***
Стрелка часов показывала время: половина четвёртого, скоро все уйдут по домам. Разумовская сидела в своём кабинете, что-то печатая в ноутбуке. Гробовая тишина стояла в комнате, нарушаемая лишь стуком пальцев по клавиатуре. — Карина Игоревна…- Измайлова вбежала в кабинет и нарушила весь царящий покой, разрушила тишину «замка снежной королевы», именно так за глаза называли все кабинет Карины Разумовской. А ведь и правда Разумовская была ещё той Снежной Королевой. Хладнокровной, вечно серьёзной, вечно сердитой… Вот только у Снежной Королевы был Кай, который хоть и ненадолго, но растопил сердце Королеве, а Разумовской кто сердце растопит? Правильно, никто его не растопит… Кому она нужна?.. Правильно, никому она не нужна… — Чего тебе, Измайлова? — грозно спросила Разумовская, всё также брезгливо осматривая официантку. Хоть хвостик сделала, не аккуратный конечно, но всё же. — Там Станислав Александрович приехал, хочет вас видеть. — он же вчера ей звонил, чего ему надо? Разумовская своей красивой походкой выпорхнула из своего «царства Снежной Королевы» в зал, где её поджидал уже ровно пять минут Станислав, сорокапятилетний мужчина, который являлся хозяином ресторана. — Разумовская, где тебя носит? — спросил он, когда Карина прошла и села к нему за столик. — Стас, ты что-то хотел? — холодно спросила Разумовская, осматривая костюм мужчины. Аккуратный, красный пиджак в клетку, чёрная рубашка, тёмного цвета штаны и тоже в клетку, как и пиджак. От него несло вкусным, дурманящим голову мужским парфюмом, светлые волосы были прекрасно зачёсаны, он явно недавно был в парикмахерской, ну, или в салоне своей горячо любимой жены. Столик было видно со всех сторон и Разумовской это никогда не нравилось, она не любит, когда на неё смотрят мужчины, судорожно разглядывающие её тело и женщины, наверняка ей завидующие. Вот только, чему завидовать? Да, красивое тело, очень даже красивое тело, вот только голова заполнена ужасными мыслями и отвратительными воспоминаниями. Красивая обёртка, гнилая конфетка… — - Вообще то да.Помнишь, я рассказывал тебе про критика? Так вот, он сегодня должен приехать, прошу тебя, пусть всё пройдёт идеально. — Ты же меня знаешь, всё пройдет гладко и твой критик нам такое напишет. — ответила Разумовская, смотря хозяину ресторана прямо в глаза.***
Арсений молчал, лишь изредка поглядывая на Матвиенко.Друг вёл машину одной рукой, другой держа телефон и разговаривая с Топольницкой. Попов уже давно понял, что Юлия и Сергей не просто друзья, между ними точно пробежала искра, вот только они оба либо очень глупые, чтобы понять это, либо чего-то боятся. Вот только чего они боятся? Был бы Арсений купидоном, то свёл бы друзей давно, но ему и своих проблем достаточно, чтобы посвятить жизнь на то, чтобы сводить своих друзей. Сами всё решат, не дети же. А может между ними и вообще ничего нет, может Арсений ошибается? Ресторан и правда шикарный, Попов это сразу заметил. Красивый интерьер, официантки в прекрасной форме, аккуратно написанные на стенах бежевого цвета чёрные надписи на французском языке, явно что-то о любви… Прекрасной такой, которой точно не дано Арсению почувствовать в жизни… Попов замечает всё и сразу. Попов сразу заметил её, таинственную красотку, что сидела за барной стойкой и взглядом кого-то искала, вот только кого? Мужа? Отца? Брата? Короткие волосы тёмного цвета, пустые серые глаза, серое платье, чёрный пиджак, девушка наверное не любит яркие цвета, что бросается в глаза всем. Сергей сделал всё сам: выбрал столик, сделал заказ, что-то писал в блокноте, может стих для любимой Юленьки? Арс перестал думать про жену и их счастливое прошлое, сейчас все мысли были посвящены только загадочной красотке в сером, что искала глазами кого-то. Матвиенко не сразу заметил, что друг пожирает взглядом девушку, а когда поднял глаза, то усмехнулся. Девушка с серьёзным выражением лица, что-то печатала в своём телефоне, а после подошла к соседнему столику и рассказывала мужчине в очках про их ресторан.***
