Уроборос

      Прежде чем я снова продолжу, то следует немного отбросить события назад. С Мэган и остальными наши пути разошлись, и я понимал, что сойдутся вновь нескоро. У неё своя жизнь и свои заботы, у нас – свои. Наши интересы не сходились. Я ей помог, и на том моя работа была закончена. Меня втянули в борьбу с НИЦ, а её же это касалось лишь косвенно. С ребятами было интересно и хорошо, но пути, увы, не сходились.       В день, когда она встретилась с Винсентом в кафе, окончился для девушки неожиданным откровением. Мэган, сама не зная почему, решила вывалить всё и сразу. Мужчина вызвал у неё доверие, впервые кому-то захотелось откровенно рассказать свою историю. Чтобы кто-то смог помочь. Чтобы кто-то просто понял то, через что они все прошли. Через боль душевную и боль физическую, через радость и через чудовищный страх. Все эти восемь лет они желали только покоя, жить своей жизнью и не думать о завтрашнем дне. Судьба была более жестокой.       Но на следующий день она уже сомневалась в своём поступке. Стоило ли вот так вывалить всё на чужого человека? Винсент с пониманием отнёсся к её истории, будучи не на много, но в курсе событий. Остаток вечера мужчина был задумчивым и тихим, размышляя над услышанным. Это заставило Мэган поволноваться.       Тем утром она лежала на коленях у Алана и горестно переживала вчерашний вечер. Что теперь Винсент подумает о ней? А о ребятах? Сдаст ли их всех? - Я так глупо поступила…- уповала на свою слабость Мэган. Рука по-прежнему болела, девушке приходилось изворачиваться, чтобы рана не болела. Алан ласково глядел на неё, иногда поглаживая по волосам. В отличие от остальных, он был вынужден работать и зарабатывать на жизнь, дабы прокормить их маленькую семью. На закреплённой папке парень время от времени делал наброски на бумаге простым карандашом, отвлекаясь каждый раз, когда девушка начинала говорить, рассуждая о случившемся. - Не стоит. – утешал парень её. – Это не так. Мы все имеем право на эмоции и слабости. В комнате было светло, белое небо, усеянное облаками, отражало свет в окно. В комнату проникал запах влаги, навеянный с улицы. Снаружи до комнаты доносились чужие голоса, перемешанные в единый невнятный шум, и разговоры о повседневном. В комнате царил сон, светлый, меланхоличный и такой же безмятежный. Ронни с Пирсом вышли в закрытый двор, тихонько проводя время за пределами комнаты. Девушка уже привыкла к своему новому дому, что стал ей темницей.       Подняв голову, девушка наблюдала за внимательным взглядом Алана, скользящем по бумаге. Под естественным светом они казались серебристыми. В них, будто в зеркале, можно было увидеть беглые образы. Ленивая атмосфера в комнате заставила девушку перевернуться уже на спину. У окна от ветра вздымались шторы, задевая друг друга. Было видно белое небо. - Думаешь, ему можно доверять? – спросила девушка. Алан неуверенно пожал плечами. Он не знал этого человека лично, потому не собирался судить его. Но из рассказов парень сделал вывод, что Винсент искренне порывался помочь. - Вполне. – согласился Алан. – Мне кажется, он много старается ради тебя. – и улыбнулся по-доброму, но слегка хитро. Мэган нахмурилась, не понимая, что он имел ввиду, да и значения не придала. - Я заметила, что он не в ладах с НИЦ. – созналась она. – Мне кажется, ему они не нравятся. Но они никому не нравятся. – усмехнулась девушка. – Это лучший шанс сбежать. Кукла творит свои тёмные делишки, и НИЦ непременно бросятся на него. Тогда-то и надо бежать. – размышляла девушка вслух, сложив руки на животе. Кукла помог им, но она всё равно была зла на него. За ложь, которой он долго кормил их всех, за опасность, которой подвергал. Но больше всего её злило то, что он отказался помогать Ронни. Они ведь одной «крови», из одного теста. Почти как братья. И юноша преспокойно отказался помогать, ему было плевать на жизнь мальчика. То, что он и впрямь помог им, не уменьшило её злости к нему. Напротив, она вспыхнула новыми яркими языками огня. Будь у неё возможность, она бы непременно убила бы его. От мыслей о Кукле крутило живот, девушка крепко сжимала руки в кулак. - Всё хорошо? – поинтересовался Алан, заметив, что девушка напряглась. - Да, я просто Куклу вспомнила. – вздохнула она тяжело и попыталась расслабиться. – Урод, ненавижу его. Надеюсь, НИЦ убьют его. – буркнула себе девушка под нос. Алан обеспокоенно взглянул на неё. По взгляду стало ясно, что её точку зрения он не поддерживает. Мэган знала, что парень не желал зла никому, даже тому, кто заслуживал этого. Вместо этого он верил, что любой человек добр, надо лишь понять, что заставило его стать таким злым. Потому девушка не желала выслушивать его точку зрения в очередной раз. Ей казалось, что Алан оправдывал действия Куклы. А Мэган этого не одобряла. Либо он считает, как девушка, либо молчит в тряпочку. - Почему бы тебе не выйти к ребятам во дворе? –поинтересовался он у Мэган, сведя тему разговора в другое русло. Мэган удивлённо приподняла бровь. Девушка не планировала пока покидать предел квартиры. И пусть постепенно ситуация улеглась, в новостях более не упоминался инцидент на складах, девушка опасалась покидать стены защищённого дома. НИЦ никуда не исчезали. - Да ладно, что там делать? – поинтересовалась она. - Не знаю, они же чем-то заняты. – улыбнулся он. Мэган хмыкнула и лениво поднялась с его колен, сладко потянувшись. Ленивое настроение не отпускало, не хотелось никуда идти, а только продолжать бездельничать.       Девушка поднялась с кровати, поправила джинсы и выглянула в окно, упираясь локтями в подоконник. Тихий ветерок ласково трепал её короткие волосы. Мэган прищуривала глаза от яркого света. Бегло пробежавшись взглядом по крышам соседних домов, она выглянула наружу. В закрытом дворе на лавочках сидел Пирс. Передвигался он ещё тяжело, так что оставался под чутким надзором своего воспитанника. Парень развалился на лавочке и наигрывал простенькую мелодию на гитаре, которую одалживал у соседа на первом этаже. Пирс удивительно быстро мог завести новые знакомства где угодно, чем пользовался и здесь. Ронни молчаливо сидел рядышком, рассматривая соседские цветы в окнах. Мэган уже давно заметила его страсть к растениям, но увы, для их образа жизни такое хобби не подходило.       Пирс прекратил играть, запутавшись в нотах. Играл он скверно, растеряв навыки за время их совместной жизни. Парень поразмыслил, попытался настроить гитару заново, почесал затылок и сдался. Тогда он поднял взгляд наверх, заметив в окне скучающую Мэган, улыбнулся. - Мэг, давай к нам! – он привстал и помахал рукой, привлекая внимание к себе. На его лице был огромный шов, спрятанный под пластырем. Это уродство останется с ним до конца жизни. Но Пирс не унывал. Уныние – не про него. Девушек у него и так не было, по крайней мере Мэган ничего не знала о его личной жизни, в дом к ним он никого не приводил. Что он терял? Ничего. - С чего вдруг? – спросила она у него. - Нам скучно. – поразмыслил Пирс и ответил. - Ну развлеки себя сам. – пожала она лениво плечами. - Нельзя так, Мэган. – вмешался Алан. – Ты не так много времени проводишь с ними. Иди. – подталкивал он Мэган к принятию этого решения. Просить Алана пойти с ней было бессмысленно, он был слишком занят работой. Вся кровать была укрыта его набросками и рисунками, сделанными тщательно, с ответственным подходом к делу. Очевидно, что квартиру свою он не покинет, пока не сделает всё необходимое. Бедному парню пришлось взвалить на себя три голодных рта, при этом он продолжал выполнять некоторые обязанности по дому. - Ладно, но только потому, что ты мне сказал. – сказала она, на что Алан улыбнулся, не отрываясь от нового наброска. Тогда Мэган села на подоконник и спрыгнула вниз. Яркие крылья вспыхнули за её спиной лишь на миг падения, и она ловко приземлилась на асфальт, прямиком рядом с ребятами. - Может, стоило спуститься по лестнице? – уточнил Пирс. Мэган высунула язык в ответ на такой вопрос. - Хочу и прыгаю. – буркнула она в ответ. – Как Ронни? Ему не холодно? – девушка приблизилась к юноше и положила ему на лоб руку. Как всегда, кожа его была тёплой, но ещё не горячей. Ронни поднял на неё взгляд свои зеркально-синих глаз, и Мэган отмечала про себя всё большее сходство с глазами Куклы. От этого её воротило. Как она могла не замечать внешнего сходства между ними? Как девушка смела игнорировать то, что даже поведением они были похожи? Этот факт отвернул её от юноши, но она всё ещё нежно любила его как своего воспитанника. Нет, она сделает всё, чтобы из него не выросло чудовища, как его старший «брат». Ронни будто чувствовал то, что она испытывала, а потому в последнее время стал куда послушней, чем обычно, но вместе с тем молчаливей, мрачней. - Всё нормально, ты сильно переживаешь. – сказал Пирс, улыбаясь и встав рядом с мальчиком, приобняв его одной рукой. - Ну а сам ты что скажешь? – спросила она у Ронни, подбоченившись. Мальчик поразмышлял, прежде чем дать какой-то внятный ответ. - Хорошо. – сказал он. – Но мне скучно. – тут же добавил