Can we survive this?

      Будешь ли ты верить в хорошее, теряя близких, или, если на твоих глазах умирали люди? Если на твоих руках чужая кровь? Интереснее будет в случае твоего "да". Вот и Николас не имел ни малейшего понятия, что произойдет в таком случае. На его руках уже была кровь, верно.       Его собственная.       На хлопковой футболке застиранные коричневые пятна, постоянно напоминающие ему о том, кто он есть и чем он занимается. Прекрасный, одарённый ребёнок, который подаёт надежды родителям и педагогическому составу, сейчас проходил курс терапии. Очередной, на самом-то деле. Это претило из раза в раз, практически всегда, стоило черноволосому остаться на едине со своими мыслями. Тейлор хотел быть врачом какой-то период своей жизни, однако аналитический склад ума, любовь подвергать всё сомнению и просчитывать тысячи веротностей случайного события могли бы сделать его прекрасным учёным, подросток предпочел пойти в программирование.       Создавать Нику нравилось так же сильно, как и разрушать. Пусть и самого себя или неважные предметы: пластиковые фигурки, карандаши.       Часто, оставаясь дома без родителей, к парню приходит Дэниэл. Иногда Эл. Ещё реже — вся компания сразу. Безусловно, у аналитика часто появлялся и Дастин, но в последнее время это было всё-таки по учёбе. Николас не осуждал. Он вообще не привык держать зла на друзей.       Только в области сердца болезненно сдавило.       Кто знает, было ли это от тоски, а может и от того, что с тонких рук парня стекала алая жидкость, медленно окрашивая воду розоватым. Очередная попытка суицида, идеей которой Ник был одержим с добрых пятнадцати, протекала размеренно, пока на втором этаже мирно посапывал друг.       Не то чтобы Тейлору было плевать, он просто устал. От бесконечных перепалок, экзаменов, возложенной на хрупкие плечи ответственности и всего остального. Тёмные волосы плавали по водной глади, пока студент устраивался в ванне удобнее. Если не повезёт и Дэниэл успеет, то Николаса будет ждать ещё один сеанс в психдиспансере.       Что до Дэниэла, то с ним все прозрачно ясно. Неприкрытый интерес больших глаз, скрытых за длинной челкой. И капля переживаний за друга.       Капля в море, о котором не знает никто, капля, которую видят все вокруг, не подозревая, что тут может быть что-то большее.       Ведомый чем-то внутри, Эванс медленно сполз с кровати, прислушиваясь. Несмотря на оглушающую тишину, становилось страшно: пустая и ещё теплая половина кровати, стук капель о пол. Стук капель внизу, где не должно никого быть. Бросившись опрометью, Дэниэл, перепрыгивая через одну-две ступени, быстро спустился вниз, чувствуя, как его начинает накрывать паника.       Однажды Дэн уже спасал Николаса. Это была зима, он так же оставался у друга с ночёвкой, но проснулся от падения чего-то увеситого, стука, разнёсшегося на ближайшие комнаты. Ещё сонный, подросток вышел на поиски источника звука и никак не ожидал увидеть худое тело, заходящееся в судорогах, бирюзовые глаза с узкими-узкими зрачками, уставившиеся прямо на подростка. Чёрные волосы юного Николаса были короче, открывали глаза, а потому русоволосый прекрасно видел весь ужас и стыд, смешавшиеся в глазах друга. — Н-ник? — голос внезапно сел и задрожал. В синих глазах плескалась паника. — Господи.       Схватив табуретку, Эванс поставил её прямо под тощие лодыжки, стараясь удержать холодеющее тело. Николас, конечно, понимал, что происходит, даже полностью осознавал, кто пытается его спасти и чьи руки прямо сейчас сняли его с петли. А потом ударили, параллельно разговаривая со скорой.       С тех пор брюнет постоянно закрывает шею, пряча шрам от веревки. И точно так же получает от лучшего друга и взбалмошной шатенки.       А ещё Тейлору безмерно нравилась химия, потому он часто ставил какие-то опыты, пытаясь повторить успех того же преподавателя в разных опытах. Слыша топот чужих шагов за дверью, юноша счастливо улыбнулся, чувствуя, сквозь мандраж, растекающееся тепло от осознания, что друг его спасёт. И на несколько секунд захотелось и пожить.