Чёрно-розовое перо

      Пока члены семьи продолжали заседать за обеденным столом, а дети где-то играли, Юки вспомнила, что не закончила уборку в комнатах, и отправилась внутрь завода. Здесь было два длинных коридора, в одном из которых располагались комнаты лидеров, в том числе и комната Дофламинго, в другом – младших по званию членов семьи. Во втором располагались и комнаты детей, которые по обыкновению своему чаще всего были грязнее остальных комнат. Именно поэтому Юки убралась у них в первую очередь, а потом взялась за комнаты членов семьи. Всем этим она занималась до обеда, а потом вернулись пираты, и Юки ненадолго оставила эту работу. Улучив свободное время, она теперь решила закончить.       Ей оставалось всего две комнаты. В комнате Йолы никогда не было особо грязно, поэтому Юки быстро убралась у неё. И осталась только одна – комната капитана. Юки не часто заходила туда в дни уборки, совсем иногда, когда хватало смелости или когда Дофламинго не было на базе. Он никогда не давал ей собственного разрешения на уборку в его комнате, да Юки и не спрашивала. Она просто старалась делать так, чтобы он не заставал её здесь. Так и в этот раз.       Тихо пройдя по коридору лидеров, почти на цыпочках, сама не зная зачем, она отворила дверь комнаты главы семьи и вошла внутрь. Комната Дофламинго была чуть больше, чем другие. Она так же отличалась наличием двух окон, а не одного. Но лишь в размерах было отличие этой комнаты от других – почти во всём она была похожа на остальные. Юки огляделась. Её уже долгий опыт позволял ей оценивать: одежда не разбросана, кровать застелена, всё стоит ровно, на своих местах, пыли на полках и подоконниках не видно, пол чистый... Или нет? Юки сощурилась и взглянула на тонкий слой пыли под кроватью. Нужно было избавиться от него.       Вооружившись тряпкой, Юки опустилась на четвереньки и потянулась под кровать. В такой позе, конечно же, было невозможно контролировать обстановку в комнате, поэтому-то горничная и не заметила, как сюда вошёл хозяин хором. Для Дофламинго было слегка неожиданным увидеть здесь Юки, старательно копошившуюся под его кроватью в неестественной позе. Он не смог сдержать довольной ухмылки и слов:       – Какая приятная неожиданность.       Поняв, что в комнате не просто кто-то, а сам Донкихот старший, Юки оторопела, занервничала, пытаясь выбраться из-под узкого проёма, но скоропостижные движения привели лишь к тому, что она стукнулась головой о кровать и почти заработала шишку. Юки вылезла из-под кровати и села на полу, шипя от боли и потирая ушибленное место на голове. Мужчина, кажется, даже умилился ей.       – Испугалась? – он прошёл внутрь и закрыл дверь.       – Ну... Немного, – смутившись, ответила Юки. – Простите, я зашла без разрешения в вашу комнату и стала тут убираться.       – Но ведь ты же всегда здесь убираешься, – сказал мужчина, пройдя к окну и взглянув за него. Что-то заставило его улыбнуться ещё шире.       Юки очень смутил тот факт, что он знал о её тайных проникновениях в его комнату, поэтому не хотела продолжать говорить об этом. Она поднялась на ноги, разгладила края своего платья и отряхнула его.       – Сильно ушиблась? – спросил Дофламинго.       Его явно выраженная забота в такие моменты удивляла её настолько, что она застывала, в ступоре уставившись на него. Но сейчас девушка быстро бросила это и ответила с улыбкой:       – Ничего страшного. Подумаешь, шишка!       Донкихот, не прекращая, смотрел на неё сквозь тёмно-красные линзы своих очков и не переставал улыбаться. Юки снова почувствовала стыд за тот сегодняшний инцидент, за который он её отчитал полтора часа назад. Даже руки чуть задрожали.       – Простите меня ещё раз за сегодняшнее... – повторила она свои извинения, чувствуя вину перед Дофламинго. – Я совсем забылась и не подумала о том, что веду себя неподобающе с лидером семьи. Простите мою глупость!       – Брось ты эту привычку всё время извиняться, – улыбался он своим плотоядным оскалом. – Иначе скоро из принципа не прощу.       – Простите. Ой!.. – Юки невольно тихо засмеялась.       