***
— Я пришёл мириться, — с порога заявил Рамси, когда появился утром в общежитии. Миранда бросила на него краткий взгляд и вернулась к своему прежнему занятию — размеренно водила расчёской по своим длинным волосам. Вайолет тоже была здесь. Повернувшись спиной к двери, перебирала одежду в шкафу: некоторые вещи доставала и бросала на кровать. Рамси хмуро кивнул на её приветствие и тут же позабыл о ней. — Что-то ты даже без цветов в этот раз, — качнув головой, заметила Миранда. Должно быть, специально села вполоборота к нему, чтобы продемонстрировать свою обиду. — Я повторю, если ты плохо слышишь: не извиняться пришёл, а мириться, — нажимая на слова, заявил Рамси. Привычная усмешка скользнула по губам и он шагнул в комнату. Остановился за спиной Миранды и легко провёл ладонью по её волосам. — Ты всё спутаешь! — тут же воскликнула она. — Какая разница, — Рамси наклонился к ней и шепнул на ухо: — Неужели ты совсем не скучала по мне? Вайолет деловито перебирала вещи и, перехватив свои светлые волосы резинкой, вытащила из-за шкафа гладильную доску — жёлтую в синий цветочек. — Мы не одни, вообще-то, — шёпотом сказала Миранда и стрельнула глазами в сторону соседки. Вайолет разложила хлопковую кремовую блузку на доске и демонстративно воткнула утюг в розетку. — Что это вы на меня уставились? Сами выметайтесь. На улице тепло. Вы же там разговаривать собрались, так что вперёд, — взмахнув руками и широко улыбнувшись, произнесла она. — И я уже включила утюг, так что пути назад нет, — добавила она чуть тише. Миранда отвернулась к окну и задумчиво кусала губы. — Хорошо. Мы уйдём, — недовольно бросила она. — На улице подожду, — сказал Рамси и направился к выходу. Миранда собиралась целую вечность. Может, чтобы его позлить? Рамси бродил по ступенькам вдоль входа в общежитие и нетерпеливо поглядывал на двери. Успел выкурить две сигареты и прослушать половину альбома «Mutter» в плеере, когда Миранда соизволила выйти на улицу. Её короткое лимонное платье трепетало на ветру, словно сорванный с дерева осенний лист. Они молча двинулись вдоль аллеи. Рамси не мог понять так ли она холодна, как хочет казаться. Может, притворяется, а может, забила себе голову чепухой. Рамси ведь был честен: она прекрасно знала, что он любит другую. И разве он виноват, что она вообразила что-то иное? — Тебе не идёт это выражение лица, — заявил Рамси, остановив её жестом. Миранда лишь фыркнула и, подобрав подол платья, уселась на ближайшую скамейку. Рамси склонился над ней и упёрся руками в светлую деревянную спинку. Усмехнулся, хоть было вовсе не весело, и, склонив голову набок, наблюдал за ней. Она знала на что шла, так почему же требовала от него чего-то другого? Миранда скрестила руки на груди и глядела в сторону. — Ты очень обидел меня вчера, — минуту спустя сообщила она. — Я должен был соврать? Миранда вскинула голову, так что волосы разлетелись, и горько усмехнулась, поймав его холодный взгляд. — Я беременна. — Что?.. — Рамси выпрямился и тряхнул головой, думая, что ослышался. — У нас будет ребёнок, — ещё тише повторила Миранда и, опустив глаза, теребила пальцами подол своего платья. Тишина стала такой звонкой, казалось даже, что утренние птицы прервали свой щебет. Где-то вдалеке шумели машины и слышался цокот копыт маленького пони, катающего детей по парку. Рамси отвернулся и закурил. Руки дрогнули и сигарета упала на землю. Он чертыхнулся и поднял её. Миранда настороженно наблюдала за ним. Демонстративно кашлянула и отмахнулась от табачного дыма. — Ты уверена? — спросил, в конце концов, Рамси и опустился на другой край скамейки. — Я делала тест. Несколько, — поникшим голосом