Пустой дом

Мужчина прошел вглубь коридора и, даже не оборачиваясь, скрылся за аркой, ведущей на кухню. Мне вспомнились первые дни отработки, и то в какой буре эмоций мне пришлось выстоять для того, чтобы заварить и отнести владельцу дома чашечку кофе. Казалось, что с того момента прошла целая вечность. Я стояла на месте в полумраке длинного коридора. Сомнения не давали ступить и шагу. Руководствуясь только ежеминутным порывом, я опять завела себя в тупиковую ситуацию, поставила в неловкое положение. Но, раз уж я здесь, раз уж я пришла, то стоит завершить начатое дело. — Вы можете отдать мне их здесь и я пойду, — едва не заикаясь сказала я в тишину дома. Брайан не ответил. Воздух в доме словно загустился, стены, давшие обет молчания, стали более мрачные. Что-то было не так, и я это чувствовала. Я пришла не во время, и теперь лучшим исходом встречи было забрать злополучные туфли и скорее ретироваться, ведь вечер обещал быть напряженным и сложным и без хмурого настроения Брайана. — Проходи, если пришла, — почти мертвый, лишенный всякого окраса, мужской голос позвал меня за собой. И если бы крупица здравого смысла оставалась в моей голове, я бы развернулась и ушла. Но в воспоминаниях так ярко переливался и блистал момент, когда мистер Уайт поддержал меня в тот день, протянул руку, не остался в стороне. Был, когда окружала пустота и боль. Тот поцелуй, оставленный им, скорее всего ничего не значил. Да, девочки живут в фантазиях и надумывают всякого и я не исключение. Но если мы счастливы в этих мечтах, разве это неправильно? Я прошла на кухню. Брайан стоял ко мне спиной. Мужчина уперся обеими руками в каменную столешницу. Под тонким хлопком домашней футболки напряглись мышцы плеч и спины. Голова была опущена. — Я, наверное, пришла не во время, — севшим голосом начала говорить я. Владелец дома был абсолютно статичен, словно статуя, высеченная из камня. Лишь спустя полминуты я услышала как он тяжело выдохнул. — Что тебе надо, Аманда? — спросил он, не поворачиваясь ко мне. — Туфли, — ляпнула я, прекрасно зная, что они служили лишь предлогом для встречи. А чего я от нее ждала? Я не знала ответа на этот вопрос. Хотелось его увидеть, убедиться в том, что с Брайаном все хорошо. Мистер Уайт развернулся ко мне лицом, присев на столешницу и от его взгляда мне стало мерзко и противно. Так на меня он еще не смотрел. — Туфли? И долго ты будешь сюда бегать под любым предлогом? Кровь отхлынула от лица, и в тот же момент стало холодно. Я не могла отвести глаз от собеседника, как будто находилась под гипнозом. Как только двери дома открылись, и я увидела Брайана, было понятно, что милой беседы с чаепитием не состоится, но могла ли я подумать, что разговор пойдет по такому течению? — О чем вы? — мой язык плохо меня слушался. Сердце ломило от тупых ударов стыда. Где-то глубоко, за бегущими мыслями, я понимала, о чем он говорил. — Только не прикидывайся дурочкой. Ты прекрасно знаешь, о чем я. И ты серьезно думала, что я не пойму? Не увижу, как ты на меня смотришь? Ты даже забываешь дышать, когда в одной комнате со мной. Сверстников мало? Нет. Я отказывалась верить в то, что происходило. Почему он так жесток? Зачем он говорит эти слова? — И долго это будет продолжаться? Что ты забудешь в следующий раз? — Почему вы так со мной разговариваете? Какое право вы на это имеете? Что я сделала плохого? Попыталась вам помочь? Предупредить о шайке пьяных родителей, которые не посуду хотели вам побить и стекла? — ступор начал сходить. Голос звучал твердо и дай Бог, чтобы он не увидел, какой ценой мне это давалось. Через усилие я отвела глаза от его лица. В раковине стояли грязные кружки, тарелки, на столе были разбросаны вещи. И среди беспорядка, как Изенгард над выжженной долиной, стояла пустая бутылка. — Туфли в комнате, в которой ты ночевала, — мертвым голосом сообщил мужчина и повернулся