***
— Соплохвост вам в задницу, что вы все, как сонные пикси! — орал Брекли. — Поттер! Собирай людей, и на выход! В штаб-квартире Аврората кипела работа несмотря на ранний час. Все были подняты по тревоге. Начальник отдела Аврор второго ранга Колин Брекли рвал и метал. Он чувствовал нутром, что та улика, которую притащил Поттер, поможет им, наконец, сдвинуть с мёртвой точки расследование. Всё это было явно неспроста: нападение оборотня, расхищение старого дома Реддлов, информацию о котором им удалось скрыть от журналистов под грифом секретного дела. Если бы «Пророк» сумел выведать хотя бы малейшую деталь, то паники среди мирного населения было бы не избежать. Множество разных и странных происшествий, которые не принял во внимание расслабившейся волшебный социум, теперь могли бы обрести смысл. Что касалось улики, то проверка на отслеживание отправителя не дала результатов, что весьма осложняло дело. — Всё готово для облавы, мистер Брекли, — отрапортовал Поттер. — Я считаю, что в первую очередь нужно проверить магазин и квартиру Рона. — А ты уверен, что это его? — холодно спросил старший Аврор. — Абсолютно. — Гарри нервничал как никогда. Что, если с Роном всё же приключилась беда, а главное, как? Почему? Во что он мог вляпаться и когда? Поттер пытался успокоиться и привести мысли в порядок, размышлять рационально и отстранёно. Если он поддастся панике, как Гермиона, то его не только отстранят, но и уволят; и уж тогда он точно не сможет ничем помочь другу, если, всё же, он попал в беду. — Хорошо. Значит так, — Колин повернулся к двадцати Аврорам, находящимся в комнате, — Поттер со своими проверяет квартиру Уизли, я с группой направлюсь в магазин, а остальные идут следить за Норой.***
Гарри не мог поверить в то, что это происходит наяву. Нет! Это какие-то чары, это не могло произойти с его лучшим другом. Он был одним из первых, кого Гарри встретил, попав в волшебный мир. Сколько приключений они прошли вместе в школьные годы, он разделил с ним все тяготы скитаний по лесам, поиск крестражей, сражался бок о бок на Финальной Битве. Этого не может быть! Рон не мог погибнуть! Это не он, это кто-то другой лежит сейчас навзничь, залитый кровью из перерезанного горла. Это не он! Его убийца сейчас сидела на стуле посреди ярко освещённой кухни, и пискляво хихикала. На вопросы Поттера и остальных Авроров не отвечала, лишь кривлялась, и что-то нечленораздельно мямлила вперемешку с перекатистым смехом, который даже у опытных Авроров вызывал дрожь. Гарри она напоминала сумасшедшую Беллатрису Лестрейндж. Как же он хотел её убить! Поначалу Поттер подумал, что помешал любовной игре парочки, когда он и его отряд ворвались в квартиру. Поттер видел рыжую макушку и Элоизу в полумраке комнаты. Она сидела на коленях Рона к нему лицом на диване и что-то ворковала, гладила его голову, перебирая пальцами рыжие пряди. Но стоило Дженкинс заметить вошедших, как её лицо изменилось. Она резко вздёрнула рукой, в которой была сжата волшебная палочка, визгливо вскрикивая: — Экспульсо! Ровный строй Авроров рассыпался по маленькой прихожей, уклоняясь от взрывного проклятья. Косяк разлетелся в щепки, помещение заволокло облако пыли. Гарри единственный среагировал вовремя и обездвижил сумасшедшую. Ринулся в сторону от взрыва, но кусок перекрытия сильно царапнул по плечу. Парень не обратил внимания на ранение. Ему необходимо было прорваться к Рону. Тот не шевелился. Гарри предположил, что друг был обездвижен чарами. Но… Гарри отпихнул ногой застывшую, с кривой улыбкой на лице женщину и кинулся к другу. Тот не шевелился. — Рон, Мерлин, Рон! Фините Инкантатем! — быстро прошептал Гарри, но это не понадобилось. Рон был не заколдован. Он просто не шевелился. Поттер, склоняясь над другом, в неясном свете не мог разобрать что с Роном. Уизли как-то странно расслабленно, запрокинув голову, сидел на диване. В бликах от камина вырисовывалась его бледная шея с тёмными подтёками крови… Он обхватил ладонью глубокий порез, пытаясь пережать рану; но стоило ему коснуться кожи, как Гарри понял, что уже слишком поздно. Рон был мёртв. Сзади засуетились Авроры, подхватили преступницу и утащили на кухню. «Как я скажу Гермионе? Как сообщу это известие семье Уизли? Мерлин! Ведь они совсем недавно похоронили Фреда! А Джинни?! Мерлин!» Гарри похолодел от этих мыслей. В тот же миг его окатило чувство лютой ненависти. Желваки на лице заходили ходуном, он сглотнул горький ком, выпустил через нос весь воздух из лёгких, судорожно вдохнул и закрыл глаза своему брату. Поттер поднялся на ноги, поудобнее перехватил палочку, поправил форму и с холодным выражением лица вошёл в кухню. В эту же секунду путь ему преградил Колин Брекли, который появился в комнате буквально секунду назад, хватая его за запястье руки, держащей палочку. — Не стоит, Поттер, — спокойно и холодно прошипел наставник. — Её будут судить по закону. Не надо портить себе жизнь из-за невменяемой бабы. Эта фраза могла бы даже насмешить… если ситуация была другой, но сейчас Поттер не прислушался. Он с силой толкнул старшего Аврора и влетел в кухню, увильнул от рук других Авроров и, схватив за кудри женщины, задрал её лицо и с силой ткнул палочкой ей в шею. Та зашлась хохотом, широко раскрыв рот. — Ты, старуха, зачем ты это сделала, мразь? — но Элоиза не ответила. Она лишь смеялась и шептала. С такого расстояния Поттер смог расслышать отдельные слова: «Отомстила… герои… уничтожила… ненавижу… обманул… уйти…» Только Гарри смог задать вопрос, как его тут же оттащили от преступницы, уводя из дома.***
— Пустите меня к ней, дракклову мать! — кричал Поттер, расталкивая охрану, рядом с комнатой для допросов. — Брекли, мать твою, я хочу сам её допросить! Она убила моего друга! На часах было уже семь утра, но Гарри не чувствовал усталости. В нём кипела ярость и ненависть. Он был готов спалить здесь всё, лишь бы она сдохла! Как такое вообще могло произойти? Как?! За эти часы он так и не успокоился. Поттеру хотелось выть зверем. — Поттер! — рявкнул Колин, выходя из допросной. — Я ни при каком условии не пущу тебя к ней. Ещё не хватало, чтобы ты её убил! Дженкинс допрашивает сам Кингсли Бруствер. Тебе там делать нечего! — он сдерживал парня за плечи, принимая на себя убийственный взгляд зелёных глаз. — Я прекрасно тебя понимаю, пойми, парень, но я не могу тебя так подставить, — уже шёпотом проговорил Аврор. — Ты способный, поэтому будет очень горько, если ты испортишь себе жизнь убийством этой сумасшедшей, — повторил он свои же слова. — Лучше успокойся, более или менее приди в себя, и я тебя пущу её допросить. Гарри тяжело дышал, был напряжён и взвинчен, что, к слову, было неудивительно; но кивнул и опустил голову. Наставник похлопал его по плечу и, идя к двери, проговорил: — Палочку обратно получишь, когда успокоишься и будешь адекватно воспринимать происходящее, — он вошёл в допросную, откуда доносился громогласный бас Кингсли. Гарри в прострации дошел до кабинета, бухнулся в кресло и горько заплакал.***
В кабинете директора школы Хогвартс стояла гробовая тишина. Белая, как полотно Джинни сидела в кресле и смотрела в одну точку. Казалось, она оглохла, онемела и ослепла одновременно. Гермиона же стояла, отвернувшись к книжному стеллажу, закрыв лицо руками, тяжело дышала. Самые страшные предположения оправдались. Интуиция шептала ещё вчера, но девушка до последнего не верила. Так не должно было случиться! Всё это происходит не с ними! — Мисс Уизли, — дрогнувшим голосом позвала девушку МакГонагалл. — Я освобождаю Вас от уроков на неделю. Вам необходимо отправиться к семье. Родным нужна Ваша поддержка. Мисс Грейнджер… — Да… — от переизбытка горя Грейнджер задохнулась воздухом. — Гермиона, Вас я тоже освобождаю от занятий на то же время, — вздохнула директриса. — Рональд Уизли был и для Вас близким человеком… Минерва не стала договаривать, так как слова были сейчас лишними. Гермиона посмотрела на Джинни и, подойдя к креслу, присела рядом и обняла ту за плечи. Как только веснушчатая щека коснулась плеча Гермионы, Джинни тихо заплакала, стискивая подругу в объятиях. Гермиона уже успела поплакать, ещё в ту ночь, когда была надежда на то, что Рон жив. Но теперь… Она должна быть сильной и поддержать Гарри и Джинни, Молли, Артура… «Мерлин, Джордж! Что теперь с ним будет?! Он же умрёт от горя!» — от этой мысли из глаз снова хлынули слёзы. — Джинни, — прошептала Гермиона, — тише, моя хорошая, тише… — Я не верю… — выдавила из себя Джинни. Гермиона не знала, сколько времени они просидели, впитывая боль и горе друг друга. — Джинни, пора отправляться в Нору, ты нужна своим родным, — рыжая кивнула, отпустила плечи Гермионы и, дрожа, исчезла в зелёном пламени. — Гермиона, мне так жаль. — Я знаю, профессор МакГонагалл. Всё… в порядке, — судорожно вздохнула она, — я пойду? — Да, конечно, — Минерва кивнула и, смотря на удаляющуюся ровную спину главной старосты, горестно поджала губы и покачала головой. — Бедные дети, — вздохнула она, оборачиваясь к портрету Альбуса, — ведь только закончилась война, а страдания и потери не прекращаются.***
