Букет ромашек

Три года спустя…       Пунктуальность — мой пунктик. На любое мероприятие, будь то совещание, семейный праздник или запланированная вечеринка, я выезжаю минимум за полтора часа. Но когда такие вот, казалось бы, незначительные привычки становятся причиной полного переворота жизни, волей неволей приходишь к выводу, что предотвратить некоторые события, шансов нет изначально.       В половине третьего дня, когда провизия для праздника была собрана, а такси ожидало меня у подъезда, бросив последний взгляд в зеркало, я пригладила аккуратный «колосок», Стефану очень нравятся косы, и вышла из квартиры.       В три часа пополудни тихо звякнул колокольчик, подвешенный над входной дверью сауны «Джорджия», и в ноздри ударил едкий запах дезинфицирующих средств.       За столом у стены сидела женщина с коротко остриженными темными волосами. Она оторвала взгляд от разложенных на столе карт и уставилась на меня из-под густо накрашенных зеленой тушью ресниц. — Здравствуйте. На четыре у нас заказано. — Здравствуйте, — улыбнулась она, подвигая к себе клавиатуру. — Ваше имя? — Елена Сальваторе, но заказ оформлял мой муж.       Девушка пощелкала пальцами по кнопкам и кивнула. — Все верно. Но вы со временем ошиблись. Он заказал сауну на три часа. И он уже здесь. Идите прямо по коридору, ваша первая дверь справа. — Спасибо.       Удерживая в руках пакет с продуктами, я умудрилась зацепиться мизинцем за ручку двери и, навалившись на нее всем весом, влетела в комнату. И застыла.       Потому что на кожаном диване девушка извивалась под мужчиной.       Упс.       Замешательство любовников было недолгим, уже через доли секунды они резво отлепились друг от друга и вскочили на ноги. Тогда я рассмотрела их лица. Мой муж — Стефан и моя лучшая подруга — Кэролайн…       Стефан начал сбивчиво объяснять, что я все не правильно поняла. Кэр стыдливо прикрывала свой огромный бюст блузкой, испуганно хлопая наращенными ресницами.       Выпали из рук контейнеры с провизией. А я стояла посреди просторной комнаты, даже не пытаясь подавить громкий истерический вопль, рожденный смесью боли и непонятного чувства бессмысленного отрицания.       Разумеется, через несколько секунд на мой крик сбежались все сотрудники сауны. То, что произошло дальше, походило на плохо отрепетированный спектакль. Кэр дрожащими руками стянула края блузки на груди, и тут же трусливо спряталась за спину Стефана, который продолжал мне что-то объяснять.       Кто-то осторожно тронул меня за плечи, разворачивая, пока я лицом не уткнулась в чью-то грудь и только тогда осознала, что продолжаю дико орать.       Не помню, как оказалась в такси и когда успела появиться Кэтрин. Я смотрела, как за окнами проносятся дома, мелькают витрины магазинов. Мое состояние можно было описать, как отрешенное, и полностью осознать весь ужас ситуации я смогла только дома. Стоило только перешагнуть порог квартиры, как меня окатило чувство нереальности происходящего.       Родные стены, тихие комнаты, диван, купленный на прошлой неделе, как сюрприз для вернувшегося из командировки мужа… запах Стефана…       Ненавижу слезы! Но, когда они покатились по щекам, я не пыталась их скрыть. Рыдая в три ручья, я опустилась в кресло.       Кэтрин скинула кроссовки в коридоре и вошла в гостиную. — Он не мог сам это… сделать.       Не зная, что ответить, Кэтрин сочувственно на меня посмотрела, присаживаясь на подлокотник. — Ну почему я не выслушала его? Он ведь говорил, что я все неправильно поняла. Может, эта… подсыпала ему что-то… а, может, приворожила. Он сам не понимал, что делает!       