Дары войны

Глава 2. Иперетис тоу полемо

Укрытый тенью сосен храм наполовину утопал в скале. Пожалуй, сверху он и выглядел частью скалы. Отсюда же отчетливо виднелись высеченные в грубом камне дорические колонны. — Дьявол меня раздери! Удачно помолились. — Не то слово, — усмехнулся Нейт, прибавляя шаг и вдыхая глубже. Пахло подсушенной жарой хвоей и раскаленным камнем. Пахло хорошим уловом. Прилепившее рубашку к телу солнце вошло в зенит, когда они подобрались ко входу. Поросшие травой стены стояли прочно, колонны нависали над нежданными гостями, как и века назад — скала сохранила их, укрывая от дождей и ветра. Центральный портал изрядно завалило кусками потолочных плит и перекрытий, но лаз нашелся. Даже годный вполне: камни не шатались — считай королевский вход. Нейт перехватил рюкзак в руку и, согнувшись, втиснулся в щель между плитами. Оказавшись по ту сторону, Нейт отряхнул руки, распрямился и охнул. Невероятно. Он многого ждал, но это… Казавшееся снаружи небольшим святилищем сооружение оказалось лишь фасадом. От входа разбегалось с десяток лестниц — в подвалы и на верхние этажи, уходившие вглубь темными коридорами. Некоторые лестницы попроще, когда-то деревянные, зияли провалами: узкие, рабочие — орден не просто возносил в этом храме хвалу Кратосу; Служители Войны здесь жили. Чем глубже Нейт и Салли продвигались по центральной галерее, тем чище становилось вокруг. Сюда проникал свет сквозь отверстия в скале, а вместе с ним и вода — судя по выдолбленным в полу углублениям с уходящей в стены сетью каналов, все это было продумано специально. Но только редкий мох тронул узоры на стенах. Строгие прямые линии — никакой ионической женственности — сохранились прекрасно. Все ступени — только из камня. Массив скалы заполировали до блеска, пытаясь выдать за мрамор, но куда там скрывающемуся ордену до церковной роскоши. Главный зал обрушивался на вошедшего всем своим величием. До дрожи в коленях. Нейт придержался рукой за стену. Огромная статуя посередине явно изображала Кратоса. По крайней мере полоса на его лице походила на кляксы из рукописи. — Это они? — Салли разглядывал зажатые в руках статуи клинки. Грубоватая копия, скульптор сосредоточился на лице и мускулатуре, но к гравюре Карсона было близко. — Угу. Свирепо сведенные брови Кратоса и гордо отставленный подбородок цепляли взгляд, но нужно было двигаться дальше. Если и найдутся в этом зале какие-то подсказки, то на стене, усеянной надписями и рисунками. По расположению алтарь, по наполнению же… смахивало на подробное жизнеописание. Пожалуй, даже чересчур: вся стена в росписях. Небольшие картинки-зарисовки, и каждая с деталями, вплоть до пальцев на ногах. В средние века, конечно, уже вошли в моду фрески, но настолько подробные комиксы на стенах храма Нейт видел впервые. Крови в них было много. Кратос вовсю пользовался своими клинками. Под их взмахами летели головы зверей, чудищ, людей, гигантов… горы голов. Реки крови. Краски почти выцвели, но красный пигмент плотно засел в стенах. Покоричневевший от времени — словно каждая картина кровью и нарисована — он заполнял собой все. За спиной грохотнуло, и Нейт подскочил на месте. Сердце пропустило удар, пальцам стало жарко. Что бы это ни было, оно напомнило, что задерживаться не стоит. Замечтался. Выхватив походный блокнот, Нейт принялся черкать все, что отличалось от сцен безумного кровопролития. И все равно много, слишком много, так может и страниц не хватить… — Прости, писарь. — Салли оттянул Нейта за руку ближе к статуе и поднял мобильный телефон. — Но вряд ли у нас есть время на твои эскизики. — Фото — это… — скривился Нейт, но неясный гул повторился, затем превратился в явственный топот, и он судорожно добавил: — отличная идея. Салли едва успел заснять последний кусок, как кто-то гаркнул: — Вон они, вижу их! — и Нейт услышал — он узнал бы этот звук даже спросонок — щелчок передергиваемого затвора. Он дернул Салли на себя, вжимаясь спиной в ноги Кратоса. Зарокотавшие