***
Это чувство… полный упадок сил, когда ноги несут, а сам ты не имеешь ни малейшего понятия куда и зачем. Без цели, планов, как тень… Мне было страшно. Бояться себя — ужасно. Когда во всей полноте понимаешь значение слов: ты сам себе враг. Да, я был врагом самому себе, в моей душе больше не было места покою. Я — чудовище. Я не знал, как, почему, когда со мной это случилось, но я отчетливо понимал, что точка невозврата пройдена. Мой Рубикон. Куда двигаться дальше? Я достиг своего предела, и больше не хотел ничего. Ни силы, ни власти, ни мести. Только покоя, хотел найти хоть немного света в своей черной, отвратительной жизни. И я бежал, от собственного я, от прошлого… Вот только от мыслей было никуда не деться. Не спрятаться от того скребущего, зудящего внутри чувства отвращения к самому себе. Раньше я четко знал, кто был моим противником, против кого я сражался и ради чего. Но этот мир перевернул все с ног на голову. Границы добра и зла внутри размылись, стали чем-то абстрактным. Наверное, я просто конченный эгоист. Нет, не наверное. Это было. Отправившись в ту деревушку, я поступил именно, как эгоист. Вот только итог окончательно перечеркнул саму возможность когда-то спасти собственную душу. И этот голос… Он становился все ближе, звучал все отчетливее. Мне казалось, закрой я глаза и протяни руку, смогу коснуться это эфемерное тело, почувствовать кончиками пальцев эту ауру существа, что смогло дозваться до меня с другого уголка планеты. Кто он, дух, призрак, какая-то другая сущность? Он не отвечал мне. Он просто звал меня, он хотел, чтобы я помог ему освободиться. — А кто освободит меня? — кричал я в темноту, силясь увидеть это загадочное Нечто. Но оно не отвечало на мои вопросы, молчало, но я все еще мог ощущать его присутствие. — Где ты? Скажи мне, я приду! Ну же?! Но ответа не было, а я возвращался в реальность, так и не приближаясь к разгадке. Сейчас я был недалеко от крупного городка Гаолинь. Он славился своим рынком. Здесь можно было найти практически все, если знать, где искать и у кого спрашивать. В основном здесь жили богатые люди, отребье старались выселить подальше, в окрестные деревушки, не к чему было портить внешний лоск неказистой действительностью. Еще здесь была одна из самых крупных школ магии земли. Ученики набирались с семи лет и обучались вплоть до шестнадцати. Правда, как это бывает и везде, школа перестала работать за идею и теперь в открытую назначала цены за свои услуги. В этом городе всем было плевать, кто ты и откуда. Если у тебя есть деньги — тебя примут везде с распростертыми объятиями. Я даже видел парочку людей из колоний. Они в открытую заявляли о своей принадлежности народу Огня, нахваливали храбрость солдат огненной нации и пели дифирамбы хозяину Огня. Известен этот город был еще подпольными боями магов земли. Подобные мероприятия были вне закона, но предприятие приносило неплохую прибыль, так что руководство города смотрело на это сквозь пальцы. Вообще состязания магов земли были. Проводились раз в год в Ба Синг Сэ, и туда съезжались лучшие из лучших. На зрелище стекалась вся элита, делались ставки, велись дискуссии и жаркие споры, кто победит, а между делом велись разговоры о политике, ситуации в мире и прочие, прочие обычные разговоры, соответствующие случаю. Во всех мирах такое было. Для элиты устраивали шоу, элита собиралась, строила из себя светских, идеальных во всех отношениях людей, за которыми не водится совсем никакого грешка. В моем первом мире — ипподром, например. Ни разу там не был, но фильмов смотрел достаточно. Или, гонки, скажем, нет, не те, что неофициальные, а вполне себе благоустроенные, с камерами там, и трансляцией на весь мир. В мире Конохи — это был экзамен на звание чуунина. До сих пор вспоминаю его с содроганием. Тогда Однохвостый биджу вышел из-под контроля, и, если бы не мой будущий учитель Орочимару, экзамен закончился бы для меня и моей команды так и не успев начаться. Впрочем, все это в прошлом. Было так давно, здесь и сейчас — другие бои, другие умения и таланты. Собственно, я и прибыл сюда ради этих соревнований. Я хотел посмотреть на магов земли, что они могут, не сдерживаемые правилами, ограничениями, движимые лишь желанием победить. Я сидел на самой дальней скамье, наблюдая за «боями без правил», когда услышал неподалеку от себя детский звонкий голосок. — Вот мазила! Он же прямо перед тобой стоит! Обладательницей этого голоса была маленькая девочка лет семи на вид. На ней было неприметное платье коричневых тонов, одетое изнанкой и явно подобранное не по размеру. Девочка не смотрела на арену, голова ее была низко опущена, и длинные черные пряди, падали на лицо, бросали на него тень. Тоф Бейфонг. Дочь главы торговой гильдии царства Земли. Будущий учитель Аватара и первый маг земли, которому покорился