«Если необходимо что-то хорошо спрятать, нужно положить на самое видное место». Народная мудрость
Гарри бежал по улицам, как угорелый. Закатное солнце разливало по светлым камням домов и мостовых ярко-оранжевый свет. Он старался обогнать закат и опоздал на каких-то семь минут. Тяжело дыша, зло ударил кулаком по стене. Опять пришлось лезть через забор; прячась за кустами, красться в тени; влезать по ветвистой пинии и протискиваться в узкое окошко отдушины. Когда Гарри как можно тише шел по чердаку распугивая мышей и притаившихся на балках птиц, солнце совсем село за горизонт. В темноте он едва не свернул себе шею, споткнувшись о какой-то мешок. Гарри тихо крался по коридорам приюта и с грустью вспоминал дом. Он так хотел написать Интегре про Министерский архив, про встречу с Максвеллом, но... он не сделает этого. Раз сестра не хочет его видеть и даже прислать сову, Гарри первым не пойдет навстречу. Это она устроила глупую игру в «секреты и тайны». Вот пусть первая и рассказывает что к чему. И мирится тоже первая, если захочет. Гарри встал посреди пустого темного коридора. А если они так и не помирятся? Если он приедет домой, а Интегра ничего не расскажет? Внутри все похолодело от этой мысли. Охотник до хруста сжал кулаки. Ну и ладно! Он сотрудник Хеллсинга. Он все равно будет защищать ее. Если Глава организации не прогонит. А прогонит - Гарри уедет в Ватикан. Здесь ему точно найдется место. В комнате он не раздеваясь лег на кровать в полной уверенности, что не сможет заснуть. Но как только голова коснулась подушки мальчик провалился в глубокий сон. Проснулся он на удивление поздно. Солнце успело не просто заглянуть в окно, а подняться высоко и до жары прогреть комнату. Мальчик потянулся, надел очки и с удивлением обнаружил неожиданного гостя. Среди книг, тетрадей, пергамента в кресле в углу вытянув ноги, спал Андерсон. На плече католического священника, прищурившись, дремала Хедвиг. Охотник удивился. У крестного в приюте была своя комната. Что он делает здесь? Сова-предательница открыла один глаз, посмотрела на хозяина, переступила лапами и отвернула голову к стене на сто восемьдесят градусов. Гарри не выдержал и показал птице язык. Тишину под окном нарушил гвалт голосов. Гарри заинтересовано высунулся на улицу. Дети восторженно столпились около гостей. Гарри никак не мог разглядеть, кто же там стоял у ворот, что весь приют, включая настоятелей и работников кухни высыпали встречать. В окружении подпрыгивающих от радости детей к приюту приближались Хайнкель и Максвелл. Гарри с удивлением поправил очки. На девушке уже висели несколько ребятишек. Один мальчик лет четырех гордо сидел у нее на шее. На Максвелла дети смотрели по другому, с восторгом и обожанием, но близко не подходили, держались на расстоянии. Главный настоятель, Марко, вышел вперед, чуть поклонился гостям. Энрико что-то сказал, опустил голову в ответ. Хайнкель случайно подняла глаза и заметила Гарри. Радостно помахала ему рукой. Он неуверенно махнул в ответ. Дети с одной из монахинь и Хайнкель остались на улице под раскидистым деревом, названия которого Гарри так и не выяснил. Настоятели вместе с Энрико вошли внутрь. Мальчик практически бесшумно слез с кровати. Может, на кухне сжалятся и дадут ему перекусить? Завтрак он давно проспал. Гарри уже почти выскользнул в коридор, поправляя на ходу ремень кобуры. Но тут Андерсон шевельнулся. Хедвиг на плече недовольно расправила крылья, сохраняя равновесие, но так и не слетела. Отец Александр проморгался, и потянулся до хруста в суставах: - Привет, Гарри. - Доброе утро, - отозвался мальчик, останавливаясь у двери. Андерсон встал на ноги. Сова нахохлилась. Католик усмехнулся, погладил птицу. Хедвиг довольно зажмурилась. - Ну что, - улыбнулся паладин, - нашел в архиве что-нибудь интересное? Гарри тут же забыл про