Сплетница

Волосы Кассандры были туго зачесаны назад и собраны в густой крепкий хвост. Благодаря гелю и парочке косметических заклинаний, они блестели так сильно, что едва ли не отбрасывали блики на стены. Кожаная мини-юбка туго обтягивала её бедра, белый топ прикрывал лишь грудь, обнажая при этом декольте и живот с бутафорским пирсингом, а черная мантия с капюшоном от Twilfitt and Tatting's была небрежно накинута поверх, не смея перекрыть обзор ко всему телу. На Хэллоуин Кассандра решила вырядиться Стеллой Аддерли — главной героиней недавно нашумевшего экшн-триллера «Охотники за обскури». Если бы Доминик не провела все выходные за тем, что помогала подобрать ей наряд, то ни за что бы не догадалась, кого ее подруга пыталась изобразить. Кассандра сидела на кровати, старательно покрывая длинные ногти на руках ядовито-красным лаком. Доминик на секунду оторвалась от прокрашивания ресниц, чтобы взглянуть на нее в отражении зеркала. — Я почти готова, — сказала она, закручивая тюбик с тушью. Как и любая уважающая себя пара, в этот вечер Доминик и Артур решили пойти на празднование Хэллоуина в парных костюмах: сегодня они были представителями легендарного стиля Гэтсби, являющимся отличительным знаком эпохи «Золотые двадцатые». Доминик уже успела облачиться в маленькое черное платье в стиле декаданс — то самое, которое она купила в бутике «Madame Malkin», но так и ни разу не надевала. Ее рыжие длинные волосы были уложены холодной волной, а вокруг головы была обвязана кружевная лента с перьями павлина. На ногах красовались черные туфельки на низком каблуке от Manolo Blahnik. — Ты читала, что Сплетница снова написала про вас с Яксли? — Кассандра подула на ноготь и оторвала взгляд от экрана телефона, который лежал рядом, посмотрев на Доминик. — Стерва пишет о нас раз десять в неделю, я уже перестала отслеживать. — Доминик закатила глаза, закинула тушь в косметичку и выудила оттуда темную помаду. — Эта совсем новая. — Кассандра снова уткнулась в телефон, забыв про ногти. — Она пишет, цитирую: «Что хоть ты и носишь на ушах вместо лапши бриллиантовые серьги от Chopard, которые Яксли подарил тебе на годовщину, это не делает тебя менее дурой в глазах общественности. Потому что абсолютно каждый замечает похождения Артура на сторону, кроме тебя, видимо, ослепленной блеском драгоценных камней». Ничего себе она завернула. Рука Доминик дрогнула от гнева, оставив над губой уродливый мазок помады. Сделав глубокий вздох, она полезла в ящик туалетного столика, чтобы достать оттуда салфетки. — Она, должно быть, думает, что самая умная, — легкомысленным тоном подвела Доминик, коротким движением вытирая помаду с лица. — То есть, она врет? — Не совсем. Кассандра непонимающе уставилась на Доминик. Капля лака опасно свисала с кисточки, грозя приземлиться прямо на шелковое покрывало. — Ты что, в курсе, что Яксли тебе изменяет? — Я даже в курсе с кем. Ну, почти. — И? — Кэсс еще больше нахмурилась. — Ты позволяешь ему? — Позволяю — грубо сказано. — Доминик наклонилась, чтобы подтянуть капроновые чулки. — Просто молчу. От этого ведь никому не плохо, правда? К тому же, чувство вины заставляет его творить невообразимые вещи. Кассандра усмехнулась. — Классное колье, — подметила она, привлеченная блеском драгоценных камней, которые Доминик надевала себе на шею. — Merci, — натянуто улыбнулась та. — Это Tiffany’s. «Очередной подарок Яксли», догадалась Кассандра. Доминик добавляла последние штрихи к своему наряду, — накидывала на молочные плечи черную меховую накидку и облачала руки в длинные шёлковые перчатки в тон — когда Кэсс снова заговорила: — А что у Альбуса с Малфоем? — А что у них? — равнодушно отозвалась Доминик. — Руквуд говорит, что Малфой продинамил ее на той вечеринке после квиддича из-за Поттера. А Уэбстер видел, что следующим утром Альбус выходил не из своей комнаты. Доминик замерла с бисерной сумочкой в руках. — С кем Альбус трахается — его личное дело, — наконец произнесла она ледяным тоном. — А тебе, Руквуд и Уэбстеру лучше помалкивать, чтобы это не дошло до Сплетницы. — Тебе-то что? — Кассандра пристально посмотрела на Доминик. — Альбус мой cousin. А Скорпиус — твой, если ты вдруг забыла. С семьей так не поступают. — Я и не собиралась доносить, — пробурчала Кассандра, всем своим видом выражая оскорбленность. — Просто забавно выходит. Принцы-то наши действительно голубых кровей. Доминик хмыкнула: — Ну, зная Малфоя, там ничего серьёзного. Да и Альбус снова сошёлся со своей Лонгботтом, так что, думаю, это всего лишь один из многочисленных пьяных экспериментов. Кассандра равнодушно пожала плечами и снова вернулась к своим ногтям.