Кэтрин откинула за спину темные волосы и по-сестрински сжала мою ладонь. — Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? Что Стефан надрался до чертиков и спутал Кэролайн с тобой?       У нее есть одна особенность: Кэтрин не может говорить тихо и ласково, она говорит громко и правду, и это здорово приводит в чувство. — Нет, — я громко шмыгнула носом.       Уже полчаса спустя большой дорожный чемодан прыгал по ступенькам подъезда. — Спасибо, что согласилась меня приютить, Кэт. Обещаю — это ненадолго.       Я знала наверняка, была уверена — муж захочет меня вернуть и сегодня вечером уже позвонит, а кучу вещей набрала, чтобы создать видимость серьезности моего решения. А оно далось нелегко. Но иначе поступить я не могла, муж должен осознать ошибку. Еще одну измену я уже перенести вряд ли смогу. — Почему бы тебе самой не позвонить ему? — спросила сестра, спустя семь дней томительного ожидания, и, поймав мой яростный взгляд, тут же продолжила: — Вам нужно разобраться в этой истории. Может он просто боится сделать шаг навстречу. Мужики по сути своей — трусы. Позвони, под предлогом, что забрала не все вещи.       Но при всей своей бурной любви к мужу я оставалась очень гордой девушкой, и мысль о том, чтобы первой позвонить Стефану, казалась дикой и неправильной. Но вместе с тем глупой я никогда не была, и четко уловила в словах Кэтрин тонкий намек на толстые обстоятельства. Загостилась я. Поселилась в ее комнате, спала с ней на одной кровати, а ведь обещала, что визит не затянется. Тем более сестре тоже нужно свою личную жизнь устраивать.       Кэтрин скормила мне две таблетки успокоительного, заставила запить подслащенной водой и сунула в руку телефон. Секунду помявшись, я набрала номер Стефана. Длинные гудки сливались с учащенными ударами сердца. Наконец, на другом конце провода сняли трубку. Я не знала с чего начать, но, как только открыла рот, слова полились, словно я зазубривала их накануне. — Стефан, это Елена.       Черт! Идиотка! — Не могу найти свой новый свитер, ты не мог бы посмотреть в шкафу?       Тишина. Черт! — Он не может сейчас подойти к телефону, — проворковал голос Кэролайн. — Перезвони минут через двадцать. Мы как раз собираемся принять душ.       Я так и видела ее — чертовски красивую светловолосую стерву с роскошной фигурой, в стильном и наверняка дорогущем платье, которое нетерпеливо срывает с нее мой муж!       Комната, казалось, медленно и тихо вращалась. Как бы не грохнуться в обморок. Я наклонилась вправо, одной рукой крепко ухватившись за дверной косяк, второй продолжала сжимать трубку. И даже не заметила, как стакан выскользнул из рук, мне нужно было за что-то держаться, пока по кусочкам разваливался мой мир. — Я придушу ее! — процедила я. — И буду наслаждаться, наблюдая, как краснеет ее физиономия.       Это была первая мысль об убийстве Кэр и, к сожалению, не последняя.       Кровопийц и клещей можно разглядеть не только в насекомых. Жаль, что замечаешь их только тогда, когда исправить уже ничего нельзя. Я не ждала предательства от Кэролайн, пока она готовилась высосать из меня жизнь. И кто знал, что именно в этот момент, когда я наткнулась в журнале на объявление о сдаче в аренду жилья, где-то далеко, в мире, о существовании которого я даже не догадывалась, клещ, уже готовый присосаться к жертве, замер в ожидании.       