KULLE DO WUTH LeiN

Ровно десять лет я не смыкала глаз, Десять лет ты спал Спокойным сном, мой князь. Но в ночь гнева все не так, И жена не жена, и душа не мила, И когтей летучих стая развернула крыла. Мельница — «Княже»

      Ночь приближалась неумолимо быстро, и Ирэт из последних сил тащила за поводья пегого мерина, в чьей родословной наверняка были и осел, и козел. Надо было не тянуть до Брумы, а прикупить коня заранее, может даже в Королле. Правда, тогда в пути ей самой пришлось бы перебиваться подножным кормом. Хотя, даже это было бы не так плохо, если бы не необходимость тащиться через всю нордскую провинцию на самый ее северо-восток. А еще близкая осень и непременно следующая за ней зима.       Мерин встал и навострил уши куда-то в сторону жиденького лесочка под скалой. Девушка попробовала вглядеться в темные силуэты деревьев, но почти ничего не заметила. Разве что ей показалось, что где-то там, в черном зеве пещеры, еле заметно тлеет костер, а значит там есть лагерь и ночлег, возможно, таких же не совсем законных путников как она... От границы она отошла довольно далеко, в местные одежды переоделась заранее. Замоталась даже в теплый синеватый шарф-накидку местного пошива, почему-то продававшийся за бесценок. А потому, не слишком долго думая, направилась прямиком в ту сторону. Конь вновь запротестовал, но усталость сказывалась и на нем — Ирэт его пересилила — и он уныло поплелся за хозяйкой.       — Ну вот всегда бы так. Умница. А будешь изводить меня — назову тебя хорке…       — Эй, ты! Ни шагу больше, — прервал воодушевленную речь голос из темноты.       — Что… Кто?       — Ты. Стой, где стоишь! — вторил первому еще один, будто бы женский.       — Стою. А вы, простите, кто?       — Откуда ты?       — Я? Э-э, это долгая история. Путешествую вот…       — Мда? А чего тебе здесь надо? — вопрос прозвучал после недолгой паузы и перешептывания между незнакомцами.       — Да ничего такого, просто мимо ехала… Шла. Устала, показалось там вон лагерь — думала ночлега попросить.       — Ты дура, что ли? — гоготнул басом еще один голос.       — Ничего подобного, — оскорбилась Ирэт, — я просто…       — Да вали шпионку, чего ждешь?! — выкрикнул кто-то еще, и через секунду мимо плеча бретонки просвистела стрела. Мерин взвизгнул и дернулся было назад, но девушка уже и сама бегом припустила обратно на дорогу. Как только их закрыла скала — залезла в седло и двинула пятками по бокам животного. Стрелы летели вслед еще какое-то время, а потом вдруг перестали. Сбежала? Но стоило Ирэт обернуться, как сердце ушло в пятки — за ней по следам неслись еще двое всадников с оружием наголо.       — Давай, милый. Пошел, пошел! — подхлестнула она коня. Тот сопел, рвался, но почти трое суток без нормального отдыха брали свое — погоня стремительно приближалась.       — Далеко собралась, красавица? — победным тоном поинтересовалась плечистая баба, когда между ними оставалось не более двадцати-тридцати шагов.       — Любишь романтичные прогулки под лунами? Так мы тоже, — елейно отозвался ее товарищ с другой стороны.       «Э, не, так точно не пойдет», — мрачно решила Ирэт, параллельно пытаясь сотворить заклинание для призыва меча — железный кинжал, что висел у нее на поясе, годился только хлеб крошить. А потом поняла, что магических сил у нее хватит либо на меч, либо на простейшую «Дубовую плоть». Точнее, на меч хватит впритык, а вот для заклинания изменения придется жрать алхимическую гадость. Выругавшись под нос, она решила, что защита все-таки лучше, ибо сражаться верхом на коне у нее вряд ли выйдет. На ощупь раскрыла кошель на поясе — перед поездкой он был набит полезными травами как раз на случай неприятностей. Подцепив пальцами веточку с горсткой сизых ягод, беглянка разом оторвала их зубами, затем так же поступила с лепестками красного горноцвета, разжевала все и насилу проглотила. В сочетании они должны были дать необходимый эффект, по крайней мере, так уверял алхимик в Бруме.       — Да не торопись ты травиться, — женщина уже почти поравнялась с чародейкой, когда боль от побочного эффекта на какой-то момент почти ослепила ее. Но, судя по всему, теперь магии должно было хватить на заклинание. Ирэт постаралась сосредоточиться, описала на ноге необходимые знаки, и заклинание с лязгом вспыхнуло и облепило ее тело. Перед глазами поплыло, и она почти клюнула лбом лошадиный загривок. Усталость физическую теперь дополняла полная опустошенность. Но, по крайней мере, магический доспех позволит ей побороться за свою жизнь. И сделает это вот прямо сейчас — преследовательница достала стальной узорчатый топор. Его серповидная кромка блеснула в последних лучах заходящего солнца янтарно-алым… А потом вдруг раздался звук, протяжный тревожный гудок где-то совсем рядом. Не успела Ирэт озадачиться, как они вписались в крутой поворот, за которым вниз по дороге стоял, казалось, целый гарнизон. Бандитка за спиной злобно гаркнула:       — Имперцы!       «Имперцы?!» — мысленно возликовала бретонка, но тут же поняла, что стало еще хуже. Солдаты стояли в полной боевой готовности, с натянутыми луками. И чем больше они приближалась, тем яснее девушка понимала, что если она не отделится от группы, то обязательно попадет под стрелу.       — О боги… — выдохнула она, пытаясь хотя бы остановить своего разгорячившегося и перепуганного коня. Обледеневшая от холодного дождя горная дорога под уклон оказалась не лучшим местом для маневров. Затормозить удалось почти у самого носа легионеров, но ценой того, что мерин просто встал на дыбы, сбросив ослабевшего седока со спины.       — В атаку! — провопил кто-то, и солдаты рванули вперед.       Плохо соображая, что происходит, бретонка, качаясь, поднялась на ноги. Копчик ужасно болел и голова ходила кругом, но, похоже, кости были целы… Вокруг началась свалка. Где-то за спиной слышалось возмущенное ржание ее коня, и она автоматически сделала пару шагов назад, на звук. Но не успела она развернуться, как буквально затылком почувствовала, что в ее голову летит тяжелое копыто. И последнее, что она увидела, перед тем как упасть в грязную лужу и потерять сознание — слабая лазурная дымка от развеявшегося заклинания.

***

      Сколько времени прошло было абсолютно неясно. Пару раз Ирэт приходила в себя, но не могла даже открыть глаз. Только чувствовала, что кто-то ее переодевает.       «Подождите, я жива, жива», — хотела сказать она, но сил хватило только на натужный вдох, и она опять проваливалась в сон. Поняла она, что ее не собираются хоронить, только тогда, когда обнаружила себя, полусидя, на какой-то жесткой скамье. Зрение, как и тело в принципе, все еще не слушалось, но слух пришел в норму. Скрип колес и размеренный перестук копыт дополнили картину, и девушка поняла, что сидит скорее всего в телеге, и ее куда-то везут. Но тут под колесо попалась кочка, всю повозку тряхнуло, и глаза Ирэт сами собой неожиданно распахнулись. От яркого белого света было даже больно. Пришлось сильно прищуриться и смотреть в темную спину возницы.       — Эй, ты. Не спишь? — раздался голос слишком близко, отчего бретонка чуть не подпрыгнула на сидении. — Ты нарушитель границы, так?       Во рту все пересохло и слиплось, поэтому в ответ она смогла лишь неопределенно мотнуть головой. Та тут же отозвалась неприятной пульсацией в висках.       — Надо же было тебе налететь прямо на имперскую засаду — они и нас поймали, и ворюгу этого.       Глаза перестало саднить. Ирэт повернулась на голос и обнаружила прямо напротив себя патлатого блондина со связанными руками. В нем она узнала одного из тех самых людей, что гнали ее и грозились прикончить. Точнее, доспех на нем был уж больно похожий. А еще ее синий шарфик. Любопытство быстро сменило удивление вперемешку с негодованием.       — Засаду? — проскрежетала она.       — Проклятые Братья Бури, — вмешался сосед блондина, чумазый и жилистый. — В Скайриме было тихо, пока вас сюда не принесло. И Империи ни до чего дела не было. Не ищи они вас, я бы смог украсть ту лошадь и рванул бы в Хаммерфелл.       Ирэт вспомнила, сколько она сама натерпелась со своим мерином, и невольно фыркнула, тут же обратив на себя внимание несостоявшегося конокрада.       — Эй, ты! Нам с тобой здесь не место. Это за Братьями Бури Империя охотится.       — Мы сейчас все братья и сестры по судьбе, ворюга, — перебил его блондин.       — А ну все заткнулись! — рявкнул кто-то из солдат.       Удивительно, но сработало: на какое-то время мужчины напротив и впрямь замолчали. Был еще один, но тому и вовсе зачем-то кляп в рот вставили. Видимо, был еще болтливее других.       В наступившем затишье Ирэт, наконец, смогла обратить внимание на окружение. Но начала с себя. Голова все еще отзывалась тупой болью каждый раз, когда под колесо попадал камень покрупнее, но, вроде бы, все было цело. Заклинание изменения отлично отработало потраченные на него силы и, по-видимому, спасло жизнь чародейки. Ну, или хотя бы ее мозг от сотрясения. Но даже оно не помогло бы против стучащих друг об друга от холода зубов. Вокруг неплотной стеной стоял еловый лес, припорошенный, судя по всему, высокогорным снегом, а вся одежда Ирэт куда-то подевалась, и сама она сидела в каких-то льняных обносках. Однако сухих и относительно чистых. «Наверное, судить нас будет какая-нибудь изнеженная знать…» — подумалось бретонке, когда она вспомнила состояние своей старой одежды: грязные, затертые, за пару дней насквозь пропитавшиеся конским потом и дымом штаны и туника — вряд ли такое способен выдержать хоть кто-либо из культурного слоя данной провинции. Хотя тут же суровые норды в основном, кто их знает.       Ирэт исподтишка снова перевела взгляд на соседей. Потом на пассажиров другой повозки, едущей впереди: там оказались товарищи блондина. Почти все были одеты довольно легко: кольчуга с коротким рукавом, такие же голубые накидки… Какая-то непонятная тревога заворочалась под сердцем: «Не может же быть так, что это у них повальная мода такая?». Девушка заозиралась по сторонам. Сзади, сбоку, спереди — везде были солдаты Легиона. С самыми серьезными лицами, что ей приходилось видеть за свою жизнь. А впереди, возглавляя шествие, ехал кто-то очень важный в блестящей от позолоты броне: генерал, не меньше. Тревога обрела форму тяжелого кома где-то в животе, когда, вдобавок ко всему, бретонка обратила внимание на то, о чем болтали до этого ее соседи по телеге. «Братьями Бури», судя по всему, и были все эти люди в повозках. И, если верить пьяным байкам из таверны, в которой Ирэт ночевала перед переходом через Джерольские горы, то это те самые «ополоумевшие норды, которые бросили вызов Империи». Иными словами — мятежники. И одно лишь то, что ее посадили в одну повозку с бунтовщиком и вором, заставило вспотеть ее ладони.       Однако было не понятно, кто же четвертый в их повозке. Может ли он быть с ними связан? Крепкий и здоровый на вид, в богатых одеждах и мехе, с косами в прическе он смотрелся слишком не к месту. И тут Ирэт пересеклась взглядом с вором — тот, похоже, думал в схожем с ней направлении, и, наконец, спросил:       — А с ним-то что не то, а?       — Попридержи язык! — неожиданно яростно отозвался Брат Бури. — Перед тобой Ульфрик Буревестник, истинный король Скайрима.       — Ульфрик? Ярл Виндхельма? Но ты же вожак восстания, — довольно дерзкий тон вора вдруг сменился почти лепетом, — если тебя схватили… О боги, куда нас везут?!       — Я не знаю куда нас везут, но Совнгард ждет.       — Нет, не может быть. Я сплю. Я сплю…       Ирэт обомлела. Она не знала какое наказание в этой провинции грозит за нелегальное пересечение границы. Но мятежникам везде светила как минимум тюрьма или каторга       — Послушайте, — сипло начала она, вертя головой и пытаясь найти хоть кого-то из солдат, кто будет ее слушать, — это явно какая-то ошибка. Мы не мятежники. Ну, то есть я и вот он. Возможно, не безгрешны, но мы не участники восстания.       — Кого ты хочешь обдурить? Я сам видел, с какими безумными глазами ты неслась на нас по дороге. Да и видок у тебя был… подходящий, — фыркнул солдат, едущий за телегой. Ирэт от осознания пробрала злоба. «Видок подходящий». Вот почему те тряпки были такими дешевыми: их просто сняли с трупа повстанца!       — Так я от них бежала! У них там лагерь был, я думала попросить ночлега. А они как побежали на меня.       — А говоришь, что не с ними, — солдат пожал плечами. — Кто ж будет в лагере мятежников останавливаться?       — Да не знала я, кто они! Братья Бури, пха. Я, считай, впервые слышу о таких.       — И с какого же Плана ты к нам свалилась? — встрял белобрысый.       — Из Сиродила я. Ехала в Коллегию магов, в Винтерхолд.       — Наколдуй что-нибудь, богами прошу! — оживился ворюга. — Я не хочу умирать с ними. Это несправедливо!       — Эй, конокрад, а ты из какой деревни?       — Тебе-то что?       — Последние мысли норда всегда должны быть о доме.       — Рорикстед. Я… я из Рорикстеда.       — Умрешь на родине, уже не так плохо, — попытался не то пошутить, не то посочувствовать солдат. А потом вдруг резко приосанился и вперил куда-то взгляд. Ирэт повернулась туда же. Снега остались позади, и деревья, обступавшие дорогу, раздвинулись, открыв взору крыши какого-то поселения, а потом из-за поворота вынырнули и черные каменные башни форта. Дорога обогнула кучку булыжников и завернула вниз, прямо к въезду, над которым был пристроен сторожевой пост. Патрульный солдат сразу заметил процессию, махнул кому-то за стеной руками — ворота тут же стали со скрипом открываться — а затем повернулся и громко отрапортовал.       — Здравия желаю, генерал! Палач уже ждет.       «Палач?!» — сердце ухнуло далеко в пятки.       — Хорошо. Покончим с этим, — судя по всему, голос принадлежал тому седому мужчине в золоченой броне.       — Смотри-ка, генерал Туллий, военный наместник, — кивнул в его сторону Брат Бури, а когда тот свернул с дороги и подъехал к паре всадников в черно-золотых мантиях, ядовито добавил: — А с ним, похоже, талморцы. Проклятые эльфы! Наверняка это они все подстроили.       — Сдались вы им… — проронила вслух Ирэт. Ее уже слабо заботили ее соседи или сопровождающие, самой бы как-то убедить судью в своей непричастности. Если их вообще будут судить.       — Шор, Мара, Дибелла, Кинарет, Акатош. Боги, пожалуйста, помогите мне, — всхлипнул вор из Рорикстеда и склонился, прижав лоб к связанным рукам.       Обычно чародейка не слишком уповала на милость аэдра — те же даэдра куда чаще снисходили до вмешательства в жизни смертных им же на горе — и полагалась лишь на собственные возможности или, при случае, на связи. А кому молятся остальные, ее не волновало. Так что к кому взывать в ситуации, когда у нее во всех смыслах связаны руки, она не знала. Разве что Стендарру или Акатошу, может быть…       Ирэт погрузилась в свои мысли. Белобрысый повстанец продолжал о чем-то трепаться: об этом поселении, о какой-то девушке, о меде, об Империи, обо всем на свете. И, казалось, почти смеялся. Чародейка слышала о таком проявлении паники, но видеть это было странно.       Повозки медленно описали дугу вокруг центральной башни, словно давая возможность местным зевакам со всех сторон рассмотреть бунтовщиков. Выехав на небольшую площадь в центре поселения, первая повозка остановилась.       — Почему мы остановились? — поднял голову вор, когда и вторая затормозила у стены форта.       — А ты как думаешь? Приехали, — Брат Бури дождался пока повозка встанет окончательно, а солдаты выстроятся подле нее. — Пошли, не будем заставлять богов дожидаться.       — Нет! Постойте! Мы не повстанцы!       — Прими смерть с достоинством, вор.       — Да ты больной, что ли? — отшатнулась от блондина Ирэт, чуть не упав. Затекшие ноги плохо слушались, а голова была забита совсем не тем, чтобы стоять ровно. — Мы просто мимо проходили, мы не…       — Скажи им правду! Мы не с тобой! Это ошибка, — вторил ей конокрад. В ответ Ирэт только подтолкнули вперед. В этот момент перед выгруженными пленниками встала женщина в капитанской форме. Вперив руки в бока, она отчеканила:       — Когда вызовем, делайте шаг вперед. По одному.       — Ох и любят имперцы все делать по списку… — снова открыл рот белобрысый. Капитанша смерила его уничижительным взглядом, а бретонка искренне пожалела, что не может ударить его чем-нибудь прямо по лицу.       — Ульфрик Буревестник, ярл Виндхельма, — продиктовал солдат, стоя рядом с капитаном. Ярл и предводитель восстания в одном лице сначала вышел вперед, а потом спокойным шагом направился к группе уже отметившихся людей.       — Ралоф из Ривервуда, — подняв глаза от бумаги, продолжил легионер. Но теперь бретонка видела его, и даже не обратила внимания на очередное высказывание Ралофа. Солдат был тем, кто болтал с Ирэт в пути, и толика надежды зажглась в ней. Он же был во время облавы, он видел ее, он говорил с ней. Сопоставить факты и понять, что плаха слишком жестокое наказание для беженца, не так уж сложно.       — Локир из Рорикстеда.       — Нет, я не мятежник! Вы не имеете права! — выпалил вор и подбежал к имперским военным, а затем рванул с места. — Я вам не дамся!       — Лучники! — тут же скомандовала капитан. А спустя мгновение Локир упал. Ирэт не смогла даже вздрогнуть, когда женщина повернулась к оставшимся и, положив руку на эфес меча, поинтересовалась, нет ли еще желающих разделить его судьбу. Выбор был небольшой, но…       — Постойте-ка. Эй, ты! Шаг вперед, — легионер дождался пока девушка подойдет поближе. — А кто ты?       Бретонка немного озадачилась, но потом вспомнила, что все время, буквально до последнего момента, пробыла в отключке — ее просто некогда было опрашивать.       — Ирэт. Виллем.       — Ирэт-Виллем? А фамилия?       — Виллем.       — А, — мужчина что-то начеркал в документах, — ты из Даггерфолла, бретонец? Бежишь от какой-то дворцовой интриги?       — Да… Ну, то есть, не совсем, я странствую.       — А что ты делала возле лагеря повстанцев? Только честно.       — Я не знала кто они. Хотела ночлега попросить.       — Хорошо… — солдат еще что-то написал в бумагах и обратился к начальнице. — Капитан, что с ней делать? Ее нет в списке.       — В бездну список. Давай ее на плаху, — ответила та незамедлительно и отошла к генералу. Затянувшуюся паузу нарушила чародейка.       — Это же шутка, да? Суровый армейский юмор…       — Мне очень жаль. Мы отправим твои останки на родину.       — Нет, пожалуйста… Это неправильно. Я не с ними!       — Я не могу, — легионер потупил взгляд и слабо мотнул головой в сторону начальницы, — иди за капитаном.       Но бретонка не пошевелилась, просто не могла, и тогда ему пришлось несильно подтолкнуть ее в спину и пододвинуть к кучке мятежников.       Когда все выстроились шеренгой, генерал вышел с какой-то речью к Ульфрику. Ирэт слышала, о чем они говорят, но ее мозг отказывался воспринимать действительность: вместо этого он лихорадочно пытался придумать пути для побега. Но вдруг откуда-то издалека раздался рев и пробежался неприятными мурашками по затылку. Ирэт покосилась на мятежного ярла. Тот как раз перед этим пытался что-то возразить генералу, может, он и наколдовать чего ухитрился? Хотя норды, насколько ей известно, магию не слишком-то уважали… И судя по тому, что он вместе со всеми настороженно и удивленно стал озираться, он и сам не знал, что это было.       Не прошло и минуты, как все вернулись к своим обязанностям. Генерал закончил речь, перебросился парой слов с капитаном, а затем к приговоренным вышла жрица и завела отповедь. Но стоило ей сказать про Восьмерых, как один из бунтовщиков направился к плахе и рявкнул:       — Во имя Талоса могучего, заткнись и давай к делу! Я что, все утро ждать буду?       — Как скажете, — невозмутимо ответила та и отошла назад, уступив дорогу.       Капитан подошла к мужчине и толчком в спину поставила его на колени, наклонив его голову над замызганной деревяшкой. Палач отошел чуть назад, примеряясь и поднимая почерневший кривой топор. А Брат Бури все не унимался.       — Мои предки улыбаются, глядя на меня, имперцы. А ваши — улыбаются вам?       Лезвие тяжело врезалось в плаху. Ирэт не зажмурилась и лишь безучастно наблюдала, как тело безжизненно повалилось на землю.       Кто-то в толпе грязно выругался, другие одобрительно загалдели. Стоящий рядом Ралоф, тот самый болтливый блондин, тоже отвесил какой-то комментарий про жизнь без страха. Капитанша что-то произнесла, но тут снова раздался тот звук. Теперь он был гораздо ближе.       — Опять то же самое. Слышите? — обеспокоенно проговорил солдат, опрашивавший Ирэт.       — Хадвар, — резко осадила его капитанша, — «следующий», говорю!       — Простите, — он уткнулся в бумаги и пробубнил: — Виллем, иди к плахе. Твоя очередь.       Она тупо смотрела на людей и не понимала, чего они хотят от нее. Она слышала и чувствовала, как то, что издавало тот рев, приближается с каждой секундой. И что оно наполнено какой-то первородной яростью, силой, злобой и, как ни странно, любопытством.       — Вы… Вы же слышали это. Надо уходить, — пролепетала она и попятилась, но сразу же наткнулась спиной на щит одного из солдат, стоящих за осужденными. Тот толкнул ее вперед.       — Тебе что, тоже рот завязать, как этому вон?       — Нет, вы… Вам всем надо уходить, сейчас же!       — А то. Давно уж пора эту войну закончить, — он подцепил девушку за плечо и вывел к плахе.       — Пожалуйста, — глаза жгло слезами, и все тело било крупной дрожью, — хотя бы горожан. Детей хотя бы с женщинами уведите.       Легионер сконфуженно переглянулся с командирами, но тут же отошел и вернулся на изначальную позицию.       — Ага, а тебя вместе с ними, да? — раздраженно пробурчала капитанша и надавила девушке ступней на голени, заставив бухнуться на колени. Затем уложила ее грудью на липкую, еще теплую плаху. Сил сопротивляться у Ирэт уже не было, и, видя это, женщина будто бы немного подобрела — осторожно взяла в руку довольно длинную косу девушки и, подвернув ее, уложила возле затылка.       — Неприятно будет, если это затормозит лезвие, — пояснила она, когда палач вопросительно хмыкнул.       Ирэт задержала дыхание и зажмурилась.       «Пропади оно пропадом».       Наступила тишина, перебиваемая только хлопаньем флагов на ветру.       Время тянулось непозволительно долго.       «А, может, я уже?..» — тела она давно не чувствовала, а потому всего лишь на мгновение приоткрыла глаза.       Палач все еще стоял над ней, занося орудие. Но тут прямо за ним, из-за гор вылетело нечто и издало тот самый рев. Ирэт вскрикнула, но ее севший голос потонул в гневном крике Туллия.       — Это что еще такое, Обливион его побери?!       Палач грязно выругался, перехватил топор и принял боевую стойку, позабыв про пленницу.       — Часовые! Что вы видите? — гаркнула капитан.       — Вон там, за тучами!       Ирэт видела и не могла оторвать взгляд. Черная, исполинская тень, чем-то похожая на двухстороннюю эбонитовую секиру, описывала круги высоко в небе, оглашая все вокруг своим голосом. А потом она вынырнула из-за облаков и начала стремительно снижать высоту.       — Дракон! — провопил кто-то, когда монстр, описав круг, спикировал прямо на башню форта. Земля содрогнулась от его приземления, и с башни посыпались мелкие обломки кирпича.       «Я же говорила вам», — Виллем улыбнулась сама себе.       