***
— Знаешь, было бы неплохо ответить мне хоть одним словом. Написать хоть что-то. А так мне пришлось гадать, всё хорошо или вы поругались ещё больше и ты бродишь где-то одна ночью по городу. Лора смотрит с укором, уперев руки в бока, и Сансе то ли смешно, то ли стыдно. Ей действительно стоило написать, но вчера было совсем не до этого и ни на что не хотелось отвлекаться. Да, немного всё же стыдно. — Ты права, — вздыхает девушка, — я поступила совсем некрасиво, тем более после того, как ты меня выручила. Она протягивает блондинке стаканчик кофе, который взяла для неё в пекарне. — Прости меня. Мир? Дэрил щурится, оглядывая её, но кофе берет. — Я подумаю. — Вот и чудно.***
Сидеть в этом большом зале для собраний приятно. Он просторный и светлый. Санса облокачивается в мягком кресле, наблюдая из-под полуопущенных ресниц за теми, кто уже был здесь, когда они с Петром вошли. Несколько мужчин, якобы незаметно поглядывающих с интересом, и женщин, чьи взгляды с неким злым презрением. Они считают, что она здесь незаслуженно, а лишь потому, что спит с Бейлишем. Устроилась через постель. Их злит, что среди них сидит совсем юная красивая девушка, думающая, что имеет на это полное право, смотрящая в ответ без тени страха или смущения. Сансу же всё это веселит. По правде сказать, их версия правды намного проще и, пожалуй, вероятнее действительности. Серсея Ланнистер заходит в зал походкой королевы, а за ней идет Джоффри. Он таскается за мамочкой везде, разве что в клубы ходит без неё. Девушке тошно, но она, естественно, и виду не подаст. — Привет, Алейна. Он усаживается слева, и она сдерживает себя, чтобы не скривиться. Перспектива просидеть всё собрание так близко от Баратеон совершенно не прельщает. — Здравствуй, Джоффри. Она улыбается сдержанно, так, чтобы заметил только он. Пусть думает, что это их особая игра. Жертва попадется в ловушку легче, если считает себя хищником. — Тебя вчера не было. Плохо себя чувствовала? — сочувствия ни на йоту. Какой наблюдательный, однако. И что это значит? Неужели он думает, что у неё было похмелье после того вечера? Какая чушь. Она и выпила-то несколько слабоалкогольных коктейлей больше для вида, чем потому, что хотелось. Она уже почти начинает отвечать, как чувствует, что под столом мужская ладонь ложится на правое колено. Сигнал ясен, и Санса закрывает рот, так ничего и не сказав. — У Алейны были важные дела. Я дал ей несколько поручений. А почему, собственно, тебя это так интересует, Джоффри? Улыбка парня в миг становится больше похожей на оскал, но он тут же делает лицо невозмутимым. — Просто любопытство, — пожимает плечами и отворачивается, натыкаюсь на колкий взгляд матери. И Санса ловит от женщины такой же, что совершенно не к добру. Атмосфера в комнате моментально изменяется, когда в неё входит Тайвин. Его приход означает начало собрания, и никто в течении следующих двух часов не посмеет и рта открыть, если только к нему лично не обратится босс.***
— Алейна, я бы хотела с тобой поговорить. Не вопрос, а просто констатация факта, не подразумевающая возможность отказа. Ох, знала же, что тот взгляд не к добру. — Конечно, мисс Ланнистер. Она на прощание мимолетно касается пальцев Петира своими и следует за женщиной по коридору, а потом в лифт. Они поднимаются на два этажа выше, а после снова проходят через коридор. Секретарь Серсеи встал, явно ожидая каких-либо указаний. Но их не последовало, а потому он открыл дверь кабинета и держал её до того момента, как они обе вошли, а после тихо закрыл. Женщина села и жестом указала Сансе сделать то же самое. — Ты знаешь, почему я тебя позвала? — Нет, мисс Ланнистер. Женщина усмехнулась и начала методично постукивать ногтями по столу из красного дерева. — Алейна, ты должна понимать, что