Объект А1

Имя: Алби Возраст:??? Пол: мужской Тип: иммунный Особенности: ответственность и трудолюбие Определение: ???

На следующий день после прибытия Алби у Берты начался цикл. Как обычно в таком состоянии у нее максимально прогрессировало желание прибить кого-то, и Алби просто повезло, что он был понятливым и серьезным парнем. После третьего рыка он с поднятыми в знак капитуляции руками отошел от девчонки и занялся осмотром территории. Берта специально не следила, чем он занимается, но где-то с обеда со стороны хижины то и дело раздавался бойкий стук молотка. Это порадовало девочку, в конце концов, она не особо любила работать руками. Парень пришелся очень кстати. Весь день она провалялась на траве. Алби утром походил по Лабиринту, но особо не высовывался, ожидая, когда Берта будет в настроении. У него еще были вопросы, и он точно не чувствовал себя авантюристом, чтобы лезть на рожон, когда под боком есть источник всех ответов. Глядя на лежащий под сенью деревьев полутруп, он без подсказок взял на себя готовку. Рассудив, что вчера Берта кормила его, значит, сегодня его черед, Алби взялся за кастрюлю. После часа мучений он понял, что повар из него так себе. К обеду он крикнул Берте, что на плите стоит каша, и, не получив ответа, ушел в лес. Свой гамак он подвесил вчера справа от кухни, подальше от нужника. Не спрашивая, Алби решил сколотить для них скамейку. Конечно, те, кто их прислал, отправляли и мебель (та же тумбочка), но ему в любом случае делать было нечего. Не валяться же весь день кверху пузом. Скамейку он прикрепил с передней стороны хижины, чуть дальше от окна, чтобы не заглядывать случайно, если ему приспичит полюбоваться луной ночью. Берта поднялась к вечеру. Алби сидел на кухне, как раз закончив ужинать, и пил чай, когда она молча зашла и сразу направилась к холодильнику. — Кхм, кажется я не очень хороший повар, — заметил парень, едва она мимоходом подняла крышку кастрюли и с нечитаемым выражением лица посмотрела на кашу. — Ничего, — пробормотала девочка. Взяв кружку и налив себе чай, она устроилась напротив. Отпила глоток и заговорила: — Я буду недееспособна еще около трех-четырех дней. На меня не готовь, аппетита нет. Потом, если хочешь, можем полазить по Лабиринту. — Ага. Я там походил, но боялся заблудиться и вернулся. — Поэтому я рисую карты всякий раз, как иду туда. Правда после они становятся бесполезными из-за изменений, но я считаю, что во всем это есть определенная система. Поэтому карта необходима. Алби оживленно зашевелился. Берта задумчиво надкусила яблоко и возвела очи к потолку. Затем вздохнула и взъерошила волосы. — Обычно Лабиринт строят в форме круга либо квадрата. Эта коробка — четырехугольник, вполне логично, что и Лабиринт будет таким же. Но это не точно. В одиночку я не рисковала уходить далеко, я потом покажу тебе карты, посмотришь свежим взглядом. — А лифт? Он же уезжает после разгрузки, так может посидеть там и дождаться?.. — Я в этом очень сомневаюсь, — она покачала головой. — Конечно, я не пробовала этот способ, и стопроцентно утверждать не берусь. Но. Все, что я знаю об этом месте, здесь все подвержено системе. Этот Лабиринт не просто так тут, не для красоты. Из Лабиринта ищут выход, а значит, я уверена, надо искать там. — Логично, — Алби даже добавить было нечего. — Но… — Но ты можешь попробовать. Со следующей недели, как подъемник снова приедет. На этом и решили. Дальше они сидели молча, каждый поглощенный своими думами. Девочка хрустела яблоком и пила чай, Алби залип на какой-то точке по центру стола. Берта понимала его: он находится непонятно где, непонятно с кем и для чего. Все люди очень разные. У Алби не было безразличия Берты, он просто умел держать себя в руках и здраво оценивать ситуацию. В отличие от того рыжего. И от Алби был толк. Она уже оценила ту скамейку. После ужина Берта села на скамью рядом с Алби. Вечера в Коробке были не такими терпко-душными, как дни. Ощутимо начинало холодать, и к ночи на улице вполне можно было замерзнуть. В хижине и на кухне было проведено электричество, но наружного освещения на поляне не было. Обычно Берта пользовалась свечой, когда ей посреди ночи приспичит, да толку от этого не так много. — У меня есть одна мысль, — заговорила Берта. — Завтра я оставлю на кухне лист бумаги, напиши в нем то, что ты