Избранница. Божественный Скарабей

      Стивен долго молчал после того, как я озвучила свой вопрос. Он пристально вглядывался в темноту трюма за моей спиной, то сжимая до противного хруста кулаки, то разжимая и легонько встряхивая кисти рук. Я не торопила его, но терпение моё подходило к концу. Было страшно даже дышать. Воздух вокруг будто стал гуще и застревал в горле там, где начал собираться ком. Сказать что-либо в эту минуту ожидания тоже не представляло возможности для меня. Я не хотела, чтобы Уолкер, уцепившийся за мои слова, отвёл разговор в противоположную сторону от ответа на главный вопрос. А я была уверена, что именно это он и сделает!       — Всё произошло в самый обыкновенный вечер, — прошептал Стивен, откинув голову назад. — Тахира играла с тобой в детской, а я работал над статьёй для газеты, куда чудом устроился на работу. В Египтус мы планировали отправиться через неделю, когда подойдёт крайний срок пребывания на Земле для Тахиры. Понимаешь, о чём я говорю?       Я утвердительно кивнула, не решившись сказать даже просто «да» и прервать рассказ в самом начале. Стивен прокашлялся и с какой-то неясной тревогой посмотрел на меня. Я для себя подметила, что глаза у него чуть темнее по оттенку, чем у меня и Тахиры. Почему только я сейчас обратила на это внимание?       — Ну так вот… Всё было нормально, пока Око Ра не засветилось на моей руке, предупреждая о приближающей опасности. Я выглянул в окно кабинета. Оно выходило на улицу с парадного входа, поэтому было легко понять, от кого исходит угроза. Собек и несколько головорезов быстро приближались к дому, окружая его. Они не в первый раз нападали на нас. Но мы с твоей матерью не ожидали, что они могут найти нас на Земле, да ещё так скоро. Мы часто съезжали с места на место и, видимо, за всей этой беготней потеряли бдительность.       — Зачем они за вами охотились? — не удержавшись, спросила я.       — Прости, но не могу сказать, — Стивен снова махнул рукой на люк. — Если в общих чертах, то у твоей матери было кое-что, что понадобилось им.       Я разочарованно вздохнула и чуть подвигала затёкшими руками. Разговор предстоял ещё долгий, а кости уже нещадно ломило и от наручников, и от неудобной позы.       — Мне удалось уговорить Тахиру отправиться вместе с тобой в Египтус и спрятаться в безопасном месте. Я открыл портал вам, а после встретил незваных «гостей». Попытался увести их подальше от дома, но не вышло. Я последовал за Тахирой… Портал был открыт в катакомбы под Заброшенными Землями, поэтому пришлось поплутать, чтобы найти вас. Ориентиром мне был твой плач… Да… — Стивен замолчал на несколько секунд, пожевывая нижний губу. — Бегая по запутанным и бесконечным коридорам этого лабиринта, я понимал, что с твоей матерью случилось что-то плохое. Можно назвать это предчувствием, паникой, чем угодно — правды не поменяет. Я смутно помню, как искал вас во мраке катакомб, полагаясь лишь на слух и собственные ощущения. Когда же нашёл, то… очень удивился. Ты была одна. Тахиры пропала… А ты вжималась в тупиковую стену и тихо всхлипывала… звала маму. Я не мог тебя оставить, но обязан был найти Тахиру. Я вернулся с тобой на Землю, оставил там и телепортировался обратно в Египтус. Мне не повезло… Собек поджидал меня на том месте, где я нашёл тебя. Я недооценил его умение идти по следу. Единственное, что я успел сделать прежде, чем меня схватили — это переправить Браслет и Око Ра на Землю. Я понимал, что проиграю, поэтому решил: ни мне, ни им.       — Ты бросил меня. Одну.       — Я надеялся, что быстро вернусь. Но, — Стивен развёл руки, пожав плечами, — не сложилось… Я не знал, что с Тахирой, с тобой или с дедом. Меня быстро скрутили, вырубили. Очнулся я в похожем трюме. Меня не трогали, но из разговора охранников было понятно, что когда корабль прибудет на место, со мной церемониться не будут. По мнению Собека и того, на кого он работал, я слишком много знал. Но это было не так! Тахира любила меня, поэтому не хотела подвергать опасности и молчала о своих делах, чтобы защитить семью, — Уолкер сглотнул и перевёл дыхание, прокашлявшись. — Я смог сбежать, но не знал, куда идти. На Землю дорога была закрыта, вокруг меня простиралась пустыня. Не помню, как добрёл до поселения на территории Сумеречных Остров. Я был знаком с тамошней царицей, поэтому попросил её о помощи. Она не отказала в приюте, приблизила к себе. Помогла по старой дружбе…       Стивен замолчал, запустив пятерню в свою растрепанную, сальную шевелюру. Я смотрела на него и дивилась тому, что видела. Передо мной сидел человек, как и дед, затерявшийся в чужом мире, потерянный, отчаявшийся. Мне было страшно представить, что он пережил и испытал.       Я подползла к Стивену и обняла его за шею. Он вздрогнул, но не отстранился, обнял в ответ, невесомо поцеловав меня в макушку и похлопав по спине.       — До чего ж ты впечатлительная…       Я улыбнулась и разомкнула объятья. Всё же, и правда, не стоило поддаваться порыву мимолётных чувств.       — А как ты оказался здесь?       — О, история не менее захватывающая, хочу заметить! — Стивен приободрился и заговорил с прежней шутливой интонацией. — Я попался им случайно. Дело в том, что уже пять лет, как я назначен царицей, в каком-то смысле, гувернёром и охранником принцессы Сумеречных Островов. И первоначальной целью этих разбойничьих морд была именно она. Они похитили её и меня заодно, так… на всякий случай. А потом Собек узнал моё лицо. Для рептилии у него феноменальная память!       Я прыснула от сдерживаемого смеха и встретилась со сверкающим лукавыми искорками взглядом Стивена. От чего-то хотелось улыбаться ему, смеяться над неуместными шутками. Позитив этого человека поражал меня всё больше. А постоянная, резкая и непредсказуемая смена настроения Стивена просто обезоруживала.       Внезапно заскрежетал открывающийся люк. В трюм вошли двое солдат. У обоих наполовину закрыта нижняя часть лица, по паре мечей за спиной, но в целом видок неряшливый и потрёпанный. Один отпер клетку и вошёл внутрь.       — Поднимайся, — небрежно бросил он, поднимая меня с пола за плечо.       Я не стала противиться и взглядом попросила о том же Стивена. Он настороженно следил за каждым движением солдата. Когда я вместе с моим «сопровождающим» вышла из клетки, Уолкер вскочил и буквально подлетел к закрывающейся решётке.       — Куда вы её ведёте?       Стивену не ответили. Один из солдат толкнул его и запер клетку. Другой вцепился в моё плечо и повёл к люку.       — Эй! — за окриком последовал звон прутьев клетки, по которым сильно ударили.       Я обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на отца, но смогла различить в сумраке трюма только его встревоженное лицо. Люк открыли, и я зажмурилась от слишком яркого света. Меня вытащили на палубу и, не дав ни секунды, чтобы привыкнуть к из изменению освещения, повели дальше. Куда я не могла понять, продолжая щуриться и глубоко вдыхать свежий, относительно чистый воздух. У виска начало неприятно жечь. Про запястья нечего было и говорить: боль от крепкой хватки на плече отдавала в кисти.       Ни верхнюю палубу, ни то, где, приблизительно, находится корабль я рассмотреть не успела. Глазам опять пришлось привыкать к сумраку. Но это оказалось сделать проще. Проморгавшись, я сумела детально рассмотреть весь интерьер нижней палубы корабля. Стены были окрашены в грязный, тёмно-серый с фиолетовым оттенком цвет, кое-где блестели красные полосы. Стандартная расцветка кораблей Тёмного воинства. Правда, странно, что я не увидела ни одной мумии.       