Позвонила. Трубку сняла женщина, судя по голосу, молодая, и она сдавала комнату в особняке за мизерную цену. А так как с деньгами было туго, и я еще не знала, какую найду работу, так как после свадьбы, поссорившись с родителями, я не только бросила успешную карьеру в одной из фирм, чтобы полностью посвятить себя Стефану, но и перестала следить за экономической ситуацией в мире, поэтому старалась не думать, в какую халупу меня занесет жизнь. Но готовилась к самому худшему: отсутствию горячей воды, проблемам с канализацией, электропроводкой и еще черт знает с чем.       Утром следующего дня я избавила Кэтрин от своего общества.       Измена мужа растоптала меня. Тогда я потеряла сразу двух близких мне людей.       Уже давно я превратилась в тень Стефана, и жить без него просто не умела. Я шла по улице, как в шапке-невидимке. Шла и не знала, где заканчивается толпа, а где начинаюсь я.       Почему у одних есть все: и внешность, и успех у самых лучших мужчин, а другие имеют разбитую вдребезги жизнь? Не удивительно, что Стефан предпочел Кэролайн, напротив — удивительно, что он когда-то обратил внимание на меня.       Толкнув парадную дверь дома, в котором мне предстояло жить, я подхватила чемодан, поднялась по лестнице.       Хозяйка дома, высокая брюнетка не старше тридцати, со смуглой кожей и кукольным лицом Барби, так торопливо открыла дверь, словно стояла за ней наготове. — Здравствуйте, — уголки алых губ девицы слегка приподнялись в подобии улыбки.       Оценивающий взгляд не спеша скользил по мне. Когда осмотр был закончен, она, покачивая бедрами, отошла от двери. — У меня совсем немного времени, поэтому я быстро покажу вам комнату и уйду. Зовут меня Бонни. — Бонни? Я насчет цены…       Ее тон, надменный и снисходительный, скупая улыбка, сочетающаяся с холодным взглядом изумрудных глаз, вынуждали насторожиться в поисках подвоха. Бонни назвала цену, в десять раз ниже той, которую можно было бы взять за сдачу комнаты в этом доме. — Шутите? — Даже не думала, — фыркнула девушка; ярко подведенные глаза насмешливо сверкнули.       Заглянув в свою новую комнату, я не сдержала восхищенного вздоха. Ее вид заставил меня усомниться в адекватности хозяйки, предлагающей такую шикарную комнату практически даром.       Кресла и диван с резными подлокотниками, украшенные ярко-красной обивкой, низкий деревянный столик. Я отвела взгляд от потолка и заметила на трех невысоких черных тумбах, стоящих позади дивана, аккуратно расставленные многоярусные канделябры, вырезанные из темно-красного камня, на фоне которых длинные белоснежные свечи выглядели изумительно красиво. Интересно, если их зажечь ночью, будет так же восхитительно, как в моем воображении? — Вас устроит эта комната? — Шутите? — спросила я, ставя чемодан у стены.       Ноги утопали в мягком ворсе ковра, когда я пересекла комнату, останавливаясь у высокого «французского» окна.       Она еще что-то добавила, но я пропустила мимо ушей ее слова, потому что уже крутилась у камина. Он состоял из полой круглой рамы и горелки, не знаю, каким образом, но дизайнеру удалось создать впечатление огня, парящего в воздухе. Может, дело в неприметных тросах, поддерживающих это чудо, но композиция смотрелась просто сказочно! А над ним висело зеркало в золоченой оправе, большое, в человеческий рост, дополняющее интерьер комнаты.       Хозяйке пришлось дважды повторить вопрос прежде, чем я ее услышала: — Вы готовы оплатить сейчас? — Конечно, — закивала я, поспешно открывая сумочку, вдруг она опомнится и вместо сказочной цены озвучит реальную.       В кошельке наличными оставалось немного. Расплатившись с Бонни, я скорбно вздохнула. Того, что осталось, точно не хватит на месяц, даже с учетом жесткой экономии. — С соседками познакомитесь сами, — произнесла хозяйка и подала мне связку ключей. — Два от входной двери, один от вашей комнаты.       