать, что со стороны их отношения с Брайаном казались такими близкими, что даже Уоррэн не постеснялся сказать об этом вслух. Но ведь это было неправдой. Брайан был всё так же далёк от него, и не известно, было ли хоть что-то, что смогло бы их сблизить. Возможно ли это было вообще? Майлз тряхнул головой. Какая разница? Его такое волновать не должно. - Ты же работал на него раньше, так? Или это был кто-то другой? - спросил Уоррэн внезапно, окуная юношу головой в прошлое. Холодок прошёл по коже. Ему не хотелось вспоминать об этом почему-то, хотя тогда ничего страшного не случилось. - Да, я работал одно время лично на Брайана. - припомнил Майлз и усмехнулся. Это был короткий отрезок времени, и с тех прошло около двух лет. Ещё перед тем, как Майлз официально стал работать в НИЦ. Уоррэна подробности не интересовали, следом он задал другой вопрос: - И как? - спросил он, встав с постели и подойдя к окну, распахнув его. - Лично по мне, он странный. Майлз призадумался. Брайан действительно сильно выделялся на фоне своих подчинённых и приближенных. Под стать своей приёмной матери Люси Стюарт. Сам Майлз мало что знал об этой женщине, одно её присутствие пугало его до чёртиков. Он разом вспоминал все фильмы ужасов, что смотрел в ночные смены, когда ещё работал охранником. Но они не были ровней тому чудовищу, что сидело в инвалидной коляске. Если Брайану приходилось жить с ней, то не удивительно, что при первой возможности он бежал сюда. Избавиться от неё было нельзя - она была нужна НИЦ, давала приказы Брайану, его руками продолжала править дальше своим маленьким королевством. - Не помню ничего такого. - огрызнулся Майлз. - Брайан нормальный человек. - добавил он, и искренне считал так. Не лишён странностей, как и все остальные, но что поделать? - Мне всё равно. - сознался Уоррэн. - Главное, чтобы не придирчивый. - уточнил юноша. Майлз кивнул. На его памяти Брайан не придирался по пустякам, напротив, слишком много порой был вынужден прощать и спускать с рук. Майлзу хотелось ещё поговорить с Уоррэном. Поговорить про его приёмную маму, провести параллель между ним и его начальником. Оба были заражёнными, оба жили в неродных семьях, и юноше стало интересно, каково это было. Они же почти одногодки, Брайан на два года всего старше. Но это был слишком личный вопрос, Майлз рисковал навлечь на себя немилость Уоррэна, что ещё горевал по Аише. Чистильщики НИЦ соскребали остатки, едва ли её можно было похоронить со всеми почестями. Унизительная и жестокая смерть деморализовала Уоррэна даже больше, чем тот факт, что Аиша погибла. Но мстить он не собирался, его горе было спокойным, печальным, в его сердце не пылал огонь ненависти. Но было что-то, что сильно волновало его. Майлз не мог не заметить этого. - Ты какой-то неспокойный стал. - сознался он. - Это из-за Лейлы? - в лоб спросил юноша. Уоррэн скривился, а значит Майлз не угадал. Уоррэн был невезучим, и Аиша была не единственным близким человеком, которого юноша потерял. Ещё за год до этого он потерял девушку и впервые попытался убить себя, ещё незадолго до её смерти - Лео, ещё раньше - родную маму. Возможно даже какие-то друзей, Майлз подробностей не знал. - Не важно. - махнул он рукой, дав понять, что разговор продолжать не желал. Майлз впервые видел его таким, и такое поведение настораживало. Как бы он не продолжал доставать расспросами парня, тот упорно отмахивался и не желал отвечать на вопрос. Было поздно, и Майлз был вынужден покинуть Уоррэна, отправившись домой. Ему так и не удалось вытянуть желаемые сведенья. Уоррэн снова остался один, заняв прежнее положение на кровати, пока не уснул.***
