Букет ромашек

— Здравствуй, Елена. — Здравствуй, Стефан. — Можно присесть? — Да, конечно. Ты один? — Нет. Как и ты.       Я закрыла глаза. Можно с уверенностью сказать, мой план грозит полным провалом. Стефан видел меня с Деймоном. Теперь я уж точно не смогу оправдаться. — Как давно вы знакомы? — неожиданно спросил он, его лицо стало холодным и непроницаемым. — Два дня. — Как познакомились? — подозрительно уставился на меня.       Что я должна была ответить Стефану? «Знаешь, меня позавчера занесло в гости к Дьяволу, и я имела неосторожность пожелать для себя сногсшибательного мужика для того, чтобы сполна тебя помучить». Спорим, через пятнадцать минут меня уже окружат люди в белых халатах и отвезут в интереснейшее место, носящее название дурдом. Пока мои мысли метались в голове со скоростью метеора, его ухмылка становилась все более едкой. — Стефан, это не то, что ты думаешь… — У тебя нет дежавю? — усмехнулся он, присаживаясь. — Давай начистоту? Я допустил ошибку, и ты решила мне отомстить? — Отомстить? Стефан! Как тебе могло такое в голову прийти? Деймон просто снимает комнату в той же квартире что и я, — неожиданно нашлась я. — Тогда как объяснить, что он обнимал тебя, целовал… — В щеку! — Пусть в щеку… — Мне пришел положительный ответ из издательства, ты знаешь, как много для меня это значит… — Настораживает, что он знал об этом лучше.       Мы продолжали друг друга перебивать, Стефан сыпал обвинения, я оправдывалась. — Ты не веришь в дружбу между мужчиной и женщиной? — Нет. — О, разумеется! Но еще месяц назад ты убеждал меня в обратном! Как дела у вас с Кэролайн? — Превосходно! — В таком случае, зачем ты приходил ко мне позавчера?       Мы говорили на повышенных тонах, посетители то и дело бросали на нас неодобрительные взгляды. Поэтому когда к нам подошел официант с просьбой говорить потише, я не удивилась. Стефан смерил его негодующим взглядом, но продолжил уже гораздо тише: — Я не верю не единому твоему слову. И знаешь, что? Ты можешь делать все, что угодно и спать, с кем хочешь. Меня это не касается. Понятно? — Тогда что ты делаешь за нашим столиком?       Но я уже догадывалась о причине, почему обычно сдержанный и уверенный в себе Стефан вдруг вышел из себя. Он ревнует! Нет, я не упущу этот шанс. Я буду играть с каждой случайностью, обращая ее в дополнительный бонус к моему плану. Это настолько же очевидно, как жгучая ревность мужа, окрыляющая меня. Но голос Стефана был ледяным, когда он продолжил: — Знаешь, в чем заключается основная причина краха наших отношений? — Нет. — Мы устали друг от друга. Нам нужна была передышка. — То есть, ты одобряешь мою интрижку? — Я ее поощряю. Но если ты думаешь, что я вернусь к тебе после того, как ты будешь кувыркаться с этим клоуном, ты заблуждаешься. — Как быть с твоей клоунессой? — Значит, все-таки мстишь? — А что плохого в том, что ты побудешь в моей шкуре? Я серьезно говорю — между мной и Деймоном пока ничего нет.       Мне показалось или выдохнул он с облегчением? Но тут же настороженно замер. — Что значит «пока»? — Я все еще жду, когда ты бросишь свою клоунессу.       Стефан поджал губы и отвел взгляд. — Ты… еще не выбрал.       Я знала, что он скажет «нет», я ожидала этого, готовилась, но как только он это произнес, сжалась от боли. Почему в жизни все так несправедливо? — Тогда могу посоветовать только одно — поторопись, как бы потом не пришлось выбирать мне!       Стефан стиснул зубы; на скулах заиграли желваки, когда он увидел подходящего к нам Деймона. — Какая приятная неожиданность, — со злой иронией произнес Деймон. — Я не помешал? Стефан — уверенный в себе харизматичный мужчина — перевел взгляд с Деймона на меня. И в его глазах я увидела все: подозрительность, неуверенность и… боль! Отлично! — О чем ты говоришь, Деймон? — впервые назвав его по имени, я вздрогнула.       