Глава 9. Истинная суть
Рука обрушилась вместе с приличным куском грудины, и там, где раньше был проход в ущелье, теперь все завалило обломками. Нейт заглушил мотор и взялся за весло, отталкиваясь все чаще от камней, а не от воды, протаскивая лодку по узким канальцам в глубины грота. В гроте было холодно. Здесь, у воды, нестерпимо холодно. Дрожали руки на руле, озноб пробегал по спине и колол под ребрами колючим морозом. Нейт продвигался глубже. Отсюда он уже мог разглядеть платформу и раскуроченное взрывом сердце Эгеона. Ни клинка, ни людей. — Гарри? — неловко позвал он, голос шепотом стелился по воде, растекаясь по пустынному гроту. — Гарри? Нейт задрал голову, разглядывая лестницу и ища чертов провал. Надо было взять курс правее. На скалистом островке показалась фигура. Нейт сделал два мощных гребка, приближаясь. — Гарри! Он сидел, обняв колени и дрожа. — Нейт?.. — неверяще поднял он голову. Нейт подгреб еще ближе, пока нос лодки не коснулся камней, и протянул руку. — Залезай. Гарри встал, покачиваясь. Его, мокрого до нитки, трясло от холода, из разбитой губы сочилась кровь. Он сделал несколько осторожных шагов, прихрамывая на левую ногу, и завороженно протянул руку. Кончики подрагивающих пальцев коснулись центра ладони Нейта, замерли там на секунду и скользнули дальше, очерчивая бугор большого пальца и нерешительно ложась на запястье. Нейт обхватил Гаррино куда уверенней и молча, не повторяя приглашения, потянул. Гарри перешагнул борт и, поймав равновесие, перекинул вторую ногу. Встал напротив. Близко. Там, где его пальцы касались кожи, становилось горячо — обжигающе горячо. Нейт разжал руку и кашлянул. Гарри нехотя уронил свою. — Спасибо, — пробормотал он. — В ящике есть сухая одежда. — Нейт поспешил вернуться к веслу. Он оттолкнулся от островка — лодка размашисто качнулась и поплыла по стоячей мертвой воде. Весло в руках ходило ходуном, потому что руки дрожали. Нейт не выдержал, бросил его в лодку и прижал кулаки ко лбу. — Почему? — Что? — Почему ты так поступил? — Нейт повернулся. Все еще мокрый Гарри разглядывал шмотки в ящике. — Я не специально упал, честное слово, — ухмыльнулся он, стягивая футболку. По его покрытой ссадинами коже побежали мурашки. Ни одного шрама… у Нейта от того взрыва и то на шее остались мелкие. Нейт задыхался в фарсе и лжи. — Я просто хочу понять: все это… смерть, Селина, твой совет Никосу про меня, транквилизатор в Торизе… — Гарри дернул щекой, и Нейт всплеснул руками: — Какой у тебя был план? — Ну… «сообразим по обстоятельствам»? — подарил он еще одну ухмылку, вдеваясь в рукава рубашки. — А последние два дня что ты здесь соображал? Что тебе от меня было нужно? Чего хотел добиться? Чтобы я совсем размяк и сделал для тебя, что попросишь? Просто нашел Никосу клинок? Поразвлек тебя? — Да не было никакого плана! — заорал Гарри, хлопнув крышкой ящика. — Не было! Я хотел жить. Я налажал с Лазаревичем. — Гарри оказался рядом. — Чертовски налажал. Хочешь правды? Меня на куски рвало от желания трахнуть тебя или убить, настолько ты был… хорош, — горечь его слов чувствовалась даже в воздухе. — Первое не понравилось, и ты перешел ко второму? — Нейт слышал стальной голос и не мог поверить, что тот принадлежит ему. — Я завидовал, хотел доказать, что могу не хуже. Думал, посидишь в тюрьме, пока я найду корабли Поло. — Да ты… — Все пошло не так, — скривился Гарри, не дав Нейту встрять. — Но от