***
Сегодня Джун снова поднялся на стену. Он долго стоял до рези в глазах, всматриваясь в заснеженную даль. Только почувствовав, что совсем окоченел, омега решил спуститься. Но на лестнице его перехватил Сехун и крепко прижал своим телом к стене. —Ты снова плакал? Альфа нежно провёл пальцем по холодной щеке и вытер влажные дорожки от слёз. — Ты из-за него плачешь, скучаешь по брату? Мало улыбаешься, ходишь, как в воду опущенный. Ты так любишь своего старшего брата? Альфа заключает сердитое лицо омеги в свои ладони, с упрёком смотрит на суженные глаза и сжатые губы. — А тебе какое дело до моих слёз, хочу и плачу! Джунмён сердито стряхивает руки Се и пытается отойти подальше от альфы. — Я волнуюсь за тебя, мне не нравиться что-ты плачешь и тебе больно. А ещё я ревную, ты мой истинный, а тоскуешь за другим. Младший неверяще смотрит на сердитое лицо Сехуна и начинает тихо оправдываться. — Он мой брат, и это естественно, что я люблю его. Но не понимаю твою злость и ненависть на Нини, за что ты так к нему? Альфа смотрит в печальные глаза своей пары, а потом приподнимает личико омежки и нежно целует. Он легко касается рта, проводит языком по раскрытым губам, нежно прихватывает своими нижнюю губу и посасывает её. Поцелуй выходит нежным и тягучим. Сехун не целует, а делиться своим дыханием, пробует на вкус. Он так долго хотел сделать это, снова почувствовать этот нереальный трепет, когда держишь любимого человека в своих объятьях. Целуешь его, слышишь прерывистое дыхание, ощущаешь сильнейшее возбуждение. Когда воздуха катастрофически стало мало, альфа с сожалением отстраняется от тяжело дышащего Мёна и, крепко прижав омегу к себе, шепчет ему в волосы: — Ты мой, Джунмён, и твоя реакция на мой поцелуй это лишний раз доказывает. И думать ты должен только обо мне! Младший обводит рассеянным взглядом довольного Сехуна, а потом сильно отталкивает от себя оторопевшего альфу. — Зачем ты это делаешь, я тебе не живая игрушка. Сначала целуешь, потом игнорируешь, теперь снова целуешь. — Джунмён близко подходит к мужчине и, хватая его за кромку плаща, с силой тянет на себя, заставляя нагнуться. — Я один раз тебе говорил и повторю ещё раз. Я сам буду решать, о ком мне думать и с кем быть. Он хочет ещё что-то добавить, но слыша быстрые шаги, отпускает плащ альфы и отходит в сторону. А через минуту появляется запыханный Чимин и просит молодого господина спуститься, потому что кому-то срочно нужна его помощь. Джун спокойно выслушивает маленького Кима и, не глядя на своего альфу, уходит. Только омега исчезает с поля зрения, Сехун со всей злости бьёт кулаком по каменной кладке. Он тяжело опускается и сжимает виски руками. Ну почему он не может нормально поговорить с человеком, которого любит. Все их разговоры превращаются в стычки, и они просто топчутся на одном месте, не уступая друг другу. Резко поднявшись, альфа решительно выходит из башни. Сегодня он не останется в доме, ему нужно отвлечься. Выпить, срочно нужно выпить и на время забыть эти колдовские глаза.***
— Ей, Сех, а что это ты сегодня решил пойти с нами в таверну？Соскучился за малышкой Лю, она в последнее время часто спрашивает о тебе Тэён весело хмыкает и по-дружески бьёт альфу по плечу. — Отдохнём сегодня по полной, говорят у старика Вон появилась новая служаночка, глаз не оторвать! Сехун спешивается с лошади и старается не слушать весёлую болтовню самого младшего в их компании. С другой стороны на Тэ, так же снисходительно посматривают Джин и Тао. Они гурьбой заходят в таверну и занимают свой любимый столик.Тут же к ним подбегает молоденькая девчушка, но моментально исчезает, увидев знак девушки постарше, которая медленно подходит к альфам и низко кланяется, кокетливо смотря на Сехуна из под длинных ресниц. — Господин Ву, неужели вы снова посетили нашу скромную обитель, вас так давно не было, вы украли моё солнце, мой господин! Сехун с улыбкой смотрит на ту, которая долгое время согревала ему постель. — Лю, ты как всегда прекрасна. — Сехун по привычке усаживает довольную девушку на колени и, дружески чмокнув в щечку, интересуется делами. — Ну, у нас здесь всё как всегда, вот только госпожа Вон заболела и, хозяин очень переживает по этому поводу. Так что я пока за старшую и сейчас прикажу подать вам самые лучшие наши блюда и вино. Девушка звонко целует довольного Сехуна и под громкий хохот и плоские шутки пытается встать. Но сильная рука крепко удерживает за талию. А низкий голос насмешливо спрашивает, что это был за детский поцелуй? — Детский?