Смерть не в силах людей разлучить навек И захлопнуть за ними дверцу. Разве может уйти дорогой человек, Если он остается в сердце?! Э. А. Асадов
Винтовая лестница, тянущаяся от входа в темницу наверх, вильнула в узенькую арку и вывела вампира и адлета наружу. Теперь этот каменный шлейф обвивал высокую башню полуразрушенного замка. Боящийся до ужаса высоты, как и любая собака, Вольф прижался спиной к круглой стене башни. Найт же бесстрашно ступал по самому краю, не обращая никакого внимания на пропасть, раскрывшую зубастую пасть в ожидании неосторожных путников. Холодный ветер трепал их волосы и пропитанные черной вампирской кровью одежды, грохотом закладывал уши. После очередного шага все внутри у Вольфа оборвалось: небывалая сила тряхнула замок — и древняя ступень с громким треском обвалилась в пустоту, утягивая с собой волчонка! Пальцы мальчика скользнули по краю предыдущей ступени, но сомкнуться на ней так и не успели — Вольф летел вниз… Испуганное бледное лицо Найта в тот же миг испарилось, и из-за массива башни тень стрелой понеслась к падающему Вольфу. Тонкие, но чрезвычайно сильные птичьи лапы схватили оборотня за шею, и в том месте, где у пса находилась бы холка, впились в кожу до самых мышц; широкие черные крылья сделали всего один взмах! — и падение Вольфа прекратилось: обычный с виду ворон нес его наверх. Осторожно поставив оборотня на лестницу выше обвала, птица, как подбитая, упала на ступени и медленно трансформировалась в Найта. — О Боже, тебе плохо? Что мне сделать? — Если больше не будешь падать в пропасть, мне этого будет вполне достаточно, — прокашлял Найт. Поднимаясь, он держался за стену башни — было видно, его терзает боль. Вольф позволил ему на себя опереться, и дальше они шли уже вместе, поддерживая друг друга от падения в холодную темноту.***
Высокие каменные двери выросли из изумрудного полумрака на пути Линэша, Сапфир и куклы-Анжелики. — Он там… — произнес Михаэль, первым подходя к дверям. — Он знает, что мы здесь. Застать его врасплох не получится. — Не скажи: он не должен знать ничего о том, что произошло после твоего легендарного удара. Как только Анжелика потеряла сознание, он не смог более видеть ее глазами. Он даже не знает, выбрались ли мы. — Ты правда в это веришь? — пессимистично спросила Сапфир, и ее волшебная палочка выпустила неосторожную искру. Линэш налег на правую дверь, с трудом отворяя ее. В огромном каменном зале в окружении сотни горящих зеленым пламенем свечей стоял мальчик. Его глаза были белы, как у слепца. На невысоком алтаре пред ним лежали древние страницы, исписанные кровавыми чернилами. — Ниам! — рванул к нему, забыв о всякой осторожности, Линэш, но добежать до ребенка он так и не смог… За спиной Ниама возникла высокая худая фигура, ранее сливавшаяся со стеной, и Линэш остановился. Блеснули алые глаза, а белые длиннопалые руки сжали хрупкие детские плечи. Как по команде, Ниам опустил заполненные бельмами глаза и начал что-то тихо шептать, скользя заледеневшим взором по кровавым строкам. Зеленый огонь вспыхнул на долю секунды! — Каина уже не было рядом… Воспользовавшись исчезновением кровососа, Изумруд ринулся к ребенку, силясь пробудить его неистовым лаем. Он прыгал перед мальчиком, тянул за одежду, но никак не мог разрушить транс. За спиной Линэша что-то промычала Сапфир. Михаэль сообразил что к чему слишком поздно: синевласая колдунья была в цепких лапах вампира. Одна его рука зажимала ей рот, другая обхватывала тонкую лебединую шею. Девушка не решалась поднять волшебную палочку, каждый новый вдох был для нее смертельным риском. — Ты опоздал, — уныло пропел Каин, прижимаясь к щеке Голд. — Я ждал тебя в полночь… — Задержались познакомиться с твоими подземными друзьями, — ядовито ответил Линэш, направив палочку в сторону вампира и его заложницы. — Удивлен, что никто не пострадал? Сощуренные глаза Михаэля мельком захватили безвольную Анжелику, стоящую у дверей в позе плененной Сапфир. Каин оглянулся, и его сухой раскатистый смех заполнил зал, перекрыв бормотание Ниама. — Ты думаешь, я присматривал за вами через нее? Нет. Для этого у меня были свои средства. Следя за реакцией Линэша, Каин оторвал ладонь от лица Сапфир и показал колдуну безымянный палец — точнее, то, что от него осталось: полторы фаланги не хватало. На лице Михаэля росло удивление. Что-то маленькое и юркое пробежало по его шее, дальше вниз, по плечу, по руке. В панике Линэш встряхнул кистью, и на пол перед ним упала пара крупных черных жуков, похожих на тех, что пытали его в «Коне без седла». Увидев своего хозяина, жуки чертовски быстро преодолели весь путь и впрыгнули в складки его правой штанины. Всего через секунду они выбежали из рукава и, уместившись на ошметке пальца, обросли мертвенно бледной плотью. Вот для чего был весь тот цирк… — А ты посчитал, что я решил убить тебя тогда, в таверне, кучкой насекомых? Михаэль, — поддельно умильнулся Каин, вжимая когти в трепещущее тело Сапфир, — ты как был наивным глупым ребенком, так им и остался. — Глубоко вдохнув нежный цветочный аромат жизни, исходящий от шелковой кожи красавицы, он сильнее стиснул шею Сапфир, прикрыл второй рукой ее замирающее сердце… Колдунья всхлипнула, палочка безвольно пульсировала в ее пальцах. — Знаешь, если она тебе так дорога, мы могли бы поделить ее. Ты б забрал себе ее тело, а я — ее кровь. Ты ведь боишься пока что пробовать своих друзей? Не захочешь испить ее? Можем сделать это вместе. Что на это скажешь? — Скажу, что ты больной на всю голову упырь… — борясь с отвращением и