***

as_potter: Зайду за тобой через десять минут. Роксана бросила телефон на комод, и он чуть не приземлился в рассыпанный по тёмному дереву порошок. Она подняла глаза и тут же встретилась лицом к лицу со своим отражением в висящем напротив зеркале. Ее темная кожа словно стала тоньше и бледнее, еще чуть-чуть — и порвется, едва прикоснешься; глаза были красными от полопавшихся капилляров и слезились — результат бессонных ночей; под ними залегли темные круги, щеки впали, еще чётче вырисовывая линию скул и челюсти, а полные губы обветрились и покрылись кровоточащими трещинками. Роксана правда не планировала увлекаться тяжелыми наркотиками, все, что ей нужно было — это отвлечься от творящегося вокруг пиздеца, не больше. В тот злосчастный день, почувствовав во всем теле легкость от принятого кокаина, она ответила, наконец, на очередной входящий звонок от Фреда, и они все обсудили, провисев на телефоне пару часов. Роксана поняла: Анджелина валит, действительно валит, не просто куда-то, а на другой конец света, целиком и полностью из их жизни. Все в тот момент казалось таким прекрасным. А на следующее утро Роксана будто очнулась в аду. Она не могла заставить себя встать с кровати — апатия словно пригвоздила ее к постели и не хотела отпускать, забираясь в ее сознание своими мерзкими пальцами. Роксана так бы и пролежала весь день в кровати, тихо ненавидя себя и весь мир вокруг, если бы не ввалившийся в комнату Альбус, который угрозами и уговорами все же заставил ее встать, одеться и пойти на завтрак. На завтраке стало еще хуже. Стоило ей появиться на пороге Большого Зала, как сотни глаз уставились на нее, обсуждая вчерашнюю сплетню. Со стороны каждого стола слышался противный шепот: — Питер вчера собственными глазами видел, как она наорала на нее и разревелась. Прямо там, представляешь? — Я слышала, что их мать ушла к брату их отца. — А я, что они вовсе не родные дети Уизли. — Как думаешь, почему ее предки разбежались? — Да отец небось изменил. Ну, или она ему. — Синди как-то говорила, что у них есть сводные брат или сестра, вот их мать к ним и валит. — Думаю, она просто довела свою мать, что не выдержала. Она ужасно грубая. Ты слышал, как… Роксана уже собиралась кинуть парочку непростительных в кучку хаффлпаффцев, что с опаской пялились на нее, когда так вовремя оказавшийся рядом Альбус схватил ее за руку и повел к столу Слизерина. Чем сделал только хуже. Потянувшись за тостом, Роксана встретилась со светло-зелеными глазами Фитца, что сидел напротив, перемешивая серебряной ложкой свой чай, и наблюдал за ней, незаметно улыбаясь краем губ. И тогда на Роксану нахлынули воспоминания прошедшего дня. Она вдруг вспомнила, как хорошо чувствовала себя: настолько хорошо, что даже ее конченная мамаша не казалась ей проблемой. Вспомнила, как прыгала на кровати, подпевая Трэвису Скотту, как весь мир ощущался ярким, а она будто чувствовала все своей кожей. И как границы вселенной казались для нее такими достижимыми. Роксана тогда вскочила с места, чуть не опрокинув чью-то тарелку с кашей, сказала Альбусу, что забыла в комнате тетрадь по Трансфигурации, и сниджетом вылетела из Большого Зала, скрываясь от насмешливого взгляда Фитца. Забежав в комнату, она плотно закрыла за собой дверь и дрожащими руками принялась выворачивать содержимое ящика с одеждой, на дне которого были спрятаны порошок и тонкая позолоченная трубка. Роксана плохо помнила, что было потом. Стоило действию наркотика закончиться, как ее словно окунали головой в дерьмо, заставляя чувствовать