я человек, который не может допустить, чтобы что-то или кто-то мешал мне и моей семье. Мне полагается быть в курсе всего, чего бы это не стоило. И особенно это касается моего сына. Она замолчала, видимо, ожидая, что Санса что-то ответит, но та продолжала молчать. — Я знаю, что ты была с моим сыном позавчера вечером в клубе. Вот значит как. У влиятельных людей есть связи повсюду, да? Рыжеволосая легко улыбнулась. — Разве? Странно, я вот не помню такого. — Зато я знаю это наверняка. У меня есть один человек… — Знаете, я таких людей называю крысами. Их легко можно переманить куском сыра побольше. Совсем ненадежно. — Мои люди не продажные, — с вызовом прошипела женщина. На этот выпад Санса предпочла не отвечать, сохраняя улыбку на лице. — Так или иначе, — Серсея облокотилась на спинку кресла, — я не желаю, чтобы ты соблазняла моего сына. Не выдержав, девушка дала волю эмоциям и всё же рассмеялась прямо в лицо белокурой женщины напротив. — Ну, во-первых, я не свободна. У меня есть мужчина, которого я бы ни за что и ни на кого не променяла. Во-вторых, уверяю, вашего сына не надо соблазнять — он сам с большим желанием заглядывает под любую юбку. Серсея зло поджала губы, но промолчала. — И в третьих, не знаю, с чего вы решили обратное, но я не собираюсь делать то, что вы желаете. И настоятельно не советую пытаться указывать мне. Это может плохо кончиться. — Не угрожай мне, девочка, — глаза Серсеи загорелись яростью буквально за секунду. — А то мало ли, вдруг у меня в кабинете есть камеры. — А вот это вряд ли. Вы бы не рискнули так. Ведь если бы записи попали не в те руки, всем стало бы известно, чем вы здесь занимаетесь со своим братом. Не подумайте, я не осуждаю, но вот другие… Наверняка. Девушка встала со стула, с удовольствием наблюдая, как побагровело лицо Серсеи. — А теперь прошу меня простить. Нужно идти работать. Она уже взялась за ручку двери, как услышала: — Алейна, — рыжеволосая обернулась, ожидая продолжения, — следует быть осторожной в выборе врагов. — Я запомню.***
Она только успела зайти в приемную Петира, как её схватили за руку и поволокли куда-то. Девушку бессовестно затолкали в совсем небольшую комнату, захламленную кипами бумаг. — Ты что творишь? — Замолчи и рассказывай, зачем тебя позвала к себе Серсея? — Так мне замолчать или рассказывать? — она усмехнулась, и Лора тут же ударила её по руке. — Ай! — Рассказывай давай! — Ладно-ладно. Ей не понравилось, что я нравлюсь её сынку. И она, мягко говоря, намекнула мне о том, что это неприемлемо. — Интересно, она в курсе, что это Джоффри запал на тебя, а не наоборот? — В любом случае, уже да. Я ей так и сказала. — Что, правда? — глаза Лоры округлились от удивления. — Нет, конечно. Вообще-то всё было намного хуже, но Лоре об этом знать совсем не надо. Подруга и так за нее волнуется, к чему лишнее беспокойство? — Ладно. Значит, всё хорошо? — Хорошо, Лора. Не переживай. Они направились к своим местам и принялись за работу.***
— Я убью её. — Не горячись. Из-за пропусков они решили заняться тренировкой вечером и сейчас находятся в зале, где каждый бьет свою грушу. — Она угрожала тебе. — Самую малость. Да и я не осталась в долгу. Они не могли говорить об этом в офисе, слишком небезопасно. Но в их доме посторонних ушей нет. Услышав весь рассказ Сансы, Бейлиш взбесился и ударил так сильно, что цель подлетела очень высоко, но потом быстро вернулась в обратное положение. Спарринг — хорошо, когда ум ясен. Но когда эмоции берут верх и просто надо их выплеснуть, то подходит именно это. Девушка отходит к стене, чтобы попить воды. У неё злости, честно говоря, нет. То, что Серсея не упускает сына из видимости, было ясно с самого начала. Но, по правде говоря, Сама надеялась, что так происходит не двадцать четыре на