Я поднялась и приблизилась к нему. Руки легли на его плечи, я привстала на цыпочки и прижалась губами к его рту. Я была очень напугана своей безрассудной смелостью, но сейчас не находила причин сопротивляться зову загаданного желанья.       Губы Деймона, горячие мягкие, оставались неподвижными. — Я убью тебя, — прошипела я в его губы. — Это будет непросто. — Тогда подожду, пока ты сам попросишь меня избавиться…       Деймон наклонился к моему уху, обжигая дыханием кожу, и шепнул: — Чушь. Я выполню условия нашего договора, но потакать твоим капризам не стану.       Я сгорала от стыда и унижения, но Деймон скользнул руками по моему телу, обхватил талию и прижал к себе. Его дыхание было ровным; прикосновения невероятно теплыми. И это тепло, дразня, проникало сквозь мою кожу. Утопая в вязком жаре его тела, я забыла, что это игра, направленная на единственную цель — вызвать ревность мужа. Я трепетала от робкого намека на восхитительное чувство… Нет, не то… Скорее предчувствие страсти, чем откровенное влечение, но одновременная уверенность, что раньше я ничего подобного не испытывала. — Не забывай, ангел мой, — так же тихо произнес Деймон, — каждая твоя попытка изменить неизменное, будет вознаграждена встречным залпом случайностей. — Это мы еще посмотрим, котик.       Мне понравилось, что я не стушевалась, и тон подобрала правильный — насмешливо-решительный. Жаль только, что Деймон не обратил на это ни малейшего внимания, он с интересом смотрел куда-то в сторону. — Эй! Вы здесь не одни! — раздраженно выкрикнул Стефан. — Нам лучше сесть, — усмехнулся Деймон и убрал руки.       Я прекрасно видела, как отчаянно Стефан пытается держать себя в руках, и, вспыхнув от удовольствия, притворилась равнодушной. — Не хочешь выпить Шато Как-то Там- Блю. Или не Блю?       Прежде чем ответить Деймон поймал взгляд нашего официанта и указал на Стефана. — Шато Дюкрю-Бокайю. Но твой вариант мне нравится больше. — Я знала, что это твое любимое вино, — поддразнила я, украдкой наблюдая за Стефаном.       Мы заняли свои места. Все-таки идиотская ситуация. Напротив меня сидят мой муж и мнимый любовник. Деймона соседство не напрягало. Он вальяжно откинулся на спинку стула и спокойно потягивал вино. А муж напряженно молчал, но когда посмотрел за мою спину, его губы растянулись в улыбке, и он произнес, поднимаясь: — Здравствуйте, Миранда! Какой приятный сюрприз!       И я замерла, почти не дыша. Стук каблуков и вуаля — судьба подкинула мне новую сложность. — Здравствуйте, молодые люди, — хрипловатый и знакомый с детства голос, и от неожиданности едва не рухнула со стула. — Мама? — удивленно протянула я и поднялась, чтобы поцеловать ее. — Привет, дочка, — она легонько меня приобняла, боясь помять костюм. Мама даже в неофициальной остановке придерживалась классического стиля: темно синий элегантный брючный костюм и уложенные в строгую высокую прическу волосы.       Бедолага официант, уже спешивший к нам с дополнительным прибором, поставил его перед мамой и, развернувшись, побежал еще за одним.       Стефан поднялся, любезно предлагая теще стул. А она, тем временем, с повышенным интересом разглядывала Деймона. — И как, стесняюсь спросить, — мама приподняла идеально выщипанную бровь, — ты умудрилась пополнить свой ларец таким пикантным украшением?       Я открыла рот, чтобы ответить, но к неописуемому ужасу поняла, что не знаю как. Я так увлеклась игрой, что не заметила маму! Даже не стоит надеяться, что она не видела, как мы целовались. Черт! Что за глупейшая ситуация? — Ваше блюдо.       Я готова была расцеловать официанта, давшего мне время прийти в себя. Он принес дополнительные приборы и заказ.       Официант поставил на стол два чистых бокала, и, после одобрительного кивка щедрого Деймона, наполнил их дорогим вином и тактично удалился. Без интереса глядя на горячие, ароматные блюда, поставленные передо мной, я машинально взяла вилку.       