Самое дорогое

– СЛИЗЕРИН!!! После вердикта шляпы аплодисменты даже не начались. Гарри сидел, слегка пришибленный неожиданным поворотом событий, но все-таки взял себя в руки и, сняв шляпу и подав ее опешившей Макгонагалл, направился к столу серебряно-зеленых. Уже когда он преодолел половину расстояния, позади раздались подобные выстрелам в звенящей тишине хлопки. Гарри обернулся, чтобы увидеть улыбающегося Дамблдора, который и хлопал, не обращая внимания на шокированный Большой Зал. Он успел сделать не больше пяти хлопков, когда сначала спохватились преподаватели, а за ними и ученики. Слизеринцы так же присоединились. Овации продлились недолго, как раз пока Поттер не дошел до своего стола, и распределение продолжилось: – Риверс, Оливер! Подойдя к столу, Гарри присмотрел место среди других первогодок, которых в этом году было одиннадцать человек, включая его самого. Свободное место нашлось рядом с худощавым темноволосым мальчишкой, который, как только Поттер уселся, протянул руку: – Меня зовут Теодор Нотт, приятно познакомиться и добро пожаловать на Слизерин. – Гарри Поттер, приятно познакомиться. – Как я слышал, ты уже знаком с Малфоем и этой магглорожденной девочкой? – сам Малфой сидел чуть дальше, и не мог вклиниться в разговор, пока не шепнул Гойлу: – Уступи мне свое место, - Гарри прикинулся, что не заметил маневров белобрысого пацана, как и Нотт, и ответил: – Да, ехали в одном купе, правда, не всю поездку. Но слухи как-то слишком быстро распространяются. – Если их усиленно распространять, как некоторые, – кивок за спину, где все еще копошился Малфой, – то это не удивительно. Что можешь сказать о девчонке? Гермиона, сидевшая с другой стороны стола рядом с Булстроуд и Гринграсс, подала голос: – Теодор! Я же могу тебя так называть? – дождавшись сдержанного кивка, она продолжила, – Спасибо. Быть может, я сама отвечу на твои вопросы? – Мне просто интересно, каким же талантом должна обладать магглорожденная волшебница, чтобы умудриться попасть на Слизерин, – остальной стол внимательно прислушивался к разговору первогодок. – Достаточным. В том числе для того, чтобы держать его при себе, не выставляя напоказ. – Это точно, – Гарри усмехнулся, – именно Гермиона – новый стилист Крэбба. – Поттер! Ты можешь помолчать?! – Просто я действительно впечатлен, Гермиона! Филигранная и мгновенная магия, не меньше. – Не хуже твоего обезоруживающего, я полагаю. – Первокурсники! Тихо! Вы привлекаете внимание, – невысокая девушка со слегка вьющимися темно-каштановыми волосами и чуть крупноватым носом с легкой горбинкой подошла к расшумевшимся первогодкам, которые тут же замолчали – на отвороте мантии красовался значок старосты, – Я с вами еще поговорю, когда спустимся в факультетскую гостиную. Гарри проглотил язвительный комментарий и обратил внимание на происходящее в зале. Джастин Финч-Флетчли, хорошо знакомый Поттеру, как раз уселся за стол Хаффлпаффа, где его приветствовали хлопками по спине и радостными возгласами. Следом к барсукам отправился и Уэйн Хопкинс, которого волшебник даже вспомнить толком не мог. Кевин Энтвистл просидел под шляпой пару минут, прежде чем отправиться за стол Рейвенкло. Дамблдор встал со своего места: – Итак, все вновь прибывшие уже за столами своих факультетов, с чем я от чистого сердца их поздравляю, надеюсь, вы найдете новых друзей, – Гарри показалось, что директор на мгновение взглянул на него, – а так же будете уделять время учебе. Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо! Еда появилась на столах. Гарри с удовольствием приступил к позднему ужину, обращая внимание на то, насколько старательно аккуратно, даже чуть неестественно пользуются приборами первогодки. Ребята постарше чувствовали себя посвободней, но свежепоступившие еще не знали, как себя вести, и молча ели, так же внимательно поглядывая на соседей. У самого Гарри проблем с застольным этикетом не было никаких – в тяжелые дни тетя Петунья заставляла его даже тосты разделывать ножом и вилкой, а готовка хогвартских домовиков не предполагала ничего сложнее. На другом конце стола, куда вернулась староста, начались разговоры, дети обменивались впечатлениями за лето и планами на год. Гарри в который раз подумал, что нынешних учеников 4-5 курса воспринимает практически детьми, не говоря уже об однокурсниках.       