***
- Неужели ты снова умер? У тебя точно всё хорошо? Дверь перед Уоррэном распахнулась моментально, ему даже не пришлось стучаться. Тёмный подъезд озарила полоска света, скромно расширяющаяся по мере того, как юноша открывал двери. Уоррэн удивлённо посмотрел на мальчишку. За время его отсутствия здесь, а прошлого не так уж много времени, Энди заметно преобразился. Кожа стала свежей, на чуть пухловатых щеках заиграл естественный румянец, однако мешки под глазами увеличились. Волосы приобрели свежий вид, теперь уже равномерно стриженные и покрашенные. Без того недлинные волосы собраны в маленький хвост, хотя у лица всё равно висели толстые пряди. В глаза бросались выбритые виски, каких прежде Уоррэн не помнил. Да и одежда была выстиранной, глаженной, от неё исходил резкий запах ароматизированных порошков. Уоррэн подозрительно посмотрел на Энди, игнорируя его приветствие. А в честь чего он, собственно, привёл себя в такой порядок? Уже не завелось ли у него за эти дни подруги? «Чёрт, если он себе ещё и подругу найдёт, мы отсюда точно не выберемся», - подумал он про себя. - Уоррэн? – отвлёк его от мыслей Энди, шире открывая дверь. Юноша робко, осмотрев настороженного парня, хотел подойти. Может быть даже обнять. Тактильный контакт Энди любил. Но, заметив выражение лица своего друга, передумал. - Да я так, отвлёкся. Извини, что пришлось перенести встречу на утро. Надо было кое-что доделать. – сообщил Уоррэн, поправляя лямку сумки. Энди, только сейчас заметивший сумку, не без удивления посмотрел на неё. Ведь Уоррэн не носил с собой её никогда прежде. - Только с работы? – Энди отступил назад, пропуская друга внутрь. Уоррэн не поспешил ответить. С чего Энди это взял? Только проследив за его взглядом, он понял, что юноша смотрел на сумку. - Да, ночное дежурство. – выпалил на автомате Уоррэн и тут же снял её с себя. Стянул наскоро обувь, подметив, что беспорядок в доме резко стал не просто порядком, а чем-то ему незнакомым. Мебель переставили. Вешалка теперь висела не справа, а слева, где было больше пространства. Шкаф куда-то исчез. Подставка для обуви стояла прямо за входной дверью. Старая планировка сменилась. Да что ж, чёрт возьми, произошло в его отсутствие? Он неосознанно нахмурился, приобрёл ещё более грозный вид, чем прежде. - Что-то не так? – спросил Энди. - В смысле? – Уорррэн выпрямился, сложив обувь на новое место. Плечи напряглись сами собой. Он не понимал, что именно было не так, помимо странных перемен, но каждым волоском на теле чувствовал этот неуют от перестановок. - Ну, ты так выглядишь напряжённо. – пытался объяснить Энди. – Неприятности на работе? Ты так долго не отвечал. Я начал переживать. – неловко улыбнулся он, затем отчего-то отвернулся, прикладывая к щекам ладони. Взгляд метался по только что вымытому полу. – Всё-таки работа опасная… - пытался он оправдываться далее, хотя в этом не было никакой нужды. Уоррэн его не слушал. Он думал о куда более важных для себя вещах. Так, снимая и вешая пальто на отдельную вешалку, которую для него любезно держал Энди, будто для особенного гостя, он осматривался. «Что ещё он тут изменил в моё отсутствие?», - был занят только этой мыслью Уоррэн. - Нет, всё нормально. – он накинул сумку на плечо и прошёл на кухню, по своему привычному маршруту. – Просто напарника надо было подменить. – остановившись в дверном проёме, Уоррэн обернулся. – А ты, я смотрю, зря времени не терял. - По правде сказать, - неловко прокашлялся юноша, на цыпочках следуя за ним, - у меня выдались ужасные выходные. Уоррэн присмотрелся, когда всё же решился войти внутрь кухни. По крайней мере эта комната оказалась нетронутой. В ней не изменилось ничего, кроме необычайной чистоты. Уоррэн неторопливо сел на своё место, продолжая бесконечно осматриваться по сторонам, положил сумку на колени, будто готовился вынуть оттуда что-то. Энди этому значения не придал, к счастью парня. Уоррэн спохватился за слова своего друга не сразу. Казалось, всё, что он слышал, тут же покидало его голову. - Уоррэн? – окликнул его снова Энди. – Эм… Ты немного странный сегодня. – неловко улыбнулся юноша, присаживаясь напротив. - Да я так… - Уоррэн, наконец, опустил взгляд на своего собеседника. При свете дневного солнца, что ярко проникало в окно сквозь кружевные занавеси, изменения в Энди стали заметней. Пока юноша отворачивался в сторону окна или скучающе поглядывал на часы, Уоррэн рассматривал его как можно внимательней, пытаясь подметить каждое изменение. Энди подвинул к ним пепельницу, любезно предложив сигарету, от которой парень отказался. Наскоро, не вставая с места, Энди включил чайник и, подкурив от конфорки, повернулся к Уоррэну. - В честь чего это всё? – Уоррэн кивнул в его строну, задав свой вопрос. Курить не хотелось совсем. Более того, даже вид курящего Энди его отталкивал. Он всё никак себе не мог втолковать, что Энди уже совершеннолетний, взрослый человек, имеющий на это право. Но руки чесались дать ему подзатыльника. Вопрос Энди понял не сразу. Сначала лишь удивлённо посмотрел на Уоррэна, ожидая подробностей. Однако их он не получил. - Давно хотел выбрить тут. – и, распустив хвостик, растрепал волосы руками, довольно посмеиваясь. Светлая мягкая улыбка озарила его лицо, от которой Уоррэну на миг стало плохо. Сердце болезненно ёкнуло в груди. Впервые за долгие годы он видел кого-то настолько довольного и счастливого. Уоррэн нервно сглотнул. Причёска не казалась Уоррэну красивой, однако таким показался сам Энди. Руки сами потянулись к пачке с сигаретами. Нужно было закурить это странное впечатление. - Тебе нравится? – спросил Энди в довершение. - Сойдёт. – небрежно отмахнулся от вопроса Уоррэн, подтягивая к себе пепельницу. Даже не поднял глаз. Улыбка с лица Энди тотчас пропала. Плечи неуверенно вжались, юноша стыдливо отвёл взгляд и потёр шею. Будто уменьшился в размерах. - Я просто волновался… - Энди снова возвращался к этой теме, ибо Уоррэн так и не удосужился спросить, что же его беспокоило. – У меня и друзья пропали на пару дней, и ты. Почти одновременно, понимаешь? – рассказывал он. Уоррэн слушал и курил, перекатывая во рту горький комок неприятных впечатлений. Ему нравился Энди. Но слушать его сейчас совершенно не хотелось. Куда больше его занимала другая вещь. Та, что хранилась в его сумке. - Но всё хорошо закончилось. – Энди прикусил губу, неловко глядя на Уоррэна. Немо извинялся за то, что смел радоваться за жизнь своих друзей. Ведь для Уоррэна они злейшие враги. – Ты был там? – тихо спросил Энди. Тихонько, шажок за шажком, он пытался заговорить с Уоррэном на запретную для них тему. Прощупывал почву. Насколько далеко ему можно зайти? Уоррэн неодобрительно нахмурился. - Нет, меня там не было. – и внимательно посмотрел на Энди, наблюдая за его реакцией. В любом случае, как бы ни повёл себя юноша, Уоррэну не терпелось приступить к делу. А для этого нужно было отвлечь Энди делами. Чтобы он ушёл отсюда, хотя бы минут на пять. Этого хватит. Уоррэн теребил лямку сумки и ждал, ждал. А Энди не уходил, не уходил. Сразу зайдя в дом, Уоррэн стал вспоминать расположение вещей здесь. Идея, внезапно озарившая его накануне, после разговора с Майлзом, вынудила передвинуть встречу на утро. Неудобно, однако необходимо, иначе воплотить план в реальность не вышло. Он преследовал нескольких своих коллег, чтобы те помогли выбрать ему правильный вариант. Он сгрёб все свои скромные сбережения, остававшиеся на тёмные дни. Он изучил за пару часов тонны материала, лишь бы поспеть купить задуманное. И, наконец, управившись со всем в последний момент, Уоррэн пришёл сюда. Ничего не подозревающий Энди пригласил его внутрь, тем самым довершив план Уоррэна. Оставались лишь поверхностные черты. В сумке он держал подслушивающие устройства. Достать их оказалось проще, чем он ожидал. Но пришлось отдать все свои сбережения. Всё, что было, и остаться должным. Но ему было плевать. Любые деньги, а техника должна оказаться у него в руках до завтрашнего утра. Две маленькие камеры и несколько жучков. Остаток ночи он тренировался пользоваться ими, подключать, прежде чем завалиться сюда гостем и распихать всё на свои места. Камеру сюда. Камеру в гостиную. По прослушке на каждую комнату. Это меньшее, что он может сделать. Если Энди не хочет всё решить по-хорошему, Уоррэн сделает выбор за него. Это же так очевидно. Энди сам поможет ему в этом. Уоррэну останется лишь ждать, когда капкан захлопнется, а внутрь попадёт первая жертва. Разговор совершенно не клеился. Энди задавал одни и те же неловкие вопросы, улыбаясь стыдливо, пока Уоррэн односложно отвечал и посматривал на стрелки часов. Давно закипел чайник, остывал слишком горячий крепкий чай, а они всё молчали, не приступая ни к какому из разговоров. Слишком много