ответила Миранда. Рамси дёрнул головой, откинув тёмную чёлку со лба, и сплюнул на землю. — Охуенно! Они снова замолчали, отвернувшись друг от друга. Рамси, закинув ногу на ногу, нервно покачивал ботинком в воздухе. Миранда комкала в руках носовой платок, который выудила из кармана своей белой куртки. — Как так вышло? — Рамси понятия не имел, что же сказать. Брякнул первое, что пришло на ум, и, кажется, неудачно. — А ты как будто не знаешь! — тут же огрызнулась Миранда. Рамси взглянул на неё и понял, что она готова расплакаться. — Мы не всегда были аккуратными. Да, Господи! Ты почти всё время был пьян! — воскликнула она и взмахнула руками. — Наверное, это случилось на весенних каникулах, когда Вайолет уезжала домой. А, может, ещё раньше. Я не знаю! Рамси вздохнул и опустил голову. — Твою ж мать! Ладно, хорошо. Я был пьяный, а ты-то какого хрена не думала?! — повысил голос он. Миранда почему-то не стала возмущаться, а лишь опустила голову, и распущенные волосы упали вниз. Рамси слышал, что она плачет. И понятия не имел, что делать в такой ситуации. Поднялся и положил ей руки на плечи. — Ладно, не реви. Это действует на нервы, — как ни странно, эта фраза вовсе не помогла ей успокоиться. Рамси, стиснул зубы, а после сделал глубокий вдох и обнял её. — Согласен: мы оба накосячили, — признал он в итоге. Миранда, как ни странно, быстро утихла и приникла к нему. — Ты не рад, я так понимаю? — спросила она, обращаясь к кому-то из группы «Rammstein», портрет которых как раз был изображён на толстовке. — А ты типа рада? — едко заметил Рамси, грубовато проведя ладонью по её мокрым щекам. Миранда вздохнула и откинула волосы назад. — Теперь уже некуда деваться. Глядя на посыпанную гравием дорожку, Рамси подумал, что она рассматривает только один вариант. — Есть. Миранда удивлённо распахнула глаза и приоткрыла рот. — Это, вообще-то, наш ребёнок и он живой! Я не буду делать аборт. — Это даже ещё не ребёнок, а просто набор клеток. — Ты серьёзно мне это предлагаешь? Настолько я тебе безразлична?! — вспыхнула Миранда и рывком поднялась на ноги. — Тебе просто стоит подумать над этим, — бросил Рамси и отступил назад. — И мне тоже надо подумать, — развернулся и быстрым шагом двинулся прочь. — Ты вернёшься хотя бы? — услышал он растерянный окрик. — Вернусь.***
Глупая маленькая девочка! Неужели она не понимает, что этот ребёнок никому не нужен? Рамси со злости пнул урну, подвернувшуюся на пути, ругаясь сквозь зубы, шагал куда глаза глядят. Он прекрасно знал, каково это быть ненужным ребёнком. Дети раздражали, и он старался обходить их стороной. Они были слишком громкими, постоянно всё ломали и мешались под ногами. От детей одни неприятности. Рамси в принципе не задумывался о том, хотел бы он когда-нибудь своего ребёнка. Скорее всего нет. Дети глупые и ужасно прилипчивые. Он понятия не имел, как обращаться с ребёнком. Он ведь должен вырасти нормальным человеком, а Рамси слабо представлял себе, как должна выглядеть нормальная семья. Честно говоря, его вообще пугала перспектива завести ребёнка даже в каком-то далёком будущем, не говоря уж о настоящем времени. Он знал, как делать «не надо», а вот как «надо», понятия не имел. Мать полностью игнорировала его, отец дрессировал как циркового зверя, и Рамси хорошо понимал, что так семья выглядеть не должна. А вот как должна? Надо заботиться друг о друге, как Джон и Дени, вот только у него это плохо получалось. И к тому же Рамси ведь не любил Миранду. Как можно жить с тем, кого ты не любишь? С ней было хорошо, с ней было весело, но этого явно недостаточно, чтобы построить семью. Злость сменилась растерянностью и опустошающей тоской. Совсем не хотелось такой жизни: безрадостной и бесперспективной. Рамси просто не представлял себе совместное будущее с Мирандой, а уж тем более с этим ребёнком, которого он не хотел. А потом таблетки начали действовать и всё стало безразлично, только вот ужасно клонило в сон. Рамси решил даже прилечь на скамейку, но всё-таки одумался и с трудом набрал номер брата. Сложно было сосредоточиться, так как дисплей телефона расплывался перед глазами.***