спиной, давая понять, что разговор окончен. Все двадцать восемь шагов до гостевой спальни я пыталась оправдать его поведение, найти причину или даже несколько причин происходящего, уверяла себя, что мне показалось, и Брайан имел в виду вовсе не мою влюбленность, а что-то другое. Отказывалась верить, вспоминать прозвучавшие на кухне слова. Нет, я все неправильно поняла. Нет. Этого не было. Но сердце сложно обмануть — оно знало, что мистер Уайт не только обо всем догадался, но и не разделял того, что зародилось за стенами этого дома. Высмеял меня. Унизил. Глупо было приходить сюда после того, как он отпустил меня. Глупо было надеяться на то, что встреча что-то прояснит. Мне так хотелось испытать эйфорию от его прикосновений, взгляда, того, как он называет меня по имени. Что-то из этого я получила. И все оказалось червивым яблоком. Запихнув туфли, я едва не сломала молнию пытаясь закрыть рюкзак. Невольно вспомнились события той ночи, когда я услышала шаги в тишине спящего дома и ноги привели меня к закрытой на ключ двери. И то, какой радостью был тот белый луч фонаря в лесу и каким приятным казался запах его духов, пропитавший ветровку, к которой я уткнулась лицом. Я закинула рюкзак на спину и, поправив лямки, оглядела комнату. Сюда я больше не вернусь. Я уже почти дошла до входной двери, когда мужской голос остановил меня на полушаге. — Ничего не забыла? Оборачиваться не хотелось. Единственное, что было нужным — покинуть дом, сделать глоток свежего воздуха и оставить Брайана где-то за спиной в том месте, куда я больше не приду. — Нет, — отрезала я и двинулась дальше. — Аманда? Я все же остановилась и обернулась. Мистер Уайт посреди коридора, скрестив перед собой руки. — Больше не возвращайся сюда. Произнесенные слова отскочили от стен, потолка, пола и попали в самое сердце. Их я произносила про себя несколько минут назад, но услышать от Брайана было другим. Те же каре-зеленые глаза и вечно хмурые брови, три горизонтальные морщинки на лбу и плотно сжатые губы. Сладкая вата фантазий таяла. Брайан Уайт. Чужой человек. Посторонний мужчина. — И не хотела, — я снова повернулась к двери, но что-то остановило меня. — Может я и виновата перед вами, может быть я поступаю глупо и не думаю о последствиях, слишком ветреная и совершаю всякое дерьмо, но я хотя бы живу. А вы, — палец указал направление к Брайану, — пережидаете дни в этом пыльном темном доме. И не дай Бог хотя бы один человек проявит к вам сочувствие или предложит помощь. Смешаете с дерьмом, которого в вашей жизни уж предостаточно. Вот и сидите в своей крепости, охраняйте ключи от закрытой двери и ненавидьте этот мир и всех горожан. И уж теперь вы можете быть уверенным: в городе не осталось ни одного человека, которому есть до вас дело. Я слышала, как слова вылетали изо рта, и не верила в то, что их произносят мои губы. Словно я стала чьим-то чревовещателем и играю роль в спектакле. Сердце стучало во всем теле, жар прилил к лицу. В тот миг внутри меня горел огонь, и весь мир вращался вокруг, как дьявольская карусель. Не дожидаясь ответной реакции, я выскочила из дома, не потрудившись закрыть за собой дверь. Я чувствовала, что он смотрит. Я это знала. И я не обернулась. Перешагнув порог железных ворот, я нащупала в кармане пачку сигарет и достала одну. Две капли упали на полиэтиленовую обвертку, и я подняла голову вверх, но на небе не было ни облачка. Ветер упрямо лохматил и поднимал в воздух волосы, и я пожалела, что перед выходом не сделала хвостик или не взяла резинку с собой. Путь до дома пролетел незаметно: размышления о пропаже Евы, поведении Уайта и состоянии матери сменялись друг за другом, не оставляя места для других мыслей. Лучше уж мне было не приезжать на каникулы домой. Время летело быстро и вот я уже стою перед домом подруги. На первом этаже горел свет, а вот в комнате Евы света не