Призрачная власть стереотипов и убеждений

Бьякуя не ослышался, она действительно прокричала слово «щупальце». Дождь раскидал волосы по лицу, они лезли в глаза и мешали различить что-либо в тёмном омуте за левым бортом. Закрепив трос, он одним небрежным движением убрал непослушные пряди и уставился на воду. Неподалёку от корабля, с трудом успевающего седлать гигантские волны, редко мелькало нечто, отдалённо напоминающее торчащий из земли древесный корень. На палубе «Аматсугами» воцарилось молчание, шторм отошёл на второй план и перестал казаться проблемой. Впервые за столько лет пребывания в Эйене находившиеся на судне люди испытывали страх за свою жизнь. Корабль издал очередной стон, и последовал резкий толчок, который сбил с ног несколько человек. - Соджун! - Его имя с трудом преодолело поглотивший все звуки шум дождя. - Смени меня у штурвала! Юноша успел сделать лишь шаг в сторону девушки, как прямо перед ним на палубу рухнуло огромное щупальце. Его склизкая серо-бурая поверхность поблёскивала под небесными слёзами. Мгновенье оно оставалось неподвижным, а затем медленно сползло обратно в воду, переломав борт и чуть не утащив с собой двух матросов. - Быстрее! – Её широко раскрытые глаза были полны тревоги. Соджун стоял столбом, шок сковал всё тело, но чья-то рука тяжело легла на его плечо и аккуратно толкнула в сторону юта. Он оглянулся. Спокойные глаза сына сверкали металлическим блеском, они требовали действий. - Возьми штурвал. - Движения бледных губ таяли в дождевом тумане. - Мы точно пойдём ко дну, если она не достанет свой клинок. «Чем может помочь маленький ножик в битве с чудовищем, которого даже не видишь?» - юноша был полон плохих предчувствий, опасность давила на него, мокрая одежда казалась слишком тяжёлой. Он с опозданием достиг капитанского мостика, и его руки легли на рулевое колесо, теперь при каждой новой вспышке молнии он хорошо видел всю палубу. Синигами не решалась пробуждать занпакто. Вода потоками падала с небес, и при малейшем выбросе реяцу, могла сковать всё льдом, подвергнув их намного большей опасности. - Поднимите паруса! - скомандовала она в надежде улизнуть от спрута. Раздался треск корабельных блоков, и капли застучали по парусине. «Аматсугами» рванул вперёд, навстречу очередному валу, но тут же встал. Судно со скрипом накренилось, и палубу окатило солёной водой. Рукия зажмурилась и схватила ближайший канат, чтобы удержаться: волна чуть не сбила её с ног. Корабль замер не просто так. Она метнулась к борту и посмотрела вниз. Из неспокойной воды, медленно поднимаясь вверх, ползли широкие щупальца. Они неторопливо подминали под себя лакированное дерево, как будто с аппетитом пожирая его. - Надо рубить, - донёсся до неё голос брата, стоящего неподалёку. Он тоже знал, что пушки в этой ситуации были бы в тысячу раз полезней, однако стрелять из них было некому: слишком мало людей. Синигами извлекла из ножен клинок и лишь подумала о высвобождении шикая, как пара щупалец, оторвавшись от корпуса, устремились к ней. Пришлось отскочить назад. Они были медлительными, но очень большими, из-за чего уклонение от их атак становилось чрезвычайно трудным. Рукия полоснула по одному из них своей катаной, но склизкий червь, лишь на мгновенье изогнувшись, продолжил движение. Сорвавшийся с места Бьякуя не дал ему достигнуть цели: мощным рубящим ударом он отсёк от спрутовой конечности небольшой кусок, который, рухнув на залитую водой палубу, забился в конвульсиях. - Его привлекает твоя реяцу! Скрой её! – впервые она слышала, как он повышает голос. В стальных глазах металась тревога: он боялся за неё. Крик аристократа слился с дождём, сердце девушки резко сжалось. Он просит о том, чего она никогда не умела. От неё всегда исходила хотя бы крошечная доля реяцу. Рукия могла контролировать количество выбрасываемой духовной энергии, но полностью