Колдун: Три Проклятия

      — Что?! — подскочил на месте Линэш.       — Что слышал! Троллям конец! Кто-то разорвал их на части, и это не похоже на проделки дикого зверя или духа, вроде йе-ружа. Это явное «вмешательство»: их будто бы взорвали изнутри.       Вольф по-собачьи дернул ухом и открыл глаза.       С кровати спрыгнул Линэш, цепляясь плащом, не так давно снятым Найтом с кладбищенской ограды, за край кровати. Ткань затрещала, колдун скверно выругался. После таких красочных слов и словосочетаний Вольф проснулся окончательно и стал скорее одеваться, чтобы совсем не отстать от вылетающего с бранью в коридор хозяина. Застегнувшись и надев сапоги уже по дороге вниз, Вольф прислушался к голосу Линэша, вернувшегося к культурному изложению мыслей:       — Какого черта это происходит именно сейчас?! Только-только наши дела пошли на лад, как появляется кто-то, пыхтящий нам в затылок! — стучал Михаэль сапогами по закиданной соломой лестнице в такт своим возгласам. — А ты ведь знаешь, как сильно я не люблю всех тех, кто пытаются совать нос в род моих занятий, — гневно напомнил Найту Линэш, встречая взглядом взволнованных Голдов. — Взорвать троллей изнутри — на такое нужно много сил! Это колдун, мастерски владеющий заклятием… заклятием… — немощно всплеснул руками Линэш. — Заклятием взрывающейся плоти или… бурлящей крови…       — Ты не знаешь, что это за заклятие, — тихо сказал Найт, слушающий интонацию хозяина точно композитор музыку.       — Да, не знаю, — вынужден был согласиться Михаэль. — Но очень бы хотел узнать, даже несмотря на то, что моя пал…       Горячее дыхание коснулось его уха. Линэш повернул голову и практически поцеловался с Сапфир, заинтересовавшейся подслушиванием разговора настолько, что напрочь забыла о соблюдении элементарной дистанции. Линэш резко замолчал — продолжение было слишком личным секретом, чтобы о нем знал еще кто-то, кроме самых приближенных к колдуну особ.       Он сел за стол и только тогда позволил соратникам узнать о происходящем.       — Господа, — незамысловато начал он, — мы в глубоком болоте! Пока вы все травили шутки да резвились в свое удовольствие, в городе объявился еще один охотник, который, к вашему сведению, расправился с троллями. Конечно, хорошо, что нам больше не нужно о них беспокоиться, но есть вещи намного важнее свободного времени.       — Выпивка? — саркастично рассмеялась Сапфир.       — Девушки! — подбросил идейку Рубин.       — Репутация, — стальным голосом ответил Линэш, одним только тоном заставляя Голдов замолчать. — Уважающий себя охотник должен следить за своей репутацией. Тут речь идет не о том, каким человеком тебя считают — это совсем неважно…       — Да уж надо полагать, вспоминая молву о тебе, — расслабился Найт. Он откинулся на спинку стула, поднял руки, зевая и потягиваясь. Гибкие, растянутые движения создавали иллюзию того, что он сей момент обращается в кошку — прямо у всех на глазах.       — …единственное, что имеет значение, это то, что о тебе думают как о профессионале, мастере своего дела. И если на твоей территории появляется другой охотник, он должен быть выдворен самым грубым образом, потому что нарушил кодекс чести охотников.       — Ну что ты такое городишь? — не выдержал Найт. — У охотников никогда не было кодекса чести. У охотников даже честь не в чести. Охотник, борющийся за идею, — это вымирающий зверь, и подобных тебе осталось с десяток по всему миру, если вообще не единицы. Даже эти двое — особенно они — работают ради золота.       — Это не значит, что у нас нет чести! — вступилась за семью Сапфир. Крепкие руки уперлись в стол, холодный подсвечник вздрогнул. — Золото благим намерениям не помеха!..       — Да какая у вас честь, если вы допрашиваете людей, пытая их магическим путем? — плюнул в лицо словесным отвращением кот. — Пора закончить этот цирк с совместной работой. В этом городе появился тот, кто за один присест избавился от трех монстров — не в обиду тебе, Михаэль, но ты слишком долго подбирался к бу-хаг, чтобы победа над ней пошла тебе в копилку, ее убил даже не ты, а Вольф, а стригой вообще попался на пути случайно. Я не предлагаю — я настаиваю: мы все сейчас же собираем манатки и покидаем этот городишко. А работу тут закончат и без нас.       