И, не прощаясь, пошла к выходу. — Спасибо! — только и успела я крикнуть, до того как дверь захлопнулась.       Прикрыв дверь комнаты, я виновато улыбнулась. У меня было ощущение, что я ворвалась в чужую, незнакомую мне жизнь. Даже зеркало отражало совершенно другую меня. И казалось, что та девушка в зеркале мне не знакома. Неужели это я? В широко распахнутых карих глазах проступало алое пятно… или это отражался цвет канделябров за моей спиной? Обычно бледное лицо вдруг стало неестественно серым, пухлые губы приоткрыты.       Наваждение какое-то, одернула я себя. Покачала головой и не без труда отвела взгляд от зеркала. Дом вызывал трепетный восторг, я даже на какое-то время забыла о Стефане с Кэролайн и, открыв чемодан, начала неторопливо раскладывать вещи по ящикам тумбы. Места маловато, ну да ничего…       Короткий стук в дверь застал меня врасплох. Отложив в сторону стопку нижнего белья, я подошла к двери, потянула за ручку. — Здра… — весело было начала гостья, но увидев меня, шумно сомкнула челюсть.       Передо мной стояла она — моя бывшая лучшая подруга, предательница и самая настоящая дрянь! Со всего размаху закрыв перед ней дверь, я успела заметить, как изумленно вытянулось ее лицо. Потом снова открыла, но Кэролайн уже бежала по коридору. Проследив за ее направлением, я крепко стиснула зубы. Она пошла в кухню! Что она о себе думает?       Я бросилась за ней. — Что ты здесь делаешь?!       Кэр села за стол. А потом просто произнесла: — Живу. — Что? — растерялась я. Я думала, она живет со Стефаном, или уже нет? — Он тебя бросил? Я широко улыбнулась, ну конечно, вчера она врала! Скорее всего, она сама к нему приперлась, а он ее выгнал! — Удивительно, — Кэр внимательно посмотрела на меня. — Ты святая простота и наивность. Мужчине нельзя сразу говорить «да». Он должен быть уверен, что добивается женщину, даже если все наоборот. Сразу после того, как ты собрала свои манатки и съехала, он сделал мне заманчивое предложение. Я с трудом устояла. Ты думала, что я вот так сразу к нему перееду?       Кэр безжалостно пыталась растоптать все мои надежды, только я не поверила ни единому слову. — Он бросил тебя! — я облегченно рассмеялась, чувствуя, как со смехом меня покидает давящая боль. — Дура. Он не бросит меня.       В этом вся Кэр — уверенная в себе и высокомерная. — Потому что ты так решила?       Что-что, а держать себя в руках она всегда умела. В отличие от меня. Мысленно приказав себе не поддаваться на провокации, я стойко выдержала ее едкий взгляд, продолжая улыбаться, но уже не так уверенно. — Нет. Так решила судьба, — безразлично пожала она плечами. - Такой ответ тебя устроит?       В существование судьбы я никогда не верила, на мой взгляд, жизнь устроена гораздо проще: есть человек, есть его мысли и поступки — это очевидно, а вот наличие «некоего разума», расписывающего чьи-то действия, весьма и весьма сомнительный факт. И ее неуклюжее оправдание восприняла, как полный бред. — Нет. — Елена, есть женщины, которых можно легко завоевать, а потом с той же легкостью бросить. К счастью, я не вхожу в их число. Мы взрослые люди, что случилось, того уже не изменишь. Ты не сильно-то и стремилась его вернуть, сидела у Кэтрин в задумчивой грусти. А он, возможно, ждал. И, вероятно, тогда ситуацию можно было обернуть в твою пользу. Мы теперь не сможем узнать, что было бы, если бы… Ведь ты этого уже не сделала. А я воспользовалась моментом: утешила, приласкала, показала, что он нужен мне, в то время как ты жалела себя и сетовала на судьбу. Ты ушла от Стефана. А свято место пусто не бывает. Не нужно искать виноватых, моя тревожная женщина.       