Но все смотрели только на меня, а я не успела придумать, что ответить, поэтому отрезала здоровенный кусок мяса и, поддев его вилкой, быстро сунула в рот. И начала сосредоточенно пережевывать, не чувствуя вкуса. — Дочка, ты намеренно игнорируешь мой вопрос? — С чего ты взяла? — беспечно отозвалась я и потянулась за вином. — Давай сначала, — мама сцепила пальцы в замок и подалась ко мне. — Я надеюсь, ты сможешь объяснить, что я только что видела. — И что ты видела? — Я видела, как моя дочь мило беседуя с мужем, вдруг на его глазах виснет на шее другого. Кто этот молодой человек?       Во взгляде Деймона скользила насмешка. Он определенно не собирался мне помогать в этой щекотливой ситуации, а занял удобную позицию стороннего наблюдателя. Он бы заказал поп-корн, если бы его подавали в ресторане! Ну что ж! Сам напросился! — Я… вызвала сантехника, — как можно беззаботнее отозвалась я и поняла значение фразы «округлить глаза», потому что глаза мамы превратились в два идеальных круга. — Вы сантехник? — удивленно переспросила мама, подозрительно покосившись на бутылку дорогого вина.       Я не удержалась и повернулась к Деймону, чтобы посмотреть на его реакцию, но он так и остался безучастным зрителем, преспокойно попивая вино. — Да, он — сантехник. — Шато Дюкрю-Бокаю? — Мама гурман, она неплохо разбирается в винах, в отличие от дочки. Увидев эту бутылку, я бы и глазом не моргнула, потому что для меня вино оно и в Африке вино. «Шато» оно или «Не Шато», разница только в цене. Кхе. И разница эта ошеломляет.       Мне показалось, я услышала звон, пронесшийся в голове мамы, когда она приблизительно прикинула цену. Ее брови сошлись на переносице, уголки губ непонимающе поехали вниз. Вид у нее был такой: «Вижу — дурят, но где — не пойму». — Мамуль, каким ветром тебя задуло сюда? — Я же говорила — у нас встреча университетской сборной, — она указала рукой в сторону большого стола и мило улыбалась только что подошедшему туда мужчине. Потом она вздрогнула, словно вспомнив о чем-то, и строго проговорила: — Елена, я, конечно, женщина современная… — она расцепила руки и небрежно задвигала пальцами. Дело — труба. Этот жест я ненавижу с детства! Он может означать только одно — мама готовится выдать что-то неприличное, завуалировав смысл за тщательно подобранными словами. — Мам, лучше покушай икорки, — я аккуратно отложила вилку и подвинула маме пиалу. — Нет, спасибо, после икры мне страшно хочется пить, — она покачала головой и поставила икру на место. — На ночь я не ем соленое. — Я могу молочка заказать, запьешь и, клянусь, о жажде даже не вспомнишь. — Не заговаривай мне зубы! Я так понимаю, что твои проблемы, — она многозначительно повела бровями, — куда более серьезные, чем я предполагала. Но почему ты не посоветовалась со мной? «Нет, нет, — мысленно взмолилась я, — только не здесь, мама!». Но ни успокаивающий тон, ни деловой вид мамы не оставляли шансов на перемену темы, и я, с грохотом поднявшись со стула, вцепилась в ее руку и поспешила к выходу. Пробегая мимо ошарашенных официантов, я миновала ряды столиков, с косящимися на нас посетителями, и остановилась только у гардеробной. — Мам, я очень рада тебя видеть, невероятно соскучилась! — этими словами я крепко ее обняла, на время, сбив ее с толку. — Дочка, я тоже рада тебя видеть, — растеряно пробормотала она, отстраняясь. — Но, что здесь происходит? — Ты ждешь подробный отчет? Тебя что-то конкретное интересует? — Я видела, как ты целовалась с этим сантехником! Или… Елена, у Стефана проблемы с потенцией? — Мам! — громко выкрикнула я, но бросив взгляд на гардеробщицу, тихо зашептала. — Мы не одни. — Ну и что? Разве вещи, о которых мы говорим аморальны? Или, может, я открыла новую планету, сказав, что у мужчин есть пенис? — Мама! — Не пытайся уйти от разговора. Я не святая и понимаю, что ты хочешь внести красок в свою сексуальную жизнь. — Она потерла указательным пальцем переносицу и непонимающе на меня посмотрела. — Но ты определенно перебарщиваешь. — Деймон — не мой любовник. — Я рада, что все не зашло так