Килл Валентайн

Новость, преподнесённая дрожащим от волнения голосом миссис Гамильтон на деле оказалась весьма обыденной и понятной. Во всяком случае, Филиппа и Льюис явно выдохнули, услышав: «У вас будет братик. Или сестрёнка», — поскольку успели надумать себе разных «подарков»: от апокалипсиса в Джорджтауне до развода родителей. «Не то чтобы между этим была большая разница», — заметил про себя Льюис, пытаясь спрятать улыбку в стакане шампанского. Его родители так готовились преподнести радостные вести, что не стоило смеяться над этим. Даже если это — собственные страхи. Ник Валентайн, светясь, как рождественская ель, поднял за столом аплодисменты, к которым присоединились по очереди Филиппа, Майкл, Льюис и Киллиан. Последний пребывал в странном состоянии, искренне пытаясь посчитать, сколько всё-таки Гамильтонам лет и как такое возможно. Он имел весьма конкретные понятия полового развития и воспитания, а потому при всём уважении к миссис Гамильтон и принятии её весьма свежего и молодого вида, не особо предполагал, что она всё ещё может родить. «Ну, — успокоил Киллиан сам себя, — было бы глупо, думай я о том, может ли родить мама Эла», — поспорить с этой мыслью не получилось, а потому он просто присоединился к аплодисментам. — Вы уже думали над именами для ребёнка? — то ли из вежливости, то ли с интересом спросила мисс Дюваль. — Честно говоря, нет, — растерянно улыбнулась миссис Гамильтон. — Мы и над именами старших не думали, — абсолютно просто, очевидно, благодаря третьему бокалу шампанского, признался мистер Гамильтон. — Удивительно, — сдержанно кивнула мисс Дюваль, вероятно, не удивляясь, — не каждый человек из головы достанет такие приятные имена. — Они не совсем из головы, — усмехнулся мистер Гамильтон. — Филиппом зовут отца Риты, а Льюис… — Второе имя Виктора, — миссис Гамильтон мягко коснулась пальцами руки мужа, и они посмотрели друг на друга с неподдельной любовью во взглядах. — Значит, нужно не изменять традиции! — бодро воскликнул дядя Ник, осушая залпом бокал шампанского. — Девочку вы можете назвать Викторией, например! — Звучит чудесно! — воскликнула миссис Гамильтон. — Или в честь бабушки Элайзы, — предложила Филиппа. — Погодите, — Киллиан подумал было, что ему послышалось. — Вашу бабушку звали Элайза? — Ага, — прыснула Филиппа, — а деда — Алекс. Наши бабушка и дедушка буквально Александр и Элизабет Гамильтон. — В школе было сложно, — Льюис развёл руками. — Особенно моему отцу, — с неизменно спокойным выражением лица добавил мистер Гамильтон. После его фразы все за столом рассмеялись. На какой-то момент показалось, будто и мисс Дюваль под чёрной вуалью если не покатилась со смеху — умела ли? — но точно улыбнулась. — Киллиан, — неожиданно произнесла миссис Гамильтон, как-то резко успокоившись. — А? — растерялся Киллиан. — Ох, нет-нет, мой мальчик… Я всего лишь подумала о том, что мы могли бы назвать мальчика Киллианом. Ты так много сделал для нас и делаешь для Льюиса… Я подумала, — кажется, теперь она готова была разрыдаться, во всяком случае глаза её увлажнились, а кончик носа слегка покраснел. Или это от шампанского? Нет. Точно нет. Она не притронулась к алкоголю. — Винсент… Или Николас, — улыбнулся ей в ответ Киллиан. — Без этих двоих стариков я ничем бы не смог никому помочь, — он приподнял полупустой бокал шампанского, салютуя Нику. — Винсент или Виктория. Мне кажется, это красивые имена, — мистер Гамильтон улыбнулся одними уголками губ. — Звучит круто, — поддержал его Майк, который всё время разговора то и дело неловко просматривал на Филиппу, будто хотел что-то