Гермиона выбежала в пустой коридор школы и облокотилась о стену. Ей было больно! Ужасно больно. Её глодало чувство вины. Ведь если бы она не рассталась с Роном, он был бы жив! Ему не пришлось встречаться с Элоизой, она не обратила бы на него внимания, и милый добрый Рон был бы жив. Эти мысли высасывали из Гермионы последние соки. Она боялась возвращаться в Лондон, боялась идти в Нору. Ведь, по сути, она теперь там лишняя. Как ни больно это признавать, Рона нет, нет и связи с семейством Уизли. Единственное место, где теперь её ждут — это там, где был Драко. Дойдя до спальни, Грейнджер наскоро собрала вещи, которые успела разложить, вернулась в кабинет директора. Минервы на месте не оказалось. Осмотрев красными глазами многочисленные портреты предшественников МакГонагалл, Гермиона встретила цепкий взгляд бывшего профессора зелий — Северуса Снегга. — Здравствуйте, — тихо прошелестела она, — могу я Вам задать вопрос? — Мисс Грейнджер, — кивнул он, — чем я могу помочь? По реакции Снегга было понятно, что он историю недавних событий знает и поэтому не язвит. — Я… — голос её осип, и, прочистив горло, Гермиона продолжила, — Я получила Ваши наработки из архива Аврората. Мне нужна будет Ваша помощь с составом зелья. — Конечно, мисс Грейнджер. Я всю неделю буду в поместье, если понадоблюсь. Гермиона кивнула, хрипло вздохнула и, бросив горсть летучего пороха, исчезла в пламени.***
Тишина давила. Теперь Элоиза была не такая весёлая, как несколько дней назад. Специально призванный из Азкабана надсмотрщик дежурил около неё, пока она находилась в карцере Министерства. Да и специальные зелья поумерили её пыл. Гарри сидел напротив заключенной и сверлил её холодным взглядом. Он не помнил, как прошли эти три дня дознания и обысков. Всё было подёрнуто красной пеленой ненависти и скорби. У него не было сил и, как бы это не смешно звучало, смелости прийти в Нору и посмотреть в глаза Молли и Артуру Уизли. Ему хватило того раза, когда он пришёл ранним утром к ним в дом, для того, чтобы сообщить, скорбную весть о том, что их младшего сына больше нет. Видеть посеревшее лицо Артура, бледную и осунувшееся Молли… Это было выше его сил. Гарри чувствовал ответственность за своих родных, а Рон был другом. Он даже не мог разделить Гермиону и Рона на разных людей. Он воспринимал их как одного родного ему человека. Они оба были для него одинаково дороги. Все эти дни он корил себя за то, что не заметил подвоха, не почувствовал угрозы от этой… Гарри отвёл взгляд. Поттер желал её смерти. Хотел, чтобы её уничтожили, приговорили к поцелую дементора или к Арке, но понимал, что она окончательно свихнулась, и абсолютно невменяема. Полностью уверовал он в это после обыска её дома. Он самолично перебрал каждый шкаф, каждую кладовую. Если бы не Колин Брекли, то Гарри с удовольствием разобрал дом по камню, упрощая обыск. Это не понадобилось, ибо то, что нужно, Авроры нашли быстро, словно эта сумасшедшая и не пыталась скрыть. Нужные обличающие документы были найдены в кабинете. Он был заброшенным, затхлым и пыльным. Создавалось впечатление, что всё осталось так, как было при владельце. Её возлюбленном, Джеке Трэверсе. Это всплыло после детального просмотра большого количества депеш. Оказалось, что этот Трэверс был Пожирателем смерти, и, согласно спискам, был убит при Финальной Битве за Хогвартс. Это было интересно. Помимо этого, в доме был обнаружен «уголок психопата» — так его прозвал Шон Бард — один из штатных Авроров, который и наткнулся на находку. Вся комната была обклеена колдографиями трёх друзей. Колдо Гарри было просто перечёркнуто красным магическим крестом, колдо Рона было расцеловано яркой помадой, на нём были какие-то надписи и признания в любви; колдо же Гермионы было полностью исцарапано, жутко изрезано, а на месте глаз зияли выжженные дыры. Фотограф группы по обыкновению зафиксировал находку в первозданном виде. Гарри планировал показать их Элоизе при допросе и получить разъяснение всему этому безумию. Как только Брекли доложили о тайнике и найденных документах, он сделал запрос о разрешении допроса подозреваемой с применением заклинаний, если обычная процедура не возымеет нужного эффекта. Наконец они нашли всё, что было необходимо. И вот. В прохладной полутёмной комнате Гарри сидел напротив притихшей и бледной Элоизы. Она не реагировала, даже, казалось, не дышала. Дженкинс, не мигая, уставилась на свои скованные зачарованными наручниками руки и медленно раскачивалась из стороны в сторону. С металлическим скрежетом открылась дверь, и в комнату для допросов зашла миловидная девушка в лимонного цвета мантии с нашивкой перекрещенной волшебной палочки и кости — представитель больницы Св. Мунго. Она несла поднос с одним единственным пузырьком, который был наполнен чистой, как слеза жидкостью — Сывороткой Правды. Применение зелья Правды было одним из необходимых и даже обязательных критериев допроса. На первом приводе Дженкинс не отвечала на вопросы. Даже Кингсли, который был незамедлительно оповещён о случившемся, не смог достучаться до своей бывшей помощницы, хотя за всю свою длительную карьеру Аврора знал, что без зелья не обойтись; Бруствер рассчитывал разговорить подозреваемую без принуждения. Но та смеялась и бормотала всякую несуразицу, качалась из стороны в сторону, производя впечатление вконец свихнувшегося человека. Теперь же, к допросу был допущен Поттер. В то ужасное утро он и сам признавал, что вёл себя неадекватно. Он благодарил наставника за то, что тот не отстранил новичка, а понял его метания и боль. Дал возможность всё обдумать и прийти в себя. Свыкнуться и принять потерю близкого друга Гарри не мог, да и не сможет никогда. Уж слишком много близких людей он потерял. Но сосредоточиться на работе и выполнить всё в лучшем виде ради своих близких он был просто обязан. Гарри кивком дал добро медсестре поставить рядом с ним пробирку. Ему не нужна была помощь других сотрудников для того, чтобы напоить порцией зелья эту сумасшедшую. Сам же Гарри был уверен, что с него не станут спрашивать, если что-то случится с подозреваемой, ибо помещение для допроса было заколдовано — каждое заклинание, применённое в стенах этой комнаты, фиксировалось. Зная это, Поттер лениво поднял палочку и, произнося нужное заклинание, которое применяют колдомедики в психиатрическом отделении Св. Мунго, обездвижил Элоизу в нужной позе. Женщина замерла, задрав голову, и открыла рот. Гарри медленно поднялся, взял колбу с сывороткой и влил жидкость. Когда «лекарство» было проглочено, Гарри снял заклинание и сел напротив. Эффект пойла не заставил себя ждать. Блондинка встрепенулась, передёрнула плечами и плотно сжала губы. Часто задышала и волком посмотрела на Поттера. Он с удовлетворением улыбнулся, заметив, что достигнут нужный эффект, скрестил на груди руки и облокотился о спинку жёсткого металлического стула. — Итак, мисс. Вы ответите на несколько вопросов, прежде чем мы перейдём к основному разговору, — размеренным голосом проговорил Поттер. Он был поражён, насколько ровно и спокойно шли слова. Злость, боль и гнев придавали ему сил, и он понимал, что от его моральной выдержки зависит расследование не только этого дела, но и отлов всех беглых ПСов в целом. Уверенность в этом сидела в его мозгу, как только он самолично прочёл найденные документы. — Как Вас зовут? Элоиза моргнула и шумно втянула носом воздух. Гарри знал, что побороть сыворотку она не сможет. Зелье заставит её выложить всё, что она знает, помнит и когда-либо видела. Как бы она не сопротивлялась. — Элоиза Дженкинс, — тихо, едва уловимо просипела она. — Ваше полное имя, — Гарри решил пройтись по стандартным вопросам, правильные ответы на которые были документально подтверждены. Поттер знал, что за его работой сейчас наблюдают, и поэтому решил отработать всё по правилам, хотя до сих пор очень любил их нарушать. — Элоиза Роуз Дженкинс. — Сколько вам лет? — Тридцать девять, — на этом вопросе женщина застопорилась, пытаясь сопротивляться действию зелья, но тут же громко вдохнула. Зелье причиняло некоторую боль, если подозреваемый сопротивлялся. — Где вы проживаете? — Уэллинборо, Холкот Стрит, 15. Графство