— девушка возмущённо смотрит на ехидно улыбающегося альфу и, наклоняясь, жадно припадает к идеальным губам мужчины. И Сехун полностью отдаётся чужим губам, с сожалением чувствуя, что поцелуй не вызывает никаких эмоций. Зато он молниеносно реагирует на нежный запах шиповника и громкие слова папаши Вона. — Прошу, господин Джунмён, осторожно, здесь скользкой пол. Спасибо Вам, господин, не знаю, что бы мы делали без вас. Не волнуйтесь, молодой хозяин, я сейчас позову своего сына, он вас проводит до замка. Сехун спешно прерывает поцелуй и отодвигает ничего не понимающую девушку, с испугом смотрит на медленно спускающегося со второго этажа омегу. Джунмён невозмутим и спокоен, и только глаза выдают всю степень его бешенства, моментально из цвета тёплого шоколада превратившись в два чёрных угля. Он с нечитаемыми эмоциями смотрит на альфу и сидящую на его руках девушку, а потом, тихо бросив хозяину пару слов, выходит из помещения. Первые мгновения Сехун просто сидит, впавши в ступор, но через миг он поднимается и выбегает вслед за омегой. Всего лишь доли секунды хватает альфе, чтобы схватить Шторма под узду и посмотреть в пылающие яростью глаза Джунмёна. — Мальчик мой, это совершенно не то, что ты подумал. Мы давно знакомы, это было просто… — Что просто? Шутка? А может вы так приветствуете друг друга? Или может тебе стало плохо, и она делилась с тобой своим дыханием? А впрочем, можешь не отвечать. Ты с первой нашей встречи дал мне понять, что я для тебя никто. Джонин был прав, мне нужно было держаться от тебя подальше. А теперь уйди с моего пути! Мён, не замечая злых слёз, резко вырывает упряжь из рук мужчины и, с силой пришпоривая коня, стрелой вылетает из двора корчмы. — Ты так и будешь просто стоять? Отправляйся за ним. Тяжелая рука Тао опускается на плечо альфы и легонько сжимает. Рядом возникают обеспокоенные друзья, и Джин одобряюще машет головой на Тэёна, который держал под уздцы оседланных лошадей. — Поехали. Нужно удостовериться, что с нашим *принцем* ничего не случилось. Сехун благодарно смотрит на парней и отрицательно машет головой. — Не нужно, я сам вернусь, идите отдыхайте. Он забирает своего Ветра и, легко вскакивая в седло, направляет его вслед за уехавшим юношей. Джунмён всё быстрее и быстрее пришпоривает Шторма, почти не разбирая дороги из-за набежавших слёз. Почему-то в груди поселились щемящая тоска и чувство собственности. Он снова вспоминает недавнюю сцену и от злости сильнее сжимает поводья. Он ревнует, безумно ревнует этого самовлюблённого дурака! Ослеплённый своей яростью, парень совсем не обращает внимания на незнакомую местность, и на то, что они свернули не в ту сторону. И совершенной неожиданностью становится натянутая верёвка, которая буквально выбивает омежку из седла. Последнее, что видит Мён, прежде чем потерять сознание, это быстро скачущий Шторм. А потом его сознание заволакивает пустота.***
Только въехав за стены замка, Сехун понимает, что что-то случилось. К нему подбегает взволнованный ЧонДэ и говорит то, что заставляет мужчину прийти в дикую злость. — Се, Джунмён пропал. Только что Шторм вернулся без него, и посмотри, что мы вытянули из его седла. Скорее всего, его хотели остановить, но попали в седалище. ЧонДэ протягивает руку, и альфа видит стрелу с чёрным оперением. Такую, как используют в банде, которую очередной месяц никто не может поймать. — Сех, успокойся, Сех. — Сехун как сквозь толщу воды слышит нервный голос названого отца, а потом его истерический крик,— Фань, он перевоплощается! А через момент мышцы как будто растягиваются, глаза обретают резкость, а слух увеличивается в несколько раз. И на земле, вместо мужчины, возникает большой, поджарый, серебристый волк, который мгновение принюхивается к воздуху и срывается на бег, оглошая окресности тоскливым воем. Прибежавший Ифань смотрит на убегающего волка и одобряюще хлопает Чена. — Он найдёт его, Сехун вернёт Джунмёна. Омега его пара, и волк уничтожит любого, кто сделает больно его истинному. ЧонДэ ошарашенно смотрит на старшего Ву и неверяще переспрашивает: — Ким Джунмён пара Сехуна, он его истинный? Увидев утвердительный кивок, Чен не сдерживает счастливой улыбки. Несмотря на сложившуюся ситуацию, ЧонДэ счастлив, что его младший племянник нашёл свою судьбу, дарованную Богами. *** Сознание возвращалось урывками и чувствуемой болью в затылке. Осторожно прислушавшись к своим ощущениям, омега с радостью понял, что больше вроде нигде не болит, только ноет нога и вкус крови во рту. Попробовав пошевелить руками, Мён почувствовал, что какой-то посторонний предмет не даёт ему этого сделать. С трудом открыв глаза, юноша увидел, что лежит со связанными руками на земле, а недалеко стоят и громко спорят трое мужчин. Небольшой костёр чётко вырисовывал их силуэты в ночной мгле, они громко кричат и доказывают. — А я вам говорю, что его нужно отвести в банду, он похож на тот портрет, который описывал главарь. За этого омегу генерал обещал кучу