Кактус

На Сайтаме была яркая дутая куртка. Шапку он натянул до самых бровей. Под его сапогами звучно поскрипывал снег. С точки зрения Соника, который всегда старался быть незаметным и неслышным, и уж точно никогда бы не закрыл шапкой уши, это являлось верхом глупости. Впрочем, этим-то Сайтама его и бесил больше всего – он может позволить себе быть ярким, шумным и глупым, и при этом всегда брать верх. Соник следил за ним вот уже четыре квартала. Тот шёл себе по своим делам со стаканчиком чая в руке и никого не трогал. Хотя Соника не волновало, куда он шёл и трогал ли кого. Он просто был обязан уничтожить Сайтаму своей новой техникой. – Герой Сайтама! – Чёт я опять запамятовал, как тебя… Ты не замёрз? – Не заговаривай мне зубы. Просто умри от моего ниндзято! – Тю. Простудишься. Такой дубак, а ты бегаешь с голой жопой. Гляжу на тебя, и аж в дрожь бросает. То, что Сайтама называл «голой жопой» было костюмом из сверхпрочной и сверхэластичной ткани, обтягивающим, как перчатка, и удобным, как вторая кожа. – Да! – Соник оголил зубы в кровожадной улыбке. – Дрожи от страха! – И продемонстрировал не Погребение под девятью тенями, и даже не под десятью, и вовсе не под сотней. Он взвился Ураганом теней, увлекая Сайтаму в самый центр его воронки. – Я изменился ради тебя. Стал совсем другим. – Чёт не пойму, чего в тебе изменилось… Брови что ль выщипал? Ураган засвистел с новой силой. – Полегче! Если я расплескаю чаёк, я из тебя всю дурь вышибу! – Сайтама сверкнул из-под шапки таким острым, свирепым и прекрасным взглядом, что Соник сразу ринулся на него… …Благословенна зима. Пасть лицом в сугроб гораздо мягче, чем в асфальт. Пожалуй, надо отступить и получше отработать выход из Урагана теней в лобовую атаку. * Соник не считал, что Сайтама накаркал. Соник успешно совмещал в себе невероятную физическую подготовку и не особенно крепкий иммунитет. Сколько он себя помнил, он постоянно чем-то травился. Ну а уж простуда – дело житейское, пустяки. Он не собирался из-за какого там текущего носа и воспалённого горла давать себе послабления. Озноб и ломота в костях и вовсе не считались хоть сколько-нибудь уважительной причиной. Будет особым шиком раскромсать Сайтаму на куски именно в таком состоянии. * – Герой… Соник даже не успел произнести его имени и встретиться с ним глазами, когда начал погружаться в лесное озеро. Сначала над ним, как натянутые струны, блестели солнечные лучи и горячими мазками сновали красные карпы. Но он опускался всё глубже и глубже, озеро становилось всё темнее, он запутывался в тине и не мог ничего сделать. Просто закрыл глаза, когда лопатками коснулся дна. И настала чернота… А потом ему явилась русалка. Лысая, чтоб её черти побрали, русалка! * Соник потёр ступнёй одной ноги о голень другой и обнаружил, что спал в колючих шерстяных носках – чего с ним никогда не случалось. Под толстым одеялом, а вместо боевой «второй кожи» кто-то переодел его во что-то хлопковое и просторное. Соник едва разлепил глаза. Запах куриного бульона. Полки шкафчика ломятся от манги. В браузере ноутбука открыт сайт Ассоциации героев. Незнакомая квартира и два знакомых голоса на кухне: – Разогреем ему, когда проснётся. – Почему мы должны готовить для него, учитель? Он нам одни неприятности доставляет. – Быстрее пойдёт на поправку, быстрее свалит отсюда. – Вы слишком добры. Не пожалейте об этом. – Да брось. Соник услышал шаги и притворился спящим. На лоб легла чужая рука – лёгкая и тёплая. – Ему должно быть лучше. Уже не такой горячий. – Сайтама ещё немного посопел над Соником и встревожился: – Обожди-ка, а чё если он не выздоравливает, а помирает и остывает? – Помрёт, вынесем вперёд ногами, – невозмутимо отозвался Генос. – Эй, чё ты болтаешь? Он всё-таки человек. Соник терпеть не мог таких святош и был уверен, что пофигист Сайтама уж точно не страдает излишним беспокойством о чужих судьбах. Но нет, и он туда же. Сайтама