Она поняла, что Дофламинго не держит на неё зла, и ей стало намного легче. Ведь ей было так приятно его отношение к ней. Такое родное, словно отеческое. Юки не любила, когда капитан кричал на неё, ибо в такие моменты ей было так больно, и в памяти всплывали картины страшного допиратского прошлого. Но когда он улыбался ей и даже выказывал заботу, она испытывала такую светлую радость, какой не чувствовала никогда.       Когда Юки закончила начатое под кроватью, она вымыла руки и вернулась в комнату капитана, чтобы забрать свой пылеуборочный пушистый ёрш. Дофламинго к этому времени скинул свою розовую перьевую шубу на диван и перебирал какие-то бумаги на полке. Забрав ёрш, Юки машинально глянула на стоящую рядом на столе маленькую хрустальную вазочку с разноцветными круглыми конфетами. Не успела она захотеть попробовать их, как со спины услышала разрешение Дофламинго:       – Можешь взять одну.       – Правда? – растеряно переспросила она, робко потянувшись за конфетой.       – Нет.       Рука её дрогнула и остановилась, а довольный Дофламинго, наблюдая за её реакцией, рассмеялся и сказал:       – Я пошутил, глупая. Бери, конечно.       – И вы меня глупой называете, – насупилась Юки и положила в рот одну взятую из вазочки конфету. – Ладно – дети, они маленькие... Я что, действительно так глупо выгляжу? – она опустила расстроенное лицо.       Донкихот какое-то время неотрывно смотрел на неё, ничего не отвечая. И Юки уже успела накрутить себя на мысли, что и он считает её глупой. После Дофламинго внезапно оставил в покое небрежно раскиданные по полке бумаги и направился к столу, у которого стояла служанка. Взгляд его скользнул по вазочке и перешёл на девушку, которая с вопросом глядела на его лицо, внимательно изучающее её. Вмиг на губах мужчины расплылась коварная (привычная) ухмылка, и он спросил Юки:       – Какую взяла?       – Розовую, – чуть погодя, ответила она, всё ещё посасывая конфету.       Ухмылка Дофламинго стала ещё шире и успела даже напугать девушку.       – Она была моя, – сказал Донкихот и чуть склонился над перепуганной девушкой, – так что... отдавай назад.       Юки охватила крайняя оторопь и немного страха. Дофламинго оказался сейчас впервые так близко к ней, нависал сверху, и ей показалось, что всё её пространство сейчас находится во власти этого человека. Дёрнись влево, дёрнись вправо – всё равно не убежишь.       – К-как я это сделаю? – запнувшись, спросила она, пытаясь попятиться назад.       Но большие руки мужчины уже держали её за плечи, не давая отойти. Юки сглотнула. На её удивлённый вопрос и перепуганный вид он ответил ухмыляющейся усмешкой. Дофламинго взял девушку за подбородок и приблизился к её лицу. Не вырваться... Он был силён настолько, что даже не прилагал усилий к этому касанию, но высвободиться при этом всё равно было невозможно. Юки стало страшно, она дрожала всем телом. Несильным нажатием на её скулы мужчина заставил девушку приоткрыть губы и решительно проник в её рот своим языком. Юки зажмурилась, не зная, что ей делать и что вообще произойдёт дальше. Её дыхание перехватило настолько, что она чувствовала катастрофическую нехватку воздуха от волнения и шока. Дофламинго тем временем искусно вытащил языком конфету из её рта, перетащив её в свой рот, и отстранился от девушки, выпрямившись. Её смятению и шоку не было предела. Широко раскрытыми глазами, жадно хватая воздух, она уставилась на него, не мигая, и ждала хоть каких-нибудь слов. А он наслаждался отобранной конфетой.       – Господин... – негромко вымолвила она, теряясь в словах и краснея, – Вы... Что вы?..       – Решил развеять скуку и немного поиграть, – отвечал Дофламинго с прежней улыбкой. – Понравилось?       – Это... было слишком неожиданно, – не выдержав, она спрятала горевшее смущением лицо под ладонями и отвела взгляд вниз. – Не делайте так больше без предупреждения, пожалуйста.       Дофламинго лишь лукаво улыбался и тихо посмеивался под нос, будто бы снова замышляя что-то коварное.       