Все охотники молчали, понурив головы к столу. Никакие доводы не могли опустить нужную им чашу весов. Разве что предложение отвоевать свою территорию: разобраться с оставшимися чудовищами, ставить палки в колеса новоприбывшему охотнику, но все это было так по-детски, что, хотя каждый и подумал о таком варианте развития событий, никто не осмелился озвучить эти слова, боясь стать посмешищем.       — Да, наверное, ты прав, — первым нарушил молчание Михаэль. — Мы и так сделали достаточно: расправились с бу-хаг и стригоем. К сожалению, в этой истории мы принесли больше вреда, чем пользы. Взять хотя бы меня — сколько людей из-за моей невнимательности погибло: Тюр… — колдун оглянулся на барную стойку в неловкой паузе, — …бармен, имя которого просто неправильно произносить в момент, когда мы решаем бросить этот город, — как всегда выкрутился он. — Статую ангела разбил на кладбище, а ведь какой-то умелец корпел над ней не один год...       — А еще во время боя с йе-ружем из-за твоего заклинания он полдома снес, — припомнил Рубин.       Линэш стиснул зубы: его так и тянуло напомнить товарищу-колдуну, что и без его помощи в том деле не обошлось, но такой выпад лишь разрушил бы создающуюся душевную атмосферу всеобщего позора.       — Так что, мы уходим, хозяин? — все еще не верил своим ушам Вольф.       — Да, — с сожалением согласился он, — так и есть. С проблемами этого города справятся и без нас, так что мы, как говорится, сматываем удочки и идем дальше, туда, где в нашей помощи действительно будут нуждаться. К слову, — бросил он взгляд на Голдов, — пойдем мы все не в одну и ту же сторону.       — Почему?       — А зачем мне это надо — работать с вами? Каждое дело, которое я соглашаюсь разделить с вашей троицей, оборачивается или погоней с вилами, или катастрофой иного рода, и этот случай не исключение. Это знак судьбы, а если их не видеть, можно угодить в могилу куда быстрее, чем Наверху это каждому из нас прописано. Как только мы выйдем из города, вы выбираете сторону, куда пойдете, а я с Найтом и Вольфом двинусь по дороге, противоположной вашему пути, так что пересечемся в следующий раз мы только в том случае, если обойдем весь шар земной. — Михаэль поднялся, решительно хлопая руками по столу. — Вашего согласия я не спрашиваю, потому что от него абсолютно ничего не зависит: что бы там ни было, мы все уходим.

***

      Все шестеро охотников путешествовали налегке, посему собирать вещи никому не было нужды — все было при них. Зайдя в свои комнаты всего на секунду, чтобы проверить, не забыли ли они ненароком чего, три колдуна и три питомца покинули таверну «Конь без седла» и по потрескавшейся еще больше после сражения с йе-ружем главной улице двинулись к выходу из города. Настроение было отвратное, лица — тоскливые. Охотники редко дают задний ход, но когда подобное происходит, это практически личный карьерный траур для каждого из них. Впереди всех размеренно шел Линэш, напевая песню, которая против его воли засела в голове:

Роза с черными шипами, С неба льет соленый дождь. Если не найдешь ты дома, То в конце концов умрешь…

      За ним шли Голды. Рубин пинал камни. Сапфир искоса всматривалась в лицо Михаэля, не веря или не желая верить в его столь непривычное для всех решение. Позади всех шагали Найт и Вольф. Удручающая атмосфера повлияла и на них: пес и кот шли рядом, и думать забыв о врожденной неприязни друг к другу.       Дома поредели и вскоре остались за спиной. Линэш остановился и повернулся к шествующей за ним компании.       — Вот и развилка. Голды, выбирайте дорогу.       Никто не торопился прощаться. Все смотрели в землю, ненавидя себя за уход из наводненного монстрами города.       — Ожидание ничего хорошего нам не сулит, — поторопил товарищей Михаэль. — Мы можем хоть до вечера стоять на этом самом месте и разглядывать камни, но смысла в этом нет. Нам всем пора идти дальше. Голды, выбирайте дорогу немедленно.       Сапфир и Рубин в слепом отчаянии переглянулись. Выбор был мучителен и совсем не потому, что впереди было три дороги, расходящиеся прочь друг от друга, а потому что путь назад для них был закрыт.       — Направо, — наконец дала ответ Сапфир.       — Отлично, тогда мы идем налево.       