Любить грешного не грех

Быстро встав и скинув бесёнка с себя, Хельсинг поднёс укушенный палец к губам. Железной хваткой он схватил Одержимого и потянул к себе в комнату. Новичок вырвался, брыкался и жутко не хотел идти за истребителем. Затащив Одержимого в комнату, он буквально бросил его на кровать. Медленно подходя к "Сатане", охотник достал свой пистолет. Он был всё ближе и ближе к своей жертве, которая прижалась к стене, от вида оружия. Хельсинг взобрался на кровать, и придвинулся к Одержимому как можно ближе. Их носы находились на расстоянии нескольких миллиметров друг от друга... Конечно, такая поза выглядела весьма двусмысленно, но также, она была как раз кстати для Хельсинга. -Слушай, чертёнок, —, истребитель подставил к горлу бедняги пистолет, — Если не будешь слушаться, я буду тебя очень сильно наказывать... — он облизнул свои сухие, потрескавшиеся губы, — Сначала ебать пороть так, что ты несколько дней не сможешь сесть. Потом в дело пойдёт святая вода, а когда моё терпение лопнет, я выстрелю в твою грешную головку вот этим пистолетом, чтоб не мучался больше ни я, не ты. Всё усёк? Одержимый кивнул. Хельсинг сполз с кровати. -Тебе бы не помешало дать имя. Как насчёт... Эм... Оди? Бесёнок энергично закивал. И даже не потому-что ему понравилось имя, а из-за страха. Он боялся, что Хельс сочтёт несогласие за ошибку, и Одя на один шаг окажется ближе к смерти. -Ну что-ж, хорошо. Сиди тут, если попытаешься сбежать, я тебя найду и убью. Есть хочешь? Одя вновь кивнул. Из-за пережитого ужаса, сначала в лице Диктора, а потом Хельсинга, он довольно сильно проголодался. Хельс убрал пистолет в плащ и ушёл, оставив Одержимого наедине с тишиной. Дьяволёныш внимательно оглядывал комнату, в которой ему предстояло жить. В голову приходили разные мрачные мысли. Самой ужасной ему показалась смерть самого Хельсинга. Да-да. Смерть от рук Одержимого. Он прекрасно понимал, что может натворить. Сейчас в нём сидело какое-то животное. Хельсингу понадобиться много еды.

***

Одя сидел в комнате уже где-то полчаса, если не больше. Он не понимал, как так долго можно ходить за едой. А может Хельс просто захотел, что-бы он умер от голода и обезвоживания, кто знает. Одержимый уже начал засыпать, как дверь отворилась. На пороге появился Перец, держащий большой матрас. Одержимый зло зарычал на него. -Ну ну, тише. Хельс, утихомирь своего пёсика, он и так знатно покусал меня. — серьёзно сказал Заводной, кидая матрас в свободный угол. На лице его не было и тени улыбки, а на запястьях виднелись пластыри и мелкие царапины. -Он тебе не псина, да и мне тоже. Обращайся с ним, как с человеком, пожалуйста. Не нужно принижать его, только из-за того, что он, ммм... -Особенный? — зло улыбнулся, нет, оскалился Перец, — Если понадобиться цепь, то я всегда к вашим услугам. Потирая запястья, он пошёл к выходу из комнаты. -Ареведуар господа! — издевательски поклонился Заводной, снимая шляпу, — как только у вас появяться дети, не забудьте назначить меня крёстным отцом! — и надевая "котелок" обратно, на свою кудрявую голову, закрыл дверь. -Мразь. — зло проговорил Хельс, аккуратно кладя одеяло с подушкой на матрас, — Твоя кровать, Одя. Располагайся. — и вновь ушёл. Одержимый слез с койки охотника, и проследовал к своему месту. Он понюхал его. Пахло пылью. Недовольно, бесёнок лёг на своё новое место. Мягко. И холодно. Видно, ему ещё придётся греть место. На этот раз Хельсинг пришёл быстро. В руках у него был поднос со стаканом молока и тарелкой пюре с курицей. (Автор: решил заслужить уважение у нечисти.) Почуяв еду, Одя поднял голову, из рта потекли слюни. -Ешь. — Хельсинг поставил поднос на пол, не спуская глаз с Одержимого. Как только Хельс убрал руки от подноса и сел на свою кровать, Одя бросился на еду. Он мигом съел курицу. Немного понюхал пюре, как будто проверяя, осталось ли ещё нежного мяса. Одя окончательно опустошил тарелку. Молоко он внимательно изучал на вид, принюхивался, не понимая съедобно ли оно вообще. Вопросительного взглянул на Хельса, но тот лишь изогнул бровь. Ещё немного посомнивовавшись, он "лакнул" как кошка (Автор: странно, но ничего другого не могу придумать) белый напиток. Вполне съедобно. И вкусно. -Какой ты прожорливый, — усмехнулся Хельс. Оде понравилось это выражение лица. Оставив пустой стакан и тарелку на матрасе, Одержимый подошёл к сидящему на кровати Хельсингу. -Ещё еды? — спросил охотник внимательно следя за каждым движением нечисти. Но Одя наелся. Сейчас он хотел спать. Сев к Хельсу на колени, Одержимый прижался к истребителю всем телом, и закрыв глаза принялся дремать. Он прекрасно помнил, что любое неповиновение и ошибка могли вызвать худшие последствия, но трогать ему никто не запрещал. Хельсинг был сражен. Он не знал, что нужно было делать. Рука протянулась к святой воде, но тут же он задумался-"А чем хуже Одержимый? Он тоже достоин ласки." Хельсинг положил свою руку на лохматую голову Оди. Он совершенно не знал, что делать в подобных ситуациях. Поэтому охотник просто проследит, что-бы бесёныш вдруг не свалился... А когда он уснёт достаточно крепко, переложит на матрас...

"Интересно, а что если мы окажемся соулмейтами?"