Юки поспешила удалиться, да и мужчина держать не стал. Он был умилён её поведением ещё больше, когда она, вся в смятении и оторопи, выронила из дрожавших рук пылеуборочный ёрш, чуть не столкнулась носом с дверью и только тогда вышла, чуть запнувшись. Её крайнее смятение его обрадовало. Один вид такой смущённой Юки доставил ему немало удовольствия. Как же ему нравилось в последнее время делать что-то такое, что выводит её из равновесия и заставляет испытывать стыд. Он видел её в эти минуты невероятно милой и сексуально возбуждающей. Донкихот терял от этого голову день за днём, сходил с ума и лишь желал, желал, желал...       Юки шагала по коридору к выходу, чтобы проветриться на свежем воздухе (хотя свежим его тут назвать было трудно). Попутно на её губах непроизвольно повторялся сладкий привкус то ли прикосновений губ капитана, то ли злополучной конфеты. Она была так напугана и растеряна. Как ей реагировать, она не понимала.       «Это же ведь был не поцелуй, верно?.. – спрашивала она саму себя. – Ничего подобного... Он не намеревался сделать из этого поцелуй. Но... наши языки... соприкасались... И всё-таки...»       Она зажала себе рот ладонью. С неё успело сойти несколько потов, когда она вспомнила о той его настойчивости, что присутствовала в этом «поцелуе». Юки пугала предположенная мысль о том, что Дофламинго украл её первый в жизни поцелуй. Однако сама она не видела в этом поцелуй, только лишь очень странную попытку капитана смутить её. Поймав себя на этой мысли, Юки остановилась на ней и больше не хотела думать об этом. Но из головы ушло всё, и остался только тот момент, когда она почувствовала его губы, предательски ласковые и осторожно трепетные, с несвойственной ему нежностью. Напрасные попытки забвения.

***

      Вечер уже скоро утопал в алых лучах уходящего за горизонт солнца. Юки всё не могла отойти от дневных событий, поэтому, чтобы отвлечься от ненужных мыслей, она, свободная от дел, взяла книгу и отправилась на недалеко находившийся в лесной зоне утёс. Он располагался сравнительно невысоко над морским пляжем. Отсюда открывался вид на бескрайнее море, которое с этого места казалось ещё более прекрасным; открывался обзор на небо, казавшееся ещё необъятнее и светлее. Юки пыталась сосредоточиться на чтении, но все мысли отдавались во власть раздумий, и она читала между строк. Так за полчаса она не сдвинулась даже с одной страницы, перечитывая снова и снова, задумываясь опять и опять.       Вдруг сильный порыв ветра выхватил из её рук книгу и отбросил назад. Девушка закрылась от резко поднявшейся с пляжа пыли, а после поспешила забрать книгу. И какого было её удивление, когда, обернувшись, она увидела здесь только появившегося Донкихота младшего. Коразон неуклюже чесал затылок (видимо, успел уже где-то навернуться) и глядел под ноги на книгу девушки. Он поднял её, осмотрел и протянул ей.       – Спасибо, – поблагодарила Юки в деловой манере, выхватив из его рук книгу и отвернувшись.       Она снова села на траву, раскрыла книгу и стала искать нужную страницу. Хмурясь от того, что куда-то пропала закладка, Юки судорожно перелистывала страницы. А вот и закладка! Её через плечо девушки протягивал Коразон.       – С-спасибо, – уже чуть растеряно вновь поблагодарила она и взяла закладку.       Коразон в ответ лишь промолчал, пару раз еле заметно кивнув. Когда девушка нашла нужную страницу и опустила глаза в книгу, мужчина присел недалеко от неё в тени под деревом на траву и уставился на бьющиеся о берег на пляже буйные волны. Юки была чуть сконфужена его обществом. Сидеть рядом с ним в напрягающей безмолвной обстановке ей не очень хотелось. Однако она продолжала делать безразличный вид и читать, не обращая на него внимания и водя пальцем по строке.       Скоро Коразон достал сигарету и закурил. Юки попыталась не показывать своего недовольства и просто спокойно попросила:       – Коразон-сама, уберите, пожалуйста. Мне неприятен запах сигаретного дыма.       Юки понимала, что снова выказывает неуважение к лидеру и нарушает «правило крови», но по-другому она не смогла. «Сейчас он должен отправить меня читать в другое место», – с раздражением подумала Юки, приготовившись уходить. Но, к её очередному огромному удивлению, Коразон, посмотрев на неё с пару секунд, послушно потушил сигарету о землю и выкинул прочь окурок. Кажется, Юки потеряла ещё одну причину уйти, поэтому продолжала сидеть и читать.       