мальчик, чем неприятно удивил Пирс. Лицо его искривилось в неловкой улыбке, поскольку он целый день пытался развлечь мрачного Ронни. Увы, тот считал такие занятия скучными. - А что тогда интересно для тебя? – спросила Мэган. Ронни и впрямь не умел себя развлекать, но иногда его удавалось чем-то занять. Он не любил слишком рутинную работу, поэтому ему доставалась часть домашней работы: уборка. Только её он не отказывался выполнять исправно. Ронни можно было попробовать завлечь рисованием, но дольше часа сидеть за бумагой и карандашом не получалось. Шить категорически не хотел. Пирс пытался научить его игре на гитаре, но получалось так же скверно. Что уж там, попытка увлечь его электроникой, которую Пирс уже забросил около года назад из-за работы, ничем не кончилось. - Гулять хочу. – сказал мрачно мальчик, опустив глаза вниз. Конечно, он же был ещё юн и неопытен, и всю свою жизнь проживал в изоляции, сменив одну на другую. Ради своей безопасности. - Нельзя. Снаружи опасно, ты разве не помнишь? – строго ответила девушка. Ей надоедали эти разговоры, юноша нередко просился куда-то уйти прогуляться, и каждый раз ему приходилось объяснять одно и то же. Но это не имело смысла. Ронни был упёрт и капризен, Мэган не справлялась сама, а другие лишь стремились потакать его желаниям. - Но я могу себя защитить. – снова утверждал он. - Ты ещё не умеешь управляться своими силами. – снова подметила девушка, осознавая цикличность их споров. Этим мальчишка её несомненно раздражал. Ему хотелось обычных радостей юности, вроде поиграть с однолетками в футбол, прокататься на велосипеде, прогуляться по пляжу и прыгать с пирса. Мэгн, как тираничная мамочка, опекала своё чадо от всевозможных бед. Беда была одна, но нападала отовсюду. Сегодня пронесёт, а вот завтра… - Я буду гулять только там, где никого нет. – пытался он уговорить Мэган всеми силами. Пирс был тут лишним, он даже не знал, что и сказать. Парень волновался за мальчика не меньше, только вот в чём-то прекрасно мог понять Ронни, встать на его сторону. - А где никого нет в этом чёртовом городе? В лесу? За стеной? Да где? Покажи пальцем! – провоцировала она мальчика, повышая голос. Ронни только нахмурился, обстановка между ними стремительно накалялась. Мэган уставала от этих жалоб с его стороны. Разве он не понимает, что девушка желает защитить его от угрозы? Разве он сам не видел, с каким трудом им удалось просто выжить? А он перечеркнёт это всё на корню. - Мэган, погоди. – Пирс вмешался. – Я думаю, что мы можем себе позволить короткую прогулку. – пытался он убедить девушку. – Я могу пойти с ним и всё проконтролировать. Хотя бы на час.       Мэган неодобрительно глянула на юношу, обведя его недовольным взглядом. Что он себе позволяет? Мелет ерунду с серьёзным видом, ставит под угрозу свою жизнь и жизнь Ронни. Но Пирс за годы жизни с девушкой уже знал, на что можно было надавить. Сделать жалобный вид, пообещать выгодный для неё вариант и непременно выполнить его. Тогда-то она сжалится сильней. Вот и в этот раз Пирс сложил ладошки, умоляя её отпустить их. Всего-то на час, этого хватит вполне. И в этот раз ему удалось выиграть эти гляделки. - Ты уверен? – спрашивала она, словно проверяла его на стойкость. Тяжело было не засомневаться в такой момент, но Пирс пытался держаться стойко. Сам он Ронни едва сумеет защитить от кого-то, но и нужды в этом не было. Главное, чтобы Мэг не узнала. Парень уверенно кивнул, туже затягивая волосы в хвост. Мэган ему нравилась, но поблажек в этот раз он ей не даст. - Ладно, валяйте. Я засекаю! – предупредила девушка. Пирс радостно улыбнулся, последовав примеру обрадованного мальчика. Ронни заулыбался, прыгнул в объятия девушки, на что та даже слегка смягчилась во взгляде и потрепала его по белокурым волосам. Пирсу бы тоже хотелось получить свою долю её внимания, но безуспешно. Из окна выглянул Алан. - Мэган, к нам пришли! – он улыбался, и пусть Мэг на миг напряглась, сразу поняла, что это не враги. - Ладно, я ушла. – заявила она и вскочила вверх, забираясь по платформам к окну. Ронни взглянул с таким же довольным лицом и на Пирса, а после протянул ладонь. Юноша без раздумий дал пять, и оба они, улыбаясь, спешно умчались прочь со двора. Этот крохотный час времени следовало провести как можно ярче.       Мэган заглянула в комнату, когда увидела, что на кровати неподалёку от Алана уже сидел Крейг. Алан пытался и дальше, как ни в чём не бывало, сидеть над работой, но гость взбудоражил его покой. Не хотелось более сидеть за рутинным занятием. Однако Крейга он немного побаивался, зная его агрессивный и вспыльчивый нрав. Сколько лет прошло, а парень ничуть не изменился. Только спрятался за маской. - Чего без предупреждения? – спросила Мэган, поведя бровью. – Ты же знаешь, что я не люблю внезапные визиты. – девушка уселась на подоконнике, свесив одну ногу вниз. Она и впрямь не любила, когда события происходили спонтанно и неожиданно, но сейчас ей было чуток в радость этот визит. Это могло скрасить её скуку в этих четырёх стенах. - Очевидно, потому что не могу связаться по-другому. – ответил Крейг. Между собой они говорили всегда спокойно, поскольку понимали: если взорвутся, то поубивают друг друга. А потому в их отношениях царило негласное перемирие. - Ты спасаешь нас от скуки. – сказал Алан, вежливо улыбаясь. Крейг глянул на него, но отвечать не спешил. Локтями он упирался в колени, нагибаясь вперёд, будто ему тут было неуютно. Мэган заметила, что парень в целом неспокоен. Его что-то тревожило. Пришёл поговорить об этом? - Да ладно, не похоже, что вы скучаете. – указал Крейг на листки бумаги, разбросанные по всей постели. – Всё так же рисуешь? Я думал, за годы ты уже успел сменить парочку профессий. – слегка возмутился он. Алан неловко улыбнулся. Эта тема не раз была поднята в их маленькой семье, поскольку иногда парню было тяжело найти работу. - Не совсем…- неловко ответил он. - Он скорее умрёт, чем перестанет рисовать. – произнесла Мэган, чем вогнала своего соседа в краску. – А ты всё так же фотографируешь? - Только по работе. – сказал Крейг. – Продаю тому, кто хорошо заплатит. - А раньше ты фотографировал для себя. – сказала Мэган, но Крейг не отреагировал на это. И говорить тут было нечего, за долгие годы многое изменилось. Все они изменились, даже Алан.       Алан ненадолго удалился под свист старого чайника, бросив свои рисунки вновь на кровать. Карандаш неторопливо катился по мягкому одеялу, и Мэган внимательно наблюдала за ним. Ей не давало покоя обеспокоенное поведение Крейга. - Как там остальные? – поинтересовалась она. Только через него девушка имела шансы узнать, что происходит внутри их маленького и замкнутого общества. С Куклой они враждовали, Фантом был будто заключён в клетку, а с Дэниэлом…С ним всё было очень сложно. К нему она питала самые неоднозначные чувства. Оставался только Крейг.       Парень призадумался, прежде чем дать ответ. - Тебя Кукла интересует? – поинтересовался он и усмехнулся. Она слышала этот смешок из-под его маски. Да как он смеет? Мэган просто выпытывала знание и своём враге, не более. Это же естественно. Девушка сложила руки на груди и демонстративно отвернулась. - Я принёс трубочку. – в комнату зашёл Алан с подносом, разнося старенькие потрёпанные кружки присутствующим. Для Крейга он учтиво подал трубочку, дабы тот не утруждал себя снятием маски. Здесь уважали его желание оставаться скрытым. - В любом случае, что у вас? – поинтересовалась девушка, откладывая кружку в сторону. Лёгкий ветерок раздувал пар, медленно остужая горячий напиток. - Ничего, все залегли на дно. Том и Крис работают, я пока тоже редко высовываюсь. – сознался парень. Мэган усмехнулась. - Кукла вас кинул всех? – язвительно вопрошала она. - У тебя все разговоры к нему сводятся. - Он же у вас главный. – пожала она плечами. - Наверное. Но я уже не уверен, что надолго. – сказал Крейг. – Если Фантом всё вспомнит, то…Я без понятия, что вообще будет. Будет хаос, это однозначно. – делился он своими мыслями. Алан слегка помрачнел, вновь услышав о беспамятстве Фантома. - Я же говорила, нужно было сразу сказать всё, как есть. – девушка выглянула в окно. – Теперь это, конечно же, вызовет хаос. Почему Кукла вообще морозится? Это же его любимый опекун, мог бы и рассказать ему, вдруг вспомнил бы чего. – вопрошала она, наблюдая за пролетающей стаей птиц в небе. Их чёрные силуэты выделялись на фоне белого неба. - Кукла считает, что Фантом вспомнит Николаса. А это значит, что не захочет завершить начатое.       Мэган фыркнула на сказанное им. - С чего бы? - Ты же помнишь, что среди нас в «семье» всё это время был предатель, так ведь? – спросил парень. Девушка кивнула. – Ну так вот, Кукла утверждает, что это Николас.       