неожиданных гостей в приюте, про пропущенный завтрак. И принялся взахлеб делиться впечатлениями от прочитанного. Они проговорили больше часа. Гарри восторженно жестикулировал, тыкая в тетрадь и схемы. Андерсон, довольный, что угодил крестнику, охотно комментировал. Франко легко согласился пустить Гарри в архив под личную ответственность отца Александра. В первую очередь министру самому было любопытно посмотреть на «мальчика-который-выжил», да в добавок практикующего экзорциста. Так что все остались довольны. Андерсон и сам не заметил, как уже вместе с Гарри активно ползал на четвереньках среди разложенных книг и бумаг, указывал пальцами на пометки, что-то подправлял. Он не мог перестать удивляться той работе, которую проделал мальчишка. Пусть и не один, но волшебников, ничего не понимающих в религиозной магии, можно особо не учитывать. Дверь тихонько скрипнула. Гарри и Александр дружно обернулись. В комнату опасливо заглянул мальчик, ровесник Гарри: - Падре, вас зовет настоятель. Андерсон улыбнулся и кивнул: - Хорошо, Стив. Я сейчас иду. Мальчик скрылся за дверью. Андерсон выпрямился, потер поясницу. Гарри с уважением смотрел на крестного. Его здесь любили и он отвечал взаимностью. Появляясь в приюте несколько раз в неделю он знал всех детей по именам. - Гарри, дождись меня, ладно? Гарри кивнул. Значит, крестный что-то от него хотел, раз пришел ранним утром, да так и уснул в кресле в его комнате. Гарри снова уткнулся в схемы и записи. Андерсон зашел в кабинет старшего настоятеля приюта и с удивлением обнаружил там вместо Марко Максвелла. Энрико недовольный сидел в пустом помещении рядом со столом и сосредоточенно отбивал пальцами ритм какой-то мелодии. - Благослови тебя Господь, Энрико, - радостно провозгласил Андерсон. Максвелл обернулся. Но хмуро промолчал. На лице молодого человека отражалось недовольство, глаза едва ли молнии не метали. Александр пожал плечами и сел у стены на скамью. Глава Искариота был не в меру вспыльчив. Паладин списывал это на молодость и надеялся, Максвелл перерастет свои неконтролируемые вспышки. Энрико встал со стула. Андерсон с гордостью смотрел на бывшего воспитанника. Из неуверенного злобного мальчишки все-таки вышел толк. За каких-то пару-тройку лет выбиться в доверенное лицо к Папе и получить благословение на возрождение старого, всеми забытого Тринадцатого отдела - это дорогого стоит. Взять под свое крыло приют, в котором вырос. Юноша успел заслужить уважение и доверие коллег. Даже несмотря на амбициозный, сложный характер Энрико, с ним считались. Хотя для Искариота характер у него то, что надо. Отдел во все времена вбирал в себя самых бесшабашных и отпетых вояк, фанатично преданных Всевышнему. Отдел имени Иуды, тайная организация, карающая рука Господня. Прошлый раз его ликвидировали как раз из-за того, что Глава не смог контролировать своих людей. А управлять такими фанатиками не просто. Но Энрико на удивление успешно справляется. - Андерсон, - как можно спокойнее проговорил Максвелл, поправляя колоратку, - что ты творишь? Священник равнодушно спросил: - О чем ты? Ночью он вернулся из Остии. Там разгулялась местная нечисть. Может, в запале паладин и разрушил пару домов - но все ж ради праведного дела! От Главы Искариота Андерсону часто перепадало за учиненные разрушения. Так что следующую часть речи бывшего подопечного паладин пропустил мимо ушей. То, что Александр не поменял ни позы, ни выражения лица вывело Энрико из себя: - ... я уже молчу о том, что ты притащил сюда мальчишку из этого Хеллсинга! - крестный Гарри удивленно поднял глаза на молодого человека. Максвелл продолжал орать, все больше распаляясь: - Но допускать его в наши архивы - это за гранью! Это наши секреты! Александр, наконец, сообразил, в чем его обвиняют, и успокоился. Слушая дальнейшую тираду с непроницаемым лицом. И