Волк в шкуре овцы

      Белое кружевное нижнее бельё и чёрный костюм. Такой яркий контраст. Лэй — что-то тёмное, что-то опасное, такое, что могло убить одним взглядом. И Сяо Мей — беспомощная, ни на что непригодная, дрожащая. Она уже не чувствовала себя человеком в понимании существа социального, казалось, она стала подобна маленькому зверьку, что боялся света и не мог взглянуть в глаза грозному человеку.       Что делать, раз боишься человека, который чуть ли не на цепи держал?       Девушка была прикована за одну руку к кровати несколько дней. Были только маленькие перерывы — Лэй, оказывается, являлся не настолько извергом, позволял ей мыться и посещать уборную, но всё под его строгим наблюдением, это не очень приятно, когда Сяо Мей мылась, а на неё пялились голодными глазами, а потом делали вид, что хотели наброситься, но не набрасывались. Девушка в один из таких дней просто забилась в углу ванны и разрыдалась.       Она была действительно испугана. А ещё голод       — Если съешь с моей руки, будешь жить в более лучших условиях, — Лэй протягивал девушке кусок хлеба, смотря так, будто она должна ноги ему целовать. — Давай. Ты скоро загнёшься от голода.       — Не загнусь, — сказала Сяо Мей, сдерживая рвущийся изнутри голодный стон — в обычной своей жизни она ела, вроде бы, всего ничего, да и раньше не шиковала, но именно сейчас… именно сейчас она хотела есть, готова была сесть перед мужчиной на колени, всё сделать, лишь бы получить еду. Вот она — дрессировка, когда банально теряешь себя.       — Да я по твоим глазам вижу, сучка, что ты жрать хочешь. Не обманывай меня.       А спустя три дня голодания девушка потеряла сознание, просто взяла и отключилась от голода. В глазах тогда резко зарябило, она посмотрела на Чжана ничего не выражающим взглядом и закрыла глаза, обмякая. Спустя время девушка очнулась. Руки были привязаны к ножкам кровати, рядом сидел Крис. Увидев, что Сяо Мей очнулась, улыбнулся, проводя пальцем по девичьим губам и пугая до чёртиков.       — Мне сказали за тобой приглядеть, ну, а так как ты очнулась, мы можем с тобой поиграть, — произнёс он. — Нехуй голодать.       — Нет… не надо…       Руки болели, шея затекла, а из-за слабости девушка не могла даже сопротивляться. Крис не рвал одежду, нет, он просто снял с неё трусы, а после развёл ноги в стороны, скучающе проводя ладонью по внутренней стороне бёдер.       Как бы Сяо Мей не должна была бояться Лэя, Криса она всяк боялась ещё больше. У неё была подруга с факультета психологии, и та студентка говорила, что на практике ей пришлось работать с девушкой, которую изнасиловали. Хэнь говорила, что жертва насильника рыдала на опознании, пыталась забиться от него в угол, а он всего лишь своим взглядом доминировал над ней, заставлял сжиматься и ненавидеть себя.       Этот случай ничем не отличался от случая Сяо Мей и Криса — одним своим взглядом он заставлял девушку трястись и биться в истерике, как и Лэй. Она боялась любого их слова, закрывалась руками, стоило им замахнуться, а потом, видя, какой зашуганной стала китаянка, только смеялись, вызывая самый настоящий стыд и желание прикрыться, спрятать голову в песок.       Но ведь нормально ли это — бояться насилия, изнасилования? Вполне. Никто от этого не застрахован, и понятно, что порой жуть берёт от осознания того, что кто-то подвергся насилию. Но если ты сам подвергаешься насилию, какова вероятность, что потом, спустя время, ты обо всём забудешь? Есть вероятность, но тут уже поможет только специалист, ведь забывать травмирующие события порой очень уж сложно.       — Если будешь сопротивляться, то всё получится так же, как и в прошлый раз, — немного скучающе сказал мужчина. — Ни ты, ни я удовольствия не получим.       — Нет… — нога согнулась в колене, Сяо Мей выгнулась в пояснице, когда почувствовала пальцы Криса в себе. — Не надо, прошу… я…       Эти пальцы, эти блядские пальцы по ночам не давали спать, вызывая приступы тошноты от одного только воспоминания изнасилования. Отвратительно, мерзко, Чоу не хотела делать того, что приказывал мне Ву — это всё было до одури омерзительно, трясло, как на поездке на мотоцикле, а слёзы лились дождём из глаз.       