Повисла тишина. Даже Алан, подслушивающий разговор лишь краем уха, внезапно ошалел от услышанного. Мэган замерла, обдумывая услышанное, и только потом вскочила на ноги, будучи в ярости. - Николас? Предатель?! Да ни в жизнь! Этого быть не может! – прогремело на всю комнату с её стороны. Крейг и сам вскочил с места, пытаясь успокоить девушку. Сказанное опрометчиво слово вызвало бурную реакцию у его собеседницы. - Успокойся уже! – рявкнул он после безуспешных попыток успокоить её. Девушка вдруг замолкла, а после тяжело вздохнула и села обратно на подоконник, обдумывая услышанное. Да как Кукле только пришло в голову клеветать такого человека, как Николас? Гнев к юноше только возрастал. Лучше бы он погиб в этом пожаре, так почему он выжил? Почему столько прекрасных людей было несправедливо убито, а он продолжил жить? Мэган бы всё отдала, дабы поменять Куклу с Николасом местами, и последний остался жив. Это предотвратило бы множество трагедий… - С чего он это взял? – спросил Алан вместо неё, пока она приходила в себя. Алан был удивлён услышанному ничуть не меньше. - Говорит, что видел лично. – сказал Крейг. – Не знаю, Мэган. – обратился он уже к девушке. – Я доверял Кукле, но после того, как он столько лет скрывал свою личность, я уже не знаю, чему верить, а чему нет. – он снова наклонился вперёд, упираясь локтями в колени. - Легче поверить, что это он нас предал. – фыркнула девушка. Она сцепила зубы, у неё тряслись руки. Хотелось бросить всё, прибежать туда и избить Куклу. Придушить его, крепко сдавить его тонкую шею в своих руках, и сжимать, пока не иссякнут все силы . Иного он не заслуживал. - Не думаю. – неловко оправдывался Алан. - Я не знаю, Мэган. – сказал Крейг. – Я не вижу причин, чтобы он клеветал на Николаса. Тот ему ничего плохого не сделал, в отличие от…нас. – сказал он, внезапно запнувшись. Мэган прикрыла глаза, глубоко погрузившись в свои мысли. - Тогда мы поступили с ним очень мягко. И только благодаря Николасу, если ты помнишь. – сказала Мэган. – После всего он просто взял и оклеветал Ника, понимаешь? – объясняла девушка. – Ненавижу его. Надеюсь, эта мразь скоро сдохнет. – она затихла, а после добавила. – Какого будет Фантому, когда он вспомнит всё, понять, какое чудовище он вырастил? – спросила она тихо, будто сама у себя. - Это не его вина. – оправдывался Алан. – Фантом же не был с ним восемь лет. За это время могло… - Он уже тогда был жесток! – перебила его Мэган. – Не знаешь? Тогда лучше помолчи. – грубила она, заставив парня чувствовать себя неловко. Он опустил голову и виновато стал глядеть себе под ноги. За него вступился Крейг. - Успокойся. – снова строго произнёс он. – Ну посмотрим, что у тебя выйдет из твоей беты. - Я не допустила ошибок! – сказала девушка. – Я вложилась во всю, и только благодаря этому Ронни не вырос таким чудовищем, как Кукла! – она готова была яростно отстаивать честь своего воспитанника. Столько лет девушка вкладывала в него всю себя, заставляла других поступать точно так же, лишь бы из него не получилось чего-то ужасного. Фантом ошибся, не уделял своему мальчишке много внимания, спустив агрессию и жестокость подопечного с тормозов. Мэган сделала всё, чтобы не допустить этого. И никто не смеет подвергать сомнениям её труды. - Ладно. – попытался закрыть тему Крейг. – Никто правду так и не знает. Тебя там тоже лично не присутствовало. – подметил он, в чём девушка не могла не согласиться с ним. Она бежала раньше, чем они, и так не пересеклась ни с кем. В пижаме, с босыми ногами, под руку с Аланом, которого встретила по пути, девушка бежала в ближайший лес и пережидала там несколько голодных, холодных и безумных дней своей жизни. Только тогда Мэган поняла, что рассчитывать нужно было только на себя. Нет никого, кто бы спас её. Во всём она должна полагаться только на саму себя. Все близкие уйдут или умрут, а Мэган останется одна. - И как остальные отреагировали на новость о том, что он бета? – спросила девушка. - Никак. Они сами не знают, как на это реагировать. Мы предпочитаем делать вид, будто всё так и было с самого начала. Это никак не влияет на нашу цель. - Да уж…Тронулись вы все там. – сказала Мэган. – Вас порешают на раз-два. - Ошибаешься. – стал перечить ей Крейг. – НИЦ уже не такие сильные, как раньше. Они неплохо продвинулись в своих научных деяниях, но это не имеет никакого смысла. Я уверен, нам хватит сил, если Фантом возьмёт основную роль на себя.       Мэган притихла, обдумывая и это. Ей не до конца было известно что-то о Фантоме. Это был удивительный человек, о котором знали все, но о котором было неизвестно ничего. Кое-какие отголоски слышала она от Ника, но это были мелочи, что стёрлись из памяти годами. Он был силён, и до такой степени, что никто с ним в сравнение не ступал. Но Мэг не удавалось ни разу увидеть этого на практике. Всё это оставалось только страшными байками у неё в голове. Альфа. Это же почти божество? Ну и ну. Нет ничего непобедимого, какая глупость. Даже Фантом пал, забыл всё и стал беспомощным мальчишкой, бойкой марионеткой в руках собственного воспитанника. А самое обидное, что забыл про Николаса. - Не похоже, что у вас так уж и всё спокойно. – сказал Алан. – Мне кажется, ты чем-то обеспокоен. - Ничего особенного. – сказал Крейг. – Повздорил кое с кем. - Давай я угадаю. С одной попытки. – предложила Мэган. – Адам? – спросила она. Крейг заколебался, не кивнул, но девушка поняла, что попала точно в цель. Только этот человек мог вызвать у Крейга грусть и тревогу. Остальные могли исключительно раздражать и злить. - Это мило. – улыбнулся Алан. – Столько лет… - Что тут милого-то? – спросила Мэган. – Вечно цапаетесь, друг другу жить даже спустя восемь лет не даёте. – фыркнула девушка. - Очень любезно с твоей стороны. – огрызнулся Крейг. - Я говорю как есть. – пожала она плечами. – Что на этот раз? Кого-то нашёл? – спросила девушка. На удивление даже для себя самой, она угадала. Крейг кивнул, стыдливо, с чувством, будто уже проиграл эту игру. - Тогда мой тебе совет, Крейг. – продолжила говорить Мэган. – Оставь его в покое. Без него тебе будет лучше, вот увидишь. - Я уже это где-то слышал. – усмехнулся Крейг. В голосе слышались нотки отчаянья. - Я не удивлена. Кто бы угодно дал тебе такой совет. - Не правда. – вмешался Алан, а после обратился к самому Крейгу. – Послушай, если есть даже маленький шанс, что он ответит тебе взаимностью – нужно пробовать! – он положил руку на плечо и стал произносить воодушевляющую речь. – Если ты не попробуешь, то будешь потом жалеть!       Говорил Алан пусть слегка наигранно, но чересчур убедительно. Даже Мэг на мгновение засомневалась в правильности своей точки зрения. Но после отдёрнула себя. Да что он несёт? Науськивает Крейга разрушить чужие отношения. Мэган было плевать на личную жизнь Крейга, он изначально выбрал человека, не годящегося в верные партнёры, и сам потом жизни не давал ему. Мужчины всегда готовые на отчаянные поступки, особенно когда любят по-настоящему. - Он уже в отношениях. – сказал Крейг. Речь на него подействовала ободряюще, но парень всё ещё колебался. Нельзя же так просто взять и вторгаться в чужую территорию. - Это не имеет значения! – воодушевлённо произнёс он. В его бездонных тёмных глазах мелькнул на редкость живой огонёк, вспыхнул резко, а горел ясно. Крейг незаметно для себя отпрянул чуть поодаль, но что-то было в его словах. Если есть хоть малейший шанс, Крейг обрадуется любой подачке. - С кем хоть? Девушка, парень? – спросила Мэган. - Подозреваю, что второе. Он сказал, я знаю этого человека. А из девушек, по крайней мере живых, я знаю только тебя. Ты же не встречаешься с Адамом? – в шутку спросил он. Мэг шутки не оценила. От мыслей про отношения с парнем её воротило. Все они грязные животные, думающие лишь об одном. Большего им не нужно. Только Ник был исключением! Это было чистейшее душой создание, никого более светлого Мэган за свою жалкую жизнь не видела. Мир не заслужил такого человека, как Николас. Ну, может быть, Винсент ещё отличался от других мужчин. Самую малость. Мэган ещё обдумывала этот вопрос. - Тем более нужно дать заднюю, Крейг. Нарвёшься на неприятности. – советовала Мэган. - Всегда нужно поступать правильно! – сказал Алан. – По совести! – пытался он влезть в разговор. Но однозначной реакции у Крейга не вызвало ничего из сказанного. Он всё ещё думал о чём-то, колебался и не знал, как поступать в этом случае. Зная нрав Крейга, Мэган стала переживать. Но какая ей была разница? Это их отношения. Эти драмы были чужды ей.       Все трое притихли, не найдя более что сказать. Настала тишина, смешавшаяся с привкусом крепкого остывшего чая и тяжёлых раздумий.       Пирс шёл впереди Ронни, опережая мальчика на какой-то метр-другой. Безопасность юноши была исключительно в его руках. Он не мог подвести ни Ронни, ни Мэган. Мальчик прятал волосы под капюшоном, и это была его единственная защита от внешнего мира. Краска для волос смывалась, не крепясь на белоснежных волосах. Ни одна пара линз не была способна перебить естественный цвет ярких синих глаз Ронни. Пирс видел Куклу всего раз или два, но между ними находились сходства.       