Endeavor

«Если любовь и талант соединить вместе, получается шедевр» © Джон Раскин. — Что в твоем предсказании? — Джастин с любопытством заглядывает Брайану через плечо. — «Ваш следующий проект будет успешным». — Такая банальщина, — комментирует Джастин, открывая собственное печенье. — Хм, странно. — А что у тебя? — Брайан выхватывает маленький клочок бумаги из его пальцев. — Такая же гребаная хрень, — смеется он. — Дешевые ублюдки. Джастин делает большой глоток вина и вытирает губы тыльной стороной ладони. — Зато теперь, независимо от того, что мы придумаем для рекламы собачьего корма «Doggoneit», это априо-ори должно быть гениа-ально, — говорит он, по-деревенски растягивая слова. — Пародия на мистера Лайла так себе. Пообещай, что не будешь так разговаривать с ним во время презентации. — Боже упаси. — Джастин шутливо толкает Брайана. — Меня даже не будет в конференц-зале во время ее проведения. И вы неправы, мистер Кинни, из меня отличный актер на самом деле. Брайан скептически смотрит на него, накручивая на палочку китайскую лапшу. — Докажи! — командует он. — Расскажи или сделай что-нибудь смешное. Джастин кладет в рот кусочек курицы и качает головой. — Ага, я сделаю, а ты меня поднимешь на смех и завтра расскажешь об этом в офисе. — Да я ведь не сплетничаю никогда, так что никому не расскажу, насколько ужасен ты был. Клянусь! — Ладно, ты сам напросился. — Джастин встает с футона и заходит за диван. — Только не жди ничего сверхъестественного, — предупреждает он. — Просто сделай это*, — подбадривает Брайан. — О, ты даже думаешь рекламными слоганами? — Вот сейчас вообще не смешно, — замечает Брайан. Джастин показывает ему язык и встает в позу. — О`кей, представление начинается! — он делает вид, будто спускается по лестнице, скрывается за диваном, а затем резко вскакивает. — Та-да-ам! Прыснув от смеха, Брайан радуется про себя, что к этому моменту успел проглотить лапшу, иначе бумагам и ноутбуку было бы не избежать знакомства с ней. — Это было здорово, — веселится он. — Не умереть со смеху, конечно, но довольно неожиданно. — Вряд ли хоть кто-то из знакомых Брайана был способен на подобное шоу. — А лифт ты можешь изобразить? Джастин кивает и с энтузиазмом принимается за дело. — А как насчет эскалатора? Джастин выполняет и это задание, чуть было не уткнувшись носом в пол в самом конце. — Концерт окончен, — запинаясь, говорит он. — У меня от вина голова кружится. — И я думаю, что хватит уже, — поддерживает Брайан. — Но мы так и не придумали ничего. — Завтра будет новый день. Помоги мне здесь прибрать, и давай откроем еще одну бутылку вина. — Это вряд ли, в меня уже не лезет. Основательно захмелевший Брайан и не подозревает, насколько разочарованный взгляд он бросил на Джастина. Тот вздыхает: — В принципе, я могу вызвать такси, а свою машину заберу завтра. Брайан улыбается. — Напоминаю, что купить две бутылки этого пойла было твоей идеей. *** Дженнифер входит в ресторан, и Джастин приветственно машет ей рукой. Когда она подходит к столу, Джастин встает, чтобы обнять и поцеловать ее. — Я думал, что ты придешь с Молли, — замечает он, когда они занимают свои места. Глубоко вздохнув, Дженнифер касается снятой куртки, расправляя ее на спинке стула. — У нас с ней совсем испортились отношения в последнее время. Она кладет ладони на стол, и в этот момент Джастин замечает на одном из ее пальцев кольцо с бриллиантом. — Мама! — выдыхает он, не зная, что еще сказать. — Мама… — В день рождения Такер сделал мне предложение. И вчера вечером мы купили кольца. — Дженнифер краснеет и немного колеблется, прежде чем протянуть руку Джастину. Тот удивленно разглядывает огромный бриллиант, недоумевая про себя, как школьный учитель может позволить себе купить такой роскошный подарок. — Ты счастлива? — Счастливее, чем когда-либо. — Джастин отпускает ее руку, и она поправляет кольцо. — Такер долгое время откладывал на него деньги. Джастин искренне улыбается ей. — Я рад за тебя, мама. Поздравляю. Дженнифер смеется. — Правда? А я-то думала, что ты будешь на стороне Молли. — Честно говоря, поначалу и мне не удавалось принять Такера, — признается Джастин. — Но в отличие от Молли я знаю, каким был отец, и никогда не возводил его на пьедестал. Так что