себя подавленно и беспокойно. Воспоминания о прошедших трех часах словно выветривались из ее головы, и она помнила только то, как хорошо себя чувствовала. От Альбуса Роксана узнала, что в тот день показала невероятные результаты на уроке Трансфигурации, безукоризненно ответив на все вопросы профессора Белфорда и превратив обычный стакан в птицу-феникса. И тогда Роксана поняла, что кокаин не просто упрощал ее жизнь, но и делал лучше. Она готова была терпеть мучительные отходняки ради трех, а иногда и больше, часов захода, когда чувствовала себя едва ли не на вершине мира. Фитц был прав. Роксана пришла к нему через неделю, а на утро проснулась в его постели. На ее коже синели яркие засосы, на груди остались следы от дорожек кокаина, а на тумбочке, прямо рядом с усыпанным белым порошком подносом и пустой бутылкой текилы, лежало ее белье. В то утро Роксана почувствовала себя так мерзко, как не чувствовала давно. Глядя на спину Фитца, украшенную свежими царапинами от ее ногтей, она вдруг ощутила, как низко пала. Так низко, что, казалось, ниже некуда. Однако, как выяснилось позже, было. Вечером она дрожащими руками снова постучалась в двери комнаты, из которой позорно сбежала тем утром. Лицо Фитца выражало самое настоящее удовлетворение, когда он открыл ее — сразу, словно только этого и ждал — и пропустил Роксану к себе в комнату. Кажется, на следующий день о них написала Сплетница, а сразу после этого Роксана грубо послала Альбуса, который пытался выведать у нее, действительно ли она трахалась с Фитцом… Возможно, было что-то еще, Роксана не помнила. Она вообще уже мало что помнила, и это было самой соблазнительной частью этого ритуала самоуничтожения. Последняя дорожка исчезла с лакированной поверхности, когда в дверь постучали. Ноздри щипало, как и глаза, зато по венам словно начала струиться жизнь. — Рокси, ты готова? — послышался приглушенный голос Альбуса из-за двери. Ручка опасно повернулась, но наткнулась на преграду в виде замка. — Подожди! — крикнула Роксана резче, чем было положено, и тут же спохватилась. — Я переодеваюсь! Ручка вернулась в прежнее положение, а Роксана выдохнула. Дверь была закрыта, но Альбус мог в два счета расправиться с замком заклинанием, если бы почувствовал что-то подозрительное. Что он и делал почти каждое утро, чтобы заставить Роксану подняться на уроки. — Хорошо, жду тебя тут, — снова послышалось с той стороны. — Ты в порядке? — Да, все нормально. Скоро буду готова. Дрожащими руками Роксана принялась собирать разбросанные по поверхности комода пакетики с белым порошком. Перед глазами начинало немного плыть. С каждым разом эффект от принятия был не таким, как предыдущий — слабее, а отходняки — тяжелее, но все равно Роксана продолжала вдыхать в себя эту дрянь, потому что больше не знала, как существовать без нее. Это не было зависимостью, конечно, нет, Роксана чувствовала, что может бросить в любой момент, когда захочет. Проблема была в том, что она не хотела. Через пару минут Роксана была полностью готова. Поверх своей повседневной одежды она накинула старый балахон, который откопала в какой-то Хогсмидской комиссионке, и спрятала короткие волосы под капюшоном. Круги под глазами, бледная кожа и болезненная худоба вполне сходили за грим, что Роксана смело могла бы посоревноваться за первое место в этой номинации. В дверь еще раз постучали. — Ну, скоро ты там? — Да иду я, иду. Роксана кинула последний взгляд на свое отражение в зеркале, рукавом смахнула с поверхности комода остатки порошка и направилась к выходу.