отчаянием, ответил Линэш. Каин замер. Он долго вглядывался в лицо Линэша, даже руки его ослабили хватку, и дыхание Сапфир стало ровнее. — Ты уже делал это… Я вижу, не смей отрицать. Ты пробовал кого-то из них. Ты смотришь на нее с виной во взгляде. Кого же ты испил: эту бедняжку — или же ее ненаглядного братца? — ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ! — не выдержал колдун. Импульс тьмы с треском вырвался из его волшебной палочки и ударил Каина в голову! Вампир вылетел из зала спиной вперед через дверной проем; Сапфир без сил опустилась на колени, за ее спиной синхронно упала вдова. Вместе с черным заклинанием произошло кое-что еще. Весь замок содрогнулся, точно от попадания десятка пушечных ядер. Линэш едва устоял на ногах. Все свечи позади него разом погасли. Когда глаза колдуна привыкли к неяркому лунному свету из редких узких бойниц, он смог разглядеть алтарь: Ниам и страницы из некромантской книги исчезли, как и Изумруд. — Прости, — подала голос испуганная не на шутку Сапфир. — Я запаниковала… — Не бери в голову: он умеет подчинять людей своей воле. Уходите из замка. — Но… — Ты была права, когда сказала, что не сможешь мне помочь убить Каина, — только я способен ему противостоять. — Я не это говорила! — Все равно. Если вы будете рядом, Каин сможет использовать вас против меня. Безопаснее сражаться с ним без вас. Уходите из замка, пока он не обрушился. В последнем Михаэль был прав: каждый камень здесь ходил ходуном. С потолка ссыпалась вековая пыль. Бойницы заметно покосились. Пол покрылся каменными осколками, а кое-где проложили себе путь глубокие трещины. — Но Изумруд… — Я верну и его, — пообещал Линэш. Сапфир кивнула, палочкой заставила Анжелику подойти и вместе с ней выбежала из зала. Михаэль помчался за ними, но их дороги вскоре разделились. Девушки побежали вниз по дрожащей лестнице, Михаэль — прямо. Он чувствовал, что Каин где-то там, он ощущал кровь вампира так явно, будто она звала его, вела за собой, как след охотничью собаку. Все вокруг дрожало и грохотало. Землетрясение? Сейчас? Нет, таких совпадений быть не может. Каин сделал что-то. Или Ниам… Запах черной крови был близок как никогда!.. Линэш бежал вперед, ополоумев, не видя ничего. «Каин… — пульсировало в висках. — Каин… Каин…» Он примчался к концу длинного широкого коридора — запах манил его из-за стены. Медленно он перемещался вбок. Где вампир? Как он сумел пробраться на ту сторону? Он не пошел по левому рукаву коридора, Михаэль был уверен на все сто: Каин — за этой стеной. Кровь… Источник мертвой крови теперь был почти за спиной Линэша. Вовремя догадавшись посмотреть в окно, колдун направил палочку в бойницу — и черное сияние осветило покрытое кровоподтеками лицо и короткие черные волосы, прилипшие к вискам. — Михаэль… — выговорил вампир, падая на плиты у его ног. — Найт! — поразился колдун, спрятал палочку и опустился рядом с измученным другом. Следом за котом в окно влез грязный от вампирской крови Вольф. — Как вы там оказались?! — Лестница обрушилась, — объяснил, отдышавшись, Вольф. — Дальше было не пройти, пришлось лезть в окно. — Я рад видеть тебя, хозяин. — И я рад, — кратко бросил Линэш, оглядывая Найта с головы до ног. — Что с вами двумя случилось? Почему столько крови?.. — Тебе лучше не знать, — криво улыбнулся Мид Найт, не без помощи приподнимаясь. — Мальчик. В темнице был еще мальчик… — Да, Ниам, я видел его, но потом он пропал. Он был подчинен Каину, так что, чтобы его спасти, я должен найти этого кровососа. — Мы должны, не ты один. — Посмотри на себя. На тебе живого места нет! Куда ты пойдешь… Линэш умолк и начал спешно прощупывать свои карманы. — Черт, я потратил единственный запас живой воды из Флакона. Но когда Рубин придет, мы войдем во Флакон — и ты поправишься. — Конечно, — счастливо согласился Найт, опираясь на плечо Линэша. — Найт… мы когда-нибудь будем жить хорошо? — без особой надежды спросил Михаэль. — Нет, никогда не будем, — ослепительно улыбнулся кот. — А теперь давай найдем мерзавца и убьем.***
Сапфир и Анжелика сбежали по широкой лестнице и оказались во дворе заброшенного замка. Прямо перед ними раскинулись руины старинного фонтана; дорожка раздваивалась и, опоясывая его, уходила под арку, становилась главной дорогой прилежащего городского кладбища. Колдунья и зачарованная ею вдова остановились, едва глаза первой смогли различить очертания кареты. Черная, похоронная. Впряженные в нее голубовато-серые в свете луны мерины рыли копытами землю, трясли головами — вместе с ними колыхались пышные черные перья, вплетенные в гривы. Из раздутых ноздрей валил пар. Голд и вдова Наин в один миг слились с руинами фонтана, когда за аркой показались темные фигуры. Одна из них была очень маленькой, точно под длинным одеянием прятался ребенок. Двое других были взрослыми мужчинами. Один залез вместе с ребенком в карету, второй занял место кучера. Лошади раздраженно заржали. — Но! — вскричал кучер в балахоне, и кони пустились во весь опор. Прячущиеся за фонтаном девушки вздрогнули под грохот удаляющегося экипажа. — Что это было?.. — проронила Сапфир. В спину ей задышала Анжелика, беззвучно повторяющая движения ее губ. Мускулистая мужская рука коснулась плеча Сапфир — девушка шарахнулась назад, налетела спиной на Анжелику; палочка вспыхнула! — но перед ней стояли всего лишь Рубин и Драк Онн. — Что вы здесь делаете? — спросила Сапфир сразу после того, как горячо обняла промокшего насквозь брата. — И где Мирада? — Она вернулась в дом вместе с Флаконом. Мы с Драком решили, что нельзя так рисковать