под конец монолога Энрико «сдулся». Прикрыл глаза, шумно выдохнул, с силой потер висок. Андерсон убедился, что монолог закончен и тихо проговорил: - Ты забываешь, он - в первую очередь, мой крестник. Энрико едва не подавился вдохом: - Он работает на Хеллсинг!!! - И что? - Андерсон равнодушно пожал плечами. - Сюда он приехал именно в качестве моего крестника. Я имею полное право взять его на каникулы. Мальчик ведет себя тихо и прилично. И плевать он хотел на наши тайны. Максвелл стал быстро расхаживать из угла в угол. Как вразумить паладина? Неужели он не понимает, что еретики просто играют на его чувствах?! - Не верю, - громко сказал он, - Хеллсинг никогда не отпустила бы Гарри сюда одного! Александр, смирившись с бессмысленными претензиями, невозмутимо ответил: - Интегра сама попросила забрать Гарри на каникулы. Услышав самое ненавистное имя на земле, Глава Искариота замер на месте. Ему казалось, что Андерсон сходит с ума: - И ты веришь, что это просто так? - Энрико, я не понимаю, чего ты хочешь от меня? - паладин устало прислонил затылок к стене и прикрыл глаза. Ночка выдалась жаркой. Хотелось спать, но ему еще надо поговорить с крестником. - Мальчик отдыхает, гуляет по городу, занимается учебой и наслаждается жизнью. Все, как и положено почти двенадцатилетнему подростку. Максвелл подскочил к Андерсону и в порыве тряхнул его за отвороты легкого плаща: - Александр, очнись! - их носы практически соприкасались. Паладин спокойно смотрел в обезумевшие глаза начальника. - Он - сотрудник вероотступников в стране проклятых протестантов! Андерсон медленно встал. Максвелл понял, что перегнул палку, разжал руки и отступил на несколько шагов. Паладин и сам был не рад, что Гарри работает на Хеллсинг. Ладно, работает. Хеллсинг - его семья и ничего с этим не поделаешь. Но Господу виднее. У него свои планы на смертных. Ведь не случайно он встретился с Гарри еще до того, как узнал, что мальчик связан с протестантской тайной службой. - Он крещен по католическим традициям, - угрожающе спокойно проговорил священник. - Я отвечаю за него, кем бы он ни был. Максвелл часто дышал, изо всех сил стараясь справиться с клокочущим внутри праведным гневом. Католик, служащий еретикам! Защищающий протестантскую землю! Абсурд! Но взглянув на спокойного Андерсона, Энрико понял: спорить бесполезно. Долг всегда был для отца Александра превыше всего. Глава Тринадцатого отдела прибегнул к последнему доводу: - Пусть так, - обреченно согласился он, заложил руки за спину, - но ты привел его в архивы Министерства магии! В наши архивы...! Дверь скрипнула и в кабинет зашла Хайнкель: - Максвелл, тебя на первом этаже слыхать! Ой... Добрый день, падре! - она радостно улыбнулась Андерсону. Тот кивнул в ответ. Девушка подозрительно посмотрела на обоих: - Чего за крики-то? Андерсон шагнул к дверям, радуясь возможности закончить этот глупый разговор: - Да Энрико записывает Гарри в ряды преступников церкви. Девушка посмотрела на начальника и звонко расхохоталась. - Прекрати! - заорал Максвелл. Но она не слушала. Андерсон тоже удивленно уставился на Хайнкель. - Уф... Ну ты даешь... - отсмеявшись, выдохнула она. - А чего сразу не скажешь, что Гарри тебя вчера чуть не пристрелил? А? Андерсон от удивления открыл рот. Хайнкель весело улыбалась. Максвелл пыхтел, сложив на груди руки и до скрипа стиснув зубы. Хайнкель красочно пересказала вчерашнюю встречу в Министерстве. Через пять минут Глава Тринадцатого отдела готов был провалиться сквозь землю от стыда. Его опекун, его сотрудник обидно хохотал, вытирая выступающие слезы. Ладно Хайнкель, с женщины и взять-то нечего. - Ох, Энрико, - отсмеявшись выдохнул Андерсон. - он оперативник организации по борьбе с нечистью. Неужели ты думаешь, что реши Гарри выстрелить он бы думал хоть секунду? У Максвелла дергался глаз. Его, Главу