Рамси проснулся, когда за окном уже стемнело. Отправился на кухню, чтобы выпить воды и столкнулся с хмурым взглядом брата, который смаковал какой-то ароматный ягодный чай, сидя за обеденным столом. — Ты меня на тот свет сведёшь, честное слово. Доктор сказал по одной таблетке. Зачем ты столько выпил? — Волновался, думал, что не подействовало, — опустив глаза, признался Рамси. Он всё ещё чувствовал себя сонным и заторможенным. — Я не хотел неприятностей, правда. Джон поднялся и заварил ему крепкий чёрный чай, подвинул большую кружку с изображением толстого рыжего кота из мультика. Рамси сел на стул и опустил голову. — Давай будем следовать рецепту, пожалуйста, — попросил Джон. — Это же не конфеты, а таблетки — их нельзя есть горстями. Ты ведь уже взрослый и должен сам это понимать. — Да. Должен, — Рамси повернулся к брату и выдавил неловкую улыбку, отхлебнул чай и бросил взгляд в окно за которым сияла неоном круглая крыша кинотеатра. — Так что случилось? — деликатно спросил Джон и отодвинул в сторону расписанную сиреневыми цветочками фарфоровую вазочку с печеньем. — Ну… с Мирандой поссорились немного. Я психанул вот и всё, — Рамси, конечно, не собирался рассказывать брату подробности. Он ещё сам не мог осознать того, что произошло. Тем более, это касается только их с Мирандой. — Из-за чего поссорились? — мягко спросил Джон. — Это уже в прошлом. Джон помолчал, разгладил белую кружевную скатерть и поднялся из-за стола. — Знаешь что, может быть, пригласишь Миранду в гости в следующие выходные? Мне бы хотелось с ней познакомиться, да и Дени тоже спрашивала, что за таинственная девушка у тебя. Я настаиваю. Рамси растерялся: сейчас точно не самый удачный момент для знакомства с родственниками. — Можно мне не сейчас это решить? Вдруг она занята в выходные, я ещё не знаю. — Я думаю, можно найти немного времени. Хорошо, Рамси? — Джон умел быть мягким и настойчивым одновременно. Рамси склонил голову. — Мы постараемся.***
Конечно же, Рамси и не подумал сообщать Миранде о приглашении. Он и раньше не очень-то был уверен в том, что хочет знакомить свою девушку с родственниками, а в сложившейся ситуации тем более сомневался, что это хорошая затея. Мало ли Миранде придёт в голову озвучить своё «интересное положение» при них. Для начала следовало самому принять какое-то решение. Первые два дня в колледже они просто игнорировали друг друга. Миранда наверняка ждала от него каких-то действий, только вот Рамси понимал, что в этот раз просто цветами всё не уладить. Вообще уже ничего не уладить. Он кое-как справлялся с повседневными обязанностями, а мысли всё время витали где-то в другом месте. В итоге, к концу третьего дня Рамси решил, что надо хоть с кем-то поделиться своей проблемой. Он даже не стал заходить домой после занятий, хотел просто прогуляться пешком по центру. С Теоном они договорились встретиться на Трафальгарской площади в четыре часа дня, и тот, как и следовало ожидать, опоздал. Рамси долго созерцал бронзовых львов и бродил вокруг фонтанов. — На последней паре задержали. И автобус ушёл прямо передо мной, — Теон прислонился спиной к каменному постаменту и закурил. Рамси хмуро кивнул. — Ну, естественно. Я