есть, что сказать, а по сути – ничего. Уоррэну начинало надоедать. Но не зря же он потратил столько усилий. Он вытерпит до конца. Высидит тут до победного. - У тебя на кого-то виды появились? – спросил внезапно Уоррэн. Выпустил сигаретным дым изо рта и стал смотреть на Энди, ждать ответа на свой внезапный вопрос. Вопрос, поставивший юношу в тупик, заключивший в объятия оцепенения. Уоррэну никогда не было свойственно задавать такие бестактные вопросы. Но ему нужно знать об этом. Ставить ли прослушку в спальне? Он прищурился, глядя на мальчишку. Нет, он всё равно оставит там подслушивающее устройство. Нечего Энди с кем попало иметь дело. Девушка сейчас, какой бы она ни была, станет препятствием. - С чего ты взял? – смущённо спросил он. - Ты так себя в порядок привёл, квартиру всю вылизал. – пожал плечами Уоррэн. Энди нервно посмеялся. - Нет-нет, это… Я просто не один буду жить какое-то время. Эм… У друга моего друга… Да, у друга моего друга нет жилья. Понимаешь? И я подумал, что у меня есть свободная гостиная, где я могу разместить гостя. «Вот чёрт, - подумал про себя Уоррэн, - это усложнит дело. Хотя…», - он посмотрел в сторону входной двери. Если этот «друг» как-то причастен к объекту В-7012 и остальным, это может сыграть Уоррэну на руку. Так станет проще вычислить их логово, чтобы затопить глубокую змеиную нору. Одному можно было порадоваться: Энди не натворил ещё больше проблем, которые помешали бы задуманному Уоррэном. Но почём ему было знать, что это даже не хуже? Парень с подозрением глянул на старого друга. Энди же старался всячески этого внимательного взгляда избежать. Ёрзал на стуле, стыдливо опускал глаза в пол, теребил ручку кружки, прячась за нею, как за стеной. Открытая книга, на лице которой можно прочесть всё. Уоррэну казалось, он мог уловить каждую мысль, что мелькнула в голове у Энди за эти несколько минут. И если бы на месте юноши был кто другой, Уоррэн бы не простил ему этой слабости. Однако для такого, как Энди, открытость в поведении казалась естественной чертой. - Что ж, уже радует. – не стал скрывать Уоррэн своей удовлетворённости. На что Энди только неловко посмеялся. Вряд ли ему понравился такой ответ, однако Уоррэну не было до этого никакого дела. - Дело в том, что… Возможно, мы не сможем видеться так часто. – он откинулся на спинку стула и чуть качнулся, поддевая ногой диван напротив. Нечаянно задел и Уоррэна, однако сам того не ощутил. Это неосторожное касание заметил только Уоррэн, отчего ему пришлось поджать ноги. Видеться реже… Почему-то ему этого в голову не пришло, хотя это очевидно. Даже если этот «друг» не имел понятия о существовании Уоррэна, это не гарантировало анонимности для него. В любой момент может стать известно об Уоррэне. Этим он рискует не столько своей безопасностью, сколько безопасностью самого Энди. Кто знает, что им придёт в голову… Но терять контроль над юношей он не мог. - Это не проблема. – кивнул для убедительности Уоррэн несколько раз, поддерживая собственные же слова. – Мы всегда можем согласовать место и время встречи. – взгляд сам упал на мирно лежащий телефон с давно потухшим экраном. Пальцы нервно постукивали по столу, и Уоррэн заметил, как внимательно Энди посматривал за этим жестом. Уоррэну редко была свойственна суетливость, однако сейчас он невольно выдавал самого себя. - Нам запретили носить на работу обыкновенные телефоны. – Уоррэн, повторяя заученный сценарий, взял свой старенький кнопочный телефон и потряс его в руках, привлекая внимание Энди. – Но дело в том, что я могу часто пропадать на работе. Сам понимаешь. – и положил обратно. Энди, пронаблюдав за ним внимательно, отнёсся с пониманием к сказанному и кивнул. Вид его сразу преобразился, ребяческая неловкость сменилась серьёзностью. Попался. - Если ты захочешь со мной связаться, - продолжил Уоррэн уверенней, - я дам тебе свой рабочий номер. - А это безопасно? – задумчиво спросил Энди, чуть склоняясь над столом. - Это мой собственный телефон. Чтобы не смешивать личное с не личным. – тут же выдумывал на ходу Уоррэн. Ибо не было у него никакого рабочего телефона. А с долгами, в какие он встрял ради устройств в сумке, не будет ещё пару месяцев. Но ему надо было получить телефон Энди любой ценой. Не будь Энди таким наивным дураком, сразу бы догадался о лжи, ибо у Уоррэна было не так уж много личного. Окромя Майлза, звонить некому. Да и тому он почти не звонил, в этом не возникало никакой нужды. - Давай, я… - Энди вынул свой телефон из кармана кофты, но Уоррэн, наклонившись через стол, мягко вынул смартфон из рук юноши. Энди не сопротивлялся. Только удивился малость, но ладонь податливо разжал. Пользуясь доверием юноши, Уоррэн не чувствовал себя плохо. Напротив, каждая маленькая победа, каждый маленький успешный шажок приносил колкое удовольствие в районе груди. - Я сам напишу. Не переживай. К слову… - Да? Уоррэн хотел было что-то сказать. Надо было отвлечь внимание Энди ещё ненадолго, чтобы успеть перебросить программу и настроить всё, как надо. Действо займёт куда больше времени, чем вбить обычный номер в книжку контактов. Уоррэн почти соврал, с его языка почти соскользнула убедительная ложь, отточенная до совершенства за вчерашнюю бессонную ночь. Однако внезапный громкий стук в двери разорвал в клочки его ещё невысказанные слова. Внезапный град ударов обрушился на старую хлипкую дверь. Та неистово затряслась, готовая сорваться с петель, в ушах встал назойливый гул. Уоррэн рефлекторно дёрнулся, рука сама потянулась за пазуху по старой привычке, но там было пусто. Он в гражданском. Энди испуганно подскочил, уронив стул с жутким грохотом, в больших блестящих глазах читался испуг от неожиданности. - Чёрт! Это они! – испуганно, шипящим шепотом, он обратился к Уоррэну, во мгновенье ока преодолевая расстояние между ними. Парень разочарованно повернулся ко входной двери. Паршиво. Это совсем не входило в его планы. Энди резко схватил его за плечи своими хлипкими ручонки. Но впервые Уоррэн ощутил, насколько сильным мог быть Энди, если того требовала ситуация. Выталкивая его силой из кухни, юноша, нервно оборачиваясь, вёл друга в свою комнату. - Тихо, тихо, не шуми! – повторял он постоянно сам себе, пока Уоррэн старался вырваться из его контроля. Энди силой втолкнул его в крайнюю комнату коридора, и, едва Уоррэн переступи порог, как за спиной раздался характерный щелчок. Коридор исчез, перед глазами - только белоснежная скучная дверь, такая же, как все остальные в квартире. За ней слышались торопливые шаги босых ног, нервно дыхание Энди и его глухой выкрик: «Уже иду!». Тишина. Эта странная, оглушительная тишина, последовавшая за трелью ударов, давила на Уоррэна. Он оказался в узкой, но длинной комнате, куда прежде почти не захаживал, лишь замечал издалека, через щель приоткрытой двери. На плече, к счастью, ещё висела сумка с техникой, а в руках остался телефон Энди, забытый им в общей суматохе. Куда больше Энди занимала проблема спрятать самого Уоррэна. Парень тихо прокрался обратно к двери и прильнул к ней как можно ближе. Через тонкую перегородку он мог расслышать глухие далёкие голоса, принадлежащие нескольким парням, неловкие смешки Энди, хорошо знакомые ему. Голоса то отдалялись, то приближались, звучно перемещаясь из одной части квартиры в другую, но никто так и не подошёл к этой двери. Уоррэн облегчённо вздохнул и, отпрянув прочь, слегка разжал ладонь. По крайней мере у него был телефон Энди, и он мог беспрепятственно хозяйничать в этой комнате. Комната сильно меньше остальных, будто переделанная коморка. Просторное окно в конце у стены, выходящее куда-то в безлюдный сквер, постоянно царапалось ветвями деревьев. Лил яркий белый свет, отражаясь от плотных облаков. Ни шанса на хорошую погоду. Некогда белые стены прятались под обоями из многочисленных плакатов, висевшие над скромной одноместной постелью Энди. Афиши кино, концертов, плакаты каких-то музыкантов, чьих лиц Уоррэн не узнавал. Он был слишком далёк от всего этого. А в особенности от самого Энди. Кровать неопрятно застелена, Уоррэн рефлекторно поправил смятые углы кровати и тихо приземлился на пружинистый матрас. «Своя собственная комната. У меня и такого не было», - подумалось ему, пока он с интересом осматривался вокруг. Он прежде не бывал в ней, хотя часто заявлялся в гости. Полки стеллажей завалены грудой всевозможных мелочей: стопки компакт-дисков теснили старые учебники, оставшиеся со школьных времён, старые плюшевые игрушки соседствовали с какими-то фигурками, блокноты, тетради и мелкая канцелярия хаотично расставлены. Рабочий стол заставлен тетрадями, рассортированными абсолютно непонятным образом, на подставке покоилось с десяток источенных карандашей и потёртых исписанных ручек, которые жалко выбрасывать. Шкаф