Нортгемптоншир, — выдохнула она. Гарри, получив ответы на свои вопросы, предварительно сверившись с личным делом Элли, встал со стула и взял папку с края стола. В ней находилось копии документов, две стопки фото и одна единственная колдо, на которую у Поттера были планы. Выудив нужную пачку, Гарри, не спеша, с одной стороны стола разложил ее перед Дженкинс и встал напротив. — Что ты скажешь по поводу этих колдо? — он сознательно перешел на «ты», не считая нужным церемониться с преступницей. Сей факт не подлежал сомнению — это были колдо с обыска её дома. На них была изображена стена, сплошь обклеена его, Гермионы и Рона фото. Ответа не последовало. — Я спросил, — с лёгким напором повторил вопрос Поттер, — что ты видишь на фото? Элоиза шумно и часто задышала, зажмурила глаза и замычала. Было видно, что женщина не желает отвечать, но благодаря зелью у неё не было выбора: — Это… это колдографии, — задушено прошептала она. — С-с тобой, Г-грейнджер и… и… и Роном Уизли. — Хорошо, — ровно произнёс Поттер. — Зачем ты собрала эти фото? — Чтобы… чтобы всегда видеть Героев. — Расскажи свои мотивы. — Я… я хотела втереться в доверие к… Гарри Поттеру… но он влюблён в свою рыжую малолетку; а Ронни стал моим, — пискляво проговорила Элоиза, рассматривая фото. Её взгляд и интонация менялись, как только она перескакивала взглядом с одного на другого. Когда она смотрела на его фото, то говорила ровно, с толикой разочарования, когда взглянула на колдо Рона, то голос перешёл на фальцет и приторность. Но стоило Дженкинс взглянуть на Гермиону, как та, зарычав, взвизгнула: — А эта тварь всё могла испо-о-ортить! Ненавижу её, ненавижу! Она хотела забрать моего Ронни! Забрать! Забрать! Забра-а-а-ать! Этот тошнотворный визг драл барабанные перепонки, но Гарри терпел. Он лишь слегка поморщился. Поттер бы не признался самому себе, но он стал жестче всего за несколько дней. Изменился внутренне. Казалось, что со смертью Рона что-то сломалось в нём окончательно, и уже никогда не восстановится. Поттер шумно вздохнул, вынул из папки вторую пачку колдо и разложил на столе с левой стороны напротив Элоизы. Он пристально следил за реакцией убийцы, краем сознания молил, чтобы та дала повод. Но преступница молчала, смиренно сидела и разглядывала навсегда замершего молодого парня. — Почему ты убила Рональда Уизли? — холодно задал вопрос Гарри. Он так же сел, напротив в обманчиво свободной позе. Элоиза снова втянула воздух и устремила невидящий взгляд в пространство. — Отвечай! — Я разозлилась, — тихо пропищала она, закрывая глаза. — Он хо-хотел… меня бросить… как… — с каждым словом её голос был всё тише, — как мой Джекки… В комнате повисло молчание. Вот оно. Пусть пока и призрачное, но подтверждение связи между Элоизой и Джеком Трэверсом. Поттер понимал, что нужно развивать эту тему, чтобы не упустить тонкую ниточку. — Вот этот? — Гарри достал свой «козырь» из папки — фото Джека Трэверса. Это колдо было сделано при допросе. Старое изображение, из давних архивных документов. Джеку Трэверсу на тот момент было не больше двадцати пяти лет. Совсем юнец, но уже с холодным, расчётливым взглядом убийцы. Гарри удивился, когда прочёл его досье: почему этого человека не приобщили к делам ПСов, которые проходили по совершённым преступлениям Первой Магической Войны с Волан-де-Мортом? Неужели его, как и многих других просто отмазали более влиятельные лица, как Люциус Малфой, Огаст Нотт и Корбан Яксли? Всё могло быть… по-другому… Пусть даже Поттер и задавал вопросы своему наставнику, но тот не мог гладко пояснить, ибо сам был в то время стажёром, а Кингсли увильнул от ответа, сказав, что это дело давнее, и нет смысла его перетряхивать, так как виновник был убит при Финальной Битве. Элоиза могла и не знать всего, что происходило, или же участвовала в самой гуще событий. Это-то и придётся ему выяснить. Увидев колдо молодого шатена, Элоиза, склонившись над изображением, как-то странно замурлыкала. — Мисс Дженкинс, расскажите мне про этого человека всё, что знаете, включая ваше знакомство и взаимоотношения, — Гарри понимал, что с таким вопросом допрос может затянуться, но ему было необходимо выудить все детали, даже, на первый взгляд, самые незначительные, поэтому он немного сменил тактику. Дженкинс вздохнула, передёрнула плечами, словно не желала рассказывать то, что хранила в своей памяти, но вскоре сдалась напору зелья. Поток информации полился из неё водопадом. Она делала короткие перерывы, но только для того, чтобы перевести дух. Рассказ был быстрым. Говорила она торопливо, с придыханием. Совсем юная Элли познакомилась с Джеком, когда ей было едва двадцать лет. После окончания Академии магии Шармбатон она помогала в булочной своей тётушки в Косом переулке. Они столкнулись совершенно случайно в потоке народа, когда она выходила из аптечной лавки. Молодой Джек Трэверс толкнул плечом девушку у самого входа и не дал ей упасть. Так они и познакомились. Девушка с первого взгляда влюбилась в статного шатена. Его жёсткий и холодный взгляд ничуть не пугал её, а, наоборот, завораживал своей холодностью и грубостью. Элли любила его и прощала всё. Простила даже убийство тётушки. Джек аргументировал это деяние тем, что теперь им никто не помешает, так как она была против такого суженого для своей племянницы. Что его любимая Элли получит наследство, и он никогда её не бросит. Тётушка Люси была достаточно богата, она имела в обиходе булочную, большой двухэтажный дом, недвижимость во Франции и солидный счёт в банке. Всё это унаследовала, как удачно, единственная наследница — Элоиза Дженкинс. Элли понимала, что всем тем, что перешло к ней по наследству теперь, крутит и вертит как хочет её любимый Джекки, но не верила даже самой себе. Все деньги быстро были прокручены на содержание Пожирателей смерти и спонсировании Волан-де-Морта. Влюблённая девушка была согласна на всё, лишь бы любимый был рядом. Трэверс удачно влился в ряды аристократии, имея дюжинный счёт в банке, и заручился поддержкой влиятельных на тот момент фамилий: Малфои, Яксли, Нотт, Эйвери… Даже тогда, в 1981 году, когда Волан-де-Морт исчез, Джек Трэверс остался ему верен, но по совету своих друзей залёг на дно, и стал жить мирной спокойной жизнью, разрабатывая планы по поиску своего повелителя. Трэверс не утаивал даже малейшей детали от Дженкинс, что сейчас было только на руку Гарри. Он чувствовал, что уже сейчас в сбивчивом рассказе Элли всплывёт нечто важное. Поттер достал из папки последние документы и разложил их на столе, позволяя подозреваемой рассмотреть более детально информацию. На листах пергамента были выведены женским почерком, планы и списки. Пусть и старой даты, но полугодовой давности перечисление объектов, название строений, улиц. План старого дома Реддла, на который было совершено мародёрское нападение. — Мисс Дженкинс, что Вы можете сказать об этом? — Гарри пододвинул пергамент с планом дома ближе. Она исподлобья посмотрела на лист и замотала головой, замычала, затопала ногами, явно сдерживая себя от рассказа. — Что это?! Говори! — не сдержался Гарри. Он не спал трое суток, пил бодрящее зелья и теперь, когда вот уже скоро всё будет раскрыто, нервы сдавали. — Это план дома. — Чей это дом? — Повелителя. Гарри замер. «Повелитель? Для неё он тоже Повелитель?» — Мисс Дженкинс, имеете ли Вы отношение к рядам Пожирателей смерти? — Поттер напрягся, разглядывая подозреваемую напротив. Левая щека женщины дёрнулась в судороге, на лбу появилась испарина, а из глаз брызнули слёзы. Противным дрожащим голосом она пропищала: — Да, — это всё, что требовалось на данный момент. Через минуту в допросную влетел Брекли, опёрся широкими ладонями о металлический стол и предельно низко наклонившись, пророкотал: — Рассказывай всё, что знаешь о нападениях и инцидентах, которые произошли сразу же после Финальной Битвы! Элли сжалась на стуле, закачалась сильнее, плавая взглядом по комнате. Теперь по вискам и лбу текли капельки пота, щёки раскраснелись, шея пошла пятнами, по подбородку потекла струйка крови из прокушенной губы. Она сопротивлялась, но все её усилия были тщетны. — М-м-м, — дёрнула она головой, словно отгоняя назойливое насекомое, — н-н-нет. — Что нет, говори! — пробасил Колин. — Отвечай на заданные вопросы! Живо! — он проорал так, что даже Гарри резко моргнул. На сей раз Элоиза заплакала как маленький ребёнок. Было видно, что её что-то сдерживает. — Мистер Брекли, — напряжённым шёпотом проговорил Гарри, вставая из-за стола. — Можно Вас на минуту? Колин резко мотнул головой, взглянул на парня. В течение долгой минуты он всматривался в лицо своего стажёра, но, видимо не найдя того, что искал, кивнул и последовал к двери. Выйдя в коридор, Поттер заговорил: — Что если она под заклятием? Это опасно, так как есть вероятность самоуничтожения, — Колин терпеливо, но напряжённо ждал окончание чуть торопливой тирады Гарри. — У неё нет Метки, значит, она официально не вступала в ряды ПСов, а значит, что на неё могли наложить проклятье, чтобы она не выдала секретов. Пусть Волан-де-Морта нет, но ближайшие сбежавшие приспешники могли наложить на неё заклятие, — Гарри с облегчением уловил в выражении лица начальника понимание и согласие и продолжил: — Прежде чем допрашивать о серьёзных вещах, нужно проверить. — Хорошо, — ответил Брекли. — И кого ты предлагаешь? Позвать колдомедика из госпиталя? — Нет, у меня есть человек надёжней. Гермиона Грейнджер.***