Единственное, что подбешивало сегодня Карину так это то, что она понятия не имела, как может выглядеть ресторанный критик. Она знала, что он мужчина и носит очки, но в какой одежде, за каким столиком или что он заказал, не сказано было. Сиди и гадай, Разумовская, пока Стас будет попивать свои виски и переписываться с женой. Хорошо устроился, что сказать, очень хорошо устроился. Разумовская представляла себе критика так: высокий, в костюме с каким-нибудь шарфом на шее, в очках конечно же и вечно что-то пишущим в блокноте, наверное заметки длда журнала или газеты, или куда он там булет писать отзыв про их ресторан? Она пыталась найти наиболее подходящий образ, который только что выдумала в голове и практически нашла. Мужчина со странной причёской, пишет что-то в блокноте, вот он критик собственной персоной. Вот только незадача — критик носит очки, а мужчина не носит, значит не он. И друг его, рядом сидящий, не носит очки, как назло. И почему эти критики, как шпионы, вечно прячутся? Как будто без них, у Разумовской проблем нет. Стас наверное волшебник или как назвать то, что спустя несколько минут он прислал ей фото того самого критика, который сегодня должен прибыть в их ресторан. Облегчил задачу, теперь Разумовская может приступать к плану, который ещё в прошлый четверг разработала для критика. Рассказать о ресторане, угостить вином «за счёт заведения», построить глазки, хотя этот пунктик можно и пропустить, Разумовской он не нравится и вуаля, критик им такую статью напишет, что всё идеально будет, прям, как в сказке. — Добрый день, я Карина, администратор этого заведения. — представилась она мужчине, натянув улыбку. Мужчина глазел на неё, как сумасшедший, впервые видящий представительницу женского пола, от чего Разумовской хотелось убежать. К Светке, массажистке своей, например. Мысленно пообещав себе, что она уедет к ней сразу же после того, как выполнит план, она присела к мужчине и начала ему рассказывать про ресторан. И пусть Карина улыбалась, она всё также оставалась неприступной девицей, хотя мужчина несколько раз ей что-то нашёптывал на ухо, пытаясь…склеить? Он резко менял тему и Разумовской было страшно, что всё может выйти из-под её контроля и пойти наперекосяк. — Кариночка, а что вы делаете сегодня вечером? — спросил он, похотливо разглядывая женщину. Разумовской даже показалось, что она сейчас с ним разговаривает, а он видит не администратора ресторана, а голую женщину. Длинные женские ногти впились в бледную кожу, Разумовская должна вытерпеть этот разговор, хотя она просто не хочет. Не хочет сейчас находится здесь, рядом с этим похотливым мужчиной, не хочет разговаривать с ним, не хочет натянуто улыбаться. Но, как обычно говорят взрослые своим детям: «Есть слово — надо». Разумовской наверное слишком часто говорили эту фразу, она стала для неё законом, которого женщина не может ослушаться…***
Попов зачарованно смотрел на женщину, словно она — воздух, без которого он не может жить. Умом то он понимал, что он может жить без этой женщины, но оторвать взгляда не мог. Что-то его притягивало, что-то его так манило, где-то там, глубоко в душе вырывалось желание подойти к ней и заговорить, но он не может. Во-первых, это будет глупо, мало ли, может она замужем, а он тут к ней подходит. Во-вторых, она сидит за столиком с мужчиной, а это знак. А в-третьих, он сидит с Матвиенко и должен шутить или обсуждать съёмки, его пребывание в Москве и возможно даже переезд в столицу. Арсений уже давно понял, что Петербург его больше не привлекает, больше не нравится ему этот город. Ещё и этот развод с Алёной, из-за которого и не хочется возвращаться в Северную Столицу России. Петербург теперь