Point of view

До места назначения Брюс добрался за восемь с половиной минут. Бросив машину в ближайшей подворотне, он облачился в темный костюм, благо тот имелся у него в нескольких экземплярах, и, пробравшись через обнесенные колючей проволокой ограждения, поспешил в главное здание. К счастью, запасной выход, в отличие от главного, оказался не заперт. Медленно поднимаясь по ржавым ступеням на второй этаж, Уэйн все отчетливее слышал чужие неспешные шаги, и негромкое бормотание. Представшая перед его глазами картина была отнюдь не утешительной: тусклый свет единственной работающей лампы бледным пятном падал на светлое лицо Селины, крепко привязанной к стулу. Её фигура выглядела безжизненной, и, одновременно, слишком напряженной, придавая ей схожесть со сломанной фарфоровой куклой. Джером, слишком занятый непринужденной беседой с самим собой, не сразу заметил появившегося в дверном проеме гостя. — Ты там что по дороге решил заскочить в кафе-мороженое? — ехидно поинтересовался Валеска. — Я тебя тут уже целую вечность жду, между прочим. — Чтоб ты знал, у меня есть и другие дела, помимо твоих приглашений, — огрызнулся Брюс, выступая из тени на свет. — Какого черта ты, вообще, тут творишь? — Воу, милый, похоже, кто-то сегодня не в духе. Судя по сердитой мордашке и строгому тону, я прав? — изогнув бровь, Джером приблизился к Герою почти вплотную, заглядывая прямо в глаза. Одному богу известно, как сильна была борьба в неспокойной душе Брюса в этот момент, разрываемой двумя противоречиями. Ему хотелось придушить Джерома голыми руками, оставив мертвое, холодное тело гнить прямо здесь. Такой способ виделся ему единственным возможным исходом желанной мести — только она сейчас занимала собой все мысли. Но Уэйн прекрасно осознавал, что не может позволить себе сорваться. Так что ему пришлось молча смерить Валеску взглядом, прежде чем вновь посмотреть в сторону Селины. — Что ты с ней сделал? — Ничего такого, если ты об этом, — Джером похабно присвистнул, медленно подходя к девушке, как будто желая рассмотреть её получше, — просто хорошенько приложил об стену. По другому её было не угомонить. Брюс невольно вздрогнул, чувствуя нарастающую тревогу. — Только не говори, что тоже знаешь её, — заметив его пристальный взгляд, Валеска усмехнулся. — боже, кажется, эта шлюха действительно успела переиметь всех парней в этом городе. Не выдержав, Брюс резко рванулся вперед, грубо хватая Джерома за лацканы пиджака. — Послушай, я, блять, не шучу! — теперь их лица оказались слишком близко друг к другу, — Сегодня у меня нет никакого желания играть в твои ебучие игры, и если у тебя действительно есть, что мне сказать, то советую не тянуть с этим. Иначе все закончится быстрее, чем ты можешь себе представить! Кривая улыбка расползлась по лицу Джерома, который выглядел слишком довольным для того, кто только что услышал прямые угрозы в свой адрес. Брюс ослабил хватку, позволив ему отстраниться. — Эта сучка следила за мной. И вовсе не ради того, чтобы получить автограф. Кажется, она знает о твоей, точнее нашей, маленькой тайне, которую ты поручил мне охранять. Эти слова повергли Уэйна в шок. Конечно, он не был склонен доверять всему, что обычно говорил Джером, но сейчас его шестое чувство советовало поступить наоборот. — К тому же, я подозреваю, что она имеет прямое отношение к недавнему покушению на меня. Так что теперь у нас личные счеты. — С чего ты взял, что это как-то связано с реликвией? — Скажем так, у меня есть свои источники информации. Думаешь, я стал бы сидеть сложа руки, зная что кто-то незаметно пробрался в мое укрытие и подложил бомбу? Доводы