дождем пули взрыли камень. Нейт выглянул из-под левой руки Кратоса и тут же втянулся назад — снова рокот — кисть с куском гарды оторвалась и шлепнулась на пол, раскалываясь с грохотом: до дрожи под ногами. Следующей к ногам Нейта свалилась голова Кратоса. С выбитой пулями глазницей под все еще насупленной бровью и отломанным носом. — Это участь всех древних греков? — нервно хохотнул Нейт, озираясь. — Если не уберемся отсюда, то будет и наша. — Там лестница, за ней, кажется, был еще один проход. — Не добежим! — Надо отвлечь… — Вторая рука Кратоса тоже рухнула, расколов собой плиту. — На счет «три» бежишь к лестнице. Я догоню. Раз, два, три! Салли сорвался с места, а Нейт налег на статую. Полегчавшая без конечностей, с подрезанными пулевыми рытвинами ногами, она поддалась и ухнула вперед, выбив из пола целое облако пыли, тут же забившей нос и глаза, но скрывшей Нейта. Огонь утих — не хотели стрелять в молоко — и Нейт бросил быстрый взгляд на стрелявших. Смазанные фигуры, много смазанных фигур, пытающихся окружить — суетятся, но слаженно… не бандиты, наемники. Стоявший на колене у стены отнял глаз от прицела, и Нейт замер. Его вморозило в пол. Не может быть. Пыль царапала глаза, но даже моргнуть не получалось, и Нейт против логики видел все только четче. Не может. Не может. Не может быть. Призрак Флинна медленно опустил голову назад, к прицелу автомата, и в плиту под ногами вонзилась пуля. Выстрел стал спусковым крючком для прочих. Снова зарокотало. Обожгло плечо, обожгло скулу — и Нейт дернулся к лестнице. За ней правда оказался проход. Нейт даже останавливаться не стал — ломанулся туда сразу. Ноги проскальзывали по полированным ступеням, но он, спотыкаясь, бежал все дальше. Нестерпимо кололо в боку, но он продолжал перепрыгивать через поваленные колонны и балки, через цепляющийся к ногам вьюн, куски камня, водостоки, корневища деревьев, поваленные стволы, катился под гору, что штурмовали с Салли утром, обдирая руки, втыкаясь коленями в палую хвою и ветки. Бежал до черноты в глазах, пока ладони не вжались в металлический бок их пикапа. Не может. Быть. — Нейт… — Салли постучал в окно. Нейт вдруг понял, что сам уже сидит внутри запертой машины и сжимает до боли в суставах руль. Открыть… где же… а вот. Кнопка. Тяжело дышащий Салли последним усилием упал на пассажирское: — За тобой бесы гнались? Нейт не ответил. Он стартанул резко — до плевка из выхлопной трубы — теперь заставляя реветь и спотыкаться машину. Меняя лесную тропу на асфальт, затем на сельскую дорогу, он гнал по чудом прошившемуся в голове маршруту, вкладывая всего себя в педаль газа. Сквозь мельтешащие деревья и дома до него доносились обрывки слов, но он не вслушивался и гнал дальше. И только когда за его спиной захлопнулась дверь, а сам он упал в кресло, его окатило отрезвляющей тишиной. Проморгавшись, он поднял голову и уперся взглядом в озабоченное лицо Салли. — Ты вообще чего? Головой ударился? — Салли, я… — На, — хмуро откликнулся тот, протягивая стакан с водой. Нейт жадно опустошил его, смачивая пересохшее, кажется, до трещин горло. Потер чешущийся от каменной крошки и пота нос. — Салли, я видел Флинна. — Точно ударился. — Нет, правда! Одним из стрелков был Флинн. Он стоял всего лишь в нескольких метрах, и я… Нейт наклонился, потирая ноющий бок. –…Это был он. Я уверен. Салли покачал головой. — Из мертвых не возвращаются. — Да ну, — сощурился Нейт. — Тебя тоже на моих глазах как-то застрелили и ничего, живой. — Пуля не граната. В висках пульсировало. Больно. Нейт сжал их, унимая сводящий с ума стук. — Ладно, понял, молчу. Поспишь, а утром сам поймешь, что привиделось. Давай. Топай в душ. Надеюсь, там тебя Флинн не навестит. В мозг врезалось сразу несколько осколков похороненной памяти. — Совершенно не смешно, — холодно отрезал Нейт, оказываясь на ногах. — Не подумал, — мрачно буркнул Салли, прячась за экраном ноутбука. Голова болела все сильней. Да и настроения продолжать разговор у Нейта не было.