металл. Но сейчас она была маленькой девочкой, тайком пробравшейся «посмотреть» на магию земли в действии, возможно, пока еще только в самых смелых своих мечтах воображая, как сама она стоит на этой арене и побеждает одного противника за другим. Что ж… я встретился с первым главным героем, увидел его своими собственными глазами и на этом, пожалуй, достаточно. Зачем мне было знакомиться с ней? Она не представляла для меня никакой угрозы, от нее я тоже ничего получить не мог, так смысл тратить свое время на бессмысленное знакомство? Я ушел раньше, чем закончился последний поединок. Соревнования проходили под землей за чертой города. Чтобы добраться до города нужно было пройти пару километров через поле, но я отправился в другую сторону — к скалистым возвышенностям, где планировал заночевать. — Что, нравится вид? — поинтересовались у меня звонким, слегка насмешливым голосом. Я обернулся. В скалах, к которым я пришел, я планировал найти укрытие, чтобы переждать дневное время суток, чтобы ночью двинуться в путь дальше. Уйдя с арены, я сразу направился сюда, как неожиданно обладательница этого звонкого голоска догнала меня. Нет. Все было не так. Здесь была ее территория — это я непрошенный гость здесь. — Не на что любоваться, — ответил я. Тоф Бейфонг как-то неопределенно улыбнулась. — Ну не знаю, как по мне, вид просто шикарный. Да, ирония в ее словах точно была. — Я видел тебя на арене, — зачем-то сказал я. — Не слишком подходящее место для маленькой слепой девочки. — Слышь! — возмутилась она. — Я могу за себя постоять! — Не сомневаюсь, — усмехнулся я. По-доброму так. Ведь я знал, на что способна эта безобидная, с виду, девочка. Но у слепых слух намного острее, тон моего голоса, почти незаметное характерное придыхание не остались незамеченными. Только Тоф восприняла это на свой счет. Я почувствовал, как земля подо мной пришла в движение, но я сумел уйти в сторону от того места, куда была направлена магия Тоф. Тоф быстро переключилась на то место, куда я переместился. Но если в первый раз для меня ее атака стала неожиданностью, то теперь я был готов. В ход шло все: в меня летели камни разного объема, хотя начиналось все с маленьких, она двигала подо мной землю, раскалывала ее, поднимала и опускала. — Ладно, ты хорош, — после нескольких минут бесполезных попыток достать меня, призналась она. Ее попытки были несерьезны, она и не хотела меня калечить, просто не могла проигнорировать мой тон. Наверное, она еще не научилась не обращать внимание на такие вещи. — Как и ты. Странно, что с таким невероятным талантом в магии, я не увидел тебя на арене. Тоф застыла, будто услышала что-то, что просто не могло уложиться у нее в голове. Я помнил, что по канону первая встреча Аватара и Тоф как раз должна произойти на этой подпольной арене. К тому времени Тоф станет известной в этих кругах магом, победить которую мечтали все те, кто выступал там. — Молодец. Хорошая шутка, — «похвалила» меня девочка, заскрежетав зубами. Больное место? Возможно. — Твоя слепота явно не мешала тебе сейчас. Почему вдруг должна помешать в реальном бою? Тоф дернула углом рта. Наверное, задело слово «реальный бой». Она-то, наверное, считала, что и сейчас все серьезно. Да, было бы, пропусти я один летящий в меня камень. Наверняка он бы переломал мне все ребра. — Ты что, предлагаешь мне стать участником этих соревнований? Я пожал плечами, но вовремя вспомнил, что Тоф не могла видеть моего жеста, так что поспешил облечь мысли в слова: — Почему нет? Если ты хочешь — возможно все. — Да кто ты вообще такой? Сыскался тут, советчик, — фыркнула Тоф. — В каком-то смысле, я тоже ищу себя. — И как успехи? — криво улыбнулась девочка. — Пока никак, — вздохнул я. — Что ж, приятно было познакомиться, Бандит. Может, когда-нибудь еще свидимся. — Эй! — возмутилась она тем, как я назвал ее. Но продолжать этот разговор уже не было смысла. Натянув капюшон, я отправился дальше. Впереди меня ждала долгая дорога, долгое путешествия туда, откуда я не знал, вернусь ли живым. Но все-таки мне было интересно, зачем Тоф пошла за мной? Заметила, что привлекла мое внимание во время поединков, а потом обратила внимание, что я двигаюсь совсем к другому выходу и решила проверить куда я пойду? Может, она думала, что найдет в моем лице удобную мишень для тренировки в магии земли? Наверняка она уже не раз задумывалась о возможности принять участие в этих боях. Жаль только противника она избрала себе не того. Но что-то мне подсказывало, что мы еще когда-нибудь встретимся, и когда это произойдет, мне действительно следует быть с ней осторожным.5
8 мая 2018 г. в 19:34
Примечания:
Я не хотела продолжать эту работу. Мысль заморозить не раз посещала меня. Но слишком противоречивые отзывы я получаю на эту работу. Так что на свой страх и риск решила выложить эту часть.