Осенний ветерок беспорядочно сметал листья на землю, срывая их с засохших ветвей деревьев. Жёлтые листочки плавно падали вниз, уносясь куда-то ветром: на тротуары и дороги. Под ногами раздавался хруст. Облака неторопливо плыли по небу. Город предавался осеннему унынию. - Ну же, смелее. – подзывал к себе Пирс мальчика, и тот неторопливо зашагал на встречу. Кажется, созерцая округу, он стал отставать, невольно оглядываясь по сторонам. Людей было немного, будто город затих и мигом опустел. Все куда-то подевались. Ронни неуверенно шёл следом за Пирсом, делая робкие шаги и скрываясь вне поля зрения прохожих. Парень же был смелей. Шёл быстро, уверенно, будто куда-то спешил. Ничего ему не угрожало. Мальчик испытывал зависть, смешанную с чувством восхищения. Позволить себе такие прогулки по городу он не смел даже в самых отважных мечтах. - Не замёрз? – поинтересовался Пирс, едва оказавшись на детской площадке. В парке было тихо, среди сгустившихся деревьев был припрятан незаметный уголок. На каменной брусчатке было чисто, но стоило сделать шаг в сторону, как огромный слой опавшей листвы застилало клок земли, пряча его от последних лучей солнца. Надвигалась середина осени, в небе всё реже виднелись птицы. Больше никто не будил своими трелями под окном, только карканье ворон доносилось над головой и давно знакомые крики чаек вдали. Ронни задрал голову, наблюдая за воронами, чёрные силуэты которых выделялись на фоне белого неба. Тишина. - Нет. – ответил он не сразу. Но немного соврал. Кончики пальцев уже неприятно морозило, и мальчик прятал руки в карманы, крепко сжимая ладошки. Пирс бросился к качелям, заняв пустующее сидение на карусели. Она была ему несносно мала, он гробился и прижимал плотней колени, лишь бы влезть. Даже невысокий рост никак не помогал ему в этом нелёгком деле. На площадке не было ни одного ребёнка, все эти качели на фоне белого неба и пустующего парка казались одинокими, нереальными. Ронни сел напротив, крепко цепляясь за холодные перила. И тогда Пирс стал толкаться ногой, со всех сил раскачивая качели. - Держись крепче, Ронни! – сказал решительно он, улыбаясь и раскачивая карусель так, что она едва выдерживала такую нагрузку. Мальчик покорно вжался в кресло, одной рукой всё же крепче прижимая капюшон к волосам. В глазах всё замельтешило, картинки быстро сменяли друг друга. Всё смазалось, расползлось, и Ронни ощущал, как кружится его голова. - Я не упаду? – спросил он. Его голос словно стал на мгновение тише обычного, поглощаемый шумом извне. Ветер свистел в ушах, раздавался скрип карусели. - Держись крепче, и всё будет хорошо! – сказал Пирс, и всё же решил немного притормозить, ногой проехавшись по земле. После его ног остался только сплошной след, все листья разнеслись по сторонам. Однако вскоре ветер вернул их на прежнее место. - Не кружится голова? – интересовался Пирс. Ему и впрямь было волнительно. Мальчик был болезненным и слабым, за ним требовалось тщательно следить. - Покатай меня там! – сказал он, указав пальцем уже на другую. Это и было ответом на вопрос. У Пирса в глазах всё шло ходуном, голова кружилась, а оттого даже слегка разболелась. Встав на ноги, парень слегка пошатнулся. Ронни, вскочив с качели, тут же поспешил на другую, ожидая, пока Пирс начнёт его развлекать. У него просто не было выбора. - Почему Мэган так плохо относится к Кукле? – поинтересовался мальчик, крепко обнимая перила своей качели. Его синие глаза задумчиво глядели в серое небо, что надвигалось и отдалялось с каждым движением качели. Пирса этот вопрос загнал в тупик. Не так уж и много он знал о прошлом Мэган, пусть она ему и нравилась. Это же не повод лезть в чужую личную жизнь! Но много наслышан об этом человеке. В основном – сугубо отрицательного. - Я не уверен, что смогу правильно ответить. – пожал Пирс плечами, улыбнувшись. – Нужно спросить у Мэган. - Она злится на меня за такие вопросы. – тут же парировал мальчик. Мэган далеко. А знать ответ он хотел прямо здесь и сейчас. Пирс понимал, что отдуваться придётся ему, как ответственному за Ронни. - Спроси у Алана. – снова попытался он метнуть стрелки. - Он говорит, чтобы я слушался Мэган. – снова разочаровал ответ. Пирс вздохнул. Вот ведь гад, спихнул всю возню с юношей на них двоих. Алан, сколько Пирс помнил себя с ними, легко взвалил на себя домашние обязанности, но общаться с Ронни ему было тяжело. Категорически не ладил с детьми, а оттого отнекивался. И пусть мальчик уже вырос, Алан всё ещё воспринимал его, как ребёнка. Ещё бы, он столько прожил, оставаясь навсегда молодым. Чувство времени у него давно искажено. - Она говорит, что он очень жестокий. – сказал Пирс. – И может нам навредить. – добавил следом он, оглядываясь по сторонам. Пирс хотел найти хоть что-то, на что можно переключить внимание Ронни. В отличие от Мэган он понимал куда больше. А потому понимал, почему Ронни донимал вопросами про Куклу. Они же – одна кровь, одна семья. Оба прожили почти одну и ту же жизнь. Но Кукла был по праву старшим, а маленький Ронни тянулся к нему, как к авторитету. И как к человеку, который на пороге осуществления мечты Ронни – уничтожения НИЦ. - Смотри, в пруду утки плавают! – Пирсу удалось отвлечь внимание мальчика от этого человека. Он притормозил, и Ронни, влечённый чем-то интересным, поспешил вскочить и глянуть в сторону пруда. Там и впрямь лениво плавало несколько уток разных окрасов, умываясь загрязнённой водой. Вода эта покрылась слоем пыли, заносимой с улиц парка, и опавшими листьями. Юноша, едва заметив птиц, подбежал поближе, к самой ограде. Он с интересном вжимался в неё, рискуя перевернуться в воду. - Хочу потрогать! – он даже попытался протянуть руку и попробовать приманить одну из них, но Пирс вовремя схватил его за плечи и слегка оттащил назад. - Хватать их точно не стоит. – сказал он. – Но мы можем их покормить. - И схватить! – добавил мальчик. Пирс неловко улыбнулся. - Не надо их хватать, им очень страшно. – пытался что-то придумать Пирс. - Они могут занервничать и умереть. – это было всё, на что хватило скудной фантазии парня. – Но их можно покормить! – придумал он, пытаясь вновь сместить фокус внимания юноши на нечто другое. Такое предложение Ронни явно заинтересовало. Когда кормишь утку, её можно попробовать схватить. Юноша с теплотой принял это предложение. Потому Пирс незамедлительно удалился, попросив лишь подождать немного и никуда не уходить. Напоследок он оглянулся вокруг, оценив обстановку и решив, что ничего страшного же произойти не должно. Разве не сумеет Ронни подождать каких-то десяти минут в одиночку?       Ронни с любопытством наблюдал за удаляющимся Пирсом, который, передвигаясь быстро, всё время оглядывался по сторонам, желая убедиться в отсутствии чужого взгляда на себе и на своём спутнике. К счастью, в эту смутную и неприятную погоду людей почти не наблюдалось. Всяк меньше чем в месте, куда он направлялся. Когда парень шёл быстро, он сутулился, будто крался, и движения его были резкими, торопливыми. Ронни, глядя на это со стороны, думал лишь о том, как Пирс выглядит смешно, и в то же время жалко. У обычного человека, заметившего такое странное поведение, может закрасться мысль, будто Пирс задумал что-то нехорошее. Однако любой заражённый, заметив это, лишь смутно улыбнётся и с пониманием пройдёт мимо.       Водная гладь рябила от любого прикосновения ветра к ней. Несколько листьев опустилось на грязную воду, и следом всплывали маленькие круги. Ронни наблюдал за собственным отражением в мутном пруду, и тем не менее чётко видел своё собственное лицо, будто в зеркале. Наступив на палку под ногами, он осторожно поднял её и стал тыкать тоненьким кончиком в воду, создавая ещё большие круги на воде. Утки, казалось, не замечали его вовсе, продолжая своё мирное и ленивое плаванье. Но скрип дощечек моста выдал чьё-то присутствие. Мальчик оборачиваться не собирался, надеясь на скорое возвращение Пирса. Шаги прекратились, и следом послышался скрип качелей. Тихий, протяжный вой. Юноша невольно обернулся, осознав, что это был вовсе не Пирс.       Раскачиваясь в зад и вперёд ногами, мальчишка набирал скорости, и чем быстрее он двигался, тем скрипучей становился нестерпимый звук. Заржавевшие механизмы скрежетали, и скрежет этот эхом разносился ветром по всей площадке. Шуршала листва, недовольно вскрикивали утки в пруду, всё смешалось в единый шум при виде одного его. Белоснежные маленькие ручки крепко цеплялись за перила, лёгкий и звонкий смех доносился с уст юноши. Уста эти покрылись лёгкой корочкой от прохладного сухого ветра, но они всё так же весело улыбались. Белые, словно лебединый пух, волосы всё время трепались от ветерка, создаваемый качанием. Наконец, заметив, что Ронни обратил на него внимание, он метнул свой взгляд на него, прекратив смех, но продолжая всё так же радостно улыбаться. Ронни насторожился поначалу, заприметив силуэт, однако стоило их взглядам пересечься, как его самые худшие догадки, казавшиеся минуту назад полным бредом, подтвердились.       Мальчик оцепенел, совершенно не зная, что ему делать. В голове мелькала, словно назойливый мельтешащий кадр, мысль о том, что это ему чудится. Но эти глаза нельзя было спутать ни с кем другим. Один серебряный, словно яркая луна на небе в самую ясную тихую ночь, но второй в точности как у самого Ронни – яркий, синий, как само ночное небо. Под правым глазом был большой пластырь, скрывающий всю правду об этом юноше.       