Мои плохие парни

Чимин приходит на следующий день ближе к вечеру. В руках держит знакомую сумку, на плече — синий чехол с ноутбуком. — Твое добро? — Мое, заходи… Они снова занимают кухню. Хеджу неспешно заваривает чай, задумчиво покусывая губы, пока Чимин осматривается, будто впервые здесь, и подмечает некоторые изменения. — У тебя появились бокалы? — Да, сегодня нашла. Кстати, я приготовила чапчхе, будешь? — Ты? Сама, что ли? — Чимин округляет глаза, в ответ получая утвердительный кивок. — Водитель отца привез кучу продуктов, надо было с ними что-то делать, — пожимает плечами Хеджу, ставя обе кружки на стол. — Я хочу это попробовать! — Да пожалуйста, — тихо усмехнувшись такой реакции, она достает из холодильника лоток, накладывает еду в тарелку и ставит на стол. — Очуметь, как вкусно, — уплетая пятую ложку салата, Чимин одобрительно кивает, все еще удивляясь, что еда не из доставки. Хеджу благодарит его молчаливой улыбкой, задумчиво глядя на вещи, кипой брошенные в коридоре. Она к ним даже не притронулась. Позже. Наверняка, они все еще держат на себе запах его квартиры. Его запах. Чимин прослеживает взгляд Хеджу, а потом смотрит на нее, спрашивая негромко: — Что тебе рассказать? Хеджу на несколько секунд закрывает глаза, а потом качает головой. — Не уверена, что хочу услышать. — Он не знает про эту квартиру? — Нет, — Хеджу отрицательно мотает головой. — Когда я пришла к нему с вещами, он сказал, чтобы я оставалась у него, сколько захочу. — Ясно, — прошелестел парень. — Он спрашивал, где ты. И не сразу вручил мне сумки, настаивая на том, что сам тебе все отдаст. — Ты же не сказал ему? — Как ты и просила, но… ты, правда, не хочешь его выслушать? Чимин не сводит с девушки глаз, а она кусает губы, чтобы они перестали дрожать. — Он тоже не выглядит счастливым, Джу, — Пак не выдерживает затянувшейся паузы. — Я не знаю, как объяснить, но по его голосу и лицу было понятно, что он готов на все, лишь бы я сказал ему, где ты. Он почти умолял меня. Думаю, если бы я предложил твой адрес взамен на несколько ударов по его смазливой морде, он бы без раздумий согласился, подставив обе щеки. Каждое слово отдается странной вибрацией противоречий в груди Хеджу. Ее буквально разрывает на две части, каждая из которых умоляет о своем. Чонгук несчастлив. Но зачем ему сокрушаться, если он сам все разрушил. Сблизился с ней намеренно, преследуя свои мерзкие цели, безупречно лгал, выстроив искусный лабиринт приманок, ведущих к капкану разочарования и боли. Так почему же он теперь несчастлив, если изначально знал, чем все закончится? Обиды в Хеджу столько, что она остужает назойливо взращиваемые глупым сердцем допущения, не позволяя менять решение. Время. Ей нужно время, чтобы понять, как быть дальше. — Хорошо, что не предложил, — говорит она блеклым голосом, на что Чимин шумно вздыхает: — Еле сдержался. После того, как с чаем покончено, он предлагает сходить развеяться. Погулять, где-нибудь посидеть. В его глазах полно заманчивых огоньков. — Ты конечно принцесса и все такое, но из башни пора выходить. — Давай в другой раз, — в глазах Хеджу — усталость. Она виновато смотрит на него, чувствуя укол совести перед другом. Она же только вечер ему испортит своим амебным состоянием, да и на сборы уйдет куча времени — Чимин столько ждать не будет. Парень задумчиво хмурится, не настаивая больше, и поднимается из-за стола, собираясь уходить. А уже стоя на пороге, внезапно выпаливает еще одно предложение, которое крутилось у него в голове целые сутки, и оно заставляет Хеджу ошеломленно посмотреть на Чимина, а потом… рассмеяться. — Ты серьезно? — Серьезней некуда, Джу, давай с нами, обещаю отгонять от тебя медведей. Она снова тихо смеется, на секунду представив эту картину, и честно обещает подумать. Чимин, воодушевленный внезапно приподнятым настроением подруги, настойчиво просит, чтобы она написала ему утром обязательно и без особого разрешения крепко обнимает ее. …И вместо