было. Ее нет здесь и никто не скажет где девушка сейчас. Жива ли она? Думать об этом не хотелось. Странно, наверное, серьезность и опасность происходящего еще не дошли до меня в полной мере. Третий день после бала стремительно заканчивался, а это означало лишь одно — завтра Еву официально объявят пропавшей без вести и власти штата пришлют людей на поиски. Я постучала в дверь и прислушалась. Где-то в доме на пару секунд затихли голоса, и послышался щелчок замка. — Аманда, — Стефани Саммерс, мама Евы, тут же улыбнулась мне и открыла дверь шире, приглашая войти. Тяжелые тени легли под ее глазами и, казалось, что морщин стало больше, да и тронутое пудрой лицо не могло скрыть серость душевных переживаний и неведения. — Здравствуйте, это вам, — я протянула миссис Саммерс картонную упаковку, в которой лежал свежий ореховый торт. Понятно, что родители Евы пригласили меня в дом вовсе не для чаепития или ужина. Им нужна была информация, которую я не знала. — Ох, не стоило беспокоиться. Ты разувайся и проходи в зал. Ужин будет через десять минут. Оставшись без компании хозяйки дома, я помялась у двери и все же прошла в зал, кивнув головой Итану, который уже сидел за столом. Поначалу мне показалось, что он занят перепиской в мобильном телефоне и не обращает на меня внимания, но стоило мне подойти к камину, на котором были расставлены семейные фотографии, как он сказал: — Садись за стол. Ты сто раз их видела. Я не нашлась, что ответить и молча села за свободный стул подальше от старшего брата Евы. Тишина, разбиваемая стуком секундной стрелки огромных весов, висящих в холле и редкими репликами, доносившихся с кухни, составила нам компанию. — Слышал о твоих приключениях в доме Уайтов, — Итан отложил смартфон и посмотрел на меня. — Дерзко. А как Ева успела уйти до полиции? — А. Нет. Евы там не было. Упоминание проклятого дома, стоявшего поодаль от всего города и укрывшегося в лесной чаще, резало слух. «Приключения в доме Уайтов» отнюдь не были веселой авантюрой. И этот дом, и его владелец подарили столько лишних переживаний, что зная бы я чем все обернется, вообще бы не вернулась на каникулы в родной город. — Я же не похож на шерифа, — парень откинулся на спинку стула и хмыкнул, — со мной это вранье не пройдет. Слава Богу, что в этот момент появился мистер Саммерс, несущий блюдо с ароматным жаркое, от которого еще поднимались клубы пара. — Здравствуй, Аманда, — поприветствовал мужчина, водрузив блюдо в самый центр стола. — Что тебе налить? Красное вино или белое? Хотелось сказать, что я не пью, но я понимала, что прозвучало бы это как насмешка и лукавство. Да и вечер обещал быть напряженным, одно присутствие Итана чего стоило. Я украдкой бросила взгляд на часы — лишь начало седьмого. Выпить надо точно. — Спасибо, я буду красное. Ужин проходил за расспросами об учебе в колледже, о состоянии здоровья матери, о том, как проходила моя отработка в доме Уайтов. Казалось бы, обычные разговоры, но непринуждённости в беседе не было. Мне приходилось подбирать слова, чтобы не сболтнуть лишнего. И вот, разлив новую бутылку вина по бокалам мистер Саммерс начал говорить о том, ради чего я была приглашена в их дом: — Да, это лето надолго всем запомнится. Мы перерыли весь город, подняли все с ног на голову и до сих пор не нашли ни одну зацепку, которая могла бы привести к Еве. Шериф снял все записи со школьных и уличных камер, даже с видеорегистраторов припаркованных машин, но все тщетно. — Вообще ничего? — переспросила я. Материалы следствия известны лишь двум сторонам и одна из них была как раз передо мной. В городе нарастало недовольство работой шерифа Джонсона. Я слышала и в магазине, и на улице, что он теряет время, а может, тянет его намеренно, потому что не знает, как лучше поступить и с делами о пропаже людей местной полиции лучше не иметь дело — их компетенции хватит от силы на