сказать в торжественной обстановке, но никак не решался. Хрустально зазвенели бокалы, вновь брызнуло сладкое шампанское. Оно ударило в голову, заставляло смеяться открыто и неприлично громко, обсуждать житейские мелочи и бытовые глупости. Сознание замирало где-то на границе беззаботной радости. Киллиан слегка завалился на плечо Льюиса, соглашаясь с громким комментарием Ника: «Потрясающее шампанское!» Действительно. Потрясало оно до головокружения и звёзд перед глазами. Сравнить состояние после шампанского и виски Киллиану удалось точно не в пользу первого. Когда в Нью-Йорке с дядей Ником он выпил бокал виски, сознание отреагировало на это здравым равнодушием. Возможно, опьянение не накрыло его из-за авантюры в офисе Ви-энд-Ви. Возможно, наутро, останься он дома в ту ночь, не смог бы встать вообще. Шампанское доходило моментально, стоило пузырькам ударить в заднюю стенку горла. Вливая в себя ещё бокал во время обсуждения подходящего имени для ребёнка, Киллиан точно переоценил собственные способности усваивать алкоголь. «Второй был лишним», — осознавал он, выползая из-за стола следом за Ником и мистером Гамильтоном — покурить. Морозный горный воздух слегка привёл в чувства. Киллиан облокотился на перила веранды, беспомощно похлопывая карманы джинс в поисках сигарет. — Первый раз? — сочувственно спросил мистер Гамильтон. — Виски меня пощадил больше, — вяло отшутился Киллиан, бросив попытки отыскать пачку, зато сметая с перил свежий снег и прикладывая его ко лбу. — Чем легче напиток, тем коварнее, — задорно согласился Ник, протягивая Киллу сигарету и поднося огонёк зажигалки. Воздух наполнился терпким табачным дымом и тишиной, словно во время курения разговоры равнялись табу. Молчание сейчас действовало лучше любого диалога. Киллиан ощущал себя совершенно не так, как во времена, когда так же молчаливо при нём курили дядя Ник и отец, но близко. Вероятно, дядя Ник наконец-то нашёл себе именно друга, а не коллегу или делового партнёра. Потому подпускал мистера Гамильтона гораздо ближе к каким-то особым — семейным — ритуалам. Киллиан не был против. В конце концов, Гамильтоны и сами, кажется, приняли их, как часть семьи. — Виктор, — первым закончил курить и хранить тишину Ник. — Хм? — неопределённо отозвался мистер Гамильтон. — Твоя дочь прониклась к Дюваль, как я вижу, — в интонациях Ника появились загадочные оттенки. — Пиппа — слегка амбициозная девочка, — мистер Гамильтон пожал плечами, — с детства мечтала быть режиссёром, хореографом, костюмером, декоратором — это вот всё. Обязательно на Бродвее, но «можно где-нибудь ещё», — процитировал он высказывание дочери, — а Дюваль — крупное имя в этой сфере. Для Пиппы она всегда была эталоном. — Вот как, — кивнул Ник ещё более загадочно, после чего покосился на Киллиана, очевидно, размышляя: продолжать тему при нём или не стоит. — Если ты готов рассказать о том, что я пытался узнать сегодня, вперёд, — лишь отмахнулся Киллиан, хотя внутри — признаться — сгорал от любопытства. — Филиппа, — продолжил Ник, — знает о нападении? Киллиан насторожился, силясь смахнуть с себя мутную пелену опьянения. Ему впору было рассердиться, что Ник отказался рассказывать ему что-либо утром, но сил на это не осталось. — Поминутно, — отозвался мистер Гамильтон, затушив сигарету в металлическую вазу пепельницы. — У нас особенно не писали, но как только Пиппе стало интересно, почему Дюваль прячет лицо, она несколько недель экономила карманные деньги, чтобы выкупить номера европейских газет, где было об этом. Каждый номер, начиная от первого, где ещё только писали про