Охотники на нечисть разбились на две изначальные группы и сделали по шагу в сторону выбранных дорог. Вольф с влажными глазами смотрел на повесившего голову Изумруда, остальные Голды сердито и слегка обиженно глядели на Линэша, как, в общем-то, и Найт, с одним лишь отличием — кот понимал, что так просто его хозяин с выбранного для охоты места не уйдет. Он слишком долго был знаком с этим неординарным эгоистичным и самовлюбленным колдуном, чтобы поверить, что тот смог бы вот так просто отказаться от начатого дела. Но уверенный взгляд Михаэля все больше заставлял его думать, что этот раз — исключение из правил.       — А что если объявившемуся герою понадобиться наша помощь? — озвучил надежду Рубин.       — Ты всерьез так думаешь после того, что он сотворил с троллями? — саркастично сощурился Линэш.       — Но разные же ситуации бывают…       — Глупости все это. К тому же, если даже ему, владеющими такими силами, может понадобиться помощь, то что же можем поделать мы, с трудом одолевшие двух монстров? Как я уже сказал раньше, наша работа в этом городе окончена. Что же! — К Линэшу вернулся его вечный азарт в глазах. — Не люблю долгие прощания, так что всем удачи, и надеюсь, пересечемся мы минимум через год. Бывайте!       Как всегда бодро он зашагал по выбранной дороге, оставляя приспешников на перекрестке. Рубин подтянул к себе за одежду Вольфа и крепко его обнял, пока Изумруд облизывал подрагивающие пальцы удивленного внезапными объятиями адлета. На этом все нежности окончились. Сапфир сдержанно кивнула Найту, и кот, легким подзатыльником направив Вольфа в другую сторону, последовал вместе с волчонком за их своенравным хозяином, успевшим уже отойти на достаточно большое расстояние. Голды минуты две смотрели в спины удаляющимся товарищам по случайным заданиям и одновременно, не сговариваясь, втроем двинулись прочь…       Через какое-то время Линэш остановился и оглянулся. Перекресток был пуст, не было вдали и силуэтов нежеланной троицы. Радостно хлопнув в ладоши, колдун свернул с дороги и пошел обратно к городу окольным путем. Найт и Вольф растерянно побежали за ним.       — Мы возвращаемся? — в крике спросил кот.       — Так мы не уходим, хозяин?..       — А с какой это огромной радости мы должны уходить, не окончив нашу работу?       — Но ты же…       — Ты же, я же! — передразнил кота колдун. — Какая к черту разница, что я говорю? Главное — что я думаю и делаю, а я иду обратно.       — Но этот новый колдун… хозяин… — никак не мог прийти в себя щенок.       — Это не колдун. Если бы это была колдовская работа, Найт бы почувствовал след от магии и обязательно сказал бы мне, а он этого не сделал. Вывод прост и ясен: человек, сотворивший это, не колдун. Скорее всего, и не человек даже.       — А кто? — с замиранием сердца вымолвил Вольф.       Ни Линэш, ни Найт, сосредоточенно сверлящий затылок своего хозяина, ему не ответили, но по выражению их лиц было ясно, что с появлением в городе нового гостя возникли и новые проблемы, серьезнее, чем прежние.       Тропа через поле, покрытая сухостоем, привела охотников к окраине города. Здесь, покосившись и до самых окон уйдя под землю, стояли заброшенные деревянные хижины. На косых заборах и голых огородах сидели тощие вороны. Опрокинутое ветром давным-давно пугало лежало на земле, наполовину спрятанное под мелкими камнями и крупными щепками. Под подошвами скрипели осколки стекла, выпавшего из прогнивших рам. Птицы не боялись пожаловавших на их земли гостей, а подбирались к ним, словно прося хоть какой-нибудь еды. У дороги стояла развалившаяся телега, рядом лежало одно ее колесо, второго поблизости не было — наверное, бедняки давно уже унесли на дрова.       Найт и Линэш взирали на царящую здесь разруху с сочувствием к жившим в этих домах до недавнего времени людям, Вольф — со страхом в глазах. Его ноздри широко раздувались, но воздуха, поступающего в легкие, все равно не хватало, и адлет задыхался от не дающих ему покоя волнений.       — Почему они все ушли? — тихо спросил он, осторожно дергая хозяина за рукав.       — Кто знает наверняка, но думаю, испугались. Все эти чудища ведь здесь уже давно объявились — не мудрено, что живущие близ леса стремглав поразбежались. Если жизнь дорога, то оставишь и дом, и родную землю, только бы спастись самому и семью не дать в обиду.       