семь. Что хотя бы в клуб он ходит не под её строгим и незаметным присмотром. Интересно, как бы он отреагировал, узнав об этом? Да никак. Повозмущался бы и смирился. Всё, что есть у него, дала ему мать. А, соответственно, без неё он — никто. Пустое место. — Эй, я тебе не мешаю? Девушка моргает, переводя взгляд с пола на Петира. — Прости, задумалась. Ты что-то спросил? — Скорее попросил. Бутылку воды, если можно. Она кидает ему на ходу, а он ловит одной рукой, наблюдая за девушкой. Она легко садится на шпагат и тянется всей верхней частью туловища вперёд, опуская голову. В голове всплывают картинки, как когда-то даже сама мысль о подобной растяжке казалась для неё немыслимой и почти приводила в ужас. Когда-то максимумом Сансы были наклоны вперёд и приседания. Теперь же она способна затмить любую гимнастку. — Надеюсь, ты не была слишком резкой с ней. Нам ни к чему проблемы раньше времени, — он подходит к ней, продолжая наблюдать. Девушка поднимается и закидывает правую ногу ему на левое плечо. — План, я помню. И всё, что может Петир сейчас — изо всех сил сосредоточиться на её словах, а не на изящной ножке, запрокинутой на его плечо, или не на груди Сансы, которая мерно вздымается в этом её спортивном топе. Ох да, или ещё хуже — на её наглой ухмылке, ведь не только он читает её, как открытую книгу. Это работает и противоположном направлении. Она прекрасно понимает, как влияет на него. Может, даже специально делает это всё сейчас. — Нам нужно узнать, кто эта крыса, что доставляет Серсее информацию, — она меняет ногу за считанные секунды. — Определенно, — соглашается Бейлиш, меньше всего сейчас желая говорить о Серсее и её крысах. — Прости, теперь, кажется, я тебя отвлекаю. Она становится в обычное положение и тут же оказывается прижатой к стене. — Ну что ты, совсем нет, — тихо говорит мужчина, всё ближе склоняясь к её шее. Его дыхание холодит разгоряченную кожу, отчего Санса мелко вздрагивает. Её саму иногда поражает реакция собственного тела на действия Петира. Ему всегда так легко удается добиться от неё отзывчивость — взглядом, словом, жестом. Не то чтобы Санса против. — Нам обоим нужен душ, — говорит она дрожащим голосом и скорее чувствует, чем видит усмешку Бейлиша. — Да, ты права. Он подхватывает её на руки и выносит из зала. — Что ты делаешь? — еле спрашивает она сквозь смех. — Как это, что? Нам же нужен душ.***
Когда одна пуля скатывается со стола и падает на пол, девушка, чертыхаясь, наклоняется и поднимает её. Петир не особо обращает на это внимания, раскладывая карту и пытаясь закрепить её, чтобы не сворачивалась. Один угол всё же скатывается обратно и остальная часть следует его примеру, после чего всё падает на пол под раздраженный вздох мужчины. Он цокает и поднимает её с пола под тихий смех Сансы. — Позволь, я помогу. Она отходит к столешнице, чтобы взять сахар и перечницу, а, возвращаясь, ставит их на разные углы. Следом берёт кружку, а потом банку с корицей, которую всегда добавляет в выпечку. Наконец, всё получается, и девушка довольная садится на место, вкладывая патроны в пистолет. — И чтобы я без тебя делал, — бормочет мужчина, но она его, конечно же, слышит. Он садится слева от Сансы, но не спешит говорить, молча наблюдая за ней. То, как она это делает, с каким сосредоточием и спокойствием, его почти гипнотизирует. Завораживает.***
