Плыть против течения

Все складывается как нельзя лучше. За один вечер удается решить, в какой из школьных клубов хочет ходить Генри. Реджина не удивлена тем, что это оказывается творческий кружок. Даже небольшая организация. Младшие в ней совместно с преподавателем изучают процесс писательства и литературу, пишут истории, а дети постарше выпускают стенгазету. Миллс довольна. Снова. Даже тем, что главой клуба является мисс Бланшар. В конце концов… Она начинает привыкать к этой молодой женщине. Она получает от нее помощь и дельные советы и пока не видит ничего плохого. Кстати о советах… Получив своеобразную наводку от Мэри Маргарет, Реджина пользуется первым же свободным часом в следующем рабочем дне, чтобы добраться до тех самых характеристик учащихся. Обложившись тонкими папками, она сортирует их на две стопки — соответственно группам. А потом изучает. Получается интересно. Достаточно бегло пробежаться по первым строчкам всех папок, чтобы понять: в первой группе ей собрали тихонь, гуманитариев, артистов и отличников, а во второй детей богатых родителей и спортсменов. Собственно говоря, после таких фактов понятно и то, почему первая группа сильнее, а вторая хулиганистее. Миллс не имеет ничего против разделения, хотя и считает, что такая неравномерность может выйти боком… Но не ей спорить с высшим начальством. Тщательнее всего женщина изучает характеристики Джонса и Кэссиди. И как неприязненно относится она к первому, так же доброжелательно ко второму. Первое впечатление сложилось, работа началась. И уже после второго занятия она знает, что Нил пусть не лучший в своей группе, но очень спокойный и приятный молодой парень. А вот Киллиан…

***

С Киллианом, не неожиданно, у нее возникают проблемы. На втором же занятии. — Вашим домашним заданием было найти мнения различных философов об эстетике. Как эксперт в этой области первым выступит мистер Джонс. Миллс цепляет студента, хотя, казалось бы, чем меньше она будет его трогать, тем лучше будет для всех. Беда в том, что она никогда не была тем человеком, который от конфликта и даже его возможности предпочтет уйти. Для нее это ниже собственного достоинства. По крайней мере тогда, когда дело касается обыкновенного смутьяна, коим она считает Джонса уже безоговорочно. В ответ на своё обращение женщина ожидает чего угодно: возмущения, принятия неизбежного, связного ответа, молчаливого игнорирования… Чего угодно, потому что она готова ко всему. Но, как оказывается, не к тому, что выбирает студент. И это досадно на самом деле… Парень встаёт, складывает руки за спиной, и уже это напрягает. Хотя Реджина не знает, что в Киллиане ее не напрягает. Но она старается не зацикливаться на этом, с небольшой долей удивления приподнимая бровь, ожидая его ответа. Кажется, женщина все же надеется, что ученик порадует ее ответом. И зря. Джонс смотрит в пол, в потолок, на товарищей, в стену, даже на саму Реджину, но молчит. — Вы готовы к сегодняшнему занятию? В ее голосе нетерпение и нотки раздражения. Она уже жалеет. — Нет, мадам. В его голосе полное пренебрежение и нотки издёвки. Он по-прежнему доволен собой. Миллс испытывает злость. Подросток ведёт себя демонстративно, и она не хочет понимать, почему такие, как он, существуют. Сущее наказание, ну за какие грехи он ей? — Боюсь, это снова "неудовлетворительно", мистер Джонс, — она негромко фыркает. Боится. Она? Нет. — Не хотите озвучить причину такого вашего поведения? На секунду после ей кажется, что мальчишка колеблется. Но это ощущение быстро развеивается. — Я не нахожу ничего интересного в предмете, равно как и в том, как его преподносят и освещают. Тем, что меня обременяет, я не занимаюсь. Его наглый прямой взгляд выводит ее из себя — Реджина никогда не была особо терпеливой к нахалам. Тем более к тем, что позволяли себе оскорбить ее. А Джонс сделал именно это. Заодно протоптавшись по больной мозоли в виде неуверенности в себе. И она молчит непозволительно долго, стараясь сдержать гнев, а заодно подобрать нужные слова. Но чем она может ему пригрозить? — Как бы ни было, все же предупрежу вас, что такое отношение к моему предмету не приведет к высоким результатам. Можете сесть. По сути, произошедшее — сущая мелочь, но женщина чувствует себя расстроенной слишком сильно. Это всего третий день, а она уже столкнулась с хамством и пофигизмом. А все казалось таким… Лёгким и радостным. От огорчения она не продолжает опрос и рассказывает им совсем не о том, о чем хотела. Вместо сравнения мнений философов, которые должны были озвучить ученики, Миллс очень подробно разбирает точку зрения одного русского философа. Словно стараясь опровергнуть обидные слова, она вовлекает этих увальней в живую беседу, благо мысль далёкого и зарубежного философа им понятна и близка: противоположности, опровержения, антонимы в искусстве. Модуль проходит быстро, но после его окончания Реджина не чувствует облегчения. В душе остаётся мерзкий осадок, который утихает лишь вечером, когда приходит понимание, что до начала следующей недели она больше не увидит эту группу.