Живая вода (Перекресток - 3)

      — Ну, сломай что-нибудь или порви, легче будет, — валяющийся на кровати Ганконер закрыл глаза, чтобы не видеть мечущегося от окна до двери Джарета.       Поселили их вместе, комната была большая и светлая. Правда, без возможности запереться изнутри.        — Лучше я кого-нибудь порву, — Джарет распахнул дверь. — Пошли, осмотримся.        — А может…        — Пошли, я сказал!       Гаконер вздохнул и поднялся. Давно они не играли в эту игру. Но, во имя великого Хаоса, он тоже испытывал настоятельную потребность развлечься.       В извилистых коридорах они никого не встретили. Перед крыльцом тоже было пусто, даже автомобиль куда-то отогнали. Они пошли наугад по дорожкам парка. Скоро из-за деревьев донеслись голоса. Джарет тут же свернул на шум. Утоптанная гравиевая дорожка привела их на большую площадку, обнесенную невысокой оградой из жердей. Джарет остановился, хмуро разглядывая турники, бревна на цепях, качели…        — Держу пари, это и есть текор.        — Возможно, — Ганконера больше заинтересовали люди. Их на площадке было около десятка — юноши и взрослые мужчины. Русоволосые, похожие на рабов с рынка, но более… на язык просилось слово «породистые». Большинство раздеты до пояса. Татуировки на предплечьях бросались в глаза.        — Ага! — Джарет повел плечами и уверенно шагнул на площадку.       На них посмотрели. Кто-то бросил насмешливую фразу на неизвестном языке. Ганконер огляделся и сел на ближайшие качели. Хорошо бы обошлось без членовредительства. Еще неизвестно, как лан относится к дракам среди рабов. Впрочем, окружившие Джарета мужчины откровенной враждебности не проявляли. Ганконер прислушался. Вызов на состязание в ловкости? Он уселся поудобнее, приготовившись наслаждаться зрелищем. На что способен Джарет, Ганконер прекрасно знал. И всё же не выдержал, когда в завершении всех упражнений увидел его, балансирующим на перекладине на высоте пяти метров от земли.        — Не забывай, что здесь сломанные кости магией не вылечишь!        — Я помню! — Джарет сделал сальто и приземлился на ноги.       Ему восхищенно засвистели.        — А ты что же? Слабо?       Ганконер лениво обернулся. Этих двоих, подкрадывающихся к нему в обход площадки, он засек еще пару минут назад, но не подавал виду.        — Не хочется, — он оттолкнулся ногой от земли, продолжая раскачивать качели. Хорошо, что успел после дороги рубашку сменить. И причесаться.        — Предпочитаешь другие развлечения? — парень лет двадцати сделал выразительный жест — универсальный в любом мире. — Пошли, здесь неподалеку есть подходящее местечко.        — С мягкой травой, — поддакнул его приятель.        — И чем мы там будем заниматься? — Ганконер искоса глянул на него из-под ресниц.       Качели резко остановили.        — А вот увидишь, — Ганконера потянули за руки.        — Не трогайте меня! Джа-арет!       Джарет оказался рядом мгновенно. Первый парень улетел в кусты, получив удар в челюсть. Джарет развернулся ко второму.        — Да он сам хотел! Все видели…       Джарет ударил его по лицу наотмашь. Ганконер потихоньку отступал за пределы площадки. На Джарета уже надвигались толпой. Ганконер выдернул наиболее подходящую жердь из ограды и бросил ему. Джарет завертел ее в руках. Он широко улыбался, готовясь отвести душу за все предыдущие дни.        — А теперь повеселимся!       Через пять минут из восьми противников у него осталось только трое — тоже с жердями в руках. Фехтовать они умели. Ганконер одобрительно кивал, отмечая особо удачные выпады. У него чесались руки присоединиться к драке, но не стоило выдавать себя. Созданный образ следовало поддерживать. Краем глаза он заметил появившихся на дорожке Крастаса и Арака. Лас смотрел на происходящее горящими от восторга глазами. Крастас хмурился.        «Ну вот, — с досадой подумал Ганконер, — зря мы понадеялись, что хозяевам сегодня будет не до нас».        — Стоп! — лан вскинул руку.       Двое противников Джарета (третий уже корчился на земле) немедленно бросили палки. Джарет свою опустил.        — Плохо, — лан осмотрел понурых рабов, потирающих ушибы. — Я зря вас кормлю. С сегодняшнего дня нагрузки удваиваются, — он кивнул Джарету. — А ты научишь так драться Арака.       