горожанами и приносить их Каину практически на блюдечке. Но где Линэш и Изумруд? И что… с ней? — закончил Рубин, обратив внимание на вдову с широко распахнутыми глазами — совсем как у Сапфир секунду назад. — Мне пришлось заколдовать ее: ею управлял Каин. — Час от часу не легче, — устало выдохнул Рубин. — Но почему ты здесь, а не с Линэшем? — Он отослал меня. Однако сейчас это не важно. Вы видели карету? За ней надо проследить. С чего бы ей вообще быть здесь?! — Здравая мысль, — поддержал колдунью Драк Онн, отходя назад. — Я прослежу за экипажем, а вы помогите Линэшу. Совсем скоро он будет нуждаться в вас как никогда. За его спиной стремительно выросли крылья, скрыв его целиком. Когда они с громким шорохом расправились, вместо по-своему хрупкого человека на потрескавшейся дорожке стоял увеличивающийся песочный дракон. Одно движение его гигантских крыльев чуть не сдуло Голдов и вдову; Драк Онн взмыл ввысь и улетел в погоню за каретой, лихо лавируя меж верхушками деревьев. — Ух ты… Такое не каждый день увидишь… — Мы дружим с Линэшем — так что я бы поспорил! Идем! — Стой! У нас не будет времени следить за ней, — указала Сапфир в сторону вдовы. — Я заставлю ее вернуться к лошадям, пусть ждет нас там, в безопасности, а мы пока поможем Линэшу. — Хорошо. Немое заклинание вселило приказ Сапфир в затуманенный ум Анжелики, и та ватной походкой растворилась в лесу. — А вот теперь можно выручать Михаэля! — и, взявшись за руки, Голды нырнули в тень замка вместе с опасливо дребезжащей в хвосте волшебной метлой.***
Линэшу казалось, что Каин водит их кругами. Они пробегали похожие друг на друга комнаты с полуразвалившейся мебелью, рваными шторами и балдахинами; он бы сразу же поверил в бег по кругу, но на пыльном полу впереди них никогда не было следов. Они бежали неосторожно, оставляя за собой их целую вереницу. Каин был не таков… Чувства Линэша обострились до предела: он практически слышал, как шелестела одежда вампира, парящего от одной стены к другой. Он старается запутать их, зная излишнюю вдумчивость Линэша, веря, что тот обязательно заметит отсутствие следов, надеясь на его паранойю, — но не предусмотрел одного: теперь Михаэль слышал каждый его шаг. Погоня виделась вечной… И вот внезапно шорохи впереди прекратились. Каин остановился… Значит, там тупик?.. Троица с шумом ворвалась в следующие покои!.. Каин стоял у окна. Ветер трепал его длинные волосы точно так же, как делал это с изорванной тканью истончившихся от времени штор. Он был будто весь целиком соткан из ветхости и увядания — призрак, обесцвеченный веками. На секунду Линэшу даже показалось, что перед ним не тот Каин, которого он знал, но наваждение быстро развеялось, стоило ему вспомнить всех несчастных, пострадавших по вине этого… существа! — Больше некуда бежать, — победоносно произнес Линэш, наставляя волшебную палочку на недвижимую фигуру у дальнего окна. — Ты льстишь себе, если считаешь, что я бежал от тебя. — Он медленно повернул налево голову, пустыми кукольными глазами уставившись на старого друга. — Я всего лишь искал место, где открывался бы такой захватывающий вид. Палочка по-прежнему была направлена на Каина, пока Линэш боком шел к ближайшему окну. Мид Найт и Вольф последовали его примеру, не выпуская Каина ни на мгновение из поля зрения. Из окон на этой стороне замка можно было увидеть окруженный лесом туманный город. Сейчас белая пелена была настолько густой, что удавалось различить только выныривающие из нее верхушки домов; улицы потонули в ней целиком. Но там что-то было. Что-то двигалось в тумане акулой или морской змеей; охотящееся, ищущее добычу. Ветер доносил до башни рык и чавкающие звуки, тихий заунывный вой на десятки или даже сотню голосов. Что бы это ни было, в тумане оно было не одно. В темных лесах меж деревьев мелькали медлительные бледные фигуры. Некоторые сбредались к городу, другие продолжали бродить между корнями да стволами, выжидая. Словно муравьи на потрескавшейся прогретой солнцем земле в жаркую пору — эти твари были везде… Вольф принюхался и с отвращением отбежал от окна, сдерживая рвотные позывы. Такая реакция на запах этих существ не к добру… — Что ты сделал? — вспомнил про Каина Линэш. Палочка уронила пару нервных искр. — Я? Ничего. Мне такое не под силу. А вот одному маленькому мальчику… Ниам… Вот что за страницы он тогда читал; только сейчас до Линэша дошло! Пропавшие страницы из некромантской книги деда Ниама: плевать, каким образом, но Каин их заполучил и в итоге пустил в ход. Сейчас весь город и его окрестности были наводнены монстрами, о которых ни Линэш, ни Голды, ни кто-либо другой могли вообще ничего не знать… — Где мальчик? — О, с ним все в порядке. Отвечу так: он едет к моим друзьям. Он очень занятный ребенок, у него столько талантов, способностей, внутренней силы. Он может добиться большего, если вырвется из этого гиблого болота… — Как обратить процесс вспять, отвечай немедленно! — Никак. Это невозможно. Сделанного не воротишь. — Тогда тем более нельзя терять время! Я убью тебя, а позже уничтожу каждого монстра, всех до единого. Каин отстранился от окна, но по какой-то причине стоял к врагам по-прежнему боком, словно пряча что-то от них. — Тогда не стоит думать, что я так легко сдамся. У меня достаточно еще карт, припрятанных в рукаве. Линэш понимал: Каин слишком опасен, чтобы давать ему время на размышления. Эта фора могла перевесить чаши весов не в их пользу. Поток ненависти к бледному лицу, истрепанной одежде, покрытой каплями крови беззащитных людей (сейчас Михаэлю