Валески звучали вполне логично, но Уэйн все же не мог быть уверенным во всем до конца, пока сам лично не расспросил Селину. — Оставь нас наедине, я сам поговорю с ней, — уверенно заявил Брюс, чем вызвал неподдельное удивление Джерома. — Неужели у тебя действительно есть какие-то секретики от меня? — кажется, он был опечален таким раскладом дел. — Мои личные дела тебя не касаются, — не размениваясь на лишние пререкания ответил Уэйн, пытаясь игнорировать непозволительную близость Валески, который вновь решил нарушить границы личного пространства. — Нет уж, я хочу узнать, чем эта блохастая так сильно тебе приглянулась, — он обошел его, кладя ладони на чужие плечи. — И не говори, что она лучше меня в постели. Ни за что в это не поверю. Чувствуя ласковые прикосновения к напряженным мышцам, Уэйн тяжело вздохнул, не желая поддаваться на столь очевидную провокацию. — Есть вещи, о которых я не могу так просто рассказать, — выдержав недолгую паузу, Герой добавил. — Даже тебе. Джером издал тихий звук, похожий на довольное урчание. — Я тебя в этом не виню, милый. Просто в последнее время мы с тобой так редко встречаемся друг с другом, — он прильнул к нему всем телом, потираясь грудью о крепкую спину. — А теперь ты ещё и прогоняешь меня вот так вот сразу, даже не дав хотя бы немного насладиться этим потрясающим телом. Знакомое тепло быстро начало распространяться по венам, пробуждая темное пламя его души. Шагнув вперед, Уэйн попытался вырваться, однако Джерому совсем не хотелось его отпускать. Он переместил ладони на его талию, словно пытаясь утонуть в этой долгожданной близости. — Если хочешь, чтобы я ушел, позволь мне сделать это… Это было пределом его силы воли. С опаской посмотрев в сторону Кайл, Брюс, осипшим от напряжения голосом, спросил: — Чего ты хочешь? В одно мгновение руки, обвивавшие его, исчезли, лишая разгоряченное естество заветной теплоты. Оказавшись напротив, Джером снова взглянул в его глаза. — Примерно того же, чего и ты, — с каждым словом он приближался все ближе, пока, наконец, не коснулся своими руками его расслабленных запястий. — Или я не прав? Когда его руки оказались закованы в наручники, стало уже поздно пытаться выбраться, но Брюс не собирался сдаваться так легко. — Что ты, блядь, творишь? — его голос стал похож на рычание дикого зверя, но прежде чем Герой успел сказать еще что-то, Джером безжалостно толкнул его прямо на грязный дощатый пол. Удар спиной о твердую поверхность ненадолго выбил весь воздух из его легких. Не давая Герою времени на то, чтоб прийти в себя, Валеска уселся на его бедра. — Просто делаю то же, что и всегда. Импровизирую! — усмешка превратилась в зловещее подобие широкой улыбки, и буквально через миг тишина была прервана громким заливистым хохотом. Брюс прикрыл глаза, пытаясь пошевелить руками, игнорируя боль в запястьях. — Слезь с меня, — этот приказ Джером пропустил мимо ушей, будучи слишком увлеченным созерцанием своей жертвы. — Не думаю, что тебе действительно хочется избавиться от меня прямо сейчас, — двинувшись вперед, Валеска красноречиво поерзал задом по его паху. У Героя перехватило дыхание. Эти едва уловимые телодвижения действовали слишком эффективно, заставляя слабое тело безропотно подчиняться безумной воле Джерома, которому только это и было нужно. — Ебаный ублюдок, — пренебрежительно выплюнул Брюс, пытаясь кое-как приподняться, чтобы посмотреть Валеске прямо в глаза, но его жалкая попытка была прервана ощутимым толчком в грудь. — О, да! Я прямо чувствую, как сильно тебе не терпится! — свое восторженное заявление Джером подкрепил более активными действиями. Брюс с тревогой