обклеен плакатами из журналов и наклейками, а всё равно одежда покоится на спинке стула. Шкаф нужен лишь для того, чтобы сверху класть неиспользуемое барахло и прятать за ним скейтборд. Чуть водя ногой по мягкому коврику, Уоррэн чувствовал, что и под кроватью Энди хранил предостаточно вещей. И на миг парню показалось, что всё вокруг него уже хорошо знакомо, будто не впервые приходилось видеть такую же комнату, такие же стены, такие же вещи. От этой мысли Уоррэн только усмехнулся сам себе, но на душе сделалось тяжко, неприятно и гадко. Будто у него это забрали. В комнате витал запах ностальгии. Достав из сумки устройство, Уоррэн осторожно распаковал маленького жучка. Совсем крохотного, но съевшего у него совсем не крохотную сумму. Вытаскивал тихо, всё время оборачиваясь на дверь, прислушиваясь к малейшему шороху, даже своему. Уоррэн обошёл тихо комнату, высматривая местечко получше, как можно незаметней, но ближе к источнику «шума», пока не обнаружил подходящее у рабочего стола. В отличие от камер, эти устройства были куда менее хлопотными. На мгновенье в потухшем мониторе старого, громоздкого компьютера, Уоррэн увидел собственное отражение, и в голове, тут же затерявшись среди привычного шума, промелькнуло только: «Кто это?», - но тут же испарилось. Этой самой нормальной комнате Уоррэн был самым лишним элементом. И осознание этого на миг заставило его забыть о том, зачем он полез к рабочему столу, зачем вообще здесь находился, к чему были все его попытки хоть сколько-то сблизиться с Энди вновь. Ведь они совсем из разных миров. Когда же устройство запустилось, Уоррэн вернулся к рутинному занятию. Ненужные мысли исчезли сами собой, оставив только кисловатый привкус на языке. Усевшись в кресло поудобней, Уоррэн немного покрутился на месте. В руках всё ещё лежал телефон Энди. Беспрепятственно разблокировав его, не встретив на пути ни единого сопротивления к установке стороннего ПО, прекрасно считывающее всё содержимое телефона. От звонков до хранимого в памяти устройства барахла. Расправившись и с этим, Уоррэн посмотрел на дверь, но и близко не было намёка, что Энди вскоре вернётся. Более того, за стеной не унимались споры, гул которых доносился до сюда. От скуки Уоррэн крутился на кресле и игрался с телефоном Энди, подкидывая его или крутя в руках. Неприятная тишина смешивалась с тихим звоном, слышно было только, как громко топают сверху и спорят сбоку, да всё никак не уймутся. Воздух казался плотным, дышать было нечем. Глаза всё время бегали по плакатам, рассматривая лица незнакомцев, заново изучали обстановку. Комната обыкновенного парня, навеки обречённого остаться юным подростком. Энди долго теплился под родительским крылышком, о чём напоминали фотографии в рамках, смущённо спрятанные в дальних уголках. Всё будто по сценарию: единственный ребёнок в семье, родители в заметном возрасте, сам он окружён заботой и вниманием. Но идеально написанный сценарий внезапно лопнул, словно натянутая до предела леска, и всё резко пошло по швам. Родители исчезли, оставив неготового к одиночеству Энди. А эллипс, каким Энди нечаянно заразился, довершил начатое. Последний гвоздь в крышку гроба. Да, это была совсем другая жизнь, и Уоррэн её совсем не понимал. Его бросало от зависти к обожанию, всё смешалось в белый шум, шипящий у него в голове. Хотелось защитить Энди. Пусть хоть кто-то будет жить хорошо, а не так, как жил он. Но хотелось и бросить его. Пусть страдает. За то, что карты выпали при рождении удачно, звёзды все сошлись в нужном порядке, и он все восемнадцать лет своей жизни не знавал проблем и забот. От действий Уоррэна останавливал только холодный рассудок. Не Энди выбирал себе такую судьбу. И не Уоррэн соглашался на условия, в которых его загнала жизнь. Когда в руках соблазнительно зажегся экран чужого телефона, Уоррэн не смог не обратить внимания на него. Уведомлений не пришло, видимо, нечаянно задел сенсор рукой. Уоррэн никогда не умел пользоваться всей этой новой техникой. Слишком сложная наука. И он без раздумий снова разблокировал телефон. Мысленно парень заставил себя остановиться. «Это личная вещь, зачем мне лазать в нём без надобности?», - спросил он сам себя. Они с Энди не близки настолько. Да и ему не свойственно копаться в чужом исподнем. Никогда он не спрашивал Аишу о её прошлом, никогда не интересовался девушками Майлза, не имел привычки спрашивать больше нужного у коллег или посторонних людей. Даже к Энди относился с аккуратностью, не позволяя лишнего. Однако сейчас он ощущал острую нужду нарушить собственные же принципы. Для чего? Он и сам не понимал. Но этот интерес было невозможно пересилить. Контактов в телефонной книге оказалось не так уж много, как сперва ожидал увидеть Уоррэн. Но и их было больше, чем у Уоррэна, в десятки раз. Казалось, каждый номер Энди старался наименовывать на свой лад, лишь бы не осталось незнакомых и пугающих наборов чисел, однако ничего интересного или подозрительного Уоррэн не отыскал. Даже в галерее не оказалось ничего подобного: размытые фотографии конспектов, каких-то упаковок и ценников, смешных бездомных котов или ярких закатов. Ничего, что не могло бы встретиться у других. Переписки оказались дотошными и скучными, читать было нечего. И эта мысль на мгновенье заставила его усмехнуться. Однако в заметках ему попалось что-то куда интересней. Записанный номер телефона, который, как он проверил, не был сохранён в контактах, а хранился исключительно в заметках, где легко терялся среди старых списков покупок, расписаний, брошенного списка дел и прочих бытовых мелочей. Это как минимум казалось странным. Заметка была сделана совсем недавно, как раз к моменту прибытия Уоррэна в город. Рядом стояла приписка: «Фантом(?)». Кто это мог быть? Почему именно этот номер Энди не сохранял в записной книжке, а прятал среди заметок? Уоррэну это показалось слишком уж странным и, доверившись интуиции, он сохранил номер себе, в надежде выяснить информацию об этом безымянном человеке на досуге. Ровно в ту минуту, когда он выключал телефон Энди, откладывая его как можно дальше от своего любопытствующего взора, он услышал доносящийся из коридора грохот. Пол сотрясся от чего-то тяжёлого и глухого, дверь и окна задребезжали. Уоррэн мгновенно повернулся к источнику шума, рефлексы чуть было не взяли своего, а он не вжался в пол, лишь пригнул голову вниз. За грохотом последовал крик: - Фантом! Аккуратней!***
- Я не думаю, что нам стоит его здесь оставлять. – утром, когда мы продолжали разбирать вещи, к нам с Куклой подошёл Крис. Дом уже давно не спал. Все поднялись так рано, как только могли, потому что спать спокойно более не мог никто. Над домом нависало напряжение, будто присутствие незримой угрозы вынуждало всех копошиться, создавать видимость работы. Усидеть спокойно на месте могла только Алиса, ничего не разумеющая в опасностях, не ведомая тревогой и страхом перед нашими врагами. Она просто сидела в комнате, раскинув ноги по полу, мешая всем и каждому переступать через себя, и с интересом наблюдала за суетливостью жильцов. Я же с самого утра разбирал остатки неразложенных вещей вместе с Куклой, но оба мы уже давно покончили с этим и собирались спускаться вниз, к подвальным помещениям. В этот раз времени у нас было вдоволь. Но Крис прервал наши планы, явившись с обеспокоенным, но в то же время серьёзным видом. Таким, какой редко появляется на его лице. Кукла поднял глаза на внезапного посетителя. Я же лишь кинул беглый взгляд на Криса, посчитав, что обращается он вовсе не ко мне. Не я был здесь главным. Однако же чувствовал, как по спине бегает холодком пронзительный взгляд Криса, ожидающий моей поддержки. Чтобы я согласился с его словами, ибо мои слова имеют вес для Куклы. Юноша поднялся с пола и вопросительно посмотрел на Криса. Повисла неловкая тишина, какая может быть лишь в минуты ожидая того, кто сейчас заговорит первым. - Ты о чём? – я не выдержал первым и, поднявшись вслед за Куклой, обернулся к нему. - Я об Оливере. – уточнил он и посмотрел снова на Куклу, ожидая его ответа. Но тот молчал. Слушал. Тогда Крис продолжил говорить уже со мной. – Он неважно себя чувствует и, если мы не хотим ухудшить его и без того не лучшее состояние, его следует куда-то переселить. Услышав такое странное заявление, я и сам невольно обернулся на Куклу. Ибо ничего подобного я за Оливером не замечал. Вчера, когда мы приходили сюда, он только-только отходил от испуга и истерики, накатившей на него сполна после случившегося. Сильный стресс вымотал и без того слабое тело Оливера, но никого до этого не было дела на фоне неразберихи и общей паники. Куда больше волновал вопрос того, что будет с нами завтра. - Что с ним? – спросил я. Кукла вмешиваться в наш диалог не торопился. Только