Лазаревича не уйти, его не обдурить. — У Хлои нашлись яйца, в отличие от тебя. — Я трус, Нейт, — Гарри произнес это так четко, что Нейт закрыл рот. Он не смел больше перебить, глядя в глаза Гарри, который говорил правду. Быть может, впервые в жизни он говорил разом столько правды. — Я боялся. Боялся Лазаревича. Боялся его дружков: еще один серб, болгар и румын, звери чуть ли не хуже него, Селина тогда помогла… да я девять месяцев жил по подвалам, не видя света, пока она заметала за мной. А потом утихло, я вышел… попал в оборот к Никосу. И стоило ему посвятить меня в дело с клинками, я просто не смог. Не смог без тебя. Не смог не сболтнуть ему. По утрам я хотел уделать тебя, — его руки оказались на шее, — а ночами приползти к тебе, — Гарри скривился, словно ему было мерзко, а его ладони сместились выше, обхватывая лицо Нейта. — Вернее, чтобы ты пришел. Забрал. Нейт, я запутался, во всем запутался. Не было плана. Я знал, что ты заметил меня в храме Служителей Войны. Я специально говорил с Селиной про охрану в Торизе, когда ты пришел в себя на чердаке, но я… — Его пальцы дрожали и прижимались к коже. — Но у меня не было плана. Я бежал по минному полю, стараясь не подорваться. Не знаю, куда бежал. Нейт… Нейт выдохнул в бормочущие его имя губы и провалился в соленый поцелуй. Он прижал к себе все еще дрожащего Гарри, залезая руками под рубашку и обшаривая его ледяную спину ладонями — самому ему больше не было холодно. — Ты ублюдок. — А ты зазнавшийся придурок. — Гарри прикусил его губу. — Ненавижу тебя. — Нейт очертил его лопатки и, ухватив ткань рубашки изнутри, потянул вниз, заставляя опуститься на палубу вместе с собой. — Ты меня бесишь, — болезненно фыркнул Гарри Нейту в шею, прижимаясь плотнее. Он не отстранился, пока Нейт выкапывал со дня ящика колючий шерстяной плед, и дал укрыть их обоих. Целовался Гарри всегда куда лучше, чем искал сокровища. Почти так же хорошо, как врал. Ладно. Лучше. — Я пиздец, как скучал, — опалил он ухо Нейта своими откровениями, бессмысленно елозя пальцами по волосам, вздыбливая их, до сих пор влажные. — Я тоже. Гарри поцеловал в шею, втягивая кожу, прикусывая ее зубами, и Нейт зажмурился. Хотелось скрести ногтями по спине Гарри, впиться ими под лопатками, выпустить наружу бурлящее внутри варево, но Нейт помнил о ссадинах и только гладил всей ладонью, не давя. Гарри положил прохладные пальцы на губы Нейта, и на этот раз Нейт открыл рот, впуская их, облизывая, согревая. Не отводя глаз. У Гарри пьяный взгляд. У Гарри оглушающе стучащее сердце — Нейт чувствовал его своей грудью. У Гарри залегшая между бровей морщинка, у Гарри веснушки, у Гарри… Забывшее об усталости тело наливалось жаром, мгновенным, распирающим. В штанах стало тесно. Гарри вдавливал Нейта в доски палубы, а Нейт, стискивая бока Гарри, вдавливал его в себя, поднимая бедра выше. Все их движения плотные, лишь бы ни на миг не оторваться: широкие влажные поцелуи: в щеки, подбородок — у Гарри острые зубы, и Нейт покусывал в ответ; ладони на шее, плечах, никогда на полу — только друг на друге; переплетенные ступни — Нейт чувствовал, как от каждого движения его бедер поджимаются пальцы Гарри. Нейт поплыл. Лодку слегка покачивало от их движений, но ему казалось, что она ушла в штопор. Возбуждение туманило мозг, не давая чувствовать ни боли в ссадинах, ни усталости в мышцах. Только требовательную пульсацию в паху и расходящееся