До смерти и дальше

      Верх письма покрыт жирными зеленовато-ржавыми разводами, в паре мест вещество прожгло плотную бумагу насквозь. Левый угол листа оборван. Текст становится возможно разобрать только, предположительно, ко второму абзацу.       "…зу отбрасывать, как ядовитую гадюку. Понимаю, неприятно получить записку от того, кто уже давно "похоронен" на семейном кладбище рядом с почтенными предками и любимой женой. Но, в конце концов, если она попала к тебе в руки, на то явно была воля какого-то бога, и, скорее всего, не одного. В Дранглик не так уж сложно прийти, но уходят отсюда …единицы? По правде сказать, я не знаю никого. Мертвым идти некуда, а живые, осмелившиеся сунуться сюда, либо законченные идеалисты, либо полные идиоты, либо все сразу, как в случае с этим парнем, вызвавшимся передать тебе мое "письмо". Не знаю, зачем я его вообще сочиняю. Вероятно, почувствовать иллюзорную связь с внешним миром.       Как полагается писать домой из чужой далекой страны? "У меня все хорошо?" Забавное было бы заявление от человека, погибшего вчера в четвертый – и, вероятно, не в последний – раз. Попал в ловушку с ядовитым газом. Невероятно болезненная, но быстрая смерть. Перед этим меня порвала на части двухголовая паучиха размером с крестьянскую лачугу. В самом начале - дважды зарезали такие же проклятые, в надежде забрать хоть пару кусочков мха или обломок титанита. И ради душ, конечно же. Прости за неприятные подробности. Чтобы хоть немного уложиться в рамки клише – надеюсь, у вас все в порядке."       Текст на обороте страницы:       "Кстати, о Прок…." (прошедшие насквозь пятна яда) "…ть рассудок достаточно долгое время. Месяцами и годами. Слышал даже истории о неких мудрецах, что остаются в здравом уме и твердой памяти веками, тем самым обратив Проклятье нежити в своеобразный дар бессмертия. Интересно, что никто не может сказать наверняка, как именно сохранить рассудок и память. Ни знающая, казалось бы, все о Дранглике "драконородженная" девушка в зеленом, ни слепые Хранительницы огня с границы, ни даже живущая неподалеку богиня-кошка. Нет, брат, я еще в своем уме. Некоторые местные жители и правда крайне занимательны.       Действие Проклятья на рассудок, кажется, для всех уникально. Быстро или медленно, многие забывают все, кто-то - только лица, кто-то – все имена, иные – отдельные детали. Некоторые, в целом, не забывают ничего, но какая-либо идея поглощает их сознание целиком, вытесняя прочие мысли. Еще в Мирре я встретился с проклятым воином, прекрасно помнящим свое невеселое детство, но временами забывающим мое имя и как я выгляжу. Пару раз он принимал других за меня. Сам же я не забываю ничего из происходящего со мной в Дранглике, но память о жизни за его пределами с каждой новой смертью стирается. Так что не переживай, это письмо – первое и последнее, еще немного – и я не буду знать, кому писать.       Передавай поклон матери. Отцу о моем существовании лучше не напоминай.       С пожеланиями счастья и того, чтобы больше никого в нашем роду Проклятье не коснулось,       П…" (От второй буквы написан только незаконченный крючок. Все начало подписи многократно перечеркнуто, одно резкое движение пера пропороло насквозь толстый лист. Другого имени в записке нет.)       Письмо найдено на трупе в междумирье. Из глазницы покойника торчал арбалетный болт.