Не SUGAr жизнь

18 мая, пятница. Все эти дни я занят микстейпом. Своим первым микстейпом, первыми песнями и это меня очень напрягает. Я боюсь, что ничего у меня не выйдет, переделываю лирику и биты, мне многое не нравится, не сходится и вообще, за это время я успел удалить две почти готовых песни. Намджун правду говорил — это будет сложно, так оно и есть. Я стал меньше спать, больше засиживаться в студии Джуна, даже в одиночку и даже по ночам, когда сам Джун спит в нашей кровати. У него школа, контрольные и разрешения всех пропусков и небольших проблем, по моей вине, кстати. У него сейчас все завалом, побольше меня, конечно же. Школа, новый микстейп, который, хоть и выйдет еще не скоро, но важен, я, что требует много внимания, и всё это идет вперемешку. Школа – секс – студия – секс – студия — школа… Мы так и не сходили к психологу. Я вечно оттягиваю этот поход. Намджун все время мне напоминает и почти тащит, но я истерю, если он в прямом смысле собрался «тащить». Он в итоге успокаивает меня и обещает в следующий раз. А мне сложно. Я боюсь, а может мне совсем этого не нужно. Но я особо людей не встречаю с того времени, как ездил в Дэгу. Хотя, если честно, я понимаю, что проблема всё же есть. Зачем скрывать это от себя и остальных?! Проблема в том, что я таким никогда не был, что пошло не так? *** — Чем ты пытаешься? — возмущается Джин по телефону. — Божьим духом? — Да чего ты снова? — смеюсь я. — Ну вы посмотрите на него, ещё и смеётся, айщ! — злится друг. — Кофе и сигареты тебя до могилы доведут, паршивец! — Да я ведь нормально кушаю, не злись. — утверждаю я, делая затяжку и надпиваю кофе. — Всё будет «айс»! — С тобой говорить бесполезно! — не утихает он. — Я Намджуну твоему позвоню лучше! И звонок обрывается. Я тяжело вздыхаю. Думаю, Джин-хён слишком заботится обо мне, как мать, ей богу. Допиваю кофе, докуриваю сигарету и плюхаюсь на кровать в спальне. Прикрываю веки. Просто полежу пару минут, отдохну и примусь за работу… *** — Милый, Юнги~я. — слышу нежный шёпот и морщусь от горячего дыхания. Меня обнимают, придвигая ближе к себе, и гладят по волосам. Так приятно, так тепло и удобно. Целуют в щёку, потом в шею, потом обратно, ведя языком по губах. Я принимаю этот язык в себя, мой же сминают, дразнят и я кусаю не отпуская. Но, подождите, что я делаю? — Я уснул? — ошалело смотрю на Джуна я. — Сколько часов? — Семь. — он притягивает меня к себе целуя снова в щёку. — Почему не разбудил меня? — пытаюсь высвободиться из цепких рук, что держат меня сверху в позе всадника. — Малыш, ты так сладко спал. Тем более, я за то время успел сделать уроки и заказать в ресторане еды. — гладит мои бока. — А сейчас остается поужинать и пойти в студию, не кипишуй. Тем более ты поспал совсем ничего. Около 2-3 часов. Это уже когда ты мне не отписывал. — целует в губы. — Да и иногда надо взять перерыв. Ты слишком увлекся. — Может быть. — присаживаюсь на край кровати и иду умыться, привести себя в порядок. — Давай быстренько там и иди на кухню. Приведя себя в порядок я вышел из ванной комнаты, направляясь на кухню. Слышу звонок в дверь и подлетевший Джун уже в прихожей забирает пакеты с едой у доставщика. Я окинул их взглядом и пошел дальше. Но заметил сжигающий меня взгляд парня лет 22, этот доставщик явно пытался раздеть меня этим взглядом. Зачем так облизываться на показ? Я то думал в Сеуле мало геев. Но я ошибаюсь? И они просто скрывают свои предпочтения. — Спасибо за покупку. Хорошего дня. — слышу уже сидя на кухне закрывающуюся дверь. — Как можно быть таким наглым? — вижу гнев Джуна. — Покушаться на моё. Я еле сдерживал себя, чтобы не вмазать ему. — Думал, ты не заметил. — фыркаю я. — Да как тут не заметить, это было очевидно. — он распаковывает еду и садится за стол. — Бедный парень, тоже не смог устоять перед тобой, моя крошка. — целует в шею. — Ладно, давай кушать. И тебе надо побольше, кстати, совсем исхудал, тем более силы нужны сейчас больше, чем никогда. — Хорошо-хорошо. — улыбаюсь я.