настойчиво чудился запах Жизель, исходящий от скопления кровавых следов на рубашке вампира), к хищному оскалу… которого почему-то не было. В первый раз за долгие годы Каин не злорадствовал при виде Линэша. В его глазах была тоска… Каин больше не был прежним. Он знал, что перешел последнюю допустимую границу, знал, что Линэш теперь уже точно не оставит его в живых, — и был готов убить его сам. Впервые Каин собирался убить Михаэля Линэша. Неожиданное для Михаэля откровение задержало его на секунду. Палочка вспыхнула черным огнем слишком поздно. Каин взмахнул левой рукой, и воздух прорезала немая молния — все это время он прятал серебряную шпагу. Полностью уклониться от атаки Михаэль не сумел: жгучий металл царапнул Линэша по руке, где стремительно расцвел дымящийся ожог. — Что за… — Поздравляю, Михаэль, — без намека на злорадство произнес вампир. — Ты практически закончил свою трансформацию: серебро теперь небезопасно для тебя. Потому что ты точно такой же кровосос, как и я. — ЛОЖЬ! — взревел Линэш. Волшебная палочка выплюнула ком черной энергии, как пушка ядро, но Каин был слишком быстр — заклинание угодило в пол, подняв волну каменных осколков и оставив глубокую дыру. Замок задрожал, с потолка ссыпалось еще больше камней. — Конечно! Давай! — кричал Каин, двигаясь по кругу вокруг Линэша, Вольфа и Найта. — Камня на камне тут не оставь! Тогда тонны этих булыжников погребут нас всех вместе на долгие века! Разве что твой смрадный пес превратится в лепешку. Но мы с тобой ведь пара бессмертных, для нас это будет так, мелочь, укол иголкой, не серьезнее. — Заговариваешь мне зубы? — зло спросил Линэш, не показывая своего согласия со словами вампира. — Предлагаю выход! Ты не сможешь жить спокойно, пока жив я. Я не смогу ходить по этой бренной земле, пока существуешь ты. Нам стоит уладить этот вопрос раз и навсегда, другого случая не будет. У меня на поясе вторая шпага. А у тебя в плаще — я уверен — есть склянки с жидким серебром. Если пролить его на шпагу и хотя бы просто царапнуть этим лезвием одного из нас — смерть. Жидкое серебро гораздо разрушительнее каких-то там ожогов и трудно срастающихся порезов. Это конец для подобных нам. — Линэш, не слушай его… — прошептал Найт, касаясь плеча колдуна. — О, котик заволновался! Понял, что так Линэш впервые будет в опасности, потому что в честном бою ему меня не победить… — Потому что нет никаких гарантий, что это будет честный бой, — одарил его холодным взглядом Найт. — Не поддавайся на его провокации. Ты же знаешь его, он не будет честным… — Я согласен, — игнорируя Найта, твердо ответил Линэш. На губах Каина мимолетно сверкнула улыбка, но тут же растворилась за стеной из сосредоточия. — Серебро, пожалуйста, — попросил вампир, показывая Линэшу вторую серебряную шпагу. — Чтобы ты успел вымазать свою и напасть первым? Мое слово будет вернее. Сперва шпагу, после я дам тебе жидкое серебро. — О, черт возьми, Михаэль, ты такой плут! — широко улыбался Каин, разгуливая взад-вперед. — Ты считаешь, я бы не понял, почему ты так самоотверженно согласился на равный бой? Ты трус, мой милый друг. Ты всегда прятался за своей волшебной палочкой, стоял на дистанции от меня, и теперь САМА МЫСЛЬ сражаться со мной честно, один на один, лицом к лицу, вводит тебя в состояние непомерного ужаса! Ты пытаешься обвести меня вокруг пальца, но со мной такие фокусы не проходят. Покажи мне флаконы с жидким серебром. И помни, чем дольше ты медлишь, тем больше разрушается замок. Твои дорогие друзья не успеют покинуть его раньше, чем он рухнет всем нам на головы. Комната загрохотала в подтверждение его слов. Запустив руку под плащ, Линэш извлек из пары кармашков два небольших флакона с жидким серебром, зачарованным так, чтобы даже в самую лютую зимнюю стужу оставаться расплавленным. — Давай, подкати один из них ко мне. Или ты думаешь, что я брошусь им в тебя? «А неплохая идея…» — отметил про себя Линэш, однако честно опустил флакончик на пол и посильнее толкнул в сторону кровососа. Звеня на кривых камнях, флакон благополучно достиг острых когтей Каина. В следующую секунду одна из шпаг была в броске передана Линэшу. Отныне обратной дороги для них не существовало, а все, что могли сделать Вольф и Мид Найт, — только смотреть… Жидкое серебро плавно заструилось по лезвиям обеих шпаг, блестящие капли скатывались в лужицы у ног дуэлянтов. — Ты обучен фехтованию? — сделал приветственный взмах Каин. — Ты должен поклониться мне в знак приветствия. — Тебе я ничего не должен. — Твои родители тоже не проявили вежливость перед тем, как я их убил. Не выдержав такой подлой подачи, Михаэль взмахнул шпагой, и излишки серебра брызнули на вампира. Издав хриплый крик, Каин согнулся над полом. В таком положении его длинные волосы доставали неровными концами до пола и закрывали всю его фигуру почти целиком. Из-за дрожащей черной вуали раздался приглушенный смех. — Не ожидал, что ты опустишься до такой подлости. Но я не буду уподобляться тебе. О, или все-таки буду? Каин встал, волосы больше не скрывали его. Капли жидкого серебра оставили на его все еще прекрасном белом лице черные дыры, через которые выглядывала бесцветная иссохшая плоть. — Вскоре это же будет и с тобой, мой дорогой Михаэль. Осталось совсем недолго — и ты станешь таким же… Или я убью тебя раньше: этот бой должен быть очень быстрым, иначе на шпагах не останется серебра и далее все будет уже бессмысленно. Ведь тебя тоже очень скоро сможет убить только серебро. — Я никогда не стану таким, как ты! — криком ответил Линэш, бросаясь в бой. Каин