символ, символ их расставания, их любви, которую он должен забыть, но не может. Не может забыть ту, без которой кажется он не мог прожить и дня, но уже прошёл год и он её ни разу не видел, а значит он всё-таки может без неё может прожить. — Арс, что происходит? Ты чего опять задумался? — Матвиенко по-настоящему беспокоился за лучшего друга, умом понимая, что с таким состоянием Попов не может нормально жить. Жить, сниматься, шутить, общаться с фанатами, которых они встречают на улице. Сергею надоело врать людям, что мол, Арсу просто плохо, не выспался или ещё что-нибудь в этом роде. Ему бы свою жизнь начать, с собой разобраться, а уже потом с другом. — Ты чего, влюбился что-ли? — он понял, кто стал объектом внимания Попова. — Кто?.. Я?.. Пф, нет конечно. — ответил Арсений, махнув рукой. — Я, наверное домой поеду. — «домой» — это на квартиру Матвиенко, которая в последнее время стала заменять Арсению родной дом, что находился в чёртовом Петербурге. — На твоей машине. — добавил он, улыбнувшись. — Смотри мне, машину не разбей. — грозно ответил Сергей. — Ключи возьми, горе-водитель.И не сбей там никого. Арсений хмыкнул и направился к выходу, на ходу придумывая, чем ему заниматься дома. А Сергей кажется позвонил кому-то… Топольницкой наверное…***
Выбежав из ресторана, Разумовская набрала номер массажистки. Девушка оказалась рядом с рестораном, поэтому Карина согласилась подождать её у ресторана. На улице было довольно холодно, дул сильный осенний ветер. — Карина, это я. — радостно ответила Светка, обняв Разумовскую, хотя она знает, что Карина ненавидит обниматься. — Ну, что пошли. — А где ты была? — непонятно зачем спросила Разумовская. — Я к гадалке ходила. — гордо сказала девушка. «К шарлатанке» — мысленно поправила Разумовская. Карина закатила глаза и хотела уже ответить что-то едкое, но Светка перебила её: — Ой, она такая хорошая.Она мне на любовь гадала и сказала, что я встретила уже своего принца, правда я его не замечаю.Может она про Костика? Разумовская хмыкнула, но всё-таки продолжила слушать девушку, понимая, что заткнуть Свету не получится, она та ещё болтушка. Они шли по осенней Москве, каждая думая о своём. Разумовская мечтала о скорейшем массаже, который за два года стал для неё лекарством от боли, воспоминаний и проблем, Светлана думала про своего «принца», гадалку и её слова. Внезапно что-то произошло и Разумовская упала на асфальт, не понимая, что толкнуло её. Как позже она выяснила, мужчина чуть не сбил её на пешеходе. Она хотела бы начать свою гневную тираду, но водитель, выйдя из машины перебил её: — Господи, простите… Мне ужасно неловко… Простите… Он хотел проверить её левую ногу, на которой теперь наверное будет красоваться синяк, ссадина или царапина. — Не трожьте меня. — рявкнула Разумовская. — Понаделают некудышных водителей, а они потом людей сбивают. — недовольно произнесла она, встав с асфальта. — Карин, он же не специально, вы же не специально? — вставила свои пять копеек Света, защищая водителя, который оказался знаменитым на всю страну актёром. — Конечно не специально.- ответил мужчина. — Вас может в больницу отвезти? — Не надо меня никуда везти, мне нормально. — рявкнула в ответ Разумовская. Её лицо было красным от злобы на водителя, на то, что сегодняшний день её всё выводит из себя и что, кажется тут даже массаж не поможет. — Простите ещё раз меня… Арсений… — Карина. — Приятно познакомиться. — А мне что-то не особо приятно. — холодно ответила девушка. Света непонятно откуда достала листок с ручкой и на ветру что-то черканула на нём. — Вот, возьмите пожалуйста, Арсений.Позвоните нам потом. — ответила она, взяв Разумовскую за руку. — А, сейчас простите, но мы спешим. — Может вас подвезти? — спросил Попов, понимая, что он только что чуть не сбил ту самую красотку из ресторана. — Без вас справимся. — произнесла Разумовская.