сна в эту ночь Хеджу продолжает смотреть на лежащий в противоположной стороне комнаты телефон и думать. Чонгук везде: в телефоне, в голове, даже в воздухе ее квартиры. Стоит ли говорить о кратковременных снах? Там он появляется с завидным постоянством… И эта неопределенность выматывает. До раздражительных вздохов и нервных шагов по квартире. Хеджу начинает злиться, в первую очередь на себя. За то, что в очередной раз убегает. Прячется, как будто она сделала что-то не так. А она всего лишь доверилась мерзавцу, который обманул. И не известно еще, о чем еще мог умолчать. Боже, Хеджу кажется, что она медленно сходит с ума каждый раз, когда вспоминает, что наделал Чонгук. Он раздавил ее. Черт. Он заставил ее почувствовать себя глупой, никому не ненужной куклой… Даже стены квартиры в эту ночь против нее — давят как ни разу до этого. Хеджу несколько раз почти берет телефон, но в последний момент отступает. А ближе к рассвету открывает окна, потому что до предела раздражена. Она садится на широкий поддонник, чувствуя, как по коже шелком крадется будоражащая прохлада сумерек и понимает, что выбрала неправильный способ разобраться во всем. В себе. Затворничество не помогает в принятии хоть какого-то решения, только умножает бессонные ночи. Добавляет минут самокопания, часов нерешительности. Заставляет разбирать все снова и снова. Возвращаться к каждому его слову, взгляду, прикосновению. Зачем только? Он все равно виноват! Неожиданно телефон оживает, содрогнувшись от очередного сообщения, и Хеджу устало накрывает глаза ладонями. Надоело. Бродить по квартире ночью, прятаться, когда ни в чем не виновата. Надоело оттягивать время и бояться открыть его смс-ки, потому что знает, что там глупые извинения. Слова. Пустые, ничего не значащие оправдания, от которых она окончательно потонет на дне глубокого океана своих чувств к нему. А задохнуться страшно, как и порезаться об осколки собственных воспоминаний. Страшно, что потом будет только хуже. И злость на все это неожиданно подталкивает к решению: отчетливо чувствуя воинственный настрой, Хеджу, не дожидаясь утра, чтобы соблюсти хоть какие-нибудь приличия, уверенно открывает чат с Чимином, набирая короткое: «Я с вами» Глубокий вдох. Шумный выдох и… Oh. My. God. Как все успеть?! Выезд из Сеула назначен ровно в полдень, а список необходимых вещей Хеджу получает ближе к семи утра, с припиской: «Вот и та Джу, которую я знаю! Файтинг, детка!». До этого времени она успевает пробежаться глазами по ряду статей, посвященных горному туризму для начинающих. Округлить глаза от количества предостережений и советов, и понять, что она, в принципе, сможет справиться. В принципе, не сложно. Главное, кроссовки надеть, солнцезащитным кремом намазаться и, собственно, смотреть в оба, чтобы не проглядеть мешающуюся под ногами подлую ветку, или, например, змею. Брр, от последнего по коже пробежались мурашки, но назад пути нет — Чимин уже внес ее в какой-то там список, о чем не поленился написать большими буквами и добавить пару восклицательных знаков, скорее как напоминание о том, что назад пути нет! Ну, Хеджу и не собирается никого подставлять, поэтому носится по квартире, как угорелая, вытирая полотенцем мокрые волосы и сомневаясь, нужен ли ей в горах лосьон для тела. Черт, сборы — это так сложно! Суматоха усиливается ближе к десяти: Чимин названивает каждые пару минут, предлагая Хеджу помощь. Она почти спокойным голосом уверяет, что справляется со всем отлично, прохаживаясь по рядам со спортивной одеждой, пока консультанты мельтешат на периферии, собирая все в ее новенький походный рюкзак. — Я могу забрать тебя из дома, — немного подумав, предлагает Чимин. — Ты лучше проверь, все ли взял, за меня не беспокойся, я на такси, — Хеджу останавливается у стеллажа со спортивной обувью, заинтересовано посмотрев на кроссовки: лавандовые, как раз к ее кепке. — Давай, Чимини, до связи, — она быстро прощается с другом и оборачивается по