едва успел отступить и отразить его первую подачу. Вторую. Третью. Десятую. Искры от соприкосновения шпаг вместе с каплями жидкого серебра разлетались во все стороны. Двое нечеловечески сильных воинов двигались полукругом по залу. Рыжеволосый колдун так и не дал противнику возможности атаковать — или ему позволяли так думать?.. В один миг, когда Каин был уже прижат спиной к стене, все переменилось… Ослепленный яростью, Линэш замахнулся, не подумав: вампир молниеносно уклонился в сторону, шпага ударилась о стену, и отдача оттолкнула Линэша назад. — Хозяин! — в испуге закричал адлет, закрывая ладонями глаза. Каин был слишком умен. Ни один его шаг назад не был искренним. Истинный стратег, он отступал, чтобы победить… Шпага вампира с легкостью вошла в тело врага. Жидкое серебро тотчас начало распространяться по каждому его миллиметру. Смертельный яд, не имеющий противоядия… Но Михаэлю не было больно. Он стоял, боясь пошевелиться — ожидая страшную, мучительную боль. Впереди него вместо победного оскала Каина было совсем другое лицо… — Найт… По нижней губе разделявшего двух заклятых врагов кота побежала черная струйка. Из живота выглядывал конец Каиновой шпаги. — Давай, — прошептал Найт, — сделай то, что должен. Иначе он победит. Зажмурившись, до боли сжав челюсти, Линэш вонзил в тело Найта свою шпагу до упора. На бесконечно долгое мгновение в зале зависла тишина. Она пожирала сознание Вольфа, сейчас больше всего на свете боящегося открыть глаза — как и Линэш. Казалось, если веки так и не поднимутся, время замрет навсегда — и трагедия не случится… За спиной замеревшего Найта прогромыхали шаркающие шаги. Каин отошел к стене, держась обеими руками за живот, куда несколько секунд назад вошел самый кончик шпаги Михаэля Линэша. Бóльшая часть этого яда осталась в теле кота, но достаточно жидкого серебра все же досталось второму вампиру, и сейчас он ясно это ощущал благодаря жгучей боли, расходящейся от живота по всему телу. Однако в этот момент, впервые за долгое время, Линэшу на Каина было абсолютно плевать. Жив тот или мертв — не важно. Не сейчас… — Подожди, Найт, я… — сбросив с себя оцепенение, Михаэль встал сбоку от кота и вытащил обе шпаги за раз. С громким стоном Найт упал на каменный пол, на покрывало из собственной черной крови, дымящейся от капель серебра. Вольф уже стоял рядом с хозяином, роняя слезы ему на плащ. — О Боже… это… потому что я согласился на серебро… — Нет… я уже умирал… в темнице… Меня убили серебряные монеты внутри… Они выжигали нутро, и я… Кха-а-а! — Он хрипло вскрикнул от приступа боли, и слезы брызнули из глаз колдуна. — Вольф извлек их… потом… я выпил его крови… Она помогла… но это яд… кровь адлета… Все это время я чувствовал… как она убивала меня… Теперь все просто кончится быстрее… — Найт… — ревел в голос Вольф. Сквозь его человеческие всхлипы пробивались волчьи поскуливания. — Это моя вина!.. — Нет… его… — кивнул Найт в сторону задыхающегося от боли в одиночестве у стены вампира. — Только его… В дальнее окно влетела волшебная метла. Вихляя от перегрузки, она запнулась и выбросила Голдов на грубый холодный пол. — Линэш! — радостно воскликнул Рубин с только что разбитой губой и ободранным носом. Но радость от встречи с другом исчезла без следа, как только он увидел распростертого на полу Найта и затухающего Каина у стены. — Что здесь произошло?.. Ни Линэш, ни Вольф не были в состоянии ответить; красное опухшее от плача лицо щенка говорило само за себя. — О, нет… Оба Голда остались стоять за спиной Михаэля, с грустью глядя на кота. Сапфир не выдержала и разрыдалась на плече у брата. Повлажнели и его глаза. — Михаэль… — заговорил Мид Найт, пытаясь изобразить улыбку. — Не забывай, кто ты… Ты должен и дальше помогать людям… они пропадут… Вспомни родителей… Без тебя сотни таких же детей лишатся родителей… и жизней… Не допусти его победы… Не хочу погибнуть напрасно… Он попытался рассмеяться, но в горле забурлила чернильная кровь и с шипением хлынула в рот, вытекая по губам наружу. — Нет! Нет, ты не умрешь! Слышишь?! Ты не посмеешь умереть!!! Мы не для того через столькое прошли, чтобы я позволил тебе погибнуть! Что-то можно сделать!.. ЧТО-ТО НУЖНО СДЕЛАТЬ! НО Я НЕ ЗНАЮ ЧТО! ПОМОГИ МНЕ! ПОДСКАЖИ! ЧТО Я ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ?! НАЙТ! — Ничего… Ты ничего не должен делать… — мягко проговорил Мид Найт, глядя на самого дорогого человека в последний раз. — Голды, — обратился он к брату и сестре, не отводя взгляда от Михаэля, — кто из вас сможет мне помочь, а кто будет держать Линэша? — ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ? ЗАЧЕМ МЕНЯ ДЕРЖАТЬ?! Но Рубин и Сапфир поняли, о чем говорил Найт. — Мне не хватит сил его удержать, — утирая слезы, всхлипнула Сапфир. Рубин кивнул. — Михаэль. — Он попытался взять Линэша под руку, но тот вырвался, ударив Рубина локтем в живот. Рубин не сдался. — Михаэль, пожалуйста. Михаэль… — ПОШЕЛ ПРОЧЬ! НАЙТ, ЧТО ТЫ ЗАДУМАЛ?! Рубин потянул на себя Линэша — на этот раз было легче. По левую сторону от Михаэля стоял Вольф: — Я помогу… — еле слышно проскулил тот. Вдвоем они оттащили от Найта сопротивляющегося и сквернословящего Линэша. К коту подошла Сапфир, присела в лужу его крови… — ОТОЙДИ ОТ НЕГО! САПФИР, УЙДИ! ПОШЛА ВОН! — впустую надрывался Линэш, барахтаясь в кольце рук как беспомощный ребенок. — Прости, если получится не сразу и будет больно… — снова всплакнула Сапфир, доставая что-то сверкающее и тонкое из-за отворота сапога. Найт закрыл глаза, стараясь глубже вдохнуть ночной воздух, врывающийся в