Джарет пожал плечами.        — Прямо сейчас?        — Ты не устал? — восхищение в глазах Арака еще усилилось. — Тогда пойдем в зал. Там есть тренировочные палки.       Джарет отбросил жердь.        — Что ж, пошли.       Ганконер удивлялся всё сильнее. Странные в этой семье отношения. Не успел их драгоценный лас оправиться от плена и дороги, как его уже гонят на тренировку.       Навыки фехтования у Арака имелись, но они ему только мешали. Ганконер морщился, наблюдая, как Джарет раз за разом, не церемонясь, отправляет мальчишку на плетеные упругие коврики, устилавшие зал. Наблюдавший за уроком лан с досадой цокнул языком.        — Вот что бывает, когда доверяешь воспитание женщинам.        — У него нет… — Ганконер замялся, подбирая подходящую замену слову «талант», — склонности к боевому делу.       Крастас остро глянул на него.        — Джарета учил ты?       Ганконер поднял брови.        — Я похож на учителя по уличным дракам?        — Нет, но мне известно, что внешность у вас обманчива, — лан усмехнулся и понизил голос. — Скажи, что есть в вашем мире, но чего нет здесь?        — В вашем языке нет такого слова, или я его не знаю, — Ганконер вздохнул. — Тебе известно, что воздух — это сложная смесь разных газов?        — Да, конечно.        — Тогда считай, что в здешнем воздухе не хватает элемента, который нам жизненно необходим.        — И его ничем нельзя заменить?        — Не знаю, — Ганконер задумчиво намотал на палец прядь волос. — Ты говорил об изгнанниках, построивших город. Как-то же они здесь выживали?        — У них рождалось много детей. А сами они умирали… — лан поколебался. — По-разному, но судя по летописям, никто не протянул дольше трех десятков лет.        — Тогда откуда слухи о бессмертии?        — А откуда вообще берутся слухи? Но дети от вас действительно живут долго — до ста пятидесяти лет. И дети их детей, — Крастас снова переключил внимание на Арака и крикнул: — Да что же ты делаешь!        — Он дерется не по правилам! — Арак в сердцах бросил палку.        — Запомни, в драке нет правил, — Джарет вернул свое оружие в специальную стойку. — Вернее, есть, но только одно — выжить любой ценой. Завтра продолжим.       Крастас сдержанно кивнул и ушел. Арак пнул циновку.        — Я побеждал на поединках!        — Представляю себе, — Джарет похлопал его по плечу. — Только война — это не турнир. Учись драться по-настоящему, если хочешь выжить и не попасть в плен снова.        Арак побледнел и сглотнул. Молча натянул рубашку и обулся. Проследил, как одевается Джарет и заботливо поправил на нем ошейник.        — Может, согласишься на стреллиан?        — Я подумаю, — Джарет посмотрел за окно, где уже сгущались сумерки. — А едят здесь только в определенное время?        — Ой, вы же голодные! — спохватился Арак. — Идите к себе, я принесу.        — Странные у них обычаи, — Ганконер покрутил головой. — Хозяин носит еду рабам.        — Собакам тоже еду приносят.        — Не полегчало?        — Отчасти. О чем вы говорили с ланом?       Ганконер передал слова Крастаса, пока они шли до своей комнаты.  — Полукровки… — Джарет упал на кровать и закинул ноги на спинку. — Ясно. Нам нужно найти кого-нибудь из них. Не может быть, чтобы все они были лояльны к людям.        — Возможно, та девочка могла бы нам помочь.        — Конни! Я же сказал…       Дверь комнаты распахнулась. Вошел Арак с большим подносом в руках. От тарелок потянуло умопомрачительными ароматами, но Ганконер смотрел не на поднос. За Араком в комнату вошла та самая полукровка с опаловыми глазами. Она несла кофейник и две чашки.        — Это Лекка, — Арак поставил поднос на стол. — Ее комната соседняя с вашей, — он лукаво улыбнулся Джарету. — Или ты слишком устал?        Ганконер сцепил руки за спиной. В нем полыхнуло почти нестерпимое желание вышвырнуть мальчишку в окно — прямо сквозь частый переплет. Джарет хищно улыбнулся.        — Я не устаю так быстро.       Чашки звякнули. Лекка почти бросила их на стол и выскочила из комнаты.       Арак произнес какое-то резкое слово. И добавил с неожиданной злостью:        — Она будет тебя ждать! — и захлопнул за собой дверь.       Джарет посмотрел на Ганконера и хмыкнул.        — Право же, Конни, если ты…        — Если ты ее тронешь, узнаешь, что я научил тебя далеко не всем приемам, из тех, которые знаю, — прошипел Ганконер.        — Даже так? — Джарет налил себя кофе. — Не беспокойся, я приведу ее сюда, — он поднял глаза на Ганконера и тяжко вздохнул. — Ну хорошо, хорошо. Если получится, мы ее заберем. Доволен? Тогда давай ужинать.       ***       Он никогда не бывал в этом мире — какой смысл мастеру колец отправляться в места, где нет магии? А в его теперешнем состоянии такой вояж граничил с полным безумием — сам не заметишь, как окончательно развоплотишься. Разумеется, не ему бояться смерти, но получив шанс, грех им не воспользоваться.       След Джарета отыскался легко. Флейта Ганконера оставляла за собой яркий шлейф. А ведь это интересно. Что способно хранить в себе магию в мире, где она невозможна в принципе? Давно следовало познакомиться с Музыкантом поближе. И с его артефактом.       Ах, королева, нельзя отдавать важные приказы во время бессонницы. Наверняка утром ты осознала, сколько лазеек оставила мне. Впрочем, это неважно. Вы все заплатите за то, что сделали.       ***        — Я так и не разобрался в этом инструменте, — Джарет наблюдал, как Ганконер бережно протирает флейту. — Кто ее сделал?        — Не знаю, — Ганконер провел пальцем по трещинкам на темном дереве. — Я нашел ее еще ребенком. Или она меня нашла. И с тех пор мы не расставались, пока ты ее не забрал. Я тогда решил, что всё, сжег.       Джарет усмехнулся.        — А я-то гадал, чуешь ты флейту, когда приходишь в Лабиринт, или нет?       Ганконер покачал головой.        — Не чуял. А в Лабиринте ты разобрался?        — Не до конца, — Джарет отодвинул от себя опустошенный поднос. — Но я думаю, что источник в нем — не самое главное, хотя он и питается его силой.        — А что главное?        — Когда-нибудь я это узнаю. Ладно, пойду за твоей Леккой.       «Твоей». Слово прозвучало. Ганконер удовлетворенно кивнул. В комнате на стене висело небольшое зеркало. Ганконер придирчиво изучил свое отражение. Причесался, застегнул и заправил под ремень брюк рубашку. Надо еще убрать куда-нибудь поднос с грязными тарелками.       ***       Дверь в соседнюю комнату не открылась. Джарет хмыкнул. Чем девчонка забаррикадировалась? В их комнате стояли только кровати, стол и пара стульев. Шкаф встроен в стену, не отодвинешь. Если у нее так же, значит либо столом, либо кроватью.       Он нажал плечом на дверь, она жалобно заскрипела и приоткрылась на пару дюймов. Джарет нажал посильнее. Из щели потянуло сквозняком. Она что, в окно выскочила? С третьего этажа?!       Джарет протиснулся в дверь. Комната была маленькая и очень… пустая. Словно здесь никто не живет. Хотя кровать застелена, и на столе стоит блюдо с яблоками. Джарет отодвинул кровать к стене, где, судя по следам от ножек, она и стояла. Взял яблоко, с хрустом откусил половину и подошел к распахнутому окну.       Спуститься Лекка смогла только на карниз этажом ниже. Под ним уже была гладкая стена. Джарет уже хотел ее окликнуть, но тут она прыгнула, легко, словно перышко, опустилась на лужайку и со всех ног кинулась в парк. Джарет покрутил головой. Отчаянная девчонка. И с природными способностями. Ладно, поиграем. Он взял с кровати подушку, принюхался. Хороший запах, яркий. Такой не потеряешь.       Внизу по-прежнему никого не было. Джарет спустился на землю, повторив путь Лекки. Втянул носом воздух и уверенно направился по ее следу. Через пять минут в комнату вошел Ганконер. Оценил обстановку, выглянул в окно и с досадой хлопнул ладонью по подоконнику. Внизу некстати появились люди. Придется выходить из дома через дверь. Ганконер заставил себя не спешить, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ничего страшного с Леккой не произойдет. В некоторых вопросах на Джарета можно положиться. А небольшой испуг еще никому не вредил.       Лекка не бежала сквозь парк, сломя голову, а довольно умело путала следы. Джарет весь продрог, пробираясь через сырой от вечернего тумана кустарник. Где же ее убежище? Они уже почти на самой вершине скалы.       Запах начал ощущаться отчетливее. Джарет обогнул огромный, в три обхвата, вяз и увидел полуразрушенный домик, почти полностью скрытый под зарослями вьюнка. Джарет бесшумно подкрался ко входу. Прислушался и довольно улыбнулся. Попалась, птичка.        — И часто ты совершаешь такие прогулки перед сном?       Притулившаяся на ветхой скамейке Лекка испуганно вскочила и кинулась в глубину домика. Джарет бросился наружу и перехватил ее, когда она уже вылезла из скрытого листьями окна.        — Пусти!        — Не кусайся, а то уши надеру! — Джарет втащил Лекку назад в домик. Хорошее место для разговора, укромное. И Ганконер, наверняка, появится с минуты на минуту. — И почему же тебе так не хотелось со мной знакомиться, м-м?        — Я не собака, чтобы мне случку устраивать! — Лекка извернулась и пнула его по ноге.        — В этом я с тобой полностью согласен, — Джарет силой усадил ее на скамейку и сел рядом, продолжая удерживать за локти. — Не бойся, я просто хочу поговорить. Обещай, что не будешь убегать, и я тебя отпущу.        — Обещаю!        Искренности в ее голосе не было ни на пенни. Джарет усмехнулся.        — Не так, — он вспомнил самую древнюю форму клятвы, из тех, что знал. — Повторяй за мной.       Он перешел на язык сидов. Лекка замерла. И вдруг заговорила — быстро, взахлеб, мешая слова клятвы с непонятными Джарету выражениями, в которых с трудом узнавался древний язык сидов.        — Тихо! — он выпустил ее руки. — Я почти ничего не понял.       Лекка всхлипнула и вдруг разрыдалась, уткнувшись ему в грудь.        — Вы всё-таки пришли! Я так мечтала… так ждала…        — Что происходит? — ледяным голосом осведомился Ганконер, возникая в темном проеме двери.        — Ты тоже, да? — Лекка оторвалась от Джарета и улыбнулась Ганконеру сквозь слезы, — С острова?        — Да, он точно с острова, — Джарет протянул ей платок. — А по виду ты не могла догадаться, кто мы?       Лекка высморкалась и виновато улыбнулась.        — Вы странно себя вели… И я по-другому представляла себе бессмертных.       Джарет переглянулся с Ганконером.        — То есть, ты никогда не видела чистокровных фэйри?        — Конечно видела, у меня мама фэйри. Была…        — Стоп, — Ганконер присел перед ней. — Кто такие фэйри, по-твоему?        — Мой народ, — Лекка нерешительно отвела прядь его волос, приоткрыв ухо. Ганконер мягко улыбнулся и потерся щекой о ее руку. — А у меня уши совсем не заостренные.        — Неудивительно. Твой народ — это потомки фэйри, — сказал Джарет. — Чистокровные фэйри, как нам сказали, не выживают в этом мире. Это правда?        — А? — Лекка с трудом оторвалась от изучения Ганконера. — Мы называем себя фэйри или феи, да. А бессмертные — это наши предки. Получается, что и вы тоже, — она смущенно улыбнулась.        — Лекка, сосредоточься, — Джарет пощелкал у нее перед носом пальцами. — Я спросил, правда ли, что бессмертные здесь умирают очень быстро?        — Бессмертные не умирают, — Лекка посмотрела на него с недоумением.        — А что с ними случается?        — Они… как будто тают. И их души находят дорогу домой, — уверенность постепенно исчезала из голоса Лекки. — Так говорится в записях. И мы верим, что однажды появится Исчезающий остров и заберет нас всех. Это… неправда? — она уставилась на Ганконера с неистовой надеждой. Он прижал ее пальцы к губам.        — Нет, — Джарет строго посмотрел на Ганконера. — Как и любая религия, это смесь искаженной правды и полнейшего вымысла. Лекка, мы попали в этом мир не с Исчезающего острова, но я не исключаю возможность, что он скоро появится. Кстати, ты никогда не слышала, чтобы его называли Авалоном?        — В записях упоминается, что с острова доносится запах яблок, но я не думала, что это название, — Лекка опустила голову. — Значит, правы те, кто говорит, что нас никто не спасет? А как вы здесь оказались?        — Это долгая и сложная история, — Ганконер сел рядом с ней на скамейку. — И мы обязательно спасемся. Тебе не холодно?        — Конни! — Джарет вскочил и нетерпеливо притопнул ногой. — Я ведь и разозлиться могу! Лекка, расскажи о своем народе. Где вы живете?        — Народа больше нет, — она скомкала платок. — Наш Бэйл разбомбили во время войны.        — Город на острове? — переспросил Джарет. — С кораблей расстреляли?        — Нет, с воздушных шаров. Сбросили бомбы. Потом их запретили. И даже воздушные шары запретили. Сейчас летают только в Содружестве…        — Погоди, погоди! — Ганконер прижал ей палец к губам. — Не так быстро. Давай вернемся к бомбежке. Это было двести сорок пять лет назад, верно?        — Да. Те, кто выжил, перебрались на берег материка. И даже построили поселок. Я видела рисунки, там очень красиво было. А потом, когда война вроде бы закончилась, род Черной лилии предъявил права на берег. Тогда во главе у них был прадед Крастаса. Наши пытались договориться, тянули время, готовились бежать на лодках в Содружество. Кое-кому удалось прорваться. Многие погибли, остальных потом переловили. От нас рождаются красивые дети, как Арак, — с горечью закончила она.        — Подожди, — Джарет растер лицо ладонями. — Арак не сын Крастаса?        — Он… — Лекка заколебалась, — он лас, но его мать была из нашего народа. Она была такая красивая, что Крастас даже хотел принять ее в свой род.        — Такое случается?        — Очень редко, и только если на женщине еще нет стреллиона. Но произошел несчастный случай, она утонула, — взгляд Лекки заледенел. — На самом деле, это Лерана ее убила.        — Тайны Черной лилии — история в лучших традициях бульварного романа, — пробормотал Джарет на всеобщем.        — Что же означает слово «лас»? — спросил Ганконер. — Наследник лана?        — Лас — это тот, кто возглавит род после смерти лана, — объяснила Лекка и нехорошо усмехнулась. — Наследник всего рода. Представляю себе Арака ланом Черной лилии! Так им и надо.        — Из тебя переводчик, Конни, как из гоблина поэт, — Джарет раздраженно дернул бровью. — Ты же утверждал, что Арак сказал, будет хочет, чтобы я стал его ласом?        — Он так и сказал.        — Не так, — Лекка фыркнула. — Должно быть, Арак сказал, что хочет от Джарета наследника.       Джарет замер с открытым ртом. Ганконер начал хохотать. Он всхлипывал, зажимал рот, но ничего не мог с собой поделать. Лекка испуганно переводила взгляд с него на Джарета и обратно. Джарет зло прищурился.        — У них принято усыновление?        — Нет, но если бы у тебя родилась дочь… — Лекка запнулась, — от меня, то она бы потом родила Араку сына.        — С ума сойти можно! — Ганконер наконец-то успокоился. — А если бы у тебя сын родился?        — Его бы продали, — тихо сказала Лекка. — Как моего брата. Я даже не знаю, жив ли он. И я не хочу… так.       Ганконер обнял ее.        — Так у тебя не будет, клянусь.        — Ты упомянула Содружество, — Джарет сосредоточенно размышлял. — Что это?        — Содружество островов, — Лекка прижалась к Ганконеру. — Там другие законы, чем на материке. Я там жила — на Зеленом острове. Мама была как раз их тех, кто сбежал. А мой отец строил воздушные корабли. У нас был свой воздушный шар. И шесть лет назад мы полетели путешествовать. Отец хотел показать мне все острова… — она замолчала.        — Шторм? — сочувственно спросил Ганконер.        — Да. Нас отнесло на материк, в пустыню.        — Догадываюсь, что произошло потом, — Ганконер погладил ее по голове. — Скажи, Исчезающий остров всегда появлялся в одном и том же месте?        — Всегда, — уверенно ответила она. — В записях каждый год заканчивался одной фразой: «Не меняйте место жизни и ждите». Я хорошо знаю старый язык, только говорю на нем плохо.        — Эти летописи сохранились?        — Они не на бумаге, — Лекка гордо улыбнулась. — Мы храним их в памяти.        — Это многое объясняет, — Джарет прошел к выходу и прислушался. — Похоже, нас ищут. Лекка, от вашего острова что-нибудь осталось?        — Обугленные скалы. Там сейчас никто не живет.        — Ничего, как-нибудь продержимся. Сможешь показать путь?        — По карте смогу, — Лекка оживилась. — Когда мы убежим?        — Сначала нужно раздобыть ключи, — Джарет дернул себя за ошейник. — И продумать самый безопасный маршрут.        — Я уже думала об этом, — Лекка шмыгнула носом. — Я бы давно убежала, но мама… Ладно, это уже неважно. Так вот, легче всего затеряться на празднике урожая. Он начинается через три дня в Раю, это город на побережье, неподалеку отсюда.        Ганконер с сомнением покачал головой.        — Едва ли нас туда возьмут.        — Возьмут, — Джарет холодно улыбнулся. — Это я гарантирую. Но сейчас пора возвращаться в дом. Лекка, ты идешь со мной.