олимпиаду, заканчивая тем, где говорили об окончании реабилитации. — Значит, её это не смутит, — вопреки напряжённости рассказа, Ник улыбнулся. — Эр… Дюваль является попечителем колледжа Беркели, там прислушиваются к каждому её слову… — Николас, — остановил его мистер Гамильтон, — я понимаю, к чему ты клонишь. Я не могу предлагать это Пиппе или решать за неё. Лучше поговорить об этом с ней самой. Ник моргнул с очевидным изумлением, а потом бодро рассмеялся, похлопав мистера Гамильтона по плечу, приговаривая: «Обожаю этого человека!» В ответ тот лишь усмехнулся, качая головой. Кажется, шампанское действовало на всех и каждого, заставляя реагировать на происходящее вокруг куда медленнее и размереннее. Хотелось вернуться в тёплое помещение как можно скорее: до того, как вновь захочется курить. К тому же, Ник и мистер Гамильтон начали какой-то посторонний разговор, слушать который не то чтобы не хотелось, но мозг уже не улавливал речь как требовалось. Сил у Киллиана не осталось даже на пару вопросов, чтобы уточнить подробности нападения на Дюваль. «Как там было? У всех свои тайны, все дела», — решил он, медленно вплывая обратно в зал ресторана, и рухнул на стул между Майком, слушающим миссис Гамильтон с лекцией о необходимости колледжного образования, и Льюисом, помогающим Филиппе и мисс Дюваль выбрать десерт. Судя по тому, как уверенно держалась Филиппа, помощь Ника в «замолвить словечко» не требовалось. Они уже общались, как хорошие знакомые. Желая заглянуть в абсолютно непонятное меню, Киллиан пошатнулся на стуле и рухнул носом в белобрысую причёску Льюиса с постепенно отрастающими чёрными корнями. Тот от неожиданности и сам покачнулся, но вовремя удержал равновесие и заметил: «Тебе бы в номер». Самая правильная и разумная мысль. Киллиан даже не успел понять, как оказался за столом самым пьяным. Опираясь на плечо Льюиса, он неуверенно пошагал вперёд. Позади остались съедобные запахи, шумные звуки и весёлые разговоры. Номер встретил их мягкой тишиной и свежим воздухом — первым делом Льюис открыл окно. «Воды?» — в ответ Киллиан покачал головой, закрывая лицо руками и благодаря Льюиса за то, что не стал включать свет. Морозный горный воздух слегка приводил в себя, помогал избавиться от головокружения и следующей за ним тошноты. Киллиан перевернулся, приподнялся и уткнулся носом куда-то под лопатку Льюиса, вжимаясь в мягкую ткань свитера с косами. — Никф хофел… Чёрт… Ник хотел поближе познакомить Филиппу и Дюваль, — буднично сообщил он. — Тогда он опоздал буквально на одну сигарету, — Эл Джей посмеялся. — А может и на две. Если Пиппа чего-то хочет, то добьётся этого сама. А сейчас она хочет произвести на Дюваль впечатление. — Кажется, у неё получается, — Киллиан вспомнил, как живо Филиппа беседовала с мисс Дюваль о десертах. — Можешь не сомневаться. — Эл, — Киллиан окончательно сел, свесив ноги с кровати, — помнишь, мы говорили о том, чем ты хотел бы заниматься в будущем? — дождавшись неуверенного кивка в ответ, он продолжил, подавшись вперёд. — Я решил, что эти деньги — которые нам отдаст Дюваль — их ведь можно потратить на колледж тебе или вроде того. Представь, оплатить обучение где… где-нибудь, где учат рисовать мультфильмы! Нам нужно спуститься обратно в подвалы, чтобы разобраться с этим скорее. — Что? — эмоция Эл Джея застыла где-то между улыбкой и растерянностью. — Кажется, тебе лучше лечь спать. — Да ладно тебе! — воскликнул Киллиан. — Давай! Чем быстрее найдём сокровище, тем быстрее… — Киллиан Валентайн, — на секунду Льюис стал очень похож на свою мать, — вот прямо сейчас лёг