далеко, — задумчиво произнесла мама. — Мам! — Ты думала я слепая и не догадаюсь ни о чем? — Да что ты несешь?! — Елена! Это вино сантехник даже с учетом регулярного недоедания не купит и к старости! Зачем твой муж проявляет такую щедрость? Елена. Я понимаю, что вы… ты… решила внести в свою сексуальную жизнь пикантного разнообразия…       За мыслями мамы я никогда не успевала. Вот и сейчас не сразу поняла, что она имеет в виду. И только после серии многозначительных взглядов, которыми она попеременно смерила — меня, Стефана, снова меня, потом Деймона, в моей голове посветлело. Нет, она не предполагает, что мой муж занял место по ту сторону баррикад. Она считает, что мы живем втроем. Догадка лишила меня дара речи. А после того, как Деймон запрокинул голову и буквально затрясся в приступе безудержного смеха, я обрела голос. — Заткнись! — не удержалась я. - Что я должна была подумать? Еще вчера я разговаривала с тобой, и ты заверила меня, что со Стефаном у вас все в порядке! — Я ушла от Стефана. Мы расстались. — Аллилуйя! Кто был инициатором? — Я. — Не дури, девочка! Ты бы не ушла от него, даже если бы тебя охмуряла толпа вот таких Деймонов! Елена, возможно я переборщила и готова извиниться. И перед тобой, и… здравствуйте… и перед твоими мужчинами. Кстати, я не думала, что сантехники так хорошо зарабатывают. После твоего триумфального забега к выходу, обоих кавалеров выставили за дверь. И сантехник весьма щедро расплатился. — Мама! Сделай милость — оставь меня в покое! — выкрикнула я и, прикрывая лицо сумочкой, выбежала из ресторана. — Я завтра позвоню! — понеслось вдогонку.

***

      Свежий воздух охладил пылающее лицо. Тяжелая луна, повисшая над высоким кленом, освещала фигуры Деймона и Стефана. Они стояли недалеко от ресторана. Несколько секунд меня раздирало желание убежать и не встречаться с ними! Но судя по тому, как мой муж орал, полиция себя ждать не заставит. Поэтому я быстро зашагала к ним. — Я считал, сантехники специализируются в ином направлении, а тут… — и засмеялся. — Абсурд! — хохотал он. — Философствующий сантехник! Попал в какую-нибудь секту? Скоро начнешь рассказывать нам о мировой гармонии? Может у тебя имеются свои пути ее достижения?! — Стефан! — прикрикнула я.       Развернувшись ко мне, муж перестал смеяться. — Он же дебил, Елена, раскрой глаза! — Стефан! — Пусть выпустит пар, — снисходительным тоном сказал Деймон. — Мальчишке, неспособному сделать выбор, истерика простительна.       Мне захотелось схватить их за волосы и стукнуть лбами! — Повтори! — рыкнул Стефан. — Стефан, успокойся, — рявкнула я, нервно дернув его за рукав. — Это началось до нашего разрыва? — Нет. Это началось после. — Поэтому ты не звонила? — Нет, — раздраженно ответил Деймон. — Она не звонила по другой причине. Но это мы обсуждать сейчас не будем. — Тебя не спрашивают! — грубо бросил Стефан, чем вызвал у Деймона самодовольную усмешку. — Ты потерял право задавать ей вопросы. — Вы выбрали неудачное место для разборок! — Я ее муж! — взревел Стефан. — Досадное недоразумение, — отозвался Деймон. — Убью! — гаркнул муж, закатывая рукава рубашки. — Наконец-то, наш мальчик заговорил по-мужски. — Трус! — Идиот.       Стефан двинулся на невозмутимого Деймона, схватил его за локоть, но тот даже не дрогнул. — Угомонись, — посоветовал Деймон.       Я смотрела на Деймона и не верила своим глазам. Со мной он не церемонился, а Стефан, казалось, его вообще не волнует.       Вне сомнений мне льстило, что муж готов с кулаками наброситься на соперника, но я была уверена, что в этой драке победителем будет не Стефан. Деймон на голову его выше, в плечах шире и, несмотря на отказ от драки, не выглядел трусом, и в его голосе проскальзывали предупреждающие интонации. Стефан это чувствовал.       Как и следовало ожидать, тишину ночи прорезал вой сирены, и мне пришлось минут пятнадцать спасать мужчин от экскурсии в местный обезьянник.       