Голова нещадно болела. Гермиона перестала считать на четвёртой пробирке, сколько выпила зелий за последние три дня. Она волновалась. Жутко боялась за Гарри. Тот не выходил на связь эти дни. Все письма, которые она отправляла с Рейзер, возвращались обратно. Джинни через каминную сеть подтвердила, что его не было в Норе с того ужасного утра. Миссис и Мистер Уизли рассказали, что он прибыл к ним, сообщил о случившимся и сбежал, сославшись на неотложность дел, связанных с расследованием этого преступления. Драко нервничал не хуже её самой, только волнение его имело другой повод — моральное и физическое состояние Гермионы. Они даже успели поругаться несколько раз за эти три дня, и всегда повод их «стычек» были зелья, которые принимала Грейнджер. Драко запретил эльфам приносить ей успокоительные и бодрящие снадобья, хотя и знал, что его упрямая девочка найдёт выход, уйдя в свой дом. Но она оставалась с ним, что безусловно его радовало. Было намного легче присматривать за ней, когда она находилась рядом. И это Грейнджер понимала и ценила. Помимо всех ужасных событий, на неё давила проблема Драко. Она по новой вычитывала дневники потомков Руле, штудировала по несколько раз наработки Снегга, но в голову ничего не шло, словно поставили блок или плотину, которые сдерживают её мыслительные способности. — Гермиона, — в комнату заглянул Драко. В его руках был поднос с обедом. Он поставил еду рядом на тумбу, и присел на постель, — как ты? Грейнджер разлепила покрасневшие от недосыпа глаза и виновато взглянула на Малфоя. Она уже не плакала. Слёзы закончились ещё в кабинете директора. — Всё хорошо, Драко. Я… просто… — Тш-ш-ш, — успокаивающе погладил он её по волосам. — Всё хорошо, Гермиона. Тебе необходимо перекусить. Теперь я буду сидеть рядом, — строго проговорил он. — Больше я не поведусь на твои доводы. Ты съешь всё, что я тебе принёс, иначе мне придётся кормить тебя силой! Драко был возмущён и обеспокоен её состоянием. Весь день, когда утром она прибыла в Мэнор из Хогвартса, Гермиона не проглотила и крошки. Малфой не стал настаивать, ибо понимал, как ей тяжело; когда она на следующий день не явилась на завтрак, Драко пришёл в комнату и застал её спящей. В последующие два дня она все также ела ту еду, которую приносили эльфы, но как птичка. В довершении всего Драко в первый день уловил странный запах, но поначалу не придал большого значения, но когда он стал усиливаться, то заподозрил неладное. Вызвав Танура и ещё несколько домовиков, которые помогали Гермионе, он устроил им допрос с пристрастием. Оказалось, что Гермионе удалось взять слово с домовиков касаемо зелий и их количества, которые она поглощала, чтобы успокоить свои нервы. Гермиона украдкой посмотрела на любимого и кивнула, садясь в постели. Драко осторожно поставил столик для завтрака и пересел на кресло рядом с кроватью. — Прости меня, — просипела Грейнджер, берясь за вилку. — За что? — Драко был удивлён. Это он должен был просить у неё прощения за все пакости, которыми досаждал ей всё детство. — За то, что так позорно расклеилась, — прошептала она, уткнувшись в бокал с соком. — За то, что такая слабая. — Милая, — растерялся Малфой. — Ты самый сильный человек, которого я знаю, и если, всё же, ты на время опустила руки, то это не значит, что ты слабая. Ты потеряла друга и брата в одном лице, и, — замялся на мгновение он, — когда-то любимого. Твоя реакция нормальна. — Гермиона грустно взглянула на Малфоя. Он с радостью отметил, как посветлели её глаза. — Но если я узнаю, что ты принимаешь столько зелий, я самолично тебя отшлёпаю! — Возмущённо, но мягко проговорил Драко. Гермиона едва улыбнулась и протянула к нему руку. Драко поднялся и, сев рядом, взял её ладошку. Она в свою очередь потянула его на себя и обняла за шею. Драко мягко обвил её талию и прижал к себе, насколько позволял стоящий над её коленями поднос. — Спасибо тебе за всё, Драко, — прошептала она. — Спасибо, что поддерживаешь меня. — Это моя обязанность, маленькая моя. Ты всегда будешь для меня важнее всех. Я люблю тебя. — И я тебя, — прошептала Гермиона, целуя его в шею. Драко улыбнулся в её волосы. Было до одури приятно чувствовать, ощущать её ответные чувства. Она тоже его любит. — Всё, Гермиона, давай доедай. А потом пойдём прогуляться по окрестностям имения. Тебе необходим свежий воздух, — проговорил он, поцеловав Гермиону в кончик носа. Грейнджер кивнула и приступила к еде. Гермиона была удивлена своим поступкам. Ведь до тесного общения с Драко она ненавидела этот замок, боялась его, видела в ночных кошмарах. А теперь сама по наитию пришла сюда, когда нужна была поддержка. И это потому, что здесь был Драко. Находиться у себя дома Гермиона пока не могла. Пусть она и Рон были вместе в тех стенах совсем немного, но всё же ей было очень тяжело. Под строгим взглядом Драко Гермионе пришлось съесть весь обед с подноса, несмотря на то, что порция была такая, какую съедал Малфой после полнолуния. Выбравшись из постели и приняв душ, Гермиона направилась в Малую гостиную. Зайдя в комнату, она сначала испугалась. На диване восседал Гарри Поттер и о чём-то серьёзно переговаривался с Драко. Тот же стоял у камина, по обыкновению опираясь о полку, и хмурился. Гермиона прошла вглубь комнаты и замерла рядом со своим креслом. — Гарри, здравствуй, — опустив голову, прошептала Гермиона. Парень поднял на неё покрасневшие глаза. Грейнджер была поражена его состоянием: бледный, с синяками под глазами. Он сильно осунулся, глаза ничего не выражали, кроме скорби и затаённой боли. — Гермиона, — Гарри вскочил с места и порывисто обнял подругу. Девушка с силой прижала его к себе и погладила по голове. — Мне так жаль, так жаль, Гермиона. Прости меня, я не успел… не заметил, не понял… — Гарри, успокойся. То, что случилось, не исправить, — он скорбно уткнулся ей в шею и погладил ладонью по её плечу. Драко наблюдал за этой сценой со стороны. Человеческая ипостась понимала, что это дружеская поддержка, но вот звериная выла и драла всё внутри. Его самку лапает другой самец! Пусть до полнолуния почти месяц, до второй четверти лунных суток тоже было далеко, и по сути сейчас волк должен быть в покое, но видимо это ему определённо не понравилось. Драко скрестил на груди руки и шумно втянул воздух через нос. Это привлекло внимание Гермионы, и она резко отстранилась от Поттера. — Поттер хотел попросить тебя о помощи, — немного резко произнес Малфой. Гермиона вопросительно посмотрела на Гарри. Он, в свою очередь, снова сел на диван и серьёзно посмотрел ей в глаза. — Да, Гермиона, мне необходим твой профессиональный взгляд. Но есть одно «но», при котором, я боюсь, ты можешь отказаться… — Что-то опасное? — Драко сделал шаг вперёд. — Если да, то она не станет в этом участвовать! — он понимал, что не имеет права лезть со своими указаниями и условиями, что Гермиона сама может решить, что для неё опасно, а что нет. Но зная её гриффиндорскую натуру… — Не совсем, Малфой, — осторожно начал Гарри, — тот субъект, которого нужно проверить на наличие проклятия, скован и находится в Аврорате под охраной. Мы можем сделать так, что она тебя не увидит, Гермиона. — Кто это? — хотя она уже знала ответ. — Элоиза Дженкинс. — Эту сволочь ещё не казнили? — побелевшими губами спросила она. — Я такого же мнения, Гермиона. Из-за этого Брекли не хотел допускать меня к допросу. В первое дознание, которое проводил Кингсли она не отвечала на вопросы, и вообще, была не в себе. Но при следующем допросе выявилось, что она связана с Пожирателями. — Она? — настороженно спросил Драко. Он сделал ещё шаг и встал рядом с Гермионой. — У неё есть Метка? — Нет. — Тогда с чего вы взяли, что она одна из них? — Гермиона взглянула на Драко. Он массировал подбородок, обдумывая информацию. — Я не помню её имени. — Возможно, ты