Самое дорогое

      Грюм неторопливо проковылял к своему столу и с некоторым трудом уселся в скрипнувшее кресло.       — Не думал я, что до этого дойдет. Вы, небось, тоже не ожидали, что вас будет учить старый Грозный Глаз, ага?       Слизеринцы, настороженно следящие за преподавателем, сохраняли молчание. Многие здесь если и не имели личных счетов к старику, были наслышаны о его подвигах во время войны.       —Ладно. Я посмотрел заметки предыдущих учителей. Вы хорошо идете по программе. Аврор Дуглас отзывался о вас как о прилежных и послушных учениках.       — Сэр, разрешите спросить? — Дафна подняла руку.       — Гринграсс, да? Спрашивай.       — А почему ушел аврор Дуглас? Он хорошо нас учил, и у него не было объективных причин для ухода.       — Хороший вопрос, девочка. Я думаю, вас не надо учить, что за любым событием есть второе и третье дно, а? Догадаешься сама? Нет? Может, тогда ты ответишь, а, Поттер? Гарри поднялся, и взглянул в глаз Грюму.       — Это из-за Турнира, я думаю. Вы, несмотря на возраст, остаетесь лучшим боевиком Министерства.       — Грубовато лижешь зад, Поттер, — студенты возмущённо зароптали, — Тихо! Но, по сути ты прав. И как связан старый вояка и Турнир, по-твоему?       — Во-первых, волшебник с таким опытом никогда не будет лишним при организации подобного рода мероприятия, а во-вторых, это один из немногих способов натаскать чемпиона Хогвартса, не нарушая правила Турнира.       — Не зря попал к змеям, а, Поттер? Все верно. Именно поэтому мы в этом году изменим программу. Вы уже хорошо разбираетесь, как справиться с большинством того, с чем может столкнуться рядовой волшебник. Так что мы сосредоточимся на том, в чем я разбираюсь. Боевые заклинания и чары. И вы должны запомнить главное: лучший способ избежать вражеского заклинания — не дать противнику наложить его. Сегодня займёмся ознакомлением с основными не смертельными боевыми чарами и способами их нейтрализации. Записывайте: обезоруживающее заклинание…       Первый урок у Грюма прошел гораздо нормальней, чем можно было надеяться. Старик объяснял скупо, но доходчиво, приводил примеры из своего опыта, демонстрировал чары на манекене и действительно учил. Гарри было интересно, как Аластор справлялся с малышней, которая боялась его до дрожи и онемения.       — Ты слишком спокойно проглотил оскорбления, Поттер. Боишься нарваться?       — Малфой, ты не хуже меня знаешь, что старого пса новым трюкам не учат. Он же нас, слизеринцев, ненавидит всей душой. Думаю, отец тебе рассказывал, кто его так разукрасил?       — Розье. Знаешь, я бы и сам не прочь его чем-нибудь приложить.       — Прикладывалка не доросла, Малфой, — Грюм возник рядом словно из ниоткуда, — Розье был хорош. Твой отец и мечтать не может о таком уровне. Поттер, на минуту.       Гарри похлопал закипающего Драко по плечу и поспешил за ковыляющим к своему кабинету Грюмом. Внутри тот добрался до сервиза в шкафу и начаровал кипятка.       — Чай будешь? Что покрепче не предлагаю.       — Чая будет достаточно.       — Вежливый какой. Садись, Поттер. Я, видишь ли, хорошо знал твоих родителей, и никак не мог поверить, что сын Джеймса и Лили оказался на факультете их убийцы. Но, впрочем, в семье не без урода, как говорится.       — Зачем я здесь, профессор? Вряд ли вы просто хотели наговорить мне оскорблений.       Грюм хлебнул чаю, поморщился и плеснул в чашку из фляги.       — Дамблдор мне все рассказал, про тебя и про шлюху Лестрейндж.       — О… Не знал, что вас интересуют мертвые шлюхи.       Старик натурально заржал, расплескивая чай. Слушая неприятный каркающий смех, Гарри напряжённо думал. Аластор, а теперь не было никаких сомнений, что это он, позвал его не просто так. Он зачем-то пытался его разозлить.       — Чувствуется воспитание Блэка. Можешь не лить мне дрянь в уши, я знаю, что сучка жива. Куда она делась, Поттер?! — последнюю фразу он проорал, бешено вращая глазами.       Гарри отхлебнул крепкого чая и уверенно встретил взгляд мракоборца.Если это все, что его интересует, то придется разочаровать старика.       — Я не знаю. Она ушла сразу после первого курса, и больше я о ней не слышал.       — Не врешь? Вижу, что не врешь. Что произошло в Албании? Ты нашел ублюдка?       Поттер задумался. Он мог сейчас и отбрехаться, а мог получить союзника, которого не страшно оставить за спиной.       — Прежде, чем я отвечу… Что рассказал профессор Дамблдор?       — Осторожничаешь, а, Поттер? Ну пускай будет по-твоему. Я знаю, что ты знаешь будущее, хоть и не на йоту не верю в брехню про сны. Знаю что эта блядь Лестрейндж захватила тело магглорожденной девчонки Грейнджер. Знаю, что вы втроём с ней и Блэком два года тому рванули в Албанию, чтобы найти дух этого выблядка Риддла. И там Блэк лишился руки, а Беллатрикс сбежала.       — То есть с официальной версией вы знакомы.       — Послушай меня, мальчишка. Я может и старик, но я не идиот. Альбус решил дать тебе свободу действий, но ещё ни разу это не привело ни к чему хорошему. Тебя нужно держать на коротком поводке, иначе лет через десять мы получим очередного Темного Лорда. Или ты сейчас убедишь меня в обратном.       — Есть хоть какие-то шансы, что эта информация не уйдет дальше директора?       — Я никому не доверяю, Поттер. Никому кроме себя самого и Альбуса. Так что будь добр и уже выкладывай.       — Хорошо, — Гарри вздохнул, — Я на самом деле не видел будущее во сне. Я его прожил. Волдеморт возродился в конце моего четвертого курса, в полной силе. Я был студентом Гриффиндора, если это хоть что-то значит. А потом разразилась война.       — Я знал, — Грюм хохотнул и отхлебнул из фляги, — я знал, что тебе не четырнадцать. Ты двигаешься как человек, успевший повоевать.       — Да. Повоевали мы славно. Первым умер Седрик Диггори. Вы погибли. Сириус погиб. Дамблдор погиб. Снейп погиб. Люпин и Тонкс тоже погибли. Фред Уизли погиб. Мне продолжать?       Аластор, который мрачнел с каждым произнесенным именем, дёрнул щекой и прохрипел:       — Я понял, к чему ты клонишь. Как все… Как все закончилось?       — Я победил Волдеморта. Прямо во дворе взятого штурмом Хогвартса. Завладел Старшей Палочкой. И захотел всё исправить.       — Вот как. И что, считаешь, получилось?       — Ещё не все, но… Сириус на свободе и оправдан, Петтигрю мертв, василиск спокойно спит в Тайной комнате, — на этих словах здоровый глаз Аврора расширился в удивлении, а волшебный провернулся в пол, словно пытаясь разглядеть древнее чудовище, — на чемпионате мира никто не пострадал, не считая инцидента с Тессье. Хогвартс не похож на театр военных действий, а бывшие Пожиратели, во всяком случае, часть из них, присмирели и занялись делом.       — А что крестражи Риддла?       — Вы в курсе?       — Конечно я в курсе. Когда Лестрейндж умерла в камере, а потом Альбус рассказал, что она вселилась в первокурсницу, мы старательно искали любую дрянную магию, которая могла бы это устроить. А получив информацию о дневнике с куском воспоминаний Волдеморта, все стало на свои места. Мы раскрутили Слизнорта на воспоминания, хоть Альбус и не хотел давить на толстяка. Так что мы знаем о крестражах, и о том, что их несколько.       — Из тех, о которых я знаю, остался только один. Собственно дневник, и мне не удалось его отследить, — Гарри рассеянно побарабанил пальцами по столу, — в Албании я избавился от крестража в собственной голове, который остался случайно, в ночь, когда Том убил моих родителей. И, возможно, лишил дух Волдеморта сил или уничтожил его — все-таки адское пламя редко не справляется с уничтожением чего-либо.       — Но до конца ты дело не довел.       — Да, я упустил момент, когда дневник исчез с территории Британии.       Грюм пожевал губами и замолчал. Гарри терпеливо ждал, пока старик переварит полученную информацию. Наконец, он потер подбородок и заговорил.       — Вот что. Ты, конечно, скользкий сукин сын, но это нормально для успевшего повоевать пацана. Если не заиграешься, все у тебя будет отлично. Мне надо подумать обо всем. Иди.       Гарри поднялся из кресла, направляясь к выходу, и всё-таки не удержался от шпильки:       — Нам всем повезло, что в этот раз именно вы будете нас учить. Барти умел приковать внимание, но материал он выбирал своеобразный.       — Крауч? А он-то каким боком?       — Младший. Оборотка и старик-аврор в сундуке позволили ему достаточно легко получить должность.       — Ты закончил? Тогда свободен, — когда дверь за неоднозначным студентом закрылась, Грюм пробормотал себе под нос, — не упустил ведь возможность дёрнуть льва за хвост, паршивец.       Как всегда бывает в начале учебного года, время летело незаметно. Гарри сосредоточился на учебе, которая уже давно не имела никакого отношения к школьной программе. Благо, имея доступ к библиотеке Блэков, допуск в специальную секцию школьной был в общем-то не нужен. Грюм вроде как успокоился, хоть Поттер и понимал, что это временно, но хотя бы с темы Беллатрикс удалось соскочить. Никаких последствий, кроме нескольких тревожных взглядов от Дамблдора не последовало, так что можно сказать, что разговор прошел неплохо и не был такой уж серьезной ошибкой. Сам старик периодически пытался его поддеть, хотя куда большую отдушину он нашел в Малфое. Вспыльчивость Драко сыграла с ним дурную шутку, и уже три занятия к ряду именно Малфой был любимым манекеном для демонстрации нелегальных, не все ещё неприятных заклинаний Грюма. Сам Драко бесился жутко, но, к чести собственной семьи, почти никак этого не показывал.       — Он, конечно, старый маньяк-параноик, — негромко рассказал Драко всем желающим, — но лучшей школы настоящей схватки я сейчас нигде не найду.       — Чувствуется воспитание Поттера, а, Малфой? — Забини насмешливо фыркнул.       — У тебя какие-то проблемы?       — Ну уж нет. С практически личным учеником Грозного Глаза связываться у меня никакого желания.       — Шел бы ты, Блейз. Крэбб, Гойл, как разговор с деканом?       Оба здоровяка, только что вошедшие в гостиную, почти синхронно поежились:       — Обещал оставить на второй год, если завалим хоть один экзамен. Так что мы, э… В библиотеку.       — Олухи, сегодня прибывают делегации Бобатона и Дурмстранга. Вечером сядем, я попробую хотя бы наметить план, чтобы вы подтянули учебу. Серьезно, чем вы вообще занимаетесь все время?       — Да не важно. Спасибо за предложение, но мы попробуем сами.       — Ладно, можете рассчитывать на меня в любом случае. Где уже Поттер?       — А ты не в курсе? — Дафна заложила книгу, которую читала, и подняла взгляд на собеседника, — его вызвали к директору.       — Что-то произошло? — Нотт, к молчаливости которого все привыкли, как и к постоянному присутствию рядом с Гринграсс, имел вид серьезный и озабоченный.       — Тео, это же Поттер. Ему не нужен особый повод, достаточно будет, если директор разнюхал о его предпочтениях в литературе.       — А что не так с его литературой? — Драко выглядел удивлённым.       — Ну, из того, что я видела, Герпий Злостный — просто бульварное чтиво по сравнению с той жутью, которую он обычно листает с расслабленным видом.       — Ну и зачем ему это? Что-то ищет?       — Ты знаешь, у меня возникло ощущение, что он и правда читает это исключительно для развлечения. Знаешь же, что школьную программу он уже осилил, как минимум теорию точно.       — Ну тогда это его дело. Если бы он действительно что-то искал и ему нужна была наша помощь, он бы сказал.       — И то верно. Идём уже?       Гарри с комфортом расположился в гостевом кресле директорского кабинета и выжидающе смотрел на трёх преподавателей перед ним. Этого приглашения он уже заждался, если честно. После разговора с Грюмом попытки перевоспитать или хотя бы получить над ним какой-нибудь контроль были только вопросом времени. Снейп по привычке стоял чуть в стороне с абсолютно безразличным видом. У них с Поттером установился своеобразный нейтралитет, когда стало ясно, что проблем он не вызывает, а в зельеварении достиг собственного потолка. Северус признавал, что сын Лили вполне в состоянии сдать ЖАБА на «превосходно», но серьезным зельеваром ему не стать. Мальчишка хорошо запоминал и анализировал информацию, но чутья ему не хватало, а без этого можно забыть о настоящем мастерстве. Впрочем, сегодня они тут не за этим. Грюм нетерпеливо переминался с ноги на ногу в ожидании Блэка, который, похоже, совсем не торопился. Альбус наконец-то созрел для разговора с Поттером, но что задумал старый друг, аврор не знал. Ему порядком надоели все эти недомолвки, слава Мерлину, сегодня они разберутся, как только явится Сириус, который, к слову, уже изрядно опаздывает.       Сам хозяин кабинета сидел в своем кресле практически в той же позе, что и Поттер, и с таким же спокойным выражением лица, и словно не замечал находящихся в помещении людей, погруженный в свои мысли. Впрочем, как только камин полыхнул зелёным, он подобрался и расплылся в благодушной улыбке:       — Сириус, наконец-то! Рад тебя видеть.       — Здравствуйте, Дамблдор. Снейп, Аластор, — Блэк кивнул присутствующим, подмигнул Гарри и сел в соседнее с ним кресло, — Прошу прощения за опоздание, в департаменте полная неразбериха из-за Турнира.       — Понимаю. Чаю, виски?       — Спасибо за предложение, но я воздержусь — я выскочил буквально на четверть часа.       — Что ж, тогда мы можем приступить к делу. Я бы хотел, чтобы ты прочитал это письмо, — директор отлевитировал Сириусу пергамент.       — От Каркарова? Чего он хочет?       Сириус погрузился в чтение, и Гарри отметил, что крестный здорово изменился. Возможно, новая должность и травма заставили его немного повзрослеть. Остальные хранили молчание, ожидая, пока Блэк дочитает. Поттер внимательно окинул взглядом присутствующих. По внешнему виду Дамблдора и Снейпа было сложно что-то сказать, оба держали лицо идеально. Грюм выглядел более раздраженным, чем обычно. Сириус по мере чтения все сильнее хмурился. Наконец, он отдал письмо директору и спросил:       — Зачем ему это?       — Я думаю, нам следует просветить мистера Поттера в суть письма, прежде, чем мы продолжим обсуждение.       — Да что тут размусоливать?! — Аластор зло притопнул ногой, — этот трусливый пожиратель смерти предложил отменить возрастное ограничение для участников Турнира. Это очень дурно пахнет.       Гарри недоуменно нахмурился. Он прекрасно помнил, что в прошлой жизни Каркаров жутко ярился, когда он стал четвертым чемпионом. Могло ли это быть из-за того, что и тогда он отправлял похожее письмо? И кого он хочет выставить? Он же сделал ставку на Виктора? Значит, дело не в его студентах. Если допустить, что прошлый раз расстройство было наигранным, то…       — Я поэтому здесь? Он считает, что я могу стать чемпионом?       — Вижу, недостатком самомнения вы не страдаете, мистер Поттер, — неожиданно заговоривший Снейп казался ещё более язвительным, чем обычно, — но ваше предположение имеет под собой достаточное основание. Если он хочет вашей смерти, это неплохой шанс.       — Только вот он не знает, что Гарри ни разу не четверокурсник, — Грюм проговорил это так, будто в этом есть его заслуга. Видимо, ненависть к директору Дурмстранга перевесила неприязнь к Поттеру.       — Именно, — Дамблдор медленно кивнул, — именно поэтому я хочу, чтобы мы сейчас сообща приняли решение о возможности участия мистера Поттера в Турнире Трех Волшебников.       Сириус высказался первым:       — Если есть желание, то вперёд, Сохатик, удиви их.       — Объективно говоря, мистер Поттер не только является лучшим студентом Хогвартса, но и трижды имел уникальный опыт столкновения с Темным Лордом. К тому же он представляет мой факультет. Я не возражаю.       — Я против. Извини, малец, но я тебе не доверяю. Ты недоговариваешь, не посвящаешь никого в свои планы, спелся с потаскухой Лестрейндж…       — Потише, Грюм, она все-таки Блэк, — Гарри был на сто процентов уверен, что крестный сказал это только ради него. Братской любовью он к кузине уж точно не пылал.       — Да мне насрать…       — Тихо! Аластор, сейчас не время и не место. Мы тебя услышали. Гарри, я бы хотел услышать твое мнение.       — Спасибо, директор. Учитывая, что все присутствующие здесь более ли менее в курсе моей ситуации, позвольте мне что-то рассказать. В другой вероятности Том использовал Турнир в качестве прелюдии к собственному воскрешению. Ситуация тогда значительно отличалась от нынешней, но я все еще считаю, что он может попробовать провернуть что-то подобное, и прошу всех присутствующих проявить повышенную осторожность. Как вы говорите, профессор Грюм: «Постоянная бдительность!». И я бы не хотел, чтобы как в прошлый раз, погиб кто-то из студентов Хогвартса. Мистер Диггори не перенесет потери сына, а я все еще уверен, что Седрик вполне мог бы стать чемпионом.       — Если не вступишь ты, правильно, Гарри?       — Я думаю, да, директор. Я не знаю, каким именно образом Кубок выбирает претендентов, но я более чем уверен, что у меня больше шансов. Мне искренне жаль, что из-за всего этого Турнир не будет таким безоблачным и справедливым, как всем хотелось бы, но прошлый раз он закончился катастрофой. Я бы хотел попробовать это предотвратить.       — Что же, я вас услышал, и склонен согласиться, тем более, что мадам Максим не имеет ничего против, к моему удивлению. Сегодня за ужином я объявлю новости. Сириус, у твоего департамента не будет проблем?       — Нет, какие проблемы? Кубок — древний артефакт, который всегда выбирает достойнейшего. Когда Гарри выберут чемпионом, вряд ли кто-то сильно удивится, учитывая его репутацию. И уж точно мало кто из младших курсов имеет хотя бы какие-то шансы на участие.       — Отлично. Господа, я думаю, у каждого из нас есть важные дела. Делегации прибывают уже через пару часов, я бы хотел еще кое-что проверить, если вы не против. И, Гарри, — тон директора стал мягче, — Я доверяю тебе и твоим суждениям. Надеюсь, ты не заставишь меня пожалеть об этом.       Грюм недовольно дернул щекой на эти слова, но промолчал.       