Колдун: Три Проклятия

      Пролетев несколько метров, все трое с оглушительным всплеском погрузились в глубокий бассейн с чистой прохладной водой.       — Хозяин!.. Хозяин!.. — с бульканьем всплыл рядом с колдуном Вольф. — Хозяин… Я не умею плавать, хозяин…       — Двигай руками и ногами, — дал наставление Линэш, ныряя за уходящим ко дну Найтом. Вытянув кота наверх, он второй рукой схватил за шиворот захлебывающегося адлета и подтащил его к себе, не давая утонуть и ему. — Так… Задачка не из легких. Я не могу плыть, держа вас обоих, но Найт точно сам добраться до берега не сможет…       — Хозяин! Не отпускай меня!.. Плавать… не умею…       — Набери воздуха побольше и ляг на спину, не дыша.       Дрожащими от страха губами Вольф хватал воздух, словно надеясь распихать его еще и по карманам.       — На спину! — напомнил Линэш. Обе руки уже устали, и, ослабленный после боя с йе-ружем, колдун не мог больше держать обеих своих питомцев.       Со взглядом человека, вынужденного совершать акт самопожертвования, Вольф лег на воду и зажмурился. Линэш осторожно отпустил его одежду, но адлет не погрузился под воду ни на сантиметр, качаясь на мелких волнах как старое полено.       — Не дыши и не болтай — воздух не даст тебе утонуть. Я скоро вернусь.       Гребя освободившейся рукой, колдун добрался вместе с котом до каменного берега и вытолкнул на него Найта.       — Хозяин… — снова булькнул побледневший от нехватки воздуха Вольф. От страха сердце адлета билось слишком быстро, и запасенного кислорода надолго его телу не хватило. Дыша и вытягивая шею из последних сил, Вольф медленно сдавался воде. Линэш преодолел лишь половину пути, а адлет уже исчез с головой.       Доплыв до поднимающихся от тонущего Вольфа пузырей, Михаэль вновь нырнул. Руки адлета сами схватили колдуна, и все, что ему надо было сделать, это плыть наверх. У кромки воды Вольф посильнее оттолкнулся от хозяина, выныривая быстрее него. Морщась от боли (Вольф зарядил обеими ногами колдуну по колену), рядом всплыл Михаэль. Щенок бросился на шею колдуна, вспомнив, что плавать он и по сей момент не умеет.       Линэш был чертовски счастлив доплыть наконец до берега, потому что звенящий от волнения голос адлета, кричащего хозяину прямо в ухо, успел изрядно надоесть. Неловкий Вольф, залезая на берег, хватался за лежащего там Найта и чуть не скинул его в воду. После тумака от Линэша Вольф карабкался на сушу своими силами и таки выбрался из ненавистной воды. Следом на каменные плиты на четвереньках вполз Михаэль, сплевывая набранную в рот воду.       — С тобой плавать — то еще приключеньице… — поделился недовольством колдун, ложась на теплые плиты спиной.       — Прости… — прохрипел в далекий купол этой странной комнаты Вольф. Все его тело ныло от усталости, ободранные водой горло и легкие болели.       Пока адлет пытался успокоить сердце и начать медленно дышать, Линэш уже пришел в себя и встал — пора была осмотреться.       Круглая комната была огромна. На берегу вокруг бассейна были разбросаны восточные подушки с кисточками, у стен стояли широкие кровати с кальянами рядом на полу. На круглых прикроватных столиках были расставлены фигурные графины из фиолетового стекла и золотые кубки, возле некоторых поблескивали глубокие хрустальные блюда, наполненные виноградом и фруктами.       Мягкий, точно солнечный, свет лился в комнату сквозь прячущиеся у самого купола длинные мутные окна. По стенам вился дикий виноград, цепляясь за золотые да каменные узоры и развешанные практически везде шторы из тончайшей, почти неощущаемой пальцами ткани фиолетовых, сиреневых и розовых цветов.       Изучающие шаги колдуна отдавались эхом, звук по спирали поднимался к куполу и обрушивался обратно на пол комнаты. К этим шагам присоединились торопливые шажочки Вольфа.       — Хозяин, что это все-таки за место? Откуда у тебя такой флакон?       — Я же уже сказал: подарок из восточных стран. Этот флакон — сосуд джинна.       — Джинна?       — Да. Джинны загадочны и очень редки, в наших краях их вообще нет. Это существа, обладающие огромной магической силой и способные претворить в жизнь любое желание человека, нашедшего сосуд. Но об этом говорят те, кто джиннов никогда не встречал, а кто о них не понаслышке знает, молчит.       — Почему?       — По разным причинам: хорошие люди не хотят, чтобы джиннов использовали в своих корыстных целях другие, плохие же… их погубили собственные желания, а мертвецы не говорят. В книге моей про джиннов тоже ничего нет, — по привычке потер сквозь мокрую одежду медальон Линэш. — Но я слышал одну легенду о том, как джины появились. Древний правитель одной восточной страны решил устроить соревнование между всеми чародеями его земли, чтобы найти самых сильных и могущественных. Наверное, он хотел создать уникальное магическое войско, но это лишь мои предположения. На это соревнование съехались все колдуны и ведьмы и не только его государства, но и из всех соседних стран тоже; все хотели поучаствовать в этом марафоне и, в частности, выиграть, потому что правитель обещал неземные богатства победителям. Всего выиграть могли пятьдесят человек. Соревнование было долгим и оценивалось тремя инстанциями: народом, придворными колдунами и магами и самим правителем.       — А зачем этому правителю нужны были какие-то другие колдуны, если у него были собственные? — спросив, задумчиво присел Вольф на большую алую подушку с золотыми кисточками по краям.       Линэш сел напротив, пододвигая к себе кальян и заглядывая внутрь. Довольно улыбнувшись, он приложил трубку к губам, и в графине забулькала вода. Расслабленный и практически счастливый, колдун выпустил облачко дыма.       — Придворные колдуны были слишком стары для военной службы и не очень сильны. То есть, сильны, конечно, но не настолько, насколько могли бы быть могущественны молодые маги. Нужна была новая кровь. Соревнования затянулись на полгода, и к концу были объявлены пятьдесят победителей — пятьдесят самых могущественных магов, ведьм и колдунов…       — Хозяин…       — Да что же ты меня перебиваешь все время?! — ругнулся Линэш, моментально прощая адлета, как только дым коснулся его губ. — Что?       — Чем отличаются маги, волшебники, колдуны и ведьмы?       — Хороший вопрос. Потому что большинство людей их не различает. Они считают, что хорошие — это маги и волшебники, а плохие — колдуны и ведьмы, но такое распределение в корне неверно! И маги, и волшебники могут быть темными. Сперва запомни, что ведьмы не имеют волшебных палочек. Все их мастерство сводится к знанию трав, зелий и эликсиров. Они как алхимики, только не над златом чахнут, а творят всякие магические штучки.       — А кто такие алхимики?..       — Потом узнаешь. Колдун имеет волшебную палочку, — погладил себя по поясу Линэш. — И колдуны в разы лучше и умнее магов, потому что мы, как и ведьмы и ведьмаки, разбираемся и в травах, и в зельях, и в эликсирах. А маги только палочками машут и без них ничего не могут, даже одеться.       — Ты пропустил волшебников, — напомнил Вольф.       — Волшебники и маги — это почти одно и то же. Просто если ты только осваиваешь магическую науку — ты волшебник, а если ты изучаешь толмуты, знаешь старинные заклинания, то ты профессионал своего дела — ты маг.       — Заклинание и заклятие — это одно и то же?       — Что, у тебя за день сегодня почемучки?.. Нет, не одно и то же. Заклинание — это все что угодно, что ты решил сотворить при помощи палочки. А заклятие — это вредоносное заклинание. Еще есть проклятия, но они длительнее заклятий… ты сбиваешь меня с мысли! Мне рассказывать про джиннов или нет?!       — Рассказывать… — тихо пискнул Вольф, повесив нос.       — Спасибо за позволение!.. Были объявлены пятьдесят победителей магического соревнования. И всех их позвал в свои покои правитель той страны. На этом месте легенда раздваивается: одни полагают, что это было дело рук одного из придворных магов, который был не согласен уступать славу новым поколениям, другие же считают, что это была задумка самого правителя, но суть в том, что все эти пятьдесят магов, ведьм, волшебников и колдунов — одним словом, чародеев — были подвержены ряду сильнейших и необратимых проклятий. Им стерли память, — начал загибать пальцы Линэш. — Им изменили облик, чтобы они никогда не вспомнили, что были людьми. И их привязали к сосудам, обязав выполнять волю каждого, кто откроет их сосуд. Если верно продолжение с правителем в главной роли, то ход его мыслей я могу понять: таким образом он, пусть и бесчестным путем, обеспечил свою страну вечным наличием пятидесяти сильнейших магов. Наступи для этой страны трудные времени, надо открыть всего один сосуд — и положение дел в тот же миг наладиться. Однако если на самом деле в этой истории был замешан придворный маг, то ход его мыслей я уловить никак не могу. Может быть, он хотел избавиться от пятидесяти новичков, спрятав все сосуды в своем погребе… я не знаю! Но так появились джинны. По легенде.       — И это правда?       — Кто знает. Но, во всяком случае, все легенды, записанные в мою книгу, оказывались истиной. Этой легенды там нет — и неизвестно, по какой причине: или Книга просто не знает о существовании такого мифа, потому что ее владелец не встречался с джиннами, или же она не вписывает в себя сказки — только истину.       — Ты так говоришь о ней словно она живая… — нервно улыбнулся Вольф.       — Может быть, я не знаю. Я в нее никогда ничего не записывал, но как только я сталкивался с какой-то новой тварью и узнавал что-то о ней, о ее сильных сторонах и ее слабостях, все эти знания сами собой появлялись в Книге. А обычные перья не оставляют ни следа на ее страницах — я проверял.       Оставив кальян, Линэш поднялся и подошел к лежащему без движений Найту.       — Помоги мне — переложим его на кровать.       Мелкими шажками адлет и колдун все же донесли тяжеленного кота до ближайшей кровати, уложили на мягкую перину. Теперь Найт выглядел так, будто спал…       — Он умер?.. — тихо спросил Вольф, боясь поднимать глаза на хозяина.       — Прикуси язык! Он жив. Просто ему плохо. Или он отдохнет, и ему станет лучше, или я найду что угодно, что поможет ему, и в итоге он все равно встанет на ноги. Обещаю… А теперь нам надо проверить все здесь — не хочу оставлять его, абсолютно беззащитного, неизвестно где.       Отойдя на три шага от кровати больного, Линэш осторожно снял с шеи магический медальон и положил его на подушку. Кончик волшебной палочки тихо звякнул о металл, и книга заскрежетала, увеличиваясь прямо на глазах Вольфа и до жути пугая его. На этот раз она остановилась в пределах подушки, но все же сильно сплющила ее своим неподъемным весом. Склонившись над фолиантом, Линэш перелистнул палочкой тройку-другую страниц, остановившись на середине оглавления.       — Защитные круги… защитные круги… — шептал он, водя пальцами по строчкам.       Книга вздрогнула, и под палец колдуна скользнуло название раздела: «Защитные круги».       — Спасибо, — от души поблагодарил он Книгу, взмахивая палочкой. Страницы зашелестели — по залу словно пролетела стая птиц. — «Защитный круг против вселения душ», «…против изгнания душ», «…против демонического вмешательства», «Круг замедления времени», «Круг ускорения времени…»… Хм, а вот это как раз может пригодиться, — вслух поразмыслил Линэш. — Если время будет идти быстрее, то Найт скорее очнется… Нет, ставить только этот круг глупо! Где же… где же, где же, где же… — бессвязно заповторял он. — Вот! Нашел! «Защитный круг Талариса: непроницаемый барьер»! Это как раз то, что нужно!       Выудив из кармана мел, Линэш со всех ног бросился вырисовывать символы и узоры вокруг любимого кота. Давить приходилось изо всех сил — пропитавшийся водой кусок мела наотрез отказывался оставлять хоть какой-то след на полу. Но, в конце концов, колдун добился своего. Сверившись с рисунком в Книге, Михаэль добавил парочку изящных загогулин и спрятал мел в карман.       — Я совместил оба круга: и «Круг Талариса», и «Круг ускоренного времени»; осталось активировать оба одним махом.       На этот раз из уже другого кармана Линэш достал нож и опустился перед кругом на колени. Отвернув рукав, он надрезал тыльную сторону руки и выдавил на белую полосу несколько капель крови. Шипя, точно вскипая, кровь колдуна впиталась в мел, и весь круг вспыхнул розовым огнем, смыкая языки пламени над раненым котом — заключая его под купол.       — Вот теперь все более-менее хорошо, — поднялся Михаэль. — Через этот круг никто не сможет пройти, — усмехнулся он, оглядываясь на длинную темно-синюю штору, колыхающуюся на почти совсем незаметном сквозняке. — Надо же, — не очень-то и удивился Линэш, — ход.       — Разве он здесь был? — боязливо подошел к таинственной шторе Вольф.       — Не думаю. Это же не обычная комната, а сосуд джинна — тут все не как у людей, и то, чего не было, может легко появиться… Идем. Мы же не можем оставить Найта здесь, не зная обо всех опасностях, таящихся в этом месте.       — Но ты же сказал, что через этот купол никто не сможет проникнуть?       — Проникнуть — не сможет, а вот разрушить его вместе с Найтом — увы, вполне.       Палочка сверкнула в руках колдуна, и штору вспорола невидимая сила, превращая ее в покачивающиеся взад-вперед лоскуты. Оглянувшись на все так же бездыханного кота, Линэш вышел из зала за внезапно похрабревшим Вольфом.       В мягком солнечном сиянии по обе стороны от адлета и колдуна уходили бесконечные коридоры. Лихой ветер раздувал развешанные везде легкие ткани, и они, словно малиновые, фиалковые и пурпурные пожары, полыхали, цепляясь и путаясь друг в друге, смешиваясь в совершенно новые тона и цвета. Золотые арки исчезали в непроглядной темноте потолка. По ту сторону зеркал, выстилающих стены, таинственно струилась голубая вода. Каждый вдох и выдох отдавался глубоким эхом, будто одновременно дышали десятки невидимых людей, сливаясь со всей этой роскошью и спокойствием.       — Красота… — восхитился в скрытый мраком свод Вольф.       Не произнося ни звука, Линэш подступил к одному из зеркал и провел ладонью по влажному стеклу. Капли воды неким волшебным образом просачивались из зазеркалья, скатываясь по зеркалу и оставляя за собой искрящийся, сияющий свет.       — Это не обычная вода? — подошел к нему Вольф.       — И обычная, и нет. Но, проходя с той стороны на эту, она сдавливается и заряжается… не знаю, как это назвать — «заряжается магией»?.. Я видел подобное несколько раз, и сколь бы ни задавался этим вопросом, так и не смог отыскать на него ответ. — Придя в себя, Линэш встрепенулся, устремил взгляд вдаль нескончаемого коридора. — На изучение времени у нас нет. Если кто-нибудь найдет Флакон снаружи и разрушит его, нам всем конец. И Найт остался без охраны… Осмотрим близлежащие комнаты и выберемся из Флакона, а там уже решим, как и чем мы можем помочь Найту.       Линэш и Вольф двинулись вперед, оценивая свои отражения за стенами воды. Вдохновленное молчание поддерживалось адлетом не слишком долго:       — Зачем нужно использовать защитный круг, который можно разрушить?       — Любой защитный круг можно разрушить. Вот только этот самый надежный.       — Тогда почему ты так переживаешь, что его разрушат?       — Потому что я видел, КАК это происходит. — Всего на секунду Михаэль замер, с мукой на лице закрыв глаза. — Этот круг назван в честь города Талариса, где он и был открыт. Город был отделен от какого-либо государства и находился на границах стран, правители которых очень любили воевать. Многие годы жители Талариса героически сносили все муки военного времени, но потом верховный маг путем многих изысканий смог создать защитный круг невиданной силы. Он заключил весь город в круг, и никто из соседних государств не мог проникнуть туда. Город был спасен. Но жители стали богатеть, город расцвел — культура подняла его до небес, а молва снаружи разносила слухи о том, что этот город и есть обитель Божья. Рай. Тогда люди стали прикладывать еще больше усилий, чтобы проникнуть в защитный круг. Они не подумали о том, что может произойти, если круг внезапно… — Колдун вздохнул и заговорил лишь тогда, когда умолкло долгое эхо. — Напор людей снаружи был велик, что все их нападения произвели небывалый эффект: защитный круг, поддерживающийся многие и многие годы энергией небывалых масштабов, был поврежден и защелкнулся, словно мышеловка. Все, кто были в городе и даже за пределами защитного круга — довольно далеко от него, — погибли. Энергия выплеснулась сначала на Таларис, сметая его с лица земли, а после обрушилась на соседние государства, уничтожила добрую их часть. Все превратилось даже не в руины — в пыль. На месте Талариса и его соседей образовалась пустыня, где не прекращаются песчаные бури. Люди поговаривают, что в этих песках заключены души всех жителей Талариса и его врагов, и они никогда не смогут выбраться из этой пустыни, разносимые ветрами туда-сюда, собираемые воедино вновь и вновь… Это их наказание.       — За что?..       — За то, что не научились мириться с чужим счастьем и процветанием.       — Но за что наказали жителей Талариса?! Они ведь ничего…       — Я не знаю. Никто не знает. Это просто слухи.       — Но ты ведь сказал, что видел все своими глазами, — опомнился Вольф.       — Нет, я сказал, что видел последствия разрушения защитного круга Талариса. Я был в Великой Пустыне. И ветер там действительно похож на стоны и крики о помощи…       Теперь в этом бесконечном в обе стороны коридоре ни Вольф, ни его хозяин не ощущали себя спокойно.       Слева череда зеркал прервалась, сменившись на не менее ледяную поверхность двойной бронзовой звери, увитой искусно сделанными металлическими цветами и лозами.       — Кажется, нам сюда, — произнес Линэш. Пальцы колдуна сжали дверную ручку в виде нераспустившегося бутона розы. Взявшись за ручку второй двери, Вольф послушно кивнул и, полный волнений, налег на нее.       Металл пронзительно заскрежетал, оставляя на каменном полу глубокие следы. Эта комната была не меньше той, где под защитным куполом остался Найт, однако никаких подушек, кроватей и столов не было и в помине. По серому от грязи и пыли полу была разметана солома. Золотые стены облепляли свитые из смоченной в грязи сухой травы и кривых веток большие и маленькие гнезда.       Поддавшись детскому любопытству, Вольф сделал шаг за порог, и под ногами адлета надломились тонкие белые кости, зарытые в солому. Отскочив назад, Вольф позволил Михаэлю присесть и изучить находку. Внимательно рассмотрев сломанную кость, Линэш аккуратно положил ее на прежнее место.       — Кость будто бы птичья.       — Что-то, что живет здесь, ест птиц?       — Нет, что-то, что живет здесь, имеет птичьи кости куда большего размера, чем обычные пернатые, и оно строит гнезда.       — Гигантские птицы? — предположил Вольф, снова заходя в «клетку».       — Не думаю. Это было бы так, если б здесь были лишь огромные гнезда, но посмотри сюда. — Переступив через горку новых костей, Линэш бесшумно прокрался к стене. — Эти маленькие гнезда не просто сделаны из соломы — присмотрись.       Следом за хозяином расстояние до стены преодолел и Вольф.       — Гнезда как гнезда… — не успев присмотреться, ответил он.       — Серьезно? А если еще раз взглянуть?       Глаза адлета наконец привыкли к царящему здесь полумраку, и миниатюрные гнезда предстали перед ним во всей своей красе. Цвета. Светло-желтый, темно-оранжевый, шоколадный, алый, черный…       — Как красиво… — изумился он, вглядываясь в переплетения красок. — Что это?       — Само по себе?.. Человеческие волосы. Еще перья и шерсть. А вон тут различимы использовавшиеся для более прочной опоры всей этой конструкции кости — ребра. С одной стороны, варварство — обычная животная потребность в гнездовье. А с другой… чем это отличается от картины, книги, скульптуры? Это искусство… Оно способно творить.       — Оно?       — То, что живет здесь. Я бы называл это создание им или ею, если бы узрел больше человечности во всем, что нас окружает: помимо этих уникальных гнезд, ничего сверхразумного я не вижу. Кости съеденных людей и животных, обрывки одежды первых, клочки шерсти вторых, скорлупки от яиц, солома и грязь. Чем бы это существо ни было, оно не способно контролировать зверя внутри себя.       — Но дома я тоже ел крыс, рвал зубами и когтями вещи, копался в земле… — виновато опустил голову Вольф.       — Да, и, заметь, я увидел в тебе компаньона, а не зверя, только тогда, когда ты стал прикладывать усилия, дабы контролировать все животное в себе. Хотя ты все равно мой слуга, а я твой хозяин, так что не задирай нос. — Шаг за шагом, и так Линэш, уворачиваясь от спрятанных под соломой останков живых существ, осмотрел треснутые, а где-то и почти рассыпавшиеся белые яйца размером с небольшие пеньки. — У нас проблемы, — уверенно заявил он, отстранившись от последнего яйца. — Все эти яйца пусты, но возле каждого, кроме одного, сложены кости: тонкие, гибкие — точно птичьи, как и те первые, что ты нашел. Это значит, что все эти «птенцы» умерли, причем не прожив и недели.       — А в чем проблема? — потряс головой адлет.       — «Возле каждого, кроме одного», — слово в слово повторил Линэш. — Один зверь выжил. А если вспомнить, что грязь в тех мелких гнездах еще и подсохнуть толком не успела… оно живо до сих пор. Скорее всего, именно оно убило всех своих сородичей. Но прямо сейчас этого «нечто» здесь нет. Возможно, оно знает, что мы «вошли» во Флакон. Или оно нас боится, что нам на руку, или оно ведет на нас охоту…