кинул взгляд в сторону Кайл, которая пока что не спешила открывать глаза. Вся эта ситуация все больше походила на безумный фарс — то самое излюбленное развлечение Валески. — Ох, черт… — вымученно выдохнув, Герой попытался воззвать к последним крупицам здравомыслия своего заклятого врага. — Ты действительно думаешь, что мы должны делать это прямо здесь? — Тебя что-то смущает? — недоумение на его лице выглядело почти комично. Джером повернулся в сторону Селины, смотря на неё так, как люди обычно смотрят на грязь под своими ногами, со смесью безразличия и пренебрежения, после чего вновь перевел свое внимание на возмущенного друга. — Если ты так сильно печешься о том, что нас могут застукать, то лучше бы тебе перестать ерзать, и позволить мне немного повеселиться. Иначе твоя подруга точно успеет проснуться. Растущее возбуждение приносило все больше мучений с каждой уходящей минутой. Брюсу хотелось как можно скорее покончить со всем этим, но в то же время его буквально мутило от осознания того, что ему приходилось делать это прямо перед Селиной. Одна только мысль о том, что девушка действительно могла очнуться в любой момент, приводила его в настоящий ужас. Видя его молчаливое смирение, Валеска замер, жадно облизывая нижнюю губу в предвкушении дальнейшего веселья. Сняв с себя пиджак, он откинул его куда-то в сторону, словно ненужный мусор. Он выглядел не менее разгоряченным, чем Брюс, но в отличие от него, Валеска искренне наслаждался моментом, смакуя и растягивая каждый миг этой встречи, словно тягучий сладкий мед. Наблюдая за тем, как Джером принялся неторопливо расстегивать пуговицы, Уэйн захотел буквально начать умолять его ускорится, однако он прекрасно знал, как бессмысленны будут любые его просьбы, тем более терять последние остатки гордости так позорно он не собирался. Рубашка неспешно сползла с широких плеч, обнажая бледность кожи перед чужим взором. Уэйн невольно попытался сильнее прижаться к бедру Джерома, неловко потираясь о него, однако сам Валеска не собирался доставлять ему удовольствие раньше времени. Встав на колени, он выжидающе посмотрел на Героя. — Надеюсь, ты не станешь вести себя как плохой мальчик, — поднявшись, он выпрямился в полный рост, хватаясь за пряжку своего ремня. С оставшейся одеждой Джером расправился также неторопливо, раздеваясь перед Брюсом так, словно он был вовсе не в этой серой запыленной комнате, а на сцене одного из ночных клубов, избавляясь от брюк и белья с грациозным эротизмом, игриво проводя кончиками пальцев по груди и прогибаясь назад, позволяя Уэйну любоваться собой. — Как тебе вид? — заметив нахмуренные брови и опасный огонь в глазах своего собеседника Валеска громко рассмеялся, и, прежде чем тот успел в очередной раз начать возмущаться, снова оседлал его бедра, в этот раз прижимаясь как можно плотнее. — Ох, я знаю, это просто великолепно!— певуче протянул Джером, не переставая тереться о него. Этот контраст соприкосновения голой кожи с грубой тканью костюма Героя приводил Валеску в чистейший восторг, и он, желая как можно более тесно прочувствовать это, развел колени чуть шире. Теперь Брюс мог вновь видеть тот длинный след глубокого шрама, который привлек его внимание ещё в ту самую ночь. Кажется, Джером тогда сказал, что сделал это сам? Успев прочувствовать всю степень извращенности вкусов Валески, Уэйн легко мог представить себе, как именно происходил этот завораживающий процесс: острое лезвие тяжелого кухонного ножа безжалостно пронзает нежную чувствительную плоть, словно тонкую белоснежную хлопчатую бумагу, на которой в тот же миг рубиновыми бутонами начинают набухать