Самое дорогое

      Гарри брел по ночному замку, стараясь не шататься. Схватка с Квирреллом оказалась быстротечной, и даже не сильно утомительной – по сравнению с тем же сражением в Отделе Тайн, например. Но два убийства... он в полной мере понял слова директора о том, что убийство разрывает душу. Он чувствовал, как внутри что-то надломилось, и теперь отчаянно кровоточило, отравляя мысли. Шрам пульсировал болью, реагируя на очередное развоплощение Волдеморта, видимо. Мысли казались рваными, скакали из стороны в сторону. Нужно было бы вернуться в свою спальню, но... Гарри хотел посетить одно место, прежде чем попытаться забыться сном и надеяться, что кошмары будут хотя бы терпимыми.       Нужный пустующий класс недалеко от библиотеки нашелся без проблем, и волшебник опустошенно рухнул прямо на пол, поднимая облачка пыли. Пять минут. Ему нужно пять минут, и можно будет возвращаться.

***

      Беллатриса неслась по коридорам замка, не опасаясь что ее увидят. Ей было откровенно наплевать. Необычное и опасное поведение Поттера выбило ее из колеи, и ей потребовалось какое-то время, чтобы вспомнить, что она является ближайшей соратницей самого Темного Лорда. Сбросить петрификус и силенцио не с первой попытки, но получилось. После этого волшебные путы уже не были помехой, а обычная змея мало что могла противопоставить обученной ведьме. Когда тяжелая дверь с металлической обивкой закрывалась за ней, Белла подавила желание выжечь адским пламенем комнату, пропитанную ее позором. Это ждет. Шрамоголовый ушел с ее волшебной палочкой, но теперь, когда от гнева и магии, казалось, искрились кончики волос, ведьма уверенно чувствовала ее местонахождение. Буквально два пролета лестницы, один коридор, и она у цели. Волшебница двигалась так быстро, что казалось, сейчас аппарирует, и так стремительно, что не обращала внимания на окружение.       Северус Снейп неодобрительно проводил взглядом становящуюся проблемной девчонку. "Северус, сегодня некоторые твои студенты могут нарушать правила... позволим молодости совершить надлежащие им ошибки". Если перевести на человеческий, то директор приказал не вмешиваться и не обращать внимания. Не сказать, что это первый раз, но именно сегодня, и именно в этом случае зельевара проявление подобных преференций раздражало. Поттер и Грейнджер единственные из этого стада баранов что-то из себя представляли. Умели себя вести, прилежно учились и демонстрировали завидный уровень интеллекта. Будет обидно, если внимание Альбуса их избалует. Вопреки общественному мнению, профессор Снейп считал себя хорошим педагогом и придерживался философии, что знания должны доставаться с трудом. Тогда балбесы хоть сколько-то начинают их ценить. Сам Северус небезосновательно гордился тем, что большинство студентов, изучавших тонкую науку зельеварения под его руководством, даже после выпуска сохраняли приличный уровень навыка, о чем свидетельствовало множество благодарственных писем, которые он получал почти от каждого, кто брал расширенный курс зельеварения.       Тем не менее, следовало идти – обход сам себя не закончит. И, черт его дери, куда запропастился Квиррелл? Цербер на месте – после случая с троллем зельевар бросил кое-какие сигнальные чары на дверь и люк, так что он всегда знал, когда кто-то спускался вниз подновить чары или что-то изменить в охранных контурах. Директор готовил ловушку на живца, и приманка была знатной: даже Снейп на секунду задумался о том, чтобы изучить легендарный алхимический реагент. Не говоря уже о якобы темном маге, который должен был пробраться в школу. То, что Квиринус как-то в этом замешан, не оставляло сомнений, но пока тот не предпринял ничего действительно серьезного, предъявить ему было нечего. Изворотливый гад. Личность темного мага не вызывала интереса, тем более, директор обмолвился, что ничего серьезного не ждет. Последнее столетие было богато на самодуров, считающих себя умнее и могущественнее других. Вот только широкую известность получили всего двое. Об остальных никто и никогда не узнает. Альбус Дамблдор не зря занимает все свои посты.       