наблюдал за нами, перебрасывая свой внимательный взгляд от меня к Крису и обратно. - Ну идём, посмотришь. – он повернулся и засобирался уходить, как добавил. – Но я бы не оставил его здесь. Я был вынужден бросить своё увлекательное занятие и неуверенно последовать за Крисом. Кукла тихонько шёл позади. Я ощущал на себе его взгляд, его молчание начинало действовать на нервы. Казалось, ему было искренне плевать на то, что там сейчас с Оливером будет, и всю ответственность за дальнейшие действия возлагал всецело на меня. Оливер во многих вещах являлся для нас обузой и серьёзной проблемой. Его скверный характер не могли компенсировать ни его знания, ни его вклад в нашу повседневную жизнь. Даже финансовая сторона уходила на второй план, когда он агрессивно придирался ко всем и каждому, цеплялся по мелочам, ворчал без конца и ныл, ныл, ныл. Довершала картину его инвалидность, как бы старательно ни пытался Оливер скрыть недуг и заботиться о себе самостоятельно. В такие моменты становилось предельно ясно, что без чужой помощи он не справится. Жаль лишь он сам не смел себе в этом признаться. Крис любезно открыл перед нами дверь, пуская в свою комнату. Вещи небрежно валялись на сумках и коробках, комната пропиталась сигаретным дымом за одни только сутки, даже стенам было нечем дышать. Я рефлекторно прикрыл нос ладонью, прежде чем смог окончательно привыкнуть к этому плотному горькому запаху. В углу комнаты, прижавшись поближе к окну, спал Оливер. Если спал. На спальном мешке, обнимая свою трость, он раскинул ногу, одетую в каркас, а вторую прижимал к груди. Голова мирно склонилась на бок, упираясь в холодную стену, глаза плотно сомкнуты. Непривычно было видеть его без очков, которые он же и разбил вчера. Уже отсюда я слышал чуть хриплое сопение, неровное тяжёлое дыхание спящего. Мы подошли ближе, прежде чем Крис опустил на корточки и побеспокоил сон Оливера. Он мягко потряс юношу за плечо. - Эй, Оливер. – обращался он к нему спокойно, лишь бы не испугать. Оливер заморгал, пытаясь лениво раскрыть глаза. Тяжело. Он едва смог проснуться, истощённый вчерашним и изрядно уставший после внезапной атаки. Здоровая рука Криса коснулась его лба абсолютно беспрепятственно, собирая капельки испарины. Чёлка Оливера липла к коже, в такую холодную погоду ему было жарко в своём тончайшем свитере и кожаной куртке, не защищавшей почти ни от чего. - Я тут ещё заметил, - не добившись почти никакой реакции, Крис опустил руку к поджатой ноге Оливера и ощупал, - похоже, он подвернул вчера ногу. – и некрепко сжал. Тем не менее уже это заставило Оливера чуть проснуться и прошипеть, раскрыть глаза, чтобы заметить наше присутствие. Но по его взгляду стало ясно, что без очков он почти не видит нас, для него мы не более, чем размытые говорящие пятна. - Паршиво. – подметил я. Крис стянул носок с его ноги, задрал штанину на тощей ноге, и только тогда показал вывих, посиневшее опухшее пятно вокруг лодыжки. - Сам виноват. – внезапно явившийся Крейг бросил свой небрежный комментарий и, будто не обращая на нас внимания, двинулся к многочисленным коробкам. Крис нахмурился, бросив на него недоброжелательный взгляд. - Рот закрой. – огрызнулся он, сцепив зубы. - В чём я не прав? – послышалось, как сквозь маску Крейг довольно усмехнулся. Ему удалось вывести из себя Криса едва ли не сразу, и это отчего-то радовало его. Крейг взял одну из коробок в руки. – Если бы он не тупил, мог бы выбежать раньше всех и не напрягать остальных. - На кой хер ты сюда пришёл? – Крис повысил тон. Его нерушимое спокойствие быстро рухнуло в этой спонтанной ситуации. – Лучше заткнись, ничего умного ты всё равно не скажешь. - Да он грёбанная обуза. – возмутился теперь Крейг не на шутку. – Мы вчера из-за него чуть не остались под этим домом. – напоминал он, посматривая не столько на Криса, сколько на Оливера, что тщетно пытался прийти в себя. – А сейчас, бедняга, перепугался, строит из себя невесть что. - Да помолчи уже. – раздражённо огрызнулся я. – Было и было. Все же выжили, все живы-здоровы. Тебе ещё что надо? – задал я закономерный вопрос ему и обернулся. Крейг недовольно глянул на меня, но интереса спорить со мной не имел. Куда больше удовольствия ему доставляло изводить Криса, озадаченного нездоровьем Оливера. Куда больше ему хотелось поиздеваться над Оливером в отместку за то, что они с Томом вчера подверглись большей опасности из-за неосмотрительности юноши. Крейг пошарил в коробке, которую до этого взял, и, отыскав там несколько палеток с таблетками, небрежно швырнул в сторону Оливера. Шуршащие упаковки раскинулись по полу. - Жаропонижающее. – скудно объяснил он, собираясь покинуть комнату. – Не жри много, у нас осталось всего-ничего. - Да иди ты уже. – шикнул Крис, пока собирал палетки по всему полу. Крейг лишь хмыкнул ему в ответ и вышел прочь, громко хлопнув дверью. Показательно, чтобы всем неповадно было. Я снова посмотрел на молчащего Куклу, что отстаивался в стороне. Казалось, он даже не собирался вмешиваться в происходящее. - Я не думаю, что тут мы можем обеспечить ему условия для выздоровления. И уж тем более условия для комфортной работы. Только если у вас нет идей, конечно же. – Крис посмотрел на меня, будто игнорируя присутствие в комнате человека, который и должен был принимать окончательное решение. Он выдавил таблетку из палетки и тихонько сунул в рот Оливера, надеясь, что тот рефлекторно проглотит. Но, наконец, вмешался Кукла. - Здесь нет таких условий. – коротко ответил он, будто обрывая любые возможности хоть сколько-то помочь Оливеру. Крис осторожно вынул из спальника плед и укутал юношу. Тот лениво ворочался, сил в его теле оставалось мало, а ему очень хотелось что-то сказать или сделать. - Не надо. – тихо, сиплым голосом попытался сопротивляться он, даже скинул плед с одного плеча, но быстро сдался, как только Крис заново вернул всё на свои места. - И что ты предлагаешь? – спросил Крис, обращаясь уже к Кукле. – Выселять его тоже некуда. Разве что к брату. - К брату? Это в ту коморку? – напомнил я Крису, приоткрывая окно, чтобы выветрить ужасный запах. – Лучше сразу в подвал переселить. - Нет. – резко отрезал Кукла. - Эй, Оливер, - Крис решил обратиться напрямую к Оливеру, - у тебя есть, куда возвращаться? – и чуть потряс за плечо, чтобы разбудить полусонного Оливера. Тот вновь раскрыл глаза, прищурился, пытаясь рассмотреть нас, и задумчиво откинул голову назад, прежде чем замотать головой. Значит, некуда. - А у нас есть, к кому его пристроить? – спросил снова Крис, оборачиваясь на нас. Сначала я растерялся. На ум не приходили никакие варианты, голова во мгновенье опустела. Куда можно было деть Оливера? Разве мы могли дать ему комфортные условия, если сами не имеем их? Я озадаченно посмотрел на Оливера, будто искал ответы у него. Искать съём было плохим вариантом в то время, пока нас разыскивают. Доверять малознакомым людям опасно. А из знакомых… Кто бы мог согласиться? У Мэган тесно. Она не захочет нам помогать. Согласится ли Адам? Я не имел понятия, но склонялся к тому, что этот вариант будет плохим. И тогда на ум пришёл он. - Энди. – высказался я, внезапно осознав, что он, при желании, вполне мог помочь. Мы размещали у него Мэган, когда он согласился выделить ей целую комнату и соседствовать с той, кто явно недолюбливала его. Он, и только он мог наверняка согласиться помочь. Тем более, что Оливер в этом действительно нуждался. Если на нас нападут завтра, он не сможет спастись и станет лишним грузом, как и говорил Крейг. - Только если он согласится. В чём я не уверен. – ответил Крис, явно сомневаясь в удаче этой затеи. Я посмотрел на Куклу, ища у него одобрения, на что тот едва заметно кивнул. - Попытаться можно. – я снова посмотрел на Оливера, кутавшегося в тонкий плед, лишь бы спастись от назойливого холода. Энди согласился. Не то, что бы я ожидал чего-то иного. Мне было приятно что, не смотря на наше с ним отдаление друг от друга, он мог помочь мне в любой момент всем, чем только был способен. Однако в то же время я осознавал, что мы подвергали опасности стороннего человека. Только был ли у нас другой выбор? Могли ли мы не втягивать в свои действа никого постороннего? Мы с Крисом поднимали по лестнице едва передвигающегося Оливера, который не мог ни говорить, ни ходить самостоятельно, опираясь на трость. Юноша то крепко сжимал меня, обвивая рукой за шею, то внезапно отпускал. Жар его тела передавался и мне. Обжигающая кожа, казалось, вот-вот обуглится. Грудная клетка тяжело вздымалась, сипящее дыхание резало уши своей частотой. Оливер кривился и хмурился каждый раз, когда кто-то задевал его покалеченную ногу. Крис терпеливо тащил его за собой, я только успевал помогать носить Оливера вслед. В такие минуты лестница