Стефан сделал шаг в сторону, прошипел: — Ты пожалеешь, — и зашагал прочь.       Голова трещала от возбужденных голосов, образующих неразборчивый гул. Опасаясь, что просто упаду в обморок, я сказала, что очень хочу домой. — Ты в порядке? — синие глаза Деймона изучали меня с беспокойством, корни которого на тот момент я истолковала неверно. — Да, просто голова закружилась. — У тебя интересная мама. — У меня озабоченная мама с богатым воображением! — вспыхнула я. — Встречный залп случайностей отправил тебя в нокаут. — Не понимаю о чем ты! — Елена, ты совсем не умеешь врать, — укорил он. — Ты бросаешь вызов судьбе, не думая о последствиях.       Его взгляд имел жуткую силу, как во время нашего знакомства. Бред, но я уверена, что он знал мои мысли, их невозможно утаить, скрыть, удержать при себе. Смотрел испытующе, пронзительно, словно извлекал из меня информацию, жадно поглощал малейшее колебание.       Обнажались мои тайные чувства, становилось очевидным стремление вернуть мужа вопреки всему. — Тебе никто не говорил что у тебя очень странный взгляд? — Говорили. И не раз. Тебя он настораживает? — Не то чтобы настораживает.       Странное дело, я регулярно врала ему по непонятным причинам. Что-то толкало меня на ложь, вынуждая скрывать и не озвучивать большую часть мыслей. — Иногда ты отвечаешь на вопросы, которые я еще не успела задать. — Слова вырвались непроизвольно, до того как их смысл дошел до меня. — Человек, не задающий вопросов, на самом деле боится ответов. — Деймон хищно улыбнулся. — Тебя пугают мои ответы? — Нет. Просто, когда ты так смотришь, возникает чувство, что ты читаешь мои мысли. — Я не умею читать мысли, но хорошо разбираюсь в людях. — Ты очень странный. — Я странный? — Деймона почему-то развеселило мое заявление. — Это говорит мне самый загадочный человек в мире? — А я загадочная?       Вот уж новость!       Я начала понимать, что Деймон пытается меня остановить. Он раскусил мой план. Как хорошо он понимает меня, как тонко играет с моими чувствами и скрытыми мыслями. Не знаю, что движет им. Возможно, он пытается меня защитить, ведь все желания, загаданные в Зазеркалье, осуществляются быстро. И получается — он уже влюблен в меня. Растерянность сменилась облегчением и радостью, сердце дрогнуло, и я позволила томлению медленно заполнить меня. Я могла бы в него влюбиться, начать все с чистого листа. Влюбиться в человека, которого практически не знаю. Но было в нем что-то опасное, заставляющее мой инстинкт самосохранения отчаянно бить тревогу. Получается, я дрожу от вожделения и боюсь его одновременно. — Кто ты, Деймон? — Тот, от кого тебе следует держаться подальше. — Почему? Ты каннибал или маньяк-насильник?       Ветер играл в его волосах. Все в нем: его манера держаться, непринужденный тон, которым он вел беседу, потрясающая красота — завораживало меня. — Ни то, ни другое, — низкий голос звучал невероятно мягко. — Ты можешь причинить мне боль? — Да. — Не верю.       Я действительно не верила. Только что он едва не поколотил Стефана, заявил, что тот лишился всех прав на меня и после этого утверждает, что способен сделать мне больно? Чушь! — И совершенно зря. — Ты всегда так откровенен? — Да. Это мой единственный минус. — Далеко не единственный, — заверила его я. — Один из многих. — Интересно, и какие ты видишь еще недостатки? — Самоуверенность, устойчивое высокомерие, убежденность в собственной правоте, которая, между прочим, в основном ошибочна, и многое другое. — Довольно забавно, что ты причисляешь к недостаткам именно те качества, которые тебя интересуют. И притягивают — Мне нравятся плохие парни.       Все мысли сразу же вылетели из головы, словно стайка испуганных воробушков. Щеки запылали, я опустила ресницы, не сразу сообразив, что именно меня смутило. Потребовалась пара секунд, и мысли собрались в кучку. Итак, я сошла с ума и призналась в симпатии к Деймону. Первой. Я понимала, что должна что-то сказать, но так как в голову ничего умного не приходило, с губ моих сорвался путанный бред. — Но не делай преждевременных выводов! Ты, конечно, нравишься мне. — Оторвите мне язык! — Я ведь это сказала. Но только по одной причине — мы очень похожи. Ты тоже ничего не пускаешь на самотек.       