Самозванка: честно и беспристрастно (нет).

- Артемий, Артемий, я знаю, что Исидор наказал тебе сохранить детей для процветания города. Найдется ли мне место среди твоих приближенных, если я перестану быть Чумой?       Гаруспик застыл, словно даже не дышит. Смотрит в одну точку, думает, наверное. Клару предупреждали, что младший Бурах столь же груб, сколь и могуч, и ей страшно от того, как его огромное тело вдруг начинает сотрясаться со страшной силой, а вслед за ним и воздух - это Артемий хохочет. Нет, и не хохочет даже - он то кричит, то ржет, то хрюкает, а то и переходит на хрип. Что ж, у сильных мира сего свои причуды, и если от них зависит твоя новая судьба - терпи, девочка.       Терять уже все равно больше нечего: вердикт Крысиного Пророка, переданный Бурахом, прозвучал яснее ясного: она, Клара - девочка-чума. Сомнений нет. Он сказал, и все слышали: истинный менху, он раскрыл по нужной линии главное и отсек его, извлек наружу. Кто же виноват, что достать ему пришлось не чистое сердце чудотворницы, но сгнившую в оковах лжи о неосуществимом чуде тайную природу болезни, охватившей город?       С тех пор земля у Клары ушла из-под ног. А может быть, что и наоборот - в ноги. Неизменным оставалось лишь одно: убивать город Клара не хотела. Вопреки всему услышанному за короткое время ее пребывания здесь, это место она полюбила целиком и полностью: эту реку, запах степных трав, причудливую архитектуру и детские забавы. Полюбила слабую Катерину, безумного в своей справедливости Александра, озлобленную Оспину, боязливую Лару, умную Юлию, верного Стаха. Да, не все люди были к ней добры и не все ей полюбились - вот завистливую Анну она бы наказала, да только ее вины в трагедии города не было. Коварный Гриф был зол, но что с того, если и не он пробудил в сердце Земли дух болезни? Возможно, что виноваты были они все и разом, вот только на них держался город. Что теперь? Обвинить всех и оставить город беззащитным перед Инквизитором? Отдать его на растерзание... Получается, себе? Нет, нет!       Чтобы защитить тех, кто стали дороги, придется перестать выдумывать сестру и признать, что всем была она одна: и спасением, и ужасом. И делать с этим тоже что-то нужно, причем на этот раз - ей самой. Не идти на поводу у Александра, не слушать Катерину...       Клара хотела спасти жизни, а не отнимать - но ее судьба оказалась то ли выдуманной, то ли украденной. Значит, предстояло совершить еще одну кражу и стать обычной горожанкой - не святой и не Шабнак - и сдаться на милость другим врачам. Она знала, что Бакалавр болезнь не победит, но лишь оставит ее без добычи - оставался Гаруспик, способный отсечь самый корень распространения заразы. Если держаться его, то можно стать другой... - Знаю, тебе смешно, Гаруспик, но не пойми это как уловку: однажды Капелла сказала мне, что роли Хозяйки и святой не могут быть воплощены во мне одной. Но святая оказалась и чудотворницей, и карателем, а я так не хочу. Не хочу, чем угодно клянусь, веришь?! Кажется, успокоился. - Слушай, Клара, вот шла бы ты лучше... К тому, кто тебя надоумил. Я и сам не понимаю сейчас ничего. Ведь не твое же имя в тавро? - Тавро? - Ну а про наследство Исидора тебе кто сказал - Оспина никак? Ай-да девка, хороша, наворотила! - Оспина мне рассказала, врать не буду. - Да червю ясно, что не врешь, я не к тому. Отец о тебе ничего не знал и сохранить не просил, смекаешь, шапчонка красная? Что с тобой делать - без понятия. Ступай к Капелле, может, она чего сообразит - это у нее все планы и роли на десятилетия вперед расписаны, не у меня. Столкуйтесь там, а я уж как-нибудь смирюсь с тобой. Куда еще тебя девать, не к Каиным же... Прибьют и рады будут - Чуму казнить. И это... У Влада старшего еды попроси, скажи, что от меня, а то смотреть на твои кости страшно. Ему, пожалуй, тоже... А я потом вас навещу, как с делами управлюсь. - Хорошо, Гаруспик, я все исполню в точности, - Клара быстро разворачивается в сторону города: нужно скорее бежать к Виктории, пока он не передумал, а то до чего додумается? - А хотя обожди. Вертайся, крошка. У тебя руки две и место в карманах вроде есть. Поможешь? - Что тебе нужно, я все... - Да не трясись ты так. Травы будем собирать. Только сразу скажу: я к червю одному пойду органы на твирь выменивать, не убоишься? - Не убоюсь. - А если заразу подхватишь - кашу мертвую есть будешь? Учти, я приверед не держу. - Буду... *** - У тебя руки еще тоньше моих, - улыбается Капелла, -но это ничего. Зато подойдут пока мои старые платья. Как город оправится, Катерина с Александром тебе новые подарят. Только не черные: Катерина это любит, а тебе нельзя, совсем нельзя, так ей и скажи... - Это если они меня обратно примут, - Клара пытается спрятать за невинным смехом грусть, но смешки всё равно выходят немного отрывистыми, грубоватыми. - Что ты? Примут! Катерина - не полноправная Хозяйка, но даже она видит: в тебе есть та сила, которой светилась и моя милая мать. Хозяйкой Земли ты, конечно, не станешь, это Мишкина доля, но твой супруг унаследует от Александра власть меча: под началом Хана он будет под его началом защищать город. - Но я не покидала Многогранник добровольно, Капелла - я там просто не была! Почему ты готова доверить мне частичку власти, несмотря на то, что я не отвергла вечное детство? - Ты сделала это иначе: пощадила наш город, сохранив своих приближенных и отрекшись от своей природы - нам не найти лучшего судьи! Твоей силой станет серебро - цвет удачи и чуда. Я знаю, Клара, так и будет. Когда младшая Ольгимская так мягко и спокойно говорит о судьбе города, ей хочется верить. Вот как она, оказывается, властвует над детьми... - Клара, милая, а что ты думаешь о нашем Полководце? Может, попросим его остаться, когда город будет спасен? - Капелла! - Если не попросишь ты - это сделаю я. Для тебя.