по телу тепло от каждого прикосновения. Нейт не знал, от чего вело сильнее: от расстегивающих ширинку пальцев Гарри или от его тяжелых, живых вздохов. От прикосновений к собственному члену или от того, как на границе слышимости, на границе дыхания постанывал Гарри, когда Нейт прикасался к нему. Нейт обхватил свободной рукой Гарри за шею, поднимая и прижимая бедра теснее, не давая их рукам пространства для движений, только для совсем мелких, едва уловимых… в такт сердечному ритму. Этого хватило. Очень быстро, чертовски быстро хватило. Вместе с таким же коротким, вспышкой сжавшим и выжавшим тело оргазмом вернулась головная боль и ломота под коленями. Саднящие руки, звериная усталость. Не вернулся только холод. — Я должен отписаться Салли, — переборол хрип Нейт. — Прямо так, со спущенными штанами? — поинтересовался Гарри глухо в ключицу. Его голос обрел крепость, хотя все еще был слишком осторожным и будто неверящим. Им обоим нужна была передышка. Припрятанные во втором ящике сэндвичи, пластырь и передышка.***
Оглушительный грохот качнул лодку, подбросил Нейта. Рядом озирался встрепанный Гарри. Волны разбивались о камни и островки, сливаясь, перекрывая друг друга, устраивая беспокойную качку. В гроте стало светлее и пахло пылью и взбаламученной водой — Эгеон потерял ребро. Оно рухнуло в воду, преграждая дорогу, которой Нейт вплыл сюда. Нейт потер глаза и проверил время — их на час вырубило. — Надо двигать. Можно было доплыть до ребра и перетащить через него лодку руками, но они решили сначала поискать другой путь — под сердцем Эгеона виднелась арка прохода в соседний грот. Там действительно нашелся выход. Они уже выплыли в озеро, когда Гарри вдруг дернул Нейта за рукав. — Что это там? Гарри показывал на остров, Нейт с Салли уже проплывали мимо, и тогда Нейт принял его за вытарчивающую из воды скалу, но с этой стороны он увидел ступени и колонны. — Неплохое место для нашего пикника? — подбородок Гарри лег на плечо, и он просунул руку под мышкой Нейта, подкручивая руль. — Определенно, — хмыкнул Нейт. Они причалили к уходящей под воду лестнице, привязали лодку к столбу, что раньше изображал змею, но за века вода смыла выдолбленные в камне узоры, оставив лишь общую форму. Гарри поднял камень и запустил блинчиком в воду. — Другая порода. Тверже. — Да и строили не древние греки. Смотри, — Нейт подтянулся и провел рукой по надписи над проемом, когда-то бывшим дверным. — Иперетис тоу полемо. Еще одно святилище Служителей Войны. — И не лень им было. — Странно, — нахмурился Нейт. — Если они были здесь, построили храм, то не могли не исследовать тело гекатонхейра. У ордена в руках был амулет, они могли бы найти все то же, что и мы. — Может и нашли, и ревностно охраняли. — Но почему они тогда называли Кратоса богом войны? Они прошли внутрь и оказались на галерее второго этажа. — Книги… они… сохранились… — Нейт выхватывал с полок кожаные переплеты, сохранившиеся лучше музейных экспонатов. — Здесь манускрипты оракулов: Дельфы, Афины… Нейт подошел к писарской стойке под окном. — Мы продолжаем расшифровывать дневник предателя Александра. Нам удалось установить, что священное хранилище Пандоры вскроют клинки Хаоса. Верховный о-иереас отдал приказание обновить мозаику. Но мы до сих пор не знаем, где искать тайник Пандоры. Продолжаем поиски, — прочел он вслух. На подоконнике лежала книга поменьше. Рукописная, убористый почерк. Нейт