***
Гнев грозно закипел в груди Деймона. Любовь для него была невозможна! Он никогда даже не думал о ней! И совершенно четко осознавал, что в книге Судеб это чувство не может быть прописано. Человеческая женщина не может стать избранницей Дьявола — это правило. Основа. Суть. Черный кофе меняет цвет, когда в него льют сливки. Чем больше сливок — тем светлее напиток. То, во что превращался он, просто мерзко! Дьявол — эгоист до мозга костей. Бросая кости на игральный стол человеческих жизней, Деймон не испытывал ни сожаления, ни раскаяния, потому что его душа была запечатана, скрыта от эмоций. Так было до встречи с НЕЙ. Так он считал еще несколько дней назад. Деймон прошел в углубление пещеры, размышляя над тем, какое место мать отвела этому чувству в его жизни. Но где найти силы признаться, хотя бы себе, в том, что стоящая перед ним богиня ловко затянула на нити его Судьбы особый узел? Он мог сопротивляться ей, отстаивать свою бесчувственность, одновременно понимая, что это ни на секунду не отсрочит момента, когда будет вынужден сдаться. Деймон вошел в Зеркальную комнату и приблизился к зеркалу будущего Елены. Если мать приготовила для него эту пытку, то в ней должен быть смысл. Валери — дух, хранивший прошлое и будущее, — появилась в отражении, едва он коснулся позолоченной рамы. И, скороговоркой выпалив «Здравствуйте, господин», потупила взгляд. Впервые за долгую жизнь князь задался вопросом, который сразу озвучил: — Ты боишься меня? — Я бы не посмела, господин, — прерывающимся голосом ответила она, еще ниже опустив голову, словно пытаясь скрыться от него за завесой белых волос. — Можешь говорить открыто. Почему ты боишься меня? Тонкие почти прозрачные пальцы Валери нервно теребили краешек розовой тесьмы, обхватившей белый доходящий до пола сарафан на талии. — Подними голову, — тихо приказал Деймон. Девушка выполнила приказ и робко посмотрела на хозяина. — Господин, я боюсь не тебя. Я боюсь показать то, что ты не захочешь увидеть. — Что такого страшного может скрывать будущее игрока? — Не будущее, а настоящее. Зеркала. Они всегда отразят твою суть, и как бы ты не стремился скрыть от окружающих ее, отражение будет настойчиво напоминать тебе о том, что ты пытаешься скрыть. И ее приоткрытые губы, печаль катящаяся по щекам солью впитается в кожу, но в ее глазах ты увидишь правду, которую боишься признать. — Много слов, — бесцеремонно перебил ее Деймон. — Если ты боишься показать мне ее настоящее, так покажи будущее! — Ты увидишь пустоту, и это заставит тебя вспомнить, что пустота означает не только смерть Игрока. Ты забрал ее будущее и Судьбы могут исказиться. Девушка стоит на краю пропасти, ее руки расправлены, как крылья птицы, готовой совершить свой последний полет. Оранжевый свет жадного солнца Зазеркалья заливал Озера Надежд. Бонни всматривалась в тихую воду, а когда поняла, что сирены здесь нет, забралась на высокий выступ и громко выкрикнула: — Сибил! Тащи свой толстый зад сюда! Несколько секунд ровную гладь нарушали разбегающиеся круги, которые оставляли резвившиеся мальки. Бон недовольно постучала каблуком по камню, не сразу заметив, ритмично приближавшуюся к поверхности сирену. — Наконец-то, — княгиня раздраженно откинула за спину черные волны волос. Сирена ухватилась за край выступа, на котором стояла княгиня и, подтянувшись, взобралась на него. — Да, госпожа, — испуганно произнесла Сибил. — Ты собираешься возвращать долг? — вместо приветствия спросила Бон, глядя на нее сверху вниз. Сибил потупила взгляд. Она с ужасом ждала часа расплаты, хотя ни секунды не жалела о своем поступке. — Конечно, госпожа. — Он приведет сюда смертную. И ты должна будешь войти к ней в доверие и убедить, что она сумеет Исказить Судьбы. — Она сможет это сделать? — Не будь дурой, Сибил! Скажи ей, что Дьявол нарушил правило, оступился и теперь она имеет полное право Исказить Судьбы. — Это же неправда. — Об этом знаешь ты, но не знает она! — Но как я это сделаю? — Послушай, родная, — ее голос вдруг зазвучал плавно и заискивающе. — Я у тебя спрашивала, каким образом мне твоего возлюбленного превратить в тритона? — Но, госпожа, если смертная Исказит Судьбы нам всем придется туго. Бонни улыбнулась. Эта дуреха волнуется за тщательно оберегаемую всеми гармонию. — Туго придется Лили. А мы будем жить согласно своей сути. Сибил хотела ответить, что неожиданно поняла, что госпожа хочет не просто позлить Лили. Но отказывать ей будет разве что самоубийца. В ярости Бонни неистова. — Как я сумею это сделать, если смертную приведет хозяин? — Родная, ты сделаешь это тонко. Для затравки пообещаешь исполнить любое ее желание. Сирена обхватила себя руками и вздрогнула, словно от