помнишь ПСа по имени Джек Трэверс? — Драко вскинул голову и пристально посмотрел на Гарри. — Трэверс? Да, помню его. Один из цепных ПСов плосконосого, — задумчиво проговорил Малфой. — Жестокий, беспринципный, неуравновешенный… — А причём тут Дженкинс? — тихо спросила Гермиона. — Как я понял из допроса, он был её возлюбленным. Погиб от рук кого-то из Ордена во время Финальной Битвы за Хогвартс. — А она тут причём? — спросила Гермиона. Она хотела сурового наказания этой психопатке, но связывать её с ПСами… — Я показал ей найденные в доме документы. Среди них был план какого-то дома, при дознании выявилось, что это дом Реддла. — Что? Зачем им дом отца Волан-де-Морта? — удивилась Гермиона. — Только если… — Да, Гермиона, я тоже заподозрил неладное, но для следствия нужны доказательства. Вот только получить их даже через Сыворотку Правды не вышло. Элоиза сопротивляется, и реакция у неё на это была странная. Словно ей больно, но не так, как от зелья. Я считаю, что на ней какое-то заклинание, которое не позволяет выудить из неё правильную информацию даже под таким сильным зельем, — Поттер встал с дивана, снял очки и, устало вздохнув, потёр переносицу двумя пальцами. — Поэтому мне и нужна твоя помощь. Я нутром чую, что разгадка совсем рядом. Именно это-то нам и надо, то, что скрывает Дженкинс. Гермиона кивнула и подошла к камину. — Хорошо, Гарри, пойдём. Я проверю её на наличие проклятий. — Гермиона, это… — Драко, это не опасно, поверь. Я буду в штаб-квартире Авроров. Мне ничего не грозит, — Грейнджер посмотрела на Гарри. Тот кивнул. — Да и вернусь я быстро. Малфою ничего не оставалось, как кивнуть и стараться уговорить внутреннего волка не давить.***
— Да, Гарри. На ней одно из блокирующих заклинаний, — выходя в коридор, тихо проговорила Гермиона. Её голос дрожал, а пальцы, держащие палочку, побелели в костяшках. — Это одно из его разновидностей. — Возможно его снять? — Поттер нервничал, пожалуй, больше, чем вчера, когда проходил обыск. Он жутко волновался за подругу. Она четко произвела проверку, стоя сзади подозреваемой. Её рука не дрогнула, но стоило ей выйти из камеры, как подруга побледнела больше, чем час назад. — Думаю, что нет, — также тихо ответила она, — но его можно обмануть. — Что ты имеешь в виду? — не понял Поттер. — Гарри, нам нужно к Джорджу, — задумчиво прошептала Гермиона, что-то тщательно обдумывая. — Где он сейчас? — Я не знаю, — развёл он руками. — Можно проверить магазин. Может он там?***
На часах пробило четыре пополудни, когда Гарри и Гермиона вышли из камина на втором этаже магазина «Вредилок Уизли». — Гоменум ревелио, — прошептала Гермиона. — В здании ещё два человека. — Джордж, — громко позвал Гарри. Гостиная была пуста, лишь от камина шел неясный свет. На зов в гостиную вбежала Анджелина. — Гарри, Гермиона, что вы здесь делайте? — Мы к Джорджу, — Гарри был настроен решительно. Если Джордж может помочь, то Поттер сделает для этого всё. — Где он? — Там, где обычно, — Анджелина покачала головой и вздохнула. — На чердаке. Напивается. Гарри кивнул и, не задавая больше вопросов, взлетел по лестнице. Гермиона за ним едва поспевала. — Джордж, здравствуй, нам нужна твоя помощь, — с места в карьер начал Поттер. Но тут же замолчал, увидев его состояние. Джордж сидел в углу помещения. Сбоку от него стояло зеркало во весь рост, а с другой — колдография улыбающегося Рона. Смотреть на колдо Поттеру было тяжело, и он отвёл глаза. Он со скорбью услышал сдавленный вдох Гермионы. Джордж держал в руке недопитую бутылку, и подняв голову, посмотрел на гостей горящими покрасневшими глазами. — Что вам нужно? — прошептал парень, но резко перешёл на крик: — Я потерял ещё одного брата! Уйдите все! Лучше уничтожьте его убийцу! Гарри и Гермиона скорбно переглянулись. — Для этого-то нам и нужна твоя помощь, Джордж. Только ты можешь это сделать, — проговорила Гермиона, сдерживая слёзы. Ей было больно смотреть на Джорджа. Она даже представить не могла, как ему тяжело и больно. Да. Для неё и Гарри Рон был другом и братом, но для Джорджа он был младшим братишкой. — Гермиона, — прохрипел Джордж, — я не смогу вам помочь. Я — бесполезная органическая масса. Я половинчатый человек, который не уберёг ещё одного родного человека. Это я виноват во всём. Если бы я только пошёл с Анджелиной на этот дракклов приём, то мог бы присмотреть за Роном, не позволил бы этому случиться! — Джордж, — Гермиона подошла к нему и села рядом на корточки, — ты не виноват. Если и так, то мы все виновны в этом не меньше, — вздохнула она, — а может и больше, — уже тише проговорила она. — Но ты можешь помочь нам предотвратить множество преступлений и посадить убийцу Рона, — Джордж взглянул на девушку исподлобья. — Хотя бы выслушай нас. Меня. Парень кивнул и посмотрел куда-то за спины ребят. Гарри огляделся и у входа в комнату увидел Анджелину. Она была заплаканная, под глазами залегли тени. Было видно, что она скорбит наравне со всей семьёй. — Хорошо, — прохрипел Джордж. — Пойдём вниз. Спустившись, все расположились в гостиной. Джордж упал в кресло и запрокинул голову. Бутылка так и осталась сжата в его пальцах. — Что нужно? — Джордж, нам необходимо зелье или тоник, который вызовет галлюцинации, — выпалила Гермиона. Гарри удивлённо посмотрел на неё. Они не успели обсудить детали. — Элоиза находится под своеобразным заклятием. Оно — своего рода предохранитель, который срабатывает, если из неё станут вытягивать информацию, которую та старается скрыть и не хочет выдавать по доброй воле. Её нужно перехитрить. И для этого нужно сварить такое средство, чтобы привидевшийся ей… Рон… подвигнул всё рассказать. — Почему именно Рон? — тихо спросил Гарри. — У неё был любимый. Один из ПСов. — Потому что он ей нравился, Гарри, — со вздохом ответила Грейнджер, не сводя с Джорджа понимающего взгляда. — А любимый, это любимый. Там слишком сильные чувства, а для этого должна быть простая симпатия. Джордж, поэтому можешь как-то это учесть при изготовлении снадобья? — Постараюсь, но какие будут предложения? — Я считаю, что лучше взять за основу дурманящее зелье, но в малой дозе. Гермиона мгновенно замолчала, так как Джордж резко вскочил с кресла и стал нервно расхаживать по комнате. — Я знаю. Да, Фред… нет… я сделаю, да, точно! — пробормотал он. Анджелина беспокойно переглянулась с ребятами и подбежала к парню. — Джордж, не нужно, милый. Спокойно… — Анджелина, отстань. Мне нужно в лабораторию. Я должен помочь Рону! Джордж с топотом убежал вглубь дома и спустился в подвал, не прекращая что-то бормотать. — Он стал совсем плох, Гермиона, мне так страшно за него. — Гермиона обняла девушку и прошептала: — Всё будет хорошо. Если что — я рядом. — Я сообщу, когда всё получится, — Анджелина кивнула, вытирая слезы.***
Несколько часов напряжённого ожидания увенчались успехом. В окно постучалась рыжая сипуха. Это оказалась сова Анджелины. Девушка прислала записку о том, что Джордж изготовил нужный тоник. Гермиона, недолго думая, ступила в камин. В гостиной её встретили Анджелина и Джордж. Он был уставшим и взмокшим, но трезвым. — Я сделал, — он протянул ей небольшую склянку с бледно-бирюзовой жидкостью, которая переливалась перламутровыми завихрениями. — На основе дурманящего зелья, но с добавлением моего секретного ингредиента, — вздохнул он и уныло посмотрел на Гермиону. — Ещё, не волнуйся, она испытана, — Грейнджер беспокойно переглянулась с Анджелиной. Девушка кивнула и горестно покачала головой. — Я сегодня пообщался с… в общем, не важно. Не волнуйся, он не опасен. К сожалению, оно не убьёт эту тварь. — Какая дозировка? — Достаточно несколько капель для того, чтобы ей привиделся тот, кто ей нравится, но не тот, кого она любит. Я помню, я учёл это, — Гермиона вздохнула, приобняла его за плечи и прошептала на ухо: — Джордж, спасибо тебе за помощь. Прекращай пить и зацикливаться на горе. Слышишь? — она отошла на пару шагов и продолжила: — В память о младшем брате ты должен прожить эту жизнь за троих — за себя, Фреда и Рона. — пресекая возражения, которые уже были готовы вылететь из его рта, она упрямо проговорила. — Подумай о Джинни, о своих родителях. Они недавно потеряли ещё одного сына. Молли и Артур не переживут потерю ещё и тебя, пойми! — сама не замечая, Гермиона стала повышать голос, стараясь достучаться до упрямца. Но стоило ей затронуть родителей, как в глазах промелькнуло понимание. — Джордж, если ты окончательно расклеишься и погрязнешь в алкоголе, то потери в семье не закончатся. Ведь родители не молоды, Молли так переживает! Джордж молчал, опустив взгляд. Спустя минуту он кивнул и сам крепко обнял Гермиону. — Ты был заводилой в школе, зачинщиком всевозможных розыгрышей. Только в твоих силах сплотить семью и не дать ей погрязнуть в горе, — прошептала Гермиона ему на ухо. — Тем более рядом такая прекрасная девушка, которая тебя поддерживает, всегда с тобой, — Гермиона словила смущённый взгляд Анджелины. Разомкнув объятия, Гермиона погладила парня по плечу, а он, смущённо улыбнувшись, едва заметно кивнул. Когда Грейнджер исчезала в пламени она увидела, как Джордж протянул руку к Анджелине и, притянув её к себе, крепко обнял.***