***

«Для многих из нас Хэллоуин — это отличный повод для того, чтобы скинуть свои привычные маски и примерить другие — не такие страшные, конечно, но уж точно более веселые. Пока хаффлпаффки гадают на картах, кофейной гуще, воде из озера, волосе Хагрида, слюне Малфоя или на еще какой-нибудь фигне, я тоже попробую сделать парочку предсказаний о том, чем же закончится сегодняшний вечер. Кто-то напьется, кто-то накурится, кто-то переспит, а кто-то — все вышеперечисленное вместе взятое. Ну, а пока вы все еще одеты, я составила небольшой рейтинг лучших костюмов: 5. Кара Хэтфилд, кажется, особо не заморачивалась и пришла на праздничный ужин в толстовке и джинсах, пугая всех своими мешками под глазами. Смелый и наглый выход, за что я присуждаю ей почетное пятое. 4. Наша сладкая парочка — Альбус и Элис Поттеры, то есть, я хотела сказать Поттер и Лонгботтом, нарядились в парные костюмы. Ну, а чего вы еще ожидали? Элис сегодня в образе Леди Озера, а Альбус — Короля Артура, тем самым негласно подтверждая свой статус. Совет да любовь. 3. Адриан Уолкер получает третье место за самый дерзкий костюм. Не знаю, сколько баллов прилетит или улетит с его факультета за то, что он вырядился в своего декана — профессора Белфордра, но игра стоит шампанского. Приглядитесь — он даже скопировал его родинку и манеру походки! 2. Снова парный костюм, и на этот раз — Доминик Уизли и Артур Яксли. Они словно сошли со страниц произведений Фитцджеральда — прекрасные и проклятые, окутанные эпохой двадцатых годов. И кто я такая, чтобы не подметить блеск бриллиантов Уизли? 1. И почетное первое достается Томасу Стоуну, который вновь поразил нас своей гениальностью и появился на вечере в костюме… обскури! Не пугайтесь, если встретите это жуткое чудо трансфигурации в коридоре. Предупреждение: Кассандра Забини сегодня в образе Стеллы Аддерли, так что, Томас, не советую попадаться ей на пути. Пока все. Не объедайтесь шоколадом, не выскакивайте слишком резко из-за углов и наслаждайтесь тыквенным пуншем, пока в него не подмешали водки или огневиски. Люблю, целую, Сплетница». — Вау, а мы здесь милые, — сказала Элис, протягивая Альбусу телефон. На экран была выведена их фотография из последнего поста Сплетницы, где они шли за руку по коридору замка. На Элис было воздушное голубое платье в пол из шифона в стиле кельтов. Ее кожа светилась от переводных белых татуировок, а длинные каштановые волосы были перекрашены в платиновый блонд, словно в насмешку над Альбусом. Сам же он был одет в гремящие доспехи и кольчугу, а за его спиной развевался расшитый красный плащ с меховым воротником. Руку оттягивала подделка под Экскалибур, а голову отяжеляла мощная золотая корона. Альбусу не нравился этот наряд: ему было тяжело, жарко, а еще он был похож на представителя Гриффиндора. Но этого хотела Элис, — она придумала идею для костюма еще летом — а Альбус не хотел ее расстраивать, тем более сейчас, когда чувствовал перед ней вину за то, что сделал. — А по-моему, это немного жутко, — хмыкнул он, разглядывая снимок. — Нас кто-то сфотографировал, а мы даже не заметили этого. — Разве в ночь Хэллоуина не должно быть жутко? — Элис захихикала и повела плечом. — Это цена популярности. Альбус лишь устало вздохнул, перехватил покрепче ее руку и завернул за угол. Двери Большого Зала были открыты, и оттуда доносились смех, голоса, крики и завывания оркестра скелетов. Сладкий тыквенный аромат щекотал ноздри и манил. Стоило им войти, как глаза начали разбегаться от изобилия ярких цветов и странных нарядов. Альбусу уже попались на глаза как минимум пять «Гарри Поттеров», три «Дамблдора», Софи Джонс в образе Серой Дамы, Джесси Томас и Миа Финниган, одетые в какие-то серые