сразу подумал, что ты не при чём, просто обстоятельства так сложились, — одарил его саркастичной усмешкой. Теон изобразил виноватую улыбку и развёл руками. Они отправились в пиццерию на углу и с трудом отыскали свободный столик. После учёбы, конечно же, зверски хотелось жрать. — Я нашёл новую работу, — сообщил Теон, откусив кусок пиццы с ветчиной и грибами. — На автомойке. Там хорошо платят, — пояснил он с набитым ртом и хлебнул газировки из высокого стеклянного стакана. — Тебе нравится? — спросил Рамси, скользнув взглядом по довольному лицу друга. Сейчас хотелось отвлечься и поговорить о чём-то не связанном с его раздробленным внутренним миром. — Более или менее. Зарплата нравится, деньги каждый день дают, а работа… Жить можно. Я хочу накопить немного, чтобы летом поехать куда-нибудь с Сансой. И папа не будет возникать, что опять трясу с него деньги, — чуть тише добавил Теон. Рамси усмехнулся и кивнул. — Молоток! — последовал примеру друга и выкинул трубочку из стакана, допил остатки газировки. — Нет, правда, Санса, наверное, в восторге, — заявил он после того, как они скинулись по счёту. — Я пока не говорил. Это сюрприз, — заулыбался Теон. Рамси помнил его воздушную девочку-фею. Они виделись пару раз у Теона дома. Однажды даже ходили втроём в музей. Он и Миранду хотел позвать, да только к той родители приезжали, и она не смогла пойти. Санса выглядела какой-то слишком нереальной для этого мира. Точнее для того мира, к которому он привык — этакая капризная принцесса, на которую дунь — рассыплется. Однако Теон её обожал, и Рамси был рад за друга. Что-то общее с Сансой у них всё-таки нашлось: они оба любили себя, и, как ни странно, друг друга, кажется, тоже. Они вышли на улицу, и Теон предложил взять по пиву. Тёплый апрельский вечер располагал к долгим прогулкам и задушевным беседам. Рамси помотал головой. — Мне нельзя из-за колёс. Теон печально вздохнул и, облокотившись на парапет набережной, плюнул вниз. — Жаль. Ну ладно, я тогда тоже не буду из солидарности, — он, конечно, уже был в курсе их ночного похода с Мирандой в заброшенную психушку. Рамси всё рассказал по телефону. Рамси проводил взглядом отплывающий от причала прогулочный катер и мельком подумал, что водные круизы в это время года всё-таки не очень актуальны. У воды становилось зябко, прохладный ветер дул в лицо и трепал волосы, да и солнце уже не пригревало так, как с утра. — Давай кофе возьмём, — предложил Рамси и застегнул куртку. — А нет, кофе тоже нельзя, — досадливо цокнул он. Теон кивнул и в итоге они купили молочные коктейли. — Как какие-то малолетки, — разочарованно озвучил он. Рамси проигнорировал его реплику и равнодушно пожал плечами. Чуть позже они устроились на лавке в маленьком круглом дворике, окружённом цветущими жёлтыми акациями. Из окна, расположенного на втором этаже, доносилась бодрая музыка: похоже, за тёмно-синими бархатными шторами обитал фанат «Red Hot Chilli Peppers». Теон бросил недовольный взгляд в сторону окна и, одёрнув свою оранжевую куртку, плюхнулся на лавку. Рамси отогнул ветку акации, которая так и норовила вцепиться в волосы, и тяжело вздохнул. — У меня большие проблемы. Теон молча уставился на него в ожидании подробностей и отпил молочный коктейль. — Миранда беременна, — траурным тоном сообщил Рамси. Теон аж поперхнулся и поставил стакан на скамейку. — Бля-а-а-адь… — протянул он, после того как прокашлялся. — Ага, — Рамси дружески саданул его по спине и уставился под ноги. На асфальт упали первые капли дождя, но под живой крышей, что образовывали кусты акаций, оказалось вполне комфортно: ветер был тише, да и дождь пока не ощущался. — И что