бы хотел попросить у Наблюдателей. — Э? — То, что тебе нужно, — терпеливо начала объяснять она. — Например, я собираюсь попросить ботинки и кое-что по мелочи. Понял? — А что потом? Ты же говорила связи с ними нет? — Хочу оставить эти списки в лифте в следующий раз… ах да, ты же собирался проверять свою теорию. — Если ничего не выйдет, можно же сразу оставить их внутри? — Так и сделаем. Ты не торопись, подумай хорошенько. Лучше не делать список слишком большим. Алби просто кивнул, и Берта посчитала на этом разговор законченным. Пожелав парню спокойной ночи, девочка ушла в комнату. На следующий день грохот снова разбудил Берту. Та не спешила выбираться наружу, но когда вышла ее снова ждал сюрприз: помимо северного прохода открылся восточный. Ради этого девочка побежала будить Алби и крайне взволнованно потребовала собираться. Он был удивлен не меньше Берты, но собрался быстро. Правда ничего нового они не обнаружили. Все те же коридоры, все тот же Лабиринт, просто с другой стороны. По крайней мере, так казалось Алби. Берта же по прибытию в Коробку закопалась в схемы и пришла к выводу, что вокруг Лабиринта по меньше мере восемь секторов. Четыре боковых, куда имелся прямой выход из проходов, и четыре угловых, куда можно было выйти из боковых. Это знание не давало Берте покоя, но больше ничего обнаружить ей не удалось. Они даже не дошли до цифр, чтобы узнать, какой сектор был открыт сегодня. У себя девочка отметила знаком вопроса 4 или 5. Следующие дни до прибытия подъемника прошли спокойно. Когда Берта была в более-менее нормальном состоянии, они обсудили, что и как нужно бы разместить на поляне. Если они задержатся тут надолго, то прибудут и другие подопытные, значит, все равно необходимы бараки и, возможно, сарай. До Алби девочка хранила все сельскохозяйственные инструменты вроде лопаты, граблей, топора просто на улице, но парень решил, что так дело не пойдет. — Надеюсь, следующим будет парень, тогда мы вдвоем с ним попробуем сделать сарай. — Из досок или из кольев? — Попросим у Них доски, если не выгорит… из кольев? Это как? — Ну, — Берта почувствовала себя очень глупо, пытаясь объясниться. — Берешь кучу кольев и просто вбиваешь их по периметру. Посередине можно скрепить веревками или досками, а крышу сделать конусообразную… то есть соединить колья от стен в середине и скрепить. — А! Да-да, я понял! Но не легче будет просто проложить крышу от стены к стене? — Алби, я в этом не разбираюсь. — Да и я тоже не особо… А бараки решили расположить в отдалении от хижины. На этом настояла Берта, а парень не имел ничего против. В этом вопросе девочка открестилась, заявив, что пусть сначала появится новенький, а дальше они сами разберутся. Также девочка попросила Алби вырыть для мальчишек отдельный нужник, чтобы не было казусов. В основном тон их общения складывался чисто бытовой. Они не обсуждали свои мысли, не вели простые дружеские беседы, разговаривая только о Лабиринте, хозяйстве и способах выбраться. Обоих такое положение дел вполне устраивало. Приезд подъемника застал их в момент, когда они обсуждали вылазку в Лабиринт. Алби честно признался, что разбирается в картах примерно так же, как в готовке, и уж тут ничем Берте помочь не сможет. Сидели они на поляне, а вокруг лежали листы бумаги с нарисованными участками Лабиринта. План составляла девочка, просто объяснив Алби, как ему нужно действовать завтра, чтобы не потеряться и не застрять в коридорах ночью. Они решили сначала изучить коридоры из северного прохода, после пойти вместе в восточный, а там видно будет. Когда завыла сирена, Алби, слышавший ее впервые, вскочил с места. Взгляд из-под сведенных на переносице бровей заметался по округе, первым делом устремившись к проходу. Не найдя признаков движения, Алби посмотрел на Берту, продолжавшую кусать карандаш и вглядываться в карты. — Расслабься, это лифт. Он еще долго добираться сюда будет, так что сядь. Парень послушался, с явным беспокойством продолжая оглядываться в сторону подъемника, пока Берта не дернула его за рукав кофты. В ответ на непонимающий вид она с раздражением в который раз повторила ему, что завтра он идет с ней половину пути, а потом они разойдутся. И встретятся уже в Коробке, ибо ждать друг друга никто не должен. Алби понятливо согласился. — Ладно, пошли возле лифта посидим, а