и расцветать рисунки-соцветия кровавых разводов. Алые капли тонкой полоской стекают по внутренней стороне бедра, бурыми слезами прочерчивая дорожку до самой голени. Ему было нестерпимо жарко. Как будто сейчас он находился в самом центре беспощадного сражения. Костюм сковывал своей теснотой, и Брюсу хотелось избавиться хотя бы от плотных брюк, давящих на его эрекцию. К счастью, на этот раз Валеска, похоже, решил сжалится над ним. Без лишней медлительности он ловко справился с застежкой, приспуская штаны вместе с бельем. Чувствуя теплоту мягких бедер на собственном члене, Уэйн едва мог сдерживать свое жгучее желание, с невиданной до этого силой охватившее его. Тьма в недрах его души беспокойно зашевелилась, будто ужасный дикий зверь в непроглядной чаще леса поднял вверх свою уродливую морду, жадно принюхиваясь. Он вспомнил каждый момент их общей ночи, отчетливо понимая, что если бы сейчас его руки не были скованы проклятыми наручниками, он бы без промедления обхватил чужой зад ладонями, сжимая до саднящих синяков, и, совершенно не заботясь о чужих ощущениях, поимел бы Джерома прямо так, без подготовки и лишних прелюдий, чтобы его бедра окрасились желанным алым, пока Валеска, цепляющийся за его плечи, умолял бы своего любовника не останавливаться, принимая всю эту нестерпимую боль, от которой его удовольствие с каждой минутой росло бы все сильнее. Наваждение покинуло его в тот миг, когда затуманенный взгляд, блуждающий по темному, покрытому копотью потолку, вновь вернулся к его давней подруге. — Быстрее, мать твою! — Брюс раздраженно дернулся, пытаясь хоть как-то повлиять на сидящего на нем Джерома. Поднеся ладонь к лицу, Валеска дразнящее высунул язык, облизывая пересохшие губы. Отчаянное опасение, промелькнувшее в мыслях Уэйна, заставило злость ненадолго отступить, заменив её тревогой. — Ты специально тянешь время, да? — А я-то уж думал, что ты никогда не догадаешься, мой великий детектив, — елейно протянул Джером, облизывая свою ладонь. — Можешь представить выражение её лица в этот момент? О, это может быть так смешно — так и вижу эту отпавшую от изумления челюсть и квадратные глаза. В конце концов, я не могу так просто простить этой потаскухе покушение на убийство и попытку охмурить моего любимого Брюса, и тебя в том числе. Нежно обхватывая ладонью сразу два члена, Джером издал тихий вздох облегчения. Все же ему самому было нелегко сдерживать собственное давящее возбуждение. — Ох, да, блять! — это было единственной связной фразой, после которой Брюс мог слышать лишь стоны, становящиеся все громче и громче, по мере того, как рука начинала двигаться все активнее, сжимая жаждущую плоть длинными умелыми пальцами. Все быстрее и быстрее, уже не пытаясь казаться нарочито медленным, Валеска доводил их обоих до прилива заветной блаженной эйфории. Закрывая глаза Брюс не мог перестать видеть перед собой чужое лицо, отражающее собой всевозможные оттенки страсти. После горячего финиша он не мог перестать беспомощно хватать ртом воздух, как выброшенная на песок рыба. Отстранившийся от него Джером лениво собирал с пола свою одежду, пока сам Уэйн пытался прийти в себя. После того, как его руки, наконец-то, были освобождены из оков, Герой медленно поднялся на ноги. Приятная слабость во всем теле кружила голову не хуже бокала дорогого бренди. Заметив пристальный насмешливый взгляд Валески, который был направлен прямо на белесое вязкое пятно спермы на его костюме, Брюс пренебрежительно поморщился. Решив в этот раз проявить толику заботы к своему другу, Джером протянул ему свой хлопковый платок. — Теперь можешь проваливать, — приведя себя