золота. — Мало ли на кого он похож. Давайте отнесём его к матушке Фио. Ей в бордель очень нужны такие красавцы и деньги поделим на троих. А если отдадим главарю, то вознаграждение от генерала нам не достанется. Джунмён с ужасом прислушивается к спорившим людям, попутно отмечая информацию о неизвестном генерале. Он осторожно пытается пошевелить руками и ногами, чтобы бандиты не увидели, что он пришёл в себя. А потом третий громкий голос ставит точку в возникшем споре. — Хватит, мы отнесём его в бордель, а деньги поделим. Но сначала сами попробуем этот фрукт, так сказать, проверим товар на пригодность. Омега чувствует, как его переворачивают на спину и чужие руки пытаются стянуть с него штаны. Больше не видя смысла притворяться, Джунмён со всей силы бьёт ногой по стоящему рядом бандиту, попадая между ног, а другому заезжает связанными руками по лицу. Один из мужиков взвывает дурным голосом, а второй вытирает появившуюся кровь из носа, и со всей дури бьёт Джуна по лицу. — Ах ты тварь, очухался? От удара Джунмён отлетает в сторону и больно бьётся о дерево, но тут же пытается встать, не упуская из виду всех троих. Он переворачивается на колени и делает попытку подняться, пока бандиты не сообразили и не кинулись на него втроём. — Ну, сосунок, ты доигрался, не захотел по хорошему, будет по плохому. — Старший вытирает кровь и боком надвигается на стоящего возле дерева омегу. — Трахать тебя будем втроём, а потом, если выживешь, отдадим тебя в бордель, если будет, конечно, что отдавать после нас. — Альфа мерзко засмеялся и приказал.— Хватайте его! То, что он не справиться с тремя, Джун прекрасно понимал, но и покорно отдавать себя он не собирался. Первого подбежавшего к нему мужика он проверенным ударом ноги откинул от себя, тут же разворачиваясь к другому, и не замечая, как третий накидывается сзади и валит на землю. Мён вырывается и пытается скинуть с себя навалившееся тело, но его руки крепко зажаты, а чужая рука снова бьёт по лицу и сдавливает шею. — Ну что, куколка, добегался. Теперь мы позабавимся! Юноша отчаянно пытается освободиться, но рука сжимает сильнее, и омега чувствует, что ему катастрофически не хватает воздуха. В это время двое остальных пытаются удержать ноги и снять штаны. Когда в глазах появляются чёрные точки, а хрипы стают всё слабее, Джун чувствует холод сырой земли, значит им удалось стащить с него вещи. Он мысленно прощается с родными и готовиться к боли, когда мимо пролетает серебристая тень, и разбойника буквально сметает с обнаженного омеги. Слышится грозное рычание и предсмертные вопли с хрипами, а потом всё смешивается в кучу, крики людей и страшный рык животного. Один из бандитов вскакивает и бежит к брошенному оружию, а второй, откидывая омегу, достаёт из ножен кинжал. Джунмён отползает от схватки, кашляет и пытается дышать, с трудом трясущими руками натягивая на себя одежду. Он расширенными от страха глазами смотрит на то, как легко огромный серебристо-серый волк сначала валит не добежавшего до оружия истошно кричавшего альфу и перегрызает ему горло. И как будто играючи кружит вокруг мужика с кинжалом, который не выдерживает вида капающей крови с белоснежных клыков, с громким криком сам нападает на хищника. Последнее, что видит перепуганный Мён, это как волк лапой разбивает голову человеку. И тот замертво валится на землю. Хищник подходит к стоящему на коленях омеге, который отчаянно зажмуривает глаза в ожидании своей смерти. Но проходит секунда, минута, вторая, а волк и не думает нападать. Джунмён приоткрывает глаза и со страхом смотрит на лежащего монстра. Огромный, серебристый волк лежит на земле и виновато прикрывает лапами нос. Глаза внимательно смотрят на юношу, отмечая и синяки на шее, и разбитую голову, и кровь на щеке. Омега дрожит и не может унять тремор рук и ног. Ему очень страшно, а когда волк начинает тихонько ползти к нему, Мён тихо прощается с жизнью. Но волк не нападает и не кусает. Он осторожно подползает и легонько тыкается носом Джуну в ногу, а потом подползает под дрожащую руку. И жалобно скулит. — Ты не будешь меня убивать? Юноша осторожно проводит рукой по шерсти носа, внезапно чувствуя, как шершавый язык легко облизывает его руку. Джун не спеша гладит волка, стараясь не делать резких движений. Животное, как будто всё понимая, сидит ровно, и только глаза ищут взгляд омеги. И когда Мён встречается с глазами хищника, то очень сильно поражается. На него смотрит внимательный взгляд очень знакомых и очень любимых глаз. Омега неверующе смотрит на животное, а потом, сам не зная зачем, тихо произносит единственное имя: — Сехун? И когда видит энергичные кивки серой головы, это становится последней каплей. И сознание Джунмёна накрывает спасительная темнота. Снова!