Розы и васильки

На второй день Ника с Бомгартом вполне удачно поделили пополам большой стол в приемной - Ника разбирал протоколы, Лёня возился с экспертизами. Оксана, занявшая место секретаря, споро решала насущные вопросы по телефону и ловко сооружала расписание встреч. Андрея Гуро увел с собой с самого утра, так что ни одного, ни второго, Коля с восьми часов не видел. Работа Коле досталась ничуть не хуже той, что была в юрфирме, разве что дела поинтереснее, да кабинет поудобнее. Соседство с Бомгартом не особо напрягало, хотя некоторые фотографии заставляли невольно вздрогнуть, особенно когда попадались на глаза совершенно неожиданно. - Ну и как тебе практика? - спрашивает Оксанка за обедом, устроившись напротив Коли с салатиком и чашкой зеленого чая. - Не думаю, что это практика, - признается Коля, размешивая вилкой макароны с соусом. - Я думаю, Гуро к нам присматривается, а потом уже отправит, куда сочтет нужным. Вот там будет практика. - Согласна. И что тебя в этом беспокоит? Коля поднимает на неё недовольный взгляд, потому что объяснить свое беспокойство, завязанное на внезапной ревности ему трудно, да и не хочется. Понятно, почему Гуро не взял с собой Лёньку - он человек кабинетный. Лабораторный даже. Почему Оксану не взял - тоже понятно, у неё организаторский талант на лице написан. Но почему Андрея? И пускай Нике до одури страшно было бы с Гуро наедине остаться, хотелось этого неимоверно. Посмотреть на него в работе, полюбоваться, послушать… а не сидеть в приемной, периодически оттаскивая аккуратно подшитые папки к Якову Петровичу на стол. - К Андрюхе что ли ревнуешь? - посмеивается Оксанка, подмигнув, но когда Ника хмурится, упрямо качнув головой, откладывает вилку. - С ума сошел, Гоголь. Причем два раза. - Почему два? - удивляется Ника, прекрасно понимая, к чему Оксана клонит с одним сумасшествием, но два?.. - Во-первых, потому что влюбляться в… - Это я и без тебя знаю, - сердито обрывает её Гоголь, выставив перед собой раскрытую ладонь в нелепой попытке защититься. - Знаю. А во-вторых? Оксана недовольно поджимает губки и Нике кажется, что она все-таки обиделась и сейчас уйдет, оставив его мучиться неотвеченным вопросом. Но, судя по лицу, она решает, что влюбленные хуже дураков и решает смилостивиться: - У Андрея с Бинхом связь. Лет пять уже, я думаю. Он думаешь, отчего все время светится, как стоваттная лампочка? - Не подумал бы, - пораженно тянет Коля, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, что могло бы натолкнуть его на подобную мысль. Но от Оксаны такие вещи вообще не скроешь. - Конечно не подумал бы, - фыркает Оксанка. - Ректор и первокурсник. Против природы, конечно, не пойдешь, но какие-то приличия всё ж таки соблюдать надо. Вот они и соблюдают. Я же с Тесаком на вступительных пересекалась. Простой как табуретка и такой же неприметный. А с Бинхом как встретился, расцвел весь. Да и у ректора, говорят, характер помягче стал. - Откуда ты все это узнаешь? - искренне удивляется Коля, глянув на часы, и вернувшись к обеду. - У тебя на одни вещи интуиция, у меня на другие, - Оксана пожимает плечами и в три глотка допивает остывший чай. - Но ты не забывай про первый пункт. Влюбляться в людей ранга Гуро - глупо. - А первокурснику в ректора? - усмехается Коля, не успев сообразить, что это слишком плохой пример. - Ника, там-то больше, чем “влюбленность”, - как маленькому объясняет Оксана. - А у тебя?... Ника молчит, потому что темно-зеленый шипастый браслет остается безжизненным рисунком. - Я так и думала, - безжалостно резюмирует Оксана, кивнув. - Пойдем, обед заканчивается.