Не смотря себе под ноги, Линэш чуть не наступил на хвост вконец потерявшей всякий страх вороне, так и лезущей под его сапог. Птица отпрыгнула в сторону, недовольно каркнула и вспорхнула на кривой забор, к собратьям.       Михаэль остановился, улыбчиво изучая крыши домов.       — Один я это заметил? — гордо спросил он.       — Заметил что?       — Вороны. На каждой крыше есть хотя бы по одной вороне. А где их нет?       Найт и Вольф проследили, куда неотрывно глядел их хозяин, и сразу нашли ответ на поставленный вопрос. В двадцати метрах от них стоял покосившийся на правую сторону дом, крыша которого была на удивление абсолютно пуста. Ни одна птица не осмеливалась пролететь над этим домом, делая заметный крюк.       — Наблюдательно, — похвалил колдуна кот с доброй усмешкой.       У Вольфа тряслись поджилки. Само это место — вся эта земля внушала ему жуткий страх; воздух, почва, вода в колдобинах — все было пропитано чем-то темным, холодным, опасным. А теперь еще и этот дом. Если даже зверь обходит его стороной, людям ждать ничего хорошего от такого дома не полагается. От одного взгляда в эти черные пугающие до дрожи пустые глазницы окон волосы вставали дыбом, а по всему телу пробегал холодок... Но показывать страх было нельзя: Вольф ни в коем случае не желал уступать своему сопернику в борьбе за любовь хозяина. Любое его проявление слабости напомнит молодому бесстрашному колдуну о том, что сопровождающий его адлет — просто ребенок или — еще хуже! — зверь.       Так что, сжав зубы и не издавая ни звука, Вольф вышагивал за Михаэлем, старался не отставать от него ни на шаг, не пропускать ни единого словечка, которым Линэш изредка позволял себе обмолвиться с котом.       — Не нравится мне это, — сощурился Найт.       — Как будто я люблю дома с привидениями…       — С привидениями?.. — тихо пискнул Вольф, покачиваясь травиной на ветру.       — …но выбора нет, это ведь наша работа, — в очередной раз пожал плечами Линэш, не смея остановиться.       — Тогда почему бы не бросить работу, которая доставляет столько проблем?       — Не говори глупостей, лучше думай о деле!       Доски крыльца скрипнули, когда Линэш поднялся по лестнице и заглянул в темноту заброшенного дома.       Рука Найта потянула хозяина на нижнюю ступеньку:       — Может быть, я пойду вперед?       Михаэля передернуло.       — Заткни свою заботу куда подальше — я сам о себе могу позаботиться.       — Ну, как скажешь…       Перешагнув через сорванную с проржавевших петель входную дверь, охотники ступили в гостиную, совмещенную с кухней. Под темно-серой, почти черной, точно копоть, пылью покоились стол, тумбочки, стулья, печь и посуда, оставленная на полках. В углу, на кофейном столике, в узорчатой вазе подрагивали на сквозняке давно превратившиеся в сухостой цветы, низко склонившие изъеденные временем бутоны.       Дом внутри оказался больше, чем казался снаружи. Несмотря на испорченный временем образ, можно было увидеть прежнее великолепие этого места. Когда-то здесь жили довольно зажиточные люди, наверное, торговцы… На своих местах остались шкатулки с украшениями, зеркала в серебряных рамах — хозяева этого дома покинули свое семейное гнездышко впопыхах. Или же их тела до сих пор разлагаются где-то здесь…       Доски скрипели под ногами смело идущих вперед Михаэля, Найта и семенящего позади них Вольфа.       Линэш остановился, и Вольф налетел на его спину. Не тратя время на объяснения, колдун указал на стену впереди. На прогнившей от вечной влаги древесине, словно незаживающие раны, зияли следы гигантских когтей. Перепугавшись предстоящей встречи с тем, кто эти следы мог здесь оставить, Вольф, зажмурившись, перекрестился. Религиозный ритуал адлета Линэш и Найт проигнорировали, хотя в душе слегка позавидовали все еще крепкой вере и надежде на помощь Свыше.       