казалась бесконечной, ведущей целиком в никуда. - Прости, что так внезапно. – заявил я, едва Энди открыл передо мной двери. Руки заныли от усталости, дыхание сбилось, пока по спине стекали первые капли пота. Энди тут же сделал пару шагов назад, пуская нас внутрь, и придержал широко распахнутую дверь. - Ничего-ничего. – неловко, но слишком уж дёргано отвечал он. На губах всплыла стыдливая улыбка во все его новые и не очень тридцать два зуба. Все его внешние изменения не бросились мне по началу в глаза. Новая краска на волосах, причёска, куда более свежий вид, словно мы вернулись на несколько месяцев назад. Время обратилось вспять. Однако куда больше меня занимала собственная усталость и проблемы, связанные с Оливером. - Я сейчас всё покажу, идёмте. – любезно бросился Энди провожать Криса. Ладони его едва заметно тряслись, он не то любезно приглашал жестом проследовать за собой, не то подгонял бедного Криса перебирать ногами чуточку быстрей. Дверь гостиной комнаты открылась, освещая собой мрачный коридор. Сдвинутая мебель и минимум всего в комнате располагало к заселению. Расстеленный наскоро диван с брошенными тяжёлыми подушками, открытые настежь окна, чтобы выветрить из помещения запах пыли и застоявшейся старой мебели. К нашему приходу Энди готовился заранее. - Давай-давай, ложись. – Крис укладывал Оливера аккуратно на расстеленный диван, и юноша покорно ложился на спину. Лицо его было красным, глаза слипались, но он упрямо продолжал сопротивляться попыткам помочь ему. Вновь попытался согнуться, чтобы снять с себя обувь самому, как я резким толчком уложил его обратно. - Лежи уже. – буркнул недовольно я. Крис стал стягивать с него ботинки. - Я думал, всё не так серьёзно. – сознался неловко Энди. – Я посмотрю, что у меня есть в аптечке. - А ну успокойся! – резкий голос Криса заставил меня обернуться. Оливер продолжал чему-то упрямиться, когда с него стягивали куртку. - Так, я сам схожу. – согласился я. – Сбегай за Робертом, если это не затруднит тебя. – я чуть заметно хлопнул юношу по плечу, и Энди растерянно, но всё же согласился выполнить мою просьбу. В последний раз посмотрев на Оливера, что-то невнятно бормотавшего и беспокойно ворочавшегося на постели, Энди выбежал в коридор. Об уходе его оповестил лишь тихий стук двери и удаляющиеся шаги. - Что за муть впарил Крейг? – возмутился Крис. Он укутал Оливера пледом и, когда тот успокоился, облегчённо отсел в сторонку, доставая пачку сигарет. – Надо что-то ещё что-то дать, температура нихрена не спала. – и приложил здоровую руку к его лбу. – Если это простуда, конечно. - Отстань. – хрипло процедил Оливер, прикрывая глаза. - Не пугай его. – попросил я. – Попробую что-то найти. – и засобирался выйти из комнаты. - Да, и коляску захвати из машины. Я машину специально не закрывал. – бросил мне Крис напоследок в спину. Скрипучие половицы провожали меня весь путь от гостиной на кухню, вниз по коридору. Остальные запертые двери провожали меня сверлящим взглядом. Коридор погружался в тревожную тишину, ход которой нарушал громко тикающие часы в прихожей. Мелкие перестановки вокруг делали быт чуточку уютней и опрятней, в воздухе витал запах моющих средств, ароматизаторов и выветренной затхлости. Забредя на кухню, я стал рыться в ящиках кухонных столов, пытаясь отыскать по памяти аптечку. Окна здесь были заперты, свежий сигаретный дым клубился в воздухе. Чай в кружках давно остыл, недопитый и брошенный впопыхах. Наличие двух кружек показалось мне странным, но не более, чем нелепицей. Я отыскал коробку с аптечкой в самом дальнем углу кухни, когда заметил проём между холодильником и стеной. В глухом углу, непонятно зачем, были спрятаны вещи. Это бы не привлекло моё внимание. Казалось, любой угол в давно жилой квартире мог быть забит вещами. Швабрами, вениками, коробками с ненужным барахлом. Даже изношенными вещами, одиноко забытыми в пыльном уголке. Но кое-что меня, однако, смутило. Я с беглым любопытством взглянул на чуть торчащий кусок чёрного как смоль пальто, тёплого, очень плотного. Нечаянно дёрнул на себя, отчего верхняя одежда вывалилась из тайника прямиком на пол. Сперва могло показаться, что сзади хранились старые ненужные вещи, но пальто оказалось чистым, ухоженным. Я отложил коробку, чтобы поднять чужую вещь и поправить, когда понял, что оно ещё и длинное. Совсем не по размеру мелкому Энди. Сзади скрывались ботинки. Новые, на толстой подошве виднелась только дорожная пыль, кое-какая грязь после непогоды. Явно нестарая вещь. - Что за… Ладно, пусть сам разбирается. – сказал я сам себе, обречённо вздохнув. Только аккуратно сложил верхнюю одежду, положил на диван, где ей и надлежало лежать до прихода владельца. Даже если пальто принадлежало отцу семейства, о чём я не подумал в первую же очередь, то почему в таком странном месте? Я не придал этому никакого значения. Сперва. Возвращаясь с коляской обратно в квартиру, погрузив на неё коробку с аптечкой, я нечаянно споткнулся у входа. Резкое падение, удар о порог и тряска всего дома. - Фантом! – небрежно и громко крикнул мне Крис с укором. - Прости! – крикнул неловко я, поднимаясь на ноги и потирая колено, которым успел удариться по дороге. Бегло собирал обратно в коробку вывалившееся добро, собирался уже идти дальше под шумный скрип половиц, когда уже у самых дверей гостиной комнаты услышал ещё один короткий скрип. Явно лишний скрип. - Нашёл? – спросил Крис, едва моя нога ступила в помещение. Я затаскивал в комнату коляску следом за собой, лениво помогал разбирать содержимое аптечки Энди, пока мы сидели в ожидании самого хозяина квартиры и доктора. Оливер крепко уснул, укутавшись в плед как можно плотней. Крис докуривал же сигарету, строго перебирая медикаменты и откладывая всё необходимое в сторону. В комнате повисла напряжённая тишина, сопровождаемая шуршанием целлофановых обёрток и сопящим дыханием больного. Я сидел на самом краю дивана, поближе к Крису, читал бесконечно названия и перекладывал на колени к нему. Но из головы не выходила мысль о замеченном мною. Скрип, который нечаянно послышался в глухой тишине, немного напугал меня. Никто бы не обратил на это внимания в здравом уме, но покоя мне не давало и пальто в кухне. Что оно вообще там делает? Какая глупость. В этой картине было нечто сюрреалистичное. - Что вы вчера делали? – внезапную тишину прервал вопрос Криса. Неожиданный настолько, что я не сразу услышал его, не сразу уловил суть того, о чём он спрашивал. - В смысле? – переспросил я. - Да в прямом. – усмехнулся Крис. – Чего так поздно? - Ты в чём-то нас подозреваешь? – с насмешкой в голосе спросил я. Тут уже перестало быть смешно ему. - Просто спросил. – он тут же усиленно приступил к отбору лекарств. – Иногда хочется, чтобы меня посвящали в планы, если вы что-то затеваете. - Ну… - я усмехнулся, задумавшись над этим. У коробки показалось дно. – Под домом, как оказалось, целое подземелье, только что без драконов. И всё это надо исследовать. - Хах… - Крис усмехнулся, складывая всё ненужное обратно в коробку. – На кой? Нам бы побыстрее смываться отсюда, а вы долгосрочные планы строите. - Мы? – возмутился я. – Вроде как только Кукла делает это. - Но крутишься-то возле него ты. Значит, тоже что-то решаешь. Или позволяешь ему решать. – пожал плечами Крис. – В любом случае, - он выхватил у меня из рук остатки ненужных препаратов и грубо швырнул в коробку, - мы зазевались и получили по заслугам. А теперь лучше сматываться. - И без тебя понятно. – буркнул недовольно я, закрывая коробку. – Только как ты предлагаешь это реализовывать? Пока всё, что мы пробовали, оборачивалось провалом. - Это не то, что меня должно волновать. – фыркнул Крис. – Я свою часть работы выполняю, к другим не лезу. – однако затем задумался, отвёл взгляд в сторону, прежде чем добавить. – Не знаю. Всегда можно бежать несколькими путями. Не может быть такого, чтобы не было способа отсюда уйти. - Способы-то есть, но ты их нашёл? - Ты хочешь от меня невозможного. – усмехнулся Крис. – Я не по части поиска решений. Хотя я бы просто разбил нас всех на группы и бежал по частям. Всяк лучше, чем идти толпой. - А ты сможешь обеспечить безопасность этих групп? – спросил я в ответ. Крис усмехнулся, отвёл взгляд, закатив глаза, будто я задавал глупый вопрос. Однако в движениях улавливалась нотка раздражения. У него не было доводов в свою пользу, которыми можно было выступить против моих слов. Он считал, что мы поступаем неверно, но не силился объяснить, в чём именно мы просчитывались. А ситуация, как ни крути, приобретала всё более безнадёжные оттенки и тона. Проблемы шли ровно одна за другой, и вчерашнее станет только началом. - Ладно, забудь. – махнул он рукой. – Лучше отнеси коробку на место. – и пихнул мне аптечку. Я вздохнул. Спор окончился, как ожидалось, ничем. Потому, обречённо поднимая коробку, я пошёл прочь, обратно на кухню. Однако пальто там уже не оказалось. Из приоткрытой двери последней по коридору комнаты дул сквозняк.***