Любая четырнадцатилетняя девочка, увидев пистолеты на кухонном столе, убежала бы в ужасе. Ах, ну и сочла бы его психом. Да ладно, если уж говорить честно, так поступила бы не только девочка, но и взрослая девушка. Санса же, в очередной раз удивляя его, просто смотрит. Не подходит ближе, но и не убегает. Гипнотизирует взглядом, будто ожидая чего-то. Этого, так или иначе, не происходит и тогда она решается на вопрос: — Зачем это? То есть, надеюсь, ты позволял мне жить здесь три года не для того, чтобы потом пристрелить. На его взгляд в ней многовато язвительности, особенно как для четырнадцатилетней. — Нет, точно не для этого. Он садится на стул и указывает ей на второй. Санса поднимает одну бровь, явно не уверенная во всем этом. — Ну же, я хочу тебя научить. Она делает, как он просит, не сводя глаз с оружия. — Это всё чертовски странно, — тихо бормочет, складывая руки на коленях. Бейлиш усмехается, услышав эти слова, и берет в руки первый пистолет. «Ты даже не представляешь насколько, девочка».***
— Ладно, что тут у нас? Схема, по правде сказать, просто огромная и какая-то слишком сложная. Хотя, может, дело в том, что она в таком никогда и не разбиралась. Ну вот не для неё чертежи и расчеты, что поделать. — Вот это главный вход, — Бейлиш указывает карандашом и его голос полон ехидства. За это он тут же получает тычок пистолетом под ребра. Ведь знает же, как она всё это — не понимает — не любит. — А это приемная на первом этаже. — Так, я пошла. Она почти делает шаг от стола, но Петир притягивает её обратно за руку. — Хорошо, прости, — целует в щеку. — А теперь серьезно. У самого уходит около двадцати секунд и потом указывает карандашом на нужное место. — Кабинет Серсеи. А нам нужно сюда. — Куда? — девушка непонимающе хмурится. — Тут же ничего нет. — Это потому, что так легко можно было достать лишь официальную схему. И то, если кто-то нежелательный узнает, возникнут ненужные вопросы. — Тогда что там? Петир ухмыльнулся. — Тебе понравится, если я скажу, что это комната для развлечений Серсеи с её братом? — Гадость. — Полностью согласен. Но, как бы там ни было, думаю, это именно то место, где находится сейф Серсеи. — Даже знать не хочу, откуда Джоффри узнал про эту комнату. — Ну, я мог бы предположить… — Петир, нет. — Ладно, понял. Дело вот в чем… Зайти туда днем невозможно, сама понимаешь. Слишком много глаз и ушей. Поэтому придется действовать ночью. — Но там всё равно охрана. И камеры в коридорах. — Да, поэтому главный вход отпадает сразу же. Как и черный. Камеры. Снова. — Тогда, как ты предлагаешь это сделать? Не затаиться же мне у неё в кабинете во время обеда и до самой ночи! Бейлишу самому не нравится то, что он собирается сказать, но другого варианта нет, а в сейфе то, без чего им не обойтись. — Нет, конечно. Есть только одно место, через которое можно проникнуть и где камер нет. — Крыша, — говорит вместо него девушка. Да, камер там нет. Зато высота черт знает какая. У Сансы вроде бы боязни нет, но это же двадцать пять этажей! — Верно. И, как ты понимаешь, тебе придется спускаться с неё до окна кабинета Серсеи с помощью троса. Это очень рискованно, Санса. Я пойму, если ты… — Петир, — она перебивает его, прекрасно понимая, что тот собирается сказать, — мы оба знали, что это будет рискованно ещё с самого начала. И не время отступать. Я сделаю это. Он вздыхает, беря её за руку. — Понятия не имею, откуда у тебя эта храбрость. Ни у Кейтилин, ни, тем более, у Брана её не было. — Это от тебя, — мягко улыбается Санса и ничуть не лукавит. Такой девушка стала из-за своей жизни и Петира, с которого берёт пример уже целых шесть лет. — Специально отвлекаешь меня, — щурится мужчина, размышляя, сможет ли остановиться, если поцелует её сейчас. — Может быть. Она почти дает это сделать, но, к его разочарованию, уворачивается в последний момент. — Вернемся к плану. Я пока заварю чай и, наверное, сделаю бутерброды. Кажется, нас ожидает долгий вечер. — Да, пожалуй, — медленно говорит Бейлиш, следя за девушкой, которая, открыв холодильник, наклоняется, чтобы достать продукты. Заставляет себя перевести взгляд обратно на схему. — Итак, план. Нужно хорошо подумать, какой лучше взять трос…