под одеяло и не высовываешь нос до рассвета. — Да брось, Эл! — Я тебя сейчас брошу. С балкона в снег, — строго ответил Льюис. — И ни на секунду об этом не пожалею. Мы устали. Оба. И оба не совсем трезвые, — он не стал добавлять «особенно ты» из искреннего уважения к другу, — внизу будет очень холодно, а у тебя болит спина. Если хочешь куда-то отправиться, лучше в душ. Давай. Я подержу тебя, чтобы ты не поскользнулся. Пускай Льюис был ниже ростом и уже в плечах, силы поддерживать Киллиана ему хватало. Да и сам Киллиан, слегка освежив голову, держался на ногах увереннее. Стараясь разрядить обстановку, он даже попробовал обрызгать Льюиса тёплой водой. Получилось так себе: набрать в ладони воды из душа получилось совсем немного, а долетело ещё меньше. Льюис, подняв бровь, выразительно поинтересовался: «Ах так?» — после чего вывернул вентили так, что на Киллиана обрушился целый поток тёплой воды, заставив сесть на акриловое дно чаши и рассмеяться, стараясь прикрыть голову руками. «Ладно, ладно! Сдаюсь!» — после этого полагалось коварным выпадом отыграть позиции, но от смеха и остатков шампанского в сознании сил уже не оставалось. Хотелось только свернуться клубочком под одеялом и мирно заснуть. Пока Киллиан обтирался огромным махровым полотенцем с фирменным символом отеля Монблан, стараясь просушить торчащие в разные стороны волосы, Льюис едва ли не носом прижался к зеркалу. — Зеркало-зеркало, что на стене, кто всех прекрасней на нашей земле? — неловко пошутил Киллиан. — Да если бы, — Льюис покачал головой. — Все постоянно говорят, что я похож на отца, как две капли воды… — Ну? — протянул Киллиан, выдавливая зубную пасту из прозрачного тюбика. — Ну, а я не могу понять, с чего они так решили? Отец выглядит потрясно. Пара моих одноклассниц по-серьёзному влюблены в него… а я похож на картофель, — этот неожиданный кризис самооценки у Льюиса заставил Киллиана поперхнуться зубной щёткой, которую он сунул себе в рот. — Даже не знаю, с чего охренеть сильнее. Что в твоего отца влюбляются школьницы, или что ты — картофель, — отплёвываясь, хмыкнул Киллиан. — А разве нет? — грустно поинтересовался Льюис. — И близко нет! — Киллиан поймал его в захват и принялся тереть костяшками макушку. — Кто вообще говорит о себе такие вещи? Кто? А? — Ай! Прекрати! — воскликнул Льюис. — Только после того, как скажешь, что ты не картофель, — абсолютно спокойно выдвинул условие Киллиан. — Но… но просто посмотри на меня! — Льюис, кажется, был на самом деле серьёзен. — Смотрю, — Киллиан отпустил его и отодвинул на расстояние вытянутых рук, схватив за плечи. — Смотрю и вижу талантливого, потрясного, умного парня, который вполне может посоревноваться с собственным отцом за внимание школьниц любого возраста. — Не уверен, что мне нужно внимание школьниц… особенно любого возраста. Дело в другом, — Льюис усмехнулся и опустил взгляд куда-то себе под ноги, а потом глубоко вдохнул и вновь посмотрел на Киллиана, улыбнувшись. — Давай спать. Нужно отдохнуть перед тем, как отправляться за сокровищем. — И вылетел из душевой, как пробка из бутылки шампанского, разве что без такого шума, оставив Киллиана в полнейшем замешательстве. К моменту, как растерянность ушла, а Киллиан смог собраться с мыслями и выйти в номер, Льюис уже забился под одеяло и уснул. Разумеется, стоило усомниться, что он мог так быстро отключиться от реальности, особенно после настолько странного и неопределённого разговора. Вот только от одной мысли разбудить его и допытаться до правды Киллиану становилось жутко. Складывалось ощущение: продолжение разговора