Тринадцатого отдела, подняли на смех из-за Хеллсинга! Позор! - Но ты его отвел в наш архив! - громко возмутился Энрико. - С разрешения Франко, между прочим, - все еще улыбаясь отозвался Андерсон, - будь Сартори глупцом, он бы не просидел в кресле Министра магии два десятка лет и не пользовался бы таким доверием Папы. Тебе стоит у него поучиться. Гарри нужны были всего лишь материалы для обучения в школе волшебства. Максвелл не мог допустить, чтобы последнее слово осталось не за ним: - Он ходил среди стеллажей один! Он мог выведать любую тайну для своего Хеллсинга! Андерсон запрокинул голову к потолку и воззвал к Господу. Где же он так нагрешил? Терпение, Александр, терпение... Энрико молод, горяч и только учится... - Какую тайну? - выдохнул паладин. - Что у Ватикана вновь появилась тайная служба Искариот? Что Глава в ней Энрико Максвелл? Что Тринадцатый отдел базируется в Ватикане? Что еще не знает Хеллсинг? С каждой фразой лицо Энрико хмурилось все больше. Паладин прав. Но признавать это было тяжелее всего. Скажи это кто-нибудь другой, Максвелл бы лично свернул обидчику шею. Но из уст человека, заменившего отца, звучало особенно обидно. - Энрико, - Андерсон повернулся к бывшему воспитаннику. Хайнкель понятливо примолкла, замерев у двери. - оставь мальчика в покое. Я тебе говорю в последний раз: он здесь не как сотрудник Хеллсинга. Не веришь, позвони сам Интегре. Уверен, она тебе все популярно объяснит. С этими словами священник вышел из кабинета, следом в дверь прошмыгнула Хайнкель, оставив Энрико в одиночестве склонять ненавистную Главу организации Хеллсинг по всем известным ругательствам. Как только Хайнкель и Андерсон вышли за дверь и отошли достаточно далеко от кабинета, священник сцапал девушку за плечо и притянул поближе. Она опасливо уставилась на него. - Хайнкель! - зло зашипел паладин. - Я тебя для чего в Искариот пристроил? Чтобы ты присматривала за Энрико, а не издевалась над ним! - Падре, - Хайнкель выдернула руку. - Энрико сам виноват. Вел бы себя посдержанней - избежал бы многих проблем. Андерсон строго смотрел на подопечную. Лет пять назад она бы стушевалась. Сегодня - ответила наглым взглядом. Андерсон подался вперед: - Ты же знаешь... - Да-да, - девушка закатила глаза, - я помню. Максвелл - очень важен для Ватикана и Искариота. Оберегать и вразумлять. - Вот именно, - сквозь зубы прошипел паладин,- а не заниматься ерундой! - Поняла. Исправлюсь, - без особого чувства ответила девушка. Он покачал головой. Прошло то время, когда его боялись. Сейчас уважают, но воспринимают как старика, думая про себя: «пусть поворчит». Подопечные незаметно выросли, заняли достойное место, встали на истинный путь веры и уверенно по нему шагали, уничтожая на своем пути вероотступников и еретиков. Он может гордится своими воспитанниками. Андерсон устало потер переносицу. Втолковывать что-то упрямой Хайнкель смысла не имело. Он решил сменить тему: - Я слышал, Кристофер вернулся ни с чем? - Да, - кивнула Хайнкель. - не знаю, что за нечисть засела в Тиволи, но уже второй отряд возвращается поджав хвост. Андресон задумался. Ему пришла в голову странная, но дельная мысль: - Слушай, возьмите-ка с собой Гарри и отправляйтесь сегодня вечером. Девушка посмотрела на паладина поверх очков: - С ума сошли, падре?! Он еще ребенок! - Очень талантливый ребенок. Андерсону на самом деле было интересно посмотреть на что способен сотрудник протестантской конторы. Хайнкель вспомнила, как мальчишка обращался с пистолетом и решила, что за себя постоять он точно сумеет. - Максвелл ни за что не согласится, - чуть подумав, покачала головой девушка. Лицо паладина озарила улыбка: - О! Это уже моя забота. Хайнкель кивнула и пошла к выходу, обратно к детишкам. Священник пристально смотрел ей в спину. Завернув за угол, девушка тут же зажала зубами сигарету и достала зажигалку. - Хайнкель! - вопль священника застал ее врасплох. Девушка от неожиданности втянула голову в плечи. Нераскуреная сигарета упала под ноги. - Я сколько раз тебя предупреждал! Лучший оперативник тайной службы Ватикана плюнула на гордость и пулей вылетела прочь из коридора. За курение с Андерсона станется и уши надрать.***