мешки, и Кайл Вуд, который выглядел, как… — Ты кто? — спросил его Альбус, когда тот подошёл к ним. Кайл был ярко накрашен, на его голове лежал цветочный венок, сам он был укутан в белую простынь, а за спиной держал огромную деревянную раму. — Полная Дама, не видно что ли? — ответил он, критично оглядывая себя. Элис засмеялась. — Ты не видел Джеймса и Брэндона? — Да, они были на пятом этаже. Гонялись за Толстым Монахом вместе с первокурсниками. — Альбус указал мечом куда-то в сторону выхода, при этом чуть не задев проходящую мимо ведьмочку. Та недовольно цокнула, но ничего не сказала. Кайл пробормотал что-то похожее на «дети» и «предатели» и двинулся к выходу, расталкивая всех на пути своей рамой. Альбус обернулся ему вслед, и тут же наткнулся взглядом на Роксану. Они разошлись на выходе из подземелий, когда он пошел за Элис, а она, словно подорванная на какой-то гиперактивной бомбе, убежала, что-то пробормотав о том, что ей надо было отлить. Сейчас Роксана самозабвенно танцевала, размахивая широкими рукавами своего костюма дементора, а рядом с ней терся Фитц. Не то чтобы Альбус был против него — просто он всегда казался ему мутным типом, как и все на их факультете, да и странно было видеть Роксану, заинтересованной в ком-то. Сначала он волновался по этому поводу, но потом Элис указала ему на то, какой веселой и счастливой выглядела Роксана возле Фитца, и Альбус наконец успокоился. В конце концов, она сама могла разобраться со всем этим, да и высок был риск нарваться на ссору из-за вмешательства в ее личную жизнь. Альбус знал Рокси почти с рождения и чувствовал те тонкие границы, пересечение которых было бы чревато последствиями, но все же ее поведение в последнее время не давало ему покоя. Он привык к ее частым сменам настроения, но все равно это настораживало его каждый и каждый гребанный раз. — Эй. — Элис мягко взяла Альбуса за подбородок и отвела его взгляд. — Роксана уже большая девочка и может сама о себе позаботиться. Она улыбнулась и погладила его по щеке. Он заглянул в ее зеленые глаза, полные любви и доверия, и снова почувствовал, как липкое и противное чувство стыда покрыло его кожу. — Не хочешь выпить чего-нибудь? — резко спросил Альбус, отбрасывая лишние мысли. — Давай я принесу тебе тыквенный пунш. Элис не успела ответить, как он уже вывернулся из ее объятий и чуть ли не бегом направился к столам с закусками. Столы, покрытые фиолетовыми и оранжевыми скатертями, ломились от изобилия жуткой еды. Тыквенные маффины с топпингом из паутины и пауков, яблоки в карамели, облепленные изюминами в виде мух, тыквенные пироги с медом и кремом и многое другое, название чего Альбус не мог определить с первого взгляда. Он убрал меч в ножны, подошел к огромному котлу, в котором искрился тыквенный пунш и взял один из стаканов в форме тыквы. — И где же твоя Леди Озера, Король Артур? Рука Альбуса дрогнула, отчего он пролил половину пунша мимо стакана. Темная жидкость тут же впиталась в волшебную скатерть и испарилась. Он медленно развернулся. Скорпиус Малфой стоял рядом с ним, опершись одной рукой о стол и выглядел… выглядел потрясающе. Его светлая кожа была покрыта золотой перламутровой краской, а глаза подведены черным. Торс был оголен, переливаясь на свету, а на бедрах висела белая ряса, перехваченная тяжелым поясом с драгоценностями. В руках Скорпиус держал фараонский посох, а волосы скрывал под черно-золотым немесом. — Что тебе надо, Малфой? — Альбус с трудом заставил себя отвести взгляд и принялся наполнять стакан пуншем. — Просто соскучился и решил узнать, как у тебя дела. — Скорпиус холодно улыбнулся. Альбус прикладывал титанические усилия, чтобы снова не дрогнуть и не выдать Малфою свое