теперь? — выдержав долгую паузу, спросил Теон. — Без понятия. Я предложил ей сделать аборт. Она отказалась, — безэмоционально поведал Рамси. — Какой-то ты слишком спокойный, — растеряно отметил Теон. — Ага. Это колёса, — Рамси отопнул пивную пробку, что валялась под ногами, и равнодушно глядел, как барабанят капли дождя по жёлтой крыше детской песочницы, что располагалась как раз неподалёку от их укрытия. — Сочувствую, — поразмыслив, сказал Теон. — Да. — Что ты думаешь делать? А её предки в курсе? Скажешь Джону? — зачастил Теон и, наклонившись, заглянул Рамси в лицо. — Нет. Я вообще не знаю, что делать. И ты никому болтай. Теон сурово кивнул и поджал губы. — Само собой. Рамси одарил его подозрительным взглядом и, выпрямившись, откинулся на спинку скамьи. — Может, это не твой ребёнок? — предположил Теон, закурив. — Ну, знаешь, может, она ещё с кем-то тусила. Рамси лишь усмехнулся и тоже достал сигареты. — Ты прямо как мой отец. Он бы точно сказал что-то подобное. Теон виновато опустил глаза. — Я просто хотел помочь. Не твой ребёнок — не твои проблемы. — Вряд ли мне так повезёт. Остаток встречи прошёл в трагическом молчании. Теон поначалу пытался шутить, но выходило у него неважно. Дождь усилился, и пришлось покинуть ставшее уже негодным укрытие. Они распрощались на остановке, и Теон, махнув рукой, побежал к метро. Рамси вернулся домой, когда на улице уже стемнело. Скинул мокрую куртку и поспешил на кухню, чтобы согреться горячим чаем. Пытался читать учебник по зоологии, но сосредоточиться удавалось с трудом. Кажется, он так и заснул с книжкой в руках, так как поутру она обнаружилась на полу рядом с кроватью.***
В четверг после занятий Рамси остановил Миранду в вестибюле. Та упрямо вздёрнула подбородок и встретилась с ним взглядом: старалась выглядеть уверенно, хотя её напряжённая поза выдавала беспокойство. Она промолчала и даже не оттолкнула, когда он застегнул молнию на её куртке и взял за руку. Судя по нетерпеливым взглядам, которые то и дело бросала в его сторону Миранда, ей хотелось узнать, куда же он её тащит. Впрочем, вопросов она не задавала, наверное из гордости, а может, всё ещё злилась за то, что ушёл тогда. Они вновь оказались на крыше, залитой тёплым солнечными лучами. Рамси организовал стол и стулья из старых коробок, что хранились на чердаке. Разлил по пластиковым кружкам горячий чай из термоса и поставил на высокую коробку блюдо с канапе и пирожными. Раным-рано сегодня поднялся, чтобы организовать сюрприз. Миранда сразу же оттаяла, увидев импровизированный стол. — Это очень мило, — заулыбалась она. Рамси кивнул. После вновь спустился на чердак и притащил букет из трёх разноцветных гербер: жёлтой, оранжевой и красной. — Очень красивые цветы. Спасибо, — Миранда приняла букет и благодарно повисла у него на шее. — Да. Они забавные, — согласился Рамси. — Садись, чай остынет. Ели они в молчании, наслаждаясь видами вечернего города. Где-то вдали звенели колокола, должно быть, в соборе святого Павла началась вечерняя служба. Отсюда виденелся его золотой купол, который на прощание ласкало лучами закатное солнце. — Так что ты решила? — Рамси не стал ждать слишком долго и глядел, как гуляющий по крыше ветер развевает волосы Миранды. Солнце светило в глаза, и он не видел выражение её лица, лишь тёмный силуэт на фоне блестящих окон соседнего дома. — Ничего не поменялось. Я по-прежнему беременна и не собираюсь делать аборт, — резко заявила она. — Что ж, я так и думал, — вздохнул Рамси и допил остатки остывшего чая. — Ты не хочешь быть со мной? — растерянно спросила Миранда и в голосе её проскользнула грустная нота. — Я буду рядом, — негромко