холода. — Это не в моих силах. — Я знаю, дура! Но ты же будешь действовать тонко. — Нет, Бон, я не пойду на это. — Превосходно, — отозвалась княгиня и, покачивая головой, запустила руку, в копну волос. — У тебя двадцать минут на прощание с женишком. — Нет! — Милая, ты на моей стороне? Сибил мелко закивала. — Скажешь ей, что Игры это шоу. И каждый житель Зазеркалья имеет возможность наблюдать за Игроком и даже делать ставки. — Она не поверит в эту чушь. — Как раз в это она поверит! — Ты можешь принять любую оболочку, почему ты не сделаешь это сама? Бон не сочла нужным отвечать на такой глупый вопрос. Она могла сделать многое, но для этого смертная должна добровольно впустить ее в свое сознание. Еще одно ограничение Лили! Будь она трижды проклята! И единственное что Бон умудрилась сделать, это создать иллюзию слежки, что стало прекрасным дополнением к ее плану. Испуганное лицо Сибил подсказало Бонни, что сирена сделает все так, как прикажет госпожа. Довольная результатом разговора Бонни улыбнулась и приготовилась ждать.***
Реальность Ранним утром князь Зазеркалья стоял на крыше дома, прижимая к себе хрупкое тело Елены. Не страх перед Искажением Судеб вынудил Деймона прервать ее полет. Нет, тот страх, что он испытал, имел совершенно иную природу. Если раньше Деймон опасался, что странное чувство может иметь продолжение, то теперь боялся, что оказался неправ. Оказывается и у Дьявола есть сердце. И оно может болеть. Каким-то непостижимым образом результат, которого он так яростно желал, выдал неожиданный ответ, и он едва не потерял то, что жаждал обрести. Деймон прожил долгую бессмысленную жизнь, не слушая голоса сердца, и находил в этом упоение. Но теперь, когда этот голос проснулся, Деймон понял, что без этой маленькой смертной его жизнь снова станет серой и безликой. И не хотел этого. Крепко сжимая хрупкую ладошку, Деймон привел Елену в Зазеркалье. Она удивлялась и радовалась таким обычным вещам, что он снова сумел оценить их. А когда Сибил отправила на небо ее желание, Деймон увидел, как осветилось пониманием лицо сирены, бросившей на него лукавый взгляд, а сам он с безмерным удивлением понял, что в его груди зарождается что-то новое, незнакомое и, в какой-то мере, изумительно неправильное. Деймон проклинал себя последними словами, потому что в глубине его сути колыхнулось надежда, что вынудило его принять волнующую перемену. Пустота в будущем Елены могла означать, что Судьбы перепишутся иначе, и она будет связана с тем, кто никогда не отражался в зеркалах. С Дьяволом. Казалось, его сердце лопнет от восторга — она может принадлежать ему! Неверное, какое-то больное упоение ласками смертной наполнило его, Деймон ощутил прилив сил, да такой мощный, что еле сдержал ликующий смех. И расслабился, позволяя странному томлению заполнить себя до отказа, в душе надеясь, что назойливый голос захлебнется в этом мгновении нечеловеческого счастья, заткнувшись уже навсегда. Если Лили вплела нить Судьбы Елены в его жизнь, он не станет этому сопротивляться, и не поставит под угрозу хрупкий баланс. Судьбы останутся неизменны. Елена покинула Зазеркалье, оставив с ним частичку своей души. Незадолго до гибели Стефана Деймон вернулся в Реальность, чтобы убедиться, что с Еленой все в порядке. Она стояла у дерева, и ее остекленевший взгляд блуждал из стороны в сторону. И снова страх потерять ее потряс князя. Внезапно он понял, что жизнь смертных хрупка, как сухая ветка, и от малейшего нажатия может рассыпаться трухой, тогда он поклялся себе, что не позволит никому и ничему причинить боль Елене. Елена умела удивлять, он в очередной раз убедился в этом, когда она сказала, что хочет его спасти. Ее длинная речь была полна уверенности и боли. И в тот момент он усомнился, что ее чувство к Стефану осталось позади. Но Деймон был настроен решительно. Если Елена — дар его матери, то он с удовольствием его примет! И никакой смертный или бессмертный его не остановит! Князь отправился в Зеркальную комнату, чтобы посмотреть все варианты истории мужа Елены. Он должен быть уверен, что Стефан не имеет шансов вернуть ее. — Покажи мне все варианты его истории, — приказал он Валери. — Вариант один. Он умрет. — Не ври мне. — Господин, я не осмелилась бы… Взмахом руки Деймон велел ей молчать. — Одного варианта Судьбы не существует даже у меня! — Но, господин… Единственный вариант истории — гибель. Такого не может быть! Если только к этому не приложила руку его мать! Или Бонни. Он отправился в Реальность, отчаянно нуждаясь в опровержении собственных доводов. Но понял, что опоздал, когда ощутил изменения, которое внесло в его сущность Искажение Судеб. Он слышал отца. Открыт коридор, теперь Зов Сути с