я не рассчитывал, что ты всю жизнь будешь по нему убиваться. — Спасибо, милый! Но что мы все обо мне? У тебя-то как дела? Что на работе? Эта Анна все так же тебя достает? *** Захлопнув дверь своего джипа, он достает мобильник и набирает номер Дафны. — Привет! — раздается ее голос в телефоне. — Что делаешь? — Сижу в машине. А ты? — Обедаю в столовой больницы. Что-то случилось? — Представляешь, мама снова замуж собралась, — объявляет он. — Ух ты! А я буквально на днях думала, когда же Такер, в конце концов, оторвет задницу от дивана и решится сделать ей предложение. — Молли ужасно злится, даже объявила ей бойкот. — Молли уже не маленький ребенок. И почему бы вам с мамой не рассказать ей всю правду о Крейге? Уверяю, тогда бы она сразу перестала киснуть. Мама все-таки выходит замуж не за кого попало, а за человека, который любит ее и уважает. — С Молли все понятно, а я-то почему кисну? Я не пролил ни слезинки по Крейгу, не хочу, чтобы мама хранила ему лебединую верность, так чем же меня так напрягает ее замужество? — Джастин, ты и так достаточно переживал за маму и сестру, — мягко убеждает Дафна. — Ты беспокоишься, хочешь защитить свою семью, и это нормально. Каким бы идеальным ни был Такер или кто-нибудь другой, тебе подсознательно хочется быть единственным мужчиной в жизни мамы, потому что ты точно знаешь, что никогда не причинишь ей вред. Джастин на мгновение теряет дар речи, но быстро приходит в себя: — Я и не знал, что ты учишься на психотерапевта. Дафна смеется. — Ну прости, дорогой, мы дружим с детского сада, так что я знаю тебя получше других. — Я люблю тебя, Даф. — Знаю-знаю. Готова поспорить, что как только они поженятся, твои переживания как ветром сдует. — Ну, я бы не был в этом так уверен. — Да точно тебе говорю. Они уже определились с датой? — Церемония заказана на 21 июня, и ты в числе приглашенных, естественно. — Джастин, — медленно произносит Дафна. — Что? — Что-то в ее голосе подсказывает Джастину, что она там не появится. — Черт, в июне я буду в Калифорнии, на конференции по инфекционным заболеваниям у детей, — бормочет она. — Полный отстой! — хнычет Джастин. — Я-то надеялся, что свадьба — это хороший повод встретиться. — Ну, если тебе так невтерпеж, ты и сам можешь приехать ко мне в гости, — замечает Дафна. — Сравнила! Здесь-то все по-другому, у тебя в Питтсе куча знакомых, с которыми ты можешь повидаться, пока я на работе. А мне-то что делать в Филадельфии? Я никого там не знаю, а ты почти всегда на вызовах или на учебе. Наверное, мы уже никогда не увидимся. — Может быть, ты и прав. О`кей, я приеду, как только смогу, разве что ты сам не сделаешь это первым. — Мама расстроится, что тебя не будет на свадьбе. — Поверь мне, она будет так занята Такером и остальными гостями, что даже не заметит моего отсутствия. — Еще как заметит, — заверяет ее Джастин. — Она заставила меня пообещать, что мы с тобой вместе станцуем. — Просто ужас, сколько денег наши родители спустили на уроки танцев, — размышляет Дафнa. — Неужели они действительно думали, что когда-нибудь мы займемся этим профессионально? — А помнишь, как круто было, когда я вывихнул лодыжку, свалившись с подвальной лестницы? — хохочет Джастин. — И когда мне стало получше, ты очень кстати сломала руку. — Ты тогда почему-то решил, что я подговорила Кимми Лоуренс столкнуть меня с бревна в спортзале. — Ой, да ладно, сколько раз до того ты спрыгивала с этой штуки и отлично приземлялась? — поддразнивает Джастин. — Я не хочу тратить свой перерыв на дурацкие воспоминания, — предупреждает Дафнa, но тут же начинает хихикать. — Это не нарочно получилось, но я ни на минуту не пожалела, что мы завязали с танцами. — Зато меня взамен отправили на курсы хороших манер, — стонет Джастин. — Не знаю даже, что хуже. — Меня аж трясет, когда я думаю об этом. И почему у нас не было нормального детства? — Молли даже не подозревает, насколько ей повезло. Мама так изменилась сейчас, когда некому контролировать каждое ее движение. На этих словах Джастин ощущает странное покалывание в груди и решает сменить тему. — Так, а что там с этим крутым доктором, который якобы тебя совершенно не интересует? — Легок на помине, — шепчет Дафна. — Он сейчас в столовой? — догадывается Джастин. Дафна