то ты так шею свернешь, — ворчливо сказала Берта, собирая бумаги. Алби бросился помогать, но Берта отправила его на кухню притащить пару яблок, а сама отнесла карты в хижину. Когда подъемник приехал, Алби первым подскочил и раскрыл створки. Берта смотрела на его поведение снисходительно, пробормотав что-то вроде «мальчишки», и не спеша подошла ближе. В этот раз создатели прислали больше инструментов, овощи и, вот чему Берта очень удивилась, зеркало. Она никогда не задумывалась, как она выглядит. У нее волосы до лопаток цвета темной карамели, темные глаза и подростковая нескладность, и Берта как-то видела свое отражение в пруду, но много ли там можно было разглядеть? С Алби они не настолько подружились, чтобы говорить о внешности. — Ого, вот значит, как я выгляжу, — охнул внизу парень, во все глаза разглядывая себя. Он держал зеркало на весу, жадно впиваясь в свое отражение. — Интересно, сколько же мне лет… — Выглядишь на шестнадцать, явно не старше восемнадцати, — подала голос Берта. — Ага. Ладно, держи, только аккуратнее. Девочка вытянула зеркало, осторожно поставила на траву и, наконец, увидела себя. Алби собирался отвернуться к ящикам, но замершая Берта привлекла его внимание. Она смотрела на себя точно так же, как он сам минуту назад. Это слегка удивило парня. Неужели она не знала, как выглядит? Ладно, он парень, но даже у него всю неделю закрадывались мысли о своей внешности. Берта же, казалось, вообще не заморачивалась по этому поводу. Из отражения на нее смотрела тонкая девчонка лет тринадцати. Блестящие от слюны темноватые губы, а под правым уголком маленькая точка-родинка, аккуратный нос, легкая округлость щек, абсолютно черные, глубоко посаженные глаза и тонкие брови вразлет. Все с налетом детской невинности, но Берта видела, что страдать от низкой самооценки точно не будет. И густые цвета шоколада волосы ниже плеч, немного волнистые, на макушке лежащие плотно друг к другу, без завитушек и петушков. Яркая желтая футболка, заляпанная по бокам землей, бриджи, выглядывающие из одежды худые конечности — вот и весь образ девчонки-подростка. — Сколько тебе лет, Берта? — нарушил молчание Алби, стоя в лифте, положив руки в бока. Девочка опустила зеркало на траву, доставая из кармана бридж резинку и собирая волосы. Им предстоит перетаскать присланное в хижину, а непослушные пряди только будут мешаться. — Уже полгода как четырнадцать. — Ты помнишь день своего рождения? — Не совсем. Я помню, шесть месяцев назад мне исполнилось четырнадцать, но какой это был месяц и какой день — нет. — Ну, хоть что-то, — не согласился Алби, после чего нагнулся за ящиком с инструментами. — Ладно, давай работать. Девочка молча взяла зеркало и пошла к домику. Утром Берта проснулась по заведенной привычке от грохота стен. Кушетка легко скрипнула, раздался шорох откидываемого одеяла и хруст разминаемых костей. Она поднялась с постели, шлепая по полу босыми ногами, остановилась у выключателя в тихой задумчивости. Затем, так и не включив свет, вслепую пошла переодеваться. Натянула свободную футболку, штаны, закинула на плечо полотенце и взяла сверток с туалетными принадлежностями. Алби еще спал, когда девочка на подходе к умывальнику мазнула взглядом в сторону его гамака. Его не будил открывающийся проход и возня Берты. Девочка подумала, что нужно просить Наблюдателей о часах-будильнике. Она не страдала от незнания времени, но Алби в этом явно нуждается. Умывшись и убрав сверток в хижину, она пошла будить засоню. — Хэй. Алби. Алби, проснись! Парень едва не навернулся с гамака от громкого голоса Берты. В его сонных глазах не было ни капли здравой мысли. Застонав, Алби с головой укрылся одеялом. — Алби! — Иду-у. Удостоверившись, что он не рухнет в сон сразу же после ее ухода, Берта пошла на кухню. Им нужно было хорошо позавтракать и сложить еду с собой в Лабиринт; она планировала проторчать там до самого вечера. Когда она переворачивала пятую по счету гренку на сковороде, в помещение вошел уже вполне бодрый Алби. Парень с ходу врезался в холодильник, ойкнул и, решив, что не зря стукался, тут же залез в него. С первой полки он достал кусок масла на тарелке, нарезанный бекон, немного зелени, со второй вчерашний салат и шустро перенес все на стол. Гренки Берта поставила в центре, после чего наложила каждому вареной