перекрывать её так и не научилась. Между тем, отбиваться от атак щупалец стало невозможно, чудовище не на шутку разозлилось и кидалось на девушку, которая из последних сил пыталась ускользнуть. Почти весь борт, фок-мачта и перила лестницы, ведущей на ют, были разбиты врагом в мелкие щепки, впившиеся в его кровоточащие конечности. Команда оказалась бессильна против подводного дьявола, удары топоров лишь щекотали его. Спрут заключил плачущее судно в скользкие объятия, не позволяя ему продвинуться вперёд. Бьякуя больше не мог ждать: он окончательно убедился в том, что сестра не в состоянии полностью скрыть свою духовную силу. Ещё чуть-чуть, и кракен потопит корабль вместе с его сестрой и отцом. У бушприта вспыхнула реяцу. Рукия успела лишь бросить взгляд в ту сторону, как одно из щупалец уже обвило тело её брата и молниеносно ринулось в воду, унося с собой источник чудовищной духовной силы. Он не сопротивлялся. Девушка отказывалась верить в то, что видела, и ноги понесли её туда, где мгновение назад стоял капитан шестого отряда. Синигами, не думая, оперлась на борт; маленькое тело уже зависло в прыжке, когда огромные руки Гаку отрезали путь в бурлящий омут и с силой прижали её к телу здоровяка. - Отпусти меня! – с хрипом прокричала она, совершая усилие, чтобы вырваться. Её широко раскрытые глаза были полны ужаса и непонимания. - Ты сама всё видела, - напряжённо отвечал мужчина. Ему с трудом удавалось сдерживать рвущуюся за братом Кучики. Корабль дрогнул, и пёрышком лёг на волны, медленно освобождаясь от коварных пут. – Он привлёк к себе его внимание, чтобы ты выбралась из этого ада. Если прыгнешь вслед за ним, жертва окажется напрасной: оттуда нет выхода, Рукия… Смысл его слов не сразу достучался до её сознания. Безысходность заглушила желание двигаться. Она обмякла в руках друга, после чего обернулась к Соджуну. Он стоял у руля, не смея отойти. Шок застыл на его юном лице. Ледяная синигами не хотела знать того, что было у него на сердце в этот момент. Мощная реяцу Бьякуи постепенно угасала, со временем исчезнув, словно живительный свет фонаря, который навеки утерян в морской пучине. «Аматсугами» бежал вперёд на оставшихся парусах, шторм совсем утих. Гаку давно выпустил Рукию и помогал наладить снасти, изредка поглядывая в её сторону. Она застыла у бушприта, скромно сложив маленькие ладошки на борт и задумчиво вглядываясь в бездну, забравшую с собой мужчину, который ещё несколько часов назад был ей безразличен. Бледные губы еле-еле двигались, но ни единому слову не было позволено сорваться с них. В её голове рваными клочьями носились призраки мыслей. - Тебе нужно отдохнуть, - бас здоровяка выбил девушку из забытия. Она тихонько вздрогнула, но всё ещё молчала. Он ждал. - Мне кажется, - почти шёпотом начала она, чуть приподняв веки, - что моя душа ушла под воду вместе с ним. Сердце больше не бьётся, а разум не понимает, почему. – Рукия перевела взгляд, полный отчаяния и негодования, на своего собеседника. Гаку никогда ещё не видел её такой. Напуганная, растерянная, разбитая на мелкие кусочки, она бесцельно смотрела на него, а затем молча развернулась и спустилась на палубу ниже. В этой комнате ещё ощущался его запах. По всему полу были разбросаны листы бумаги, у койки лежали разлитые чернила и давно погасшая свеча. Маленькие руки потянулись вниз, подбирая одну страницу бортового журнала за другой. В голову нагло лезли воспоминания о разговоре в этой самой каюте. Она бросалась в него обвинениями и испытывала неоправданный страх – как же глупо это было. А он со свойственным ему равнодушием поглощал её доводы и легко убеждал в обратном. Эта лёгкость сопутствовала каждому его движению, каждой мысли, каждому слову, слетевшему с его уст: он был изящен во всём. Сейчас ей было плевать на причины, по которым его уход полностью опустошил её душу, на мгновение это