может серьёзно и болезненно сказаться на их дружбе. Повернуть её в чужую, неприглядную сторону. Потерять единственного друга из-за глупой настойчивости не хотелось, а потому Киллиан предпочёл в пустоту произнести: «Спокойной ночи, Эл Джей», — и забраться под одеяло в своей кровати. Вот только избавиться от мыслей так просто не получилось. Они рисовали в голове всё более и более странные варианты развития их дальнейшего диалога. Подкидывали такие исходы, в которых Льюис среди ночи вскакивал, хватал такси до ближайшего аэропорта, откуда самолёты улетают за океан. Или, что ещё хуже, пешком отправлялся прямиком в Джорджтаун. Всё ещё отравленное алкоголем сознание не желало мириться с неизведанным и заставляло придумывать себе маленькие индивидуальные ужасы. Понимая, что заснуть в таком состоянии не получится, Киллиан прислушался. Прошло, очевидно, уже довольно много времени: во всяком случае, судя по тому, как сопел Льюис, он уснул на самом деле. Киллиан подумал было вернуться в ресторан, чтобы отвлечься музыкой и разговорами дяди Ника, но как только организм подал сигнал о готовности встать, дверь номера открылась и внутрь тихонько вошли Ник, мистер Гамильтон и Майк. Вариант исчез сам с собой. К тому же, они были настолько усталы и, возможно, пьяны, что без лишних движений попадали по кроватям, как яблоки на землю по осени, и через разные промежутки времени сами начали сопеть. Киллиан вновь остался один на один с мыслями о Льюисе и странном разговоре. Отвлёк лишь попавшийся под колено телефон. Очевидно, он выпал из кармана толстовки, пока Киллиан приходил в себя перед душем. Обжег прохладным пластиком кожу, привлёк к себе внимание, ослепил ярко вспыхнувшим экраном. Ничего интересного. Всего лишь пара контактов в телефонной книге и пустые приложения. Фейсбук, инстаграмм, твиттер — когда-то Киллиан активно пользовался социальными сетями, а сейчас не смог заставить себя даже пароли вспомнить. Пообещал когда-нибудь создать новые аккаунты, но смысла в этом так и не нашёл. Получать новости можно из сводок гугла, с публикацией различных фотографий справлялся обожающий заниматься этим Льюис, а для общения хватало привязанного к номеру телефона мэссенджера. Последний привлёк внимание уведомлением: «У вас одно новое сообщение», — заставляющим почувствовать странный холодок. Кто вообще мог писать ему смски? Бейкер? С чего бы? Он ясно дал понять, что ни помогать, ни мешать при поиске сокровищ не планирует. Передумал? Киллиан смахнул верхнюю панель, вызывая через уведомление приложение мэссенджера. «Как отдых, нецелованный?» — с души свалился камень внушительных размеров. Перебирая в голове кандидатов, способных написать ему ночью, Киллиан совсем упустил Рори. Он настолько скептично при прощании отзывался о технике, что представить его, набирающего чёрными ногтями смску, было непросто. Впрочем, может быть, без призраков в гостиницах ему настолько одиноко? «Да так. Был бы лучше, не путайся твой рыжий приятель под ногами», — сохраняя пассивно-агрессивные интонации, набрал в ответ Киллиан, хотя был рад где-то в глубине души. Возможность бесцельного разговора отвлекала от мыслей. Конечно, рассчитывать на ответ от Рори Киллиан и не думал, но через пару минут, когда он уже начал клевать носом, прилетело: «Остынь. Я пишу тебе по делу». Сообщение насторожило. Из всего знакомства с Рори Киллиан вынес важную мысль о нём, как человеке: он старается свято хранить свою независимость и бережно нести все странности. Если у него есть какое-то дело, которое он не может решить сам, происходит что-то серьёзное. Разъяснение