зал через бойницу, но бурлящая в горле кровь не дала ему насладиться свежей прохладой. Никогда больше он не сможет почувствовать ее… Ему хотелось повернуться и еще раз взглянуть на Линэша, но он не мог так с ним поступить — смотреть на него в этот момент… Найту казалось, что он уже начал забывать его лицо. Ему казалось, что он не помнит больше вкус дождя и запахи цветов, ощущение ветра на своей коже, не помнит ни одной ноты из песен, что так любил. Не помнит ничего, с чем в мыслях он бы хотел умирать. В мгновение ока внутри него образовалась всепожирающая чернота, не оставив ничего дорогого — поглотив все в самый неподходящий момент. В его последний момент. «Что будет с Линэшем после моего ухода?» — вот все, что занимало мысли Найта в эти роковые, финальные мгновения. Он не знал ответа. Он даже не мог представить один из возможных вариантов, но глубоко внутри он молил высшие силы о том, чтобы события сегодняшней ночи не убили в мальчике, которого он знал столько лет, человека. Он слышал истошные вопли Линэша, голос, зовущий его по имени, проклинающий и любящий его, — чувствовал радость и боль одновременно. Радость — оттого, что, несмотря на все ошибки своей жизни и смерти, он до сих пор был кому-то нужен. Боль — ведь он сам является источником боли для того, кому обязан всем. — НЕ НАДО!.. САПФИР, НЕ НАДО! Я УМОЛЯЮ ТЕБЯ! Я ВЫЛЕЧУ ЕГО! — бился в истерике Михаэль, тратя последние силы на бесплодные попытки освободиться. Он не знал, что делал бы, если бы ему это удалось. Но сделал бы все!.. В поднятых над головой руках Сапфир сверкнул серебряный клинок. — НЕ НАДО!!! «Линэш…» Удар!.. Пустота… Она свернулась в груди и голове Линэша анакондой, а за ней последовал шок. Михаэля словно бросили в ледяную воду, сковавшую разом его тело и душу, остановившую течение жизни в нем. Он слышал приглушенные удары, шипение плоти, прорываемой серебряным ножом, поддающейся ненавистному металлу слишком хорошо… Нет, это не по-настоящему… это Каин… это Каин заставляет его видеть мучительные видения, этого не может быть… — …не может… не по-настоящему… такое не могло бы случиться…чушь… Безумная полуулыбка, исказившая лицо Михаэля, заставила содрогнуться Рубина, и он отпустил колдуна, как сделал это Вольф, закрывший лицо руками в миг, когда Сапфир выполнила безмолвную просьбу умирающего. Руки щенка медленно опускались по шее вниз и замерли на груди, сжимая невидимый камень. — Остановилось… — прошептал Вольф, растерянно глядя на Рубина. — Его сердце… остановилось… Он посмотрел на Линэша: руки колдуна были чисты. На побледневшей коже не осталось ни единого проклятого узора. Кончики его ушей были чуть заметно остры, кожа бледна, от всей его фигуры исходил пронизывающий холод. Сокрушенный горем колдун перестал повторять бессмыслицы. Все чувства стерлись с его лица, тело сидело ровно и статно, он не делал ничего и ни о чем не думал. Его целиком поглотила пустота… словно в груди не хватало огромного, самого важного куска мозаики — гораздо более значительного, нежели просто сердцебиение. Там больше не было Найта. Как и отныне где-либо еще. Сапфир содрогалась над холмиком еще не успевшего остыть пепла. Рубин подошел и обнял ее. Над ухом Линэша поскуливал Вольф, не знающий, что же ему теперь делать. Сейчас ему как никогда нужен был его хозяин, но вместе с Найтом, кажется, сегодня он потерял и его. — Какая трогательная сцена! — в своей обычной сардонической манере воскликнул Каин, тяжело дыша. — Все дружно оплакивают бедного-бедного котика! Противно смотреть… — Какая же ты скотина! — закричала Сапфир, бросаясь на вампира, но руки Рубина не дали ей и шага ступить. Колдунья не потянулась за волшебной палочкой — та была ей не нужна: если бы Рубин не остановил ее, она разорвала бы Каина на куски голыми руками. — Бездушный извращенный урод! Он умер по твоей вине! И ты еще смеешь раскрывать свою мерзкую пасть, чертов изверг! Когда ты сдохнешь, я не буду улыбаться только в память о Найте, потому что он погиб в этот же день. Но будь уверен. НИ ОДНА ДУША не станет печалиться сегодня о твоей смерти, больной ублюдок! Каин издал резкий смешок и через мгновение тишины залился громким хохотом. — Милая-милая речь, но ты потратила слова впустую: я не собираюсь умирать сегодня. Я уже умер разок, и мне это не понравилось. Мой господин не позволит мне погибнуть от серебра, потому что я нужен ему. — Твой господин?.. — навострил слух Рубин, оттесняя сестру. — О чем ты говоришь? — Так я вам и сказал, детишки… — Ты лжешь. Нет у тебя никакого господина. Ты сумасшедший кровосос, гоняющийся за Линэшем по своей извращенной воле. А начал все это нести только для того, чтобы мы что-то сделали для тебя. Но ты конкретно ошибся: если бы существовал способ спасти вампира от серебра, мы бы потратили его на Найта, но никак не на тебя. — А ты считаешь, я настолько глуп, что могу тешить себя такими никчемными иллюзиями, сестролюб? — Тогда зачем ты это нам рассказал? — Потому что так я отберу у вас последнюю надежду. Ничто не закончится, ваш котик погиб зря. А я восстану как феникс из его пепла, потому что существуют способы пережить даже жидкое серебро. И мой господин меня спасет. Я прямо сейчас слышу его голос в моей голове… — Жуткая улыбка вампира была направлена в темный потолок, как вдруг ее перекрыла озадаченность, а следом и страх: — Но я же… я делал все, что Вы мне велели… Вы обещали мне! Я не могу так исчезнуть, Ваше обещание — Вы должны его сдержать! Господин! Истонченная и высушенная одежда Каина вспыхнула изумрудным огнем. Он не успел ни