мелкие кражи и вандализм. — Есть видео, на котором видно, как Ева покидает школу. Запись сделана примерно в начале четвертого утра, — сказал Итан и громко поставил опустошенный бокал на стол. — Дальше ничего. В это время я уже была у Брайана, — подумала я. — Одна? — спросила я. — А как же Сэм? Ведь он сопровождал ее на бал? — Одна, — тихо ответила миссис Саммерс. — Этого Сэма мы долго не могли найти. Парень утверждает, что напился в стельку и даже не помнит о том, как дошел до дома. Многие это подтвердили. Но нам кажется, что он что-то скрывает. Аманда, вы дружили много лет и если тебе хоть что-то известно, то самое время это сказать. Все взгляды устремились ко мне, и я почувствовала себя актером на сцене, забывшего слова. У нас с Евой были и взлеты и падения в дружбе, были моменты, когда я на нее злилась, но все это меркло перед тем фактом, что сейчас девушка может находиться в серьезной опасности. — Мы с ней не виделись почти год после окончания школы. Но часто созванивались и переписывались. Когда же встретились, то ничего нового она мне не рассказала. Ну разве что, решилась на короткую стрижку. Если бы ее что-то беспокоило, то она бы рассказала. — Она с кем-нибудь встречалась? — Нет. Единственное, она хотела встретиться с Кори на этом балу, потому что была влюблена в него еще в школе, но в старших классах у нее так ничего с ним не получилось. — Господи, — раздраженно выдохнул Итан, — эта рыжеволосая задница даже в футбол играть не мог. Что она в нем нашла? — Итан, — одернула его миссис Саммерс. — Они поддерживали общение после школы? — Нет. Он уехал из города. Они не общались, насколько я знаю. И вы говорите, что на видеозаписи видно как она покидает школу? Во сколько точно была сделана эта запись? — В три часа и семнадцать минут. Ты что-то об этом знаешь? — Нет. Но Ева звонила мне в ту ночь, — я взяла свой телефон и начала листать ленту вызовов, — вот! Я отдала гаджет сидящему рядом отцу Евы, чтобы он удостоверился в правдивости моих слов. — Три часа, девятнадцать минут. Она больше не звонила? Ты перезванивала? — Нет, к сожалению, я увидела все пропущенные лишь на следующий день. А пока ждала скорую помощь и пока мама придет в сознание, мне было не до телефона. И я корю себя за то, что не услышала ее звонок. Может она хотела мне что-то сказать. Или попросить о помощи. Честно, я не знаю. — Но тогда почему же она не позвонила нам? В ту ночь никому из нас звонки от Евы не поступали, — Стефани Саммерс прильнула к бокалу вина и сделала большой глоток. Напряжение нарастало. Нервозность было уже не скрыть. — Почему тебе? — Она позвонила тебе, потому что ты была в теме происходящего, — мрачно заявил Итан и сложил руки в замок перед собой. — Там, в школе, что-то произошло. И это что-то связано с вашей компанией. Вы все скрываете или покрываете кого-то. Ведь так? — Я не понимаю о чем ты, — опешила я. — Думаешь, если бы мы знали хоть что-то, то не помогали бы следствию? Или вашей семье? — Думаю, что молчание выгодно, вот вы и прикусили язык, — хищный взгляд Итана вцепился в меня как дикая кошка. Черные глаза смотрели не мигая. — В чем ты меня обвиняешь? По-твоему, мы мафия какая-то или преступная группировка? Меня не было в городе год! И Евы тоже! Если мы и продолжили общаться после школы, это не значит, что нас связывают лишь тайны и секреты. — Мы тебя ни в чем не обвиняем, — поспешил вклиниться в беседу отец Евы, — Итан! Держи себя в руках! И больше не было никаких сообщений или звонков? Итан все так же смотрел на меня, как будто вот-вот схватит со стола нож для мяса и воткнет в горло. Не выдержав эту безмолвную дуэль, я отвела взгляд и посмотрела на мистера Саммерса. — Были. В то же время, сразу после звонка, пришло смс. Но оно было не полным. Итан со злостью хлопнул по столу и вскочил с места. — Итан! — прикрикнула Стефани, но парня уже было не остановить. — И