***
Шатенка с недовольным лицом стояла среди цветочного магазинчика, слушая пение Дэниэла и Николаса. Да, их голоса в дуэте были восхитительны, но здесь, среди цветов и влюблённых «дурачков», девушка чувствовала себя лишней. Конечно, Уилсон их любит и смеётся с ними, рада помочь им, но... Собирать букеты цветов и понимать их язык, было явно не тем, что девушке удастся в жизни в принципе. — А я тут зачем, вы мне скажите, — шатенка опёрлась бедром на ближайшую тумбочку. В помещении было довольно прохладно, чего не скажешь об улице, на которой солнце палило так, что Уилсон со своими друзьями были готовы либо провести весь день в воде, либо не выходить никуда из цветочного. Магазинчик, хоть и полон цветов на любой вкус, но всё-таки был просторным и почти пустым от людей, что радовало разноглазую, которая испытала бы стыд за Тейлора и младшего Эванса, будь тут несколько посторонних. Девушка то и дело ходила за парнями, силясь понять цель их визита, которую мальчики до сих пор не назвали. — Народ! — пришлось стукнуть каждого. Зелёный и каре-янтарный глаза недовольно смотрели на вытянувшиеся лица. — П-прости. Мы тут, чтобы выбрать подарок для моей матери, — Николас потёр затылок. Эл вздохнула. — А я? — За компанию, очевидно же, — голубоглазый вальяжно закинул руку в чёрной перчатке на плечи подруги. Левый глаз девушки дёрнулся. Она только хотела начать спор с русоволосым, как её прервал звонок собственного телефона. Звонил Трэвис, который начал тараторить буквально сразу же после ответа и так громко, что байкерша отодвинула телефон от уха. — Твою мать, Эл! Мы катались с Кэт по пригороду и наткнулись на Джоуи! Джоуи, понимаешь? Он никогда сам не шёл на разборки, а посылал Лью, а сегодня сам пошёл! — на фоне проскальзывали и маты. — А с ним и Ходдеки! Я, я в шоке просто, — задыхался от эмоций парень. — Ещё раз. Только подробнее и тише. — Мы были на южной трассе, у заправки. Я только вернулся с магазина с едой, как к нам подъезжают Джоуи и Лью с Джеффом. Он обматерил тебя, а Джефф решил, что Кэт — это ты, но его успели сдержать, — голос рыжего просел. — Точно? — Да. А ещё они думали, что записки писала ты. Пришлось немного поспорить. — Я даже не знаю, где они живут. Не смутило никого, нет? — Видимо нет, а потом мы немного подрались с Джеффри. А я ведь не хотел втягивать в это Кэт. — Никто не хотел. В телефоне раздались помехи. — Я тебе скину потом номер Кэша. Поговорить хочет. — О чёрт. Убрав телефон в рюкзак, Эл кинула парням, что ей пора. Шлёпая чёрными конверсами по асфальту, рейсерша шла на остановку. В наушниках снова играл рок, но девушка не слушала его. Большая чёрная футболка с Нирваной топорщилась от ветра, изредка задираясь и открывая вид на ремень единственных жёлтых брюк в клетку. В глазах не отражалось ровным счётом ничего. Запрыгнув в автобус, школьница села у окна, продолжая копаться в собственной голове. Футболка пахла одеколоном Макса, унося мысли совершенно в другую степь. Если девушка хотела думать о мотосезоне, записках и стрелявшем, то получалось лишь тосковать по блондину, которого она не видела около недели, от чего и ходила в его футболке. Наушники, придавленные к шее чокером, кто-то резко дёрнул, вынуждая злобно впиться взглядом в виновника. Оказалось, к ней подсел один неугомонный блондин-байкер, который снова прижал её, закинув руку за сиденье девушки. Нервно выдохнув и скинув руку наглеца, Уилсон, наконец, интересуется: — Чего тебе, чучело? У меня из-за тебя проблемы, так что давай по-быстрому, — парень поперхнулся. — У меня вообще-то имя есть... — Да-да-да, Бенджамин, я помню. — От тебя парнем пахнет, — Лауман принюхался. — Ну хоть не псиной и не тобой. Что тебе вообще надо? — шатенка злилась, а рейсер задохнулся от возмущения. — Я про следующий заезд. Тим писал? Зелёный и янтарный глаза глянули на собеседника. В них нельзя было прочитать какую-то конкретную эмоцию, в отличие от байкера, который ехидно улыбался. — Что ты имеешь в виду, чёрт белобрысый? — Тебе начать с той трассы, которая твоя будущая работа? — Эл рыкнула под тихий смех. — Или с того, что выяснили Брайан и Нат? — Давай по порядку, — вздохнув, шатенка глянула на часы. Если что, посидит со странным парнем в парке. Парень рассказал многое. Натали и Брайан взялись выяснять о стрелке, который подбил ещё и Лоренса, больше известного среди гонщиков, как Граффити. Парень являлся одним из информаторов, прицепленных к Востоку, и находился в больнице с