вскрикнуть, ни вздохнуть: огонь перекинулся на все оставшееся тело и за одну секунду обратил его в прах, частично ссыпающийся со стены. — Что это было, черт возьми?! — в панике заорал Рубин, отходя подальше от места самосожжения вампира, будто зеленый огонь мог возникнуть снова и напасть на него. Замок задрожал, и рядом с Линэшем упал массивный кусок потолка. — У нас нет времени об этом думать! — пришла в себя Сапфир, хватая Линэша за шкирку и волоча за собой. — Мы должны выбираться! Но новый толчок метко обрушил часть стены, завалив выход из зала. — Ничего, мы улетим на метле, — попытался перехватить инициативу Рубин. — Серьезно? Вчетвером? Ее рубеж — двое. Но у нас нет времени, чтобы кто-то один возвращался за оставшимися и по одному их спасал, — все обрушится в любой момент! А у нас даже нет веревки, чтобы спуститься через окно на нижний этаж… — ВЕРЕВКА ВАМ НЕ ПРИГОДИТСЯ! — громыхнул за окном Драк Онн. Его широкие крылья обрушивали сильнейшие потоки воздуха на стены замка, отчего он рисковал разрушиться еще быстрее. — СКОРЕЕ, НЕ СТОИТ ЖДАТЬ СЛЕДУЮЩЕГО ДРАКОНА, ЖЕЛАЮЩЕГО СПАСТИ ВАС. Не тратя время на любезности, Сапфир практически вышвырнула Вольфа в окно прямо на бронированную спину дракона. — Рубин! Веди Линэша! Мимо Голда в бойницу выпорхнула волшебная метла, приземлившаяся на спину Драка, точно сама не умела летать. — Михаэль, мы должны уходить. Здесь камня на камне скоро не останется. Пожалуйста, не заставляй меня терять сегодня еще и тебя. Пойдем, молю. Линэш поднял глаза, и в них промелькнул былой Михаэль Линэш, но тут же померк. Рыжеволосый колдун подошел к праху лучшего друга, достал из плаща пустую склянку и насыпал в нее горсть холодного пепла, искрящегося в лунном свете. — Линэш, зачем?.. — Ты слышал Каина? Есть способы спасти вампира… — Линэш, «спасти» — еще может быть. Но не «воскресить»… Мне очень жаль, правда… — Заткнись. Он сам выпрыгнул из окна и уместился на шее дракона. Рубин сел позади него, перед Вольфом и Сапфир, и Драк Онн, наконец-то, полетел прочь от разрушающегося прямо на глазах заброшенного замка. Линэш обернулся на него в последний раз, хотя совсем не хотел запоминать это проклятое место, унесшее с собой возлюбленного Найта. Но все же он не сумел сдержаться и бросил последний взгляд на башню: в той самой бойнице, через которую они все сбежали, промелькнула тень… — Стой, Драк Онн! Поворачивай назад! Там кто-то есть! — Что? Где? — отозвались Голды. — В башне! Ты слышишь, Драк, повернись! — Я НЕ СДЕЛАЮ ЭТОГО. ВЕРНУТЬСЯ ТУДА — САМОУБИЙСТВО. ПРОСТИ, КОЛДУН. — Но это может быть Найт! — Линэш… — Рискуя соскользнуть со спины дракона, Рубин перестал держаться обеими руками и прикоснулся к плечу Линэша. — Это не может быть Найт… Настаивать Михаэль не стал. Тем более что позади громыхали катящиеся вниз каменные махины — на месте замка образовались руины. Но он точно знал, что видел. Кто-то был там. И если это не Найт — и уж точно не Каин! — это мог быть тот, по чьей прихоти их преследовал безумный вампир. «Господин». Что-то навсегда изменилось в Линэше, и это он чувствовал сам. Куда-то делся его страх. Он сидел на шее парящего высоко над землей дракона, без седла, без вожжей — ему не за что было, по сути, держаться, кроме как за гладкую чешую и не менее скользкие наросты, — но он не боялся упасть. Колдун спокойно осмотрел склянку с пеплом — ничто не кольнуло в груди. В одном из кармашков давно залеживалась бечевка, и колдун привязал ее к изогнутому тонкому горлышку флакона. Надев на шею получившийся «кулон», Линэш спрятал флакон под рубашку, как делают христиане с крестом — символом смысла их жизни… Дракон опускался, круто облетая кроны деревьев — так, что всех пассажиров бросало из стороны в сторону. Вскоре, помимо шума ветра в ушах, компания услышала стук копыт и скрип колес. Из-за очередного поворота вынырнула черная карета. Кучер в балахоне обернулся, прибавил ходу, но Драк Онн был быстрее. Устремившись вперед, дракон поднял облако пыли и приземлился на дорогу перед каретой. Испуганные лошади резко свернули вправо, экипаж занесло, и он опрокинулся набок. Одно из колес слетело и по пути чуть не снесло Линэшу голову с плеч: с ловкостью дикой кошки тот сумел уклониться, как никогда бы не смог человек, и как ни в чем не бывало спрыгнул с дракона на землю. Освободившиеся рысаки, побарахтавшись меж деревьев, поднялись и унеслись в темный лес. Воцарилась тишина, только уныло поскрипывали все еще крутящиеся три колеса. Через лежачий экипаж перебрался пришедший в себя кучер, наставивший на Линэша волшебную палочку. Без каких-либо предупреждений розовое заклинание ударило рыжеволосого колдуна в грудь, заставив отойти на шаг — но не более. Балахон скрывал лицо незнакомца: под ним, в тени, в эту секунду точно пылало недоумение. Вторая попытка сокрушить Михаэля, как и первая, не принесла никакого результата. От страха кучер замер и стоял неподвижно, в то время как Линэш медленно прошел мимо него и влез на бок кареты. Деревянная дверь была сорвана им с петель легко, словно дверца игрушечного экипажа. Внутри без чувств лежал еще один человек в балахоне, но он там был не один. Ко всеобщему удивлению из лежачей кареты выпрыгнул Изумруд, радостно понесшийся к любимым Голдам, пока Линэш доставал обмякшего Ниама. Мальчик был без сознания и явно очень измучен, даже его волосы стали белее на тон, как если бы в блондинистые пряди постепенно закрадывалась седина. — Он жив? — спросила Сапфир, гладя истосковавшуюся по любви собаку. — Да, но чрезвычайно слаб. Мы должны неме… Внезапная