***
Полгода скитаний по Царству Земли не принесли мне какого-то результата. После того, как кожа на лице зажила ровно настолько, чтобы утратить какую-либо чувствительность совсем, я потратил последние деньги, чтобы изготовить себе маску. Эта маска закрывала левую часть лица, полностью скрывая мое уродство. Старик кузнец, к которому я пришел с таким заказом, сочувственно качал головой, веря, что я юный солдат, избежавший плена. Я не стал его разубеждать. Я выглядел старше своих лет, постоянные тренировки дали свой результат, тело развивалось быстрее, чем у моих ровесников, а потому не сложно было дать мне лет семнадцать. Я часто пользовался этим преимуществом, останавливаясь там, куда ребенка никогда бы не пустили. За эти полгода я развил огненное ядро до возможного максимума, а используя вместе с атаками и чакру Огня, смог добиться поистине впечатляющих результатов. Прежде всего это был Катон Учих во всех его модификациях, но поскольку чакра в том виде, какой пользовались шиноби, мне была не нужна, я мог выпускать огонь разными участками тела без малейшего вреда для себя. Если я хотел воспламенить собственную руку, то пропускал Огненную чакру в конечность, а потом призывал огонь, отчего рука загоралась, не причиняя мне вреда, в то время как тот, кто мог держать меня, очень сильно мог обжечься. При большой концентрации я мог даже взглядом поджечь что-то. Однажды мне это помогло, когда я стащил еды с прилавка, но торговец поднял такой шум, что мне вдогонку понеслись стражники. Я поджег телегу с сеном, и моей погоне пришлось отвлечься на нее, чтобы огонь не перекинулся на деревянные сооружения. Так я и скитался по миру, просто бесцельно, просто сам не зная зачем. Я не искал человеческого понимания, принятия, я не хотел доверять никому, не хотел ни к кому привязываться. Эти полгода, в свободное от тренировок время, я перебивался временной работой, спускал почти все деньги в трактирах, заводил подружек, но вскоре уходил, не оставляя им никаких своих координат. Даже имена все время менял. Девицы сами были не против. Моя загадочность и мрачность привлекала их, длинные волосы, завязанные в высокий хвост, казались им показателем статуса, а дорогая катана, висящая у меня за спиной и вовсе рассеивала последние сомнения, и они верили, что я выходец из богатой семьи, просто инкогнито брожу по их маленьким городишкам, ища себе спутницу жизни. Они сами липли ко мне. Кто-то не питал никаких иллюзий на мой счет, кто-то, наоборот, старался всеми правдами и неправдами удержаться рядом. Таких я бросал сразу же. Потом мне наскучило и это. Я решительно не понимал, что мне нужно делать, как поступить, куда двигаться дальше. Пришла апатия, продлившаяся пару месяцев, когда я отшельником жил в лесу, выходя в город лишь изредка по вечерам. Бездействие убивало меня, терзало. Так некомфортно я себя никогда не ощущал. Но апатия прошла, когда я взял в руки синюю маску. Я долго всматривался в узоры, обводил пальцами рожки, и точно знал, что мне нужно делать. Не так давно я хотел найти единомышленников, собрать вокруг себя верных мне людей. И первым это должна стать Урса, моя родная мать. Кто как не она? Я живо припомнил канонный разговор Озая с Зуко, когда Лорд в попытке удержать сына возле себя дольше, признался, что его мать не умерла, а находится в изгнании, а где — сказано не было. Но я и сам мог догадаться, куда могла отправиться опальная принцесса, когда у нее не было ни друзей, ни союзников. Домой. В места, где она родилась. Туда же теперь лежал и мой путь.***