Ронни – его небо. Сирена – его Луна.       Так ведь было всегда, с самого их рождения. Они родились в один и тот же день, в один и тот же час, с одним лишь небольшим отличием от обычного человека – у них нет биологической матери. Оба они созданы искусственно, и оба они были некогда единым целом, удивительным образом разъединившись в две разные жизни. Двойняшек то разлучали, то вновь воссоединяли, пока однажды неконтролируемая сила Ронни не стала угрозой для жизни Сирены, послужившей началом их окончательной разлуки. И время от времени он, с тоской в сердце, вспоминал своего брата, желая забыть о нём навсегда.       Ибо когда Ронни решил бежать, он бросил брата там, в лабораториях НИЦ.       Глядя в лицо своему брату сейчас, Ронни вспоминал, сколько же времени прошло с тех пор, как сильно же изменилась эта бета. Руки затряслись от волнения, дыхание перехватывало, и с каждой секундой грудь сдавливал необъяснимый страх. Смятение охватило его. Никогда и никому он не говорил о Сирене, стыдясь своего промаха, и в то же время желая забыть о том, как он трусливо бежал в одиночку. Жив ли был Сирена все эти годы? Может, его замучили до смерти, или хрупкое слабое сердце паренька не выдержало? Но нет, теперь, словно призрак мщения, перед ним мелькал силуэт собственного брата, что мило улыбался, глядя на Ронни.       За годы он заметно подрос, хотя едва его можно было назвать высоким. Слабое здоровье оставляло ещё большие отпечатки на внешности мальчика, тоненькое исхудавшее тело на вид было хрупким и слабым. Казалось, упади он, и переломает себе все кости. Бледная кожа была особенно нездоровой, с сероватым оттенком, а белые волосы лишь подчёркивали этот контраст. Под глазами ярко отпечатались сине-чёрные мешки, и даже необычайного оттенка глаза не могли отвлечь взор от изъянов кожи. Под пластырем, хоть и не видно было, но Ронни помнил, как находился штрих-код. Такое клеймо едва ли можно было спрятать под слоями одежды. Извечное напоминание о том, какова его истинная природа, навсегда отпечаталась на его лице.       Объект С-0021.       Юноша соскочил с качели, продолжая взирать на Ронни. Одет он был совершенно не по погоде, однако мог себе это позволить. На ногах недлинные спортивные шорты обнажали тонкие слабые ноги, расстёгнутая кофта и безразмерная футболка – вот и всё, что могло защитить его от нынешней непогоды. Ронни всё никак не мог прийти в себя, безмолвная сцена меж ними продолжалась. Всё это казалось таким нереальным, словно мираж, неожиданно настигший его в этот момент. Откуда Сирене было взяться здесь, в этом месте, да ещё и без сопровождения? Однако, когда Сирена был уже близко, он заговорил, и все сомнения рассеялись. Парень вправду был настоящим. - Столько лет прошло, а ты почти не изменился. – подметил юноша, схватив лицо брата руками и начав вертеть туда-сюда. Ронни почувствовал себя неловко, капюшон слетел с его волос, оголяя вьющиеся локоны. Он податливо вертел голову, а в голове всё время кружилась одна мысль: «Как это могло произойти?». Руки Сирены были холодными и шершавыми. Его внимательный взгляд неотрывно рассматривал каждую чёрточку лица своего брата. Для него С-0898 почти не изменился внешне, лишь слегка вытянулся и окреп. От удивления Ронни не находил в себе сил что-либо произнести. Однако вопросов было так много, что едва удавалось их всех осмыслить. - Чего молчишь? – недовольно отозвался Сирена, повернув наконец лицо Ронни в свою сторону, так, чтобы брат смотрел ему прямо в глаза. – Ронни? – хитро улыбнулся он. – Тебе уже и имя дали.       Стоило юноше услышать своё имя, он тут же отпрянул от брата, грубо убрав его руки от своего лица. Эти слова мгновенно протрезвили его, как хороший удар по голове, от которого в голове и мыслях мгновенно всё прояснилось. Именно тот удар, в котором он так нуждался сейчас. Сирена растерялся, совершенно не понимая реакции Ронни. Он робко сделал шаг назад, боясь, что брат, в порыве необъяснимого гнева, может ударить его. - Ты чего? – последовал вопрос. Голос Сирены уже не звучал так уверенно, и пусть он был рад видеть своего родного брата, совершенно не знал, чего от него было ждать. Эти года не прошли бесследно, Ронни мог не меняться внешне, но определённо должен был измениться внутренне. К этому Сирена готов не был, робко ёжась в сторонке. - Откуда ты взялся? – ответом Сирене был уже другой вопрос, вполне закономерный и ожидаемый, но произнесён он был раздражённо и настороженно. Ронни чувствовал, как от злости начинало трясти плечи, как он, сцепив зубы, скрежетал ими, будто чего-то ожидая. Странная пелена пала на его глаза.       Да как смел он, Сирена, приходить в его новую жизнь? Жизнь без НИЦ, без камер содержания объектов, без бесконечных пыток и недовольных кураторов? Юноша, словно призрак былого кошмара и проклятия, сильней утягивал его в пучину прошлого, что следовало по пятам Ронни. Уж не желает ли он вернуть его обратно, затянуть его обратно в бесконечный кошмар из четырёх стен?       Но ответа на вопрос так и не последовало. Едва Сирена открыл рот, пытаясь как-то оправдаться, как не вовремя явился Пирс. Он возник внезапно, словно призрак посреди людной улицы, а оттого невольно прервал короткий разговор братьев, не дав проясниться всей ситуации. Ронни перепугался, понимая, что вовсе не знает, что ему было сказать Пирсу на эту странную встречу. Как было представить ему Сирену? А главное, как он отреагирует на это? В руках парень держал каких-то два небольших пирожных и угощение для зверей. Взгляд его метался между братьями в попытках понять, что же происходит. - Пирс! – Ронни тотчас бросился к нему и спрятался за спиной, возводя преграду между собой и нежеланной действительностью. Пирс неуверенно пошатнулся. - А ты ещё кто? – недовольно спросил парень, чувствуя угрозу в незнакомом мальчишке. Этот худощавый мальчик едва мог представлять для них двоих угрозу, однако не составило больших усилий догадаться, кем он был. Ведь они так похожи между собой. Однако сомнения всё ещё таились где-то в голове, проскальзывая мимоходом. Оба брата чувствовали себя неловко. Сирена поглядывал на Ронни, ожидая, что тот вступится за него перед своим новым знакомым. Но Ронни ожидал услышать хоть что-то от Сирены, а потому молчал, стоя позади Пирса, заняв оборонительную позицию. Мальчишка явно не желал быть замеченным кем-то ещё помимо своего брата, а оттого был в полной растерянности. - Сирена…- неловко произнёс он, стараясь выглядеть теперь чуточку уверенней. В знак неопределённого знакомства он подал руку Пирсу, словно на отсечение. - Вы…Братья? – Пирс пожал руку в ответ, делая это осторожно и мягко, будто держал в руке лапку дикого зверька. Ладонь Сирены была меньше, чем у Ронни, да и вид был весьма болезненным. Ронни схватился за куртку Пирса руками и потянул на себя, словно не желал, чтобы тот как-либо общался с Сиреной. Парень этого жеста так и не понял. Юноша вновь впал в непонятную истерику, бесился и раздражался. - Двойняшки. – кивнул Сирена. – А тебя…Ой, Вас, - поспешил он поправить самого себя, - я не помню…- честно признался он, отринув все попытки вспомнить имя этого человека. Пирс, услышав подтверждение своих догадок, тотчас обернулся в сторону Ронни. - Почему ты ничего не говорил? – удивлённо спросил он, но в голосе его чувствовалось недовольство. Все эти годы Ронни, не пойми зачем, скрывал существование своего брата. Зачем? Была ли в этом хоть малая толика смысла? Да и откуда взялся этот брат? Неужели тоже бежал? - Зачем ты сюда пришёл? – Ронни задал вопрос Сирене, злостно глядя на него. Стыд смешался с гневом, а он вымещал все эти сложные и странные чувства на своего родного брата, желая его прогнать. Присутствие Сирены напоминало о том трусливом поступке, когда он бросил брата, бежав из полигона. Кому он мог сказать об этом? Идя по безлюдной тропе в сторону города, мимо заснеженных полей и холодных проезжих дорог, Ронни осознавал, что пути назад нет. Ему уже не вернуться туда и не спасти брата, было слишком поздно. Удалось спастись самому, это самое важное, остальное не имело значение. Нужно было забыть о нём и пожелать ему скорейшей смерти. Потому что иной шанс на спасение Сирена не обрёл. - Тебя увидеть. – слегка расстроено произнёс мальчишка, осознав, что никто ему здесь был не рад. Как бездомная собака, он жалобно глядел на Ронни, надеясь встретить хоть каплю понимания. Однако вместо этого замечал лишь пылающие огоньки гнева в глазах, которые он отводил в сторону всё время, и красные щёки. - Так, хватит. – Пирс вмешался, осознавая, что так ничего ему не удастся узнать у них. Родство с Ронни внушило парню необъяснимое доверие к такому же слабому и маленькому созданию, как его брат. Вот только Сирена и вправду выглядел так, словно нуждался в защите и опеке. Одетый не по погоде, на вид голодный и худой парнишка. Пирсу