Появившись в Большой гостиной Мэнора, Гермиона вызвала Патронуса и через него передала сообщение Гарри. Парень не заставил себя ждать. Через пять минут после отправки выдры он уже стоял у камина. — Гермиона, всё готово, — скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил Гарри. Он волновался. Сейчас всё могло решиться, а вот в какую сторону — это зависело от зелья, которое изготовил Джордж. — Дженкинс уже в допросной. Я всё подготовил. Гермиона кивнула и пошла по коридору в направлении Малой гостиной. Наверняка Драко волнуется. Зайдя внутрь, она убедилась в своих мыслях. Малфой сидел в кресле и, не отрываясь, смотрел в камин, вертя в руке волшебную палочку. Как только раскрылась дверь, он порывисто встал. — Всё получилось? — Да, Драко, и я должна попросить тебя… — На сей раз я пойду с тобой, — безапелляционно сказал Драко. — Одну я тебя не отпущу. Событий во Франции мне хватило. — Во Франции? Ты была во Франции, когда? — Гарри с испугом посмотрел на подругу, но Драко его опередил: — Не сейчас, Поттер, давай разберёмся с этим, — раздражённо проговорил он, не сводя испытующего взгляда с девушки. — … помочь нам в этом деле, — наконец закончила она мысль. — Драко, ты готов? Она тебя не знает. Зелье уже испытано — оно не опасно. — Конечно. Что я должен делать? — Просто, когда Авроры дадут добро, зайти в допросную и сесть напротив неё. И, исходя из её реакции, задавать вопросы. — Какие? Я всё сделаю, — Драко был готов на всё, чтобы это, наконец, закончилось. Ведь если угроза от затаившихся Пожирателей не исчезнет, ему спокойной жизни не дадут. — Я проинструктирую тебя по прибытии в штаб, — Поттер замялся на секунду. — Ещё, Малфой, тебе придётся поговорить с Колином Брекли и Кингсли. — Зачем? — не особо волнуясь, спросил Драко. Брекли его, в свою очередь, уже допрашивал, а с Министром они недавно общались на приёме. — Кингсли взял под собственный контроль это дело, а Брекли ведёт его. Поэтому им нужно будет убедиться, что у тебя нет никаких корыстных целей и личных счётов с Дженкинс, — уверенно проговорил Гарри, выдерживая взгляд Малфоя. — Я поступил бы также. — Как я понимаю, меня тоже будут допрашивать под сывороткой? Что ж, я готов, мне нечего скрывать. Гермиона с опаской посмотрела на Малфоя. Что, если ему зададут вопрос о его сущности, пусть не напрямую? Он может раскрыть себя, и уж тогда его упекут в Азкабан или повесят ещё более жёсткий надзор, чем сейчас. — Гарри, может, всё же ты будешь задавать ей вопросы, — осторожно спросила она, но Малфой не дал Поттеру ответить. — Нет, Гермиона, я сделаю. Мне осточертело всё это. Я с удовольствием поучаствую в этом деле.***
Это, до жути знакомое ощущение не способности контролировать свои мысли. Так действует Сыворотка Правды. Драко сам дал согласие ответить на нужные вопросы Брекли и Министра, которые сейчас стояли напротив и следили за его мимикой, пытаясь уловить наигранность, но её не было. Малфой сидел на жёстком металлическом стуле в довольно расслабленной позе. Скрывать он что-либо не собирался. Ему нужно было доверие, ибо без этой «галочки» он не освободится. — Ваше полное имя? — подал голос Брекли. Кингсли Бруствер стоял поодаль, скрестив на груди руки, и сурово смотрел на парня. — Драко Люциус Малфой, — ровно ответил Драко. Он не испытывал дискомфорта, так как ничего не собирался скрывать. Он также знал, что за каменной стеной, которая для него выглядела обычной и не тронутой, сейчас стояли Гермиона и Поттер. Наблюдали за ходом беседы. — Ваш возраст? — Восемнадцать лет. — Где проживаете? — Великобритания, Графство Уилтшир. Поместье Малфой-Мэнор. — Хорошо, — натянуто ответил Колин, — а теперь, мистер Малфой, ответьте на несколько вопросов, — Брекли подошёл ближе и сел на угол стола, чуть поодаль от Драко. — Имеете ли Вы отношение к недавним происшествиям, которые учинили Пожиратели смерти? — Нет, — легко ответил Драко. — Имеете ли Вы отношение к совершенному преступлению Элоизой Роуз Дженкинс? — Нет. — Где Вы были в вечер второго мая 1999 года? — На приёме, посвящённому годовщине победы во Второй Магической Войне. — Кто может подтвердить ваше алиби, после приёма? — Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер. Брекли оглянулся и перекинулся взглядом с Кингсли. Тот кивнул. — При вас пришла посылка? — Да. — Вы знакомы с Элоизой Роуз Дженкинс? — Нет, — Колин встал и прошёлся по комнате. — Знаете ли вы Джека Трэверса? — Да, — Драко свободно отвечал на вопросы. Кингсли пытался уловить в нём предпосылки лжи и сопротивление сыворотке, но их не было. Парень был искренен. — Расскажите о нём всё, что знаете. — Он был одним из приближенных Тёмного Лорда. Очень жестокий и неуравновешенный, жадный до убийств и пыток. Я его видел несколько раз, когда Малфой-мэнор был штабом Пожирателей. Большую часть времени он был в рядах ПСов, которые проводили рейды, как их называл красноглазый, зачистки маглорождённых и маглов. — Мистер Малфой, Вы сами участвовали в этих рейдах? — напряжённо спросил Брекли. Он пытался поймать Драко хотя бы на этом. Пусть данный вопрос и был уже задан год назад. — Нет, — спокойно ответил Малфой. Брекли снова переглянулся с Кингсли. Тот неторопливо вышел из тени и сел на стул. — Мистер Малфой, зачем Вам Гермиона Грейнджер? — Брустверу ребята были дороги, ибо эта тройка была перед его глазами ещё с их пятого курса. За девчонку он волновался, как за свою племянницу. — Я хочу быть с ней, — без обиняков ответил Драко. — Каковы Ваши намерения по отношению к мисс Грейнджер? — Самые серьёзные, — Драко едва заметно дёрнул пальцами. Он не хотел, чтобы об этом раньше времени узнала Гермиона. Но пересилить зелье не мог. — Я хочу сделать ей предложение. Я люблю её. Кингсли заметил реакцию юноши на заданный вопрос, но ложью это не было. Скорее сильным волнением. «Надо же! Влюблён!» — Колин, — прищурившись, медленно пробасил Министр. — Думаю, его можно допустить к участию в деле.***
— И она так всегда? — с брезгливыми нотками в голосе спросил Драко, стоя напротив стены, которая была прозрачной, благодаря специальным чарам. — Да, Малфой. Когда я её допрашивал, она была немного спокойней, но, видимо, от моих вопросов её снова переклинило. Её не усмиряют даже надсмотрщики. — ответил Гарри. — А что говорит экспертиза колдомедиков? — Гермиона с сожалением смотрела, как растрепанная женщина дёргалась на стуле в лёгких судорогах. Ведь она производила впечатление адекватного человека, пусть и с замашками маниакальной девицы. — Колдомедики пришли к выводу, что у неё параноидальная шизофрения, — ответил Гарри, устало наблюдая за преступницей. — Ей светит просидеть остаток жизни на пятом этаже госпиталя Св. Мунго в отделении «Недуги от заклятий». — Значит мне нужно будет подробно её допросить о действиях ПСов и участие во всём этом её лично? — Да. Всё по списку, — Драко кивнул и подошёл к двери. Малфой прошёл в допросную и сел напротив преступницы. Та не сильно качалась, так как была прикована зачарованными наручниками к железному кольцу. Вдруг она резко остановилась и прищурившись, наклонилась вперёд. — Ронни, — пропищала она, — ты пришёл меня забрать отсюда? — глаза Дженкинс расширились в удивлении и неподдельной радости. — Милый, ты выспался! Я ведь так старалась уложить тебя спать, чтобы ты успокоился и не ругался на меня! — Драко глубоко вздохнул и ответил: — Да, Элли, — она громко взвизгнула и подпрыгнула на стуле. — Тогда давай, милый, снимай с меня наручники, — Элоиза нагнула голову к плечу и потянулась скованными руками к Драко. — Эти грубые мужланы совсем меня замучили! — заговорщически прошептала она. — Они так кричали на меня, — уже плаксиво промычала Элли, — мне так страшно… — но в следующее мгновение, на секунду зависнув, она встрепенулась, словно переключаясь на что-то другое, промурлыкала: — А потом можешь и всё остальное с меня снять! Я так хочу тебя, мой сладкий! — грудным голосом проворковала она. Драко не смог удержаться и поморщился. «М-да, у Уизли совсем крыша поехала, раз он спал с этой психопаткой». — Элли, — мягко, на сколько мог, проговорил Драко, — мне нужна