шумно сглатывает. — Ага, и идет прямо сюда. Я перезвоню позже. — Пока, Даф, удачи, и скажи «да», если он пригласит тебя на свидание! *** — А знаешь, это нечестно, — говорит Джастин Брайану, выкладывая заказанную пиццу на барную стойку. Тот выходит из спальни в домашней одежде, которую Джастин видел на нем уже не впервые: выцветшие синие джинсы и белая футболка с V-образным вырезом. — Что именно нечестно? — Это шестой раз примерно, когда мы берем работу на дом, идем к тебе, и что? Ты получаешь все радости жизни, а я вынужден мерзнуть и боюсь заляпать едой свои лучшие шмотки. — Здесь вообще не холодно! — защищается Брайан, но на всякий случай проверяет термометр. — Целых семьдесят градусов**. — Но, несмотря на апрель, снаружи еще снег лежит, — Джастин плотней запахивает пиджак. — Причина в глобальном потеплении, — умничает Брайан, будто бы Джастин и сам этого не знает. Джастину и так уже поднадоело выслушивать рассказы о глобальном потеплении и прочей чуши, связанной с окружающей средой. С тех пор, как месяц назад Эрик получил награду, он беспрерывно трещал об этом и о том, какую лепту хотел бы внести в борьбу за очищение планеты Земля. К счастью, сейчас Брайан упомянул об этом по чистой случайности. — Как ты вообще ходишь босиком по ледяному полу? Бьюсь об заклад, что твои пальцы давно отморожены, — язвит Джастин. Брайан медленно проводит ступней по внутренней стороне ноги Джастина, остановившись в опасной близости от его промежности. Потом хмыкает и отходит в сторону. — Видишь — они теплые. Джастин нервно сглатывает и отворачивается, чтобы заняться очень важным делом — открыть коробку с пиццей. — Да как скажешь. — Так, о чем мы говорили? — Брайан раздосадован случайным касанием. — Нечестно, что мы всегда работаем только у тебя. — Я что-то не припомню, чтобы ты хотя бы раз предложил поехать к тебе. А почему, кстати? Аарон будет ревновать? Джастин берет кусок пиццы и пихает Брайана в бок. — У нас с Эриком разные компании. Он не возражает, когда я приглашаю друзей в свою квартиру, а мне все равно, кто приходит к нему. Брайан еле сдерживается, чтобы не съехидничать по поводу того, кого именно Джастин имеет в виду под «друзьями». — Ну все, заметано! В следующий раз, когда мы решим поработать вне офиса, поедем к тебе. При условии, конечно, что у тебя дома тепло, есть водопровод и кабельный интернет. — А то, — смеется Джастин. — К твоему сведению, я держу все это специально для тебя. — Вот и чудненько. — Брайан кладет кусок пиццы в одноразовую тарелку и усаживается на диван. — И смотри мне, не вздумай ничего здесь разлить, — предупреждает он Джастина, когда тот приземляется рядом. Джастин дразнит его, сделав вид, что роняет тарелку. — Не беспокойся, я отлично знаю, как вести себя за столом. Брайан усмехается. — Держу пари, тебя научили этому в частной академии, которую ты посещал, не так ли? — Нет, — ворчит Джастин. — Мама заставила меня пройти курсы хороших манер в загородном клубе. Брайан давится пиццей. — Это что еще за хуйня? Джастин чувствует, что краснеет от смущения, но почему-то ему хочется объясниться. До сих пор Брайан внимательно слушал, ни разу не перебив, и это его напрягает. — Я тебя утомил? Тебе кажется это смешным? Брайан качает головой. — Да нет, я просто пытаюсь понять, кому нужны подобные курсы в наше время? — «Благородство еще существует», — говорит Джастин, продолжая жевать. — По крайней мере, так говорит моя мама. — О да, я уверен, она гордилась бы тобой, увидев, как ты рассуждаешь об этикете с набитым ртом. — Да ну тебя. Если хочешь знать, моя мать очень гордится мной. — А как насчет твоего отца? — В ту же секунду Брайан начинает жалеть, что задал этот вопрос. Это совсем не в его привычках — расспрашивать сотрудников об их семьях. Джастин утыкается взглядом в свою тарелку. — Отец умер через несколько недель после окончания моей учебы. Именно поэтому Брайан никогда никого не расспрашивал. Теперь он понятия не имеет, что говорить дальше. — Твоего последнего года в Карнеги Меллон? — уточняет он, испытывая адское желание свернуть этот разговор. Джастин качает головой. — В старшей школе. Пьяный водитель сбил отца, когда он возвращался домой поздно вечером. Брайан пытается прочитать что-то по лицу