спрятал ее за пазуху и нашел глазами Гарри. Тот перевесился через перила. — А на этот храм у них побольше деньжат нашлось. Та стена, что снаружи была укрыта скалой, оказалась алтарной. От пола до потолка вся выложенная не потерявшей до сих пор блеска мозаикой. На ней была запечатлена серия событий, как и на стене Нестосовского храма. И здесь нашлось место точно скопированным изображениям из камеры Кратоса, но они были лишь одними из многих. Кратос ломал хребты врагам, вел за собой войско спартанцев — Нейт узнал его только по лысому черепу, раззявленному рту и вниманию, с которым мозаист подошел к его фигуре — не было на нем характерной меловой белизны. Затем клятва Аресу — Служители Войны не стали ничего изменять, точно скопировав рисунок из камеры, только вместо силуэтов здесь была цветная мозаика. И снова Кратоса изобразили с человеческой кожей. И дар Ареса Кратосу — клинки. Их контур был выложен золотом, а красные прожилки — стекло или рубины — словно светились изнутри. Череда славных побед, уже виденных Нейтом на Нестосовском алтаре, сменилась полыхающим городом — это событие растянулось на целых три мозаичных изображения: Кратос, попирающий ногой отрубленную голову стража городских ворот, Кратос, пронзающий две расплывчатые тени клинками, и Кратос, склонившийся над женским и детским телами. — Он убил свою семью? — подписей не было, но Нейт кивнул. — Псих. — Служители Войны считали, что в этом виновен Арес, смотри, его смеющееся лицо в облаках, он почти как Локи здесь. И дальше… Кратоса покрыл прах убитых — вот откуда эта белизна. Это пепел. И он пошел против Ареса. Вот, следом идет его заточение у эриний. Освобождение и… — И он грохнул Ареса? — Похоже на то, — кивнул Нейт, скользя взглядом по сцене их сражения. Мозаика должна была закончиться следующим кадром: Кратос восседает на троне Ареса, рядом с ним стоит Афина — ее Служители Войны изображали весьма канонично, не спутаешь. Но это не было концом истории. Рядом выдолбили еще одну полость в скале. Явно позже остальных. И мозаичное изображение там показывало Кратоса, запирающего сокровища — военные трофеи, наверное, — в горе при помощи клинков. Те сцены уже сопровождались подписями, но отсюда Нейт не мог разглядеть. Звуки шагов разнеслись по храму гулко, звучно возвещая о чьем-то приходе. Нейт и Гарри нырнули за колонну, поглядывая вниз сквозь решетку перил. Первым в зал вошел Никос. Он нес оба клинка, крепко сжимая их в руках. Они перевешивали, заставляя его сгорбиться и выпятить подбородок вперед. Он шел решительно, печатая каждый шаг. За ним устало плелась Селина и человек шесть наемников. — Красиво, — негромко сказала Селина. — Не в красоте дело, — рыкнул Никос, принимаясь изучать мозаику. Когда он дошел до изображения сокровищницы, он воскликнул: — тайник Пандоры, вот! Я найду его! — Никос, — скривилась Селина, — какой еще тайник? — Гляди! Все наследие Кратоса укрыто в тайнике Пандоры. — Это всего лишь мозаика. Сказка. — Все говорили так и про клинки! — взревел Кратос, оборачиваясь. Его глаза лихорадочно блестели. — Но ты уже доказал, что они были неправы. — Селина подошла к Никосу и погладила его по щеке. — Вернемся домой, ты соберешь целый прием, как и хотел. Пригласишь брюзгливых книжных червей, лишивших тебя степени по истории. Пригласишь всех, кто когда-либо смеялся тебе в лицо или за спиной, и они увидят, что ты был прав. Ты так ждал этого