Гарри удивился, когда крестный предложил ему поучаствовать в операции Искариота. Хоть это и выглядело несколько странно. Но охотник слишком засиделся за книгами, соскучившись по стрельбе и магии. Он радостно перебрал пули, почистил кольт и к восьми вечера, как и было велено, вышел к воротам приюта. Гарри немного расстроился, что крестный с ними не поедет, но предвкушение вышло на первый план, вытеснив все сомнения и другие мысли. День шел к закату, но солнце еще долго не скроется за горизонтом. Гарри недоумевал, как Глава Искариота согласился на участие в операции сотрудника ненавистного Хеллсинга. Напротив ворот остановился черный внедорожник. Настойчиво посигналил. Гарри неуверенно двинулся к машине, удивленно вертя головой. Всего один автомобиль для оперативного выезда? Тонированное стекло опустилось, и из окна высунулась светлая макушка Хайнкель: - Гарри, поторопись! Мальчик ускорил шаг. Дверь открылась, и он нырнул в салон. Недоуменно посмотрел на спутников. Кроме Хайнкель в машине сидели двое мужчин неопределенного возраста в темных очках, одетые в католические сутаны. На шее - длинные цепочки с крестами. Всего трое человек? К нему с переднего сиденья обернулась Хайнкель, весело спросила: - Готов? Водитель возмущенно затараторил, кивая в сторону мальчика. Гарри напрягся. Хайнкель спокойно что-то ответила. Водитель продолжил эмоционально изъясняться. И только после волшебного слова «Андерсон» он ошарашено замолчал и снова взялся за руль. Машина плавно тронулась с места. - А куда мы едем? - осторожно спросил Гарри. Его терзало чувство какой-то неправильности. Один боевой отряд Хеллсинга включал от десяти солдат. «В нагрузку» могли отправить его или Алукарда. Интегра даже вампира одного отпускала очень неохотно. А здесь... Как понял мальчик, два оперативника, третий - водитель - на подхвате. Может, простой экзорцизм? Тогда наоборот, слишком много народу. Двоих с учетом водителя вполне хватило бы. - В пригород Тиволи, - отозвалась Хайнкель. - Оружие с собой? Машина подпрыгнула на кочке. Водитель выругался. - Да, - отозвался Гарри, наблюдая в окно за меняющимся пейзажем. Солнце готовилось скрыться за горизонтом, ярко высвечивая деревья, траву, кусты, попадающиеся домики. Гарри не заметил, как на него недоуменно посмотрели сотрудники Искариота, шепотом обменялись фразами пока Хайнкель снова не шикнула на напарников. Спустя полтора часа резко потемнело, и зарядил дождь. Словно машина просто пересекла четкую границу. Гарри настороженно обернулся. Через заднее стекло отчетливо виднелось удаляющееся светлое небо. Легкие облачка казались розово-оранжевыми в закатном солнце. Но уже около полумили за машиной небо затянули низкие, слоистые тучи, местами подсвечивающиеся вспышками молний. А еще через минуту дождь усилился настолько, что за стеклом ничего не было видно кроме сплошной стены ливня. Машина гудела изнутри от частых тяжелых капель. Казалось, сверху сыпется горох. Водителю пришлось сильно сбросить скорость. Дворники не справлялись. Гарри заерзал на сиденье. Вместе с тучами и дождем рядом было что-то. Чувство казалось смутно знакомым, но он не мог вспомнить, когда уже испытывал подобное. Мальчик повернул голову к окну, напряженно вглядываясь в стекающие капли. Итальянцы спокойно переговаривались. Неужели они не чувствуют? За окном мелькнула тень. Гарри тряхнул головой. Показалось. За такой стеной дождя что угодно померещится. Гарри подался вперед и тронул за плечо Хайнкель. Девушка понятливо наклонила голову. - Долго еще до места? - покричал охотник. Грохот дождя по железной крыше оглушал. Хайнкель ободряюще улыбнулась: - Не переживай, мы почти приехали. «Почти приехали». А ведь ему так и не сказали, что случилось под Тиволи. - Хайнкель, - Гарри сильнее сжал плечо двушки. - что-то не так... Она не успела ответить. Ослепительно сверкнула молния. И под грохот грома машину рывком бросило вперед.***
