Призрачная власть стереотипов и убеждений

После незаметно пролетевших выходных наконец-таки наступил понедельник. Денёк был немного пасмурный, но приятный: солнце не обжигало и не слепило глаза. Около автобуса №3 стояла, рассыпавшись на отдельные небольшие кучки, толпа народу. Один лишь Бьякуя держался отдельно, незаметно наблюдая за всеми со стороны. Волосы его были распущены, а одет он был в ту же самую одежду, в которой первый день бегал в магазин. На одном плече он держал свой рюкзак, а на втором – рюкзак Рукии, который отобрал у неё по дороге в школу. Рукия же стояла в одной кучке со своими друзьями и оживлённо беседовала, постоянно улыбаясь. Девушка была одета не как обычно: в поход платье не напялишь. Перед поездкой она хорошенько поковырялась у себя в шкафу и нашла там свободную белую футболку, совсем не облегающую, но сшитую по талии, обыкновенные светло-серые джинсы, кеды и чёрно-белую толстовку с какими-то узорами, похожими на буквы. Такой стиль одежды очень шёл маленькой Рукии: он больше соответствовал её характеру бунтаря и пострела. Ветер изредка колыхал её красивые чёрные волосы, которые впоследствии падали на лицо, отчего ей приходилось убирать их рукой, которую было почти не видно из-за длинного рукава. В эти моменты она казалась особенно милой, и Бьякуя всё не мог налюбоваться ею. Но вот время подошло к десяти утра и всех попросили занять места в автобусе. Бьякуя сел один и был уверен, что к нему никто не подсядет. Ичиго сидел с Рукией немного впереди от него, за ними устроились Чад и Исида, а Тацки и Иноуэ уселись где-то в хвосте. Автобус ехал до источников часа полтора. Всё это время Кучики-старший читал какую-то книгу о подробностях первой буржуазной революции. Не то, чтобы он жаждал почерпнуть новых знаний из истории… просто, если бы он ничем себя не отвлёк, то всю дорогу бы пялился на свою сестру, что могло выглядеть подозрительно. То место, куда они приехали, и правда, поражало своим великолепием. Чрезвычайно свежий воздух тут же бил в ноздри, заставляя почувствовать своё превосходство над городским задымлённым. Всё пространство вокруг полностью деревянного здания гостиницы, к которой они подъехали, было забито зеленью и цветами. На сотни километров вокруг был сплошной лес, в котором не было слышно ни сирен, ни гудков, ни городского шума: лишь щебетанье птиц и стрекотанье цикад. Снизу росла очень длинная трава, какой никто из них уже не увидит в городе. В зелёном цвете тут и там мелькали жёлтый, красный, фиолетовый и белые цвета – вся земля просто кишела разнообразными цветочками, от которых очень вкусно пахло. Разинувших рты школьников поторопил классный руководитель: — Ээээй, чего встали? У вас будет целая неделя, чтобы заценить всю эту красотень! – с улыбкой на лице прокричал он, — заходите в гостиницу! Сегодня принимаем ванны! Затихший на некоторое время гул возобновился, и класс зашагал к гостинице. Зайдя в холл, каждый начал рассматривать какую-нибудь занятную вещь, находившуюся там: картину, статую и пр. Пока ребята отвлеклись на интересующие их вещи, классный руководитель, которого, к слову, все звали Орен-сенсей, подошёл к приёмной стойке и отдал сидящему там человеку кое-какие бумаги. Через минут пятнадцать среди учеников прокатилась волна беспокойства, им поднадоело торчать в холле. Ичиго решил разузнать, в чём дело и подошёл к стойке, спросив у учителя: — В чём дело, Орен-сенсей? Какие-то трудности? — Понимаешь, Куросаки-кун, — начал отвечать сенсей, озадаченно почёсывая затылок, — в этой гостинице не предусмотрено разделение на мужские и женские номера. И весь наш класс поделили по два человека на номер прямо по списку. В итоге получилось так, что почти в каждом номере поместили по мальчику и девочке. Уверен, что все наши девушки, попав в такое положение, начнут возмущаться. Вот мы и думаем, как бы разрешить этот вопрос. — Эээ, так просто раздайте нам ключи от комнат и мы сами махнёмся, кому с кем надо. — Уверен? — Ну конечно, нам ведь не по десять лет! – возмутился Ичиго, сузив глаза. Орен молча согласился и начал подзывать к себе по два человека, чтобы выдать ключи. Очередь дошла и до синигами. — Кучики Бьякуя и Кучики Рукия. Сердце у обоих замерло. В головах начали проноситься мысли о том, что им придётся провести ночь в одном номере, затем беспокойство угасло, так как оба вспомнили, что можно поменяться. Кучики подошли к Орену, тот отдал Бьякуе ключ и добавил: — Ребят, вы же брат с сестрой? У нас нечётное количество как мальчиков, так и девочек. Я думаю, что вы не сильно расстроитесь, если вас мы оставим в одной комнате? Оба покраснели и посмотрели в разные стороны. Рукия была уверена в том, что Бьякуя не согласится спать с ней в одной комнате и попросит переселить его куда-нибудь в другое место, но вдруг услышала тихий голос брата: — Не расстроимся. На пару секунд она погрузилась в шоковое состояние. «Не верю своим ушам! Он не против?!» — вопрошала она себя, посмотрев на мужчину. Тот уже стоял с невозмутимым каменным лицом и рассматривал ключ, затем оба отошли в сторону и стали дожидаться, пока процедура закончится. — Какой у нас номер? – смущённо спросила Рукия, тихонько шагая рядом с ним по коридору. — Сто двадцать седьмой, — отстранённо сказал он. А вот и №127. Он был однокомнатный, с маленькой передней. Комната своим устройством напоминала обоим старый добрый особняк Кучики, только с электрическим освещением. Бьякуя снял кроссовки и подошёл к сёдзе. Легонько нажав на створки, он открыл «окно» на улицу. Повеяло свежим запахом травы и цветов. Он вышел наружу и уселся на пол. Ему очень хотелось никуда сегодня не ходить, а посидеть здесь. Сад напоминал ему родной дом, хоть и существенно отличался от него. Рукия, тем временем, разулась, перенесла рюкзаки в комнату, нашла в шкафу свёрнутые в рулоны спальники и попыталась вытащить оба за один присест: она обхватила их руками и начала поднимать. Поняв, что явно переоценила свои силы, девушка принялась опускать их, но почувствовала, что кто-то прислонился к ней сзади. Немного испугавшись, она отпустила спальники, но они остались на месте: их уже держал Бьякуя. Пронеся рулоны через голову девушки, он развернулся и положил их посреди комнаты. Рукия, с румянцем на щеках, расправила свой спальник и постелила бельё, затем проделала то же самое и с постелью Бьякуи, несмотря на то, что он хотел заняться этим сам. — Я схожу осмотрюсь, — прервала молчание Рукия, обуваясь. На это Бьякуя лишь кивнул и снова пошёл на то место, где сидел пару минут назад.