Но взгляд её сам собой перескочил на этого мужчину, и Юки невольно засмотрелась на него. Большая шуба из чёрных перьев нравилась ей так же, как и подобная шуба капитана. В голове девушки появился вопрос: почему они оба носят их? И почему она до сих пор не видела ни глаз Дофламинго, ни глаз Коразона? Оба носили эти тёмные солнцезащитные очки и не показывали глаз. Юки задумалась на секунду, но в чувство её привёл вдруг появившийся перед глазами листок с выведенными на нём словами: «ЛЮБИШЬ ЧИТАТЬ?».       – Да, порой, когда попадается интересная книга, – отвечала Юки, отведя взгляд от него. – Это отвлекает.       Получив ответ, Коразон вновь стих. Это молчание становилось для Юки неловким и смущающим, ей хотелось отсюда уйти, но что-то держало её на месте. Коразон вновь начал что-то писать на листке и показал Юки: «Я, НАВЕРНОЕ, МЕШАЮ ТЕБЕ?». Вот он, казалось бы, шанс избавиться от общества этого человека. Но у вежливой Юки на автомате вырвалось:       – Нет, всё в порядке.       И после ей показалось, что она увидела на его губах улыбку. Но на фоне этой странной татуировки на его губах трудно было понять, улыбается он или нет, потому что она всегда создавала эффект ненормальной улыбки. Коразон достал ещё один лист и снова начал писать. «ЗНАЧИТ, ЭТА КНИГА ТОЖЕ ИНТЕРЕСНАЯ?» - было написано после.       – Ну... да, - отвечала Юки. Она и не заметила, как разговорилась с ним и перестала воротить от него нос. – Это довольно небольшой рассказ. К тому же, это единственная книга, которая осталась не прочитанной мною в нашей библиотеке.       «ПРАВДА? О ЧЁМ ОНА?» – написал на обратной стороне Коразон, который уже полностью развернулся к ней.       – Здесь рассказывается о девушке из бедной семьи, в которую влюбились двое мужчин. Один из них богатый и манерный, хитрый и коварный красавец-аристократ, а другой – добрый и открытый паренёк из простой семьи. Тот, что богатый, финансово помогает отцу девушки, поэтому она испытывает перед ним чувство долга, а любит того, другого из простой семьи. Сейчас отец девушки отдал её служанкой в дом красавца-аристократа. Я остановилась на этом месте, – чуть волнительно закончила Юки, прижав раскрытую книгу к подбородку.       Ей снова показалось, что Коразон улыбается, внимательно слушая её. Теперь уж она точно увидела поднятые уголки его губ. Самой стало как-то неловко: то она ворчит на него, злится и отворачивается, то с упоением рассказывает ему о читаемой книге. Она и подумать не могла, что будет сидеть на своём излюбленном месте под деревом вместе с Коразоном и отвечать на его заинтересованные вопросы. Он улыбался и писал абсолютно безобидные вещи, и оттого Юки не понимала, как этот человек может быть таким вредным по отношению к детям. Ей стало стыдно перед ним за своё поведение перед обедом.       – Коразон-сама... – неуверенно произнесла она, и он поднял на неё глаза. – Я... вела себя неподобающе сегодня, не пустив вас обедать вместе со всеми. Извините меня. – Она теребила в руках подол платья и вдруг резко подняла глаза, торопливо сказав: – Но Вы тоже не правы! Я имею в виду то, что вы выкидываете детей из окон. Они ни в чём не виноваты! Я просто хотела, чтобы они спокойно поели хотя бы сегодня. Но я совсем не...       Она не договорила, остановленная жестом мужчины: он скрестил руки, показывая, что она должна замолчать. А потом он достал ещё один листок и написал ей: «НЕ ИЗВИНЯЙСЯ. Я ВЕДЬ НИ ЗА ЧТО НЕ ОБИЖАЮСЬ НА ТЕБЯ».       «Почему же?» – удивлённо подумала Юки, но вслух спрашивать не стала. Его лёгкая доброжелательная улыбка отговорила её от этого. Юки просто недоумевала: с тем ли Коразоном она разговаривает сейчас, что каждый день устраивает маленьким детям ад? В это верилось с трудом.       «ЗАБУДЬ ОБ ЭТОМ», – написал он потом. Юки была ошарашена. Разве он не зол на неё за это? Ведь она так и думала.       – Ладно, – растерянно кивнула она, до сих пор не понимая, что с ним происходит.       