Меня не слишком долго вели по коридорам, в которых рядком по обе стороны тянулись двери в каюты. Все они были однотипными, и я перестала считать их и повороты, сбившись. «Сопровождающий», наконец, отпустил мою руку у одной из кают и открыл передо мной дверь. Без слов было понятно, что от меня требуется. Когда я вошла внутрь, двери за мной захлопнулись и узоры на них ярко загорелись красным цветом. Заперли. Одну. Превосходно!       От нечего делать я осмотрела комнату. Она была просторной, на Земле у меня комнатушка и то была меньше раза в два. Каюта была обставлена не роскошно, но вполне недурно. Те же тёмные стены, красные полосы, что были и в коридоре. Мебель таких же цветов. У дальней стены была двуспальная кровать, застеленная фиолетовым покрывалом. Около неё — две низкие тумбочки, на которых стояли небольшие лампы в форме простых шаров, излучавшие красноватый свет. Слева от себя я заметила встроенные в стену книжные полки, а справа — пару кресел и невысокий столик. В целом же эта каюта была получше клетки в трюме.       — Рад снова видеть тебя, Лея.       Я вздрогнула и медленно повернулась. Этот хриплый, чуть писклявый голос со спокойной интонацией я узнала сразу. Птах. Он стоял у двери, оперевшись о стену.       — Вижу, ты довольна небольшой смене обстановки, — Птах ухмыльнулся и жестом пригласил меня сесть в кресло. — Присядем, разговор будет долгим.       — Может тогда и от этого избавите? — спросила я, подняв руки в наручниках.       — Мешают? — язвительно уточнил Птах.       Я промолчала, лишь фыркнув, и опустила руки. Через секунду раздался щелчок, и с запястьев исчезла тяжесть металла. Я удивлённо посмотрела на упавшие на пол наручники, а потом на Птаха. Невиданный случай проявления доброты со стороны врага!       — С корабля тебе всё равно не сбежать, — предупредил Птах, располагаясь в кресле. — Сразу скажу, что стены этой комнаты блокируют любой выброс энергии, поэтому не советую применять здесь свою силу. К тому же в этой каюте прекрасная звукоизоляция. Учти эти сведения, если вдруг надумаешь бежать.       Птах ещё раз махнул на кресло напротив себя. Я, конечно, подозрительно отнеслась к приглашению, но всё же села. Хотелось узнать, о чём Птах собирался говорить. Начинать разговор самой я была не намерена.       — Итак, — Птах откинулся на спинку кресла, удобно расположив руки на подлокотниках, — предполагаю, что у тебя накопилось много вопросов. С них мы и начнём. Задавай любой, и я постараюсь дать максимально полный ответ.       — Какая щедрость с вашей стороны! Чем же я заслужила такое снисхождение?       — Прекрати, — устало протянул Птах. — Ты находишься не в том положении, чтобы дерзить. Мне многого стоило то, что ты сидишь здесь и ещё дышишь. Если бы не я, Нефтида сейчас бы праздновала твою смерть. Так что, давай обойдёмся без бесполезной строптивости. Это не лучшая черта твоего характера.       — Не вам об этом утверждать.       Я подумала и решила попридержать свой болтливый язык за зубами. Птах, это как ни прискорбно, прав: положение пленницы незавидное. Я находилась в полной зависимости от чужой воли. От осознания этого по спине пробежал табун мурашек, а у висков проступили капельки холодного пота. Но дальше разрастаться панике я не дала. Птах хотел поговорить? Пусть так. Поболтаем…       — Я могу задать совершенно любой вопрос?       Птах развёл руками, усмехнувшись, мол, о чём и говорится.       — Хорошо… Почему вы помогаете Нефтиде? И почему Хатор так доверяет вам, несмотря ни на что? Ведь столько раз было очевидно, что вы темните и лжёте!       — А сама не догадываешься? — Птах пристально посмотрел на меня, прищурившись. — Во время любой войны на каждую из сторон работает один и тот же человек. Так получилось, что этим шпионом в противостоянии между Нефтидой и Хатор стал я. Твоя наставница собиралась посвятить тебя в эту «тайну», так как скрывать уже не было смысла. Жаль, что она не успела — сейчас бы не пришлось разъяснять.       — В каком смысле «не успела»? — захотела уточнить я, заподозрив неладное. В словах Птаха ощущалась какая-то зловещая интонация.       — Хатор мертва.       — Что?.. В-вы опять лжёте… Она же…       Я постаралась увидеть хоть один намёк на ложь в лице Птаха, но не смогла. Мне стало до жути страшно. Если Хатор мертва, то клан Жриц потерял последнего опытного начальника и наставника. Все заботы о Храме и клане теперь полностью лежат на мне. Да и вообще!.. Хатор была доброй, рассудительной женщиной, которая могла обучить меня управляться с Силой Баланса! Вместе с ней также умерла моя последняя надежда узнать правду о смерти матери.       — Как она погибла?       — Жрица не может умереть собственной смертью. Сделай необходимые выводы, — равнодушно, чуть укоризненно ответил Птах.       — Вы её убили?       — Ни в коем случае! — лицо мужчины брезгливо искривилось. — Подобным любит заниматься Нефтида. Будь моя воля, я бы и не трогал Хатор, однако нам понадобилась её способность проникать в мысли человека, открывать память и сознание.       — Зачем?!       — Чтобы узнать кое-что от твоей подруги. Ты ведь понимаешь, о ком я?       — Ибони… — я вспомнила ужасный вид девушки и ухмылку Нефтиды. — Что вам было нужно от неё?       — Хатор поручила ей спрятать Браслет Ра, — начал объяснять Птах, небрежно положив голову на руку, согнутую в локте и опиравшуюся на подлокотник кресла. — После твоего перерождения Око не потеряло силу, но хозяина не выбрало. Твой брат ещё слишком мал. Хатор решила, что будет лучше, если браслет останется в храме. Она хотела, чтобы, когда настанет время, ты сама вручила Браслет и Око Ра брату, рассказав о Египтусе. Это было вполне логично. Брат бы доверился тебе, и удалось бы избежать множества возможных трудностей и проблем.       — Тогда зачем он вам? Для какой цели?       — Ты, действительно, думаешь, что я так просто выложу тебе все свои планы и замыслы? — Птах иронично поднял бровь и улыбнулся так, как родитель, выслушавший очередную глупость от маленького ребёнка. — Лея, я был лучшего мнения о тебе. Давай, чтобы окончательно не испортить его, я сделаю вид, что не расслышал вопроса.       Я вспыхнула от этих слов. Сколько спеси и высокомерия в худощавом старике с кожей цвета бледной поганки! А ведь съязвить в ответ даже было нельзя! Чего доброго, уйдёт, а одной я оставаться не хотела. Вопросов было ещё целый вагон и тележка на прицепе.       — Зачем вам тогда мой отец? Он сказал мне, что попал на корабль по простой случайности, но на моих глазах от него что-то хотели выведать. Что именно?       — Вот это другое дело, — довольно произнёс Птах. — На хорошие вопросы приятно отвечать. Думаю, чтобы дать прямой ответ, стоит прояснить ситуацию, касающуюся твоей матери. После свадьбы Изис она стала Верховной Жрицей, но власть долго удержать не смогла. Причиной стала крупная ссора между Тахирой, Нефтидой и Хатор. Твоя мать слыла особой умной, но не приспособленной руководить. Авторитета, как у Изис, у неё не было. Этим Хатор с Нефтидой и решили воспользоваться. Обеих тяготил договор с Амоном, по условиям которого он сохраняет их божественную натуру после переноса в измерение Египтуса, а они взамен вступают в ряды Жриц, то есть исполняют любые его приказы, несут службу. Когда Амон покинул Храм, часть обязательств с Хатор и Нефтиды автоматически снялась. Изис вышла замуж, и эти двое получили полную свободу и власть. Но обе боялись пробуждение Амона, поэтому решили сделать так, чтобы никто не смог открыть его усыпальницу.       — Как?       — Ра и Амон позаботились о том, чтобы их не будили раньше положенного времени. Их гробницы спрятаны, как и ключи от них. Амон также создал карту с проложенным на ней маршрутом к усыпальнице. Он доверил ключ и чертёж Изис. Та же после свадьбы отдала их Тахире. А твоя мать стала жертвой заговора двух бывших богинь, которые хотели избавиться от неё, сжечь карту и уничтожить ключ. Тахира сбежала на Сумеречные Острова, встретилась с твоим отцом и с его помощью спрятала карту с ключом. Где? К сожалению, никому неизвестно, кроме, разумеется, твоего отца. Он признался, где находится карта, но упорно молчит о месторасположении ключа.       — А как выглядит ключ?       — Это кулон, — пояснил Птах. — Его называют Божественным Скарабеем. На первый взгляд лишь дорогое золотое украшение тонкой ювелирной работы, но на самом деле огромный источник энергии.       — Возможно, Стивен, и правда, не знает, где Тахира держала кулон? Она, наверняка, предвидела то, что его будут искать вместе с картой, и нарочно спрятала их в разных местах?       — Я тоже больше склоняюсь к этой версии событий, — согласился Птах. — Собственно, именно поэтому ты и здесь. Но об этом чуть позже, — торопливо прервал он сам себя. — Ещё остались вопросы ко мне?       — Как моя мать узнала о замыслах Нефтиды и Хатор? И почему из клана ушла и Нефтида, а Хатор осталась?       — Если без особых подробностей, то спасло Тахиру простое стечение обстоятельств и её прекрасное чутьё. Сначала твоя мать почувствовала психологическую атаку, устроенную Хатор. Последняя хотела выведать всё о ключе и карте с помощью своего дара. Однако Тахира была обучена отражать подобное воздействие, не поддаваясь давлению на мысли и сознание. Позже в дело вступила Нефтида. Она наняла опытного… человека, который смог бы разговорить Тахиру, используя более примитивные методы.       — Пытки? Разве это?..       — Всё планировалось сделать тихо и незаметно. Жрицам бы сказали, что Тахиру убили недоброжелатели клана. Нефтида продумала практически каждую мелочь, но не учла одного… Меня! Я был против уничтожения такого древнего и могущественного артефакта, как Божественный Скарабей. Я предупредил Тахиру о планах Нефтиды. Твоя мать мне поверила и скрылась. Заговорщицам я же сказал, что она заметила слежку и их «странное» поведение. Они, как ни удивительно, были удовлетворены таким объяснением. А позже между Нефтидой и Хатор возникли большие разногласия. Хатор считала, что нужно лишь дождаться избранницы Изис и в нужное время избавиться от неё или просто запутать. Нефтида же решила закончить начатое, то есть разыскать Тахиру и выяснить, где находится Божественный Скарабей, а потом уничтожить кулон и карту.       — А при чём здесь я? Зачем им нужна была избранница Изис?       — Только в руках обладательницы Силы Баланса кулон становится ключом. Только ты сможешь открыть усыпальницу Амона. Это было его условием. Он предугадал действия Нефтиды и Хатор, поэтому и перестраховался.       — Значит… Для Хатор я была лишь угрозой, которую она всегда хотела устранить?..       — Не совсем, Лея, — возразил Птах. — Так она рассуждала лишь до предательства Нефтиды. Хатор до поры до времени сдерживала порывы Нефтиды, уговаривала её подождать, возродить клан Жриц, восстановить силы. Однако убедить Нефтиду она так и не смогла. Та уже начала «охоту» за Тахирой, смогла вовлечь в это дело Собека, который к тому моменту был ещё стражем ворот Золотого Города. Однако Нефтиде и этого показалось мало. Ей также хотелось обезопасить себя на случай, если Амон всё же будет разбужен. Поэтому Нефтида пошла на отчаянный шаг и украла все Сферы Судьбы умерших Жриц, вобрав в себя всю их силу и мощь. Хатор, безусловно оскорбилась таким поступок со стороны «союзницы». Из-за этого и прогнала её, перенеся храм в другое место и оградив защитным барьером. Хатор боялась, что Нефтида придёт за оставшимися Жрицами и за ней самой. Ты явилась для неё спасением, Лея. Хатор надеялась, что ты сможешь одолеть Нефтиду. Но от своих изначальных намерений твоя наставница не отказалась. Она ведь всячески скрывала от тебя правду, увиливала от разговоров об Амоне, разве нет?       — До победы над Нефтидой мне далеко, как до Марса, — не удержалась я от комментария.       — Пока далеко, — подправил меня Птах. — Это можно исправить.       — Как? — со скептицизмом спросила я. — Неужто вы поможете? Нефтида же ваш союзник.       — Скорее уже нет, чем да, — Птах задумчиво посмотрел на меня. — Она была полезной, но сейчас мне более интересна ты и твои возможности. Тахира никому не могла доверять так, как родной дочери. Я уверен, что она оставила тебе подсказки для поисков. Да и стоит учесть, что ты смогла создать неплохую команду. Твои подруги преданы тебе, Лейла крайне полезна в розыске.       — К чему вы ведёте?       — У меня есть к тебе предложение, — Птах недобро ухмыльнулся, сцепив руки в замок у груди. — Ты отыщешь Божественного Скарабея и отдашь его мне, а я помогу тебе избавиться от Нефтиды и восстановить клан Жриц. Признаюсь, мне небезразлична судьба Небесной Библиотеки и Храма. А ты как Верховная Жрица должна заботиться и думать об этом не меньше моего.       — Если я соглашусь, то Амона вы не разбудите? — уточнила я, чувствуя подвох.       — Нет, — рассмеялся Птах. — мне это крайне невыгодно. У нас с Амоном всегда были натянутые отношения. Зачем мне будить соперника?       — А если я откажусь?       Птах вмиг помрачнел, потемневшие от злобы глаза сурово взглянули на меня. Но через несколько секунд его губы искривились в лживой, зловещей улыбке, не предвещавшей мне ничего хорошего.       — В этом случае мне придётся снова приняться за твоего отца. Вдруг он лишь упрямится и прекрасно осведомлён о том, где находится кулон? А там… Может умрёт под пытками, может сам за борт выбросится. Вариантов много — выбор большой.       Я вскочила и отвернулась от Птаха, с тоской взглянув на запертую дверь. Лишь бы не видеть насмешливого выражения лица! Лишь не видеть этого надменного вида «победителя»! И доволен же собой! Как он там назвал чистый шантаж?.. Ах да!.. «Предложением»! Гнусный подлец!       Я услышала, как Птах неторопливо встал, подойдя ко мне сзади. Я повела плечами, ощущая его пронзительный взгляд на своей спине. Как хищник, он наблюдал за мной, словно готовясь к решающему броску. Я же почувствовала себя глупым кроликом перед удавом.       — Будь благоразумна, Лея, — заговорил Птах. — Я не хочу, чтобы ты видела во мне врага.       Он направился к двери, по пути подняв руку и резко взмахнув кистью. С пола раздалось тихое звяканье. Я уставилась вниз и мысленно захныкала. Правую лодыжку стягивала тонкая серебряная цепочка, тянувшаяся к середине каюты. Я дернула ногу и закусила губу от боли, пронзившей всю стопу. Не враг он мне?! Оно и видно!       — Для твоего же спокойствия, дорогая, — не удержался от издёвки Птах. — На случай, если мысли о побеге будут мешать тебе думать над моим предложением. — двери открылись. — Я вернусь, когда люди Собека найдут и принесут мне карту. К тому времени ты должна решить, что для тебя важнее: пробуждение Амона или же родной отец.       Птах вышел, за ним захлопнулись и двери. Я снова осталась одна в каюте. Кажется, меня загнали в тупик.