***
Учебный день прошел, как в тумане. Я ходила, подобно зомби и страдала. Пыталась всячески взглядом отыскать Чимина, чтобы убедиться — он мерзавец и чёртов врунишка, но он как будто исчез. Сольхи постоянно была рядом и всячески избегала разговоров о нём, что на неё не похоже, ведь она трещотка ещё та, особенно, если это касается её парней. Моя душа металась под рёбрами туда-сюда, туда-сюда и истошно верезжала, потому что я в очередной раз её предала. Только в этот раз удар по мне пришёлся сильнее обычного. Я уверена, что Чимин затеял какую-то двойную игру, потому что только вчера он заверял, что хочет быть со мной, а сегодня Сольхи сказала, что вроде они встречаются. Бред. На моём запястье, к слову, синяк вылез. Не сильный, конечно, но заметный. Так и хотелось ткнуть им в нос Чимину и приказать взять на себя ответственность за принесённый ущерб. Но мне было страшно даже взглянуть ему в глаза. Мои губы всё ещё помнили тот поцелуй в бильярдной, а сердце горевало. Правильно ли я поступила? Может быть, мне стоило бы переговорить с Сольхи и не отказываться от Чимина с такой лёгкостью? О нет! Если бы я сделала так, то разрушила бы этим дружбу. Сольхи слишком эмоциональна. Иногда я думаю, что эмоций в ней больше, чем здравого смысла. Поддавшись своей обиде, она проклянёт меня и никогда не захочет больше со мной разговаривать. Ведь она первая в него влюбилась. Ещё тогда, в апреле, когда я не знала о существовании потенциального Пак Чимина, от которого мне с одной улыбки снесёт башню. Я не могу её потерять. На подработке Чимин присутствовал. Изо всех сил я пыталась сосредоточиться исключительно на работе, но каждый раз мой взгляд цеплялся за снующего туда-сюда парня. Я же для него сегодня была пустым местом. Живот крутило от удушающих эмоций. Парень улыбался всем, кроме меня. Так ярко, так умопомрачительно, что сводило все мышцы. Во время обеденного перерыва я села за самый крайний столик в полном одиночестве, чтобы воссоединиться и почахнуть наедине со своим высосанным из пальца драматизмом. Буду бесконечно предаваться страданиям. Иногда мне кажется, что эти проблемы я надумываю себе сама. Но чувства есть чувства, они обездвиживают меня. Они лишают меня разумности. Под их властью я совершаю такие поступки, смысл которых после, и сама не понимаю. Просто порой мне сложно контролировать себя, когда пробуждаются страхи, домыслы. Будто из трещин разума выбегает кучка шустрых паучков, а я в панике пытаюсь их скинуть с себя, не замечая, что разбиваю при этом вазу, статуэтки и прочее, что можно разбить. Я отпила мокко и уныло посмотрела на соленый круассан, который специально для меня сделал мистер Танака и поняла, что аппетита вообще нет. Вкусовые рецепторы, кажется, притупились, ибо мокко сегодня тоже не такой вкусный, как обычно. Но мне будет неловко перед нашим кондитером, поэтому я, склонившись над столом, откусила десерт. — Привет, — как гром среди ясного неба над головой раздался голос Чимина, а после он уселся на свободный стул. Не ожидая, что кто-то потревожит моё одиночество, я чуть не поперхнулась круассаном. Прокряхтев, я накрыла рот ладошкой и, прочистив горло, проглотила десерт мистера Танаки. — Привет, — хрипло промямлила я, неловко покосившись на парня. Сердце в груди затрепетало. Когда я убирала руку от лица, Пак ловко её перехватил и хмуро осмотрел моё запястье. Я удивлённо округлила глаза, забыв сделать вдох. — Это я сделал? — озабоченно спросил он, проведя пальцами по синяку. Кожа горела, щёки покалывало, словно маленький зверёк покусывал заострёнными зубами плоть, и пульс учащался. Мне вмиг стало жарко. Слабым движением, я высвободила свою руку и положила её себе на коленки. Чимин поджал губы, виновато опустив голову. — Всё нормально, — заверила его, помешав палочкой для кофе мокко. — Нет, не нормально, — с нажимом протестовал Чимин, подняв на меня взгляд. Ладонью убрав чёлку с глаз, Пак с сожалением продолжил: — Извини, я вспылил. Правда, я просто очень сильно разозлился, потому что ты... — Что я? — переспросила, пока парень, сморщившись, метался взглядом по помещению. Такое чувство, что он почти сказал что-то такое, что меня бы задело, но смог вовремя остановиться. Мы встретились взглядами и тогда я поняла, что это не он меня чуть не задел, а я его задела. Да так сильно, что чёрные глаза почудились мне бушующим океаном. — Поступила по отношению ко мне, как к какой-то вещи, — ответил он. Сердце пропустило удар и засосало под