гречки и села напротив. — Ешь, нам много сил понадобиться, — кивнула она и первая приступила к завтраку. После съеденной каши и трех гренок с беконом, Алби, тщательно разжевывая пищу, подал голос: — Слушай, ты говорила у тебя есть одна пара часов. — Да, я дам тебе их перед выходом. — Но как же ты?.. Берта запихнула в рот гренку и замотала головой. — А? — Говорю, мне часы не нужны. — А вдруг ты не успеешь назад? Вдруг останешься в Лабиринте? — Лучше за себя переживай, — усмехнулась девочка. — Я прекрасно справлюсь и без часов. — Но… — Алби, хватит спорить. Сказала же, все в порядке. Парень поджал губы, но замолчал. После завтрака они разошлись собираться. Следуя инструктажу девочки, Алби довольно быстро собрал для себя рюкзак, забежал на кухню за пайком и сразу двинул к проходу. Пока он шел, во все глаза смотрел на утреннюю Коробку, сбивая с травЫ росу тяжелыми ботинками. Кстати, надо бы дать название этому месту, а то Коробка звучит как-то безнадежно. Как назло в голове не было ни единой мысли. Алби не помнил каких-то конкретных названий городов, стран, не помнил лиц своих родителей и были ли они у него, ничего кроме имени и пространных знаний, всплывающих внезапно. Он не знал, что не умеет готовить, пока не взялся за это, не знал, хороший ли из него столяр, когда делал скамейку. Хотя по взгляду Берты скамейка внушала доверие. Но тут и ума особого не надо, даже Берта бы с этим отлично справилась. Вчера он выяснил, что не особо хорош в картографии. В чем он вообще хорош? Хоть что-то из его нераскрытых талантов пригодится? Или он так и будет ходить, как слепой котенок, которому девчонка-подросток слюни подтирает? Внезапно Алби разозлился на самого себя за сопли. Видимо, близость Лабиринта угнетающе действовала на его нервы, вон как разнылся. Руки есть, ноги есть, мозги варят, главное приложить усердие и все получится. Берта появилась чуть позже, на ходу прикрепляя к поясу нож. Ее сосредоточенный взгляд не отрывался от врат прохода, лишь мельком оглядев Алби и проверив. На голову девочка повязала что-то вроде самодельной повязки, видимо, чтобы пот не застилал глаза. Кисти рук также были обмотаны тканью. — Ну, малыш, готов? — хмуро спросила Берта. — Я ведь был уже там. — Ты был на прогулке, — оборвала его девочка. — А сейчас мы идем искать выход. — Тогда можно мне еще пять минут? — сдался на милость страху Алби, но Берта лишь ухмыльнулась. — Поздно. И запомни на будущее: меня лучше не обманывать. Алби вздохнул и кивнул. Берта взмахнула рукой и первая зашла в Лабиринт. На непритязательный взгляд новичка здесь мало что изменилось с последнего захода. Но Берта явно видела больше него, то и дело останавливаясь напротив какой-либо стены и закрывая глаза. Мысленная карта Лабиринта (со всеми поправками из-за изменений) представала перед глазами, и Берта тут же пыталась просчитать, в какую секцию заведет их этот новый коридор. Она помнила, что когда впервые зашла сюда, стены здесь отличались ровным рельефом, белизной и скудностью. Сейчас же она то и дело подмечала мелкие царапины на поверхности, подросшие заросли плюща и… — Стой, — Берта резко остановилась и присела перед какой-то субстанцией на полу. Выглядела она мерзко и на свету отливала в желтый цвет. — Что это? — склонился Алби. — Не знаю, — девочка наклонилась и понюхала жидкость. — Пахнет… машинным маслом и чем-то еще. Что за хрень? — Машинным маслом? Откуда здесь оно? Она не ответила, рискнув кончиком мизинца коснуться желеобразной субстанции и, когда ничего с пальцем не произошло, подчерпнула немного и поднесла к глазам. — Хм… Алби, вытащи из моего рюкзака банку и ложку. — Зачем ты взяла с собой банку? — Вот как раз для таких случаев и взяла. Берта аккуратно заполнила банку, крепко закрутила ее и закинула в рюкзак. Несколько коридоров вперед они прошли, то и дело вглядываясь в пол, в надежде обнаружить источник той жидкости. В конце концов, ничего больше не обнаружив, Берта достала карту и отметила примерное местоположение. Алби же чертил карту с момента своего захода в Лабиринт, чтобы после не потеряться. — Здесь расходимся. По моим расчетам тебя как раз уведет в другую сторону, и мы не пересечемся. Проверь часы. Алби послушно поднес руку к лицу и кивнул. Берта похлопала его по плечу и пожелала удачи, на этом они разошлись. Парню