Страх перед монстром отчего-то вдохнул в нее сил, придал дерзости. Ей хотелось встать, крикнуть дракону что-то такое, чтобы он услышал именно ее. Но пока тот рассматривал людей, она изучала взглядом его. Ничего подобного она в жизни не видела, и на ум приходили только старые, почерневшие от времени серебряные украшения. И тут два пылающих драконьих рубина выцепили из толпы Ирэт. Несколько секунд не происходило ничего, но бретонка чувствовала, как этот взгляд прожигает все внутри нее. А затем он совершил нечто: раскрыл черную пасть, и в тот же момент какой-то жуткий потусторонний взрыв оглушил всех вокруг. Потом еще — и затянувшееся грозовыми тучами небо низвергло на людей дождь из метеоритов. И снова оглушающая волна. Ирэт просто сдуло с плахи, и она уткнулась носом в землю. Она слышала крики людей и истошное ржание привязанных лошадей, слышала, как горящие камни врезались в землю и дома. Но чей-то голос в этом гуле, призывающий ее подняться и бежать, она различила не сразу. Только, когда его обладателю надоело пытаться ее растрясти, и он стал ее поднимать, девушка вернулась в реальность.       — Пошли, второго шанса боги нам не дадут, — мужчина подхватил ее под руки и потащил к темнеющей в стороне от площади башне. Ирэт, ковыляя, переставляла ноги, толком даже не видя, куда идет. Но голос она узнала, — Ралоф. Еще бы его не узнать.       — Ну куда ты меня тащишь?.. — пробормотала она куда-то в сторону. — Тогда не прирезали — сейчас хочешь?       — Ради Талоса… Не заставляй меня жалеть об этом.       Затащив чародейку в башню, он усадил ее возле раненых Братьев. Лиц она не видела, но эти синие накидки…       — Ярл Ульфрик! Что это? Неужели легенды не врут?       — Легенды не сжигают деревень, — Ирэт с каким-то удивлением уставилась на него. Мало того, что его не казнили первым, так он выжил в этом хаосе и даже не был ранен. Подозрения, что он как-то в этом замешан, вернулись.       — Что же нам теперь делать? — подал дрожащий голос один из раненых.       Но едва ярл собрался что-то ответить, как снаружи, в самую дверь врезался раскаленный камень, моментально превратив ее в свалку горящих досок.       — Надо уходить. Быстро! — скомандовал Буревестник.       — Наверх, через башню, бежим! — Ралоф подхватил и потянул за собой Ирэт и еще какого-то товарища. Но не дошли они и до первого пролета, как вся башня содрогнулась, и даже сквозь общий гвалт было слышно, как стену царапают драконьи когти. Тогда норд, пригнувшись, пошел вперед, знаком приказав остальным ждать. Виллем послушно припала к ступеням. Пара секунд и пол под ногами пошатнулся: огромная рогатая голова просто-напросто протаранила кладку.       — Назад! — заорал Ралоф и почти кубарем скатился к сидящим. Тут же за его спиной из пасти монстра вырвался дикий поток пламени, моментально добив придавленных обломками людей. У чародейки перехватило дыхание от осознания того, что она все еще не попала ни под камень, ни под огонь. И она мысленно дала себе обещание, что если выберется сегодня отсюда живой, то ни за что больше не нарушит ни единого закона. Боги выразились яснее некуда.       — Эй, Виллем, иди сюда, — блондин, стоя у пролома, подманил девушку к себе. Когда та осторожно подошла и встала рядом, продолжил.       — Видишь трактир на той стороне? Прыгай на крышу и беги!       — Какой «прыгай»? Я еле ногами двигаю, и у меня руки — во. Развяжи хоть.       — Потом развяжу, беги! Мы за тобой, как только сможем! — Ралоф собрался уже было ее подтолкнуть, но Ирэт сама, не позволив ему снова касаться себя, сделала шаг для разгона и оттолкнулась. Приземлилась она почти удачно: чуть не в огонь, но зато не упала на острый обломок. Переведя с секунду-другую дух, она, пригибаясь, поползла к пролому на нижний этаж дома. А спустившись и выглянув из-за стены, увидела, как Хадвар вместе с каким-то мальчиком еле успевают укрыться за развалинами от очередного огненного шторма из пасти дракона.       — Вот молодец. Ты просто молодец, Хаминг, — старался он ободрить пацаненка, отворачивая его голову от горящего на дороге тела, а затем повернулся сам и увидел Ирэт.       — Ты еще дышишь? — обратился он к ней с некоторым замешательством. — Держись рядом со мной, если хочешь жить.       Она жить хотела. С этого дня — особенно. И как только горячий ветер от драконьих крыльев улегся, подбежала к легионеру. Тот уже отдал какой-то приказ пожилому вояке и подвел к нему мальчика. Увидев девушку рядом, коротко кивнул и побежал вперед. Ирэт семенила следом, то и дело вжимая голову в плечи: дракону словно было вовсе плевать на атаки людей, и он даже не думал прекращать поливать землю огнем.       — Прижмись к стене! — кинул девушке Хадвар и, не дожидаясь реакции, толкнул ее локтем к каменной кладке какого-то дома, когда монстр снова завис в воздухе. Огромные крылья подняли облако пыли и проскрежетали когтями по камню, когда туша приземлилась на стену крепости. Ирэт закашлялась, но, к счастью, дракон не обратил на нее внимания и лишь переставляя крылья чуть не задел ее.       — Цела? — спросил солдат, когда дракон взлетел.       — Да, вроде бы.       — Хорошо. Быстро, за мной!       Они обогнули горящие обломки и неожиданно выбежали к воротам, через которые повозки въезжали в поселение. Створки перекосило и завалило камнями — выйти было невозможно.       — Генерал Туллий! — воскликнул Хадвар и подбежал к начальнику. Тот, с мечом наголо и каким-то диковатым выражением лица раздавал команды кучке легионеров, пока их прикрывали лучники.       — Хадвар? А это еще кто?       — Она…       — Использовать все средства, ничего не жалеть! — крикнул генерал кому-то в сторону, а потом снова обратился к Хадвару. — Неважно. Бегите. Хватай гражданских, кого встретишь, и убирайтесь отсюда.       — Но генерал, все выходы завалило.       — Иди в форт, там где-то через темницу должен быть проход. Бегите же, тупицы.       Хадвар отсалютовал да побежал в сторону уцелевшей крепостной башни, и бретонка почти сразу потеряла его из виду в сплошном дыме. На минуту ее охватила паника, она беспомощно крутилась на месте, пытаясь узнать среди толпы солдат, живых и мертвых, своего сопровождающего. Но увидела его лишь тогда, когда дракон, пролетая над головами, тяжелыми взмахами крыльев прижал дым к земле.       Виллем только собралась с силами, чтобы позвать мужчину, как тот припустил с удвоенным рвением куда-то вперед. Девушка мысленно выругалась и поспешила к нему. Но остановилась, не добежав пары метров: напротив легионера стояла небольшая группа Братьев Бури. Перекидываясь какими-то фразами, они настороженно обходили друг друга.       «Они рехнулись выяснять отношения в такой момент?» — только и успела подумать Виллем, когда земля волной вздыбилась под ногами и повалила девушку на колени. Догадываясь о причине, Ирэт боялась повернуться и увидеть ее воочию.       — Палок йорре, — вдруг раздалось где-то вокруг нее, — хин ка фен кос бонар.       Полностью растерявшись, она приподнялась и обернулась.       Огромная, больше бретонки размером, драконья голова была в каком-то десятке шагов от нее самой — можно было даже разглядеть шипы на морде, иглоподобные клыки и как дракон глубоко вдыхает:       — YOL…       — Беги! — провопил кто-то рядом с Ирэт, а затем сшиб ее с ног ровно в тот момент, когда зверь выдохнул ревущим пламенем. Уши заложило и перед глазами потемнело. Глубоко внутри что-то словно звенело, как навязчивое ощущение дежавю. И ее опять куда-то волокли.       — Эй, ты в порядке? — будто сквозь воду спросил спаситель.       — Не уверена, — пробормотала чародейка, растирая глаза кулаками.       — Да ладно тебе реветь, спасемся мы. Я с Братьями и не в такие передряги попадал.       — Да я не… Стоп, что? — Виллем проморгалась и повернулась на голос. Неподалеку от нее, склонившись возле чьего-то трупа, стоял Ралоф. И чего только ради он к ней прилип, неужели совесть мучает за то, что ее чуть не казнили по его милости?       — Увидимся в Совнгарде, брат, — как-то торжественно проговорил он над покойником, а затем вернулся к входной двери и осторожно приоткрыл. Увидев желаемое, захлопнул ее обратно и придавил засовом.       — А как же твои друзья? — Ирэт сидела на полу ни жива ни мертва, но хорошо помнила, что норд был с компанией.       — Похоже, мы единственные, кому удалось спастись.       Бретонка помрачнела. Дракон, возможно, и спас ее от казни, но какими жертвами. Равноценна ли ее жизнь этому? Вряд ли. Не стоило ей молиться богу, чьими детьми считаются драконы.       — Это существо… — осторожно начала она, — его мог кто-то призвать? Если это действительно…       — Это был дракон! Никаких сомнений. Прямо как в детских сказках и легендах. Драконы — предвестники конца времен! — вдохновленно, но не слишком по делу, ответил норд.       — Драконы? Но там только один, — тут стены вздрогнули, с потолка посыпалась каменная крошка — очевидно, дракон опять использовал башню в качестве удобного посадочного места.       Ралоф, хмурясь, подошел к девушке и буквально поднял ее на ноги: она и среди других бретонок не отличалась большим ростом, а тут плечистый, высокий норд. Да он бы мог просто взять ее в охапку одной рукой и все равно не заметил бы каких-то особых неудобств.       — Надо уходить. Дай-ка руки. Посмотрим, не смогу ли я развязать твои путы.       — Как это «не смогу ли»? Сам-то без веревок ходишь.       — Больно уж тебя плотно связали. Интересно, зачем? — проигнорировал он вопрос.       — Ну, я маг. Боялись, наверное, что я смогу что-то наколдовать… Может, разрежешь уже?       — Пораню еще.       Ирэт чуть не высказала вслух, что эта его опека над ней выглядит подозрительно, но мысль, вовремя пришедшая в голову, заставила ее захлопнуть рот. Ралоф, как и, наверное, почти все теперешние норды, был воином меча, а не энергии и стихий. Максимум — знал какое-нибудь простецкое заклинание вроде пламени или, может, лечения, чтобы облегчить себе жизнь. И, наверняка, недолюбливал боевых магов за их отвратительную способность игнорировать сколь угодно прочную броню. Но именно поэтому иметь умелого мага на своей стороне было у вояк чем-то вроде туза в рукаве, на случай если сталь окажется недостаточно убедительной. Что же, если он так печется над ее способностью к творению чар, то пускай. И ему явно не стоит знать, что в Разрушении она была из рук вон плоха — пусть хоть немного боится.       Повозившись еще какое-то время, и все же надрезав осторожно веревку, норд, наконец, освободил руки Ирэт. И она насилу удержалась от того, чтобы не удариться в слезы: запястья слишком долго были скреплены в неудобной позе, настолько, что даже почти не ощущались, а кожа посинела. Потому, когда кровь и магия снова пустились по сосудам, пальцы просто свело, словно от тысяч и тысяч раскаленных иголок, проникающих до самых костей.       Прищурив глаза, чародейка прижала руки к животу и огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы ее немного отогреть.       — Можешь взять вещи Гуньяра, — кивнул блондин в сторону и отошел к решетчатой двери в какое-то помещение.       — А он?.. — Виллем осеклась, уставившись на тело одного из Братьев Бури.       — Они ему больше не понадобятся.       — Ну да…       — Поторопись, надо понять, как нам теперь выбраться отсюда.       Чародейка вздохнула. Даже если она переборет внутреннее негодование и переоденется в броню бедолаги Гуньяра, прельстившись теплом меха и защитой кольчуги, это вряд ли спасет ее от имперцев, которые, несомненно, убедятся в том, что та бретонка все-таки мятежник. Да и носить броню она не умела, даже такую легкую. Поэтому, повозившись немного вокруг, она все-таки стащила меховые сапоги и кожаную стеганку, которую Братья носили поверх кольчуги, оставив более отличительные предметы гардероба покойнику. Удовольствие, которое она испытала, сунув окоченевшие ноги в мех, почти сразу сменилось гадким пониманием, почему он такой теплый — не успел остыть. Пришлось немного посидеть, уговаривая себя, что ничего такого ужасного в этом нет: убитый стал таковым не по ее вине, они не были знакомы и вообще он мятежник. К счастью, со стеганкой такого не повторилось, и, завязав все ремешки, девушка подошла к Ралофу.       — А остальное? — спросил тот.       — Ну я же маг, железо мне только мешать будет.       — Топор хоть возьми. А то откажет твоя магия, что тогда делать будешь?       В этом он был прав. Тем более, что руки чародейки все еще болели.       — Не опробуешь? — поинтересовался Ралоф, когда та пристроила оружие за поясом.       — На тебе?       — Хочешь рискнуть? — хохотнул он в ответ, но все же подошел к двери из деревянных брусьев на другой стороне зала. — Та железная заперта, не откроем, а эту вот можно попытаться выломать.       — Как-то она не выглядит…       — Там имперцы! Прячемся! — перебил норд и вооружившись аж двумя топорами сразу, затаился с боку от прохода. Ирэт, немного замешкавшись, спряталась за столом. «Они будут драться? Их много? А если там генерал или Хадвар? А если там простые солдаты с гражданскими? Ралоф их убьет? А если нет — они меня?» — начала было паниковать она, а потом услышала голоса. Один незнакомый и один — та самая капитанша, что не пожелала даже задуматься о том, кого отправляет на казнь. Та самая, что с какой-то садистской заботой побеспокоилась о том, чтобы голову девушке отрубило сразу. Чародейку затрясло.       — За Ульфрика, за Скайрим! — провопил Ралоф, когда деревянная решетка опустилась и двое вошли в зал. Он бился обоими топорами сразу, ловко, словно он и не воин, а какой-нибудь акробат, быстро и яростно. Не желательно будет раскрыть перед ним свое мнение о мятежниках… Солдат, что сопровождал женщину, уже был убит. И только Ирэт собралась с мыслями, чтобы хотя бы изобразить перед Ралофом, будто пытается помочь ему, как он, одним ударом с разворота, пересек пополам горло капитанше и та, ослабев, рухнула на колени. Ирэт отвернулась и услышала тяжелый звук падающего тела.       — Уфх… Ну, а ты чего? — отирая лезвия об одежду убитых, обратился к Ирэт блондин.       — Я?..       — Ты. Струсила? Ну как не норд прям…       Ирэт удивленно моргнула.       — Что значит «как не норд»? Я и не норд вообще-то, я в Хай Роке родилась. И жила в Сиродиле последние годы. Я же говорила, когда ехали.       — Не норд?.. — теперь удивился Ралоф, искренне удивился. — Да мало ли, что ты там наболтала… Ну-ка, поди сюда.       Ирэт повиновалась. Не стоило ей сейчас, после демонстрации силы, напрашиваться на ее применение. Ралоф встал рядом с ней и, взяв ее пальцами за подбородок, поднял ее лицо к свету. Повертел немного, хмыкнул.       — А сама-то ничего. Да и глаза северные, чистый лед.       — Ну извините, но я бретон, как и мама моя, и ее мама.       — А папка? — мужчина отошел и оглядел ее с ног до головы. Было в этом что-то неприятное, отчего хотелось влепить ему хотя бы пощечину, но она стерпела.       — Не знаю я папки. Знаю, что звали его Виллемом, и то лишь потому, что спросила у мамы, откуда моя фамилия, — буркнула она, тут же пожалев об этом.       — Может он нордом был?       — Будь он нордом, я бы не была таким карликом по сравнению с тобой.       — Ну в семье не без… Всякое бывает.       — Действительно, — пропустила она мимо ушей недосказанную фразу и отошла в сторону. — Может, хватит обо мне? Норд я или не норд, какая разница, если нас тут завалит?       — Пожалуй, — кивнул Ралоф и осмотрелся. — Поищи у того вон, может у них есть ключ. Не просто так же они сюда шли.       Ирэт помялась, но все же опустилась возле мертвого легионера, нашла в форме карманы и вывернула их. Небольшая горстка монет да помятый лист бумаги. Листок она разворачивать не стала, опасаясь, что там какое-нибудь послание от любимой — не хватало сейчас еще начать горевать по убитым, но деньги взяла.       — Вот это мне нравится, — довольно отозвался Брат Бури, вытащив из-за пояса капитанши небольшую связку ключей. — Посмотрим, что-то должно подойти к той двери.       Потоптавшись немного у решетки, он все-таки отпер дверь и радостно позвал девушку.       — Отлично! Пошли скорее, пока дракон не обрушил нам башню на голову.       Чародейка молча кивнула и поплелась следом. «Значит, он спасал меня потому, что видел во мне потенциального Брата, так выходит? Дурак что ли… — хмуро размышляла она, сверля глазами спину мужчины. — Или я дура. Куда он вообще ведет? Он что, знает про выход через подземелья? А если нет… »       — Осторожно, — норд резко отпрянул назад и толкнул девушку. И в тот же момент, вторя реву дракона снаружи, стены содрогнулись, и потолок коридора с оглушающим грохотом провалился.       — Проклятый дракон никак не уймется, — злобно прокомментировал Ралоф, осмотрев завал. Потом взялся за камень, придавивший дверь и, поднатужившись, отодвинул его. По спине девушки проступил холодный пот, от осознания, что ей рано или поздно надо будет отделаться от подобного товарища.       — Идем, тут должна быть кладовая. Поищем какие-нибудь зелья от ожогов. И тебе для твоих… Э-э, заклятий, — блондин пошел вперед, будто к себе домой.       «Норд я или нет, но как маг я ему все-таки нужна…» — пришла к выводу Ирэт и направилась к столу с какой-то кухонной утварью, некстати осознав, что не ела, наверное, больше суток.       — Ралоф! Проклятый предатель! — вдруг раздался громкий голос и из-за угла выбежал, обнажая меч, легионер.       — Мы бежим и сбежим, Хадвар, — процедил Ралоф в ответ и, не дожидаясь атаки, бросился вперед. — Смерть Империи!       Ирэт вжалась в стену. Поначалу ей казалось, что повстанец за пару секунд порубит солдата в кашу, как того, что был с капитаном. Но в этот раз от топоров легионера спасал щит, которым тот довольно умело защищался и даже успевал контратаковать. Может, это ее шанс? При всей неприятности последней встречи с имперцами, «смерть Империи» бретонку не прельщала. Ей нравилось в Сиродиле, пусть даже потрепанном войной и ее последствиями, и если бы не пара «но», она вряд ли бы променяла имперскую провинцию на это вот. Только вот что она может сделать? Призвать фамильяра? Но он на обоих может напасть с равным успехом, если она поспешит и даст недостаточно четкий приказ. Попытаться помахать топором самой на Ралофа или подпалить его магическим огнем? Так тот, небось, не постесняется и перерубит ее пополам сразу же. Ну, или сначала разберется с Хадваром, а потом отведет ее в какое-нибудь укромное место, — он явно уже бывал здесь, может как пленный, а может как свой или шпион, — и сначала восполнит с ней потраченные на нее же нервы, а уже потом убьет. И хорошо если сразу…       Чародейку передернуло, она оторвалась от мрачных фантазий и поняла, что если действовать, то сейчас — Хадвар все-таки не выдерживал натиска и был почти прижат к стене. Ирэт осмотрелась в поисках подсказки… И когда легионер уже припал в бессилии на колено, а Ралоф чуть отошел, чтобы было удобнее замахнуться для решающего удара, чародейка подхватила обеими руками со стола чугунный котелок. Пара быстрых, тихих шагов, мимолетный страх промахнуться, и со всей силой, что еще оставалась у нее, Ирэт опустила утварь на затылок блондину. Тот крякнул, выронил топоры и чуть не придавил собой девушку.       Хадвар не сразу сообразил, что произошло, но увидев внезапную союзницу, ошалело уставился на нее и смотрел так несколько секунд, даже не двинувшись.       — Ты… Ты его что…       — Оглушила, похоже. Надеюсь, — хотя в душе она не была уверена, хочет ли однажды встретиться с блондином снова. Особенно после такого вот.       — Ты разве не с ними?       — Говорила же, что нет.       — Я тебя потерял тогда, а потом увидел, как вы с ним вместе забегали в форт…       — Там дракон был, и Ралоф меня вроде как спас, — Ирэт вздохнула и поставила котелок на пол, — пришлось с ним… Да и что я могу одна против такого вот?       — Нет, я… Я понимаю. Спасибо. Ты, похоже, спасла меня, — легионер, наконец, отдышался и поднялся в полный рост. Он был ранен, но не выказывал какого-то особого беспокойства по этому поводу и протянул бретонке раскрытую ладонь.       — Хадвар, — представился он.       — Эм, ты же знаешь…       — Знакомство прошло не при самых благоприятных обстоятельствах.       — Да уж… Ирэт Виллем, — она пожала его руку. — Но кстати об обстоятельствах. Я не думаю, что ударила достаточно сильно, чтобы убить или хотя бы вырубить его надолго. А наверху так вообще летающий реликт…       — Да, да, ты права, — легионер отпустил ее ладонь и отошел к ящикам и бочкам, там лежала пара холщовых сумок. — Давай-ка, бери мешок и набери тут чего-нибудь в дорогу. Я не знаю, где мы выйдем и как долго придется идти до ближайшего города.       — Можно все брать?       — Да, но смотри, чтобы смогла нести и мешок не порвался.       Она кивнула и, взяв пустой мешок, сразу же вернулась к столу, на котором ранее заприметила какую-то еду. В мешок тут же отправилась бутылка с каким-то питьем, яблоки и хлеб. А вот подсохший кусок жареной рыбы, оставленный кем-то прямо в тарелке, она отправила сразу в рот, и туда же остатки едва хмельной медовухи. И была готова поклясться, что вкуснее ничего еще не ела. Хадвар тем временем, уже набив свой мешок, оттащил Ралофа за дверь, через которую они сюда пришли. И запер ее на засов.       — Ты не убьешь его? — удивилась Виллем, не забывая при этом про задание: в мешок отправились и пара пузырьков с зельями.       — Мог бы и, наверное, как норду мне стоило бы это сделать. Но я служу Империи и подчиняюсь ее законам. Так что, если Девять позволят ему выжить, то не мне его казнить. Ты готова?       Ирэт задумчиво кивнула и надела сумку через голову.       — Тогда пошли.       Из зала они попали в еще один коридор, ведущий куда-то вниз. «Пыточная, — тихо проговорил Хадвар, — о боги, ну почему нельзя без этого?» — едва слышно проговорил легионер и шагнул в темноту. Они спускались все глубже, и металлический дух крови встал в воздухе. Причина объявилась уже в конце лестницы. Прямо на ступенях лежал труп в синих одеждах. А рядом, прислонившись к стенке, был еще один — мужчина в капюшоне и имперском обмундировании.       — А ну, стой! — вдруг прохрипел пожилой голос и имперец пошевелился. — Кто... а, Хадвар, ты что ль?       — Я. И гражданская. Что здесь произошло? — легионер вышел на свет. Весь пол пыточной был усеян телами — человек восемь, не меньше. Он хотел уже было отступить и развернуть спутницу, чтобы она не видела этого, но не успел. Ирэт торопливо уткнулась носом в свой мешок и вперила взгляд в единственное относительно приятное на вид место — книжку на столике, к которой помощник мастера поставил поднятый с пола рюкзак.       — Ха, кажется им не очень понравилось, как я развлекал их приятелей. Ну да теперь пусть лобзаются со своим Талосом сколько влезет, — старик швырнул в ближайший труп камень, — не в мою смену, ублюдки!       — Ты хоть знаешь, что происходит? На Хелген напал дракон! — проигнорировал его Хадвар.       — Дракон? Да брось. Не говори глупостей… — мастер пыточной попытался встать, но быстро передумал и уселся обратно. — Хотя, если вдуматься, там и правда какой-то странный шум.       Ирэт фыркнула под нос: «Шум. Всего-то», осторожно передвигаясь поближе к столику. Книжка была красивой, словно случайно оказавшейся в таком месте, хотя на обложку уже насыпало грязи.       — Эй, не трогайте меня, — забрюзжал старик, когда Хадвар с другим имперцем попытались помочь тому, — хоть дракон прилетит, хоть сам Шор пернет, я отсюда не сдвинусь!       — Ты в своем уме?       — Поболе вашего будет.       Хадвар беспомощно оглянулся. Ему не очень-то хотелось тащить с собой этого человека, ибо тот был из тех, кто свою работу искренне любил...       — Малая, чего ты пялишь? — окрикнул вдруг мастер Ирэт, что та аж подпрыгнула на месте, — Хадвар, ты б ее приодел. Вон, трясется вся, помрет еще не дойдя до выхода. У меня одежка от того вон мага в клетке осталась. Подтянет и нормально будет.       