чувство показалось знакомым. Тело в изнеможении упало на кровать, и Рукия поняла, насколько сильно устала. Сквозь сон она ощущала, как что-то тёплое и влажное касается пальцев руки: это Хисана выбралась из своего укрытия, чтобы разделить с синигами её горе. Тигр, подаренный Бьякуей, будет вечно напоминать о том, что она снова потеряла его. Снова? Кажется, это случается не в первый раз. Ей снился Серейтей, работа и тринадцатый отряд: возня с бумагами, редкие разговоры с Ренджи, приносившим документы, добрые улыбки капитана, поздние вечера, которыми она возвращалась в поместье, надоедливое стрекотание сверчков и огни дома, тонущие в ночном сумраке, ожидающие того момента, когда она войдёт внутрь. «Аматсугами» недовольно проворчал. Прежде, чем открыть глаза, Рукия почувствовала неприятный привкус во рту. Хотелось пить. В каюте было темно и душно, под боком ощущалось тепло Хисаны. «Я всё ещё в Эйне», - с грустью подумала она и погладила замурлыкавшую кошку. Ей так хотелось, чтобы всё это стало страшным сном, хотелось наконец проснуться и с облегчением вздохнуть, но всё было наоборот: бессмертный мир зажал её в своей жестокой реальности и не был намерен отпускать. «Брат не умрёт: Эйен не позволит, - она прекрасно это знала, - но где же мне теперь его искать?». Девушка поднялась наверх и очутилась среди сотен маленьких огней. По всей палубе были развешены зажжённые свечи, маленькие лепестки пламени плясали в ночи, подталкиваемые к вальсу лёгким ветром. - Каждый из нас зажёг в его честь хотя бы одну из них, - прозвучал баритон Соджуна за её плечом. - Он ещё не умер, - Рукия недовольно покосилась на друга. Зрелище было просто потрясающее, но крайне неприемлемое в сложившейся ситуации. - Мы прекрасно это знаем. – Юноша отличался спокойствием и даже улыбался. – Так мы выразили нашу благодарность за то, что не сгинули тогда. Вон та, на носу корабля, осталась для тебя. – Кучики протянул руку в сторону бушприта, провожая взгляд девушки к единственной свече, фитиль которой не был увенчан огнём. - Это моя вина. Я не имею права зажигать её. - Ты ошибаешься, виноват каждый из нас, - он за руку подвёл её к цели и протянул масляный фонарь, - и мы все, как один, намерены вернуть его обратно. Девушка не отвечала. Она трепетно сняла свечу с подставки, поднесла к огню фонаря, а потом вернула на место и с какой-то горечью во взгляде долго смотрела на зардевшийся фитиль. - Одного намерения мало, - обычно твёрдый голос Рукии звучал слишком тихо и мрачно. - Знаешь о том месте, где появляются те, от кого ничего не осталось? – На её поникшем лице мелькнула живая искра, и Соджун это заметил. – Бывает, что людей съедают волки или собаки, бывают и такие, которые топятся в жерлах вулканов. Эйен не может восстановить их тела в том же месте, где они пропали, поэтому где-то далеко существует целый город, в котором эти бедолаги вновь обретают сознание. - И ты знаешь, где он? – синигами питала огромную надежду на его ответ. - К сожалению, нет, - Соджуну пришлось разочаровать её, - но есть люди, которые знают. - Так чего же мы ждём? Нам нужно как можно быстрее отыскать их! - Этим мы сейчас и занимаемся. Я не стал менять курс, корабль продолжает идти на северо-восток, эти места не зря проигнорированы картами. Стрелка в рубине уставилась на юго-запад, - сказал он и достал из кармана камень, - она развернулась, и я не думаю, что это простое совпадение. - Кракен стережёт выход? – опечалено предположила Рукия и получила в ответ молчаливый кивок. Она потянулась к нему, чтобы обнять. – Спасибо за то, что не растерялся. – Её щека коснулась ещё влажной от дождя рубахи друга. - Я так горжусь им. Мне хочется быть достойным отцом для своего сына… и достойным отцом для тебя. - Какой же из тебя отец, Соджун? – улыбнулась она, отстраняясь. – Слишком уж молод для папаши. - Я должен расценить это как