состояние. Прошло уже несколько недель с того самого инцидента, и было действительно тяжело притворяться, будто ничего не случилось, каждый день встречаясь в Большом Зале, на уроках или в гостиной. И когда Альбус все-таки смог отпустить произошедшее и расслабиться, Скорпиус снова напомнил о себе. Словно почувствовал. — У меня все отлично. Теперь можешь проваливать. — Грубо. — Я знаю. Стакан с пуншем был уже наполнен до краев. Альбус бросил черпак в котел и развернулся, бросив напоследок Малфою: — Счастливого Хэллоуина. В спину донесся короткий смешок, который холодом прошелся по позвоночнику. Альбус почувствовал на себе еще чей-то взгляд и повернул голову. С другого конца стола на него смотрела Доминик, делая глоток пунша из своего стакана. Она стояла в компании Молли и Кассандры, а на ее талии по-хозяйски лежала рука Яксли. Ее взгляд был таким проницательным, что Альбус тут же почувствовал себя еще неуютнее. Коротко улыбнувшись кузине, он поспешил направиться к Элис. — Твой пунш. — Альбус протянул ей стакан, и она с благодарностью приняла его, чмокая в губы. Телефон в кармане завибрировал, одновременно с телефоном Элис. Альбус уже подумал, что это очередная сплетня, и даже успел испугаться, что она о нем и Малфое, когда на экране высветилось сообщение от Беатрис Уилкис. Альбус почувствовал, как сердце остановило свой бешеный ритм, а на спине выступил холодный пот. Он открыл сообщение и увидел цифровое приглашение на закрытое продолжение вечеринки в бывшей Выручай комнате. — Мы же пойдем на вечеринку? — спросила Элис, отрывая взгляд от телефона. — Да, конечно, если ты хочешь. Элис по-детски захлопала в ладоши и очаровательно улыбнулась. Альбус хотел ее поцеловать, когда его телефон снова издал оповещение о сообщении. the_malfoy: Если вдруг ты тоже не заинтересован в посещении этой тупой вечеринки, то двери моей комнаты всегда открыты для тебя. Пару секунд Альбус тупо пялился на это первое и единственное сообщение в их чате. — Все в порядке? — Голос Элис донесся словно издалека. Альбус поспешно заблокировал телефон и спрятал его куда подальше в глубь кармана. — Да, это просто спам с каким-то жутким Хэллоуинским скримером. — Он неестественно широко улыбнулся и наклонился, чтобы вовлечь Элис в глубокий поцелуй, стараясь вытравить Малфоя из своих мыслей. Ее губы были сладкими от пунша, а пахла она жасмином и ирисом. Почему-то в этот раз все казалось приторным и сладким до боли в зубах. Альбус почти ничего не помнил о той ночи, и отчего-то, впервые за долгое время, начал жалеть об этом. Хотелось узнать, какая же на ощупь и вкус кожа Малфоя, как он целует и что могло его завести. Альбус разорвал поцелуй с характерным звуком и посмотрел на улыбающуюся Элис, щеки которой покрывал легкий румянец. Мерлин, она ведь не заслужила этого. Он перевел взгляд за ее спину, глаза выхватили золотое свечение из толпы. Скорпиус смотрел прямо на них, параллельно отвечая что-то стоящему рядом Калебу Забини. В его голубых глазах, очерченных черной подводкой, было что-то холодное и нечитаемое. — Знаешь, малыш. — Альбус с трудом оторвал взгляд от Скорпиуса и перевел его на Элис. — Я что-то себя неважно чувствую. Сходишь на вечеринку без меня?

***

В подземельях, казалось, было холоднее, чем обычно. И тише. alice_longbottom: Как самочувствие? Тебе нужно что-нибудь? Я могу прийти.

as_potter: Нет, все в порядке. Ложусь спать. Повеселись за меня.

alice_longbottom: Спокойной ночи. Люблю тебя.

as_potter: И я тебя.

Постояв еще пару секунд в раздумьях, Альбус все же двинулся вперед. Он подошел к нужной двери и занес руку, чтобы постучать. Теперь пути назад не было. За дверью послышались шаги, после чего она со скрипом отворилась.