сторонам, чтобы встретиться взглядом с консультантом. — Я хотела бы примерить эти, пожалуйста… В итоге она справляется со всем даже раньше, чем рассчитывала, и попадает домой с маленьким запасом по времени. Руки непроизвольно подрагивают, когда уже перед самим выходом не может справиться с незамысловатым хвостом. Такси уже ждет, увесистый рюкзак подпирает стену коридора — Хеджу несколько раз шумно вдыхает и выдыхает воздух: все, она готова! И уже сидя в машине, она дежурно списывается с Чимином, затем блокирует телефон, пряча его в боковой карманчик рюкзака, и вытягивает руку в приоткрытое окно. Просто чтобы почувствовать, что все по-настоящему. Чтобы улыбнуться внезапной мысли, что за все утро она почти не думала о Чонгуке. Ее грусть на лавке запасных, потому что на игровом поле большая доза адреналина и предвкушения. Чего? Судить пока рано, но понятно одно — вытянуть себя из цепких лап самокопания было лучшим решением за последние четыре дня. С группой из восьми человек Хеджу знакомит Чимин, он то успел со всеми обзнакомиться раньше, все чаще появляясь на тренировках Джихана. Хеджу чувствует себя неловко, но старается непринужденно отзеркаливать каждую улыбку в знак приветствия и нового знакомства. И запоминает имя девушки в берцах с ярко-розовой шнуровкой — Чонха. С ней она разделит место для ночлега. На дорогу к провинции Канвондо уходит ровно три часа. Машины паркуют на стоянке у небольшого пансионата, фоткаются всем составом на фоне гор, по привычке обновляя соцсети, а потом идут в глубь национального парка. Весь оставшийся день группа блуждает по туристическим тропам, не беря большой высоты — поднятие на одну из вершин запланировано на следующий день. Хеджу сначала в восторге. С замиранием сердца рассматривает все вокруг себя, часто замедляется, чтобы оставить в памяти телефона волшебство леса, острые и замысловатые вершины гор, витиеватые ущелья, и даже водопад. Он особенно великолепен, и Хеджу впервые за долгое время загружает новую фотку в свой инстаграм. Никак не подписывая и не отмечая локаций — просто красивая картинка. Возле водопада как раз делают недолгий привал. Красота, окружающая со всех сторон, действительно завораживает! Но… все возвращается на круги своя, когда она мимолетом думает, что бы сказал Чонгук, будь он рядом. Ему бы тоже понравилось? Красивое вышло бы селфи на фоне бурлящих вод горной речки… Черт. Черт! Чонгук. Опять он умудряется залезть в голову без особого труда. И вместо ожидаемого очищения от наслаждения природой Хеджу получает новый виток воспоминаний, заставляющих ее в который раз упасть в уже ставшим привычным транс. — Устала или собираешься вызывать вертолет? — Чимин появляется рядом неожиданно, отчего Хеджу пугливо вздрагивает, блокируя телефон и стараясь улыбнуться. Но фальшивая радость разоблачается легко. Он усаживается рядом, несильно толкая ее своим плечом. — Можешь не прикидываться, я видел, как долго ты гипнотизировала оповещение с катока. — Прости, я… думала, что это будет проще, — но она честно пытается не выдавать настоящего состояния, в котором опять толкает себя к краю пропасти. Вот только сделать шаг, чтобы увидеть, с какой высоты придется лететь — никак не решается. — Но проще искупаться в ледяной воде, чем перестать думать о нем? — Чимин-то знает, о чем говорит. Он минуту назад пробовал умываться — ух, взбодрило! Хеджу обреченно кивает, соглашаясь. — Я почему-то решила, что если займу свое тело, то мысли тоже успокоятся. Я хотела отвлечься, а в итоге… Меня злит, что он постоянно в моей голове, — говорит Хеджу с нескрываемым возмущением, будто кто-то чужой подбирает для нее кадры из ее памяти, а потом включает их, словно фильм. А она ни выключить его не решается, ни пленку выбросить не может. — Что он пишет? — спрашивает Чимин, а Хеджу машинально прячет мобильник за спину, будто сейчас кто-то отберет его, чтобы в голос зачитать все смс-ки, висящие с того дня, когда она не нашла в