Розы и васильки

Вся суббота проходит как в тумане. Проводив Якова и все еще не до конца веря в то, что получил от него приглашение на обед, Ника решает, что прохладный душ для его многострадальной головы - самое лучшее решение. И только стянув одежду и встав под отрезвляюще-холодные струи воды замечает на руке непривычное буйство алых красок. Как во сне гладит лепестки раскрывшихся алых роз, больших и тяжелых, такие у матушки в саду зацветали в августе, наполняя жаркие ночи пьянящим сладким ароматом. И шипы у них правда были длинные, острые, лучшая охрана для нежных бутонов. Коля чувствует глупую улыбку на своих губах, но никак не может остановиться, убрать руку от ожившего рисунка - и почти чувствует тот запах августовской ласково-темной ночи, напоенный ароматом роз и скошенной травы. И вся суббота как в тумане или во сне. Ника иногда хватается за телефон, но, не зная, что написать, откладывает в сторону. Потом лезет на сайт цветочного магазина и долго выбирает букет. С пустыми руками в гости ходить - моветон. Поэтому Ника приходит с розами и красным вином, в выборе которого пришлось положиться на милую девочку-консультанта. В вине Ника разбирался не лучше, чем в элитном шоколаде, но конкретно про этот экземпляр мог, например, сказать, что у него приятная этикетка. Именно этим он руководствовался, когда выбирал из трех предложенных вариантов (остальную сотню консультант отсеяла сама), и еще удостоился уважительного кивка от неё. И всю дорогу, как и весь предыдущий день, Ника думал. Над тем, в основном, что было нечестно думать, что Якову происходящее принять будет так же легко, как ему самому. Да Коля всю жизнь ждал того самого необычного человека, которого просто захочется любить - и можно даже ничего больше. И, каким бы романтиком его по жизни не считали, дождался же - необычного, замечательного, да просто идеального, судя по тому, как легко и гармонично Гуро вписался в Никин быт в крохотной квартирке с крохотной кухней. А сам-то он? Давно с головой ушел в работу и счастлив, как сам и признает. Свыкся с мыслью, что так и надо, а самое главное - что так и будет. Поди теперь разубеди. Хотя, надо думать, неловкие ухаживания Якова по-хорошему забавляли. Именно поэтому Ника выбирает букет, а не шоколад - и попадает в цель, судя по тому, как Гуро удивленно смаргивает, глянув на него через порог, а потом улыбается. И поцеловать себя разрешает, хотя Ника ужасно боится переборщить. Оттого целует неторопливо и ласково, напрочь забыв о незакрытой двери, да и Яков, кажется, забывает - не выпускает его из кольца рук, пока воздух не кончается. - Это вам, - улыбается Ника, произнося очевидное и протягивая Якову бутылку и цветы. На Гуро тонкий светло-серый джемпер и голубые джинсы - наверняка ведь знает, что так выглядит еще лет на пять моложе. - Тебе, - спохватившись поправляет Ника сам себя, довольно отметив, что глянув на бутылку, Яков одобрительно хмыкает. Все становится немного проще, - невольно подмечает Ника. После совсем неромантичного “мы никуда друг от друга не денемся”, все действительно становится проще. И даже “не торопиться” выходит легче. Незачем торопиться - боль ушла, словно и не было её и плечо обвивает теплом и фантомной шелковистой нежностью розовых лепестков. И этой нежностью так хочется поделиться, что единственное в чем Ника себе не отказывает - в почти случайных прикосновениях, теплых и трепетно-ласковых. И даже фильм удается досмотреть до конца, ни разу не отвлекшись, устроившись вместе на широком диване. Яков неторопливо потягивает виски, а Ника, поскольку еще минимум неделю не сможет переносить его вкус, попивает очень сносное вино, в какой-то момент обнаружив, что по привычке забрался на диван с ногами. А Яков, заметив его смущение, улыбается, убеждает, что ничего не имеет против, и мягко обнимает за плечо, осторожно скользнув пальцами по руке, словно давая Нике время отказаться. Вот еще. Коля придвигается ближе, чувствуя в груди огромный и все растущий ком нежности.