Нимфадоре пришлось ночевать в особняке. В поместье второй день царила страшная суматоха. Все бегали, суетились: слуги, солдаты, какие-то строго одетые люди. Тонкс не пустили в камин, сославшись на приказ начальства, и посоветовали найти Уолтера. Наткнулась на дворецкого она случайно, когда тот пробегал мимо и громко кричал в рацию. Дворецкий тихо выругался. Со всей этой неразберихой он и забыл про волшебницу. Та тихо работала в библиотеке. Долго извинялся за неудобства и попросил остаться Тонкс в особняке. Нимфадора нахмурилась, представляя, что скажут родители если она не появится дома: - Меня потеряют. Лицо Уолтера не изменилось. Не хватало еще, чтобы с ней что-то случилось: - Тогда мы не сможем гарантировать вам безопасность, - дворецкий преградил дорогу одной из служанок: - Проводите нашу гостью в спальню. Мисс Тонкс, в особняке есть сова - предупредите родственников. Пояснений девушка не дождалась. Ни от дворецкого, ни от прислуги. Ее проводили в просторную комнату на втором этаже в конце длинного, мрачного коридора без окон. Служанка принесла на плече маленькую милую сову. Тонкс тут же написала короткое письмо родителям и выпустила птицу на улицу. Шум дождя за окном перекрывал грохот магловских машин и крики приказов. Уснуть так и не удалось. Всю ночь особняк продолжал гудеть. До рассвета девушка промаялась в кровати, так и не сомкнув глаз. Вокруг что-то творилось. Что-то непонятное, тревожное. Еще до рассвета Тонкс не выдержала и отправилась в библиотеку. Там она просидела над книгами до самого вечера. Весь день беготня, суматоха, крики не стихали ни на минуту. Девушка осторожно шла по этажу, пока не заметила полоску света под одной из дверей. Может, здесь ей подскажут, как попасть в подвал? А то с такой суматохой до нее точно никому дела не будет, а все наработанное надо выводить на практику. Интегра курила у себя в кабинете, наблюдая, как по стеклу растекаются редкие капли дождя. Интересно, как там Гарри? В Италии тепло и много солнца. Наверняка каникулы получились, что надо! Отец Александр исправно звонил, держал леди Хеллсинг в курсе. У нее не было повода не доверять католику, но тоска с каждым днем становилась сильнее. Интегра выдохнула дым, стряхнула пепел в почти переполненную пепельницу. Уолтер окончательно смирился с вредной привычкой подопечной и стал снабжать ее более качественными и дорогими сигаретами. Интегра тосковала по Гарри. Ей очень не хватало брата и друга. После отъезда Гарри леди Хеллсинг быстро шла на поправку. С утроенными усилиями бралась за работу, тренировки. Это в большинстве своем отвлекало от гнетущих мыслей, но иногда они обуревали с утроенными усилиями и состояние Интегры приближалось к депрессии. Рано или поздно Гарри вернется домой и придется объясняться. За спиной едва слышно зачастили мягкие шаги по ковру. Черный пес по имени Бродяга практически везде следовал за новой хозяйкой. И сейчас он вылез из-под стола, встряхнулся и подошел к ней. Рука в белой перчатке привычным движением потрепала черные уши. От одиночества Интегра часто разговаривала с четвероногим другом. Иногда начинало казаться, что Бродяга внимательно слушает и понимает. Пес постепенно отъедался, шерсть распушилась, заблестела. В особняке к новому питомцу привыкли быстро. Никто за все это время ни разу не услышал лая. С Пушком дела обстояли иначе. Трехголовая собачка оказалась доброй и шкодливой, что