И снова между ними повисла тишина на какое-то время. Вновь поднялся небольшой ветер, игравший с волосами Юки и капюшоном Коразона, который он старательно придерживал на голове. Вечернее небо делалось кроваво-алым, а солнце уже почти село за горизонт. Юки снова не знала, о чём ей с ним говорить, отчего её уши начинали гореть, а щёки наливаться румянцем. Но Коразон спас положение очередным листком.       «МОЖНО ТЕБЯ СПРОСИТЬ?» – написал он. Юки немного насторожилась, но согласно кивнула. Тогда Коразон торопливо написал ещё что-то и развернул к девушке.       «КОГДА ДОЧИТАЕШЬ, МОЖЕШЬ ДАТЬ ЕЁ МНЕ?».       – Зачем? – спросила Юки второпях, поддавшись удивлению.       А мужчина чуть усмехнулся и написал в ответ: «ЧИТАТЬ, КОНЕЧНО ЖЕ». Юки не смогла без вопроса посмотреть на него, после чего медленно, будто с опаской, кивнула.       Коразон поблагодарил её и собрался уже покидать это место. Он поднялся с травы на ноги, сумев удержаться на них без падений, на удивление девушки, и написал ей на листке: «ПРОСТИ, ЧТО ПОМЕШАЛ ТЕБЕ. Я ПОЙДУ». Так вежливо... Для Юки это был совсем другой Коразон, не тот, которого она видела каждый день. Что-то толкнуло её подскочить на ноги и остановить его уходящую фигуру:       – Коразон-сама!       Мужчина обернулся и посмотрел на неё. Юки подошла к нему не слишком близко и сказала, вытянув книгу вперёд:       – Возьмите сейчас. Просто я не знаю, когда буду читать её в следующий раз и когда вообще дочитаю. Вдруг вам сильно захотелось прочитать её, а я буду задерживать. Берите.       Она сунула книгу ему в руки, в то время как Коразон собирался уже отказаться от её предложения. Однако у него, как назло, закончились листы, с помощью которых он обычно общается, да и Юки вскоре после этого поспешила скорее убежать прочь. Он успел лишь наблюдать развивающееся на ветру тёмное платьице горничной, которая умчалась в сторону завода-штаба, оставив в его руках книгу.       Подкрадывались сумерки, и Коразон понял, что пора вернуться обратно, чтобы не вызывать никаких лишних подозрений у других членов семьи. Спрятав книгу под шубу, он зашагал сквозь близко насаженные деревья к возвышенности, на которой располагался серый завод.       Для Юки сегодня было очень много неожиданностей, и оттого она не могла выкинуть всего этого из головы, когда возвращалась на базу. По возвращении в свою комнату она обнаружила тут большую коробку с одеждой. Она догадалась, что это та самая одежда, которую ей купил капитан (если верить Йоле), и принялась распаковывать её. Пока она была занята делом, её не терзали неспокойные мысли о сегодняшнем дне. Но уже скоро она закончила и, лёжа на кровати, не могла сопротивляться этой навязчивой идее. Вернулись члены семьи, и, спустя два дня, всё снова принимает свои обороты. Всё, что было сегодня, слишком разволновало сердце девушки, ей хотелось забыться, поэтому она, как могла, старалась уснуть.       Проваливаясь сквозь сон, она почему-то увидела ту девушку из книги. Вернее, она видела её будто бы своими глазами ровно перед собой, и та ей загадочно и легко улыбалась краешками губ. Её образ то растворялся, то появлялся снова, но улыбка оставалось неизменной.

***

      А наутро Юки проснулась в предвкушении того, что сегодня не будет уже волноваться за жизнь детей. Почему-то ей подумалось, что вчерашний Коразон, с которым она сидела на утёсе и говорила без приевшегося пренебрежения, останется всё тем же вчерашним Коразоном: добрым, приветливым и даже милым. Но не тут-то было! Только лишь выйдя на улицу и распахнув руки перед ярким солнцем, она услышала треск стекла наверху, доносившийся из столовой, а после увидела летевших на груду металлолома смеющихся Детку-5 и Буйвола.       «Ну почему?! – вмиг озлобившись и нахмурившись, подумала Юки, и, испуганная за детей, снова кинулась спасать их. – Он всё же неисправим, этот Коразон!»       Действительно ли он настолько неисправим, как она думает? Поверхностное знакомство с ним не позволяло Юки судить об этом по обложке. Ведь она почти не знала Донкихота младшего и то, что на самом деле творилось в его голове.