Болотное пламя

Прошло еще несколько дней. Джон честно старался овладеть своими способностями, но выходило плохо. Подчинялись ему только тараканы, которых он таким образом смог вывести из дома, но разве это хороший результат? Даже нулевой был бы лучшим результатом, чем такой. И он сам был этим недоволен, и пусть Райан ничего не говорил на этот счет, молчание все равно было красноречивым. Но как добиться иных результатов, он не знал. Инструкции, оставленные предшественниками, не помогали от слова совсем. — Что я черт возьми делаю не так? — вздохнул Фолл, запустив руку в свои волосы и с досадой смотря на крыс в клетке перед собой. Те злобно смотрели в ответ и не желали подчиняться. Райан, стоявший около книжных полок, обернулся и задумчиво хмыкнул. У него были догадки по этому поводу. Но Оперетта могла не одобрить того риска, на который он собирался пойти. — Вчера ты смог взять одну крысу под контроль. Что ты чувствовал? — поинтересовался он, раскрывая книгу. — Злость. И желание подчинить. Но это же не выход, чтобы постоянно прибегать к негативным эмоциям! — с отчаянием произнес Фолл, устало опускаясь в кресло. — Так весь контроль слетит в самый неудобный момент. — Позволь я поясню, как понимаю то, что ты делаешь. — Райан отложил книгу в сторону и подойдя к столику с клеткой, вытащил из клетки одну из крыс. Та попыталась вырваться, но мужчина провел раскрытой ладонью над ней, успокаивая. И перехватил уже поудобнее. — И в чем твоя ошибка. Вот смотри. В детстве ты учился управлять марионеткой с помощью нитей, и почти не прибегал к магии, так? — Джон кивнул, пока что слабо понимая, к чему ведет блондин. Но игнорировать его не пытался. — А когда прибегал, то делал это на эмоциях, до тех пор, пока и в спокойном состоянии у тебя не начинало получаться управлять куклой. И оно давалось легче, чем на эмоциях? — Да. Кажется, это было таким образом. — кивнул Фолл, с интересом глядя на то, как Райан пытается что-то внушить крысе. Но непонятно пока было, достигался ли нужный результат. — Но вы сами говорили, что кукла и живое существо отличаются наличием разума и воли. — Кукла не имеет ни воли, ни разума, ни души. Насекомые живут инстинктами. Животные инстинктами, разумом и волей. Человек — всем этим и еще душой. Все это ступени, каждая из которых требует большего вложения силы. — произнес Райан, возвращая крысу в клетку. — Эмоциями ты пробуждаешь свой дар и устанавливаешь толстые канаты связи с марионеткой. И как только они становятся невидимыми, но прочными и никуда не исчезают, ты уже можешь управлять, не обращая внимания на эмоции. Тоже самое происходит с живыми существами. Только ты проламываешь барьер, вырезаешь петли, к которым мог бы прицепить свои нити. И их требуется куда больше, и они должны быть куда тоньше и прочнее, как леска, чтобы крыса или человек подчинился тебе. Понимаешь аналогию? — Хотите сказать, что я слишком много отдаю сил и удар для… Мм… Создания петли просто рассеивается? — подумав, уточнил Джон. Райан кивнул. — Значит, у меня ничего не получится. — Вовсе не факт. Я могу тебе помочь, но идея тебе вряд ли понравится. — покачал головой мужчина. Опри в кабинете не было. И наверное, это было к лучшему. Он дождался, пока юноша поднимет на него взгляд. — Я предлагаю тебе потренироваться на мне. — Что? Нет. Ни за что. Это слишком опасно! — Джон едва ли не отшатнулся, хотя где-то глубоко в душе заворочался червячок сомнения. А что, если это действительно может помочь? И все равно придется в итоге тренироваться на людях. Райан усмехнулся. Чего-то подобного он и ожидал. — Не опаснее, чем если тебя необученного выпускать к окружающим. А я могу проконтролировать