Живая вода (Перекресток - 3)

      К большой досаде Ганконера, на ночные посиделки в комнату Лекки пришел Арак. Узнав, что лас тоже собирается бежать на Авалон, Лекка надулась.        — Зачем нам лишняя обуза?        — Это я-то обуза?! — Арак всплеснул руками от возмущения. — Это тебя лучше сразу утопить, чем терпеть на яхте! На моей, между прочим, яхте!        — Попробуй, если зубы лишние! Слизняк!        — Сучка!        — Стоп! — Джарет встал между готовыми сцепиться Леккой и Араком. — Конни, угомони ее. Арак, ты тоже заткнись.        — Я лас, между прочим! — значительно тише пробурчал Арак.        — Ты здесь вообще никто — ничтожество и размазня! Да мне стоит слово сказать… — Лекка вывернулась из рук Ганконера и подбоченилась. — Ты даже не сын лана!        — Что?!        — Тихо, я сказал! — Джарет перехватил Арака и прижал к себе, зажав рот. — Лекка, раз уж начала, договаривай.        — Его мать, — Лекка презрительно ткнула пальцем в Арака, — уже была беременна, когда лан взял ее в род. Ему просто повезло родиться с такими волосами, должно быть затесался кто-то среди предков. Лан даже не сомневался, что это его сын.        — Откуда ты знаешь?        — Его мать рассказала моей. Мы ведь попали сюда незадолго до ее смерти.        — И кто его отец? — Ганконер с новым интересом осмотрел Арака.        — Имени не знаю, но он из нашего народа. Мы с мамой даже надеялись, что Арак станет… — она смешалась.        — Освободителем? — насмешливо улыбнулся Джарет. — Вождем, который возродит ваш народ?        — Не смешно! — Лекка вскинула подбородок. — Кто мог подумать, что он вырастет сплошным разочарование. Для всех!        — Я бы так не сказал, — Джарет развернул Арака лицом к себе. — Послушай меня, детка. Ты — наша большая удача. И это просто замечательно, что кровь не привязывает тебя к этому дому, верно?        Арак судорожно кивнул.        — Боже мой, так вот почему… Если бы я только знал!        — Лекка, а у его матери тоже были фиалковые глаза? — Ганконер задумчиво прищурился.        — Да, а что?        — Мелькает в памяти чей-то образ, но не могу вспомнить, чей.        — Не припоминаю никого из лордов Неблагого двора с таким цветом глаз, а из благих тем более, — Джарет сжал подбородок Арака и повернул его голову из стороны в сторону.        — Вспомнил! — Ганконер уставился на профиль Арака и хлопнул себя по лбу. — Я видел портрет в Галерее Владык — совсем старый. Жаль, я подпись не разобрал. Но очень похож.        — Я из древнего рода фэйри? — оживился Арак и с торжеством посмотрел на Лекку. Та фыркнула.        — Весьма вероятно, — Джарет потрепал его по щеке. — Но это мы выясним потом. А сейчас гораздо важнее решить, как нам всем, не внушая подозрений, попасть на твою яхту.        — Я уже всё придумал! Мне только что сказали, что завтра у нас гости. Приезжает Аниала из рода Золотой лилии, — Арак презрительно хмыкнул. — Она вдова. Лан меня уже предупредил, что наш брачный договор весьма желателен для рода. Ну, пусть порадуются напоследок, я слова не скажу против. Кстати, у Золотой лилии владения дальше по берегу. И фэйри у них точно есть, их покойный лан занимался селекцией. У нас принято совершать ответные визиты. Если я возьму вас с собой, это никого не удивит. Подумают, что… — он смешался и неловко закончил: — ну, вы поняли.        Джарет одобрительно кивнул, но Ганконер нахмурился.        — Допустим, но как объяснить присутствие Лекки?        — На продажу, — Арак злорадно улыбнулся.        — Ха! — она демонстративно взяла Джарета под руку. — Может, я уже беременна? Крастас не позволит меня продать.       У Арака так вытянулось лицо, что Ганконер прикусил губу, чтобы не рассмеяться.        — Яхта охраняется? — Джарет поднял Лекку на руки и вручил Ганконеру.        — Нет, — Арак снова повеселел. — Точно, Лекка, ты проберешься туда ночью. Вплавь. Поднимешься по якорной цепи и будешь нас ждать.        — Да запросто! — Лекка поерзала, поудобнее устраиваясь на коленях Ганконера. Тот прижал ее к себе.       Веселье в глазах Арака сменилось глухой завистью.        — Ладно, раз мы всё решили, я пошел спать. Завтра придется рано вставать, — он украдкой глянул на Джарета, вздохнул и вышел, тихо прикрыв дверь.        — Между прочим, Аниала тоже из наших, — Лекка с надеждой посмотрела на Ганконера.       Джарет застонал.        — Лекка, я ценю твою верность своему народу, но яхта не резиновая! И волшебного горшочка с кашей у нас нет.        — На побережье наберется всего десяток фэйри — из тех, кто точно захочет бежать. Всего десяток, Джарет!        — Я же сказал — нет!        — Но вы хотя бы посмотрите на Аниалу! Она особенная.        — Посмотрим, — неопределенно ответил Ганконер. — Джарет, почему бы тебе не последовать примеру Арака, и не пойти спать?        — Ой, погоди! — Лекка нырнула под кровать и вытащила корзинку. — Джарет, это тебе второй ужин.        — Какая же ты умница! — он поцеловал ей руку. — Этот вертопрах тебя недостоин. Может, передумаешь?       Лекка польщенно зарделась.        — Не передумает, — Ганконер рывком открыл перед Джаретом дверь. — Спокойной ночи.       Джарет засмеялся и ушел, на ходу распаковывая корзину. Поедая бутерброды, он размышлял о тайне Арака. Снова перечитал его балладу. Отличия всего в паре строк, да и то незначительные. Таких совпадений не бывает.       Сиды бессмертны, но если они гибнут, их души возвращаются в круговорот жизни. Не обязательно в том же времени и пространстве. Но в мире, где нет магии, души сидов обречены перерождаться в своих потомках — раз за разом. Жаль, что Музыкант не вспомнил, на чей портрет похож Арак.       Память о прошлых воплощениях просыпается крайне редко. Джарет догадывался, что это не первая его жизнь, но никогда не испытывал желаний узнать, кем был прежде. Никогда — до этого момента.       «А ведь твое появление может спутать все устоявшиеся расклады, Арак, — Джарет стряхнул с одеяла крошки и улегся поудобнее, закинув руки за голову. — На джокера ты не тянешь, но козырной король из тебя получится. И эта карта будет в моей руке».       Впервые с тех пор, как он оказался в этом мире, Джарет заснул, улыбаясь.       ***       Губы прикасаются друг к другу легко и быстро, как крылья мотылька. Блестящая пыльца танцует у самых глаз, надо бы сдуть ее в сторону, но жаль отвлекаться, и она только щурится. Пыльца оседает на ресницах, на кончиках волос. Она всё-таки дует, и он смеется, почти беззвучно, а потом запрокидывает ей голову, целуя уже всерьез. И в глубине его фиалковых глаз сгущается тьма.        ***        Джарет проснулся и долго лежал в ранних рассветных сумерках, обдумывая свой сон. Глаза были в точности, как у Арака. Но тогда получается… Джарет помотал головой. Бред! Этого не может быть. Нет, может, конечно. Перерождения — это лотерея. Как бы половчее спросить Музыканта? Он в таких вопросах разбирается лучше.        Джарет повернул голову. Соседняя кровать пустовала. Джарет завистливо вздохнул. Повезло Конни. А он сам уже боится на себя в зеркало смотреть. Джарет поднял руку. Пальцы исхудали до полного безобразия. И есть опять хочется. Зря он вчера не оставил ничего про запас. Может у Лекки найдется пара яблок? Всё равно пора будить Ганконера. Джарет потянулся за одеждой.       Дверь резко распахнулась.        — Они хотят, чтобы я подарил Ганконера Аниале! — Арак, задыхаясь, ворвался в комнату. — О господи, боже мой, что же делать?!        — Для начала успокойся, — Джарет сел и принялся одеваться. Арак зарделся, но не отвел глаз. — Что это за странный обычай — дарить невесте раба?        — Подарок должен быть ценным и необычным, а что можно найти необычнее вас?        — Проклятье! А ничего равноценного в твоем имуществе нет?        — Кратос уже обещал ей! А меня даже не спросили! — Арак ударил кулаком по стене.        — Не шуми, — Джарет отодвинул Арака от двери и выглянул в коридор. — Сейчас я разбужу Ганконера и Лекку. Она что-то говорила про твою невесту.       Разбуженная Лекка рассказала всё, что слышала об Аниале. Вдова оказалась примечательной фигурой. Десять лет назад ее привез из Содружества ныне покойный лан Золотой орхидеи и ввел в свой род, как законную жену. А вскоре она вскружила головы всем мужчинам в окрестностях. И, делая вид, что помогает мужу в его работе по селекции рабов, потихоньку помогала бежать в Содружество тем, кто томился в плену. Не только фэйри.        — Она и нас с мамой хотела вызволить, — Лекка потрогала под туникой маленький медальон. — Но что-то случилось. Ходили мерзкие слухи: якобы лан Растиан застал ее с любовником, и тот его убил. Это случилось полгода назад, с тех пор Аниала нигде не показывалась. Детей и братьев у Растиана не было, старшие родичи умерли, так что владения Золотой лилии после траура, то есть через год, по закону должны перейти к новому мужу Аниалы.       Лекка замолчала, покосилась на задумчивого Ганконера и торопливо добавила:        — Она может нам помочь. Но лучше отправить к ней Джарета.        — Согласен, — оживился Ганконер.        — Нет! — Арак топнул ногой. — Ни за что!        — Но почему? — Лекка посмотрела на него с искренним недоумением.        — Потому что я не хочу! И вообще, Кратос обещал Ганконера!        — Я говорила, что мы еще настрадаемся с этим молокососом и его капризами!        — Да я старше тебя, соплячка!        — А вот и нет! Младше на год!        — Ну вот что, мне это надоело! — Ганконер подскочил к Араку и тряхнул его так, что у того зубы щелкнули. — Извинись немедленно и с этого момента следи за языком!        — Конни, ты забываешься, — с холодной угрозой сказал Джарет на языке сидов. — Этот мальчик мой. Посмеешь еще раз дотронуться до него, руку сломаю. Уведи Лекку и объясни, что к чему.       Ганконер резко выдохнул, отпустил Арака, молча взял недоумевающую Лекку за руку и вывел в коридор.        — Тебе придется научиться следить за своими словами, Арак, — Джарет сурово сдвинул брови. — Без меня постарайся не задевать Лекку и слушайся Ганконера.        — Нет, я тебя не отдам!       От отчаянного взгляда фиалковых глаз Джарет вздрогнул. «Кем же мы с тобой были, детка? И когда?»        — Похоже, пора тебе кое-что объяснить о сидах, мой мальчик. Видишь ли, Ганконеру лучше не расставаться с Леккой. Любовь для него…        — Как вода в пустыне?        — Молодец, ты всё правильно понимаешь.       Арак сел на кровать рядом с Джаретом.        — А я ничего не могу тебе дать, — он робко коснулся его руки. — Тебе плохо, я чувствую. Боже мой, ну почему, почему мы с тобой оба мужчины?! Мне сегодня странный сон приснился. Как будто когда-то, давным-давно, мы были вместе. Или это были наши предки? Только ты был… была…       «Всё страньше и страньше». По спине Джарета пробежали мурашки.        — Это другая жизнь, Арак. И мы другие. Я не смогу в тебя влюбиться.        — Я понимаю, — Арак отодвинулся. — Это неправильно и мерзко, но я ничего не могу с собой поделать.       — У вас запрещены отношения такого рода?       — Н-нет… — Арак низко опустил голову. — Просто между свободными такое не принято. Только с рабами. Но я бы никогда тебя… Это мерзко, когда заставляют.       Взгляд Джарета застыл.       — Тебя заставляли? В плену?       Арак поднял голову. Он был бледен до синевы.       — Меня — нет. Но я видел… Джарет, а ты правда умеешь превращать? Мне Ганконер рассказывал.       — Умею, но здесь не получится.       — А в Подземелье сможешь превратить меня в…        — В кого?        — В кого угодно, — Арак обхватил себя руками. — Только чтобы я был с тобой.        — Никогда не желай так опрометчиво, — серьезно сказал Джарет. — Едва ли тебе понравится, если я превращу тебя в гоблина.        — А в девушку? — на щеках Арака проступили красные пятна.        — О нет, на такое превращение способен разве что бог, да и то не каждый. Но у меня есть дочь, она очень на меня похожа. И если вы друг другу понравитесь, я обещаю, что не буду мешать вам.       «И это решит сразу две проблемы, — подумал он. — А с памятью предков мы разберемся потом».        — Дочь? — безрадостно переспросил Арак.        — Ее зовут Дарина, — Джарет нежно улыбнулся. — Я вас обязательно познакомлю. Но ради этого свидания нам предстоит еще немало сделать. И для начала мне нужна новая одежда.       Арак вздохнул и поднялся.        — Я возьму у Кратоса.       ***        — Почему ты позволяешь Джарету командовать? Ведь ты старше! — Лекка смотрела требовательно и с обидой.        — Возраст тут не при чем, — вздохнул Ганконер. — Я действительно нарушил правило. Понимаешь, Арак сейчас нужен Джарету почти так же, как ты — мне. Это сложно объяснить…        — Я уловила суть, — Лекка отвела глаза. — Не беспокойся, я постараюсь сдерживаться и не цепляться к Араку. Обещаю.        — Ты настоящее сокровище, — Ганконер обнял ее и поцеловал в макушку.       Лекка прикусила губу. Она не поняла смысла всех слов в угрожающей фразе Джарета, но и того, что поняла, ей хватило. «Этот мальчик мой». Получается, что у фэйри тоже есть рабство. И даже страшнее, чем у людей. Ни Джарет, ни Ганконер не считают Арака ровней. Значит, и ее тоже?       «Мы умеем быть благодарными». Но в чем выражается благодарность сидов? Лекке стало не по себе. У нее возникло такое чувство, словно она стоит перед мостом через пропасть. Мост красивый, но сделан из какого-то неизвестного материала. И непонятно, выдержит ли он ее?       В стену послышался стук.        — Пойдем, — Ганконер с неохотой разомкнул руки. — Время не ждет, а нам нужно еще многое обсудить.