Деймон рассмеялся. Его искренне позабавили мои слова, что очень меня удивило. — Я не хозяин жизни, Елена, хотя насчет уверенности и контроля соглашусь.       Я недоверчиво свела брови: он шутит? Нет, ну не может же он всерьез так думать. — Не хочешь ли ты сказать, что не владеешь собой? Или не способен спрогнозировать недалекое будущее? — поддразнила я его, прекрасно понимая, что такой мужчина, как Деймон, мало что оставляет на волю случая. Такого просто не может быть! — На это я как раз способен, — продолжая улыбаться, медленно произнес он, не сводя взгляда с моих губ.       То ли это из страха, вызванного чувством опасности, которое неизменно сопровождало его появление, то ли из-за того, что я чувствовала себя зеленой девицей, когда он на меня так смотрел, в этот момент, я совершенно забыла и о Стефане, и о Дьяволе. Я судорожно вздохнула от неожиданности, когда его рука легонько коснулась моей щеки, заправляя выбившуюся прядь за ухо. «Поцелуй меня», — мысленно попросила я и увидела колебание в его глазах. Каждая женщина чувствует, когда мужчина хочет ее поцеловать. Он хотел, но не делал этого, а я едва не захлебнулась нетерпением. Странное дело, весь день я грезила Стефаном, но каждый раз, когда видела Деймона, мне становилось грустно от того, что я не могу быть с ним… — Елена, — его голос упал почти до шепота, в нем появилась новая нежная интонация.       Пальцы медленно двинулись к моему лицу и остановились у краешка губ. Эта скудная мимолетная ласка прекратилась внезапно, рука скользнула вниз. — Деймон, — нетвердым голосом позвала я, охваченная радостью от его нежности. — А ты сам боролся с судьбой? — Трудно не поддаться этому искушению, — звук голоса нескончаемый, подавляющий очаровывал. — Но я не уверен, что смирился. — Еще недавно я считала, что мы родственные души, а теперь вижу — полные противоположности. — И теперь ты, наконец, в опасной близости от истины, — ответил он.       Его лицо находилось совсем близко, я вдыхала аромат его тела. Потом он не спеша взял мою руку, перевернул ладонью вверх и поднес к своим губам. Жар прикосновения опалил мое запястье…       Он неожиданно отпрянул от меня. Я устыдилась того, что почувствовала укол разочарования. Намеренно ли он играет со мной? Если да, то это уже становится просто смешно! Не слишком ли часто со мной играют? Дьяволу я яро сопротивлялась, но вот Деймону не могла, да и не хотела. — Мне пора, — сказал он, и вся нежность, которую он только что проявил, быстро исчезла, передо мной вновь холодный безупречный красавец.       Жутко смутившись, я отвела глаза. Темный взгляд продолжала ощущать пылающей кожей, а когда снова посмотрела на него, то поняла, если он сейчас уйдет — я умру. Я не смогу выдержать, я снова буду думать о Стефане, Кэролайн, Дьяволе… — Ты куда? — Тебе лучше не знать, — и снова прожигающий, презрительный взгляд.       И его тон разбил вдребезги волнительное томление. Наверное, стоило спросить его, что означают его слова, но злость начала отступать, как только в голове яркими сигнальными огнями замигала догадка: «Он ревнует»! — Тюфяк твой Стефан, — мрачно заявил Деймон. — Судьба сделала тебе подарок, уведя подальше от него. — Ты ревнуешь, Деймон? — Нет. — Тогда почему ты еще здесь? — улыбнулась я.       Он смотрел на меня внимательно, словно пытался найти ответ на не заданный вопрос. А я… я хотела его обнять.       Руки сами легли ему на плечи. На мгновение взгляд его стал обжигающим, жадным, а потом огонек страсти потух, и его глаза потемнели, наливаясь злостью. Судя по тому, как злость сменялась желанием, а влечение свирепым гневом, он тоже боролся с собой. Я задрожала, но боялась не Деймона, а того, что он сделает. Или не сделает.       