повреждённой рукой. Поэтому Оулетт взяла на себя Южных и Западных гонщиков, чтобы найти ещё пострадавших, и скинула вторую половину на парня. — Мне она не писала и я её не видела с прошлого заезда. Кстати, — панка озарило. — Почему она вертится около Трэвиса? — Ревнуешь? — хоть Бен и шутил, обида его кольнула. Уилсон всегда хорошо общалась с Купером, более-менее хорошо с Джоуи, Лью и Тимом, а с остальными предпочитала держать холодный нейтралитет. И только с самим Лауманом и Джеффри постоянно ругалась, а пару раз дело доходило до драки. К своему сожалению, райдер вывел для себя не самую хорошую мысль: если разноглазая и влезала в драку, то билась либо до конца, либо до тех пор, пока не начнут растаскивать. И ему эта черта нравилась. Особенно, когда та выпрыгнула с третьего этажа и дралась с ним на равных. Элеонор вообще думает, когда и с кем дерётся? Или не заморачивается, и потому до сих пор не прибила его? — Боже, нет, — она отмахнулась. — Так почему? — Я откуда знаю. Автобус подъезжал к конечной, на которой и нужно было выходить Элеонор, но блондин не затыкался, продолжая рассказывать. Поэтому разноглазой пришлось уводить парня на площадку, где они и говорили достаточно долго. Шатенка едва качалась на качели, наблюдая за знакомым. Трасса была проложена через весь город в стиле «Шашек», на что владелица Кавасаки выругалась, а Бен рассмеялся и поддержал. На Ямахе и Кавасаки было вполне возможно прокатиться так. «Шашки, или светофорные гонки» — незаконные гонки по дороге с обгоном машин и переезда на красный сигнал светофора. Такой стритрейсинг бывает спонтанным, когда двое и более гонщиков встречаются на дороге случайным образом и пытаются доказать, кто из них «круче», обгоняя друг друга, мигая дальним светом, пугая окружающих, играя в «шашки», как правило с значительным превышением скорости. Обычно всё заканчивается тем, что один сильно обходит «соперника» (пока тот останавливается на светофоре, упирается в медленный поток и т.д.). Часто распространен на КАД-е и длинных скоростных проспектах. Также разновидность — светофорные гонки, когда гоняют по какому-либо длинному проспекту, на котором стоят с периодичностью трёх и более светофоров, обозначенных в качестве «точек» километров. Гоняют от светофора до светофора, стартуя как правило на зеленый (не раньше), далее быстрый разгон, «шашки», и торможение перед следующим светофором. Правила обычно ограничиваются — нужно либо занять километр на следующем светофоре, либо проскочить на зелёный сигнал светофора, чтобы соперник попал на красный. Голубые глаза снова показались Уилсон неестественными: снова черные белки и странные покраснения. — Что ж, — девушка встала. — Мне пора, чёрт белобрысый. — Пока, красотка, — из голоса Лаумана сочился яд.***
После звонка подруге, Трэвис и впрямь отослал СМС шатенке с номером главы Юга, и отправился к Эвансу и Джесту, которые уже заждались его. Парень знал, что Кэтрин сейчас дома и вряд ли выйдет. Ему было жаль, что сероглазая была впутана в проблемы фриковатых байкеров. Тем более, таким образом. Поэтому оставалось лишь ждать итогов разговора Джоуи и Эл, которые в принципе неплохо контактировали. Если всё пройдёт гладко, то к официальной главе Западных даже не придётся обращаться. Он всё равно редко появлялся последние два сезона, поэтому среди местных лидером начали считать Уилсон, с Купером под ручку. Весёлые ребята со своими заморочками и гаражной бандой рокеров умудрились завоевать доверие многих, несмотря на нелюдимость разноглазой. А в городе все байкеры то и дело пересекались, наблюдая друг за другом в повседневной жизни. Кажется, это и повлияло на выбор Западных. И на ненависть Южных тоже.***
Джоуи Кэш находился у себя дома, вертя в руках собственный поцарапанный телефон. Зелёные волосы были забраны тонким обручем назад, открывая широкий лоб и тёмные глаза с пролёгшими тенями под ними. Молодой мужчина потягивал сидр, ожидая звонка от главы Западных. Почему-то ему казалось, что позвонит именно официальный глава. Хотя чувство слежки и опасности так же присутствовали. По широкой спине бегали мурашки, пока шторы были открыты. А когда зеленоволосый только-только зашторил окна, со второго этажа сбежала маленькая девочка, хохоча и издавая нечленораздельные звуки. За ней сбегал мальчик более взрослого возраста. Дети Кэша. Такие неугомонные и ничего не смыслящие. Мужчина очень любил их и не жалел о раннем браке с Ребеккой. А телефон так и не звонил.