твоя помощь, — для достоверности Малфой потянулся к её рукам и перехватил влажную ладонь, ставя в голове галочку, сразу после этого тошнотворного допроса помыться. — Только ты можешь мне помочь. — Да, Ронни, я сделаю всё, что пожелаешь! Ведь я тебя так люблю! Драко сделал паузу, кивнул, и наклонившись ближе, громким шёпотом спросил: — Милая, расскажи мне о том доме, — на этих словах Элли замерла, и, прищурившись посмотрела на Драко. — Рон, зачем тебе об этом знать? — с холодком спросила она. — Я не могу рассказать… Я боюсь! — Чего ты боишься? — Их. Они убьют меня, если узнают, что я выдала их планы! Я не хочу умирать! Не хочу, не хочу, не хочу-у-у-у! — потянула она, срываясь на вой. Из её глаз брызнули слёзы. — Элли, понимаешь, меня подозревают. Мне нужна информация, чтобы нас могли освободить, и поверь, как только мы выйдем отсюда, сразу же уедем из страны. Элоиза с небольшим скепсисом посмотрела на собеседника. Драко уловил недоверие, и попытался исправить ситуацию. — Милая, не бойся, я не позволю никому тебе навредить! Мы уедем далеко, они нас не смогут найти. — А-а-а... — протянула она. Её голос резко изменился, слёзы мгновенно высохли, — так ты заберёшь меня? — Конечно! — Драко хотел назвать её каким-то приторным прозвищем, но побоялся всё испортить. Он понятия не имел, как Уизли общался с этой припадочной. — Куда захочешь! — Во Францию, милый. У меня там дом остался от тётушки! — стала она перечислять наследство, которое давно уже прокутил её покойный любимый Джекки. — Да-да, Элли, обязательно, — прошептал Драко. — Пожалуйста, расскажи, у нас мало времени. На всё мне дали несколько часов, времени мало! — Малфою было противно о чём-то просить эту дуру, тем более, почти умолять. Его бы воля, он бы вытряс из неё нужную информацию, но… Он применил весь свой актёрский талант, чтобы убедить её в подлинности своих намерений. Дженкинс резко зажмурила глаза, плотно сомкнула губы и выдохнула: — Хорошо, Ронни, я помогу, … но… ты будешь со мной? Правда, ты не оставишь меня одну? — Нет, милая, мы уедем сразу, как только Авроры зарегистрируют твои показания, — она часто закивала, не сводя с него пристального взгляда, заговорила: — Это дом отца Господина. Мы делали обыск для того, чтобы найти палочку Тёмного Лорда. Не ту, которая была главной палочкой, а ту, которую он купил у Гаррика Оливандера при поступлении в Хогвартс, — она на мгновение замолчала, сухо сглотнула и продолжила повествование: — Мы рассчитывали, что это — истинная волшебная палочка, и она поможет возродить Хозяина, найти его тень. Ведь полностью он погибнуть не мог, нет! Но мы не смогли её обнаружить ни в особняке Реддлов, ни в гробнице его отца. Драко внимательно слушал рассказ этой припадочной, стараясь всё запомнить. Он понимал, что после дознания ему придётся сдать свои воспоминания Аврорату. — Однажды, — продолжала монотонно излагать Элли, постоянно покачиваясь из стороны в сторону, — один из наших заметил у Гарри Поттера ту самую волшебную палочку в стенах Министерства. Нападать на Героя Войны было бы опрометчиво, поэтому они подтасовали мои документы, и я смогла устроиться секретарём и помощником Министра. — Для чего? — тихо спросил Драко, он боялся спугнуть момент. — Для того, милый, чтобы я была в гуще событий и могла отслеживать успехи Аврората в их расследованиях. Для того, чтобы они могли вовремя прятаться и правильно заметать следы. Драко украдкой посмотрел в сторону той стены, которая была зачарована. Он знал, что сейчас за ней стоят и внимательно следят за ходом допроса все. Начиная от его Гермионы и заканчивая Министром Магии. — Я пыталась подобраться к Поттеру, но он не обратил на меня внимание, — обиженно надула она губы. — Он по уши влюблён в свою рыжую малолетку! Потом, в магазине «Вредилок» я встретила тебя, и влюбилась. Ты так похож на моего Джекки. Такой же широкоплечий, улыбчивый, голубоглазый и… рыженький. Я мечтаю, чтобы у нас были маленькие подобия тебя, мой сладкий! Драко передёрнуло от её приторности. — Но ты первое время не смотрел на меня так, как я этого заслуживаю. И всё из-за этой чёртовой Грейнджер! Ненавижу её, ненавижу! — взвилась Дженкинс. — Она, книззл вшивый, даже не представляла, какое ты сокровище! Она не ценила тебя по достоинству! — рыкнула она, шумно дыша. — Но когда её назначили куратором того мальчишки — Малфоя, я надеялась, что она наконец оставит тебя в покое, и ты станешь моим! Так и случилось! Эта шлюха легла под предателя и бросила тебя, — с восторгом заголосила Элли, тараторя слова скороговоркой, — и ты стал моим, мой сладкий мальчик! Я тебя никогда не брошу, я всегда тебя буду любить и беречь, любовь моя! Взгляд Малфоя похолодел окончательно, как только эта дура заговорила в таком тоне о Гермионе. Волк внутри в миг проснулся и встал на дыбы. Его самку оскорбляют! Но Драко понимал, что если сейчас поведётся на провокацию, то весь спектакль оказался бы разыгран напрасно. Поэтому Малфой решил сменить тему. — Элли, скажи, — пытаясь, чтобы голос звучал ровно и тепло, спросил Драко, — кто входит в их нынешние ряды? Дженкинс на несколько минут притихла, будто что-то обдумывая, потом, очнувшись, снова заговорила: — Гойл-старший, Джагсон, Кребб-старший, Долохов, Алекто и Амикус Кэроу, Лестрейнж-старший, Макнейир, Пиритс, Торфин Роули, Розье-старший, Сельвин, Корбан Яксли, Джон Дэвитс, Литерси Миллер, Миллисент Бокоморт… Драко был удивлён. «Отец Винсента… но он же в Азкабане». Малфой сделал глубокий вдох, чтобы не выдать своё смятение. В это время Элоиза продолжила. — …ещё на нашей стороне оборотни. Фенрир Сивый, пусть он и в Азкабане, но у него большие связи здесь, на свободе. — Элли… любимая, — выдавил из себя Малфой, — кто его поверенные? — Струпьяр. Он часто ходил к зверю на свидания в тюрьму под оборотным зельем. Сивый-то и придумал переманить на нашу сторону Малфоя, — Элли тихо засмеялась, — с его-то деньгами и почти восстановленной репутацией мы бы смогли выйти из подполья! Драко занервничал — что, если Дженкинс известно, что он стал оборотнем? Что, если Сивый или Струпьяр рассказали ей или вообще, всей их шайке об этом? Драко постарался быстро сменить тему: — Милая, скажи, где их штаб? Где они устраивают собрания? — Как же, там, где и до этого. В замке Лестрейнджей. — Кто является главарём? — Любимый… это… — пискляво проговорила она. — Это Лестрейндж-старший. Как только эти слова слетели с уст, в комнату зашёл Кингсли. Он сурово взглянул на Драко и взглядом дал понять, чтобы парень убирался из помещения. Малфою дважды повторять не пришлось. Он быстро встал и вышел из допросной. Его уход сопровождали визг и плач Элоизы.***
— Брекли. Половина Пожирателей, что она перечислила либо мертвы, либо в Азкабане, — первое, что услышал Драко, войдя в соседнюю комнату. — Нужно отсеять этот список, и будет ясно, кто входит в группировку сейчас, — Поттер что-то быстро строчил на пергаменте, попутно орошая пальцы брызгами чернил. Гермионы в помещении не было, и это его немного обеспокоило. — Да, Поттер, ты прав. Составь списки убитых, заключённых и живых ПСов из перечисленных, — быстро давал распоряжение Колин, доставая волшебную палочку. Он создал Патронус, серебристая пума, выслушав указание, растворилась в каменной стене, — а ты, Малфой, следуй за мной. Брекли быстрым шагом вышел из кабинета и поспешил по слабо освещённому коридору. Драко последовал за ним. — Сейчас, Малфой, твои воспоминания будут изъяты и приобщены к делу, — он зашёл в другую комнату. Она была похожа на обычный кабинет: книжный шкаф, массивный деревянный стол, несколько стульев. Вот и всё убранство. Единственное, что выделялось из унылой обстановки — Омут памяти. Рядом со столом стояла Гермиона и ещё двое ведьм в форменных мантиях Министерства. — Драко, я проконтролировала подготовку к изъятию воспоминаний. Всё будет в порядке, — улыбнулась Гермиона. Она знала, что скоро с него снимут все обвинения. Малфою доводилось извлекать воспоминания, поэтому он знал, что делать. Он кивнул, подошёл к столу и сел напротив стола с омутом. Ведьма, лет сорока на вид, подошла и приложила к виску палочку. Драко, сосредоточившись, в мельчайших подробностях постарался вспомнить всё, что происходило с момента, как он зашёл в допросную к Элоизе.***