Снейп фыркнул и отправился в противоположную от Грейнджер сторону, намереваясь закончить обход пораньше.       Беллатриса остановилась у неприметной двери, за которой чувствовала родственную магию собственной палочки. Чуть восстановив дыхание и собравшись с мыслями она шагнула внутрь, чтобы увидеть Поттера, который с потерянным видом пялился в огромное зеркало, фонящее ментальной магией.       – Поттер! Мою палочку! Немедленно!       – А, Беллатриса, – волшебник выглядел немного... не в себе, – конечно, держи.       – Что ты натворил, мальчишка?!       – Это уже не важно, Белла, если позволишь себя так называть. Я решил кое-какие проблемы, создал кое-какие проблемы... все как обычно.       Беллатриса подавила желание хлестануть ублюдка Круциатусом. Что-то было сильно не так. Женщина прислушалась к ощущениям от палочки и поняла, что сегодня ей убивали. Неоднократно. Блэк была умной ведьмой.       – Ты... ты убил Лорда? И Квиррелла?       – Ну, допустим, от Тома так просто не избавиться. Он все еще, – Гарри неопределенно покрутил рукой в воздухе, – Существует. Не переживай, он еще вернется. А вот с Квиринусом вышло... неловко. Изначально я хотел сдать его аврорам, ну, или директору, что почти одно и тоже, но кое-какие факторы повлияли на мои планы. Жаль. Он был неплохим магом, талантливым. Жаль только, слабым волей.       На Беллатрису накатило неожиданное ледяное спокойствие. Она проиграла этот раунд. Проиграл его и Лорд. Но, в отличие от большинства других магов, у Повелителя были и вторые шансы и бесконечные возможности. Состояние Поттера тоже стало понятно. Это откат. Вряд ли мальчишка знал, почему именно Смертельное Проклятие относится к непростительным. Большая часть взрослых магов тоже об этом не задумывались. Женщина задумалась. Ей нужен новый план, учитывающий изменившиеся условия. Нельзя забывать, что и она, и Поттер находятся под наблюдением Дамблдора и Снейпа, каждый из которых сейчас может стать серьезной проблемой. Прежде, чем что-то предпринимать, необходимо решить проблему с сидящим тут героем Пророчества. Беллатриса подумала на секунду, что она слишком уж часто переступает через себя, но каждый раз это кажется единственно возможным вариантом.       – Не будешь пытаться меня убить? – в безэмоциональном взгляде Гарри зажглись огоньки интереса, – Очень интригующе.       – Темный Лорд захочет сделать это сам. Мне придется проследить, чтобы ты дожил до этого момента.       – Хм... звучит логично. Ну, для Пожирательницы Смерти.       – Не зли меня, Поттер! – Беллатриса и сама понимала, что если бы здесь была прошлая она, то Поттер был бы мертв, комната вместе с зеркалом была бы разнесена в крошево, а она вряд ли долго бы прожила после этого. Признаваться самой себе было сложнее всего, но... она изменилась. Хватит бросаться сломя голову на врагов Лорда. Она и так наделала ошибок. Нужно быть умнее.       – Даже в мыслях не было! Слушай, посмотри в зеркало. Это стоит того.       – Что это за зеркало? Я чувствую от него очень сильную магию.       – Оно показывает твое самое сокровенное желание. Показывает только тебе. На самом деле, полезная вещь.       – И что же видит мальчик-который-сегодня-всех-переиграл?       – Самоирония сегодня твоя сильная сторона, Белла, как и хладнокровие. Я вижу... себя. Знаешь, растрепанные волосы, ломанные-переломанные очки-велосипеды, гриффиндорский галстук.       – Несбыточные мечты, да?       – Без сомнения. Взглянешь?       – К черту. Я начинаю надеяться, что сейчас проснусь, и весь этот Мордредов день окажется дурным сном. Подвинься.       Гарри отошел, давая место ведьме. Внутри было холодно и противно, но эта абсурдная, безумная пикировка-диалог с ведьмой, которую он ненавидел больше всего, больше, чем даже Волдеморта, и которая должна хотеть его не просто убить, а убить самым страшным способом, каким-то невероятным образом успокаивала мысли и приводила в порядок эмоции. Мерлин, ему никто никогда не поверит! Он привык к общению с Лестрейндж!       Беллатриса тем временем подошла к зеркалу и с некоторым интересом заглянула за пыльную поверхность стекла, чтобы встретиться взглядом со жгучими черными глазами самой себя. Статной, почти взрослой ведьмы. Черные волосы струились по плечам, волнами падали на глухое бархатное платье. Она уже была такой. Сразу после выпуска из Хогвартса. Тогда все было проще. Белла помнила этот свой уверенный взгляд с ноткой превосходства, за который ее не раз хвалила Нарцисса. Помнила ворох надежд и планов на будущее. Помнила рассказы будущего мужа о невероятном новом лидере магической Британии, которому суждено прийти к власти и изменить все к лучшему. Молодой Лорд обладал чарующей харизмой и острым умом. После – поражающей воображение магической мощью. Она помнила свой восторг, то чувство с которым она принимала Метку, становясь одной из лично отмеченных Лордом. Это все было очень давно.       Сейчас эти воспоминания казались присыпанными пылью, точь-в-точь как зеркало перед ней. В неожиданном порыве волшебница шагнула вперед и смахнула пыль рукой, делая изображение четче. Из глубины зеркала, которое явно отражало не пустой класс, проступила темная фигура. Ладонь с изящными пальцами поддерживающим жестом легла на плечо ее отражения. Но как Беллатриса не вглядывалась, разглядеть лицо не выходило. Только глаза под капюшоном мантии почему-то сверкнули зеленью на секунду. У Лорда были темные глаза, до того, как полученное им могущество начало менять его внешний вид. Странный выверт артефакта, не более. Картина в зеркале неожиданно пропала. Поттер подошел и, положив руку на плечо, потянул Беллатрису прочь от зеркала.       – Эта штука не только интересна, но и опасна. Не стоит вглядываться в мечты слишком долго. Идем.       – Разберусь и без твоего мнения, Поттер, – Беллатриса в раздражении сбросила руку мальчишки.       – Кхм. Молодые люди, – Гарри и Беллатриса обернулись, почти синхронно вскидывая палочки, которые, впрочем, мгновенно оказались в руке Альбуса Дамблдора, который сидел на одном из столов и покачивал ногой в остроконечном тапочке, имеющем весьма восточный вид, – Мне кажется, вы слишком увлеклись.       Директор положил обе палочки на стол:       – Это вам не пригодится.       Беллатриса замерла в ужасе. Дамблдор! Мордред! Сейчас для нее все закончится. Она не справилась даже с Поттером, а уж противостоять самому директору... без шансов. Острое сожаление накрыло ее с головой.       – Директор Дамблдор, – Гарри неожиданно даже для себя шагнул вперед прикрывая Беллатрису, – Не ожидал вас увидеть.       – Сегодняшний день вообще полон неожиданностей, Гарри. Впрочем, для кого-то их на сегодня уже достаточно. Юная мисс, возьмите свою палочку и отправляйтесь в спальню. Вам не помешает выспаться. Это помогает привести мысли в порядок, поверьте старику.       Белла заторможено кивнула, приняла палочку и отступила к дверям, обернувшись на остающихся в комнате волшебников.       – Идите, мистер Поттер скоро последует за вами.       