ложечкой. — Неправда! Он хмыкнул, размеренно постучав костяшками пальцев по столу четыре раза, будто это своего рода медитация. — Как будто купила помаду для себя, но из-за того, что она понравилась Сольхи и потому что ей она подходит больше, ты решила ей её подарить. И плевать, что тебе эта помада тоже нравится. Конечно, помаде-то всё равно, кто будет ею красить свои губы, — провел параллель Чимин, старательно выговаривая каждое слово равнодушно. Как будто он пытался сделать вид, что вся эта ситуация случилась много лет назад, а не вчера. Облизнув губы, он закончил: — Но я не помада, Чеын. О Господи! Конечно же, он не помада! Но в его словах было куда больше смысла, чем я могла себе представить. То есть, когда я вчера «уступала» Сольхи, я и не думала, что это было хуже, чем эгоизм. Мой разум был настолько поглощен страхом и обидой, что я позабыла как следует поразмыслить над тем, как собираюсь поступить. Ужас, ведь Чимин, действительно, чувствовал себя отвратительно, когда я ему в лицо сказала такие гадости. — Я не хотела огорчать тебя, — пристыженно пробурчала, пригладив ладошками тенниску. На некоторое время повисло молчание. Чимин, выдохнув, откусил мой круассан и запил моим мокко, а потом привстал, чтобы, видимо, оставить меня одну, но у меня что-то ёкнуло в груди, и я резко дёрнулась вперёд, уперев ладошку в его коленку. На секунду замерев, он взглянул на меня, а после сел обратно. Сердце тарабанило, как умалишенное. — Ты вчера гулял с Сольхи? — выдавила из себя, ощутив, как выкручивалась душа из-за одной только мысли, что моя подруга была рядом с ним. — Хм, — послышалось с его стороны. Он нахмурился и какое-то время не отвечал, словно раздумывая над моим вопросом тщательнее. — Ты же вроде хотела, чтобы я был с ней, а не с тобой, — в итоге напомнил мне Чимин, прямо так и не сказав мне, был он всё-таки с ней или нет. Хотя почему я сомневалась? Сольхи же сказала, что каталась с ним на мотоцикле! Она узнала, что у него есть мотоцикл, поэтому… С другой стороны, она мне говорила, что в прошлый раз до его друга они ехали на мотоцикле. Почему я пытаюсь уличить подругу во лжи? Мне стыдно. Наверное, я плохой друг. Уверена, Сольхи никогда обо мне так бы не думала! — Ты не поймёшь, почему я... — Не идиот, понимаю, — перебил Чимин, пристально глядя мне в глаза. — Ты боишься, что она обвинит тебя в том, что ты увела у неё парня. А ещё ты боишься, что она отвернётся от тебя. Ведь тогда ты останешься одна. У тебя не будет подруги. У меня спёрло дыхание. Невыносимо от одной только мысли, что он читает меня, как открытую книгу. И оттого грудь запекла от негодования. Если он так хорошо понимает мои умыслы, то почему же так сильно давит на меня? — Если ты знаешь причины, почему делаешь тогда мне назло? — я фыркнула, осмелев. — Потому что ты ошибаешься. Сольхи не та подруга, которая дорожит чем-то вроде дружбы, — спокойно ответил Чимин, словно говорил о чём-то чрезвычайно простом и обыденном. Я изумилась настолько сильно, что воздух застрял в горле. Пару раз моргнув, я снова начала дышать. — Что ты вообще о ней знаешь? — раздраженно выдохнула я, стараясь быть тихой, чтобы не привлечь внимание других ребят, обедающих за соседним столиком. У них там оживлённая беседа о ловле китов. — Не всегда нужно что-то знать о человеке, чтобы видеть его насквозь. К тому же, тебе и мешает то, что ты её давно знаешь, — небрежно отмахнулся Чимин, вальяжно восседая на голубом диванчике. Он, твёрдо глядя мне в глаза, пальцами причесал выкрашенные вчера в розовый волосы и хмыкнул каким-то своим мыслям. — Я не собираюсь отступать, Чеын. Ты будешь моей, и мне плевать, что придётся сделать, чтобы переубедить тебя. У меня вспыхнули щёки, и сердце забарабанило, как сумасшедшее под рёбрами. Он так легко говорил об этом, словно раз плюнуть взять и начхать на мою дружбу с Сольхи. Но я-то знаю, чем чревато для меня проявление чувств. Моя подруга не плохой человек, просто в отношении парней она жадная и непреклонная. Если я вдруг поддамся, она мне этого никогда не простит. Выдохнув, я отвела взгляд. Мне было одновременно радостно, что впервые мои чувства взаимны, и горестно, что всё равно придётся вырывать их из груди. — Ты разрушишь нашу дружбу, — как бы между прочим оповестила парня. Я вдруг осознала, что никуда мне не деться от его настойчивости. Ему плевать на мои узы с Сольхи. Ему важно только то, что он хочет меня заполучить. Чёртов эгоист. — Так тому и быть, — ухмыльнулся он, прочитав на моём лице покорность. Да, он понял, что я почти смирилась с его решением разрушить всё, за что я изо всех сил держалась многие годы. — Я не смогу тебе этого простить, — заверила его, уверенно заглянув в его глаза. Мне хотелось показать свои твёрдые намерения не уступать, но, судя по широкой улыбке и очаровательному блеску в глазах, я его не убедила. — Это мы ещё посмотрим. В животе закрутило.***