Северус внимательно разглядывал пополнение своего факультета. В этом году на Слизерин поступило больше студентов, чем на остальные факультеты. Мало ему этого, но судьба как будто насмехалась над ним, распределив не только Гарри Поттера, который вызывал у Северуса едва контролируемое раздражение одним своим видом, но и магглорожденную девочку, из-за чего придется решать горы внутрифакультетских проблем. При том отпрыск Джеймса Поттера сразу же втянул в разговор еще одного первокурсника и поднял шум с Грейнджер за компанию. Это будут сложные пять лет. Северус отчаянно надеялся, что Поттер не решит остаться на шестой и седьмой курс – папаша оставил ему достаточно денег, чтобы он в принципе не беспокоился о своем будущем. Хотя Снейп поймал себя на мысли, что он предвзят. Во время посещения Косой аллеи сын Лили проявил себя воспитанным и внимательным ребенком, хоть и несколько несдержанным на язык. Возможно, должное окружение окажет на него положительное влияние. Во всяком случае, зельевар на это очень надеялся. Когда столы опустели, Дамблдор снова встал, и с несколько более серьезным видом заговорил: – Итак, когда все наелись и напились, я бы хотел добавить несколько слов. Во-первых, всем первокурсникам и некоторым более старшим студентам следует знать, что Запретный лес называется запретным потому, что туда запрещено ходить, для вашей же безопасности. Во-вторых. Мистер Филч, наш завхоз, просил напомнить, что волшебство вне учебных классов строго запрещено, а на территорию школы запрещено проносить предметы, которыми можно навредить другим ученикам или самой школе. Полный список предметов может спросить у мистера Филча любой желающий. И в третьих, – Гарри приготовился снова услышать про запретный коридор, – коридор на третьем этаже закрыт на реконструкцию, вход туда запрещен, а нарушители будут оштрафованы. А теперь, - взгляд Дамблдора снова заискрился весельем, – гимн Хогвартса! Каждый поет на свой любимый мотив! Пока ученики старательно распевали гимн, кто во что горазд, Гарри напряженно думал. В этот раз никаких заманчивых «кто не хочет умереть мучительной смертью» он не услышал, что несколько подтверждало его подозрения о том, что в прошлый раз это было сказано буквально специально для него. Ведь куда интересней проверить место, где можно умереть мучительной смертью, чем скучный коридор, в котором просто идет ремонт. Это было странно. Осталось только не попасть на строптивую лестницу, и прощай-прощай приключение с философским камнем. Не сказать, что он был не рад – встреча с цербером явно не вписывалась в его планы идеального первого курса, но было бы неплохо, если бы он знал, чего ожидать от будущего. А тут только за первый день столько изменений, что никакие воспоминания из прошлой жизни ему не помогут. Наконец, близнецы Уизли закончили тянуть траурную версию гимна и старосты начали собирать первокурсников. Кроме девушки, которая подходила к ним раньше, к их концу стола подошел крепко сбитый светлый парень. – Дети, меня зовут Вуд Пинс, пятый курс. Я староста нашего факультета, вместе с Джеммой Фарли, которая так же учится на пятом. Сейчас вы тихо и послушно выстроитесь в колонну по двое и пойдете за мной. Грейнджер, ты идешь в конце вместе с Фарли. Все вопросы и разговоры – в гостиной факультета. Гарри спокойно встал сразу за Драко, который возглавил колонну в паре с Грегом. Рядом с Поттером, сохраняя невозмутимое выражение лица, встал Теодор. Судя по виду, ему уже было скучно. Винсент и Блейз Забини пристроились за ними. Девочки скучковались где-то сзади. Когда Вуд решил, что первокурсники выглядят в должной мере достойно, он молча направился на выход, через который уже проскочила большая часть Рейвенкловцев. Гриффиндорцы и Хаффлпаффцы продолжали шуметь на два стола. Перси Уизли носился вокруг, пытаясь собрать своих подопечных.       Путь до гостиной факультета занял около десяти минут - обычно до башни Гриффиндора Гарри добирался примерно столько же, разве что после дня в поезде и плотного ужина спускаться вниз было удобней, чем карабкаться в башню. Пинс остановился в конце тупикового коридора возле глухой стены, на вид не отличавшейся от километров таких же по всему Хогвартсу – те же камни, выбеленные временем.       – Величие, – в стене появился проход, за которым просматривалось просторное помещение, освещенное магическими светильниками и свечами, все, как Гарри запомнил по своему единственному посещению Слизеринской гостиной, мрачно и прохладно, - Пароль меняется раз в две недели, по воскресеньям, поэтому внимательно следите за доской объявлений. Ваши расписания будут на конторке рядом с ним, сможете забрать их завтра перед завтраком: так у вас будет время собраться на занятия. Первую неделю я или Джемма будем сопровождать вас на занятия, за это время лучше запомнить расположение всех классов и основных переходов.       Теперь по расселению: парни селятся по трое. Малфой, Крэбб и Гойл – ваша спальня вторая справа, Нотт, Забини, Поттер – ваша напротив. Девочки обычно селятся вчетвером, но учитывая количество новеньких, можете расселиться по двум спальням.       – Я бы хотела жить в одной комнате с Грейнджер – сказала Дафна с некоторой прохладцей в голосе.       – Не имею ничего против, – Беллатриса вздохнула с облегчением. Будущая чистокровная свояченица племянника из приличной семьи будет идеальной соседкой, тем более, оставшиеся девицы не вызывали теплых чувств. Совсем.       – Тогда ваша спальня в левом крыле, в конце коридора направо, она чуть меньше. Остальные девочки будут жить в третьей спальне слева. Джемма организует перенос вещей.       Фарли кивнула и вышла вперед:       – А теперь я бы хотела сказать несколько слов о нашем факультете. Вы попали сюда потому, что амбициозны, как и другие ученики факультета Салазара. По преданиям, он ценил именно это качество выше других. Кроме обязательной программы, здесь вы научитесь достигать своих целей наиболее эффективным способом. Наш декан – профессор зельеварения Северус Снейп, самый молодой мастер-зельевар за много лет. Он внимательно относится к своим обязанностям, и лучше его не расстраивать. Профессор Снейп обязательно поможет, если это будет необходимо, но старайтесь не обращаться к нему по мелочам. Учитесь справляться самостоятельно.       Есть несколько правил, которых каждый студент Слизерина обязан придерживаться неукоснительно. Нарушение этих правил неизбежно повлечет за собой последствия, которые в худшем случае скажутся на всей вашей жизни. И не лучшим образом. Первое правило: никто и никогда не выносит проблемы факультета за его пределы. Если вы что-то не поделили с однокурсниками, можете обратиться к нам или декану. Но главное, за пределами факультетской гостиной никаких междоусобиц, ссор или ругани. Для всех остальных факультетов – мы стоим друг за друга стеной. Они должны знать, что нападая на одного ученика Слизерина, они нападают на весь факультет. Второе: с большинством ваших сокурсников вы будете общаться всю жизнь, поэтому не стоит начинать вражду сейчас. Хогвартс - лучшее место, чтобы обзавестись полезными знакомствами, а Слизерин позволит подобрать должное окружение. Мелкие ссоры и обиды никого кроме вас не волнуют, но не дайте им перерасти в серьезные проблемы для ваших семей. Третье: никогда не забывайте, что вы представляете свой факультет. В Большом Зале, на занятиях, в библиотеке вы должны выглядеть опрятно, следить за своей речью и манерами. Вы - будущий цвет волшебного общества, и должны соответствовать уже сейчас. Обращайтесь к профессорам и персоналу уважительно, вне зависимости от вашего к ним отношения. То же относится и к ученикам других факультетов, но никто не запрещает осадить зарвавшегося гриффиндорца, – Джемма лукаво улыбнулась, – Ну и, наконец, четвертое: профессор Макгонагалл просветила всех насчет баллов. Слизерин уже семь лет подряд выигрывает школьный кубок как за счет хорошей учебы и образцового поведения на уроках, так и за счет успехов в квиддиче, о котором вам не следует думать еще год. Те из вас, кто наплевательски к этому отнесется, будут иметь непростой разговор со мной, Флинтом или нашим деканом. В заключение я скажу, что вам очень повезло попасть на наш факультет. Мы словно строгая семья, где у каждого есть обязанности и правила, которые нужно соблюдать, но которой мы очень гордимся. Добро пожаловать!       Пинс откашлялся:       – Спасибо, Джемма. Я бы хотел добавить пару слов. Некоторые из вас, выросшие вне магического мира, могли наслушаться не до конца правдивых и обоснованных обвинений, что на Слизерине учатся темные волшебники. Это не совсем так. Большая часть учеников факультета – выходцы из древних волшебных семей, у каждой из которых свое темное прошлое, в должной мере соответствующее тем временам, к которым оно относится. Но не давайте этим предрассудкам влиять на ваше отношение к другим ученикам - вы все находитесь в равных условиях, и ни одного темного мага среди вас я не вижу, – на этих словах Беллатриса и Гарри одновременно едва заметно хмыкнули, каждый о своем, – Мы не стесняемся в средствах, когда это нужно, но никогда не причиняем вреда другим без крайней необходимости.       А теперь – спать. С деканом вы познакомитесь здесь же в гостиной перед завтраком.       Уставшие дети шустро разбрелись по своим спальням, в отличии от старших курсов, которые продолжили негромко переговариваться, удобно расположившись на кожаных диванах. Гарри в компании с Ноттом и Забини зашел в спальню. В отличии от скругленной спальни в гриффиндорской башне, эта была прямоугольной. Кровати стояли каждая возле своей стены, разделенные крупными шкафами и перегородками, что создавало достаточно личного пространства. Выполнено все было в тех же темно-зеленых тонах, что создавало весьма гнетущую обстановку. Чувствовалось, что в помещении достаточно давно никого не было - воздух отсырел и застоялся. Слава Мерлину, Поттер помнил согревающие чары достаточно хорошо:       – Калор Калидиум, – дважды, на себя и на кровать, возле которой стоял его сундук. Приятное тепло магии обволокло тело, да и одеяло перестало выглядеть отсыревшим.       