ответил Рамси, поднялся и подошёл ближе, взял её за руки и согрел дыханием её ледяные ладони. — Здесь уже холодно, пойдём вниз. Миранда послушно последовала за ним. На чердаке стало совсем темно, и Рамси отыскал за кипой перевязанных бечёвкой книг туристический фонарь на солнечной батарейке. Он светил ярко — лучше настольной лампы — успел зарядиться за пару прошедших дней. Они опустились на пыльный пол напротив тёплого жёлтого светильника. Рамси прислонился спиной к высокой деревянной балке, а Миранда приникла к нему, он притянул её поближе, сцепил руки в замок на её животе. Он понятия не имел, о чём сейчас говорить, да и не был готов, если честно, вести беседы о будущем. Может, Миранда уловила его настроение, а, может, сама устала от ругани, поэтому перешла на совсем отвлечённую тему. — Когда я была маленькой, мы с папой часто ходили в походы. У нас есть старая палатка (до сих пор хранится где-то в сарае) — мама её зашивала, наверное, раз сто, но папа никак не хотел покупать новую: говорил, что привык к этой. И вот мы ставили эту палатку, разводили костёр и смотрели на звёзды. Папа рассказывал про созвездия и ещё всякие истории из фантастических книжек. Было немного жутковато, но всё равно интересно. И я всегда думала, что если эти монстры, о которых он говорит, появятся, то папа меня спасёт. Знаешь, в детстве же всегда кажется, что родители могут всё. У нас есть такой же фонарь, не совсем такой, но похожий, — Миранда так живо рассказывала, словно и они сейчас оказались в этом таинственном ночном лесу. Она даже передёрнула плечами, когда говорила о монстрах. Рамси молчал: не хотелось вспоминать о своём детстве. Миранда, тем временем, продолжила: — Однажды я просто поняла, что папа всегда хотел чего-то большего от жизни. Он ведь любит фантастику, потому что когда-то мечтал заниматься чем-то по-настоящему интересным, а не развозить каждый день хлеб, — в её голосе проскользнула грустная нота, и она сделала паузу. — Дедушка умер, когда папе исполнилось шестнадцать, и ему пришлось помогать бабушке с младшим братом и сестрой. Он устроился на работу, а потом так и не закончил колледж. Наверное, папа хотел, чтобы хотя бы я добилась чего-то в жизни. Он так радовался, когда я сказала, что хочу учиться в Лондоне. И он всегда меня поддерживал, даже в детстве, когда я мечтала стать актрисой, говорил, что у меня всё получится. Ездил в город, чтобы купить мне лучшее платье для школьного бала. Он замечательный, но, наверное, я тебя уже утомила? — Нет. Тебе повезло с отцом, — Рамси искренне удивился, что такие отношения с родителями бывают в жизни. Это казалось чем-то невероятным — какой-то сказкой. — А мать? Какая она? — Она всегда старалась быть строгой, считала, что папа меня слишком балует. Она не плохая — просто с ней сложно найти общий язык. Она говорила, что девочка должна быть маленькой леди, а не сорванцом, который носится с мальчишками по дворам и пугает чужих уток. Я же не виновата, что с мальчишками интереснее! Им нужна была медсестра, когда они играли в войнушку — так меня и взяли в компанию, — улыбнулась Миранда. По её лицу пробежали оранжевые блики от фонаря. — Тебе вообще интересно? — задрав голову вверх, спросила она. Рамси шевельнулся, пытаясь принять более удобную позу. — Да. Я не сплю — слушаю. Миранда тоже недовольно поёрзала. — Потише! — невольно зашипел Рамси. — Все рёбра мне пересчитала своими локтями. — Прости, — Миранда приподнялась и легко коснулась его губ, а затем снова склонила голову ему на плечо и вернулась к своему рассказу: — Мальчишки даже устроили мне посвящение. Надо было обогнать Томми на велике: огромный круг через всю