- Прошу прощения, - прокашлялась Елена, догнав уходящего по тёмному коридору Брайана, - я хочу кое о чём переговорить. - на её слова парень обернулся, равнодушно глядя на неё. Такое было редкостью, он чаще стремился проявить неискреннюю любезность, чем своё настоящее равнодушие, но женщина этому удивлена не была. Она знала его давно, ещё как юного зелёного работника отдела фармакологии, каким его сюда привела Люси Стюарт едва ли не за руку. Многое с тех пор изменилось, даже слишком. Его невозможно было узнать, и она бы не поверила никогда в то, что перед ней стоит Брайан, если только не видела собственными глазами эти метаморфозы. - Да, слушаю. Но недолго. - сообщил он, продолжая следовать по коридору. Всё такая же статная фигура, походка и жесты, как у его приёмной матери. В это сложно было поверить, но раньше рядом с ней точно так же шагал неотёсанный вчерашний школьник, зашуганный и тревожный, смотрящий скромной в пол и зажатыми плечами. Сейчас же это был, она не побоялась этого слова, мужчина, взявший всё лучшее от его приёмной матери. Ухудшение её здоровья пошло юноше на пользу. - В отчёте написано, что я должна буду начать приготовления к выпуску объекта D-0075. Прошу прощения, но на основании чего? - поинтересовалась она. - Я считаю, что в этом нет никакой необходимости. - продолжала говорить Елена. Объект D-0075, как и Брайан, являлся эпсилоном. Один из немногих образцов, и на данный момент один из двух удачный. Второй удачный образец шёл рядом с ней. Елена курировала объект D-0075, и в её обязанности входило всё, что касалось этой эпсилон. Требовалось составлять график, заставлять других в её команде курирования работать, обеспечивать объекту удовлетворение базовых потребностей, а так же обучать. В последнем ей приходилось проще всего - это взрослый парень, бывший человек, и потребности обучать его письму, чтению и прочему не было. Базовые вещи он не забыл. Но к этому объекту у Брайана было особое отношение, слишком привилегированное. - Вам кажется, Елена. - ответил он. - Я же как раз вижу в этом острую необходимость. - Только из-за его эллипса? - спросила она. D-0075 уже не раз посылали на всевозможные задания, но каждый раз для Елены это было стрессом. Работать с этим юношей было тяжело, она должна была следить за ним, как за зеницей ока. Иначе Брайан снимет с неё шкуру. А этот человек был просто безбашенный. Он лез в самое пекло, совершенно не заботясь о собственной безопасности. Атрофированное чувство страха, отсутствует боль. Раны не сразу могли быть обнаружены - он просто не чувствовал, что мог порезаться, удариться. Это усложняло задачу Елене, ведь она была вынуждена следить за ним. Каждый раз ей приходилось устраивать унизительный досмотр на наличие ранений. Эллипс этого объекта был крайне выгоден - антиэллипс. Блокирование использования чужих эллипсов в поле зрения. Его использовали для поимки других заражённых и предотвращения побегов. - Если всё пойдёт гладко, то у него будет хорошая пара. Это позволит ему работать эффективней. - Брайан понимал, к чему клонила Елена. Ещё не было известно, будет ли Елена вместе с этим мальчиком на заданиях, ведь в отчёте упоминалось имя ещё одной беты второго поколения. Ни о каком отряде, из известных ей, речи не шло. - Вы сами ставите меня в уязвимое положение, Брайан. - недовольно ответила она, стараясь продолжать говорить вежливо. Она понимала, что Брайан планировал собрать два отряда: один для поимки С-0898, и второй для того, чтобы справиться с сопротивлением. Второй должен быть куда сильней, чем первый, ведь речь идёт об альфе. С возможностями этого существа они ещё не были знакомы в полной мере. Из сохранившихся отчётов восьмилетней давности и старше, мало что удалось извлечь. Информации о нём как будто не существовало вовсе, свидетельства удалялись автоматически, стоило