как-то не по себе стало от его вида. - Не хочешь пригласить своего брата в гости? – спросил Пирс у Ронни, на что получил резко отрицательный ответ. Ронни замотал головой и зажмурил глаза, продолжая прятаться за спиной у парня. Стало быть, парень должен уладить этот конфликт между ними и решить, как быть в этой странной и нелепой ситуации. - Не стоит. – Сирена неловко улыбнулся и замотал головой. – Мне уже пора. – оправдывался он, явно желая избежать неудобных разговоров, к которым ему собирались склонить. Юноша немного голодно оглядывался на угощение в руках, но идти ему с ними было нельзя. - Постой, нельзя же так. – Пирс слегка растерялся, понимая, что если сейчас упустит Сирену, то тот вполне может и не явиться вновь. Такой холодный приём со стороны родного брата мог отбить желание когда-либо вновь возвращаться сюда, к ним, а этого допустить было нельзя. Сирена так же мог пролить свет на многое, а возможно даже чем-то помочь, если склонить мальчика на свою сторону. - Мы можем ещё как-нибудь встретиться. – предложил он, стягивая с себя куртку и дружелюбно улыбаясь. – Ты же часто тут бываешь? - Я тут впервые. – немного подумав, сознался он. – Но я могу прийти сюда ещё. Потом. – неопределённо произнёс мальчик. - Держи, а то простудишься. – Пирс протянул свою куртку, чувствуя, как холодный недружелюбный ветер касался его кожи, и от каждого порыва неосознанно ёжился. Серое небо не предвещало хорошей погоды, осень сейчас давала о себе знать особенно сильно. Но мог ли он допустить, чтобы ребёнок возвращался домой в такой лёгкой одежде? Сирена недоверчиво глядел на эту куртку, не решаясь принять её в дар, пусть и на небольшой срок. Она была явно ему велика, особенно в рукавах. Братец же неодобрительно смотрел на него, немо угрожая расправой, если тот и впрямь решит взять эту вещь от Пирса. - Мне не далеко. – вновь попытался оправдаться он, стараясь как можно скорее отделаться от чужого внимания и скрыться. - Вот уж нет, бери. – Пирс насильно накинул куртку на плечи, игнорируя недовольство мальчика. Куртка тотчас соскользнула с плеч, будучи велика в размере, но Сирена ухватил её, и был вынужден надеть на себя. Она пахла корицей, стиральным порошком и шампунем, а потому Сирена невольно принюхался. В ней ещё сохранилось тепло чужого тела, обжигающее остывшую кожу. - И это тоже держи. – внезапно Пирс протянул следом ещё и угощение, которое изначально предназначалось ему самому. Такого странного жеста Сирена уж никак не мог понять, однако покорно принял и этот маленький подарок, поскольку сам жадно поглядывал на него большую часть их разговора. От проявленной заботы мальчик слегка побагровел, что сделало нездоровый вид его кожи ещё хуже. Он неловко отвернул взгляд в сторону, крепко удерживая в руках сладости, но более на Пирса так и не взглянул. - Только прошу, - обратился он к ним, - не говорите никому о нашей встрече. Это секрет. – попросил Сирена напоследок. Ронни и так не собирался рассказывать, а потому понадеялся на Пирса. Ему было, чего опасаться, и эта таинственность, навеваемая братьями по отношению к самим себе, только путала Пирса ещё сильней. Парень был вынужден согласиться на это, надеясь, что Ронни сам прольёт свет на тайну, которую оба хранили. - Обещаю. – он улыбнулся и протянул руку новому знакомому, прощаясь с ним. Сирена пожал руку, однако на сей раз это было робким и неуверенным касанием. Мальчик наскоро всунул руки в куртку, попрощался со всеми и побежал прочь, оглянувшись напоследок лишь единожды. Ронни внимательно провожал его взглядом прочь, надеясь, чтобы тот как можно скорее ушёл отсюда.       Дорога домой казалась невыносимо длинной, и весь этот путь Ронни только и делал, что плакал. Плакал тихонько, горько всхлипывая под нос самому себе, и лишь Пирс слышал его жалобный скулёж. Мальчик опустил голову вниз, скрывшись под слоем капюшона, и время от времени вытирал тёплые слёзы на остывших щеках. Ветер беспокоил листву, разнося вокруг громкое шуршанье. Тишина, прерывистая и неспокойная, стала досаждать. Никто не решался заговорить первым. Пирс понимал – всему своё время. Однако когда оно настанет? Сколько ещё им придётся ждать? И сколько всего они ещё не знаю на самом деле?

***

      Взад-вперёд расхаживая по комнате, Винсент ловил себя на мысли, что совершенно не может успокоиться и расслабиться хоть на долю секунды. Не получается сесть на диван, раскинувшись поудобней на мягких подушках, уткнуться в незамысловатую телепередачу, или отправиться на неспешную тихую прогулку. Воздух становился влажным и тёплым от приближающегося дождя, за окном слышался свист неспокойного ветра и шум улицы, затихающий пред надвигающейся бурей. От серых туч стало темно, в самых дальних уголках комнаты ничего видно не было. - Ты уверен, что я не побеспокоил тебя? – поинтересовался Винсент у Михаила, обернувшись в сторону его изображения на экране ноутбука. Сонное лицо знакомого коллеги вызывало стыд и смех. Неопрятно уложенные русые волосы, лицо, поросшее щетиной, лениво открытые глаза. Его коллега, будучи даже младше самого Винсента на каких-то 4 года, казался во много лет старше. Неопрятный внешний вид – неотъемлемая часть его самого, визитная карточка – осипший от безобразного курения голос. Лицо мужчины было видно лишь благодаря подсветке экрана, однако вокруг его силуэта – тьма. Порой Винсент забывал о том, что, в часы собственного бодрствования, на другом конце мира Михаил крепко спал.       Однако у него было что обсудить. Все эти несколько дней с момента инцидента у заброшенной больницы, ему не давало покоя вмешательство НИЦ. Терпение Винсента могло быть долгим, но, как и всё на свете, оно имело предел. И предел этот исчерпался очень быстро, в чём была заслуга Брайана и его подопечных. К примеру, Майлз, казавшийся мужчине самым что ни на есть типичным подчинённым НИЦ, не видящий никаких границ дозволенного, не имеющего капли человеческого достоинства. Такие «псы», (а никак иначе их назвать было нельзя), совали свои носы туда, куда не следовало. Полиция полностью подчинялась НИЦ, действую в их интересах. И сие возмущало Винсента в крайней степени. Полиция обязана служить народу, интересам людей. Пред законом должны быть равны все, и никак иначе. Брайан же этим злоупотреблял, более того, имел возможность шантажировать Винсента, разузнав о его изъяне. И именно этот мальчуган, младше Винсента почти на 16 лет, мог разрушить всю его карьеру одним махом.       Винсент нуждался в том, чтобы с кем-то разделить своё негодование, но на ум приходил только Михаил. И всё недовольство пало на плечи его коллеги, которого Винсент неосторожно разбудил посреди ночи. Но Михаил ничуть не злился, напротив, он внимательно выслушивал всё, что рассказывал мужчина, изредка зевая и лениво потирая глаза. - Да ладно. – махнул мужчина рукой, наблюдая за тем, как в кадре ходит туда-сюда напряжённый Винсент. Подобно зверьку, запертому в клетке, он кидался из стороны в сторону, будучи взволнован и неспокоен. - Я вот что думаю, Винсент, - обратился к нему Михаил, и мужчина ненадолго прекратил ходить из стороны в сторону, внимательно прислушиваясь к голосу по ту сторону экрана, - тебе делать нечего? – прямо спросил он, чем слегка удивил Винсента. – Работал бы себе спокойно и всё. Не суй свой нос в чужие дела. - Я понимаю. – кивнул он, поправляя очки. – Но это ненормально, понимаешь? - Если всё так, как ты говоришь, - отозвался Михаил, - то тебе вообще не нужно никуда лезть. Забудь это и работай, как работал раньше. - Это же… - не успел Винсент договорить, как его тут же перебил коллега. - Да, это несправедливо и всё такое, но твоя безопасность важнее, понимаешь? - Вот поэтому я и обращаюсь к тебе. – ответил ему Винсент, вновь став нахаживать уже давно протоптанный маршрут между входной дверью и балконом. Его фигура то пропадал в кадре, то вновь хаотично появлялась. Он делал паузы, останавливался изредка на месте, всё время держал руки на груди или за спиной, и глядел себе под ноги. Вид и вправду был угрюмым. - Я без понятия, Винсент. – пожал плечами Михаил, лёжа в постели. Его, что было видно сразу, ничуть не волновала эта ситуация. В их работе всегда были загадки, разгадывать которые было категорически запрещено и попросту опасно. Если случайно дёрнуть за нить, ведущую к разгадке, то она непременно приведёт тебя к ловушке. Да и не верилось Михаилу, что Винсент настолько отчаян и глуп, да ещё и в таком-то почтенном возрасте, чтобы соваться куда не следует. Жажда справедливости – прекрасная черта, ценимая многими, однако она могла привести к печальному исходу.       От тьмы с улицы белые стены мгновенно приобрели сероватый оттенок. На огромных стёклах окон стали проявляться первые капли дождя и тихо тарабанить по навесу балкона. Наконец, Винсент встал у окна, сложив руки за спиной и наблюдая за небом. Ветер нёс облака, сменяя их друг за другом. Кое-где мелькали просветы между тучами, оголяя белое небо. На улице было тоскливо, сыро и холодно. - Что думают остальные на этот счёт? – поинтересовался Михаил, заметив, что пауза меж ними затянулась. Винсент призадумался. Ему не доводилось подымать столь серьёзную тему в разговорах с новыми коллегами, а оттого представить, кто и как на самом деле относится к происходящему представлялось затруднительным. В любом случае, едва он откроет рот, как тут же о революционных настроениях прознает Брайан.       