Маленькая деревушка Хира`а с низкими бревенчатыми домиками и улыбчивыми людьми, была воплощением давнейшей мечты о тихом и спокойном уголке, куда я мог бы вернуться после долгих странствий. Небо и земля в сравнении с диким великолепием дворца. Подобие семьи, пародия на семью… Не удивительно, что мама так скучала по родине. В деревушке готовилось представление. Местные знаменитости Норико и Норен, муж и жена с очаровательной маленькой дочуркой, готовили сцену к предстоящему вечером спектаклю «Любовь среди драконов». Помнится, мама любила эту пьесу. И почему-то всегда сдерживала слезы наблюдая за игрой актеров, особенно когда появляется Синяя Маска. Подобная хранилась у нее и была оставлена мне в качестве наследства. Мама говорила, что когда-то играла здесь и воспоминания о доме были счастливыми днями, что хранились в ее душе. Именно это была одна из основных причин моего пребывания в этой деревне. Мне нужны были союзники и кто, как не родная мать, обиженная на мужа, будет лучшей советчицей и поддержкой? Вот только сбор информации мне не помог. Старожилы помнили Урсу, дочку Рины и Жинзука, но старики родители вскоре после замужества дочери уехали куда-то к южным островам, и о них вестей не было. А Урса стала принцессой, выйдя замуж за нынешнего Лорда, правда, скоропостижно скончалась от неизвестной хвори, но к счастью успела подарить стране двоих наследников магов. Пустая трата времени. Впустую был потрачен и день, да и лишнее внимание я привлек достаточно. Пусть имя Зуко погибло в тот самый момент, когда отец вызвал меня на Агни Кай, это не умаляло того, кто я есть и кем хотел стать. Да, Зуко больше не было, теперь я открыто называл себя Саске, и это имя было моим обещанием, моей клятвой отомстить дому, где со мной не считались, где гнобили, не почитая за сына. Что ж. Они сделали свой выбор. Я сделал свой. Вот только этот хозяин театра Норен как-то подозрительно целый день мелькал перед глазами, а встречаясь со мной взглядом неожиданно бледнел, да и ретировался, будто боялся попасться на глаза. Но шпион из него был аховый, в конце концов мне надоело делать вид, будто ничего не происходит, и дождавшись, когда он снова появится в поле видимости, я переместился ему за спину, выкрутив руки и припечатав лицом к стене. — Чего ты таскаешься за мной как собака побитая? — осведомился я, напустив угрозы в голос. — Отпустите, пожалуйста. Я не хотел ничего плохого, клянусь! — взмолился мужичок, и я, после короткого колебания, все же отпустил его. Мужик явно не был воином, даже отдалено ничего не умел, потому что сила в его руках ощущалась не такая, какая обычно ощущалась у тренированного человека. Да, Норен был сильным, но вся его сила была в каждодневной рутинной работе крестьянина, а крестьянин никогда не сможет сравниться с обученным воином. Тем более воином-шиноби. Я дал ему буквально минуту растереть затекшие запястья и собраться с мыслями. — Ну? — поторопил его я, когда он, кажется, начал продумывать как бы побыстрее ретироваться. — Просто я слышал, что вы… вы искали Урсу? — Ты знаешь ее? — я с трудом смог сдержать нетерпение в голосе и сохранил внешнюю маску равнодушия, хотя внутри все кипело от того, как мне хотелось узнать о ней хоть что-то. — Ну... она приезжала сюда. Она хотела найти покой, и я посоветовал ей отправиться к озеру в лесу. Говорят, там обитает могущественный дух, выполняющий самое сокровенное желание. Она ушла туда, и больше я ее не видел. Я смерил его прищуренным взглядом. Что-то мне не нравилось в этой истории, начиная с того момента, что этот субъект так настойчиво следил за мной, будто хотел убедиться, что я уеду отсюда, а вовсе не потому, что хотел поделиться этой историей. — Ты что-то недоговариваешь. — я добавил немного ки, мужичок едва богу душу не отдал. Лоб покрылся испариной, его глазки испуганно забегали, а сам он вжался в стеночку и мелко сглотнул. — Нет, это все! — Что ж, хорошо. Тогда покажи мне это место. — Я… я… туда опасно ходить… — ох какой аргумент. Серьезно? — И поэтому ты отпустил женщину туда одну? Вокруг вспыхнуло