им только появиться. Елена подозревала, что компьютеры на полигонах заражены чем-то. Любые протоколы об альфе удалялись ещё на этапе их составления. Кто-то очень не хотел, чтобы НИЦ знали что-либо об альфе. Сколько бы не было попыток уничтожить этот вирус в системе, не удавалось. Он как будто давно стал частью НИЦ. Приходилось хранить письменные отчёты от руки, которые пришли в негодность со временем. Восемь лет это существо не давало о себе знать! Это слишком долгий срок. Но это работало везде. Любое упоминание альфы в том самом смысле удалялись автоматически. Попытки заменить это каким-то словом, кодовым или кличкой, не работали - они со временем исчезали. Уж не сошли ли они здесь все с ума? И чья это работа? Мистика и только. Условно объект альфы обозначался номером А-0001, и протокол идентификации пустовал. Просто пустой документ, где во всех графах были написаны вопросительные знаки. Все знали этот номер наизусть, но в лицо альфу никто не знал. Кого было искать? Единственным ориентиром оставался B-7012, который якобы имеет дела с эти существом напрямую. Так же Брайан утверждал, что знает, как выглядит этот человек. А человек ли? Елена наслушалась столько баек об альфе, что ей казалось, будто у этого существа нет ничего общего с человеком. Чудовище Лавкрафтианского ужаса, не человек. - Вам не хватит даже трёх D-0075, поэтому нужно подумать как следует. - сделала она замечание Брайану, на которое он отреагировал спокойно. Он привык, что Елена старалась навязать ему своё мнение. Таким уж человеком она была. - Я знаю, список ещё составляется. - ответил он ей. - Не забывайте, что на повестке дня так же поимка С-0898. Вот для этого дела он и годится. Для поимки альфы мы применим иные методы и иную силу. Возможно, что мне придётся лично поучаствовать в этом. Поэтому, если это возможно, не делайте поспешных выводов впредь и выполняйте свою работу, не сопровождая это бессмысленными возражениями и вопросами. - сделал он ей замечание в ответ и ускорился, показывая, что продолжать диалог не желал. Елена удивилась. Не уж-то Брайан собирался лично отправиться с ними нейтрализовать альфу? Это редкое зрелище и неизвестно, насколько удачная. Если он умрёт, то Люси не сможет полноценно продолжать управлять НИЦ. У Брайана не было детей, жены или доверенных лиц на свою должность, которые могли бы взять на себя это бремя. Да и у Люси остался только один родной сын, полный раздолбай, который вряд ли захочет продолжать дело матери и подчиняться ей. Такого было желательно не допускать, иначе шаткое положение НИЦ ухудшится ещё больше. Брайан ушёл, оставив Елену одну. Он не любил, когда кто-то ставил под сомнения приказы Люси или его личные распоряжения. Женщина понимала, что знать ему было гораздо больше, чем ей, но это всё равно не нравилось ей. Но поделать ничего было нельзя. Её подопечный должен выполнить это распоряжение. Подготовка займёт порядка недели, если не больше. В этом городе не было камер для содержания объектов, нужно было выбрать подходящее жильё и оборудовать его, чтобы иметь возможность вести наблюдение за эпсилон. И как куратор это должна делать она. Елена тяжело вздохнула и быстрым шагом направилась к выходу. Ей больше нечего было тут делать, работы предстояло много.***