Сверяясь с адресом на листке бумаги, данный Ником с последнего своего визита, Алан осматривал парадную на наличие нужной квартиры. Он никогда не был силён в том, чтобы ориентироваться на местности. Любая тупиковая улочка пугала его. Любое разветвление дорог вызывало панику и страх заблудиться в закоулках малознакомой местности. А в старом городе Алан был слишком уж редко. Ветвление старинных домов с лепниной на фасадах, запутанные нумерации домов и квартир – всё это лишь укореняло его страх заплутать и не выбраться отсюда. Однако, с трудом отыскав нужную парадную, он очутился в невысоком многоэтажном доме, на вид непростительно старым и заметно опустевшем. Пахло краской, сыростью, тщетной попыткой оживить былое величие дома и ушедшими годами. Только поднявшись на несколько этажей с листком в руках, он оказался у нужной ему двери. Алан не любил бродить в незнакомых местах, сталкиваясь неловкими взглядами с постоянными жителями дома или окрестностей. Всё время казалось, что те провожали его с долей презрения в глазах, подозревали в недобрых намереньях, отчего Алан пятился назад и старался более ни с кем не переглядываться. Даже не смотреть на незнакомцев. Отыскав нужную квартиру, Алан с облегчением вздохнул. По крайней мере мучения поисков прекратились для него. Он снова сверился с номером на листке, снова оглянулся по сторонам, не наблюдают ли за ним бдительные соседи, и, вдохнув поглубже воздуха для пущей решительности, нажал на кнопку звонка. За дверью послышалась короткая робкая трель. Но более ничего. Алан виновато отошёл от двери, чтобы его лучше было видно в глазок. Поджал робко губы, руки спрятал за спиной виновато. Несколько минут томительного и напряжённого ожидания прошли даром. Хаотичные мысли засоряли его голову. Ему стоило позвонить в дверь ещё раз? Или это будет неприлично? А ведь он заявился сюда, никого не предупредив о визите. Что, если никого дома нет? А сколько ему тогда придётся ждать? К его счастью, долго это ожидание не продлилось. Дверной замок щёлкнул. Второй. Щелчок. Ключи. Двери перед ним тихонько открылись. - Ах, Алан. – в тёплой улыбке расплылись губы Николаса. – Проходи. Немного неожиданно видеть тебя здесь. Ещё и одного. Алан ничего не ответил. Только виновато взглянул на хозяина квартиры и, неловко улыбаясь, прошёл вперёд. Взволнованно теребил помятый листок в руках, играя им своими пальцами, покусывал губы или поджимал их, будто боялся нечаянно заговорить. Слова Сирены не выходили у него из головы. Он надеялся, что, выбросив альбомный рисунок, сможет избавиться от этой проблемы. Никто ничего не узнает. Всё будет так, как прежде. Однако, как бы Алан ни старался уйти от проблем, те не покидали его головы, бесконечно преследовали по пятам. - Ты надолго? – спросил Ник. - Нет-нет, я не хотел тебя беспокоить. – дрожащим голосом ответил Алан как можно быстрее, лишь бы тот не счёл, что Алан явился сюда от скуки, лишь бы украсть время у себя и у него. Столько лет прошло, столько всего случилось. Алан не мог принять до сих пор, что перед ним всё тот же Николас, каким он его помнил и знал. Как и не понимал, почему Ник ведёт себя, будто ничего не произошло. Будто они просто давно не виделись, а восьмилетний инцидент был не более, чем дурным кошмаром. - Что-то случилось? – спросил обеспокоенно Ник. Он хотел было провести гостя к гостиной комнате, как делал это прежде. Никогда Николас, как мог вспомнить Алан, не отпускал гостей, пока те вдоволь не отдохнут, не повеселятся и не наедятся. Дом всегда был готов принять гостей, в любое время дня и ночи. Воспоминание об этом резко прошибло Алана холодным потом. А он и забыл за всё это время привычки Николаса. Даже стыдно стало. Не мочь ответить сразу, Алан стал открывать рот, надеясь отыскать подходящие слова, но те рассыпались, а он не успевал их ловить. Застыл посреди коридора, даже не прикрыв за собой двери. - Эй, всё в порядке? – Николас подошёл ближе к бывшему другу и утешительно положил руки на плечи. Недлинные волосы забраны в забавный маленький хвостик, старая футболка висит на его уже исхудавшем теле, пальцы истончали. Все эти детали Алан подмечал почти на ходу, с каждым новым кусочком отсчитывая ушедшие года. Через ворот футболки проглядывались края татуировки, уже частично выцветшей и утратившей свои ярчайшие краски. Алан вспомнил, как когда-то с восхищением рассматривал это тату, сделанное неизвестным мастером, как сам помогал Нику делать эскизы. А теперь? Зря он вообще пришёл сюда в одиночку. - А, да, я… Забыл. – неловко сознался Алан. Николас облегчённо улыбнулся, убрав руки. Тёплые. Хоть что-то не поменялось в нём. - Сирена дома? – спросил Алан тут же, перебив ещё не заговорившего Ника. - Да, а что? Он тебе нужен? – удивился парень. – Я могу позвать его. – и указал большим пальцем на первую же дверь в коридоре. Алан помотал головой. - Нет-нет, я наоборот, хотел бы… - и заговорил ещё тише. – Хотел бы без лишних ушей. Николас посмотрел на дверь, ведущую в комнату подопечного. Дверь совсем тонкая, с матовым стеклом по середине. Не видать никого, и всё равно не по себе, когда осознаёшь, что в любой момент Сирена мог услышать их. Так что Алан обеспокоенно посмотрел на Ника. - В таком случае, не против небольшой прогулки? – Николас снова повернулся к Алану и тепло улыбнулся старому другу. Алан несколько раз оживлённо кивнул в ответ. Алан долго не мог заговорить первым. Должен был, но не мог. Переваривал собственные впечатления, которые выбили его из колеи. Думал, что встреча будет простой, короткой, без каких-либо последствий. Но теперь он постоянно ловил себя на мысли, что слишком часто смотрит на Николаса, сравнивает старого с новым, а оттого отвлекается без конца. Николас же поднимать разговор не торопился. Чуть сутулился, руки прятал в карманах лёгкой джинсовой куртки и без конца смотрел вперёд, не замечая на себе чужих взглядов. Привык, что все смотрят на него, как на фрика, и никто не замечает чего-то большего, чем просто огромного неказистого парня. - Как там остальные? - спросил Ник первым. Его аквамариновые глаза, всегда внимательные, проникновенно глядели на Алана. Алану становилось некомфортно. Он отвык. Чудовищно отвык. Потому, отвернувшись, бросил неловкое: - Хорошо. – и лишь услышал, как Николас довольно улыбнулся. Николас всегда улыбался. Даже тогда, когда всё складывалось как нельзя хуже. Потому что нельзя было сказать, что так уж всё хорошо. Хотя нельзя было сказать, что плохо. Алан чувствовал, что что-то было в их семье не так, будто швы медленно расходились с тягучим треском. И хотя это было некритично, хотя все эти проблемы решаемы, перемены витали в воздухе и настраивали на недобрый лад. Кажется, все были напряжены, ожидая возвращения Винсента. Слишком многое зависело от чужого для них человека. Да и внутри всё переменилось. Мэган стала задумчивой, молчаливой, с последней встречи с Николасом её было почти не узнать. Пирс тоже не выделялся многословностью, хмуро глядел на других и слишком часто задерживался на работе. Ронни же вёл себя подозрительно тихо. Всё это складывалось в мрачную картину, когда никто ни с кем не мог обсудить недружелюбную атмосферу в семье, ибо сам являлся её источником. Но Николаса незачем было беспокоить этим. Пока что. - Слышал что-нибудь за Фантома? Никто из них не давал вам о себе знать? – спросил поверх Николас. Непринуждённо, просто, хотя оставалось ясным, что тема была важна для него. - Совершенно ничего. – помотал головой Алан. Диалог не клеился. Настроение становилось только хуже. Погода лишь усиливала меланхоличный настрой парня. Ещё утреннее безоблачное небо нынче сменилось тёмными облаками, мрачная сухая листва устилала собой улочки бульвара и обветшалые скамьи. В трещинках асфальта глубоко прорастал мох, давно неработающий фонтан одиноко стоял на пересечении тропинок. Вокруг слишком мало людей, только лает чья-то собака вдали и слышен шорох листвы. Запах. Алан мог почувствовать кисловатый привкус гнилых листьев и скопившейся влаги. - Красиво, верно? – спросил у него Ник, остановившись у фонтана. На дне образовалась уродливая грязная лужа, оставшаяся после недавнишнего дождя, в которой уже плавало несколько сброшенных пожухших листиков. - Я всё ещё не различаю цвета. – напомнил Алан. Николас развернулся к нему и, присев на потрескавшийся каменный бортик фонтана, неловко улыбнулся. - Прости-прости, я совсем забыл. – и отвёл взгляд в сторону. – Такова плата за эллипс. - Верно. – обречённо вздохнул Алан. - Я вижу их только в своих иллюзиях. - Надеюсь, ты