приводило к массовым разрушением и бедствиям. Интегре пришлось пригрозить вампиру отправить обоих жить в Хогвартс, если Алукард не справится со зверюшкой. Носферату схитрил и быстренько договорился с Хагридом о дрессировке Пушка. Лесничий и рад стараться. Когда по особняку начал расхаживать еще и великан Интегра остро ощутила как поместье медленно, но неотвратимо превращается в филиал Бедлама. Еще несколько дней Хагриду с Алукардом пришлось выхаживать Пушка - цербер каким-то образом пробрался на продовольственный склад, съел трехмесячный запас картошки для солдат и мучился животом. Но к разочарованию хозяйки поместья не издох. Интегра вздохнула. Дождь усилился, дробно барабанил по подоконнику. Гарри столько всего пропустил! Интегра тряхнула светлыми волосами и отправила остаток сигареты в пепельницу. Обернулась к столу, с тоской посмотрела на кипы бумаг и со стоном прислонилась лбом к прохладному стеклу. Бродяга снова ткнулся мокрым носом хозяйке в ладонь. Хоть штат секретарей найми - не поможет. Возвращаться к ненавистным бумагам не хотелось, сегодня Интегра слишком устала. Вторые сутки на ногах. Девочка начинала подозревать, что активность вампиров как-то зависит от погоды. Как только тучи затянули яркое солнце, твари повылазили из нор и орудовали в окрестностях Лондона. Пришлось вызывать солдат из отгулов и отпусков - рук не хватало. Как следствие ни она, ни Уолтер не спали, особняк стоял на ушах. А сегодня один из вампиров напал на людей в какой-то миле от поместья. Неслыханная наглость! Интегра лично рвалась прикончить негодяя, пока Алукард не пригрозил закрыть ее с Пушком в подвале. К огромному разочарованию леди Хеллсинг вампира поддержали Уолтер и Вилмер. Пришлось стиснув зубы, остаться в поместье переживать за своих, и кусать локти от обиды. Когда уже ее перестанут запирать, как принцессу в башне?! Только двадцать минут назад Уолтер сообщил, что вампир ликвидирован. Всего две жертвы из гражданских. И Интегра, наконец, смогла успокоиться - ее люди вернулись без потерь. Прежде чем скрипнула дверь Бродяга насторожил уши и обернулся. На пороге появилась девушка. Интегра удивилась. Всех сотрудников дома она знала лично. - Извините, - сказала незнакомка, - я не могу найти Уолтера. Только когда она шагнула в полоску света от настольной лампы, Интегра распознала мантию волшебника. - А, - протянула она, - мисс Тонкс, верно? - Да, - кивнула Нимфадора, с удивлением разглядывая девочку. Она узнала сестру Гарри. Так вот про кого вся школа говорила и будет говорить еще очень и очень долго. Вблизи Интегра оказалась простой худой девочкой-подростком. С круглыми очками на носу, как у Гарри. - Интегра Хеллсинг, хозяйка поместья, - представилась Интегра. - Я знаю, - улыбнулась Тонкс, но заметила напряженный взгляд и поспешно добавила: - я видела, когда ты появилась в Хогвартсе. Это было здорово. Интегра хищно улыбнулась, вспоминая инцидент с директором. Тонкс передернуло от этой улыбки. Интегра обрадовалась гостье. И от тяжелых мыслей отвлечется и познакомится с «напарницей» Гарри. Он очень нахваливал Нимфадору. - Как успехи в работе? - Интегра приглашающе указала рукой на кресло и сама села за стол. Волшебница пристроилась на стуле. Пес тут же подошел к ней. Обошел по кругу, принюхиваясь. Положил голову ей на колено и шумно вздохнул. - Ой, какой хорошенький! - Нимфадора восторженно погладила Бродягу, пес завилял хвостом. Интегра удивленно наблюдала за сценой. Бродяга обычно равнодушно относился к людям, а тут такие чувства. - Твой? - Сложно сказать, - честно отозвалась Интегра, - нашла пару недель назад в одном из парков. - А Гарри скоро вернется? - вдруг спросила Нимфадора. Интегра сглотнула. Отвлечься не получилось. Отсутствие Гарри в особняке очень остро ощущалось. Когда он находился в школе, их связывал камин. В любой момент они могли увидеться. Да и солдаты привыкли, что их прикрывает волшебник. А сейчас он был в Риме. Интегра подозревала, через камин и в Италию можно попасть. Но это уже совсем из разряда бреда. Сама отправила, теперь приходится собрать волю в кулак, и расплачиваться за свое решение. - Думаю, да, - помедлив, ответила леди Хеллсинг. Взяла с края стола пачку сигарет, чиркнула зажигалкой. - так как продвигается ваше... «исследование»?***