К Энди Адам пришёл поздно, на часах было около полуночи. Дверь юноша открыл неохотно, дотошно проверив, кто стоит за дверями. В коридоре было ярко, весь свет в доме был включен. После тьмы в парадной Адам зажмурился. - Прости, что так поздно заглянул. На работе задержали. - сознался он, снимая пальто и поправляя жилетку строгого кроя. Во время работы всегда следовало выглядеть под стать клиентам, и ни разу не хуже. Простым вещам места в гардеробе не было. Энди пропустил его, отойдя в сторону. Ничего не отвечал, да и в принципе говорил теперь редко. Состояние Энди было ужасным. Он перестал выходить из дома, его нельзя было уговорить пойти к врачу, хотя Адам обещал взять все расходы на себя. Фантом рекомендовал сходить к Роберту из Убежища - он свой, так Энди не будет страшно. Но даже так, уговорить его не удалось. Энди впадал в истерику от мысли, что ему придётся выйти из дома. Всего за две недели он превратился в затворника. Юноша ходил, опустив голову вниз. Неопрятные локоны закрывали его лицо, где ещё не до конца сошли раны. Под глазами образовались чёрные круги, Энди практически не спал. Пережитое не давало ему уснуть. Если бы Адам не приносил еды, юноша бы так и остался голодать в одиночестве. - Пройдём на кухню? - спросил Адам, указывая на пакет. Говорить он старался ласково, как с ребёнком, и тихо, чтобы не напрягать и без того напуганного истощённого мальчика. Энди кивнул и неторопливо последовал на кухню за Адамом. - Нормально себя чувствуешь? - спросил Адам, раскладывая продукты. Он уже прекрасно ориентировался, что и где лежит. На вопрос Энди неуверенно кивнул. Ответ каждый раз был один и тот же. - Ничего не беспокоит? - спросил Адам, поглядывая на отсутствующий безымянный палец. Алан был настоящим везунчиком, что не попал в такую же передрягу. Алану было не привыкать, он видел и испытывал нечто гораздо хуже, чем эти пытки и насилие. Если он выжил тогда, восемь лет назад, то дальше его не ждёт ничего плохого. А вот Энди только предстояло ознакомиться со всеми кошмарами. Браконьеры были позади, это была только разминка. НИЦ же такими забавами не увлекается. Зато они повсюду, куда не ступи, от них нельзя спрятаться. Будто ступают по пятам. Адаму просто повезло, за него все забыли, посчитали уже мёртвым, в чем ему немало помог один из безымянных добрых сотрудников. Но ведь таких мало. Адам все эти шесть лет вёл тихую и мирную жизнь, нигде особо не светился, а потому его лицо в НИЦ "забыли". Энди же успел отметиться наверняка. Его родители работали в НИЦ, те уж наверняка знали, что сын заражён, а значит имя Энди есть в базе, имеет протокол идентификации объекта со всеми подробностями. И стоит вскрыться грехам юноши, как его мгновенно настигнет кара. Энди помотал головой. Как всегда, ничего не беспокоило. Адам старался ухаживать по мере своих сил и умений, но понимал, что помощь врача всё равно была нужна. Чужих Энди не впустит, так что привести с собой кого-то бессмысленная затея. За это время волосы у него немного отрасли, и на корнях пробивался натуральный цвет волос, уступая крашеным сиреневым. Теперь волосы выглядели неопрятно, одежду же юноша почти не менял. - Тебе нечего мне сказать? - спросил Адам снова. Этот вопрос он задавал каждый раз, когда приезжал сюда, и получал каждый раз новый ответ. Иногда за вопросом следовала просьба остаться на ночь. Иногда молчание, иногда - прямой отказ. Однажды Энди всё-таки согласился, дав знать, что ему есть что сказать. Но так и промолчал остаток вечера, не решившись. Только заплакал. Может, расскажет теперь? - Есть что. - снова сказал он, вновь намекая на какую-то историю. Адам стал вести себя ещё осторожней, боясь сбить Энди с верной мысли. Он набирался храбрости и решимости что-то сказать. Адам поспешил сесть рядом, бросив своё унылое занятие. Энди всё равно ни черта не ел. - Не бойся. Мне ты можешь сказать всё, что угодно. - успокаивал Адам, стараясь говорить как можно мягче. Каждому из них было в чём сознаться, и каждому было нелегко. Как Адаму было нелегко признаться, что осталось не больше полугода. Конец уже предрешён и нестерпимо приближался. - Я недавно встретил школьного друга. - начал он издалека. Адам притих, да так, что