себе решимости открыть их. — Наверно, извиняется, — она усмехается, хотя на самом деле слезы подступают к глотке. — Потому что все хорошие люди, сделавшие больно, обычно так и поступают. Чимин же несколько секунд молча наблюдает за девушкой. — Но если он хороший, то в чем проблема? Это просто сообщения. Зачем ты себя изводишь? И вопрос этот, словно острое лезвие, вдруг рассекает призрачную плотину внутри Хеджу, и мысли, которые до сих пор боялась не то, что озвучить, даже осознать, внезапно облачаются в слова. — Потому что дело не только в предательстве и лжи, о которых мне известно. Выслушав его, мне придется принять решение, — выпаливает она, сама от себя не ожидая. — А я не знаю, как простить такое, но и отказаться от него не могу. Страхи и сомнения, все это время не позволяющие сделать даже самый крошечный шаг, вдруг вырываются на свободу. Хеджу в первую очередь себе признается, чего хочет, и ее беспощадно ломает на части от правды, в которой она не может отпустить мерзавца, так ловко вскружившего ей голову. Заставившего поверить в его чувства, в искренность, а потом так предательски вонзившего нож в спину. И ей больно от этой правды, но еще больнее от того, что она осознанно собирается шагнуть в пропасть. — Ты сильная, Джу, просто потому что даже себе в этом честно признаться — многого стоит, понимаешь? — успокаивающими движениями Чимин мягко поглаживает спину Хеджу ладонью. Она машинально кивает, усилием воли сдерживая слезы и, упершись лбом в его плечо, тихо бормочет что-то о том, что он — лучший, а он в свою очередь с гордостью принимает заслуженный комплимент, шутливо добавляя: — Я уже молчу о танце, который ты исполняла на моем дне рождении. — Ты мне тогда подсунул алкоголь! — возмущается Хеджу сразу же, несильно толкая друга в бок. — Не прикидывайся, там была детская доза! — протестует парень, весело смеясь, а потом быстро меняет тему. — А вообще знаешь, я ни разу не жалею, что рискнул записаться в клуб альпинистов. Я высоты с детства боюсь, да и вот эта грязь на лимитированых найках — такое себе удовольствие, — он переводит взгляд на испачканные болотом кроссовки, недовольно морща нос. — Но поверь, если бы я не сделал этого, Джихан никогда бы не предложил мне этот поход. Он недавно признался, что даже не поздоровался бы со мной первый, хотя заметил меня намного раньше. Этот дурак не решался заговорить. — Почему? — Хеджу удивленно вскидывает брови. — Не мог придумать причины для разговора и боялся, что я его… не правильно пойму. — То есть… — она пытается выразиться аккуратнее. — То есть, мой гейдар меня не подвел, — смеется Чимин. — Но всегда есть риск нарваться на натурала. Хеджу начинает смеяться. — Джу, ты же силачка, а это всего лишь сообщения. Не изводи себя. И Хеджу решает не спорить. Чимин в любом случае прав: она не сможет вечность убегать от себя, да и это уже бессмысленно: истинные чувства вывернуты наизнанку — зачем начинать еще один забег, который приведет к уже известному результату. Время ничего не изменит: вчера, завтра, через неделю — она будет думать об одном и том же. О Чонгуке. О чувствах, которые она испытывает к нему. — Ты прав, стоит рискнуть. Хуже ведь уже не будет. — Я всегда прав, крошка, — подмигивает Чимин, поднимаясь на ноги и протягивая руку Хеджу. — И да, я лайкнул твою загадочную фотку в инсте, теперь твоя очередь. — Я лайкаю только Ариану и Шанель, — она шутливо фыркает, отряхивая штаны, и наблюдает, как Чимин многозначительно закатывает глаза. — Значит, с сегодняшнего дня расширяешь свой скромный список! — Ладно, не ори, медведей разбудишь, — Хеджу берет телефон и заходит в инстаграм. — Все, доволен! Она демонстративно вытягивает руку, показывая Чимину красное сердечко под его фотографией, и только он собирается что-то ответить, как главный в их группе громко сообщает, что время выдвигаться. …За этот день они успевают намотать около десяти километров, но почти все держатся бодрячком, с облегчением