деревню! И у меня получилось. Переплыть реку. Ну, это тоже легко, и сбить яблоко из рогатки в саду миссис Джонсон. Я смогла с первого раза, в отличие от Тэда. Вот так, — гордо заявила она. — О, да ты просто фантастическая девушка! Уделала всех пацанов. Серьёзно, ты молодец. А что, сейчас? Ты общаешься с ними? — Рамси рад был поддержать беседу. Хотелось хотя бы сейчас не думать о том, что ждёт их дальше. Насладиться этим коротким, тёплым вечером и примирением. — Неужели ты ревнуешь? — Миранда отстранилась и обернулась, чтобы заглянуть ему в лицо. — Нет. Просто так спросил, — честно ответил Рамси. — В средней школе Кристофер и Стив уехали, а с Томом и Тедом как-то стало уже не то. Мы просто выросли, и у нас поменялись интересы. Я не жалею, зато было весело, — Миранда чуть помолчала, а после поднялась и принесла термос с остатками чая. — Расскажи что-нибудь про себя. Про своё детство, — попросила она, разлив чай в пластиковые кружки. Себе взяла зелёную, а Рамси протянула оранжевую. — Я не хочу об этом говорить, — резче, чем хотел бы, отреагировал Рамси. — Хотя бы о своих друзьях расскажи. Наверняка было что-то интересное. С кем ты общался в детстве? — Миранда ободряюще улыбалась и не сводила с него глаз. — У меня не было друзей. Миранда, кажется, удивилась, а, может, просто ему не поверила. Рамси даже решил, что испортил ей настроение, но в самом деле, беседовать о своём детстве вовсе не хотелось — это последняя тема, которой он решил бы коснуться. Всё равно, что ковырять старые раны — не болит, пока не трогаешь. К тому же, он считал, что Миранда и так знает более, чем достаточно. Она взяла его за руку и задрав рукав куртки взглянула на часы. «Весёлый Роджер» на циферблате отстукал без четверти полночь. — Уже поздно, — отстранёно заметила Миранда. — Проводить тебя? — Рамси понял, что сейчас абсолютно лень подниматься и тащиться на холодную улицу. Потянулся и сел прямо. Миранда покачала головой. — Я хочу остаться с тобой. — Здесь? — удивлённо спросил он. — Где угодно. Правда, здесь очень мило, — заявила Миранда с лёгкой улыбкой. — Будет холодно и твёрдо. Здесь даже одеяла нет. — Ничего. Я знаю один способ согреться. Рамси усмехнулся и прижал её к себе. Эта девчонка умела удивлять. Он сбросил на пол куртку и толстовку, а Миранда помогла ему избавиться от футболки. Её ловкие пальчики шутя справились с пряжкой ремня. — Ты такой горячий, — выдохнула она ему в губы. — Смотри, не обожгись, — наклонившись, шепнул ей на ухо Рамси. Оставил мокрый поцелуй на шее. Стянул с неё платье и остановился на миг, любуясь её обнажённым телом. Провёл кончиками пальцев по выступающим рёбрам, словно по клавишам музыкального инструмента. Расстегнул чёрный кружевной лифчик и мягко коснулся губами высокой груди. Миранда выдохнула, прикусив губу, и он понял, что ей это понравилось. Продолжил изучать руками её тело. Миранда отвечала жаркими поцелуями, чуткими прикосновениями, от которых сердце ускоряло свой ритм. За чердачным окном барабанил дождь, но для них звучала совсем другая мелодия — огненная и страстная — одна на двоих. Старый рояль стал участником их небольшого эксперимента — полем битвы двух разгорячённых тел. После каждый отыскал на полу свою одежду, а плотные вишнёвые портьеры оказались безжалостно сброшены с рояля: послужили и одеялом и простынёй, распластавшись на скрипучих половицах. В эту ночь они больше не говорили ни о чём важном. Оба устали от ссор и разлуки. Рамси не знал, о чём думает Миранда, но благодарен был за это тепло и молчание. Она заснула, положив голову ему на грудь, а Рамси рассеянно перебирал её волосы и думал, что теперь уже нет пути назад.