Деймон схватил меня за руку и резко отвел ее в сторону. — Дошло?! Теперь ты дрожишь! И это, наконец, нормально!       Но вместо того чтобы испугаться, я была очарована им. Очарована тайной, сексуальностью, умом — всем! Очарована и, возможно, чуточку влюблена. Но осознание этого не уменьшило ни больной любви к мужу, ни жажды положить судьбу на лопатки. — Ты хочешь, чтобы я начала тебя бояться? У тебя не выйдет! Я чувствую, что ты никогда не сделаешь мне больно!       Деймон железной хваткой держал мою руку, потом неожиданно его взгляд смягчился. — Прости, — шепнул он. — Прости.       Он осторожно убрал руку и виновато посмотрел мне в глаза. — Всё хорошо. Видишь, я убрал руку? Ты права — я не сделаю тебе больно.       Я отвела взгляд, стараясь смотреть куда угодно, только не на него. — Я хочу успокоить тебя. Успокоить себя.       Глупо. Но я ощущала воздействие мягкого тембра его голоса и понимала одну нехитрую истину: я нуждалась в нём. Хотела коснуться его губ. Прижаться. Раствориться. — Я не боюсь, — как можно непринужденней соврала я. — Не ври мне, Елена. Ты боишься.       Он что-то еще еле слышно шептал, я не слушала, глядя в измученные синие глаза, впивалась взглядом в приподнятые уголки губ. — Ты знаешь, что от близости твоего тела мне становится хуже? Ты — моя слабость. — Судорожный вдох вырвался неожиданно, когда он постарался придать голосу отстраненность. — Деймон! С каких это пор взаимная тяга стала противоестественной? Зачем ты противишься?       Его глаза еще какое-то время сверлили меня, и я уже не надеялась увидеть его в нормальном состоянии, а он неожиданно рассмеялся. — Ты права в одном, — он тяжело вздохнул, его рука легла мне на талию, привлекала к себе. — Сопротивляться Судьбе мне с каждым разом все сложнее.       Я задержала дыхание и позволила себе крепко прижаться к его груди. Деймон зарылся губами в мои волосы, и заговорил коротко и отрывисто. — Мне нужно привыкнуть. К тебе. Дай мне время. — Его не так уж и много, — напомнила я. На самом деле я хотела его подтолкнуть к следующему шагу, но он воспринял это иначе.       Деймон резко шагнул вперед, я непроизвольно отступила, прижавшись спиной к стене. Два кулака со злостью уперлись в стену, загнав меня в импровизированную ловушку рук. — Ты права. Тогда, может, стоит раздвинуть твои ноги и прямо здесь покончить с нелепым желанием? — грубый голос ворвался в мои уши, развеивая чувственную мглу.       Я была раздавлена такой резкой переменой в Деймоне. Теперь его глаза светились нескрываемым презрением и отвращением. Это было слишком для моего самолюбия. Я задохнулась от обиды, содрогаясь от слов, наполненных злобой и ненавистью. — Ты в своем уме? — спросила я, просто ничего умнее в голову не пришло. Я даже не знала, что ответить ему. Захотелось так ему врезать, чтобы навсегда стереть ядовитую усмешку с лица… А почему нет?       Рука взметнулась вверх и с силой опустилась ему на лицо. Деймон даже не вздрогнул, словно ожидал этого, но не собирался останавливать меня. Взглянув на него, я внутренне поежилась. В его глазах блеснула искра и мгновенно превратилась в полыхающий огонь. Его вид сокрушил меня, глаза горели такой нескрываемой холодной яростью, и теперь я, наконец, испугалась. - Идем, - резко потянул он меня за собой. Я еле поспевала за ним, стуча каблуками по тротуарной плитке.       Мимо мелькали вывески витрин, когда мы завернули за угол какого-то здания и поднялись наверх. Это оказался чердак, но судя по тому, что пыли здесь практически не было, им пользовались часто. Когда за нами закрылась дверь, он резко прижал меня к стене.       