розовая вспышка озарила лицо Сапфир; пальцы окаменели, вцепившись в шерсть Изумруда — пес взвыл и вырвался, Сапфир не шевельнулась. — Сапфир! — бросился к ней Рубин. Еще одна розовая вспышка ударила в землю у его сапога, и он отшатнулся. Кучер вновь замахнулся волшебной палочкой, чтобы добить Голда, но Линэш уже возник у него за спиной. Хруст шейных позвонков оборвал жизнь незнакомца: с выкрученной назад головой кучер повалился с дороги в кусты, как только Михаэль выпустил его из хладных рук. Сапфир покачнулась и мягко упала навзничь, разведя изящные хрупкие руки. Над ней склонился Рубин, тщетно похлопывая ее по щекам и стараясь добиться от нее хоть единого слова. — Что с ней, Линэш?! — Я не слышу ее дыхания. Кажется, он парализовал ее заклятием. Сердце еще бьется, но без воздуха она умрет. — Что я могу сделать?! Рубин смотрел на Линэша глазами, полными надежды и отчаяния, и в нем он увидел отблеск себя самого, только-только потерявшего Найта… — Ты готов спасти ее любой ценой? — нерешительно спросил Михаэль, стараясь не смотреть на погибающую у его ног девушку. — Да! Конечно! Что мне делать?! Ну же! — Тебе ничего не надо делать. — Он опустился на колени и пальцами приоткрыл ее синеющие губы. — Я могу дать ей своей крови. Это единственное, что может ее спасти, но потом она станет… — Плевать! — Она не будет человеком, Рубин… — ЗАТКНИСЬ И ДЕЛАЙ, ЧТО НУЖНО! — разъяренно тряхнул его Голд. — Всем плевать! Просто сделай это! Хоть банши она станет — я все равно буду любить ее!!! Ты, Найт, Вольф — не важно, вы все равно для меня люди! Спаси ее, Линэш!.. Михаэль кивнул. Он быстро достал из-за отворота сапога Сапфир клинок и, полоснув по своей руке, набрал побольше крови в рот. Только подумать… Тот самый клинок, что забрал Найта… сейчас спасает жизнь ей — человеку, который им орудовал… Михаэль наклонился, их уста сомкнулись, и по горлу Сапфир потекла черная кровь, единственный шанс на спасение. Губы ее уже были холодны как лед. Стук сердца Линэшу не был слышен: он не знал, опоздал он или все же успел влить живительный яд в ее последние секунды… Он отстранился, и все вместе они принялись ждать. Рубин, плачущий в холодную ладонь сестры. Линэш, отсевший подальше от той, кого он мог собственноручно обратить в чудовище, — а мог и убить… Вольф, все еще сидящий на безмолвном драконе… Мальчик снова рыдал: весь этот день был заполнен его страданиями. Перед глазами ребенка пролетали события, случившиеся за все это время. Сколько всего он делал, сколько усилий было положено во спасение Найта, помощь Голдам и городу. А теперь Найта больше нет. Сапфир, возможно, тоже. Ниам — бледная тень прошлого себя… Пустынный город… Смерть… Он ощущал чудовищное бессилие, как никогда ранее в своей жизни. И сейчас он не был способен даже надеяться на чудесное спасение Сапфир. Он просто ждал, отсчитывая в уме секунды до того момента, когда все поймут, что новая трагедия все же произошла… В карете раздался шорох, и когда из нее показалась голова в балахоне, Михаэль был уже там, за спиной пришедшего в сознание незнакомца. — Стойте! Стойте! Я не представляю опасности! — закричал тот, когда Линэш вытащил его наверх за балахон, как пушинку. — И мне очень жаль вашу подругу, честно! Пожалуйста, отпустите меня! — Кто послал вас, отвечай немедленно! — сверкнул клыками Линэш. — Это не кто-то один, не один человек! Нас послал орден! Мы бы ничего не сделали этому мальчику! Он очень ценен! Нам просто приказали доставить его в орден, это все, правда! Пощадите!.. Линэш хорошенечко его тряхнул, все еще держа в воздухе. — Что за орден? Что ты знаешь о «господине»? Рассказывай все, иначе сверну тебе шею, как твоему дружку! — Орден Равновесия! Это миролюбивый орден! Мы никому не желаем зла! А «господин» — это, наверное, глава нашего ордена, никто не знает, как на самом деле его зовут, все зовут его по-разному! Но я слышал, как некоторые члены ордена называли его «господином»! Пожалуйста, отпустите меня! Я ведь все рассказываю! Я на вашей стороне! Мы все на стороне добра! Мы… Балахон вспыхнул изумрудным пламенем прямо в руке Михаэля! Мужчина издал душераздирающий вопль, пламя потухло, и на стенку заваленной кареты просыпался пепел. Вольф пронзительно закричал, припадая к спине дракона и зажимая голову руками. — Снова… — задыхаясь, пролепетал Рубин. — Его, как и Каина сожгли на расстоянии, Линэш… Нас могут так же… — Нас уже могли сжечь так же, как и этого бедолагу. Но мы все еще живы, значит, с нами ничего не случится. Чем бы ни был этот орден, он нас не тронет. — Да о чем ты говоришь?! — вскочил на ноги Голд. — Посмотри, что они сделали с Сапфир! — Это была случайность. — Что?.. — Ты слышал второго сектанта: этот орден не желает нам зла — не хочет избавляться от нас. Не сейчас по крайней мере. Произошедшее с Сапфир — случайность. Этот идиот начал атаковать со страху. — Подожди, ты сказал «сектант»? — Ну конечно. А что это еще как не секта? Все ордены по сути одно и то же. Я не знаю, что собой представляет этот — пока не знаю… Но то, что Каина к нам подослал глава этого ордена — однозначно. И теперь он избавляется ото всех, кто мог бы что-то нам о нем рассказать. Стало быть, я просто обязан разыскать его и потолковать на предмет происходящего. Ты помнишь слова Каина? «Господин» знает способ спасти вампира. И или он вернет мне Найта, или поплатиться за его гибель. Теперь это моя новая цель. Рубин молчал, как и все остальные. Он бесшумно присел возле Сапфир и протянул руки к ее шее, чтобы поправить воротник. — Михаэль, посмотри на это!