Гарри продолжал обдумывать результаты этого импровизированного собрания и поведение всех его участников. Дамблдор умудрился его удивить своим доверием и тем, что он специально, видимо для Грюма, акцентировал на этом внимание. Поттера от мыслей не отвлекли ни друзья, ни шумные Уизли, ни промозглый ветер, трепавший мантии выстроившихся на крыльце студентов. Только когда восторженные голоса отметили приближение первой делегации, он вынырнул из мыслей и сосредоточился на происходящем. Карета запряженная золотистыми пегасами-переростками едва разминулась с вершинами деревьев Запретного Леса и с гулким грохотом приземлилась, подскакивая на ухабах, пока не встала достаточно близко к лестнице в Хогвартс. Изящная дверца с гербом из двух скрещенных волшебных палочек открылась, выскочил мальчик-лакей и разложил золотистые ступени. Монументальная мадам Максим с достоинством сошла на землю и направилась прямиком к Дамблдору. Лицо ее расплылось в улыбке. Она подошла и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя.       — Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!       — Дамблёдорр, — произнесла мадам Максим груд­ным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии?       — Спасибо. Я в превосходной форме.       — Мои ученики, — небрежно махнула она назад ог­ромной ручищей.       Гарри перевел взгляд на полтора десятка дрожащих от холода студентов. Из-за мадам Максим рассмотреть всех было невозможно, но какая-то тревога кольнула сознание. Пока директора обменивались любезностями и обсуждали уход за конями, Гарри неожиданно подумал о соплохвостах. Он не брал УЗМС в качестве дополнительного предмета, но только сейчас он осознал забавный факт. Соплохвосты были в лабиринте третьего испытания, и наводили на мысль, что в этот раз применение талантов Хагрида в химерологии и уходе за опасными волшебными тварями было полностью санкционировано и одобрено. Нужно спросить у Сириуса. Уже когда толпа расступилась, чтобы пропустить продрогших бобатонцев в замок, взгляд Поттера зацепился за высокую темноволосую фигуру. Томас Адриан Тессье прибыл в составе Бобатонской делегации. Он прошел, ничем не показывая, что узнал Поттера, и что-то в его походке настораживало. До самого прибытия корабля Дурмстранга Гарри пытался вспомнить, был ли он среди французов в прошлый раз, но, к своему стыду, не смог вспомнить ни одного студента. кроме Флер, в лицо. И даже думосброс не поможет. Он почему-то не работал, когда дело доходило до воспоминаний о прошлой жизни.       Тем временем, студенты услышали странные и громкие хлюпающие звуки в сопровождении нарастающего громыхания, и, наконец, вода в Черном озере закрутилась воронкой, выпуская на поверхность корабль болгар. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Чело­век, шедший первым, был одет в гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам меха.       — Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг?       — Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.       Голос у Каркарова бархатный, с льстивой ноткой. Вы­сокий, худой, как и Дамблдор, но седина короткая, а коз­линая бородка с завитком на конце едва скрывает без­вольный подбородок Подойдя к Дамблдору он взял его руки в свои и крепко тряхнул.       — Старый добрый Хогвартс, — смотрел он, улыба­ясь, на замок. Зубы у него желтоватые, а улыбка не вя­жется с холодным, проницательным взглядом. — Как хорошо снова быть здесь… Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немно­го простыл…       Каркаров поманил одного из учеников, тот подошел. Крупный, с горбинкой нос, густые черные брови… Но взгляд Гарри был прикован к совсем другой фигуре. Восторженно шепчущий что-то про Крама Малфой был полностью проигнорирован. Невысокая фигура в объемной меховой шубе смотрелась бы комично, если бы не властный взгляд, выверенная осанка и ощущаемое в изящной, не смотря ни на что, фигуре чувство собственного достоинства.       Беллатрикс Блэк была здесь.