тебя. И помочь. — напирал Форс. Он видел, что юноша уже начал сомневаться. — И мне самому любопытно. К тому же, не факт, что у тебя получится. У меня может оказаться иммунитет к твоим способностям. Попытаться стоит. Джон резко встал, заметавшись по комнате. Райан замолчал, внимательно следя за его выражением лица и движениями. Да, предложение отдавало безумием. Но оно вполне могло оказаться выходом в их ситуации. И они оба это понимали. Только решиться было так трудно… Форс выжидал, пролистывая страницы книги. И через несколько минут шумного молчания, все же прервал его, резко остановившись. — Хорошо. Я согласен. Но… Если что-то пойдет не так… — Это будет только моя вина. Не беспокойся об этом. Я уверен в себе и в тебе. Я просто знаю, что все будет в порядке. — спокойно произнес Райан, твердым взглядом отвечая на сомнения Фолла. Тот, пару минут помолчав, кивнул. И с некоторым сомнением, вопросительно на него посмотрел. — Можешь начинать. — усмехнулся Райан, смотря ему прямо в глаза и давая тому доступ. Джон, нерешительно протянув руку, прикоснулся к нему, пытаясь прицепить управляющую нить… И неожиданно, сам для себя, провалился в чужие воспоминания. Боль от ударов. Боль от плети. Нескончаемая, невозможная. Смех окружающих… Почему они так ненавидят его? Только из-за того, что он другой? Лишь наполовину другой? Мать уже давно не защищает, терпит все издевательства, словно так и надо. Ребенок смотрит, вынужден смотреть, как её, такую слабую, сломавшуюся, раз заразом избивают. Ломают руки, пальцы, ноги. Обжигают кипятком. Насилуют, режут ножами. Ее прозвали предательницей и его считают таким же. Больно. Почему так больно? Из боли рождается отчаяние. Из отчаяния ненависть. Из ненависти решимость. Он ненавидит собственную семью. Ненавидит брата, что вновь столкнул его в этот холодный, наполненный ледяной водой колодец, от которого немеют пальцы рук и ног. Ненавидит сестер за их равнодушие. Они считают, что он должен им быть благодарен, но не выходит. Это совсем так не работает. Джон отпрянул, спотыкаясь и падая, с расширившимися от ужаса пережитых ощущений глазами смотря куда-то в сторону. Ему нужно было взять себя в руки, но выходило плохо. Его колотило. Ведь он не смотрел со стороны. Он прожил те мгновения вместе. И кажется, он начал понимать, почему Форс тогда так поступил. — Прости. Мне нужно было закрыть эти воспоминания. Не думал, что ты провалишься в них. Похоже, твой дар более многогранен, чем мы думали. — Райан притянул Джона к себе, насильно усаживая на диван. — Кажется, продолжим завтра. Тебе нужно отдохнуть. — Да, наверное. Я… Извините. Я не думал, что все было настолько… — Ты и не должен был. — усмехнулся несколько печально блондин. — К чему нам знание подноготной чужих жизней, когда мы не всегда можем разобраться в своей собственной? Не зацикливайся на этом. Мои кошмары это только мои кошмары. И ничьи больше. Джон заторможенно кивнул, все еще пытаясь унять охватившие его ощущения. «Все было слишком реально. Как… как с этими воспоминаниями возможно жить? И оставаться нормальным?» — подумал он, прикрывая глаза. И вздрогнул, почувствовав прикосновение к своим волосам. Он раскрыл глаза, удивленно посмотрев на Райана. — Что? — Отвлекись от переживаний. Не стоит. — покачал головой мужчина. — Мое прошлое это не то, о чем стоит задумываться и примерять на себя. Не всякая ноша по силам каждому. — Умеете вы говорить. — усмехнулся Фолл. И прикрыв глаза, замолчал, постепенно погружаясь в полудрему. Все-таки сил слишком много ушло. И ему было все равно на то, что Форс положил ему к себе на колени. Сил и желания сосредотачиваться на правильности ситуации просто не было.