Когда дверь за ведьмой закрылась, директор продолжил, и его голос был гораздо серьезней:       – Гарри, сегодня ты меня очень разочаровал. Не перебивай, пожалуйста. Я восхищен твоей решительностью и готовностью жертвовать собственной душой, но... есть ответственность, которую ты не можешь брать на себя сам. Расскажи мне, почему сегодня я остался без преподавателя защиты от темных искусств?       – Я... директор, представьте, что вы видели сон. Сон длиною в жизнь. Полную лишений и смерти жизнь. А потом вы просыпаетесь, и понимаете, что еще ничего не случилось. Что все еще можно исправить. Вы же были здесь с самого начала, верно?       – Верно, мой мальчик.       – И вы знаете, что...       – Мисс Грейнджер уже не будет самой талантливой ведьмой своего поколения? Знаю, Гарри.       – В этом сне... мы многое потеряли. И я хотел это предотвратить.       – Но в нем ты многое и сохранил, ведь так Гарри? Друзей, любовь, веру в себя. Ты подошел очень близко к тому, чтобы лишиться всего этого. Сегодня ты отсрочил неизбежное, немного качнул чашу весов в сторону мира. Но уплаченная цена может оказаться неподъемной для тебя. Мы всегда платим соответственную цену.       – Я... понимаю это, директор.       – И каковы твои дальнейшие планы?       – Я бы хотел оправдать Сириуса. Я знаю, что он невиновен.       – Что ж, исправлять чужие ошибки – еще один верный способ совершить свои собственные, но это не тот случай. Я не буду тебе мешать. А что с мисс Блэк?       – Я... не знаю, сэр. Это слишком сложно. В прошлом... во сне она лишила меня очень многого. Но здесь этого еще не произошло. Но я потерял Гермиону, – глаза Гарри были сухими, но Альбус по себе знал, что не все слезы видны.       – Мы принимаем решения, Гарри, и отвечаем за их последствия. Так всегда происходит. К слову, то, что мисс Блэк сейчас пробирается к спальням – единственная причина, по которой завтра я ожидаю увидеть тебя за праздничным столом. По твоей вине Квиринус никогда не получит никаких шансов. Но благодаря тебе этот шанс появился у Беллатрисы. Подумай над этим.       – Да, директор.       – Мне пора идти, Гарри. Профессор Снейп уже закончил обход, так что я надеюсь, ты без приключений доберешься до кровати. Тебе не повредит самый обычный крепкий сон, – директор неожиданно вынул из складок мантии небольшой пузырек, – думаю, миссис Помфри не будет против, если чарующая сила зелий поддержит тебя сегодня. Завтра зеркало уберут, похоже, мне оно уже не понадобится.       Гарри кивнул благодарно, принимая зелье, и замер, дожидаясь, пока за директором закроется дверь. Ему нужен был всего один взгляд в зеркало. Он подошел к артефакту и замер, глядя в полные презрения собственные глаза. Он-из-прошлого смотрел на него хуже, чем он сам когда-то на Драко. Растрепанная прическа, мешковатая одежда, очки-велосипеды. Царапины на скулах. Левая рука, уверенно сжимающая хрупкую ладошку. Гарри поднял взгляд на фигуру рядом с его отражением. На растрепанную копну каштановых волос, на грустный и серьезный взгляд таких знакомых глаз, вечный красно-желтый шарф и губы, на которых играла печальная улыбка. Она была там, за стеклом. Там она у него была. Гермиона в отражении сморгнула слезы и попыталась улыбнуться. Она всегда улыбалась, несмотря ни на что. Все время была рядом, помогала, поддерживала, советовала. Была рядом.       Гарри пошевелил рукой, словно пытаясь нащупать теплую ладошку, но пальцы схватили только промозглый воздух. В груди болело так сильно, что казалось, он сейчас упадет прямо здесь. Гарри в отражении переглянулся с Гермионой и медленно сделал шаг назад, после чего замер. И еще шаг.       – Ты забираешь ее, да?       Отражение кивнуло.       – Я... понял. Я уже ухожу.       Прежде, чем покинуть комнату, Гарри еще успел увидеть, как Гермиона в таком знакомом жесте привстала на цыпочки, словно выглядывая его в толпе. Хлопок двери был самым страшным звуком в этой его жизни.