Кэролайн цеплялась за все, что предлагала ей жизнь, не задумываясь, что одна ее прихоть может кому-то причинить боль, а я предпочитала выбирать самое ценное и крепко держаться за него. Только тогда, стоя посреди кухни, я начала понимать, что сделала что-то страшное, непоправимое. Я ушла от него. Сама. Просто взяла и уничтожила половину себя. Назад дорога закрыта. Крах. Точка. Пустота. Я проклинала свою гордость, толкнувшую меня на этот безумный поступок.       Циничный взгляд не спеша скользил по мне, и я отлично знала его. Так она смотрит на тех, кого не считает частью своей «команды». Меня всегда это раздражало. Казалось, с возрастом она должна была стать мягче и добрее, но куда там! Она так и осталась несносной, избалованной язвой. Обидней всего было осознавать, что Стефан ей не нужен, он — очередная галочка в списке ее «побед». Но, тем не менее, Кэр растоптала меня, вычеркнув из моей жизни и счастье, и любовь.       Тишина, как предвестник бури, повисла в доме, казалось, даже воздух потрескивал от напряжения. — Может, тебе напомнить, кто кувыркался с мужем своей подруги? — прошипела я, и гнев, распустившийся в моей душе, вспыхнул алым цветом. — Не нужно. Я все помню. Или ты хочешь поговорить об этом?       Эти слова и решили участь ее крашеных кудряшек. Потому что говорить об этом у меня не было ни малейшего желания. В ситуации «Либо бей, либо беги» я чаще выбирала первое, поэтому рванула вперед так быстро, что Кэролайн не успела своевременно отреагировать.       Одной рукой схватив ее за волосы, вторую я сжала в кулак и замахнулась, целясь в глаз этой сволочи. Кэр пронзительно заверещала, когда я взбороздила ей лицо. Синяк обеспечен! Пусть потом с такой физиономией продолжает моего Стефана охмурять! — Я тебе устрою судьбу! — пригрозила я и, схватив ее за грудки, рывком поставила на ноги. Кэр продолжала вопить, вырываться, потирая стремительно краснеющую скулу. — Ты спятила! Отпусти меня! — Я отпущу тебя, милая, — снова сжала руку в кулак, но этот удар она успела перехватить, и тогда началась натуральная драка.       Грохот вперемешку с бранью раскатами проносился по квартире. — Чтоб тебе в аду сгореть!       Не знаю, чем закончилось бы это дело, если бы на нас не обрушился поток ледяной воды… Вода?! Черт!       Замерев от неожиданности, обе мокрые и ошарашенные, мы несколько секунд тупо смотрели друг на друга, дыша часто и прерывисто. — Н-да, ну вы даете, — сквозь пелену непонимания ворвался хриплый голос.       Я повернула голову. Серые глаза девушки, держащей в руке кастрюлю, смотрели на меня из-под черного капюшона. Она стояла, привалившись спиной к стене, с мрачным выражением на неестественно бледном лице. И эта бледность являла яркий контраст с жирно подведенными черным карандашом глазами. На ее грудь свисал серебряный череп на толстой замысловато переплетенной веревке. — Вы сами прекратите или вам помочь?       Трудно сказать, что заставило меня прийти в себя — ледяная вода или появление, вероятно, третьей нашей соседки. Я медленно поднялась с пола, отряхнулась, стараясь смотреть куда угодно, но только не на нее. — Я — Оливия. Можно просто Лив.       Кэр беспокойно завозилась за моей спиной, тихо скорбя о поломанном ногте и боевых ранах. — Заткнись, — процедила я. — Этого я тебе никогда не прощу! — Это кого еще нужно прощать! — Тихо! — мрачно проговорила Лив. — Пока мы с вами живем в одном доме, убедительно прошу избавить меня от этой возни на полу. Есть будем? — Что? — не поняла я. — Перекусить хочу, — пояснила Лив. — Прелестно, тогда перекуси ей глотку, — махнув рукой на Кэролайн, я выбежала из кухни.