пришло со следующим уведомлением. «Конечно, можешь меня послать, но у меня маленькая такая проблемка. Мы с Милли окончательно перестали друг друга понимать. В общем-то, я сейчас в Нью-Йорке, чтобы она не достала меня. Мой, как ты выразился, рыжий приятель отсутствует вместе с крышей над головой. Помощи в детективных играх будет достаточно, чтобы одолжить у тебя крышу над головой?» Просьба вначале ошеломила. Едва ли Киллиан мог равнодушно оставить человека на улице, даже не думал об этом. Вот только и о том, что Рори к нему обратится с такой помощью, он тоже не думал! Мозг принялся судорожно соображать, что делать. Вообще-то, дом принадлежал дяде, но тот лояльно относился ко всем его друзьям. Растолкать его и спросить, можно ли кто-то поживёт у них какое-то время? А есть ли смысл сейчас расталкивать его? Получится ли? Закусив ноготь на большом пальце и поймав себя на мысли, что этот жест обычно делал сам Рори, Киллиан выдохнул. Дома осталась Нэнси. Она, конечно, строгая женщина, но понимающая и терпеливая. Сколько сейчас в Нью-Йорке времени? Около полуночи? Нэнси обычно ложилась спать в районе двух, закончив все дела по дому, посмотрев вечернее шоу и прочитав пару глав книги. Если Рори поспешит, то может застать её бодрствующей. Как только провернуть фокус? И вот уже отважный юный детектив Киллиан Валентайн, завернувшись в одеяло, чтобы не светить в коридоре отеля трусами, топтался с ноги на ногу по тёплой ковровой дорожке, ожидая ответа на звонок. — Киллиан? — кажется, Нэнси удивилась. — Привет, Нэн! Ты дома? — как можно бодрее поинтересовался он. — Разумеется, я дома, молодой человек, — по-доброму проворчала она. — Где мне ещё быть? — в трубке послышалась возня. — Ну-ну, Индиана, там Киллиан. Поздоровайся с ним, — раздался звонкий «гав», заставивший Киллиана улыбнуться. У Рори будет отличная компания. — Нэн, пока не ложись спать, — максимально серьёзно попросил он. — Что ты задумал? — вновь заворчала она. — Да просто… знаешь… у нас не так много друзей. Ну, у меня и Эл Джея… да и у Пиппы тоже, — в ход пошла тяжёлая артиллерия: Нэнси обожала брата и сестру Гамильтонов, — и вот один наш с ними друг попал в очень тяжёлую ситуацию. Он сейчас где-то в Нью-Йорке, совсем один. Ему некуда идти, он голодный и… — Так что же ты, друг называется, до сих пор не дал ему адрес? — возмутилась Нэнси. — Заставляешь ребёнка ходить по улице! Знаешь, как у нас холодно?! Диктуй мне адрес, я пошлю Фила за твоим другом. Киллиан сполз вниз по стене коридора, благодаря любых богов — какие бы ни существовали — за то, что Нэнси живёт на этом свете. Впрочем, в существовании богов очень многие сомневались. Оспорить же существование Нэнси не получилось бы ни у кого. Попросив её немного подождать, Киллиан быстро набрал сообщение для Рори с требованием как можно быстрее написать адрес места, где он находится, а после находиться на этом месте как можно неподвижнее. У Фила было не лучшее зрение, хотя не заметить что-то вроде Рори, вероятно, довольно сложно. Рассыпавшись на прощание в благодарностях и предупредив, что «мой друг довольно странный, но очень хороший», Киллиан вернулся в комнату. Хотелось написать Рори ещё и выведать, что же такое произошло между ним и Милли, но сил хватило только на короткое: «Как Фил тебя заберёт, отпишись. Я же волнуюсь», — и усмехнуться самому себе. В ответ прилетели три лаконичных поцелуйчика. Через полчаса, на которые Киллиан залип в статьи википедии, посвящённые вначале Марии Терезии, потом Австрийской империи, а после и Альпам, поцелуйчики догнало заверение: «Всё норм. Меня