Я больно ударилась лопатками об нее, но не смогла даже сообщить Деймону о том, что мне было больно. Его язык ворвался в мой рот, он вытворял им там нечто невообразимое… я потеряла всякую возможность к сопротивлению. Правой рукой он обнял меня за талию и крепко прижал к себе, но тем временем верхняя часть моей спины все еще оставалась сильно прижатой к стене. Его левая рука чуть приподнимала мою голову за затылок, тем самым еще сильнее прижимая мои губы к его губам и не давая возможности отстранится. Мои руки будто жили собственной, не зависящей от меня жизнью. Они сами поднялись вверх, и вплелись в его темно-каштановые волосы. Вскоре и мои губы перестали мне подчиняться. Я со всей своей страстью отвечала на его сумасшедшие и невообразимые поцелуи.       Мой разум упорно пытался сопротивляться его ласкам. Лишь только там горела малюсенькая искорка того, что нам не следует этого делать! Но Деймон сильнее меня прижимал к себе, его поцелуи становились все более страстными…. Его левая рука медленно… лаская…спустилась мне на плечо… поползла по предплечью…. И в конце достигла бедра…. Он с силой прижал мои бедра к своему торсу… и эта маленькая искорка постепенно затухала и сильнее разгоралось во мне пламя страсти…       Он, наконец, оторвался от моих губ, дав возможность вздохнуть… Деймон начал медленно продвигать поцелуям к шее, плечам… - Мы не должны, - простонала я, и хотела договорить, но он вновь накрыл мой рот своим…       Мое сопротивление было окончательно сломлено и, видимо, Он это почувствовал. Мое платье медленно начало сползать с плеч… - Что мы творим, - все еще пыталась облагоразумить я.       Он прижал меня к себе ещё сильнее и стал поглаживать по спине. Голова пошла кругом от выпитого вина, и от приятных ощущений. — Ты очень красивая девушка, — над моим ухом опять раздался нежный шёпот, и мне показалось, что я просто растворяюсь в его словах.        В первый момент я испугалась и дёрнулась, но он только сильнее прижал меня к себе и с болью прошептал: — Не надо меня бояться.       Он спустил мешавшее ему платье и прикоснулся руками к моей груди. По всему моему телу пробежала дрожь, когда я почувствовала прикосновение горячих оголенных пальцев. Я всем телом прижалась к нему, целуя его губы. Я опустила руки, ища низ его рубашки, и мои старания увенчались успехом. С победной улыбкой стянув с него мешавшую мне рубашку, я вновь прижалась к нему. Это просто сводило меня с ума. В то же время он продолжал меня целовать. Мои руки непроизвольно гладили его широкую мускулистую спину.       Мы наконец-то отделились от этой проклятой стены! Его руки скользнули по моей талии к бедрам… Он нежно нащупал застежку моего платья. Не прерывая бесконечных поцелуев ,он расстегнул боковую молнию и медленно начал стягивать с меня платье и белье под ним. Он поднялся во весь рост и вновь его язык завладел моим ртом. О, боже, что же он со мной делает?! По его спине я медленно спустила руки к его талии… опять, не зависимо от меня руки нашли застежку его брюк. Они нетерпеливо расстегнули ее. Он, желая мне помочь, сам снимает свои брюки. — Елена! — нежно прошептал он, и подтолкнул к соломе в углу, застланной покрывалом.       Остальное уже происходило как в тумане. Он медленно и неспешно стал ласкать меня своими губами и руками. Там, где он целовал меня или прикасался руками, кожа начинала гореть огнём и с каждым новым прикосновением и поцелуем, я ещё больше погружалась в океан наслаждения. Но выплывать оттуда я уже не желала, и хотела только одного — чтобы это никогда не заканчивалось. А когда Деймон опустил руку ниже пояса, я застонала и выгнулась ему на встречу, а потом обхватила руками его за талию и, притянув к себе, прошептала: — Я так хочу тебя! — И я тебя хочу, малышка, — с придыханием произнёс он, ложась на меня.       Когда он стал входить в меня, я уже готова была кричать от счастья и блаженства. Сначала он двигался мучительно медленно, и мне казалось, что если он продолжит так мучить меня, то я умру. Но постепенно он стал увеличивать темп, и на меня стали накатывать волны наслаждения. Обхватив ногами его талию, я стала двигаться ему навстречу, желая только одного — чтобы он оказался как можно глубже во мне и не останавливался…