ты молчала? И все это время молчала?! Да что с вами не так? Может ее убили уже, а ты даже пальцем не пошевелила, чтобы хоть как-то помочь ей. Подруга, — зло выплюнул он. — С такими друзьями и врагов не нужно. Неужели после этого ты веришь в то, что они ничего не знают? — обратился парень к отцу, но тот лишь жестом показав сыну замолчать, снова обратился ко мне. — И что это за сообщение? Дрожащими руками я забрала телефон из его рук, чтобы найти то самое сообщение и снова вернула главе семейства. — Они не, — вслух прочитал он. Его брови нахмурились, и казалось, что нос заострился, а уголки губ упали вниз. Я ждала реакции, последующей за этим, под аккомпанемент своего бедного, уставшего сердца, которое билось как в последний раз. — Что это значит? — Дай, дай мне посмотреть, — Стефани забрала телефон и сама прочитала зловещие слова с экрана мобильника. — Кто они? О ком она говорила? — Я не знаю, — обреченно сказала я, предвкушая шквал новых вопросов и обвинений. — Не знаешь? И все же дочка отправила это тебе, а не мне, — я слышала, как голос мистера Саммерса приобретает металлические нотки. Он не верил мне. И я никак не могла доказать обратного. — Я много думала об этом, но так и не смогла понять, кого она имела в виду. — А шерифу то сказала? — Итан продолжал забивать гвозди в крышку моего гроба. В какой-то момент я пожалела о том, что рассказала о ночном звонке, но разве я могла промолчать? — Нет. — Но Аманда! — тут уже сорвалась и миссис Саммерс, — это важная для следствия информация! Почему ты молчала все эти дни! — Да потому что я не знала, как поступить правильно и что нужно делать, когда пропадает лучшая подруга, а твоя мать выпивает полный флакон таблеток из-за того, что твой отец даже не считает нужным скрывать роман на стороне, — выпалила я. — Я сказала вам все, что я знаю. Каждый раз, когда я стараюсь поступить правильно, по совести, на меня сыплются все новые и новые обвинения. Что мистер Уайт, что семья Евы. Почему этот город сделал меня виновницей всех проблем? За что? — Аманда, — миссис Саммерс разочарованно покачала головой, — у всех нас проблемы, но когда встает вопрос жизни и смерти нужно быть честной. — Да я ничего не скрываю! — едва не плача возразила я, — можете проверить мой телефон, отправьте его на экспертизу, делайте что хотите, но я не могу вам ничего рассказать, потому что я не знаю! — Ладно, — мистер Саммерс встал изо стола, — похоже продолжать ужин нет смысла. Итан, проводи Аманду до дома. Стефани нервно вытерла рот салфеткой и, скомкав ее, бросила на стол, со скрипом отодвигая стул и поднимаясь со стола. Тот взгляд, которым она меня смерила на выходе из зала, я запомню на всю жизнь. На небе светили первые звезды, и воздух наполнился вечерней свежестью. Шум машин пропал, в домах включался свет, семьи собирались за столами, чтобы провести время вместе. Я чувствовала себя заключенной, сопровождаемой конвоем. И хотя надзиратель был один, его с лихвой хватало. Парень шел позади меня, но не отставал — это я слышала по шагам. И хоть между нами все звенело от напряжения, я молилась Богу, чтобы он не начал разговор. И вот мы на моей улице, около моего дома. В нем свет не горит. Семья не собирается на ужин обсудить события прошедшего дня. В этом доме нет семьи. — Даже не думай, что я поверил тебе и твоим фальшивым слезам, — холодно говорит брат Евы, и я оборачиваюсь к нему уже стоя на крыльце. — Я сам все выясню. Докопаюсь до правды. Завтра начинаются поиски. В семь часов. Место сбора — наш дом. Будем прочесывать леса. Приходи. А сегодня перед сном хорошенько подумай о том, что еще ты можешь рассказать. — Приду, — коротко ответила я и поспешила скрыться за дверью. С трудом приведя дыхание в нормальный ритм, я скинула с ног кеды и, пробравшись к окну, кончиками пальцев раздвинула жалюзи. Итан Саммерс все еще стоял на своем месте.