голубое пламя, сжавшись до размера крупных светлячков и повисло вокруг нас. Сумерки уже сгустились, так что эти фонарики еще и хорошо подсвечивали искаженное от ужаса лицо хозяина театра. Эту технику огня я придумал сам, назвал ее Лисьим Огнем. Эти огоньки были похожи на Блуждающие из шотландских легенд моего первого мира. Развитое ядро позволяло мне долго удерживать пламя в сжатой форме, а цвет… У пламени было много цветов, зависел от стольких факторов, что все и не упомнишь. В одном из тех свитков, что я прочел в Пещере Драконьих Костей подробно об этом расписывалось. Пламя было оранжево-желтым по умолчанию, как солнце. Им владели все маги, потому как черпали свою силу именно от небесного светила. Те, кто искал источники не только во внешнем мире, но и во внутреннем тоже, могли менять цвет пламени. Мой огонь становился синим, когда внешняя маска спокойствия трещала от натиска боли, разочарования, сдерживаемого гнева, что готова была прорвать, стереть въевшуюся в кожу эмоцию равнодушия. Было пламя и красным — подпитывалось яростью, разрушительное пламя, как для окружающих, так и для создателя. Белое — достигалось духовным просветлением. Кажется, один из мудрецов Огня владел таким пламенем. Перед ним почтительно склонял голову даже Озай, хотя, когда он занял Драконий трон, эта привычка испарилась сама собой. Было пламя и черным — появлялось в наивысшей точке боли, когда человек разрушался изнутри, когда ломался, ненавидя все и всех… Но я редко использовал какое-то другое пламя, помимо оранжевого. Так было удобнее. К чему метать бисер перед свиньями, когда результат все равно ненамного отличается, а внутренние ресурсы при этом используются колоссальные. Неудивительно, что в каноне Азула в столь юном возрасте сошла с ума. Правда иногда, вот как сейчас, синий огонь вырывался сам по себе. — Кто ты такой? — прошептал мужичок, уже на грани обморока. — Меня зовут Саске. Огоньки закружились каждый по своей орбите, а потом поднялись выше на метр и рассыпались в виде тысячи белых искорок. Мужичок что-то проблеял и рванул, только пятки сверкали. Я не стал его догонять, решив, что больше ничего не смогу от него получить. Зацепка была одна — тот могущественный дух, что жил в лесном озере. И, разумеется, я не смог выбрать времени лучше, чем ночь. Петляя среди высоких деревьев, и посылая вперед огоньки, подсвечивающие мне путь, я по влажности воздуха пытался определить в каком направлении находится озеро. Наконец, спустя продолжительно время, я все же нашел это место. Близился рассвет, и стоячая вода красиво отражала в себе светлеющее небо. Наверное, сами духи не хотели моего присутствия здесь, не иначе, потому что я больше никак не мог объяснить, почему так долго плутал в этой лесной чаще. Возле озера не обнаружилось ничего странного. Пройдя вдоль берега туда-сюда и внимательно вглядываясь в водную гладь, я не заметил никаких изменений. Все было по-прежнему тихо. А потому я прибегнул к радикальным мерам: создав на пальцах тоненькую паутинку разрядов, я пустил ту по воде, предусмотрительно не касаясь пальцами поверхности. Как я и думал, разгневанный дух показался из воды уже спустя минуту. Он поднялся внушающей громадой, и был настолько огромен, что заслонил собой небо. Я почувствовал себя маленьким, никчемным человечишкой рядом с такой мощью. Это мне напомнило мою первую встречу с Однохвостым биджу, когда я думал, что сильный, превосхожу своих ровесников и даже многих чунинов, а оказалось, что на самом деле я слабый пацан, возомнивший себя героем. И это было страшно. Но вдруг дух заметил меня и опустил свою странную голову. На этом лице, явно женских очертаний, не было глаз, но мне казалось, что дух смотрит мне прямо в душу, и, если он решит уничтожить меня, я не был уверен, что мне хватит сил дать отпор.