Полет отнял у Саске много сил. Внутренний резерв был опустошен почти до конца. Энергии на такую технику требовалось просто запредельно, не говоря уже о концентрации, дававшаяся сейчас ему с трудом. Недаром такие фокусы выполнялись только раз в сто лет, когда появлялась дополнительная подпитка за счет энергии кометы. Так что, когда Саске опустился на небольшую полянку среди леса, ему едва удавалось оставаться в сознании.
Сгрузив девчонку на землю, мало заботясь о том, чтобы уложить ее бережно и аккуратно, Саске растянулся на земле, облокотившись затылком о выступающий корень. Близилось утро, а это значит, что нужно провести где-то день, а уже в сумерках добраться до порта.
Этот район страны Огня был практически автономным. Здесь было несколько больших деревень, вроде Хира`а, но стояли они в отдалении друг от друга. Так что лес был глухой, люди здесь ходили редко и то, только по старым тропам, по которым путешествовали еще их предки. Поэтому Саске не боялся быть обнаруженным.
По правде сказать, сейчас его вообще мало что волновало. Он был измотан, не столько физически, сколько морально. Внутри болело, сердце стучало, будто бы неохотно.
Он лежал, раскинув руки, смотрел в еще темное небо, виднеющиеся сквозь начинающую желтеть листву. Голова болела, и болела так, что видеть мир было попросту больно, не говоря уже о том, чтобы думать о чем-то, а от чувства тошноты, подступающей к горлу, делалось омерзительно. Он прикрыл глаза, старался глубоко дышать и, кажется, провалился в дремоту ненадолго. Разбудило его какое-то копошение неподалеку. Открыв глаза, первое, что отметил Саске, что небо заметно посветлело, значит, солнце скоро встанет. Но внимание привлекло это маленькое отродье, пытающееся сбежать. Саске ничего не стоило в два широких шага оказаться рядом, схватить свою заложницу и потянуть обратно от кустов, в которых она пыталась скрыться.
— Пусти! — кричала она. Саске поморщился от громкого звука, отдавшийся в голове болезненным эхом.
— Рот закрой, малявка, — грубо бросил он ей. — Не то убью.
Девчонка действительно замолчала, вся скукожилась, обхватив тонкими ручками коленки. От нее только и слышались тихие всхлипы. Хотя Саске не мог с уверенностью сказать, что раздражало его сильнее: крики или этот скулеж. Но ничего говорить он не стал, как ничего не стал и делать. Не было желания. На него вдруг свалился весь сегодняшний день, эта бессмысленная поездка в Хира`а, на что он, в действительности, рассчитывал? То, что все эти годы Урса сидела и ждала его прибытия? Да, ждала бы, если бы она оказалась Матерью с большой буквы, думающая прежде всего о своих детях, какими бы они ни были. Но Урса пеклась только о себе и своем благополучии, покинув дворец, о детях она, скорее всего, больше не думала, а чтобы облегчить муки совести согласилась на новую память. Что ж, Саске сполна отплатил ей за предательство собственных детей. Вот только имел ли он права на эту месть?
Он все вспоминал свою первую жизнь, когда, будучи самым обычным студентом, никогда и не помыслил бы о подобном. Его ужасали новостные сводки о человеческой жестокости, он осуждал действия политиков, засылающих молодых парней сражаться в чужой войне. Нет, он не был всепрощающим добряком, простачком он тоже не был. Он прекрасно осознавал, что мир жесток, что в нем правят сильные и, что обычные люди в нем ничего не решают. Он как раз и был самым простым человеком, и проблемы большого мира его заботили мало. Куда как важнее было вылезти из кучи двоек, не вылететь из универа, а еще найти новую работу, потому что со старой сократили. Да, та жизнь казалась ему сейчас придуманной им самим же мечтой. Наверное, он променял бы всю свою силу и умения на то, чтобы снова стать обычным парнем с самыми обычными проблемами и жизнью. Но судьба жестко над ним пошутила, забросив в чуждый всей его природе мир, заставила стать тем, кем он никогда не хотел быть. Ему пришлось научиться думать по-другому, воспринимать вещи не так, как он привык. И что-то медленно, но бесповоротно в нем менялось, год от года, неуловимо, и в конце концов итог предстал перед ним тихо плачущей девочкой, боявшейся сейчас даже вздохнуть лишний раз.