В круглом зале было очень много народа. Все места были заняты, некоторые волшебники стояли, толпясь в проходах между трибунами и у входов. Галдёж и звуки вспышек колдокамер раздражали и утомляли, но Драко знал, что это скоро закончится. Либо его оправдают, либо пожизненно упекут в Азкабан. Третьего не дано. Он сидел на возвышении на неудобном стуле. Цепи, которые свисали по обе стороны от подлокотников, в этот раз не обвивали его руки, а угрожающе позвякивали. Драко снова обвёл взглядом круглый зал заседаний Визенгамота. Напротив него сидел весь выводок высокопоставленных чиновников магического суда. Перед глазами стало рябить от тошнотворного сливового цвета форменных мантий. За спиной не стихали министерские сотрудники, простые волшебники и репортёры всевозможных волшебных изданий. Все желали узнать решение по делу Драко Люциуса Малфоя. — Ведётся повторное уголовное слушание о причастности к рядам группировки, именуемые себя, как «Пожиратели смерти», над мистером Драко Люциусом Малфоем, проживающим по адресу Графство Уилтшир. Поместье Малфой-Мэнор. Допрашивающий Кингсли Бруствер — Министр магии, — отрапортовал Бруствер — верховный судья Визенгамота. — Ввиду последних событий было повторно созвано собрание суда. Мистер Малфой, Вы признаёте себя причастными к деяниям Пожирателей Смерти за последний год? Драко вздохнул. Его снова накачали зельем правды, и он, даже если бы захотел — не смог бы солгать. — Нет, Министр, я был ограничен в применении магии и находился под домашним арестом и надзором. — Вели ли вы переговоры с Пожирателями смерти, пока были под арестом? — Нет. — Посещал ли Вас кто либо из вышеупомянутой группы лиц? — Да, — медленно проговорил Драко. В зале на миг стало очень тихо, а затем взорвалось многоосным рокотом. — Струпьяр приходил, но ушёл ни с чем. — Тишина! — пробасил Бруствер, ударяя молотком. — Сколько раз Вы виделись со Струпьяром? — Дважды, — ответил Драко, ровно глядя в глаза Министру, стараясь не обращать внимания на шушуканья в зале. — И оба раза Вы ничего не передавали ему? — с подозрением спросил Министр. — Да. — Зачем он к Вам приходил? — Могу только предположить, — безразлично ответил юноша. — Суд внимательно слушает, — сказал Кингсли. — Вероятно, он хотел, чтобы я увидел, что он на свободе, в отличие от меня, и может делать, что хочет. Он знал, что останется безнаказанным. — Где Вы виделись со Струпьяром? — Он пришел ко мне домой, — Драко похолодел — Министр стал задавать крайне неудобные вопросы. — И Вы ничего не сделали? — Я не успел — он ушел быстрее, чем я мог бы добраться до волшебной палочки. — Кто может подтвердить, что Вы говорите правду? Драко занервничал, но сумел усмирить волнение. Он не хотел в это вмешивать Гермиону. Если он расскажет так как было, то появится множество косвенных вопросов, которые могут ей навредить. Быстро прокрутив в голове возможные вопросы на его ответы, он произнёс: — Мой домовик Танур. — При все моем уважении к этой расе, — начал Министр, — эльфы не могут выступать на суде из-за своей связи с хозяином. Кто-нибудь еще? — Мой куратор, — вынужденно выговорил Драко. — Который из них? — прищурился Министр. — Гермиона Грейнджер, — выдохнул Малфой, и зал тут же зароптал. Министр вынужден был всех призвать к тишине. — Суд вызывает Гермиону Джин Грейнджер! — рявкнул он. Двери зала открылись, и Гермиона ступила внутрь. Выражение лица было абсолютно сосредоточено, а весь внешний вид говорил об абсолютной уверенности в себе. — Мисс Грейнджер, — начал Министр, — можете ли Вы подтвердить, что Струпьяр был дома у Драко Малфоя? — Да, — кивнула она. — Он прервал нашу очередную встречу, проводимую в рамках кураторской реабилитации. — Что было на этой встрече? — Министр специально задал этот вопрос Гермионе, зная ее беспристрастность. — Он хамил мистеру Малфою, мне, а потом сбежал, когда увидел, что я поднимаю палочку, собираясь вызвать отряд Авроров. — Почему же Вы не вызвали? — Я не узнала Струпьяра — он был под оборотным зельем. А когда поняла, что это он, то тут же сама, как сотрудник Аврората, принялась обыскивать поместье и прилегающую территорию. — И каков был результат? — Ни одни из следящих или защитных чар не были нарушены. Как он проник, мне было непонятно. — Почему Вы не доложили об этом? — нахмурился Кингсли. — Мне стало ясно, что кто-то из Министерства передает сведения преступнику, иначе он бы не смог проникнуть. Значит, знал лазейку. Я стала искать этого человека. — Нашли? — Нет. Преступник очень хорошо заметал следы. Именно это же и помогло ему проникнуть и в мой дом. — Как Струпьяр проник к Вам домой? — спросил Министр. — Вероятно, также, как и в Малфой-мэнор. И по той же причине. — Может, он хотел, чтобы мистер Малфой передал ему какие-либо сведения о работе Пожирателей Смерти? — Уверяю Визенгамот, что мистер Драко Малфой не только не имеет к ним отношения, но и не знает ничего об их деятельности. — Кто может подтвердить то, что вы не передавали какие-либо сведения данному субъекту? — Гарри Поттер, — звонко произнесла подруга имя Избранного. Кингсли вздёрнул подбородок и сжал полные губы. — Что ж, для дачи показаний вызывается куратор подсудимого Гарри Джеймс Поттер. Уверенной походкой на трибуну взошёл Поттер. Он расправил плечи и смело взглянул на всех присутствующих в зале чиновников. — Гарри Джеймс Поттер, Вы подтверждаете, что Драко Малфой не выдавал какие-либо сведения Струпьяру при их личной встрече? — Да, Господин Министр. — Вы присутствовали при этой встрече? — Да. — Почему же Вы не задержали опасного преступника? — Мы попытались его задержать и направить на дознание в Аврорат, но он оказал ожесточённое сопротивление, при котором был убит. В зале снова повисла гробовая тишина. — Поясните для протокола, мистер Поттер, кто это "мы"? — Я и мистер Малфой, — спокойно ответил Поттер. Он не сводил серьёзного взгляда с Министра. — Почему мисс Грейнджер, являющаяся сотрудников Аврората, не принимала участие в аресте? — Потому что если бы Струпьяр схватил её, то мы с мистером Малфоем не смогли бы нападать. — Зачем Струпьяру хватать мисс Грейнджер? — недоверчиво спросил Министр. — Потому что он хотел с ней расквитаться еще год назад, когда он с другими егерями схватили нас в лесу и отправили в Малфой-мэнор. — Ясно, — Министр не хотел уводить допрос Малфоя в сторону, поэтому перешел к другому вопросу. — Что вы сделали с мисс Грейнджер, когда Струпьяр ворвался к ней в дом? — Мы заперли ее наверху, а сами пытались обезвредить оборотня. — Что было потом? — После мы собственноручно переправили труп Струпьяра в Азкабан в камеру Фенрира Сивого, который является заказчиком визита. Также смею отметить, что то зверское нападение на маггла в Графстве Уилтшир, где проживает наш подсудимый, было совершено ни кем иным, как Струпьяром. Кингсли внимательно выслушал пояснение Поттера, затем что-то быстро чиркнул в своих записях. — Что ж, Суд удаляется для обсуждения приговора. — Уважаемый Суд, — остановил их Гарри. — Хоть я и не питаю теплых чувств к подсудимому по хорошо известным Вам причинам, я вынужден признать, что мистер Малфой — законопослушный гражданин и волшебник. За это время он неоднократно доказал свою лояльность и почтение к нашим законам, а также оказывал немалую поддержку следствию и охотно шёл на сотрудничество. Особенно принимая во внимание недавние события. — Суд учтет Ваши слова, — сказал Кингсли, и судьи удалились. Малфой встал с кресла и последовал в уже знакомое помещение в сопровождении Аврора.***
На следующее утро передовицы газет пестрили колдографиями Драко Малфоя, выходящего из зала суда полностью оправданным по всем статьям. Драко был рад стечению обстоятельств. Теперь он свободен, не обременён ограничением в применении магии, надзором и домашним арестом. И всё это благодаря Гермионе и Поттеру. Драко лежал в постели и, улыбаясь смотрел на свою любимую девочку. Гермиона, одетая только в его рубашку, её пышные кудри были завязаны в узел и закреплены пером на затылке. Она недавно получила утренний выпуск «Ежедневного Пророка», с воодушевлением вышагивала по спальне, светясь в лучах утреннего солнца и с выражением читала статью. — …Мистер Драко Малфой был освобождён прямо в зале суда. За помощь в поимке особо опасных преступников, именуемых группировкой «Пожиратели Смерти», и выявлению достоверных доказательств их местонахождения. Драко Люциус Малфой оправдан по всем статьям! — Грейнджер подошла к постели, и улыбаясь, села на колени к Драко. Он обхватил её бёдра ладонями, и прижал к себе, увлекая в нежный поцелуй. Звучно разомкнув губы, Гермиона провела пальцами по светлым волосам парня и прошептала на ухо, слегка задевая губами мочку. — Драко, теперь осталось выяснить способ для твоего исцеления, и уж поверь, я не остановлюсь, пока не сделаю тебя человеком, — прошептала она уже в самые губы. Драко Малфой наслаждался каждой секундой, проведённой рядом с Гермионой. Особенно теперь, когда он был абсолютно свободным волшебником.