Корнелиус Фадж с силой захлопнул последнюю папку. Если с подписями спасало заговоренное самописное перо, то читать отчеты, приказы, распоряжения, служебные записки приходилось самому. И ничего с этим нельзя придумать. «Бумажный день», как называли его все министры, наконец-то закончился. Кабинет давно погрузился в полумрак, напоминая о позднем времени суток. Фадж встал с кресла, потер затекшее плечо. Министр подошел к вешалке, накинул на плечи мантию, вернулся к столу за портфелем. Дверь хлопнула об стену с жутким грохотом. Министр вздрогнул. Портфель выпал из рук. На пороге стоял Денвер Беррингтон. Бледный, сосредоточенный. Один рукав закатан до локтя, мантия застегнута неправильно, из кармана торчит край смятого шейного платка. Такой небрежности в одежде педантичный Денвер никогда не допускал. По лицу мракоборца министр понял: рабочий день еще не закончен. Прежде чем Корнелиус открыл рот для вопроса, Беррингтон прохрипел: - Сириус Блэк сбежал. Фадж наклонил голову. Сморгнул. Быть не может. Это глупая шутка. Или сон. Да, точно. Сон! Корнелиус невозмутимо поднял свой портфель с пола. Взмахнул палочкой и кабинет погрузился во мрак. Фадж, насвистывая известную песенку, направился к выходу. - Корнелиус... Это правда, - Биррингтон тяжело опустил руку на плечо Фаджа. У министра внутри что-то оборвалось и полетело в пропасть. Он осознал произошедшее и изо всех сил старался держать себя в руках. Денвер поджал губы. Министра можно понять. Он бы и сам не поверил. То, что сделал Блэк - невозможно. По крайней мере так считалось до этого момента. Фадж стоял, как вкопанный и прижимая к груди портфель. Сириус Блэк... Это он предал семью Поттеров, «сдал» их Темному Лорду. Жестоко убил школьного друга вместе с несколькими маглами. Как он смог сбежать из Азкабана?! От дементоров уйти невозможно! - Когда? - коротко спросил Фадж, до боли сжимая в ладони ручку портфеля. - Неясно, - тихо отозвался мракоборец. - Может несколько дней. Или недель. Заметили час назад. Корнелиус не зря работал в Департаменте чрезвычайных ситуаций. И даже спокойная, кабинетная должность не смогла убить в нем наработанное годами. О том, как сбежал Блэк пусть думают в Азкабане. И как раз в Департаменте ЧС. - Беррингтон, - голос Фаджа изменился, стал тихим и деловым. - Скорее всего Блэк попробует найти Гарри Поттера. Сейчас же сообщи Дамблдору. Срочно найдите Грюма. И Бруствера ко мне. Немедленно. Денвер невольно улыбнулся. Перед ним стоял не министр магии, а аврор. Тот, кем был Корнелиус до того, как возглавил Министерство магии. Беринггтон думал, что Фадж превратился в «кабинетную крысу», но нет. Еще не все потеряно. - Сообщить в Хеллсинг? - спросил Денвер, выходя за министром из кабинета. - Нет, - бросил Фадж на ходу. Он почти бежал по коридору к залу с каминами. - Я сейчас лично отправляюсь туда. Сейчас Фадж не думал о конфликте с наглой девчонкой. Не время задирать нос. Если Блэк действительно будет искать Поттера, рано или поздно он его найдет любыми способами. Убив каждого, кто возникнет на пути. А если это будет Интегра, Ее Величество никогда не простит волшебникам потерю Главы Хеллсинга. Да и кто знает, если Темный Лорд вернется, Гарри может стать единственной надеждой на спасение. Кингсли Бруствер возник рядом с Фаджем как раз когда министр подошел к камину. - В особняк Хеллсинг, - пояснил Корнелиус и первый исчез в зеленом пламени.