Этот человек был поистине уникален. Настолько пронырливый, лживый и самодовольный человек, умевший столь ловко расположить к себе любого другого, попадался Винсенту впервые. Брайан читал каждое слово, мелькавшее в чужих мыслях, чувствовал и улавливал любую перемену, умело оборачивая это против оппонента. Логика и здравый рассудок соседствовал с чуткой интуицией. Мужской рационализм и женская чувствительность изящно переплетались в этой личности, образуя нечто совершенно непредсказуемое. Винсент догадывался, пусть наверняка и не знал, что это – не что иное, как влияние матери. Это особенно чувствовалось мужчине, когда он видел их двоих вместе. Они были единым целым, будто сама Люси Стюарт перевоплотилась в собственном сыне, продолжая своё существование в ином теле. - Ничего. – ответил честно Винсент. – Я не слышал, чтобы кто-то вообще говорил об этом. – пожал он плечами и глубоко вздохнул, расслабив плечи. - Ну вот предположим, - начал рассуждать Михаил, потягиваясь и громко зевая, - всё так, и ты намерен разобраться во всём. Ну и что ты собираешься делать? – скептично вопрошал он, стараясь донести до Винсента всю бессмысленность ситуации. – Ты мне пока не рассказал, я даже не знал, что какие-то НИЦ есть неподалёку от города. С таким успехом ты на них ничего не нароешь.       Винсент притих, задумавшись. Слова Михаила нагоняли на него тоски ещё больше, чем непогода за окном. А ведь и впрямь, что он будет делать? Есть загадки, которые невозможно разгадать, даже если на них есть ответы. Они просто не должны быть разгаданы. Хвататься за НИЦ было плохой идеей, ведь даже если кто-то и знал о нём, едва ли слыхал. Требовалось начинать с чего-то, чего скрыть было нельзя. К примеру, с непоколебимого авторитета, стоящим за всем этим.       Тут-то до Винсента и дошло, в каком направлении стоило копать. Как сверкали молнии за окном, так и его озаряли новые мысли, обдавая свежестью после долгого волнения и беспокойства. Не стоило ходить далеко, и непоколебимый авторитет всплывал в его мыслях мгновенно. Достаточно было заставить людей сомневаться в Брайане, как тотчас объявятся недруги, которые сделают всю оставшуюся работу вместо Винсента. Громкий скандал подорвал бы веру людей в прекрасного юношу, желающего и несущего лишь добро простым гражданам. И начинать требовалось с жертв этого «режима» - Мэган, её воспитанника Ронни и остальных.       Но как это всё провернуть? - Ты чего молчишь? – окликнул его снова Михаил, пытаясь привлечь внимание Винсента, погрузившегося глубоко в собственные раздумья. - Извини, я…Я перезвоню потом. – сказал Винсент, и не успев выслушать недовольства коллеги, тотчас сбросил звонок и закрыл ноутбук. Ему во что бы то ни стало нужно было поговорить с девушкой и поведать о своей затее, посетившей его голову в эту тёмную и недружелюбную погоду. Он спешно схватил телефон со стола, натянул поверх обычной своей одежды тёплый пиджак и поспешил покинуть здание, вспоминая новый адрес Мэган, где сейчас она проживала с остальными.

***

- Мэг, мне нужно с тобой поговорить. – Пирс тихонько прокрался на кухню, где уже не горел свет. Из-за дождя и наслоившихся туч, тёмное небо не пропускало свет, и в помещении стало резко темно. В соседней комнате уставший Ронни, будучи ещё под впечатлением, крепко спал рядышком с Аланом, что сторожил его покой. Пирс же так спокоен уже не был. Дневная встреча встревожила его, он чувствовал, будто что-то уже не так, как было прежде. Что-то изменилось в нём, в Ронни и в восприятии всей ситуации. Потому ему было, о чём сказать девушке. - О чём? – она подняла на него взгляд исподлобья, и тут же опустила, продолжая подсчитывать их расходы за месяц. Сидя одна, в тёмной и холодной комнате, Мэган предавалась собственным размышлениям, время от времени что-то быстро записывая в тетради. Неровный рваный почерк на листках в клеточку, покусанные губы, пустая кружка рядом и сумерки, медленно заполняющие комнату собой. Пирс глядел на её одинокий силуэт в полумраке, и эта картина резко контрастировала с тем, что было в соседней же комнате: уютный мягкий свет, тепло, ласковая улыбка Алана и мирно спящий Ронни, лежащий с ним в обнимку. Мэган казалась ему сейчас особенно одинокой, но парень мог лишь взирать на неё со стороны. Едва ли он мог претендовать хоть на толику её внимания: такого, которого, разумеется, хотелось бы получить влюблённому юноше. - О Ронни. – ответил робко он, застыв в дверном проёме. Парень не решался сесть рядом с ней, что-то мешало ему сделать этот простой и естественный жест. - Это замечательно, - сказала девушка, подняв голову, - вот только не сильно я хочу сейчас что-то обсуждать, если это не срочно. – вздохнула она. – Крейг только ушёл, и я хочу побыть в тишине. - Я не займу много времени. – попытался убедить её Пирс, и Мэган, глядя на него, вновь стала колебаться. Однако девушка быстро сдалась, немо кивнув и вновь приступив к своим делам. Пирс поправил свои распущенные волосы, мягкой волной лежащие на плечах. - Ронни что-то рассказывал тебе о том, что было до того, как мы нашли его?       Этот вопрос заставил Мэган снова отвлечься от бесконечных подсчётов. Она мысленно пробежалась по собственным воспоминаниям с этим мальчиком. Неразговорчивый Ронни был тихим и замкнутым, позволяя себе иногда лишь капризничать и злиться. Но собеседник был из него никудышней, а следственно рассказчик ещё хуже. - Я поняла тебя. – кивнула она. – Нет, не говорил. Тебя это сильно волнует? – задала вопрос прямо в лоб, чем заставила Пирса разнервничаться. Он ведь обещал ничего не говорить про Сирену. - Тебе не казалось это странным? – поинтересовался он у неё, будто намеренно забрасывая её намёками о случившемся сегодня. Однако Мэган упорно, и вполне рационально игнорировала их. Ей был известен характер Ронни в достаточной мере, а оттого не возникало никогда такого вопроса. Вытаскивать насильно из ребёнка воспоминания о травме – верх жестокости. - Нет, с чего бы? – усмехнулась она, слегка покачнувшись. – Ты просто не осознаешь, что он пережил. Вот и всё. У каждого из нас есть своя история, - девушка взглянула на него, ткнув в его сторону ручкой, - и я сомневаюсь, что ты захочешь вспоминать подробности собственной биографии. - Но ведь вам я всё рассказал. – голос его звучал уже не так уверенно, как прежде. До него доходил смысл сказанных ею слов, однако прошло уже так много лет с тех пор. Все эти годы, прерываясь незначительными эпизодами, были наполнены теплом, любовью, домашним уютом. Их маленькая крепкая семья только сильней сплотилась благодаря Ронни. Вот только сам мальчик, увы, не менялся. Шли годы, а он как был запуганным ребёнком, таким и остался. И эта замкнутость навевала неприятное ощущение. Пирс чувствовал, будто всё, что они делали для него, было зря. От этого невольно опускались руки. Разочарование накатывало на парня всё больше и больше.       Выходит, не так уж они и сплочены.       Полированная картинка идеальной маленькой семьи, как ему казалось, дала трещину. Возможно, она и ранее покрывалась тёмными пятнами, шероховатостями, побитыми отколотыми краями, но сейчас что-то было не так, как прежде. Не так, как сегодня утром, и даже не так, как днём в парке. Всё совсем-совсем иначе.       Однако глядя на Мэган, Пирс старался себя успокоить. Он убеждал себя, что накручивает почём зря себе нехорошие мысли. Нужно было договориться с самим собой и закрыть глаза на все изъяны, ибо куда было без них? - Ты это ты, - вздохнула девушка, - а вот Ронни — это Ронни. Мы все разные, не забывай этого. – напомнила она и приступила к делам далее, дав понять, что разговор себя исчерпал. Этот аргумент было тяжело игнорировать, и напористость свою Пирсу пришлось унять. Зачем было волноваться об этом, если вскоре всё должно проясниться? Оставалось надеяться лишь, что Сирена объявится повторно, даже если многим позже.       Но незадавшийся разговор прервал спокойный стук в двери. Пирс обернулся назад, посматривая за происходящим в коридоре. С присущей ей паранойей, Мэган подскочила со стула, будто одна из молний за окном ударила её, и резким движением припрятала всё в сторону. Никто не спешил открывать двери, совершенно не дожидаясь гостей. Мэган поспешила тихонько к двери, стараясь не шуметь и не привлечь внимания. Даже в комнате всё затихло, и Алан поспешил погасить свет, надеясь остаться незамеченным. Однако у двери девушку ждал неожиданный сюрприз, и, заглянув в глазок, она без колебаний отворила входную дверь.       