И всё же я пошла на вечеринку. Радостнее всех моему присутствию был Хосок, что ничуть не странно. Он обычно радуется каждому пришедшему на его гулянки, словно одному из любимейших родственников, которого давным-давно не видел. Для этого дня я даже надела майку на бретельках, хотя больше всего на свете ненавидела оголять плечи. Просто Сольхи написала, что приедет с Чимином отдельно от брата, поэтому я не смогла пропустить вечеринку. Несмотря на то, что Пак умудрялся одновременно бесить меня и нравиться мне, я притягивалась к нему, как магнитом. К тому же он что-то задумал, и пока я не очень понимала, что именно. Но мне показалось, что он собирался использовать Сольхи, а потому я боялась. Я боялась, что у него получится сделать то, что он мне пообещал сегодня на подработке. Разрушить мою дружбу с Сольхи. ТриоБ, моя подруга, Чимин и два парня из футбольной команды решили сыграть в «правда или действие», пока девочки из балетного кружка помчались в море под возгласы перевозбуждённых парней. Честно сказать, не понимаю, что я здесь делала. Эти места не для меня, потому что я всегда наблюдала со стороны. У меня никогда не хватало смелости завести с кем-нибудь непринуждённый разговор первой, а у других особого желания «растормошить» меня не было, поэтому я сидела с краю рядом с морозильной сумкой, которую притащила одна из ТриоБ, и судорожно следила за каждым движением Чимина. Странно, но он полностью игнорировал Сольхи, учитывая, что на вечеринку они пришли вместе. Хотела бы я, чтобы всё стало попроще, но, кажется, в будущем всё только усложнится. Прошло прилично времени с начала тусовки, когда ко мне вдруг подсел Юнги. Мин Юнги, первая любовь Ким Сольхи и моя первая любовь. Хотя, если судить сейчас, то вряд ли мои чувства к нему были чем-то настолько сильным. А вот Сольхи точно обожала его. До сих пор помню их расставание три года назад. Сольхи тогда впала в самую настоящую депрессию, а после изменилась. Стала напористой, холодной и скрытной. Честно говоря, она мне так и не рассказала настоящую причину их расставания. Сейчас же Юнги является частью нашей компании, а также вратарём футбольной команды. Они вроде как остались друзьями, но я уверена, что такие чувства бесследно не проходят и всё равно кусают за пятки каждый раз. — Чего сидишь одна? — поинтересовался он, отпив пиво из стеклянной бутылки. Из всех людей, которых я знаю, Юнги является самым спокойным и тихим. Он мне всегда чем-то напоминал меня саму, только с тем учётом, что им руководило не природное смущение, а любовь к одиночеству. Чаще всего Юнги ходил в компании с Намджуном и на тусовках держался от других поодаль. Я не знала точно, но по словам Сольхи сделала вывод, что ему не очень-то и нравились вечеринки, и тем не менее он появлялся на каждой. — Я почти никого не знаю, — ответила я, проталкиваясь голыми ступнями в песок. Босоножки лежали рядом со мной. — Ну, вон, твоя подружка играет в "правда или действие" с ребятами, иди к ним. — Он ткнул бутылкой в сторону Чимина и остальных. — Не люблю такие игры. — Потому что они развратные? Я покосилась на Юнги. Нельзя сказать, что он совсем меня не знал. Даже наоборот — было время, когда мы, можно сказать, были близки. Как друзья, конечно. Но он отдалился от меня, когда расстался с Сольхи. Хотя, чему тут удивляться. Я бы всё равно не смогла бы поддерживать с ним общение, потому что у девочек есть свои правила. И если одна из подруг рассталась с парнем, то вторая ни в коем случае не должна с ним дружить. — Ненавижу, когда меня трогают незнакомцы, — сказала я, покрутив кончиком носа. — Ты не меняешься, — добро хмыкнул он, снова отпив пива. — Это плохо? — нахмурившись, уточнила. — Нет, мне это в тебе всегда нравилось, — огорошил он, вяло улыбнувшись. В груди всё сжалось, но я не нашлась, что ответить, поэтому замолкла. Юнги же, колупая ногтем наклейку на бутылке, задумчиво смотрел перед собой, словно обмозговывая какую-то мысль. И, вероятно приняв решение, вновь повернулся ко мне и спросил: — Скажи, а это правда, что ты переспала с Намджуном три года назад?