Джастина, но оно совершенно ничего не выражает. — Должно быть, тяжело тебе тогда было, — говорит Брайан. Фраза кажется ему идиотской донельзя, но Джастин, похоже, ничего не замечает. — Мои мама и сестра очень переживали. А после выяснилось, что папа был не на работе; он изменял маме и возвращался от своей секретарши. Если бы не это, с ним ничего бы не случилось. — Блядь. — Да. Жизнь — отстой. — Джастин отпивает пиво и добавляет: — А знаешь, что самое отстойное? Брайану невдомек, что, черт возьми, Джастин еще собирается сказать, он просто пожимает плечами и спрашивает: — Что? — Парня, который его сбил, звали Кип Томас. Ты можешь представить себе более дурацкое имя? Кип Томас. Звучит как имя недоноска какого-то, и каждый раз, когда я думаю об отце, не могу не вспоминать его. Глаза Брайана расширяются. — Кип Томас? — переспрашивает он медленно, отматывая назад время у себя в голове. — Да. Не пойму, какой дебил мог назвать своего сына Кип? Однозначно же, что он будет вести себя, как ребенок, всю оставшуюся жизнь. Он надрался в каком-то баре, угнал машину, несся, как сумасшедший, пропустил знак «стоп», его грузовик врезался в отцовский джип… и все. — Этот парень, Кип Томас… можно сказать, что я, вроде как, немного его знал. — Да ладно? — ахает Джастин. — Только не говори, что вы с ним… — Нет, — резко прерывает его Брайан. — Кип где-то с месяц отработал в моем бывшем агентстве, когда это случилось. Мой босс, Райдер, рассказывал мне, что он пытался заставить нас дать показания в его пользу. — И что, вы это сделали? — Нет, конечно. Райдер не позволил ему втянуть в это агентство. Мы же практически его не знали. — Мир тесен, — заключает Джастин. — Все так странно складывается. В ночь аварии я был у Дафни, мы ждали, когда ее родители заснут, чтобы пойти на Либерти-авеню. Я никогда там не был, но мечтал неделями буквально. Я уже должен был выходить, и тут зазвонил их домашний телефон. Когда ее мама пришла сообщить нам новости, она была так расстроена, что даже не заметила, что мы с Дафни уже не в пижамах. Я знал, что мой отец впал бы в ярость, узнав, что я — гей. Он хотел, чтобы мы с Дафни поженились, а я пошёл учиться в бизнес-школу, чтобы потом возглавить его дело. Если бы отец не умер, я, вероятно, не смог бы пойти в колледж, о котором мечтал, и не работал бы на парня, который когда-то работал с парнем, который убил моего отца. Джастин выдает эту тираду, и жизнь определенно начинает казаться Брайану довольно странной штукой. Он замечает, что тарелка Джастина ходуном ходит в его руках, осторожно забирает ее у него и перекладывает на журнальный столик. — Ты в порядке? — спрашивает он, чувствуя себя крайне неловко. Джастин словно в ступоре, он изо всех сил старается не расплакаться. Прошла уйма времени с тех пор, как он обсуждал подробности и последствия смерти своего отца с кем-либо, и ему неловко, что все это до сих пор способно вызвать у него слезы. — Иди сюда, — шепчет Брайан. Не зная, что еще можно сделать, он притягивает Джастина к себе и обнимает его. И хотя объятие поначалу выходит жестким и неуклюжим, через минуту Джастину становится комфортно. Он не плачет, позволяя своим эмоциям немного улечься… или же это объятия Брайана так успокаивающе на него действуют? — Все-таки глупо переживать из-за человека, который меня ненавидел, — бормочет он, уткнувшись в плечо Брайана. — Уверен, он подозревал, что я — гей, и догадывался, что я никогда не смог бы оправдать его ожиданий. Он довольно плохо знал меня, на самом-то деле, но ненавидел. — Мой отец умер, и он тоже меня ненавидел, — бесстрастно признается Брайан. Джастин отстраняется от Брайана и вытирает свои слезящиеся глаза. — Потому что ты — гей? — Нет. — Брайан чувствует, как его кожа покрывается мурашками от нежелательных воспоминаний. — Итак, у тебя есть идеи по рекламе леденцов для горла? Джастин догадывается, что Брайан решил сменить тему, так как разговор затронул его за живое. Брайан редко говорил о своих чувствах и не проявлял слабость ни в каком виде. Джастин уверен, что Брайан, как и он сам, тщательно скрывал, что творилось у него внутри, и ни с кем этим не делился. Он поднимает с пола сумку, открывает ее и вытаскивает рабочий планшет. — Я тут кое-что уже набросал.