дня, Никос. — Эти сокровища мои по праву. — Но мы богаты, неужели тебе не хватает? — При чем здесь деньги, глупая? Это наследие Кратоса. Мое! Оно принадлежит мне по праву рода! Я его наследник, и я заберу свое. Селина качнула головой, но не отстранилась, продолжая поглаживать Никоса по щеке. — Мы потеряли два отряда. — Работа наемников — умирать. Я дал им возможность сделать это достойно. — Остановись, Никос. Хватит! — ладони Селины сжались в кулаки. — Я не собираюсь так рисковать дальше! — Значит тебе со мной не по пути! — заорал Никос, всаживая оба клинка в ее живот, и уши заложило криком. Кровь потекла по полу, между плитами, очерчивая их багровым цветом. Гарри сжал пальцы Нейта, переставая дышать. Селина мгновенно охрипла, из горла ее вырывались только скулящие всхлипы, когда Никос стал медленно вытаскивать клинки назад, и каждая зазубрина рвала плоть снова. Кровь все текла, а Селина еще пыталась стоять — не оседать, насаживаясь на клинки вновь. Гарри вскинул руку, выстреливая Селине точно в висок. Та рухнула на пол, роняя и Никоса. Тот зарычал, озираясь. — Поймать их, что встали?!***
Салли поставил на середину стола тарелку с подогретыми гирос. Гарри не посмотрел даже, давя кусочек сахара в чашке. Если от того хоть что-нибудь осталось. У Нейта тоже не было аппетита, но он заставил себя затолкать в рот кусок лепешки. — Никогда не любил греков, — попытался завязать разговор Салли. Гарри опустил голову еще ниже. И заговорил — впервые с их приезда: — Раньше ты так говорил про британцев. — Твое засранство не имеет национальности. — Эй! — осадил их Нейт. — Давайте без этого дерьма. Гарри потянулся за едой. — Из какого аэропорта билеты покупать? — поинтересовался Салли. Нейт и Гарри тяжело переглянулись. Салли вздохнул. — Ну и о чем я не знаю? — Я еще не рассказал о тайнике Пандоры. — Под бдительным взглядом Салли Нейт съел половину гирос, прежде чем продолжить. — Служители Войны считали, что Кратос запер все свои военные трофеи в некую сокровищницу — тайник Пандоры. Запечатал его клинками. Орден искал сокровищницу, но найти так и не смогли. — И? — Никос хочет найти тайник. — Значит у него мысли заняты не розыском вас, а своими бреднями. Замечательно. — Ну… — протянул Нейт, разглядывая дырку в скатерти. — У нас есть фора. — Черт побери, Нейт! — Салли грохнул кулаком по столу и встал. — Фора? Какая, мать твою, фора? — В ордене Служителей Войны был человек, который нашел сокровищницу. Но после резко отрекся от ордена. Они пытались… — Да какая разница! Я не об этом! Ты собрался играть в гонки с чокнутым маньяком? Вам жизнь не мила? Ну так пустите себе по пуле в лоб — дешевле обойдется. — Никос понятия не имеет, где искать, а я расшифровал… — Так вот чем ты весь день занимался вместо сна. Нейт, это самоубийство. Нейт ковырял дырку. Гарри смотрел исподлобья. — Мы не можем бросить, — прошептал он. — Да кого ты слушаешь?! Он тебя ленточкой перевяжет и Никосу подарит при первой возможности. Гарри оскалился: — Сам стар по горам скакать, так не завидуй. — Брейк! — рявкнул Нейт, тоже вскакивая и нависая над столом. — Мы с Гарри поедем. Я не хочу это обсуждать. — Никакое золото мира не стоит такого риска. Разве хорошее место тайником Пандоры назовут? — Золото? — приподнял бровь Гарри. — Да он и о тебе паршивого мнения, я погляжу. Нейт предупредительно вскинул руку. — Салли. Мы не за золотом едем. А останавливать Никоса.