С мокрым зонтиком наперевес перед ней предстал Винсент, чьего явления она ждала меньше всего. В какой-то мере она даже была рада видеть его, особенно после испуга. К тому же ей удалось впервые увидеть его без очков, стёкла которых он тщательно протирал. Из коридора повеяло сыростью и холодом, от которого девушка неосознанно поёжилась. Мужчина, подняв на неё взгляд, замешкался, осмотрев с ног до головы, будто впервые увидал. Однако это странное, секундное замешательство кончилось, и он тепло улыбнулся. - Прошу прощения, что без предупреждения. – кивнул он, надев обратно очки. – Мне требовалось поспешить, чтобы обсудить…с Вами кое-какие вопросы. – он на минуту запнулся, вспомнив о возрасте девушки перед ним. Мэган уже не была маленькой девочкой, однако контраст, вызванный между внешностью и возрастом, вводил в заблуждение даже сейчас.       Мэган замешкалась, растерянно оглядываясь по сторонам, прежде чем отступить от порога и позволить мужчине зайти внутрь. Сказать ей было решительно нечего, она чувствовала странное смущение и неловкость перед столь неожиданным визитом. Ей отчаянно не хотелось пускать его внутрь, но находить причин, дабы выгнать его обратно под холодный дождь, она не находила. Напряжение передалось всему телу, руки сомкнулись на груди, пальцы нервно постукивали по коже, сердце волнительно забилось сильней. Проводить такого солидного мужчину в столь простую комнату, где был скудный старый ремонт, минимум мебели и пространства вокруг, да ещё и знакомить его с остальными…Девушка готова была сгореть со стыда. - Проходите в комнату. – тихо сказала она, отведя взгляд куда-то в сторону. Мужчина стал спешно стягивать с себя промокшее пальто и укладывать зонтик. В полутёмном коридоре стало чересчур оживлённо: из комнаты выглядывал Алан, за его спиной тихонько прятался Ронни, из кухни вышел Пирс. Но взгляд девушки всё равно был прикован к новому знакомому. - Это… - она собиралась начать представлять всех своих знакомых, но за неё это уже сделал Алан. По вспышкам искорок в тёмных глазах стало ясно, что незнакомец сумел произвести должное впечатление на него. - Вы, наверное, Винсент? – поинтересовался парень, выйдя из комнаты в коридор. – Мэган о Вас рассказывала. – он робко подал руку в знак знакомства, и Винсент, улыбаясь, пожал её. Остальные же не особо желали знакомства. Пирс, ради вежливости, коротко представился, но взгляд его стал подозрительным и хмурым. Он не был рад новому гостю. Для Ронни это стало обычным поведением, мальчик не стал утруждать себя правилами вежливости, и лишь повторил за остальными.       Мэган поспешила удалиться на кухню, подальше от неловкого чувства, преследующее её с момента появления здесь полицейского. Она прикрыла за собой тихонько дверь, еле скрипнув, и поспешила к плите. Ей было чудовищно неловко, Мэган чувствовала себя так, будто привела суженого на смотрины к семье, дабы те оценили его сполна. И хотя она осознавала, что знакомство это неизбежно, от чего-то ей всё равно было не по себе.       Свет в соседней комнате включился, послышались голоса. Винсент вёл незамысловатую беседу с другими, дожидаясь появления Мэган, а девушка лишь оттягивала этот момент, желая вовсе не заглядывать туда. Алан робко отвечал что-то на реплики мужчины, остальные же сохраняли молчание и недоверие к новому знакомому. Мэган собиралась силами, дабы выйти в другую комнату. - Я надеюсь, что кофе Вы будете, потому что я сделала именно его. – она внесла поднос с кружками, коих оказалось ровно четыре. Что ж, в этот раз она была готова уступить свою гостю, раз уж все решили собраться здесь. Тусклый свет ночника слабо рассеивал сумерки. В комнате было тепло и уютно, с улицы не доносилось ни звука. - Благодарю. – он кивнул и улыбнулся, взяв свою порцию. Мужчина спокойно сидел на кровати, будто его вовсе не волновал беспорядок вокруг. - Так о чём Вы хотели поговорить? – девушка пристроилась напротив, заняв своё любимое место у подоконника. Она наблюдала за внимательным взглядом Винсента, который нередко обращался к самому младшему члену их семейства. Мэган было не привыкать, Ронни чересчур сильно выделялся на фоне остальных людей, к тому же она рассказывала о нём ему. К ней закралось подозрение, что Винсент хочет поговорить о мальчике. Эта мысль заставила её волноваться пуще прежнего. Неужели Винсент нашёл способ помочь выбраться им? - Ах да, об этом. – отвлёкся он от кружки дешёвого растворимого кофе. – Я никогда не скрывал, что испытываю неприязнь к установленному режиму в городе. – сказал мужчина, и все притихли, внимательно слушая его. Алан заметно занервничал, кружка в его руках дрожала. – Однако недавно моё терпение было исчерпано. - Как и у остальных. – подметила Мэган, закинув ногу на ногу. – И? - Я хочу призвать их к ответственности. В особенности меня интересует их лидер: Брайан и его мать. У меня, к сожалению, более нет знакомых, кто так или иначе сталкивался с ними, кроме вас. – он осмотрел всех присутствующих в комнате, остановив взгляд на мальчике. Ронни от этого жеста нахмурился, отвечая недружелюбным злостным взглядом. - Призвать к ответственности? – переспросил Пирс. – Судиться что ли? С ними? – его вопросы звучали подобно насмешке. Но Винсент нисколько не обижался. Он понимал, как абсурдно может это звучать со стороны. - Это бесполезно, сэр. – сказал опечаленно Алан. – Это невозможно. - Почему же? – искренне удивился мужчина. – Может, просто никто не пытался? - А что Вы, собственно говоря, задумали? – строго спросила девушка. – И как Вы себе видите, чтобы мы Вам помогли? Я не собираюсь влезать ни в какие сомнительные авантюры, к тому же это поставит нас всех под удар. - Нет-нет, у меня в мыслях не было предлагать что-то опасное. – он неловко улыбнулся. – Я знаю, они тщательно замалчивают истинное положение дел, и у заражённых вправду нет никакого права голоса. Их как бы и не существует для остального мира. Но мне известно, что для НИЦ человек является неприкосновенностью. – намекнул он на ход собственных мыслей, давая ребятам прочувствовать и проникнуться его идеей. Алан тяжко вздохнул и опустил голову вниз, отвернувшись от остальных. Так он давал знать, что не желает даже обсуждать эту щекотливую тему. Дело оставалось за остальными. Пирс, в первую очередь, взглянул на Мэган, как и она на него. Ему хотелось увидеть её реакцию, а также услышать её мнение касаемо этих слов. Но всё это навевало неопределённости. Заведомо опасная затея. - А что им за это будет? – внезапно, но свой голос подал Ронни. Он больше не хмурился и не прятался в углу, как делал обычно при виде незнакомца. Стоило из уст Винсента вырваться словам об уничтожении НИЦ, как что-то ёкнуло в его маленьком холодном сердечке. Он, осознав, что угрозы от незнакомца никакой нет, а напротив, Винсент был целиком на их стороне, тотчас проникся симпатией к мужчине. Больше не было места на его лице для злого настороженного взгляда. Теперь его интересовало то, насколько им может помочь этот с виду обычный полицейский. - Если всё будет гладко, - он усмехнулся, - то это будет один из величайших скандалов в истории.       Такой заманчивый ответ не мог не привести в замешательство. Здравым смыслом Мэган понимала, что едва ли это возможно, к тому же Винсент подвергает себя, в таком случае, серьёзной опасности. С другой стороны, сама мысль о том, что НИЦ будут опозорены и понесут наказание от сильных мира сего, вводила девушку в экстаз. На её лицо невольно промелькнула довольная улыбка, она ярко воображала себе заголовки газет и статей, телевизионные репортажи о том, как каждого из них пересажали в тюрьму. - Тут мы мало чем можем помочь. – созналась девушка. – Но тебе стоит обратиться к Кукле. - Кукла? – переспросил мужчина. – Как я могу с ним связаться? – он достал было телефон, записать номер или что-то вроде того, но со стороны знающего человека это казалось попросту смешно. - О нет, Кукла не захочет с тобой говорить. – засмеялась Мэган. – Это исключено, он с копами не связывается вообще. Сам не чист на руку. - Вам нужно поговорить с Фантомом. – вмешался Алан. – Он точно сможет Вам помочь. - Точно, а это мысль. – подтвердила девушка. – Вот только искать его будет трудно. Его маршрут больно непредсказуемый. Да и в последнее время я о нём ничего не слышала. - Фантом…Что-то знакомое. – сознался мужчина. – Я постараюсь запомнить, однако мне бы пригодились более точные приметы. - Я попробую. – сказал Алан, предложив свои услуги. Теперь, заразившись от остальных ребят хорошим настроением, он тепло улыбался Винсенту.       Мысль о том, в будущем не будет никакой угрозы для их мирной и спокойной жизни, вселяла надежду. Светлое будущее было не так уж и далеко, всего рукой подать. Не будет более никакой нужды прятаться по переулкам, просыпаться от каждого шороха и, затаив дыхание, прислушиваться к шагам за дверью. Ненужно более переезжать с места на место, скрывать Ронни от чужого внимания, прятаться от собственной семьи, надеясь не накликать на них беду. Даже Пирс теперь невольно улыбался, думая о том, что, как только всё благополучно закончится, он непременно поедет домой к родным, познакомит их со своими друзьями.       Казалось даже, ночник в комнате засиял ярче прежнего.