С голодухи девушка очень плохо соображала, и это было одним из самых главных минусов — когда Крис засовывал пальцы в девичий рот, она могла его укусить, но приходилось целовать, молясь о том, чтобы всё побыстрее закончилось. Чоу чувствовала, как Ву чуть солоноватым кончиком пальца проводил по её зубам, пытался раскрыть сжатые челюсти, и вскоре барьер в виде зубов был преодолён.       Но не только рот подвергся насилию — мужчина ввёл сразу два пальца внутрь влагалища, заставляя девушку сжиматься всем телом и просить пощады негромким мычанием и взглядом. Но Ву не видел и не слышал ничего, кроме стучащей в ушах крови и собственного желания обладать девчонкой, непокорной девицей, которая доставляла столько проблем его другу. Строптивиц принято укрощать, и хоть Сяо Мей пытались укротить, и ни раз, она не поддавалась. Метод кнута и пряника на ней не особо работал.       — Нежнее, Сяо Мей, нежнее. Давай, ты же можешь…       И в ту же самую секунду он толкнулся в девушку, срывая сдавленный стон с губ. Ноги резко свело, из глаз полились слёзы, а челюсти сомкнулись. Ву выдернул руку из девичьего рта и, что-то прошипев, отвесил пощёчину. Было больно, но не настолько, чтобы кричать, а просто отвесить удар по лицу, чтобы знала, как можно поступать, а как лучше не надо.       Крис буквально выбивал из девушки всё: и стоны, и мольбы, и слёзы, вколачиваясь в неё, будто давно не было секса, но ему нравилось так — грубо, с криками, слезами, чтобы насилуемые орали о пощаде и захлёбывались в крике. И всё же экзекуция имеет свойство заканчиваться, и Ву, резко проникнув на полную длину, так же резко отстранился и излился на живот китаянки, обхватывая её голову руками и кусая за губы, даже не целуя. Сяо Мей тяжело дышала, лёжа на кровати, а Крис сводил её ноги, натягивая нижнее бельё. Тело чуть дрожало, в глазах стояли слёзы, а Ву лишь отвязывал руки девушки от ножек кровати.       — Вы закончили? — хмуро спросил Лэй. — А то я уже заебался её стоны слушать.       — Я закончил, по крайней мере, — ухмыльнулся Крис. — Как она — не знаю.       — Тогда сваливай.       Крис перестал нависать чёрной тучей и отошёл, Сяо Мей же пошевелить и пальцем не могла — всё затекло, всё болело. Руки висели плетьми, а ноги ослабли и просто делали вид, что существуют. Кругом одна сплошная боль, которой девушка не могла противостоять, даже поднять тело было непосильной задачей.       Чжан мягко подошёл к девушке, вглядываясь в её серое лицо, а потом улыбнулся. Она напоминала ему куклу, которую уже достаточно подчинили, а поэтому она просто ничком лежала, ожидая, когда решится её судьба. Она решится ещё нескоро — сам мужчина ещё не опробовал такую девочку, которая вроде как ничем не отличалась от тех, что содержались в подвале, но сейчас были немного в другом месте, однако в ней было что-то.       В прикроватной тумбочке обнаружились салфетки, и Лэй, вынув одну, вытер насухо живот Сяо Мей, избавляя её от семени своего друга. Он не чувствовал к ней ничего, кроме интереса, но такая вот забота могла способствовать привязанности девушки. Легче всего сломать того человека, который слишком сильно к тебе привязался.       — А теперь пора поесть, — взвалив безвольную девушку к себе на плечо, Исин пошёл куда-то вперёд.       Впрочем-то, долго они не шли. Когда Сяо Мей оказалась лицом к помещению, а не задницей, то поняла, что на неё смотрели порядка десяти девушек. Все они были разной степени усталости, они смотрели на вошедших как на что-то инородное, а потом поняли, кто та, что свисала с плеча их хозяина. Лэй всё же соизволил посадить Чоу на стул и даже поправить растрепавшиеся волосы.       — Познакомьтесь с моей новой куколкой, — он слегка хлопнул её по плечу, наклоняясь к девичьему уху. — Да, Сяо Мей? Ты моя куколка? Ты моя послушная куколка?       — Говори, что да, — пробормотала одна из девушек, сидящая справа от Сяо Мей, почти неслышно, но куколка всё услышала.       — Д…да, — вырвалось из Чоу.       — Тогда будь хорошей девочкой и кушай.       Но как только Лэй ушёл, Сяо Мей свалилась со стула на пол, закрыв глаза.