Теодор заинтересованно прищурился:       – Хорошие чары для первокурсника, – мальчишка помялся секунду другую и спросил, – Научишь?       – Конечно, словесную формулу запомнил? – Нотт кивнул, – движение палочкой несложное, от центра по окружности и легкий вертикальный взмах, – Гарри показал движение палочкой, – вот так.       – Спасибо.       – Покажешь еще раз для меня? – Забини подошел к соседям по комнате, –Я Блейз Забини, приятно познакомиться, Поттер, Нотт.       – Мне тоже приятно познакомиться, – Теодор так же приветливо кивнул и протянул руку для рукопожатия, – Без проблем, Блейз, смотри, – Гарри продемонстрировал заклинание еще раз, чем заставил легкий пар подниматься от кровати, – Кроме движения, важно представить нужное ощущение тепла, так гораздо легче получится.       Пока волшебники осваивали новое заклинание, чем подняли температуру в комнате даже слишком сильно, Гарри спокойно разделся, пожелал соседям спокойной ночи и, услышав слаженный ответный дуэт сосредоточенных первокурсников, задернул тяжелый полог.       Его обуревали сотни мыслей, и перед сном Поттер решил очистить сознание, как когда-то давно требовал от него профессор Снейп. Распределение на Слизерин не стало для него большим сюрпризом – Шляпа и в прошлой жизни предлагала ему этот факультет, да и после, на втором курсе говорила, что тут ему было бы лучше. Теперь появился реальный шанс это проверить. Новый круг общения, неизбежный, учитывая ситуацию, его так же мало волновал. По-настоящему дружить с детьми он вряд ли сможет, так что поддерживать нейтрально-положительные отношения не должно быть слишком сложно. Учеба в ближайшие три курса тоже не вызовет проблем - благодаря Гермионе он как минимум помнил все основное, а добрать необходимое успеется. Возможно, придется даже скрывать свои знания от профессоров, чтобы не было лишних вопросов. Гарри усмехнулся чуть грустно – он действительно изменился. С другой стороны, последние годы жизни Дамблдор старательно учил его, потихоньку раскрывая карты и позволяя оценить масштаб происходящего и влияние, которое оказывают незначительные, на первый взгляд, события на судьбу всего магического сообщества. Взять хотя бы оговорку Слизнорта в разговоре с Томом, которая в итоге завертела всю эту историю. Скажем так, ученик решил не отставать от учителя насколько это возможно. Главное, чтобы учитель раньше времени не догадался.       Теперь нужно было решить, что делать с Квиррелом и его затылочным сожителем. Первое желание заавадить профессора во время распределения он подавил – вопросов было бы слишком много, а ответы на них были не для общественной огласки. Сыграть нужно тихо. Гарри не мог с уверенностью сказать, знает ли Дамблдор о Волдеморте в собственной школе, но про нечистые намерения Квиррела тот точно в курсе. Попытки Снейпа надавить на профессора ЗОТИ, скорее всего, обусловлены приказом-просьбой директора "наставить запутавшегося молодого и талантливого мага" на путь истинный. Если рассуждать таким образом, то до Хэллоуина можно спокойно присмотреться ко всем участвующим и разработать достойный план предотвращения нарушений учебного процесса.       Оставался только один серьезный вопрос, который на самом деле волновал снова маленького волшебника – Гермиона. Бывшая подруга попала на Слизерин. Это было странно и необычно. С одной стороны, было здорово, что можно будет заново завести с ней дружеские отношения, а с другой – его возвращение в прошлое явно повлияло на нее. Гарри помнил то ощущение, с которым Старшая Палочка осуществляла его эгоистичное желание. Чувство невосполнимой потери даже два года спустя иногда щемило в груди и сбивало дыхание. С другой стороны, девушка жива и даже прекрасно себя чувствует, а изменившийся характер – не самое страшное. Все сложится отлично. Просто должно.       Немного разобравшись в себе и своих мыслях, Гарри уснул, но сон оказался неспокойным. Ему снилась безумно хохочущая Гермиона, и Беллатриса Лестрейндж со стопкой учебников, которая обращалась к нему:       – Нельзя пропускать занятия, Гарри! В этом году снова будут экзамены!       Проснувшись посреди ночи с колотящимся сердцем, Поттер недоверчиво прислушался к себе, хохотнул от собственной буйной фантазии и снова заснул, в этот раз без сновидений. На утро он, естественно, ничего об этом не помнил.