не злоупотребляешь более ими? – Николас подвинулся чуть вбок и, похлопав по бортику, пригласил Алана сесть. Парень неловко подсел, всё старался держать расстояние с близким некогда другом, ибо более не чувствовал между ними хоть какой-то связи. Но теплота Николаса всегда манила. - Нет-нет, это в прошлом. – Алан сложил руки на коленях, словно робкий школьник, и не решался даже посмотреть в глаза собеседника. Лёгкий ветер неприятно морозил кожу, отчего Алан ёжился. Надо было поскорей начать беседу о главном. Он пришёл к Николасу не просто так. Да и вести непринуждённые разговоры, как когда-то давно, парень более не мог. - Рад это слышать. – спокойно ответил Ник, но Алан тут же сказал: - Я хотел поговорить про Сирену. – и нервно сглотнул. Снова ладони затряслись от волнения, лёгкая испарина проступила на лбу и спине. Даже заговорить о важном ему было тяжело, дрожь в пальцах нельзя было унять. - Ох, он что-то натворил? – обеспокоенно спросил Николас. - Нет-нет-нет, - помотал головой Алан, - всё хорошо, он ведёт себя хорошо. – заплетался у него язык. – Просто… - Алан схватил себя за плечо свободной рукой, крепко сжал ладонь. – Недавно Сирена поднял разговор о Ронни, понимаешь? – он кинул секундный взгляд на своего старого друга, дожидаясь реакции. Николас внимательно слушал. - Объект С-0898, верно? – пытался вспомнить он. Алан снова отвернулся. Слишком непривычно было слышать такое имя своего подопечного. Для них всех С-0898 давно был Ронни и никем другим. Для Николаса же он оставался безымянным подростком с кодом вместо имени. К чужому виденью мира всегда тяжело привыкнуть. - Да, да… - Алан притих. – Сирена заговорил о возвращении брата домой. Вот что меня волнует. – договорив, парень нервно сглотнул и прикрыл рот руками, сам не зная отчего. Николас не причинит ему вреда. Он понимал это. Он знал это. Но огонь внутреннего волнения унять не мог. - Ах, это… - Ник чуть заметно усмехнулся. Судя по голосу, он не придал этим словам серьёзного значения. – Не стоит всерьёз воспринимать его слова. Сирена не причинит никакого вреда вам и не попытается силой вернуть Ронни домой, если ты об этом. - Да, но это может вызвать проблемы. Снова травмировать Ронни. – сознался Алан. – Почему он так говорит? Чего Сирена хочет? – тут же задался он вопросами, осыпая их и Николаса в частности. Ник вздохнул. Плечи опустились под тяжестью вопросов, а также от осознания навалившихся проблем. Осознав это, Алан мгновенно побледнел, почувствовал себя хуже, будто лёгкие сдавило камнем. Он нагружает Николаса новыми заботами, требуя от него решения этого вопроса. Но Алан просто не мог допустить того, чтобы Сирена вызвал новые проблемы своим странным поведением. - Что он рассказывал? – спросил спокойно Николас. И Алан поведал ему. Всё, что так увлечённо рассказывал ему прежде Сирена. Заново прокручивая случившееся в голове и вслух, Алан понимал, насколько же жутко звучал мальчишка в ту минуту, насколько тяжко могли обернуться его слова, будь в комнате помимо них кто-то ещё. Николас слушал. Под свист ветра он внимательно внимал каждому слову своего старого товарища, серьёзно смотрел куда-то вдаль, не то на прохожих, не то на мягко падающую редкую листву, кружащуюся в танце с вихрем, и кивал. - Он хочет, - довершил свой рассказ Алан, нервно теребя пальцы, - чтобы я предложил Ронни вернуться. Но я не могу этого сделать. Ронни очень болезненно относится ко всему, что связано с его прошлым. - Это может прозвучать грубо с моей стороны, - вынес свой вердикт Николас, - однако же я вынужден озвучить то, что для вас всех, вероятно, и так было очевидным. – он строго посмотрел на Алана, отчего холодок пробежал по спине. – Ронни разыскивают не потому, что хотят ему навредить. Это не имеет никакого смысла. В НИЦ не работают садисты. - Да, но… Ронни… - Алан сбивался, пытаясь донести свою точку зрения. Серьёзный тон Николаса заставлял нервничать. – Он так боялся людей, так страдал. Его очень долго мучили кошмары. Мы… - он жалобно посмотрел на Николаса, столкнувшись с ним взглядами. – Мы не можем вернуть его обратно. Это означает предать его. Не просто же так он чего-то боится. - Ах… - Ник разочарованно вздохнул. – Каждый по-своему переживает заточение в камере. – он поднялся с места, разминая затёкшие больные ноги. – Так же зависит от того, кто твой куратор. Каждый объект на полигоне курируется кураторами и обслуживающим персоналом, полностью занимающийся нуждами экспериментальных единиц. В последнее время контроль ужесточился, однако раньше он был весьма… развязным. – он хмуро глянул на Алана, отчего последний заметно оробел. – Ты же знаешь, как всё было раньше. – добавил Николас и, успокоившись, сел обратно. Алан знал. Алан знал если не всё, то многое. Даже слишком. Достаточно много, чтобы эти знания сочли непростительными остальные, даже самые близкие ему люди. Сгусток чужих секретов, вот кем являлся Алан по-настоящему. Многие, доверяя доброжелательности парня, доверяли ему свои самые старшие секреты, выплёскивая наружу то, что боялись показать остальным, «нормальным» людям. И Алан бесконечно впитывал эту грязь, эти чужие потаённые истории и тайны, которые больше некому было рассказать. Казалось, одной своей фразой Алан мог рассорить огромную группу людей между собой, кардинально поменять их судьбы в любую из сторон, настолько много порой власти он имел над другими. Власти же этой и боялся. Сродни оружию, которым можно убить, но которое может убить и его самого. Достаточно было сказать в кругу близких пару секретов, чтобы вся их маленькая семья из четырёх человек распалась навсегда. Он знал, что Мэган была безнадёжно влюблена в Николаса. Что она безнадёжно ненавидит мужчин, и никого, окромя Николаса, Мэган за достойных не считает. Он знал, что Пирс так же неравнодушен к Мэган, но понятия не имеет, насколько несерьёзно девушка относилась к нему. Он знал, что Пирса чудовищно достал Ронни, и куда больше его заботят родные братья-сестры, которых он не видит годами, чем неродной ему подросток, с которым он проводит каждый день. Он знал, что Ронни испытывает весьма смешанные чувства к Мэган, стремящейся искоренить из него всё, что напоминает в нём хоть сколько-то Куклу, и мечтает избавиться от её контроля. Стоит Алану лишь начать говорить, как необратимая цепная реакция разрушит то, что строилось годами между ними. То, что он знал один-единственный секрет Николаса, который разрушит хрупкое доверие к этому человеку со стороны всех без исключения, Алан так же понимал. Но тщательно оберегал этот секрет от остальных даже после того, как Николас прослыл мёртвым. - Ты имеешь ввиду, - Алан неловко продолжил говорить, - что теперь всё поменялось? - Не всё. Но многое. – Николас тяжело вздохнул, отчего парню стало неуютно. Он боялся расстроить Николаса даже больше, чем вызвать у него гнев. - Но Ронни… - Алан хотел было вмешаться, но Николас продолжил говорить, не обратив внимания на собеседника. - Многие экспериментальные объекты нестабильны, за ними должен осуществляться контроль, а иногда и особенного рода уход, связанный со спецификой их строения организма. – пытался спокойно объяснить Николас. – Сирена не выжил бы, не будь у него такого контроля. Не выживет и сейчас, если НИЦ прекратят существование. С Ронни, к счастью, ситуация легче, однако его эллипс крайне нестабилен и слишком опасен. Это главная причина, по которой НИЦ заинтересованы в его возвращении. - Выходит, они не оставят нас в покое? – спросил Алан, посматривая с надеждой на Николаса. - Не знаю. – сознался парень. – Не имею ни малейшего понятия. За эти годы всё так изменилось, и я не понимаю, что вообще происходит. Но времени на адаптацию и без того мало, а действовать нужно уже. – он снова обречённо вздохнул. – Не воспринимай всерьёз слова Сирены. – Николас попробовал звучать чуточку мягче, снисходительней к без того напуганному Алану. – Он не знает и не понимает этих нюансов, ему просто хочется вернуться домой уже с братом, по которому скучал. Никто не настраивал его на то, чтобы силой кого-то вернуть. – и, взяв короткую паузу, дополнил. – Я надеюсь. - Да, я понимаю. – кивнул несколько раз Алан, опустив взгляд на свои пальцы. Под ногти безнадёжно глубоко въелась тёмная краска, но какая – разглядеть не удавалось. Что-то в тёмных оттенках. – Тебе ничего об этом не известно? – спросил он следом, стараясь прятаться от взгляда Николаса. - Извини, Алан, но если ты думаешь, что у меня ещё осталось хоть какое-то влияние в НИЦ, то ты сильно ошибаешься. Я понятия не имею, что происходило все эти годы, и пока безрезультатно пытаюсь выяснить. – он снова тяжело вздохнул, опустив голову. Локти упёрлись в колени, Ник обречённо смотрел куда-то в землю, на потрескавшуюся каменную плитку под