комплимент или же как оскорбление, юная леди? – расхохотался он, в очередной раз подняв ей настроение. В тот день, когда Бьякуя обнаружил в рубине компас, спасение казалось таким близким. Она рассчитывала найти островок с каким-нибудь необычным порталом, запрыгнуть внутрь и вновь очутиться в Обществе Душ, где нет кракенов, драконов и плантаторов. Как жестока судьба, не позволяющая ей покинуть это место! Дни лениво потекли вперёд. Большую часть времени молодая Кучики проводила за штурвалом, без устали вглядываясь в горизонт: она надеялась заметить там хоть что-нибудь, похожее на сушу, однако бескрайний океан простирался на много миль вперёд. Когда Соджун приходил сменить её, она отправлялась в свою каюту и, обессиленная, засыпала. Каждая секунда казалась ей целой вечностью, время утомляло девушку вечным ожиданием. Постоянно копаясь в себе, она пыталась отыскать в чертогах своего сознания ту истину, которой лишил её злосчастный ящер. Ночью они зажигали свечи, вновь и вновь отдавая честь поступку своего спасителя. Рукии нравилось то, как их яркий свет разливался по всей палубе, пробуждая тени и увлекая их в танец, чувственный и нежный. Каждый огонёк был частью единого целого, как один из гостей на вечернем балу, где морские волны служили оркестром. Пламя отражалось в спокойном океане и маленьким пожаром скользило по непроглядно-чёрной поверхности воды вокруг «Аматсугами», казавшегося божеством. Чем больше девушка вспоминала о брате, тем чаще ей казалось милым его полное безразличия лицо. Вызывая в ней массу противоречий, сердце стучалось, стоило хоть на секунду впустить в голову его аристократичный образ. Чувства понемногу возвращались к ней, всё сильнее и сильнее отяжеляя его отсутствие. Рукия любила его холод и равнодушие, любила спокойствие стальных глаз и мерные, чёткие удары его сердца, любила его сдержанность и аккуратность, любила флегматичность и изящество, каждую частичку его тела и души. И стоило синигами во всём этом признаться, как стало ясно: если бы Бьякуя сам оказался у неё в постели, она бы с удовольствием оставила его там навсегда. Однако возвращение чувств не ознаменовало возвращения воспоминаний. Голова оставалась забита нестерпимым бредом, и Рукия хотела знать, как же всё было на самом деле. Синигами проклинала себя за то, что не нашла смелости спросить его об этом, пока он был рядом. Как же непростительно не воспользоваться тем, что имеешь! «А ведь момент уходит, - с грустью думала она, положив ладони на лакированное дерево штурвала, - и я в очередной раз жалею о том, что упустила возможность». Ей показалось, что где-то далеко во мраке что-то есть. Впервые она отдала тихий приказ потушить все свечи: их свет мешал разглядеть ночные силуэты на почти исчезнувшем горизонте. И был ли там горизонт? Синигами попросила разбудить Соджуна. Он вышел к ней через несколько минут, заспанный и растерянный, его чёрные волосы торчали в разные стороны, рубашка была расстёгнута, оголяя неожиданно рельефное тело. Мысль о том, что большую часть своей природной красоты и очарования её брат получил по наследству, как и все люди, немного позабавила наблюдающую за сонным юношей Рукию. - Что стряслось? – он лениво зевнул, и его кожу стремительной волной покрыли мурашки. - Посмотри вперёд, - девушка сделала лёгкое движение головой, указывая направление. Он с усердием прищурился, и ему удалось разглядеть вдалеке тонкую длинную тень. - Земля? – в мужском голосе звучала надежда. - Было бы неплохо, - неторопливо отвечала девушка, самую малость растягивая слова. – Если это очередной необитаемый остров, счастья не прибавится. - Как думаешь, там могут быть плантаторы? - Кто знает? Нужно вести себя осторожно. Впереди действительно была земля. Остров впечатлял своими размерами: его берегам не было видно конца. «Аматсугами», подплыв почти вплотную, повернул налево и пошёл