каждым вздохом становился сильнее. Если Стефан остался жив только в этом мире, то фантомы из других миров, тут же перебрались бы сюда, в мир, где бьется его сердце и разорвали бы Стефан в клочья. Но их не было, словно Судьбы не Искажались… тогда пришло злое понимание. И если раньше он не видел смысла в участии Лив в этой истории, то теперь все стало предельно ясно. Места случайностям нет. Во всем происходящем чувствовался почерк Лили. Стечение обстоятельств, на которое он совсем недавно намекал Елене, сыграло решающую роль. Он не успел толком разозлиться на мать. Все, что имело значение — Елена в большой опасности. Судьбы Исказились — открыт портал между мирами. И этим кто-то должен воспользоваться, чтобы заставить человека прочесть заклинание. И части растерзанного Мрака тут же потянутся друг к другу. Деймон увидел Елену, она показалась ему такой беззащитной, растерянной и уставшей, что в нем сразу проснулось желание защитить ее. Подхватить ее на руки и отнести в свое логово, под защиту каменных стен, впитавших его силу. Но невыносимая боль, накатившая неожиданно и стремительно, подкосила ноги. В считанные секунды его тело словно взорвалось и унеслось куда-то. А когда он пришел в себя, то понял, что находится в Зазеркалье. Деймон метался, как раненый зверь, он чувствовал, что Елена где-то здесь, в его мире. Но найти ее не мог. Это могло означать лишь одно — «кто-то» воспользовался силой и создал иллюзию. Осознав это, Деймон без труда разрушил чары, но снова опоздал. Елена прочла заклинание, ее вынудила это сделать та, от которой он ожидал это в последнюю очередь. Бонни. Как только в мир ворвался Мрак, тягучий Зов Сути настойчиво зазвучал в ушах, напряглись от давления установленные барьеры воли Деймона. Поддаться… только поддаться, соединиться с отцом. И единственное, что удержало его от соблазна — испуганные глаза Елены. Князь смерчем налетел на Бонни. Он готов был разорвать ее за то, что она осмелилась сделать это. И убить потому, что использовала для этого Елену. Бесформенный сгусток Мрака приобретал очертания. Появлялись круглые черные глаза и стальной клюв, движения были тягучими и медленными, словно в его жилах бурлил свинец. И, как к мощному магниту, расположенному в его центре, потянулись распластанные по земле черные сгустки, образуя гигантские крылья. Чудовищная мощь продолжала скапливаться, уплотняясь, пока крылья отца не распахнулись, готовые поднять над землей своего хозяина. Глаза отца, быстро отыскав сына, наполнились багровым цветом. Шелестя, он расправил за спиной крылья, предлагая присоединиться к нему. И сопротивляться своей сути Деймону становилось все сложнее. И он увидел тело Елены, застывшее и неподвижное, покрытое толстым слоем Мрака, а вокруг нее начинала пружинить Вечность. Он жаждал воссоединения с Кадом, опускаясь на колени перед телом Елены, его душа трепетала от близости отца, потому он удивил сам себя, как только услышал свой громкий голос, произносящий древнее заклинание. И это могло означать только одно — Кад осужден быть снова расколотым. Он осознал это с неоспоримой точностью, так же как то, что его только что ловко обвели вокруг пальца. Потому что он знал, что сила Света возьмет с него жертву. И она не поскупится. Деймон срывал с Елены клочья Мрака, читая заклинание. Как только последние слова заклинания были прочтены, он явственно услышал голос: «Ты готов принять Свет в свою суть, даже если это будет означать, что ты будешь связан со смертной своей Вечностью?» Его глаза изумленно расширились, когда с губ легко сорвался ответ: «Да» И он приобрел ту каплю добра, которая позволила удержать равновесие между Светом и Мраком. И эта капля оказалась океаном. Новым вдохом, жизнью… Мир вспыхнул ослепительным светом. Свет затухал, теперь он видела белоснежное бесформенное облако, стремительно несущееся к Мраку. — Предатель! — завопила Бонни. — Трус! Тряпка! Горло Мрака исторгло рокочущий звук. Он увидел Свет. Струящуюся энергию, можно было потрогать руками. Электрические разряды искрились в воздухе. Но внимание Деймона было сосредоточено на Елене, ради него Исказившей Судьбы. Он нежно поднял ее на руки и встал. Взмахи крыльев Первородных Сил образовали мерцающий круговорот, поднимающий в воздух пыль и мелкие камни, и оглушающее карканье слилось с яростным клокотаньем. И неожиданно все замерло, Деймон уже подумал, что его бессмертной жизни пришел конец. Исчезли звуки, цвета смешались, окрасив мир блеклым серым светом. В этот момент снова не стало ни Света, ни Мрака. Он перестал ощущать зов сущности. Перестал ощущать собственное тело. Единственное, что он мог осознать в тот момент — что его невиданной силой подбросило вверх…