мог услышать собственный стук сердца. Неужели заговорил? Но Энди говорил прерывисто, постоянно погружаясь в мысли, словно заново переживая каждую встречу. Адам сдерживался, чтобы не торопить мальчика. Сейчас ему важно было дать шанс выговориться самому. - Мы не виделись очень долго. Несколько лет. - добавил он, продолжая свой рассказ. - Я не узнал его, это он меня окликнул. - а потом вновь притих, словно что-то вспоминал. - Мои родители переехали, мы не поддерживали связь. Он немного старше меня. - внезапно уточнил он, будто это было важно. Но Адам не стремился торопить Энди. - Это же хорошо. - заполнил он очередное молчание, брешь в рассказе. Парень ещё не понимал, к чему Энди вёл, но его нужно было выслушать. На слова Адама мальчик помотал головой. - Я был рад увидеть его снова. Мы были очень хорошими друзьями. - снова уточнил он. - Но он оказался браконьером. - окончил Энди историю, и его голос задрожал. Адам притих. На юношу сильно повлияло предательство его старого друга, которому он доверял по памяти. Человек, которому доверяешь без капли сомнения, резко оказывается врагом. - Всё уже позади, - постарался Адам успокоить Энди, осторожно приобнимая его за плечи, - предатели своё получили. - добавил он. Но эти слова только сильней ввергли Энди в истерику. Теперь он уже не сдерживался и начал плакать, снова. Адам понимал, что уставал от такого поведения Энди. Сам уже привык, был матёрым в каком-то роде, а потому не мог разделить чувства юнца, которому только предстоит снова и снова сталкиваться с подобным. - Я не понимаю его...- произнёс он, утирая слёзы, - Он же мне помог убежать. - Да, но он помог и поймать тебя. - добавил Адам. Ему не хотелось, чтобы Энди проникся сочувствием к браконьерам. Эти животные не заслуживали чтобы по ним скорбели. Тем более не такая невинная и искренняя душа, как Энди. - Я не знаю...- добавил юноша. - Просто не знаю. Какое-то смешанное чувство...- сознался он, немного успокоившись. У Энди не находилось слов описать то, что он испытывал. Уоррэн мёртв, и, казалось бы, поделом ему. Но ведь он был Энди другом, даже помог бежать. Как он мог понять, что должен испытывать теперь? Ненависть смешалась с благодарностью, страх с чувством вины. Уоррэна убила Мэган, он всё уже знал. Энди переживал за него, вместе с тем не хотел его видеть, будь тот жив. Или хотел? Сам не знал, едва понимал эти противоречивые чувства. Адам приобнял Энди крепче. Он мог понять его, но не хотел. Сам пережил нечто похожее, когда близкий человек превращался во врага. И вроде этот человек не хотел зла, не был сущим садистом, но вместе с тем отравлял жизнь. Крейг был таким же, и в этом состоянии Адам прожил целый год, прежде чем ему дали толчок, помогли раскрыть глаза и убраться прочь. Разве то, что пережил он, существенно отличалось? Разве что Крейга не убили, и он не пытался убить Адама. Масштабы трагедии были поменьше. - Всё, что я могу сказать тебе, я уже говорил. - произнёс он. - Но повторюсь. Тебе стоит забыть об этом, нужно развеяться и успокоиться. Сейчас ты уже ничего не изменишь. То, что ты сидишь здесь всё время не идёт на пользу. Так твоя рана никогда не исцелится. - Адам осторожно убрал волосы с заплаканного лица юноши, который невнятно кивал. Кивал он всегда, но это ещё ничего не значило. Оставалось надеяться, что Энди становится легче. Если ему хватило духу рассказать всё, что тревожит его, значит его состояние стало немного лучше. Вскоре слёзы подействовали успокаивающе на юношу, и он уснул. Адам даже не сразу заметил этого. Раз уж он сумел уснуть, значит ему стало чуточку спокойней на душе, он смог избавиться от бремя, что тревожило его. Адам усмехнулся и поспешил осторожно закурить. Видимо, сон ему сегодня не грозил.