вдоль обрамляющих сушу скал. Рукия внимательно рассматривала освещённые слабым светом луны уступы и настораживалась каждый раз, когда замечала что-то, напоминающее движение. После всех этих передряг ей казалось, что опасность может подстерегать их на каждом шагу. Но её не было. Корабль без приключений преодолел несколько миль, пока не наткнулся на пещеру, такую огромную, что смог бы запросто туда войти, не задев потолка мачтой. Природный порт привлёк внимание друзей своей вместительностью и практичностью: они могли оставить судно внутри и разделиться для разведки, не рискуя быть замеченными. Синигами уверенно свернула в сторону гигантского грота и приказала спустить паруса. Показания лота говорили о возможности вместить в пещеру то, что осталось от «Аматсугами» после битвы с кракеном. Темнота, царившая внутри, вынудила Рукию зажечь огни, и, как только первый фонарь бледным заревом осветил бушприт, в борт врезалось две или три стрелы. - Больше света! – не растерявшись, крикнула она. Тьма быстро сменилась приятным полумраком. Грот был оборудован пристанью и небольшими грузовыми кранами, чуть дальше виднелась пришвартованная шхуна, доверху забитая деревянными ящиками. Рядом с головой девушки просвистела метко пущенная стрела, но врага видно не было. Пещера изобиловала укрытиями, умело сложенными из мешков с песком, помимо них повсюду возвышались природные щиты из камня – всё отточено под бой, выгодный для обитателей скалистой гавани. Однако, судя по небольшому количеству снарядов, долетевших до «Аматсугами», обороняющихся было очень мало. Возможно, им стоит поблагодарить ночь за то, что под своим покровом привела их в это место именно тогда, когда на страже почти никого нет. Во мраке зазвенела якорная цепь, и вошедшее судно полностью прекратило движение. Рукия не желала терять времени, ей хотелось побыстрее схватить кого-то из врагов и как можно больше узнать об этом таинственном острове. - Я пойду по берегу, - прошептала она Соджуну, отходя от штурвала и снимая камзол, - прикройте меня с другой стороны. Отступать не будем, заберите Хисану. Маленькая фигурка незаметно юркнула в воду, после чего выбралась на сушу, защищённая корпусом своего корабля. Она аккуратно перемещалась от одного укрытия к другому, пытаясь уследить за тем, откуда вылетит следующая стрела. Тишину, повисшую на поле боя, изредка нарушали капли, которые, сорвавшись с каменного потолка, звонко ударялись о безмятежную гладь воды. Напряжение росло, никто не высовывался. Враг понимал, что их намного больше, а в таких случаях не спасало даже выгодное местоположение. Перспектива стать похожей на дикобраза девушку не привлекала – она продолжала тенью скользить по слабо освещённому гроту, ни на секунду не расставаясь с бдительностью. По соседству расположилась стенка из забитых песком мешков. Укрытие было удобно для ведения дистанционного боя: не такое высокое, как каменные глыбы, с лёгкостью выдерживающее выстрелы картечью. Она была уверена: там кто-то есть, но сколько их? В ближнем бою с лучником у неё было, слабо говоря, преимущество, однако что будет, если она откроется другим, засевшим где-нибудь в тени? И располагала ли она временем на раздумья? Сейчас сюда могло мчаться подкрепление: десятки, сотни людей, ведь пещера была чертовски большой, и содержать всё это хозяйство не под силу кучке поджавших хвосты стрелков. Она рванула вперёд, молниеносно извлекая катану. Здесь сидели двое, лица скрыты под деревянными масками с нелепо намалёванными на них физиономиями, уродливыми и пугающими. Лёгкие кожаные куртки были поношены, штаны в некоторых местах стёрты, а сапоги облеплены засохшей грязью. Соде-но-Сираюки, направляемая уверенной рукой своей хозяйки, в мгновение ока скользнула по горлу одного из дикарей, и тот навзничь повалился рядом со своим соратником. Прыткий, как кошка, он отскочил, бросил