схватил Соника за руку и надавил большим пальцем в середину ладони. – Плохо дело. Пульса-то у пациента нету. – Пульс прощупывается на запястье, учитель. – Да? Точно? – Сайтама сдавил ещё сильнее своими очень тёплыми и очень крепкими руками с очень коротко остриженными ногтями. Соник смутился. «Как я могу проигрывать такому тупице?» Не успел он так подумать, как почувствовал на груди приятную тяжесть. – Кажись, ещё дышит. Сайтама слушал его сердце. На какое-то время Соник действительно забыл, как дышать. Так можно? Такое бывает между людьми? Вернее, Соник-то знал, что такое бывает, но всегда был уверен, что его минуют нежности телячьи. Послышались более грузные шаги. – Я просканировал его. Все физиологические показатели говорят о том, что Сверхзвуковой Соник жив и не спит. Бездыханный «пациент» вскочил, и они с Сайтамой чуть не ударились лбами. – Это у твоих железяк показатели, - прохрипел он и поморщился. – Консервная банка. – Весьма кстати. Давайте лечить его банками, учитель. Это старое и проверенное средство. Так же можно попробовать пиявок и кровопускание. – Зачёт! Не думал, что ты в этом такой шарящий, – восхитился Сайтама. Наброситься бы на Геноса, да только тело совсем не слушалось и ниндзято с сюрикенами не было под рукой. В придачу Соник беспомощно зашёлся лающим кашлем. – Бесполезный ржавый прихвостень. Поговори со мной наедине, когда я буду здоров. – Эй, Слоник, нехорошо обзывать тех, кто тебя пригрел и выхаживает. – Сайтама посмотрел на него в упор, и на дне его глаз зажегся недобрый огонёк, который, к счастью, быстро потух. – Супчик будешь? Соник вытаращился и неожиданно для самого себя выпалил: – Буду! – Совсем не потому, что о нём и правда в жизни никто так не пёкся, что аж в постели принимать пищу предлагал, а просто-напросто из-за зверского голода. – Это ты меня переодел? – спросил он, дождавшись, когда Генос удалится на кухню. – Не. Генос. Я без понятия, как твой водолазный костюм снимать. Соник притих и густо залился румянцем – уже не болезненным, а вполне здоровым. Раньше он не имел ровным счётом никакого представления о том, что такое стеснение, так что в этот день для него было всё в новинку. Он даже не поднял глаза на Геноса, когда тот принёс ему поесть, молча принял тарелку из его рук, нечаянно коснувшись их. И тарелка, и пальцы киборга были жаркими. После деревни ниндзя, где кормили безвкусной и неприглядной баландой, Соник строго придерживался мнения, что кулинария – это искусство, и нужно не просто набивать брюхо, а услаждать все шесть чувств. Однако ж в сколотой миске, в которой ему сейчас подали суп, не было никакой эстетики. – Чё ты уставился, как мышь на крупу? Ешь, а то остынет. Но это сказал Сайтама – виновник его кошмаров и его бессонных ночей. И Соник ел. И если говорить откровенно, он никогда не ел ничего вкуснее. Никогда и ничего. Даже в хороших ресторанах под какое-нибудь своё «Шато бордо» тысяча восемьсот лохматого года. Это и было настоящее эстетство. Чесночный вкус лука-джусая был гармонично уравновешен пресным тофу, вакаме нежно обнимали кусочки свежайшего куриного филе и всё это под обволакивающую музыку специй, смешанных в таких пропорциях, что Соник не мог разобрать её на ноты. Соник ел, Генос разбирал почту, доставленную дронами, Сайтама листал новостную ленту Ассоциации Героев, а за окном снова начался снег. – Я всё равно тебя убью, Сайтама. – Ты уж постарайся как следует. * – Дерьмо! – Соник с закрытыми глазами всадил кунай искусно вырезанному в дереве Сайтаме промеж глаз. – И что эти жалкие герои такого особенного для меня сделали? Всего-то дали немного поесть и поспать. Свин даже не думал повизгивать или похрюкивать в знак поддержки. Он недоверчиво сощурился и смотрел на Соника, раздувая ноздри, будто пытаясь по запаху определить враньё. – Я не вру! Просто… – Соник немного помолчал, рассеянно улыбаясь своим мыслям. – Просто немного недоговариваю.