в порядок, Герой с ненавистью посмотрел на маньяка, ожидая его скорейшего ухода. — Можешь связаться со мной, когда все узнаешь? Это дерьмо теперь касается и меня тоже, так что просто сидеть и ждать, пока эти уебки вновь решат действовать, я не собираюсь. Они вновь оказались рядом. Уэйн, к которому вновь вернулся его холодный расчетливый разум, попытался отбросить от себя навязчивые мысли о том, как сильно его желание наказать Джерома за всю ту боль, которую он причинил своему брату и детективу Гордону. Сейчас Валеска был, по сути, его единственным союзником в этой невидимой войне. — Хорошо. Нежно обняв его за плечи, Джером приблизился к лицу, скрытому под маской, словно собираясь коснуться губами, но в последний момент передумал, удостоив его лишь своей фирменной улыбкой. Ещё несколько долгих минут Брюс прислушивался к удаляющимся шагам под лестницей, чтобы убедиться в том, что они с Селиной действительно остались наедине. Оказавшись рядом с ней, он откинул капюшон, сняв с себя темную маску. — Селина, — Уэйн попытался привести её в чувства. — Селина, ты меня слышишь? Спустя ещё какое-то время Кайл нехотя приоткрыла глаза. Щурясь, она попыталась осознать, где находится, и когда память окончательно вернулась к ней, её яркие глаза широко распахнулись. — Брюс! Как ты здесь оказался? — с трудом находя в себе силы, чтобы вытянуть руки вперед, Кайл прикоснулась к ушибленному затылку, болезненно шипя. — Этот урод все ещё здесь? — Мы одни, — Уэйн помог её подняться, в последний раз опасливо оглядываясь. — Больной ублюдок, — разминая затекшие конечности, она все ещё не могла перестать проклинать Валеску. — Надеюсь в этот раз тебе хватило дальновидности на то, чтобы вышибить из него все дерьмо? — Послушай, — Брюс решил начать непростой разговор издалека. — Ты ведь все ещё работаешь на Барбару? От этого простого вопроса Селина заметно напряглась, но в этот же момент попыталась скрыть это за маской привычного напускного высокомерия. — Может быть. А какое это вообще имеет значение? — Зачем тебе понадобилось следить за Джеромом? — прямо спросил Брюс. — Это поручение Кин, или же ты вновь решила сыграть роль двойного агента? — Ох, черт, — на её лице промелькнуло нескрываемое разочарование. — Только не говори, что ты заодно с этим психопатом? Откуда ты узнал, что я следила за ним? — Дело не в том, какие у меня с ним дела, а в том, какую роль во всем этом играешь ты, — строго осадил её Уэйн, — У меня уже нет сил каждый раз доказывать тебе, что я не желаю тебе ничего плохого, а просто пытаюсь защитить. И сейчас как раз именно такой случай, когда я всего лишь прошу тебя сказать мне правду, и не для того, чтобы извлечь выгоду для себя, а чтобы уберечь тебя и сотни других людей от опасности, которая висит над всем городом. Выражение зеленых глаз в одночасье изменилось. Было видно, как сильно Кайл хотелось в очередной раз ответить ему какой-то колкостью, сохранив при этом ту самую стену из отстраненности и недопонимания, за которой она скрывалась от своего друга весь этот долгий месяц. Но эта жгучая искренность в его словах, не позволила ей остаться равнодушной. — Все началось, когда Барбара привела в клуб эту странную девчонку, — неторопливо начала Селина. — Понятия не имею, кто она вообще такая, и какое отношение имеет к нашим общим делам, но нам с Табитой она сразу показалась странной. Я толком не виделась с ней, знаю только, что её зовут Нисса, и она, вроде как, имеет кучу денег. В общем, сразу же после нашего с ней знакомства Барбара поручила мне выследить этого уебка, потому что он якобы заныкал себе что-то очень ценное. Они думали, что