свой длинный лук и выхватил кинжал. Парень играл на скорости и незамедлительно сделал выпад вперёд. Что-то внутри синигами задрожало, но не помешало легко и грациозно, одним лишь поворотом туловища, уйти от колющего удара противника. Она чувствовала своё абсолютное превосходство, и это льстило ей. С каждой секундой сражения Рукия возвращалась в давно позабытую игру, танец клинков увлекал её, хотелось растянуть удовольствие, показать типу в маске всё, на что она способна, но времени не было. От неё требовался точный удар в шею, голову или сердце – так она избавится от него быстро и надолго. В спину ударил поток воздуха – знакомое чувство. Девушка отскочила в сторону и сделала пару шагов назад, чтобы увеличить дистанцию и рассмотреть ещё одного врага, того, что замахнулся на неё сзади. За очередной маской скрывалось лицо мужчины, высокого и мускулистого. Неприкрытые рукавами плечи бугрились мышцами, кожа кое-где была изрыта полосками шрамов. Сильные пальцы уверенно сжимали двуручный меч, который, пожалуй, был больше самой Рукии. Рожица на его деревянной маске, в отличие от двух предыдущих, не раздражала безумной улыбкой: дуга, изображающая рот, краями повисла вниз. Синигами осмотрелась вокруг. Их осталось двое. Парень с кинжалом не представлял никакой опасности, он был быстр и ловок, однако опыта ему явно не хватало: он кидался на врага без раздумий и какой-либо тактики, из-за чего каждое его движение легко угадывалось. Второй казался крепким орешком и не спешил нападать. Мужчина о чём-то думал, не выходя из боевой стойки. Двуручный меч хорошо защищал его от атак Кучики, в то же время являясь оружием, способным разрубить её напополам одним-единственным ударом. Она хотела как-то отвлечь его, но не успела даже начать разработку плана, как юркий напарник громилы рухнул лицом вниз с насквозь прошедшей через голову стрелой. Послышался звук вновь натягиваемой тетивы, в тишине разлился мягкий голос Соджуна: - Брось свой меч, иначе я выстрелю ещё раз. Звонкий лязг стали о камень эхом прошёлся по пещере. - С каких это пор Тайзо берёт на службу маленьких девочек? – богатырь поднял руки вверх в знак того, что сдаётся. - Сними эту дурацкую маску, - скомандовала Рукия. Она продолжала держать в руках меч и была готова к любому его фокусу, однако здоровяк вёл себя на удивление спокойно и медленно протянул ладонь к лицу. Деревяшка приземлилась рядом с его оружием. Короткий светлый волос бакенбардами обрамлял широкие скулы, переходя в аккуратную, едва заметную щетину. Ясные карие глаза смотрели на неё из-под толстых, таких же светлых, как его волосы, бровей. - Кто ты? – задумчиво произнесла она, размышляя о том, что стало причиной их атаки: вымпел плантатора, что до сих пор висел на мачте, или же желание прогнать нежданных гостей. А, может быть, и то, и другое? На его суровом лице застыло удивление. Вопрос, безусловно, смутил его, и он не знал, что ответить. - К такому меня жизнь не готовила, - с изумлением выдохнул он. – Если человек заплывает на подпольную базу за штурвалом боевого фрегата, его интересуют совсем другие вопросы, юная леди. Кучики нахмурилась, всё это не сулило ничего хорошего. Что за подпольная база? Какая в ней нужда, когда ты находишься в Эйене, единственный закон которого – вечная жизнь? Мужик ведёт себя так, словно каждый, кто обнаружит эту пещеру, непременно должен знать её хозяев. - Что это за остров и есть ли тут плантаторы? - спросил Соджун, стоя позади верзилы, с луком в руках. Вопрос был дельный, и подробный отчёт на эту тему оказался бы весьма кстати, однако блондин ответил лишь заливистым смехом. - Черти, какие же вы смешные, - сквозь слёзы проронил он. – Вы откуда вообще свалились? Он всё ещё хохотал, его бас перерастал в истерический писк, заставляя друзей растеряться ещё больше: - Это Аскет, клоуны, самый большой материк в Эйне.