казалось, что нет конца этим стенам. Он был в Лабиринте всего пару раз и, как и говорила Берта, это была легкая прогулка. Она лишь ознакомила его с положением дел, а в одиночку уходить далеко он не стал. Прошло уже несколько часов, как Алби бродит по бесконечным коридорам. Шаг его не отличался быстротой, ведь ему еще приходилось записывать каждый поворот и отмечать карандашом стены, чтобы не потеряться. Берта сказала, что вскоре он выйдет в сектор, отмеченный цифрой, и, возможно, здесь они могли пересечься. Честно говоря, Алби хотел этого. В одиночку величие Лабиринта слишком давило в первый раз, а на периферии зудела мысль, что он может остаться тут навсегда. Блуждать до самой смерти, и может даже после неупокоенным духом. Или вернуться в Коробку, но без Берты. За эту чертову неделю жизни в Коробке (дурацкое название все-таки) Алби успел привыкнуть к распорядку дня, к грохоту стен, к деревенскому укладу жизни. К Берте. Парень иногда смотрел на девчонку, никогда в его присутствии еще не улыбнувшейся по-настоящему, и гадал, как она смогла прожить в этом месте в одиночку два месяца. Как? Да, он бы смог. Он бы выдержал. Но Берта совсем не выглядела крепкой духом. Ручки-спички, маленькая голова, да ее ветром сдувает! Откуда в ней такой стержень? Алби не знал. Он хотел, чтобы сюда прислали больше парней, тогда Берта будет сидеть в Коробке, пока они будут шастать по Лабиринту. Так было бы правильней. — Вау, вот это хрень, — воскликнул Алби, выйдя из душных коридоров. Вот он, тот сектор, о котором говорила Берта. Пройдя немного вперед, Алби увидел и цифру, вычерченную красным на одной из стен. 6. Парень записал коридоры, отметил месторасположение цифры и присел отдохнуть. Время клонилось к четырем часам дня, пора было возвращаться. Алби наскоро перекусил, попил воды и отдохнул. Его взгляд вяло блуждал вокруг, оценивая обстановку. Берта просила быть осторожнее, чтобы не разбудить ненароком ночных тварей. И все это время Алби старался вести себя тихо, как мышка. Все же испытать участь своего предшественника ему очень не хотелось. Но Лабиринт был тих. Алби даже начало казаться, что он тут совсем один. И это чувство усиливалось в течение дня, скапливаясь грязным комком пыли где-то в груди. Ему хотелось выйти из захвата гнетущих теней на поляну. Пусть та окружена стенами, пусть это и правда Коробка. Но там как-то уютнее и спокойнее. — Так дело не пойдет. Надо валить, — решил он и бодро встал. Назад парень шел чуть быстрее, чертя свою траекторию по карте карандашом, чтобы не запутать, где он сейчас находится. Один раз он чуть было не свернул куда-то не туда, но быстро сообразил, что этой стены тут не было. Пришлось вернуться и идти куда более осторожно. На часах значилось ровно шесть, когда Алби устало переступил порог прохода и, оглядываясь в поисках Берты, зашагал к хижине. Почему-то снова хотелось есть. Но сначала надо было найти девочку и удостовериться, что все в порядке. Алби подошел к хижине и кратко постучался три раза. Ответа не было. Дверь скрипнула, впуская парня в девчачью обитель, хозяйки которой впрочем не наблюдалось. Алби скинул рюкзак у стены и пошел на поиски. Он заглянул на кухню, сцапав огурец из холодильника, облазил опушку. Кликнул Берту возле поляны, где располагался ее туалет и, не получив ответа, пошел к подъемнику. В Коробке в принципе было не так много мест, куда можно было уйти. Не считая леса, где каждый куст как отдельное государство, в котором можно потеряться. Как Алби уже понял, Берта не особо любила ходить по лесу, предпочитая валяться на полянке или на опушке. — Берта! — во всю мощь легких закричал Алби, не найдя ее у лифта. Девочка не отозвалась в течение десяти минут, и парень сделал вывод, что она до сих пор в Лабиринте. Беспокойство потихоньку завладевало им. Он со всех ног припустил к проходу, на ходу оглядываясь на солнце и на часы. До заката около полутора часов и вообще-то время еще есть. Но Алби все равно решил посторожить проход. Когда солнце начало приближаться к горизонту, его волнение возросло. Сердце билось в груди будто вот-вот хотело пробить ребра и вырваться. Алби ходил из стороны в сторону перед проходом, нервно ероша волосы на затылке и поглядывая на часы. Берта наказала не лезть в Лабиринт за ней. Алби плюнул и широким шагом зашел в центральный коридор.