если удастся выйти на то место, где он сейчас скрывается, то получится отыскать эту вещь. Честно говоря, я даже не знаю что это такое, да и знать не хочу. Брюс, внимательно слушающий её рассказ, в мыслях пытался сопоставить все те факты, которые узнал до этого. Конечно, он сразу понял, что его новая знакомая замешана в неких темных делах, но то, что она сотрудничает с Барбарой, было для него неожиданным открытием. — Я больше недели потратила на то, чтобы найти хоть какие-то зацепки по этому маньяку. Все равно, что искать гребаную иголку в стоге сена. И вот, когда удалось подобраться максимально близко, меня заметили. Но я успела услышать все, что было нужно. Он был здесь, вместе с Айви, и говорил как раз о той самой вещи, которую ищет Барбара. — Она не говорила тебе, зачем, вообще, ей нужны все эти поиски? — Нет. Но я подозреваю, что это нужно не столько самой Барбаре, сколько её новой подруге, — немного помолчав, Селина задумчиво спросила. — Ты ведь что-то знаешь обо всем этом, да? Тяжело вздохнув, Брюс все же решил рассказать Кайл то, что было известно. — То, за чем охотится Барбара — это некая шкатулка, которая когда-то принадлежала Ра’с аль Гулу. Я и сам не знал, что в ней спрятано. Однако теперь мне понятно, почему Нисса так сильно хотела пообщаться со мной. — Ты её знаешь? — Селина удивилась, услышав от Уэйна знакомое имя. — Мы встретились сегодня на приеме. И, похоже, это не было простой случайностью. Взглянув на пустые оконные рамы, Брюс невольно вспомнил о позднем времени. Он уже знал, какими будут его планы на завтрашний день. — Мне пора возвращаться, — неловко отведя взгляд в сторону, Селина медленно зашагала к лестнице, с раздражением пнув куда-то в угол узлы веревок, которые совсем недавно крепко удерживали её запястья. Уэйн поспешил за ней, попутно обдумывая дальнейший план действий. — Что ты скажешь Барбаре? — То же, что и до этого. За меня не переживай, уж врать ей я умею отменно. — Я могу рассчитывать на твою помощь? — с надеждой спросил Брюс, на что Селина неловко ухмыльнулась. — Без тебя мне не отделаться от всего этого, так что в этот раз выбор очевиден.

***

Конечно, этот вечер не мог просто так закончится на чудесной ноте. Именно так подумал Джером, когда почувствовал болезненный тычок тяжелого ствола в свой висок. И он не был бы собой, если бы не пошел на рискованный маневр, пытаясь выбить оружие из рук нападавшего. Однако неизвестный оказался как минимум в два раза быстрее него, так что эта попытка отбиться не увенчалась успехом. От резкого удара лицом о кирпичную стену он на секунду потерял ощущение реальности мира. Кровь тут же хлынула из разбитого носа, пачкая смятую белоснежную рубашку. — Не советую много дергаться, мальчик, — насмешливый голос раздался где-то совсем рядом, и прежде чем Джером успел сориентироваться, его вновь впечатали в стену, на этот раз наваливаясь всем весом и не давая пошевелиться. — Иначе не сможешь прожить даже тех нескольких минут, которые тебе остались. Жесткая хватка на затылке заставила его повернуть голову в сторону, чтобы встретиться взглядом с лицом того, кто все это время с улыбкой наблюдал за разворачивающейся картиной. — Надеюсь ты не успел забыть обо мне, дружок. Улыбка Пингвина блеснула в темноте, как тонкое острое лезвие. Окровавленные губы расплылись в ответной улыбке. — Пинги! Не знал, что встречусь с тобой так скоро. Черт, нужно было надеть свои парадные запонки, а то для такой птицы высокого полета у меня слишком непрезентабельный вид. Освальд рассмеялся, продолжая радостно улыбаться. — Можешь не волноваться. В любом случае, наш разговор будет коротким.