Из темноты дверного проема спальни в лица трех охотников на нечисть повеял сквозняк. Сквозняк ли? Воздух был слишком горяч; казалось, что в следующей комнате расположена никак не спальня, а жаровня. И запах… Даже без уникального обоняния адлета можно было за версту почуять вонь гниющего мяса…       Рука Линэша скользнула за палочкой, Найт воинственно сжал кулаки, одним своим геройским видом заверяя, что кулачного боя, чтобы победить любое чудище, ему будет достаточно. Вольф навострил уши — он отчетливо слышал, как за стеной кто-то мерно дышал, и это дыхание давно смело всю пыль из спальни в другие комнаты заброшенного дома.       Троица осторожно шагнула к дверному проему: на обломках сломанной практически в щепки кровати лежал йе-руж. Плотно сомкнув веки, он умиротворенно сопел, заливая пол липкой смолистой слюной.       Линэш тихо охнул. Найт жестами попытался что-то объяснить или спросить — вышло у него это слишком невнятно.       — Говорить можно, — подходя чуть ближе, зашептал колдун, — но не превышайте громкость его дыхания, а то проснется — и нам всем несдобровать…       — Чем мы его, такого огромного, возьмем? — негодовал кот. — Магия на него сильно не подействует, а Вольф вряд ли сможет его сожрать, — не упустил он случая поиздеваться над вторым питомцем Линэша. — Что с ним делать?!..       — Это же дух… — просто и на удивление спокойно рассудил Михаэль. — Значит, будем изгонять…       — Ты умеешь?..       — Что за сомнения на мой счет? — скривил губы колдун. — Я не берусь за то, чего не умею… Только ему это дюже не понравится…       — Я прикрою… — кивнул Найт, бесшумно заходя в комнату и исчезая в тени призрачного пса.       — А что делать мне, хозяин?.. — не отрывая напряженного взгляда от спящего врага, спросил Вольф.       — На рожон не лезь…       Плотно соединив ладони перед собой, Линэш набрал побольше воздуха в легкие… Стоило первому слову неведомого заклинания слететь с его губ, как йе-руж дернулся вбок, и стена жалобно затрещала. На не останавливающегося ни на мгновение колдуна глядели наполненные яростью красные глаза. Оперевшись на крепкие мощные лапы, пес поднялся и, не заметив того, снес головой одну из балок. Дом затрясся, грозя рухнуть на головы всем, кто были внутри, и лишь йе-ружу было бы подобное нипочем.       Пес двинулся было вперед, но из угла, где ранее так умело укрылся Найт, в его глаз метко полетел крупный обломок сломанной балки. Веко вовремя сомкнулось, защитив алый глаз монстра. Своим чудовищным ревом он согнал с крыш брошенных домов всех птиц в округе.       Губы Линэша продолжали нашептывать изгоняющее заклинание. Йе-руж рванул вперед и почти достиг закрывшего глаза колдуна, когда массивный черный зверь вцепился в его бок, и оба монстра отлетели к стене — дом снова содрогнулся. Еще одно такое сотрясение, и крыша обрушится внутрь…       Голос сосредоточенного колдуна пересилил разъяренное рычание обоих чудовищ, сражающихся сейчас не на жизнь, а на смерть. На грязный пол с шумом пролилась кровь — клыки йе-ружа выдрали кусок мяса с бока Найта, но битва продолжалась. Глаза духа полыхнули адским огнем, и его противник, скуля, врезался в противоположную стену, пробил ее своим телом и вылетел на улицу, так и оставшись там лежать без сознания.       Шаг широкой когтистой лапы йе-ружа пробудил Вольфа от глубокого ужаса. Колдун, не отвлекаясь ни на секунду, будто в трансе продолжал читать заклинание. По его сложенным вместе ладоням, потрескивая, пробегали голубые искры, концентрируясь и охватывая все больше пространства. Сколько еще времени может потребоваться на этот ритуал, адлет не знал — может, пять секунд, а может, и минуты две, которые выстоять без защиты Линэш однозначно не сумеет.       Собрав волю в кулак, Вольф ступил навстречу йе-ружу. Чем чревато для него такое поведение?.. Он может за личиной зверя окончательно потерять себя… Но такой исход будет ценой, достойной спасения великого Михаэля Линэша…       Сердце в груди адлета взорвалось болью, мгновенно перекидывающейся на все его тело. Открыв в немом крике рот, он обнажил становящиеся еще длиннее клыки. Грудина резко выгнулась вперед, меняя за собой весь скелет, а отчетливо различаемые под бледной кожей кости прикрыла густая шерсть. Срывая с себя лохмотья, адлет издал воинственный рев, клацнул мощными челюстями и бросился на йе-ружа! Грызущие друг друга волки вывалились из дома, протаранив еще одну дряхлую стену…       Страшный треск! — и крыша обрушилась в комнату, погребая под собой колдуна.