Дальнейшая ее судьба Саске не интересовала. Слишком мала, чтобы запомнить этот день, а лицо матери она помнила лишь то, что было даровано Урсе духом. Вся жизнь этой девочки была ложью, она родилась из предательства, поэтому Саске не жалел ее. К нему жизнь не была справедлива, почему она должна быть справедлива и к Урсе?
Но он раскаивался в своей жестокости. Он не имел права так поступать с ней. Не должен был. Но после того, как Мать Лиц поведала ему правду, мир будто бы погрузился в темноту, а когда мысли снова стали течь ровно, и ярость не застилала глаза, все было кончено. Сейчас впервые, он начал опасаться за свое психическое состояние. Что если все эти две жизни поломали в нем так много, что он сам стал тем, кого когда-то презирал? Да и кто он теперь? Тот парень-студент? Нет, точно нет. От обычного улыбчивого паренька не осталось ничего, только смутное воспоминание, засевшее где-то очень глубоко в памяти. Учиха Саске? Да, может быть. Но Учиха без шарингана — не Учиха. Значит, просто — Саске? А что значило это имя без имени великого клана? Зуко он уж тем более никогда не был. Так кто же он?
Убийца. Это единственное, что он знал совершенно точно.
— Не реви, — бросил Саске своей несостоявшейся сестре. — Да не реви, говорю!
Девочка испуганно икнула и попятилась, когда Саске поднялся на ноги.
И что с ней было делать? Не с собой ведь тащить? Он вообще сейчас не понимал, что двигало им, когда он решил забрать ребенка из дома. А, нет, знал. Хотел сделать побольнее Урсе. Вот и мучайся с ней теперь. Саске не умел общаться с детьми, и, честно сказать, учиться и не хотелось. В его странствиях она будет только обузой, там, где он без труда сможет скрыться, с ребенком на руках сделать это будет почти невозможно. Единственным вариантом было избавиться от нее, и тут и крылась дилемма. Убить ее он не мог. На холодную голову просто не было на это решимости. Значит, нужно пристроить ее куда-то. Но куда?
Надо добраться до порта. Саске планировал отчалить с него на каком-нибудь судне. Но денег почти не было…
— Послушай, — сказал он как можно более спокойно. — Я не причиню тебе вреда.
— Ты плохой! — пропищала девочка, во все глаза, полные страха, смотря на него. — Ты страшный!
— Твой отец хотел, чтобы я умер, значит, и он плохой? — спокойно поинтересовался он.
Девочка затихла, перестала всхлипывать.
— Ты врешь! — закричала она с поразительной решимостью. Вскочила на ноги, упрямо сжимая кулачки.
Спорить с ней не было ни сил, ни желания. Зачем что-то доказывать ребенку, который не хочет слушать, и судьбу которого ты уже решил?
Вот только слова «Ты — плохой» и этот пронзительный, исполненный решимости взгляд ребенка, который сегодня потерял все, навсегда засели ему в душу и бередили рассудок еще многие месяцы.
Несостоявшуюся сестру Саске продал пиратам. Просто нужны были деньги, просто у него не было больше времени решать, что с ней делать. Оставаться дольше в стране Огня было опасно. Скоро слухи о том, что произошло в Хира`а докатятся и до портового городишки, значит, чем быстрее Саске отчалит на корабле, тем будет лучше. Так что судьбу маленькой девочки решил случай. Саске даже не задумывался о продаже ее, как рабы, но выйдя к порту, увидел пиратский корабль, и решение пришло само собой.
В глубине души он знал, что поступать так неправильно. Но, раздобыть денег для себя оказалось важнее, чем счастливое будущее совсем маленькой девочки, которую он, по сути, не знал, но его не могло не волновать, что именно он сломал ей жизнь.
Получив деньги от пиратов, Саске нашел другой корабль, капитан суденышка с подозрением посмотрел на своего странного визитера, но мешочек с монетами решил все сам собой. Деньги всегда решали все во всех мирах, в которых успел побывать Саске.
Подул прохладный ветерок, идущий откуда-то с севера. Но Саске вновь слышал в легком дуновение тот странный шепот, так поразивший его накануне. Он снова звал его, влек к себе, но на этот раз Саске смог разобрать свое имя.
Когда корабль причалил в одном из портов царства Земли, первым делом Саске отправился на поиски укромного местечка, где ему никто не смог бы помешать. Такое обнаружилось в лесной пещере, созданной корнями деревьев, что росли над оврагом.
Саске умел медитировать еще из прошлой жизни, поэтому все уроки по медитации в этом мире, будучи принцем, бессовестно прослушал. Может быть, зря. Возможно, тогда бы он стал лучше понимать теневой мир, который неразрывно был связан с тем, в котором жил он. Но сейчас было намного важнее понять, что за сила пытается воздействовать на него и имеет ли она какое-то отношение к его провалам в этом мире?