Ирэт, холодея, перевела взгляд на клетки, в одной из которых лежал в одном исподнем какой-то исхудавший до невозможности человек.       — Не-е, нет, нет, — протянула она и попятилась.       — Да чего ты блеешь? Надевай давай, вон в рюкзаке лежит, рядом с книжкой его. Не боись, не обосрано, — старик мерзко гоготнул, — Хадвар, скажи ты ей. А то ведь я сейчас встану и так ей навешаю!       Молодой легионер смерил пожилого долгим взглядом, затем, подхватив Ирэт под руку, быстро перевел ее в другой конец зала, где виднелся новый проход. Оставив ее там, вернулся, под возмущенное брюзжание "Конечно, возьмите и мои вещи. Пожалуйста!" взял рюкзак с книгой и сунул все в руки девушке.       — И эти люди зовут себя легионерами... Не хочешь — не носи. Но мы теряем время, — буркнул он и двинулся дальше.       — Да... поскорее убраться, — тихо повторила она и опустила взгляд на одежду. Выглядела сносно, да и вроде бы ничем не пахла. По крайней мере ничем, что было бы сильнее и противнее амбре последнего зала. Делать нечего — вряд ли в одной кожаной стеганке чародейка долго проживет. К тому же это она сейчас тут, в помещениях, более-менее отогрелась, а снаружи холодные скайримские горы. И свои вещи, с которыми она прибыла в провинцию, она вряд ли увидит снова. А потому пришлось натянуть робу прямо поверх стеганки, — благо, что она хоть и была шита на мужчину, но спокойно подгонялась по фигуре парой ремешков и не сильно зависела от роста, — и стараться не думать о предыдущем владельце. Но тут, вопреки всем ожиданиям, Ирэт стало как-то очень хорошо, что она аж заулыбалась. Да, одежда была зачарованной на регенерацию магии, и чародейка прямо почувствовала прилив магической энергии, восполнение которой затруднялось усталостью и страхом.       — Хадвар, — строго сказала она, подтягивая ремешки по размеру, — сядь.       — Что…       — Сядь, говорю. Не боишься же девушки?       — Нет, но мы и так много времени потратили…       — Это быстро, — она уже просто подошла сама и надавила обеими руками на плечи легионеру. Тот, немного опешив от такой реакции, все же сел на стул. Ирэт размяла пальцы, придала им правильное положение возле шеи мужчины и сосредоточилась на заклинании. «Лечение ближних» было сложнее хотя бы тем, что на глаз непрофессионалу бывает трудно понять, насколько глубоки повреждения и сильна боль. В то время как свое собственное состояние легче контролировать. Ирэт профессионалом не была, но лечение было одним из тех немногих заклинаний, что не вытягивали из нее всю магию разом.       — Так ты целитель? — не без удовольствия спросил Хадвар, когда в ладони девушки образовалось маленькое солнце и своими лучами стало стремительно стягивать края раны.       — Немного того, немного сего, — уклончиво ответила девушка. Почему-то, колдовство у большинства ассоциировалось, прежде всего, не с атромантией, а с поднятием трупов.       — Сейчас целители нужны как никогда, особенно Легиону. И, по-моему, если кто и заслуживает помилования, так это ты.       — Я не… Я ведь говорила, я в Коллегию ехала.       — Да, да, но если передумаешь… Или когда доучишься, а война еще не закончится — наш штаб в Солитьюде. Я постараюсь замолвить за тебя словечко, если доберусь.       — Доберешься, куда ж ты денешься, — легко усмехнулась Ирэт и, залечив последнюю рану, стерла остатки крови рукавом. — Ну вот, почти как новенький.       — Да, точно. Спасибо, — улыбнулся легионер в ответ, встал и потянулся, а затем обратился к помощнику мастера пыток. — Куда там твой этот уполз?       — Забудь про старика, я пойду с вами.       Хадвар, пожав плечами, кивнул и рысцой припустил в дальний конец комнаты. Там был узкий коридор с тюремными отсеками, к счастью пустыми, и еще одна пыточная. Ирэт поняла, что они спускаются все глубже, возможно в какие-то пещеры — и легкая паника вновь подступила. Подтверждение не заставило себя долго ждать. В стене комнаты зиял пролом, открывая неровные своды породы — и легионеры, норд и имперец, перекинувшись парой слов, ступили внутрь. Чародейка до боли прикусила губу, но заставила себя пойти следом, подготавливая на всякий случай магическое пламя.       Проход дыхнул в лицо девушке запахом мокрой земли и дымом — кто-то уже зажег чаши-светильники, прилаженные по бокам. Но зато было довольно светло, и можно было даже позволить себе немного отстать и не бояться потерять проводников из виду. Правда, когда вдруг послышалось эхо чужих голосов, девушка мигом догнала их, опасливо поглядывая назад — один из голосов больно уж был похож на Ралофа. Не мог же он так быстро выломать дверь? Или мог? Или он с друзьями, которые все-таки выжили?       — Стой, — шикнули ей.       — Там... — начала было чародейка, указывая за спину.       — Нет там, — отрезал имперец и повел головой вперед, где из-за угла лился тусклый дневной свет. — Видимо, это они разобрали маскировку прохода.       — Сиди здесь, пока не позовем, — приказал ей Хадвар и, кивнув товарищу, побежал вперед.       Ирэт снова ничего не успела сказать, как они оба скрылись за поворотом. Почти сразу послышались громкие проклятья Братьев Бури, а Ирэт подкралась ближе к выходу — на случай если понадобится скорая помощь, как она себя убедила. Хотя внутри продолжал ворочаться беспокойный комок, упорно твердя, что надо бежать отсюда и плевать ему на сражающихся, лишь бы потолок пещеры не обвалился прямо на голову.       Хадвар полоснул последнего Брата по животу, а имперец одним мощным ударом раздробил тому голову. Повстанец упал рядом с выходом из коридора, меховые одежды на нем потемнели и заблестели от крови, и Ирэт уже готова была скорее вылезти на свет, но сигнала все не было. Она озадаченно осмотрела помещение, и поняла: оба легионера укрылись за колоннами с жаровнями и никак не могли пройти дальше пока с другого края зала их обстреливали двое лучников. Они не кричали, стараясь не выдавать своего положения, но не давали сменить его и противникам — стрелы пролетали редко, но почти касаясь. Это была игра на износ.       И тут бретонка поймала на себе взгляд норда полный жесткой решительности. «Он собрался идти на таран», — поняла она. С щитом он, конечно, продержится подольше, чем его товарищ, но все тело им не прикроешь и, защищая голову и грудь, ноги попадут под обстрел. Он надеется, что она сможет его вылечить? Глупо, очень глупо было давать надежду, что она целитель.       Сжав всю волю в кулак, чародейка решилась. Она отодвинулась от края, чтобы эффект от заклинания не выдал ее. Провела пальцами по воздуху, отсекая и формируя поток собственной магии в живой шар, сжала его, концентрируясь на требуемом результате, и выбросила перед собой. Шар моментально расширился, превратившись в бесконечно черную дыру, добрал в себя окружающую естественную магию и принял форму призрачного волка. Теперь нужен был приказ. Увы, «Питомец» был самым примитивным заклинанием школы Колдовства и находился где-то на стыке с Иллюзией и Изменением, как замечала Ирэт. Как следствие, качественным умом не мог обладать в принципе, и оставалось лишь надеяться, что приказы будут восприняты должным образом.       — Повинуйся мне, — зашептала девушка, — рядом со мной находится комната, в ней четыре человека. Двое, что сейчас стреляют из луков — мои враги, что прячутся — союзники. Атакуй только врагов. Начинай.       Волк взъерошил прозрачную шерсть и, оскалив зубы, рванул в зал. На свету его сразу стало хуже видно, а потому он успел подбежать почти вплотную к лучникам, прежде чем они поняли, что это призванное существо, а не просто пар от воды. Как только призрак вцепился одному из них в локоть, Ирэт выбежала из своего укрытия к легионерам.       — Ты что творишь?! — удивленно и раздраженно процедил имперец.       — Что могу, — бретонка уткнулась было пристыженно глазами в пол, как к ней пришла идея получше, чем просто затравить врагов волками. — Вы двое сможете ненадолго отвлечь их на себя? Не подходите близко и смотрите под ноги.       — Я попробую, — кивнул Хадвар имперцу, — а ты прикрой ее.       — Нет, вы оба должны выйти — по периметру. Они же не видели меня, подумают это кто-то из вас призыватель, и постараются убить первым, чтобы волк их с тыла не загрыз.       — А долго он еще будет?       — Не очень.       — Тогда на счет три.       — Три! — гаркнул имперец и первым побежал по мосткам. Хадвар пробурчал что-то под нос, но тут же последовал за ним. Лучники, безрезультатно пытающиеся избавиться от призрака простыми стрелами, злобно прорычали про «имперских шавок» и один, оставив товарища волку, принялся обстреливать легионеров. И тогда наступила очередь чародейки. Сбросив предварительно рюкзак, она скользнула вниз по ступеням, где протекал ручей, так же осторожно поднялась по аналогичным на другом берегу и быстро, парой коротких движений, собрав магию в пальцах, выпустила из них струю пламени прямо под ноги повстанцам. Переливающаяся маслянистая жижа на полу разом вспыхнула и объяла тех по самый пояс. Волк тоже заскулил — все-таки пламя было полумагическое.       — Сукин… — только и успел сказать один из Братьев, когда погас огонь, и он увидел мага, как волк прыгнул на него и, повалив, вцепился тому в лицо. На захлебывающийся вопль обернулся второй, и тут же его грудь пропороло лезвие меча.       Завершив задание, волк подбежал к хозяйке. Скуля и заискивая перед ней, он лег возле ног. Вот еще один минус «Питомца» — очень сложно было отстраниться от того, что ты знаешь о прототипе и, как в данном случае, ближайших аналогах. Бретонка положила руку ему на холку, имитируя хвалебное поглаживание — та погрузилась словно в прохладное воздушное тесто и могла бы пройти насквозь, упершись лишь в магический сгусток ближе к середине тела. Но призраку оказалось достаточно и этого, он довольно фыркнул и растаял.       Ирэт села на пол и выдохнула — вот она и убила разумного. Не совсем своими руками, но все же… К этому все и шло, не так ли? Не то чтобы она верила, что сможет прожить полный срок и не запачкаться в чужой крови, но думала, что ей будет сложнее принять решение.       — Что ж ты раньше не сказала, что так можешь? — строго, но довольно отозвался имперец.       — Чтобы вы не слишком рассчитывали на меня. Я из Разрушения только простое пламя могу нормально колдовать.       — А зверь этот? Ты тут где-то волчий труп…       — Нет! — рявкнула девушка неожиданно, — Я. Не. Некромант.       Имперец удивленно хлопнул глазами, поспешно отошел к Хадвару и принялся о чем-то горячо ему втолковывать. Виллем зажмурилась. Зря она так, только дурной славы добавит призывателям. Не говоря уже о том, что звон в ушах вернулся. Она подняла руку к голове, осторожно ощупывая затылок, там, где боль чувствовалась больше всего и куда намедни попало копыто ее скакуна. Шишка выросла приличная, но иных причин недомогания Ирэт не обнаружила. Заклинаниями лечить было уже поздно, — теперь только припарки на зельях, — и она осторожно поднялась на ноги. Подошла к телам и, стараясь не задерживаться взглядом на ранах, стала вытаскивать лук из пальцев бывшего Брата Бури. Оказалось, что делать вид, будто бы она не чувствует на себе настороженного взгляда, было сложнее, чем само деяние. Повертев оружие в руках, она удовлетворенно обменяла лук на топор, который ей только мешал, болтаясь и постукивая по бедру. Несколько простых железных стрел подобрала тут же — благо противник упал достаточно удобно, чтобы можно было вытащить их, не тревожа тело лишний раз. Пройдясь по залу насобирала еще дюжину, подобрала и надела рюкзак, пристроив за лямками и приобретенное оружие, и только после поняла, что за ней уже не просто наблюдают, а ждут.       — Прошу прощения. Идем дальше? — поинтересовалась она.       — Вы идите, а я подожду здесь старика, — голос имперца звучал севшим, будто тот простыл. — Он, конечно, жлоб, но если дело и дальше так пойдет…       — Ну как знаешь.       — Удачи вам.       Хадвар кивнул и, вооружившись, направился к выходу из зала. Ирэт хмуро двинулась за ним. На язык просились какие-то глупые оправдания и осуждения. И тем глупее они были, чем больше обиды вызывали в душе их причины.       Пройдя не больше пятидесяти шагов, они задержались у деревянного подъемного моста — механизм, приводивший его в движение, давно проржавел, и Хадвару пришлось налечь плечом на доски, пока Ирэт давила на рычаг. А потом, спустя пару мгновений, как они оказались на той стороне, стены пошли ходуном и груда валунов обрушились на мостик. В разлетевшейся пыли четко светилась пара лучей с поверхности, а вместе с ними в подземелье донесся, уже позабытый, рев дракона.       — Обливион его раздери, — выругался легионер, пнув ногой завал.       — А те двое как будут выбираться?       Хадвар, смерив ее взглядом, буркнул «Не отставай» и, для надежности прихватив за руку, потащил вперед. Пребывая в некотором шоке от напоминания о чудище, чародейка даже не сразу заметила, что теперь они шли под природным сводом, а не рукотворным. Ладони разом вспотели, а она малодушно порадовалась, что норд держит ее за запястье. Но вот когда из просторной пещеры мужчина направился в узкий кривой проход, в который струился маленький ручей, девушке потребовалась вся ее сила воли, чтобы не сесть тут же на пол, прямо в воду, только чтобы не идти внутрь. Но Хадвар, похоже, что-то все же заметил.       — Вон там свет, вроде бы от фонаря, кто-то тут уже был. И раз мы его не встретили, значит там где-то выход.       Дойдя до источника света, чародейка тихо, почти шепотом, ответила:       — Ага, или его так размазало обвалом, что даже лужи не осталось. Зачем ему еще фонарь бросать тогда?       — Отметить направление для других? — Хадвар осмотрелся. Проход, в который уходил ручей был завален, но в стороне, за выходом породы и поворотом, намечался еще один.       — Фонарем? А самому в потемках шариться?       — Не так уж тут темно, вон просветов сколько. Мы не глубоко. Даже если что-то обрушится, есть шанс, что выберемся.       — Утешил, спасибо.       — Ну уж как умею, — Хадвар, жестом приказав ей стоять на месте, осторожно заглянул за поворот.       — Извини, — спустя момент добавила девушка, пялясь в пол, — это мои проблемы… — тут ее голос дрогнул.       — Ничего, скоро выйдем. Но возможно придется снова повоевать.       — Что там?       — Паучье гнездо… — мужчина вернулся, повертел Ирэт за плечи. — Н-да, щит магический колдовать умеешь? Или как там он у вас называется…       — Неа.       — Тогда делай своего этого волка, пусть он атакует. А сама держись сбоку, и огнем их.       — Ты их видел? Их много?       — Нет, не видел. Но там столько паутины, что пара там точно есть, — мужчина вытащил из своего мешка какой-то длинный платок и обвязал им нижнюю половину головы. — И смотри, чтобы в лицо не попало.       — А что будет?       — Ну, от одного-двух плевков не помрешь… Главное следи, чтобы дышать могла, в рот и нос одновременно не должно попасть. Схватишь полный отек — просто задохнешься.       — Ясно, — удрученно протянула бретонка, поправляя капюшон от робы. Ей завязать лицо было нечем, и оставалось надеяться, что пауков будет не больше двух, чтобы их смогли отвлечь Хадвар и питомец. Но стоило им пробраться под каменным выступом, перегораживающим проход, как она поняла, что надежды напрасны. Весь потолок в расщелине был плотно затянут частой, толстой паутиной. И чем дальше они шли, тем больше ее становилось — столько мог бы наплести один гигантский паук, но он вряд ли бы пролез в этот проход. А вот в округлой пещере, куда он привел — гигантских вполне могло бы уместиться хоть пять.       Хадвар присел на корточки и жестом сказал девушке сделать то же. Затем быстрым шепотом заговорил.       — Вон там наверху, видишь?       Ирэт осторожно вытянула шею, заметила на сплошь белом от паутины потолке монстров, и кивнула.       — Вон тот, большой, это их мамка. Поменьше — детки.       — Очень мило, — процедила Виллем.       — Я к тому, что если уберем сначала мелочь по-тихой, паучиха и не почешется. А вот если она нас увидит, а она увидит рано или поздно, то на ее защиту бросятся все и разом.       — Ага…       — Ты вот лук взяла, а стрелять умеешь?       — Не идеально. Ну, то есть подстрелить дичь какую-то не слишком толстокожую могу. Могла.       — Хорошо. Попробуй отсюда снять мелких. Если увидишь, что остальные зашевелились — отступай за меня и призывай волка. И действуй, как учил.       — А их железные стрелы-то возьмут?       — Должны. Ты главное им не в зад целься, — не пробьешь, — а в морду, — норд передал Ирэт еще стрел, стальных, и она вспомнила, что раньше у него за спиной так же торчал лук вдобавок к колчану, но, видимо, где-то в пути потерялся или сломался.       Чародейка медленно выползла из укрытия. Ползать на корточках, как и целиться из лука длиной больше ее собственного роста, было жутко неудобно, но пренебрегать безопасностью в такой ситуации было бы верхом глупости. Она приготовила стрелу и натянула тетиву. Хорошо, что глаз был наметанный, и долго целиться не пришлось. Выдох и стрела отпущена. Попала она верно, и огромный, но все равно самый мелкий из имеющихся, паук с противным писком дернулся и замер. Разомкнув лапки, он плавно, на нитях, спустился на пол. Потерю никто из его родни не заметил.       — Молодец, — шепнул норд, — еще двое. Того, что крупнее, стрела может уже не пробить, оставь его на потом.       Второй выстрел. Плечи девушки с непривычки задрожали, и, еще только спуская третью стрелу, она поняла, что промахнулась. Та взмыла к потолку и вошла в паутину в паре шагов от паука. Тот повернулся в ее сторону и заторопился проверять, что там дернулось. Ирэт замерла, боясь даже вздохнуть, но тут пришла в движение паучиха. Она подняла передние лапки, проскрежетала что-то и стала быстро спускаться. Второй паук поспешил за ней.       — Проклятье, — Хадвар выскочил вперед и буквально затолкал бретонку обратно в проход. Опомнившись, та быстро, уже натренированным ранее движением, призвала волка и дала приказ атаковать пауков. Потом подождала немного, пока ее снова наполнит магия и шагнула на помощь.

***

      — Ненавижу их. Слишком много глаз или чего там у них еще... — устало заключил Хадвар, присев на камень, пока его напарница помогала снять отеки от паучьего яда.       — Угу, — она сосредоточенно вымачивала тряпку в зелье и прикладывала к коже норда. Сама-то она почти не пострадала, ибо магическая роба удачно закрыла ее от плевков, хотя от мощных ударов хитиновых лап увернуться не всегда получалось. А вот Хадвару, принявшему на себя основной удар, было хуже, пусть они с волком втроем и справились довольно быстро.       — Откуда они только берутся и как выживают?.. У них же яйца, — он раздраженно пнул ногой обгоревшие остатки паучьей кладки, — даже меньше куриных.       — Угу. Не дергайся.       — Прости. А что еще ты умеешь? Кроме волка, огня и лечения.       — Да не слишком-то и много. Могу клинок призвать, правда изучила заклинание больше из интереса. Махать мечами умею плохо, маленькими клинками как-то удобнее, — бретонка пожала плечами и принялась складывать вещи обратно в рюкзак. — Ну, еще простую магическую броню могу сделать, но это с этим сложнее и не всегда сил хватает. И потом я немного бесполезна, пока не восстановится запас магии.       — Как же ты до Скайрима добралась?       — Ну, колдовала понемногу, охотилась. Иногда людям вещи зачаровывала, или просто на фермах да в конюшнях помогала за ночлег…       — Ты бездомная?       Ирэт осеклась. Больно уж она разговорилась, да и кто этого Хадвара на самом деле знает. Но врать на пустом месте было противно.       — Если под этим ты имеешь ввиду, сплю ли я под лавкой и клянчу ли милостыню, то нет.       — Гм, — Хадвар проигнорировал тон чародейки и поднялся, отходя к проходу, — ладно, идем. Мне кажется, вон оттуда воздух идет посвежее, скоро выберемся.       — Хотелось бы, — Ирэт пристроила рюкзак на спине и зашагала вслед. Сражение с монстрами разогнало кровь в жилах сильнее, чем появление дракона, и даже оттеснило переживания из-за возможности оказаться заваленными в этой пещере. И в заработавшем от притока крови мозгу почти сразу сформировался вопрос. Но задать его девушка решилась только спустя еще некоторое время блуждания по подземелью.       — Хадвар? — негромко сказала она в спину мужчине.       — Да?       — А откуда у вас дракон?       Легионер словно кашлянул и, немного помедлив, ответил.       — Понятия не имею. Думаю, многие считали это лишь старой сказкой. Хотя, говорят, что в Вайтране есть драконий череп. Выходит, настоящий…       — А может… существовать какое-то заклинание призыва?       — Ты это к чему клонишь?       — Ну, просто перед тем, как он прилетел, я заметила как этот ваш… ярл который, как его?       — Ульфрик?       — Да. Он что-то там пытался сказать, грозно так.       — А, это… Забываю, что ты не местная. За пределами Скайрима, наверное, мало кто знает о Криках? — легионер остановился на краю выступа, под которым журчала подземная речушка, примерился и перепрыгнул на другой берег. Потом развернулся и протянул руку спутнице.       — Да ладно уж, справлюсь, — сконфуженно пробормотала она, но помощью, подумав, все же воспользовалась. Усталость понемногу наваливалась вновь и ноги напряженно гудели. — Так что за «Крики»?       — Древняя, очень древняя магия. Сейчас ею владеют только… Гм, монахи на Глотке мира. И, вроде как, Ульфрик обучался у них, прежде чем нарушить обеты и убить верховного короля Голосом.       — Убить голосом? Заболтал его что ли?       — Зря смеешься, — Хадвар нахмурился и поджал губы.       Ирэт смолчала. Странные они, эти норды. И Хадвар — вроде служит Легиону, а поклоняется Девяти. А теперь еще и какие-то монахи, владеющие древней магией, о которой якобы никто за пределами провинции не знает. С чего бы это?       — А я могу ей обучиться? Я же маг все-таки.       — Это вряд ли. Говорят, конечно, что научить можно любого, но вот только далеко не любого признают Седобородые.       — Те монахи?       — Да, — Хадвар встал возле кучи какого-то мусора. Поворошил носком сапога солому и выудил изгрызенную кость, после чего пояснил тихим голосом, — Медвежья лежанка. Мы, должно быть, возле выхода. Но иди на всякий случай потише, вдруг зверь еще здесь.       — Хорошо, — шепнула в ответ девушка. — А Ульфрик?       — Что «Ульфрик»?       — Ну, ты сказал, он у монахов обучался. Он что, избранный какой-то? Поэтому он короля убил? Это они его надоумили?       — Нет, — протянул норд в ответ, поморщившись, — Седобородые — очень мирный орден. Они никогда ни с кем не воевали и вообще далеки от всякой политики, насколько известно. Они и с горы-то своей не спускаются. А Ульфрик просто предатель, возомнивший себе, что сможет руководить Скайримом и устоять в одиночку перед Талмором.       — Вот как… — девушка потерла глаза пальцами. Куда она вообще попала и какого даэдра ее сюда потянуло, что за безумие здесь творится? Добраться бы только до Коллегии, они там по слухам всех принимают, лишь бы дураки-самоучки не навредили кому-нибудь. А там она и носу не высунет за ее пределы, хватит с нее приключений.       — Похоже, это выход! Я уж волноваться начал, что мы не выберемся, — повысил вдруг голос легионер и рысцой пустился вперед. Каменный коридор задирался почти вертикально и завершался кривой, но довольно широкой расщелиной в породе, из которой тянуло дождем и лесом. Хадвар забрался наверх первым, после чего помог подтянуться девушке и они проникли в лаз. Карабкаться вверх по скользким камням было трудно, но близость свободного неба над головой манила сильнее усталости, и Ирэт почти вылетела наружу из кустов, плотно заслонявших вход в пещеру, оставив Хадвара позади.       — Постой! — вдруг крикнул он и дернул ее за руку вниз, заставляя присесть на корточки и спрятаться за выступающим камнем. Сам сделал так же и напряженно всматривался в вечернее небо между деревьев. И тогда чародейка заметила парящего где-то высоко над ними дракона. Сердце замерло. Если он их заметит, им некуда будет деваться кроме как обратно в пещеру, в тупик. Но, покружив над чем-то, тот издал приглушенный рев, стал быстро набирать высоту и скрылся в облаках где-то за горами.       — Ну, вроде он совсем улетел. Но, наверное, не стоит тут оставаться, вдруг вернется? — сделал вывод Хадвар и выпрямился, осматриваясь.       — А куда идти-то? Ты знаешь, где мы?       — Гм, вполне. Ближайший отсюда город — это Ривервуд… Ты действительно первый раз в Скайриме?       — Да.       — Ну хорошо, тогда пойдем вместе. Мой дядя там кузнец. Уверен, он тебе поможет.       — Почему это? — девушка удивленно вскинула брови.       — Если бы не твоя помощь, я бы не выбрался.       — Да ну прям? — еще больше удивилась она, но в ответ норд лишь пожал плечами и неспешно пошел куда-то вперед. «Норды очень странные», — повторно заключила в уме Ирэт и устало двинулась следом.       — А Ривервуд этот где? На карте то есть, относительно других городов.       — Да в самом центре Скайрима считай. На юг от Вайтрана, у подножия Глотки Мира.       — А до Винтерхолда оттуда как добраться?       Хадвар обернулся через плечо и задумчиво посмотрел на спутницу.       — А как ты вообще собиралась туда ехать?       — Ну, до Айварстеда верхом, а оттуда на телеге как-нибудь или так же верхом…       — Телеги из Айварстеда не ходят, только если проездом.       — Минутку. А где мой конь? И все мои вещи? Это вообще-то все, что у меня было!       — Ну, вещи либо у кого-то в форте, где мы базировались перед осадой, либо остались где-то в Хелгене, — нехотя ответил мужчина и прибавил шагу. — Идем, под небом здесь лучше не ночевать. Волки что-то лютуют в последнее время.       — Где мой конь? Я за него пятьсот золотых заплатила! Ты знаешь как тяжело достать лишние деньги студенту в Сиродиле?       — А зачем тебе вообще сюда было ехать?       — Надо.       — Отчислили?       — Хадвар. Где. Мой. Конь. Говори! — подозрительное нежелание отвечать начинало злить девушку. Легионеры, ишь ты. Хватают невиновных или почти невиновных, ведут на казнь без суда и следствия. Вещи ее, нажитые непосильным трудом и кровью, прикарманили…       — Да не знаю я. Когда повязали всех мятежников, думали взять его с собой. Хороший он у тебя, у нас такого не меньше чем за тысячу продают. Но строптивый больно оказался и злобный. Одному пальцы чуть не откусил, другому…       — А тысячу-то за что? Он же еле плетется.       — Само собой, чего ты еще от полутяжа хочешь? Куда ему до чейдинхольских рысаков, — Хадвар добродушно усмехнулся. — Его бы в телегу. Но и под не слишком тяжелого воина подошел бы, если не гнать.       — «Был»? Вы что, зарезали его?       — Нет, ты что. Говорю же, своенравный до ужаса. Так и не смогли запрячь его по-нормальному. Пришлось снять седло с уздечкой да отпустить его на вольный выпас — сразу ноги дал в лес, представляешь? А ты чего так удивляешься?       — Удивляюсь, на каком этапе сборов сюда потеряла свои мозги, — через паузу сконфуженно ответила она, уставившись под ноги легионеру, и только тогда заметила, что дерн сменила вымощенная крупными булыжниками дорога. — То есть, искать его бесполезно, а зимой он, если отобьется от волков, просто умрет с голоду…       — Ну, вот тут не знаю. Если успеет обрасти зимней шерстью до морозов, то выживет.       Ирэт совсем погрустнела. Все планы рухнули. Денег — жалкие гроши, припасов, которые можно было бы продать или хотя бы жить на них какое-то время тоже мало, куда идти и что делать — не понятно вообще. Да, она выжила, но надолго ли? Что, если она просто немного оттянула свою смерть, и та теперь будет долгой и мучительной, вместо относительно легкой от руки палача? Проклятый дракон, почему ты не мог просто взять и перекусить ее пополам, как ты это делал с другими? Или подхватить лапами и сбросить с высоты на камни? Тогда бы у нее хотя бы на миг исполнилась мечта о полетах… От осознания этого, от жалости к самой себе, вдруг слезы сами навернулись на глаза, и чародейка просто села в бессилии на землю, закрыв лицо руками.       — Эй, ну… ты чего, из-за коня так? Да он вон какой здоровый, еще нас с тобой переживет! — попытался подбодрить ее норд, но ненароком лишь подлил масла в огонь. Растерявшись вконец, он подошел ближе и сел рядом, — Ну перестань. Нормально же все, мы выбрались, мы недалеко от города. Алвор тебе поможет, я уверен.       — У меня нет денег, — сквозь сопли буркнула Ирэт.       — Зачем они тебе?       — За комнату платить.       — Ой, да брось, поживешь у них так. Ну, может, придется помочь чем-то по хозяйству. Освоишься. Мага в Ривервуде нет…       — Я не могу долго ждать. Мне надо в Коллегию.       — Ну, без теплой одежды ты там все равно долго не просидишь, — вздохнул норд и уставился куда-то вперед. — От Вайтрана ходит телега до Виндхельма, если повезет, то и до Винтерхолда договоришься. А если нет, то там уже можно и пешком с попутчиками до Коллегии твоей.       — Меня сожрут по пути какие-нибудь медведи. Или хоркеры. Или опять дракон прилетит, — Ирэт снова всхлипнула и вытерла глаза рукавом, хмуро уставившись на деревянный указатель неподалеку.       — Медведей бояться — на Отчизну не ходить, ты не знала? Дурацкая пословица на самом деле.       — Угу… Дело не в страхе, просто…       — Видишь вон те развалины? — Хадвар вытянул руку в сторону, указав пальцем на высокий горный массив, возвышающийся за лесом. Девушка присмотрелась — почти на самой вершине примостились какие-то большие каменные арки и колонны. Она кивнула.       — Это Ветреный пик. Храм на нем — древняя нордская гробница, одним богам ведомо зачем она там… Когда я был мальчишкой, мне про него снились кошмары. Как драугры ночью спускаются с гор и лезут ко мне в окно, и все в таком духе. Честно сказать, мне тут до сих пор неуютно.       — Драугры? Мертвяки?       — Ага.       — А они действительно вылезают?       — Бывает. Но обычно они просто сторожат крипту и дальше нее не высовываются. Ну или просто магия, не дающая войти нам, не дает им же выйти.       — Что за магия? — паршивое чувство безнадежности никуда не делось, но разговор на любимую тему отвлекал от него, за что Ирэт была благодарна.       — Да кто б ее знал. Но сколько помню, снаружи двери мало кому удавалось открыть, — мужчина поднялся и предложил руку чародейке. Та приняла ее, но поднималась на ноги с большой неохотой. Вдобавок мысли заняла формулировка фразы «снаружи не открыть», но уточнять почему-то не хотелось.       — А зачем туда вообще лезть?       — Ну, говорят, там какие-то сокровищницы есть. Вот и находятся периодически всякие, что пролезают через какие-нибудь обвалы, раз уж в двери не получается. Но если спросишь меня или еще кого-нибудь, кто любит Скайрим, то мы скажем, что мертвецкое золото должно оставлять мертвым. Может только поэтому они еще не вышли на солнечный свет. Так что если кто-нибудь ушлый предложит поживиться местными сокровищами — учитывай, — Хадвар поправил на плечах вещь-мешок и поманил девушку за собой.       — Да какое уж там… — она медленно поплелась рядом.       — Ну ладно тебе, не раскисай раньше времени. Сейчас вон… выйдем кое-куда, тебе должно понравиться.       Как ни странно, но на душе стало как-то полегче. Было стыдно за устроенную сцену истерики, но сказанное легионером и впрямь дало надежду. В конце концов, выживала же она как-то раньше, и ухитрялась при этом обеспечивать и себя, и больную мать. Ну и что, что чужие люди и культура? Разве не этого она хотела, когда разругавшись в пух и прах со всеми в Синоде, плюнула на всю их зазнобу да бюрократическую волокиту и решила податься к свободолюбивым северным соседям? А если и тут не сложится, то из Скайрима до Хай Рока всяко ближе, можно будет и на родину вернуться. Главное, опять не напороться на стычку с мятежниками.       Садящееся солнце скрылось за Ветреным пиком, и холодные сизые тени, отбрасываемые деревьями да скальными выступами, затопили петляющую между ними дорогу. Где-то за спиной завершила на высокой ноте вечернюю трель птица, а сбоку доносилось угрожающее шипение водопада. Хадвар понемногу ускорял шаг, а когда почти побежал вперед к каким-то фигурам в непонятных рясах, чародейка уже решила, что сейчас опять будет драка. Но, подойдя ближе, успокоилась. Легионер стоял возле небольшой каменной платформы из которой торчали три менгира, каждый с отверстием в верхней части, и окантованные каким-то черным не то металлом, не то еще чем. Девушка вопросительно взглянула на спутника.       — Подойди ближе, посмотри, — кивнул он в сторону сооружения.       Ирэт послушно шагнула на платформу, ненароком залюбовавшись поблескивающей вдали водной гладью. Но быстро вернулась к камням и присмотрелась внимательнее. В тени было сложно точно рассмотреть резьбу на них, но методом исключения, бретонка быстро пришла к выводу, что это Камни судьбы трех Хранителей, Воина, Мага и Вора. Вот только сломанные. О чем она и поведала Хадвару.       — Сломанные? О чем ты?       — Ну, сейчас уже довольно поздно. А узоры на них должны начинать светиться ближе к ночи.       Хадвар задумчиво почесал подбородок.       — Это у вас в Сиродиле так?       — Ну… Да. Они там правда и выглядят иначе, грубые такие булыжники… А это словно какие-то гигантские кости торчат из-под земли, — девушка обернулась вокруг своей оси, представляя, могло ли ее предположение быть правдой. — Ну, или просто очень аккуратно обтесанные камни.       — Ага, ну да ты попробуй. Просто положи руку в дырку.       — Здесь нет моего созвездия. Только Хранители.       — Это не важно, просто выбирай, что тебе ближе.       — Ну раз так… — преисполнившись скептицизма, Ирэт обвела взглядом менгиры и положила раскрытую ладонь внутрь отверстия. Подождала немножко, прислушиваясь. И уже собралась было упрекнуть норда, что тот ей не верил, когда почувствовала отзыв — по руке пробежали «мурашки», а спустя пару мгновений внутри рисунка на камне начали проступать светящиеся точки, в точности копируя расположение звезд. Бретонка зачарованно наблюдала, как вокруг ее ладони сформировался прозрачный переливающийся шар, а потом вдруг весь обелиск точно выстрелил в небо лучом света.       — Эффектно, — пробормотала она, когда поняла, что ритуал завершился.       — Маг, значит…       — А что, были сомнения? — усмехнулась Ирэт с удивлением и сошла с платформы. Хадвар неопределенно мотнул головой и повел спутницу дальше по дороге в молчании, вспомнив вопрос только спустя несколько минут.       — Ну вообще-то да. Не знаю почему. Какое-то странное… Вот смотришь на тебя, а чувство такое, будто на кого-то другого.       — И на кого же, по-твоему, должен был пасть мой выбор?       — На воина, — норд на секунду остановился, оглянулся на спутницу, — да, определенно. Так-то ты вроде, только не обижайся, маленькая, хилая, а стоит отвлечься от этой мысли, как сразу кажется, что ты какая-нибудь древненордская воительница в таком рогатом здоровом шлеме, знаешь.       — Это, наверное, тебе просто из-за усталости мерещится всякое, — сконфуженно пробубнила в ответ чародейка. Вот уж чего, а «воина» она точно не ожидала. — Нам, к слову, долго еще идти?       — Час, не больше. А если немного поднажмем, то и того быстрее.       — А может стоит лагерь где-то разбить?       — Мы с тобой оба слишком вымотанные, чтобы нести караул. А здесь леса волками просто кишат. Да и ты замерзнешь без палатки и спальника.       Девушка рассеяно кивнула, и путь продолжился в молчании, нарушаемом только отдаленной волчьей перекличкой, которая, тем не менее, только подгоняла путников вперед. А когда за очередным поворотом впереди показались стены, легионер вдруг сильно замедлился и стал что-то высматривать по берегам реки.       «Только не говори, что у тебя проблемы с местными и нам придется переплывать на другой берег», — сузив глаза наблюдала за ним Ирэт и уже почти успела пожалеть, что связалась с легионером — кто знает, как в нынешней политической обстановке к солдатам относятся местные. А потом увидела, что тот просто решил умыться. Сложил щит рядом с собой, набрал полные ладони речной воды и, ругаясь, что холодная, окунулся в них лицом.       — Ты чего там мнешься? Иди сюда, — кинул он через плечо, одновременно смывая грязь.       — А надо? То есть… Ну, я же не сражалась почти.       — Надо. У тебя же тут вон кровь размазана, — Хадвар обернулся и указал на правую щеку. — Или это не твоя?       Виллем провела пальцами по щеке, и точно — неровная корка крови запекшейся с каким-то мусором. Ран рядом с ней не было, да и ни на чьем трупе девушка не лежала. Разве что это след с плахи… И с внезапным остервенением Ирэт кинулась к воде и буквально ногтями соскребала с себя останки мятежника. Норд же, не слишком скрывая удивление, продолжил:       — Похоже, в Ривервуде все спокойно, так что пока не придем к дяде, говорить буду я. Не стоит панику на ночь глядя наводить.       — А если только стражу предупредить?       — Да нет в Ривервуде стражи. Это же не город, так — поселение при лесопилке, даже дюжины домов не наберется. Из тех, кто может хотя бы меч правильной стороной держать есть только дядя да владельцы лесопилки. Ну и Фендал, наверное, лучник он отличный.       — То есть, если дракон прилетит сюда… — девушка хмуро уставилась на отражение неба в воде. Ни единого облачка. Если будет пожар, то сгорит все.       — Вот поэтому и не стоит сразу всем рассказывать о Хелгене.       Холодная вода слегка приободрила обоих, и остаток пути они проделали почти рысцой. И только приблизившись к входу в деревню, Ирэт поняла, что Хадвар действительность не приукрасил. Дорога проходила под простой стеной из булыжника, заканчивающейся обломками где-то в реке, судя по всему, выполнявшей когда-то защитную роль. Та же дорога проходила поселение насквозь и служила основной улицей, что по идее должно было хорошо сказываться на торговле, да и наличие вывесок на прилегающих к ней домах как бы намекало. Но улочки были все такими же разбитыми, а крыши такими же соломенными.       — Дядя Алвор! Привет! — повысил голос легионер и быстро подошел к плечистому мужчине, набиравшему дрова рядом с кузницей. Тот, услышав обращение, почти выронил ношу и быстро обернулся:       — Хадвар? Что ты тут делаешь? Ты в увольнении?       — Не совсем. Где мы можем поговорить?       — Да в доме… Кости Шора, что с тобой стряслось, парень? У тебя неприятности? — мужчина таки выронил дрова и принялся вертеть племянника за плечи. Хотя кровь с грязью и была смыта, а свежие раны залечены, состояние брони перед кузнецом было невозможно спрятать.       — Тише, дядя, прошу тебя. Чуть потише. Я в порядке.       — Ты будто с пещерным медведем подрался! — заключил он, и Ирэт, вспомнив изображение на щитах Братьев Бури, невольно усмехнулась. — А это еще кто?       — Она своя. Дядя, прошу, давай поговорим в доме.       Просверлив грозным взглядом обоих гостей, Алвор кивнул и потопал по деревянному настилу ко входу в дом. Хадвар с бретонкой просеменили следом в открытую дверь.       — Сигрид, у нас гости! — позвал хозяин дома, а потом вдруг хлопнул себя по лбу. — Проклятье, дрова, — и быстро вышел обратно. В это же время откуда-то из-под пола поднялась женщина и воскликнула, едва увидев прибывших:       — Хадвар! Мы так о тебе волновались. А кто с тобой? Твоя…       — Друг. Это Ирэт, она помогла… Она мне жизнь спасла, — тут вернулся Алвор и удивленно крякнул, услышав фразу.       — Вот как. Ну что же… — Сигрид, казалось, погрустнела, но быстро вернулась в обычное расположение и продолжила с прежним настроем. — Ну что же вы стоите, идите сюда. Вы наверняка голодные. Садитесь, я принесу поесть.       Всех усадили за грубым столом, а хозяйка занялась очагом. Алвор налил чего-то в кружки перед племянником и гостьей, затем украдкой и себе, быстро опустошил и сказал:       — А теперь рассказывай, парень. Что за тайны?       И Хадвар начал рассказ. Про засаду, про Ульфрика, про казнь. Про Ралофа, и тогда бретонка вспомнила, где еще слышала название данной деревушки. И про Ирэт, которую он представил как путешественницу, остановившуюся в трактире и случайно оказавшуюся не в то время и не в том месте. «И ведь почти не соврал», — отметила та в мыслях. Когда же речь зашла про дракона, в доме повисла немая пауза. Как вдруг «путешественница» вздрогнула от девичьего голоса:       — Хадвар, ты что, правда видел дракона? Ой, какой он? У него большие зубы? — восторженно тараторила девочка лет десяти, до того настолько тихо сидевшая в углу кровати, что ее словно и вовсе не было.       — Он огромный, как дом, и черный, как сажа.       — Дракон? — переспросил кузнец, задумчиво потирая густую русую бороду. — Что еще за… нелепость. Ты, часом, не пьян?       — Проклятье, дядя, — не выдержал тот и стукнул кулаком себе по ноге.       — Муж, дай ему рассказать, — вовремя вмешалась Сигрид, поставив на стол перед гостями по миске какой-то похлебки. В ноздри ударил густой запах чеснока и томатов, и чародейка уже не могла сосредоточиться ни на чем кроме собственной миски. Четвертый день она перебивалась всякими объедками да водой с разбавленным в ней зельем сил. И это не учитывая вынужденной экономии до того. Но вцепиться тут же в тарелку ей не позволяли манеры, подзабытые, но вбитые еще дома. Поэтому она вполголоса поблагодарила женщину и стала терпеливо ждать окончания разговора. К счастью, Хадвар, продолжая рассказ, вскоре и сам принялся за угощение. Виллем тут же последовала его примеру, на пару минут позабыв про все, а когда снова стала слушать разговор, поняла, что он уже совсем о другом.       — Я подумал, вы могли бы нам помочь. Дать еды, припасов, крышу над головой, — Хадвар задумчиво ковырял горбушку хлеба, которой предполагалось пользоваться как ложкой, — Ирэт вот вообще в Винтерхолд ехала, но теперь…       — Конечно! Друг Хадвара — мой друг. И я буду рад помочь всем, чем смогу, — кажется, это было обращение к Ирэт, и она запоздало кивнула в знак благодарности, но Алвор продолжал, — но как же дракон? Если он вернется… У нас ведь нет ни стен, ни оружия в достаточном количестве. Да и людей не хватит даже дома тушить, не то что с чудищем воевать. Может вы заметили у него какое-нибудь уязвимое место?..       Бретонка уткнулась носом в кружку и задумалась. В Хелгене было достаточно воинов, как местного пошива, так и имперского. Лучники, похоже, доставляли дракону некое неудобство, сравнимое с комариным, в то время как мечников он просто перегрызал пополам, когда те осмеливались приблизиться на расстояние удара. Обычные сталь и железо явно проигрывали драконьей чешуе. Были там и боевые маги, пусть и немного. Но получалось ли у них причинять какой-то вред монстру, она не помнила. С другой стороны, дракон — зверь явно магического происхождения, если не даэдрического: дышать огнем еще куда не шло, а вот вызывать метеоритный дождь… Какое-то зудящее беспокойство вновь подняло голову, когда чародейка силилась вспомнить, что конкретно делал монстр перед атаками. Это чем-то напоминало ее первые опыты в Разрушении, когда, чтобы вызвать огонь, ей приходилось сначала перебирать уйму слов на разных языках, способных вызвать в сознании нужную для стихии реакцию, а потом по десятку раз кричать «Пламя!». Вот и дракон словно рычал что-то, только ему понятное, когда выпускал из себя шквал огня. Тогда как большинство других магических существ не прилагали каких-то особых стараний при использовании магии на враге и делали это просто потому, что не умели иначе. «Значит ли это, что дракон выбирал, когда и какую магию ему применить, и как следствие, что он обладает самосознанием? Если да, то никакие Ульфрики такую мощь не смогли бы призвать, не продав в рабство какому-нибудь из даэдра пару сотен душ. А если ярл в этом не виноват?» — Ирэт вдруг заметила, что грызет край пустой кружки, что было как минимум неприлично.       — А что если… — она подняла голову и в недоумении застыла на пару секунд. За столом никого не было. Большая часть тарелок была убрана, и только в центре стола красовалась плетенка с парой яблок. Чародейка поспешно обернулась, но в комнате было почти пусто — только на небольшой кроватке в углу спала девочка. Но потом снизу послышался шепот и какая-то возня. Проклиная себя за рассеянность, Ирэт осторожно встала из-за стола и спустилась на нижний этаж, где с чем-то возились Сигрид и Хадвар.       — А, очнулась, наконец? — тихонько усмехнулась женщина. — Поздно уже, иди переодевайся и ложись.       — Во что?.. Куда?       — На кровати наверху рубаху тебе положила. Там же и спать будешь, со мной. А мужчины тут поспят, на подстилках.       Ирэт почти моментально покраснела. Мало того, что в дом пустили да накормили, теперь еще и спать на хозяйской кровати предлагают. Ну что за люди.       — Я… Вы меня извините, но я не согласна. То есть, спасибо вам большое за ваше гостеприимство, но лучше я буду ночевать на спальнике. Мне привычно, а вам меньше беспокойства.       — А не простынешь? А то у нас тут лекарей особых-то и нет.       — Ну, я, конечно, не гений алхимии, но уж от простуды знаю, чем лечиться. Правда.       — Мда? Ну, хорошо, как пожелаешь, — тут Сигрид словно что-то смекнула и с плохо скрываемой улыбкой кивнула. — Хадвар, пойдем-ка наверх, дадим ей переодеться.       Норд, все это время расстилавший на полу сено да шкуры, зевая последовал за тетей вместе с Ирэт, которая взяла длинную рубаху, любезно выделенную ей на смену грязной робе, и спустилась обратно. Одежда, что, судя по всему когда-то принадлежала Сигрид и была простой сорочкой длиной в пол, села почти идеально, если не считать разницы в росте. Только бретонка сложила свои вещи с рюкзаком в уголок, как наверху хлопнула дверь, и послышался приглушенный голос кузнеца. Шепотом, чтобы не будить дочь, он поведал родственникам о разговоре с неким Фендалом. Затем на нижний этаж заглянула Сигрид и, увидев, что Ирэт переоделась и теперь сконфуженно сидит на стуле, разрешила мужчинам спуститься. Кузнец, пряча глаза, передал девушке тяжелый сверток, аналогичный тому, что нес Хадвар, и быстро поднялся обратно.       В свертке оказался спальник, сшитый из небольших шкурок, похожих на лисьи. Невольно чародейка залюбовалась аккуратностью работы. Кем бы ни был владелец, охотник он был куда лучше, чем тот, что когда-то давно учил Ирэт. Оторвавшись от мыслей, она расстелила спальник на свободной подстилке, стараясь не косить глазами на переодевающегося легионера. Оговорки и загадочные улыбки от Сигрид внезапно дошли до чародейки. «Спасибо, что хоть не попросила не шуметь», — угрюмо буркнула она под нос и живо забралась под одеяло, натянув его до самого носа. Но стоило ей выпрямить спину, как она невольно и достаточно громко охнула.       — Ты в порядке? — шепнул Хадвар со своего места.       — Да, просто только сейчас поняла, насколько устала.       — Ну да, путь был не из легких… Доброй ночи.       — Доброй, — так же тихо отозвалась девушка.       «Какой безумно долгий день».       Медленно выдохнув, она свернулась на боку и закрыла глаза.