подобрали. Спасибо тебе, что ли», — после которого Киллиан моментально заснул спокойным, крепким сном. Впервые за долгое время он действительно спал спокойно, но от тревожных сновидений это не избавляло. Говорят, сны — отражение самых волнующих мыслей человека. Поспорить с этим спящий Киллиан не мог, да и согласиться тоже, но это не беспокоило. Ничего, на самом-то деле, не беспокоило его, кроме самого сна. Он двигается в пустоте, где сопровождает лишь собственное дыхание. Он — эта пустота — не пугает и не отталкивает. Напротив, кажется какой-то родной и очень близкой. Очень знакомой. Похожей на ту, где он встречался с отцом прошлым ноябрём. «Я был здесь», — из пустоты появляется мысль. Киллиан оглядывается, точно уверяя себя: это то место, где он встретил отца. Странное чувство, свербение в носу говорит об этом, заставляет просто верить до мозга костей скептичного человека. — Пап? — зовёт он, двигаясь вперёд. — Ты здесь сегодня? Чего он ожидает? Моментального ответа? Какого-то зова? — Папа? — голос в ответ доносится из пелены где-то позади, заставляя оглянуться и поспешить вперёд. — Здесь кто-то есть? — …Д-да! Дыхание сбилось. В пустоте трудно сказать, сколько ты пробежал и сколько тебе осталось бежать. Остановка. Склониться пополам и сплюнуть вязкую слюну. Вновь броситься дальше. — Постой! — зов срывается на крик. — Постой! Кто ты? Вот наконец-то видна фигура собеседника. Это не отец. Во всяком случае, сухой старик с веком, наплывающим на правый глаз, совершенно не похож на то, как Киллиан помнил отца. И всё же что-то в точёных чертах лица и узких губах кажется знакомым. Силуэт пробивается из-под маски старости так настойчиво, что его вот-вот можно потрогать рукой, чтобы убедиться окончательно. — Останавливайте!.. Я ведь говорил сбросить!.. Останавливайте!.. — кажется, старик напуган. Его слова доносятся до ушей сквозь какую-то масляную дымку, как будто он говорит не с ним — Киллианом, как будто он кричит откуда-то издалека. Части фраз утопают в густом белёсом воздухе. Пустота вокруг начинает сжиматься. Киллиан кричит, но не слышит себя. Думает, но теряет к этому способность. Проваливается в непроглядную черноту, которую через бесконечное время разрывает знакомый, близкий голос: — Килл! Просыпайся! Килл! Льюис возник откуда-то из размыленного полумрака. Киллиану понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: он лежит в своей кровати, раскинув руки в разные стороны: одна свисает с кровати, в другой телефон. Ночную переписку с Рори он так и не закрыл. На экране красовалось сообщение: «А у тебя ничего такая хата. Не против, если останусь?» Ничего на него не ответив, Киллиан отложил телефон в сторону. — Доброе утро, — и схватился за голову, стараясь отогнать неприятный гул. — Папа и мистер Валентайн уже отправились на гору. Майк оделся и изучает обстановку вокруг отеля. Он написал, что Бейкер… в общем, смотри сам, — Льюис сунул Киллиану телефон с сообщением от абонента Майкл Макмиллан, но написанное тем самым знакомым тоном: «Уж извините, но условия поменялись. Я освобожу путь в подвалы, но будет у вас минут пятнадцать. Спуститесь, найдёте тоннель, не уложитесь в пятнадцать минут, получите по ушам от местных. Удачи». — Как думаешь, что случилось? — Не думаю, — Киллиан расплылся в победной улыбке. — Знаю. — Знаешь? — Льюис растерянно моргнул. — У нас появился очень… Очень надёжный друг, который держит Бейкера за яйца. Быстро одеваясь и закидывая в себя завтрак, заботливо принесённый Льюисом в номер, Киллиан пытался прикинуть, во сколько им обойдётся такая помощь от Рори.