сбрасывая рюкзаки по прибытию в место ночлега. Уютная, хотя и большая поляна, где островками раскидана туристическая база с тентами и скромными удобствами. Их группа занимает крайний участок, почти у подножья горы, на которую вскарабкаются завтра, а сегодня… сегодня у них еще много работы. Самая пора почувствовать себя настоящими туристами! Чимин, конечно, звезда вечера. Он находит общий язык со всеми, больше занимаясь организаторскими делами, чем исполнительными. — Мм, вкуснотища, — он причмокивает пухлыми губами, пробуя приготовленную Хеджу закуску, а потом подходит ближе к девушке, включает фронтальную камеру и щелкает пару раз. — Йа! — не растерявшись и улыбнувшись для снимка, Хеджу сразу же шутливо возмущается, стоит Паку завершить свое дело и отойти на шаг. — Только попробуй выложить это куда-нибудь без моего одобрения! Дай посмотреть! — Потом увидишь, — Чимин задорно смеется, показывая язык, и быстренько убирается подальше от импровизированной кухни. Он снимает сторис как разводят костер, как подрумянивается и шипит на гриле мясо. Своим заразительно-веселым настроением парень сияет ярче включенных по периметру фонарей. И когда группа, наконец, рассаживается вокруг стола, он предусмотрительно делает общую фотку. — Потому что потом вас всех не соберешь, — поясняет он причину задержки первого тоста, и, когда все собираются теснее друг к другу, громче добавляет: — Чииииз! Хеджу не перестает удивляться Чимину. Когда только этот парень все успевает: и поддержать любой разговор, и подложить ей в тарелку аппетитный кусок жаренной свинины, и отмечать всех в инстаграме! А еще что-то шептать Джихану, заставляя того смеяться только по известной этим двоим причине. Чимин светится рядом с Джиханом, и Хеджу невольно думает, что была такой совсем еще недавно. Смеялась, когда Чонгук недовольно поморщился, но молча кивнул на ее предложение однажды вечером наложить парные увлажняющие маски для лица. Она еще дулась потом за то, что сделать в этом безобразии селфи он категорически отказался. Но не долго, правда, потому что он сделал так, что селфи, как и преждевременно снятые маски с изображением героев из Пороро, отошли на второй план. Чонгук так же зажигал ее. Но сам и потушил. Хеджу резко отворачивается в сторону, чтобы не смотреть на парней. И зачем снова начала копаться в этом двуличном прошлом? Ведь знает, что каждое воспоминание о нем сначала погружает в приятное забвение, а в итоге мерзко и безжалостно окунает в реальность, напоминая, что как раньше уже не будет. …Расходятся все ближе к часу ночи. Хеджу ставит будильник на 6:30, чтобы не подвести ребят и успеть с приготовлением завтрака перед главным событием — поднятием на гору. Она чувствует себя дико уставшей, залезая в свой спальник, но сна даже близко нет. Хеджу уже по третьему кругу просматривает фотки, на которых Чимин ее отметил, лайкает его комментарий с сердечками под своей, с водопадом. И зачем-то снова вспоминает о тех масках с Пороро, понимая, что до боли в груди хочет вернуться в тот вечер. Усесться на его крепкие бедра, взять такое красивое и родное лицо в руки, и перед тем, как совершить великое злодеяние — разгладить эту «мерзость» на коже, нежно-нежно поцеловать родинку на кончике носа. И не смотря на то, что ей не холодно, по телу проходит будоражащий холодок — Хеджу хочет этого. Безумно, непозволительно сильно, вопреки всему. Возможно, потом она пожалеет, что так глупо потакает ослепленному чувствами сердцу, но… В эту секунду на экране всплывает входящее смс от Чонгука, и палец Хеджу, вместо того, чтобы опасливо замереть, привычно скользит по иконке. Чт… Что?! Хеджу рывком поднимается, чтобы принять сидячее положение, и ее словно током прошибает от понимания, что она, наконец, открыла чат. Сердце бешено колотится, а глаза… их уже нереально отвести от таких банально ожидаемых, но до сбитого дыхания нужных слов Чонгука: «Хеджу, поговори со мной. Все не так, как ты поняла»