ногами. - Но ведь раньше… Раньше же было… - Алан пытался что-то сказать, но Николас вновь перебил его. Он вскочил с насиженного места на ноги, не находя себя покоя, и весьма строго, но твёрдо произнёс: - Если ты считаешь, Алан, что все эти восемь лет я сидел в родительском особняке, попивал чаи, гулял в саду и играл в гольф по утрам, откровенно забыв обо всём случившемся, то ты очень, очень сильно ошибаешься. – он нахмурился, и Алан чуть попятился назад, пока не осознал, что вот-вот упадёт, если продолжит эти манёвры. Николас казался ему очень раздосадованным. Только тогда парень осознал, что, пожалуй, и не задавался вопросом, где же Николас был всё это время, чем занимался, пока они выживали и постоянно пребывали в бегах. Николас появился слишком внезапно, никому ничего не объяснив. Свалился, как снег на голову, хотя все эти годы считался мёртвым. Мэган и Алан искренне скорбели по нему, давно смирились с образом доброго, несправедливо погибшего друга. Только Ронни скептично фыркал на любое упоминание этого имени, не вдаваясь ни в какие объяснения. - Прости пожалуйста, - растерянно произнёс Алан, беспокойно ёрзая на месте, - я не знаю. Я… Я ничего не понимаю. Я не понимаю, что происходит. Всё было хорошо, а потом всё снова стало плохо. – Алан взялся за голову. – Думаю, Мэган всерьёз считает, что ты нам поможешь, как раньше. - Извини, Алан, но как раньше не будет. – он присел на колено, чтобы поравняться с сидящим Аланом и заглянуть ему в глаза. Но Алан упорно избегал взгляда, мотая головой. Им двигал страх. Страх осознать всю безвыходность ситуации и масштаб ужаса, который пришлось пройти всем. Внезапно оживший Кукла, ставший ещё куда более непредсказуемым и устрашающим. Фантом, потерявший и личность, и память, беспомощная болванка в чужих руках. Дэниэл, погрязший на грани безумия. Крейг, от чьего образа остались только рваные куски. Адам, ставший экспериментальным объектом. Николас, своим появлением разворошивший осиное гнездо. И те обстоятельства, при которых эта встреча стала возможна. Всё путалось в голове, силуэты из прошлого расходились с теми, какими их помнил Алан восемь лет назад. Алану стало плохо, душно, он чувствовал, как перед глазами плывут тёмные пятна, а к горлу подступает тошнота. Не удивительно, что никто не придавал этому значения. Это вправду могло лишить остатков рассудка. - Алан. – Ник попытался обратить внимание парня на себя, выдёргивая из полотна мрачных мыслей. – Я хочу, чтобы ты понял одно. У меня была весомая причина, по которой я отсутствовал эти годы. И моё влияние в НИЦ заметно ослабло в связи случившимся. Я не могу помочь не потому, что не хочу, а потому, что не могу. - Я.. да и она… Мы вместе надеялись на это. – сознался Алан и опустил голову так низко, как мог, и спрятал лицо за ладонями. – Я устал. Я очень устал от всего этого. Извини. - Нет-нет, я не требую извинений. – Николас мягко убрал его руки, снова открывая побледневшее лицо с искусанными губами. – Я понимаю, что мог дать вам ложную надежду. Но эти восемь лет я провёл в камере для экспериментальных объектов, Алан. Не у себя дома. Не где-нибудь ещё. А в камере. – спокойно, почти ласковым голосом объяснял он. – Как в тюрьме. До меня не доходило ничего с тех пор, как меня поместили в камеру. Я даже не знал, что Люси Стюарт давно парализована, что уж говорить за вас всех. – он взял руки Алана в свои, пытаясь согреть замёрзшие пальцы. - Но… Постой. – Алан помотал головой. – За что? Я не понимаю. Разве она могла это допустить? Ты же… А… - Алан терялся. Слишком много мыслей в голове, которые не облачить в слова и не произнести вслух. Он успевал усваивать информацию, но он не успевал мириться с ней. Это всё не укладывалось в его картину мира. Всегда, сколько Алан помнил Ника, НИЦ прощали ему даже тяжкие провинности, откровенную ложь, укрывательства и учинение препятствий им. - Никто этого не ожидал. Тем более на такой срок. – Ник грустно усмехнулся, перебирая пальцы Алана. – По правде сказать, я уже был готов к тому, что меня не выпустят вовсе. К тому же… – он отпустил внезапно ладони Алана и, расстегнув куртку, потянув низ ворот майки, вновь показывая свою татуировку. Прекрасная, большая бабочка, раскрывшая крылья вдоль его истощавших ключиц. Каждая маленькая деталь была нарисована с невероятной дотошностью, настолько, что любая живая бабочка уступала бы в красоте этой. Всё это собой будто бы довершал старенький кулон на протёршейся верёвочке. Алан протянул ладони к татуировке, проводя подушечками пальцев вдоль крыльев махаона. Где-то здесь был зарыт ещё один секрет Николаса, о котором знали немногие. Наконец, он остановил палец на нужном месте, у кончиков крыльев. Вот он. Штрихкод. Объект АА-0001. Когда Алан убрал пальцы, Николас тут же отпустил ворот майки, и та скрыла большую часть татуировки. На его лице всё это время оставалась чуть лёгкая улыбка, почти незаметная. Парень застегнул куртку, не без труда поднялся обратно на ноги и, отряхнув колени, спрятал руки в карманы. Повисла тишина. Алан пытался смириться с полученной информацией, осознать всю реальность происходящего. Смириться, что никакой помощи ждать не следует. Ему нужно вернуться домой и разбить надежды Мэган снова. Однако теперь он горько жалел об этой встрече. Узнав всё, ему хотелось это забыть как можно скорей. - Я поговорю с Сиреной. – прервал их тишину Николас, глядя на своего собеседника. – Попрошу его не беспокоить с этим вопросом. Но это всё, чем я могу помочь. От того, что Сирена прекратит говорить, ситуация никак не изменится. - Даже если мы снова сбежим? – спросил Алан. Он чувствовал, как глаза начинало неприятно щипать. - Даже если снова сбежите. – кивнул Николас. – И это не то, на что я смогу повлиять. Увы. – пожал он плечами. – Прости. – добавил он следом. Алан помотал головой, но ответить что-либо не находил в себе сил. Конечно, это не вина Николаса. Но ощущение, словно его обманули, словно наобещали и бросили, не выполнив даже сотой части, никуда не девалось. Он поднял глаза на Николаса, чтобы получше разглядеть его, но понял, что всё расплывается. Алан ничего не мог рассмотреть. Повисла неуютная тишина. Николас терпеливо ждал, пока Алан скажет что-либо, но тщетно, ибо Алан молчал, глубоко задумавшись над всем услышанным. Неужели у них вправду нет никакой надежды? Почему никто не может помочь им? Николас с сожалением смотрел на Алана, однако ничего более он сделать не мог. Только носом шмыгнул. - Ничего. – дрожащим голосом отмахнулся он от извинений старого друга. – Это не твоя… - и запнулся. В горле встал ком, мешающий ему говорить. Слёзы растеклись по щекам в одно мгновенье, прежде чем Алан успел осознать, что заплакал. Николас виновато посмотрел на друга, прежде чем тихо подойти к нему и утешительно приобнять, ибо это немногое из того, что он мог сделать. И Алан крепче прижимался к нему, ощущая, как чужое тепло окутывает его со всех сторон. - Это ничья вина. – сказал Ник, поглаживая Алана по спине. Он сел рядом, когда Алан окончательно позволил себе сдаться и проявить гамму эмоций. – Дурное стечение обстоятельств. – утешал он дальше. - И что же делать? – спросил Алан. - Это решать вам. Не мне. – он ненадолго притих, давая Алану возможность выговориться. Но Алан молчал. Только отчаянно хныкал, больно прикусывая покрасневшие губы. И осознание, что слёзы эти не исправят ничего, лишь сильней вгоняли его в тоску. Тоску, какую он не мог выразить никакими доступными средствами. - Тебя провести домой? – любезно предложил Ник. Алан отстранился. Вытер остатки слёз, вдохнул побольше воздуха, хотя грудная клетка всё ещё дрожала в лёгком спазме. Лицо наверняка у него совсем красное, а ресницы слиплись. Ему нужна была небольшая прогулка, прежде чем он вернётся домой. Алан помотал головой. - Нет-нет, это вызовет много вопросов. Я пока… Пока не готов к разговору с ними. – сознался стыдливо Алан, пытаясь собраться духом. - Хорошо. – согласился Николас и отпустил его. – Если тебе будет тяжело, я скажу всё сам. Так, как есть. - Да-да, я… - Алан запнулся. – Спасибо. - Не за что. Я ничегошеньки не сделал. – улыбнулся Ник и потрепал его по голове, поднимаясь с места. – Что ж, в таком случае мне пора. Только вот ещё что. – вспомнил он. Алан заинтересованно поднял взгляд. – Пожалуйста, ничего не говори им о том, где я был всё это время. - А, да, конечно. – закивал послушно Алан. Хоть он и согласился, и смысл этого жеста уловить так и не смог. Почему? Разве это бы не объяснило всем, куда на самом деле пропал Николас? Обелить его в глазах остальных выживших, представить всё в правильном свете, а не в том ложном, в котором их убеждал Кукла с остальными. Однако Алан согласился а, значит, должен был выполнить данное обещание. Очередной секрет.